Примеры шуток в духе немецких шванок, попавшие в "Мюнхаузена". Демократичный прямолинейный юмор, построенный на буквальном прочтении некоторых идиом.

В полном тексте "Приключений Мюнхаузена" (вариант "для взрослых") есть такой эпизод. У одного русского генерала в бою снесло верх черепной коробки. Ему на макушке сделали съёмную серебряную крышку. Вроде бы даже научная фантастика: металлические пластины имплантировали в череп уже в древности, Мюнхаузен только развивает тему. Но на этом наука заканчивается. Раненый генерал много пил, но никогда не пьянел, потому что изредка приподнимал шляпу вместе с крышкой и выпускал винные пары, скопившиеся в мозгу.

1) Вот как это рисует Доре.

У Доре лучше всего получается воплощать в графику раблезианский утробный юмор. Никак не случаен успех его "Гаргантюа и Пантагрюэля" (а ведь это была его первая сюита).

2) Но это была присказка. Разведав секрет генеральской трезвости, Мюнхаузен на пиру устроил потеху: подкрался во время процедуры выпускания паров спирта к генералу и поднёс огонь. Пары вспыхнули. Этот эпизод изображают современные отечественные художники.

Майофису и Фёдорову не очень смешно, но решили отметить эпизод в нечастом "взрослом" издании.

Второй эпизод у художников встречается чаще, поскольку входит в пересказ Чуковского для детей. Мюнхаузен увидел в окно уток в пруду и поспешил с ружьём на улицу. Спускаясь впопыхах по лестнице... Художник Воронцов решил обыграть предысторию: что такое спускаться по лестнице впопыхах.

Так вот, спускаясь впопыхах по лестнице, Мюнхаузен ударился лицом об дверь так, что искры из глаз посыпались. Смешно — Елисеев так и нарисовал:

Но, оказывается, в ружье у Мюнхаузена не оказалось кремня — нечем высечь огонь, нельзя выстрелить. Помятуя последствия удара о дверь, Мюнхаузен бьёт себя в глаз и производит выстрел. Очень галантно ударяет себя Мюнхаузен на рисунках Майофиса:

Акатьева опять не использует раскладных картинок — рисунок на одном листе, но пространство такое, что очень хочется лист разложить (я на всякий случай бумагу поскрёб в разных местах).

Есть иллюстрации к этому эпизоду и у Устинова. Бесподобно: на заставке Устинов очень реалистично изображает удар дверью, а в концовке — итог охоты. Центральное действо опущено.

Двоскина, изображая театр Мюнхаузена, показала, какой грим у актёров в этом эпизоде. А может, это последствия увлекательной репетиции.

В "Мюнхаузене" юмор разного качества: есть ренессансный (чертыхающийся Господь), есть примитивный (буквальное воспроизведение идиом, типа "искры из глаз"), есть ворованный (застывшие звуки, оттаявшие в тепле). Но любим мы его приключения за эпизоды, которые можно назвать "проблемой вечного двигателя": на бумаге вроде бы всё сходится, но противоречит законам природы и потому неосуществимо. В череде этих эпизодов волк, запрягшийся в сани, занимает видное место.

Напоминаю суть казуса: волк нагнал лошадь, запряжённую в сани; проглотил её заднюю половину; движение полулошади и саней не прекратилось; наконец, первая половина лошади выпала из упряжи; волк влетел в упряжь и повёз сани.

А я, по смутным воспоминаниям, считал, что волк целиком заглотил лошадь на ходу — выедая её из сбруи, как яйцо всмятку из скорлупы. Тогда, конечно, сбруя автоматически напяливалась на волка. У Бюргера/Распэ получается так: передняя часть лошади выпадает из сбруи, сбруя зависает в воздухе, волк влетает в зависшую сбрую. Тоже неплохо, учитывая, что это всё на скорости происходит — можно объяснить действием законов инерции.

1) Худ. Г.Доре (1862/2007)

Доре не нашёл в этом эпизоде ничего особенного, отписался реалистичной картинкой — волк сзади нагоняет сани.

2) Худ. М.Скобелев и А.Елисеев (1971, 2014)

В 1971 году "Мюнхаузена" иллюстрировал тандем Скобелев-Елисеев, а в 2014 году — один Елисеев.

1) Въезд на волке в Санкт-Петербург. Видно, что в раннем тандеме Скобелев лидировал — его манера (хотя при его всегдашнем добродушии волк выглядит устрашающе). У Елисеева через 40 лет добродушие — через край. Для ценителей точности: памятник Петру для описанных событий — анахронизм.

2) Технический чертёж Елисеева: волк замещает заднюю часть лошади, потому скачка и продолжается.

Елисеев — молодец, больше никто из художников не пытался осмыслить техническую сторону этого казуса.

3) Худ. С.Можаева (1976)

У Можаевой — завораживающий рисунок. Торжество человека над страшным хищником. Кстати, лошадиная сбруя выписана подробно. Вот понимаешь, насколько сложная была задача — попасть в эту сбрую на лету.

4) Худ. М.Майофис (1981, 1988, 2015)

Майофис любуется самой ситуацией.

В раскраске даёт крупно портрет волка.

В поздней сюите отдаёт должное подвигу Мюнхаузена: триумфально встречает героя Петербург.

5) Худ. Ю.Филоненко (1989)

У Филоненко Мюнхаузен разводит руками: волка захомутал, а как это вышло — не понимает. Волчушка жалостливый.

6) Худ. Ronald Searle (1969)

Не нашёл соответствия среди размещённых в Интернете картинок. Жаль, наверное, изображение в абсурдистском стиле помогло бы отвлечься от мучительных вопросов о том, как такое могло быть.

7) Худ. В.Бритвин (1988)

Прочерк.

8) Худ. Н.Белякова (1992)

Белякова любуется редкой картиной: волк под дугой с колокольчиком.

9) Худ. Г.Самойлов (1993)

Прочерк.

10) Худ. С.Алимов (1992)

Прочерк.

11) Худ. В.Гальдяев (2008)

Прочерк.

12) Худ. Н.Устинов (2014)

Триумф реализма: заставка и концовка истории.

И роскошный разворот: волк несётся по ночному зимнему лесу. И почему люди в полнолуние на волках не ездят?

13) Худ. М.Фёдоров (2018)

Фёдоров почему-то отказался от иллюстрирования этого эпизода.

14) Худ. С.Акатьева (2013)

Акатьева тоже пропустила эпизод, хотя в её конструкторе решение лежало на поверхности. Например, на сложенной странице мы бы видели слева Мюнхаузена в санях, размахивающего кнутом, а справа — переднюю половину лошади. А на развёрнутой по горизонтали странице увидели бы недостающую середину: волк заглотил заднюю часть лошади, и кнут Мюнхаузена приходится по его хребтине.

15) Худ. Е.Двоскина (2015)

Зато Двоскина отступила от правила не показывать неаппетитные сцены. Вот у неё на картинке волчара, запряжённый в сани, и совсем не игрушечный. А он ведь лошадь задрал — и очень довольный! Неужели художница злорадствует, предвидя, что недолго злодею жить осталось?

16) Худ. Н.Воронцов (1994)

Воронцов всё время потратил на раздумья: каким же образом волк мог оказаться внутри всей сложной лошадиной упряжи. Да, это хорошо, что ещё седла не было.

Мне кажется, успех всему собранию побасенок про Мюнхаузена принёс именно первый эпизод. Любое другое приключение вызвало бы зевоту или недоумение — и всё, книгу бы захлопнули. А здесь — волнующее правдоподобие: про волков на улицах городов к востоку от германских княжеств мы и так все знаем, а вот деталь про глубину снежного покрова любопытная. И главное ведь, хорошая физика, не сказка какая-нибудь, как в большинстве других эпизодов. Достойный рассказ для Века Просвещения.

Пройдёмся по нашим художникам, выстроенным более-менее хронологически.

1) Худ. Г.Доре (1862/2007)

Божественный Доре.

Иллюстрируется подлинная версия для взрослых. Нелепый фрагмент в самом начале, на который Доре тратит рисунок: бог с небес чертыхается, юмор в стиле давно прошедших времён (даже для времён создания книги).

И вот она — классическая лошадь на колокольне. Дело происходит в Польше, так что архитектура вполне католическая.

2) Худ. М.Скобелев и А.Елисеев (1971, 2014)

В 1971 году "Мюнхаузена" иллюстрировал тандем Скобелев-Елисеев, а в 2014 году — один Елисеев. Можно сравнить. Мюнхаузен подан в весёлом карикатурном виде и в первом, и во втором варианте (во втором, где один Елисеев, конечно, карикатурности и забавных деталей поболее).

1) Мюнхаузен в пути. Один и тот же эпизод, один и тот же подход.

2) Мюнхаузен из пистолета перебивает уздечку оказавшегося на колокольне коня. И снова в 2104 году Елисеев повторяет композицию эпизода.

3) Худ. С.Можаева (1976)

Прочерк. Как же без коня на колокольне? Но вот художница обошлась.

4) Худ. М.Майофис (1981, 1988, 2015)

Барочный Майофис. Барочные излишества: коней на заставке целых два.

В двух с половиной вариантах своей сюиты Майофис рисует меленькие фигурки людей и лошади на фоне совершенно фэнтэзийного собора. В разных вариантах даются разные стадии снятие лошадки с креста колокольни.

5) Худ. Ю.Филоненко (1989)

Филоненко, решив быть абстракционистом, даёт страничную иллюстрацию Мюнхаузена в пути: он сидит на лошади боком, согнув ногу в колене, спрятав руки в муфту (холодно ему). В небе — какое-то созвездие, где тоже видна согнутая в колене нога. Может это как-то должно быть связано с чертыхающимся гласом с небес.

Ну а на затёртую тему лошадки на кресте ответ художника один: нет на кресте лошадки.

6) Худ. Ronald Searle (1969)

Иностранный абстракционист. Мюнхаузен с лошадью в фас на фоне редкого ельничка.

Какофония пятен, в которой, приглядевшись, можно обнаружить правдоподобную сцену освобождения лошадки.

7) Худ. В.Бритвин (1988)

Прочерк (или в Интернете не размещены картинки к этому эпизоду).

8) Худ. Н.Белякова (1992)

Женское сострадающее сердце: лошадка хотя бы не висит на одних поводьях, а застряла в окне колокольни. С вороной опять же общается — есть чем убить время, пока хозяин проснётся.

9) Худ. Г.Самойлов (1993)

Прочерк.

10) Худ. С.Алимов (1992)

Узнаваемая алимовская манера и статичная композиция.

11) Худ. В.Гальдяев (2008)

Лошадка не висит, а стоит на шарообразном основании шпиля колокольни.

12) Худ. Н.Устинов (2014)

Ну вот и мастер реалистичного пейзажа Устинов. На заставке — стая ворон (непременная ассоциация с церковными крестами того времени, когда эти кресты были самой высокой точкой поселения).

Роскошная православная церковь, только потом замечаешь фигурки лошади и её хозяина. Лошадь, кстати, вполне правдоподобно сучит копытами, пытаясь удержаться на выступах. Устинов не может по другому.

Дело, со слов Мюнхаузена, происходит в Польше, но ведь врёт он, понятно. У наших художников задета национальная гордость: такие погоды, чтоб вечером привязать лошадь за колышек, а утром обнаружить её болтающейся на кресте колокольни, могут быть только в России.

13) Худ. М.Фёдоров (2018)

Вот Фёдоров, умница, нарисовал этот момент: лошадь привязана за колышек, Мюнхаузен рядом на снегу прикорнул.

Ну и утренняя сцена. Фёдоров пришёлся очень кстати с новым ракурсом (взгляд сверху со стороны шпиля). А то всё же очень однообразные трактовки у художников.

14) Худ. С.Акатьева (2013)

Вот уж книжке-игрушке Акатьевой не откажешь в оригинальности.

а) Сложенная страница:

б) Разложенная страница.

15) Худ. Е.Двоскина (2015)

Двоскина гнёт свою линию: не было никакого Мюнхаузена, это всё выдумки. Это только кукла для представления в самодеятельном детском театре.

Декорации из подручных средств, а лошадку — видите — подвешивают не настоящую, а игрушечную.

Пока не очень весело у художницы получается.

16) Худ. Н.Воронцов (1994)

У Дяди Коли Воронцова гораздо веселее.

Поскольку книжек про Мюнхаузена оказалось много, во вторую часть обзора источников выношу преимущественно пост-советские издания.

Уже известный к тому времени советский мастер Бритвин выпускает в 1988 году сюиту к "Приключениям Мюнхаузена". Не удалось даже обложку книги отыскать. Иллюстрации отсюда: https://vk.com/wall12227272_5459.

Цыганистый Мюнхаузен.

Книга, вышедшая в 1992 году, но по инерции перестроечных времён — она бы отлично смотрелась году этак в 1988-м. Поиски новых художников с новыми формами.

У молодой художницы — насыщенный фиолетовый фон, смелые яркие пятна. Продолжение линии Трауготов в отечественной иллюстрации.

Романтичный Мюнхаузен.

Другое проявление перестроечных тенденций: книга 1993 года. Раскраска цветными карандашами/мелками.

Минималистичный Мюнхаузен.

В противовес новым именам в 1992 году выпустили книгу с иллюстрациями прославленного С.Алимова.

Книжка переиздана в 2017 году (М.: Энас), есть в продаже. Критики отмечали, что на графику Алимова повлияла его работа художником-мультипликаторов. Любовь к профилям — фирменный знак художника.

Книга уже 2008 года в массовой серии. Но художник — Гальдяев, известный советский художник.

Внутри — немного иллюстраций, преимущественно чёрно-белых (цветные на вклейках). Престарелый Мюнхаузен в лучших традициях советской книжной графики.

Советские художники продолжают привлекаться к иллюстрированию. Книга 2014 года, где художник — сам легендарный Устинов.

Устинов — художник сугубо реалистического направления, хотя и с несомненным юмористическим даром. На контрасте реализма с фантасмагорией и будут сделаны иллюстрации.

Героический молодой Мюнхаузен.

Фантасмагоричный пожилой Мюнхаузен.

Советские художники не заканчиваются. Книга 2018 года с иллюстрациями Фёдорова.

Иллюстрированный форзацы — признак авторского макета и возросшего уважения издателя-монополиста к идеям художника.

Обыкновенный фёдоровский Мюнхаузен.

И только после большого перерыва — новые имена и новые концепции. Книга 2013 года, сконструированная молодой художницей Акатьевой. Уже на обложке — заявка на свежее прочтение. Можно разглядывать детали (парик Мюнхаузена на затылке напоминает поверхность Луны, а там уже вниз головой пляшет американский астронавт).

Творческое решение форзаца, перетекающего в нахзац. Люблю такие необязательные украшения в книге.

Ну и главное: это книжка-трансформер. Все компьютерные чудеса не смогли затмить восторга от ручного преобразования картинки. Наверное, как раз и срабатывает эффект неожиданности: этого не может быть, это же не цифровое изображение!

Ещё раз.

1) Скала.

2) Скала превращается...

3) ...в кита

Ещё одно новое имя. Книга 2015 года с иллюстрациями художницы Двоскиной (сейчас это уже известная художница).

Я читал, что Двоскина, получив заказ, пришла в ужас от кровожадности "Приключений Мюнхаузена" и решила сделать иллюстрации, где детишки просто разыгрывают сценки — чтобы было понятно, что это всё понарошку.

Сомнительная идея: всем и так было понятно, что приключения выдуманные, а так получается, что дети сами выбрали кровавую книжку и с азартом разыгрывали все издевательства над животными, турками и испанцами.

Облик Мюнхаузена при такой концепции, конечно, затерялся.

Не люблю умозрительных установок в трактовке произведений искусства. Концепция художницы показалась пресной.

Весёлая книжка Дяди Коли Воронцова. У меня издание 2009 года, но на странице художника говорится, что «Занимательный Мюнхаузен» — это первая заметная авторская книга художника, вышедшая первым изданием в 1994 году.

А мне казалось, что Воронцов — из старой советской гвардии карикатуристов. Рисунки уютные, как из старого "Крокодила".

Мюнхаузен смешной, есть молодой и старый.

"Приключения барона Мюнхаузена" — рассказы из глубокого детства. У меня — смутные детсадовские воспоминания (чтение воспитательницей вслух). Видимо, были и попытки самостоятельного дошкольного чтения. По какой причине стали накапливаться различные иллюстрированные издания, не могу понять. Возможно, академический интерес (как с Незнайкой), вызванный канонизацией внешнего облика главного героя. Кто из художников рискнёт дать собственное прочтение?

Благодаря пересказу Чуковского, Мюнхаузен прочно входил в круг обязательных сказочных героев советских детей, был всегда узнаваем (особенно, если его помещали в его приключения: полёт на ядре, пол-лошади, вытягивание себя за волосы). Вот он на обложке самого первого номера "Весёлых картинок":

Канонический облик Мюнхаузена дал, конечно, Доре. Его иллюстрации были самыми массовыми в советских изданиях. У меня вот такая книга 2007 года. Издательство "Игра слов" в то время было одним из немногих, производивших качественные иллюстрированные книги.

А вот и тот самый Мюнхаузен: средних лет, сильно потёртый, худой, энергичный. Длинный крючковатый нос, роскошные очень длинные подкрученные усы. Короткий парик с косичкой конца XVIII века. Книга начинается с того, что старый барон рассказывает свои байки, но у Доре этой сцены нет — Мюнхаузен везде одного возраста активного периода своей жизни.

С Доре у меня связан казус: отведённое ему место в коре головного мозга оказалось занято детскими впечатлениями, которые нестираемы. В начальной школе я с удовольствием читал детскую адаптацию "Гаргантюа и Пантагрюэля". Картинки были, разумеется Доре (Рабле в советское время вообще издавали только с Доре, за исключением одного издания 1966 года с иллюстрациями современных французских художников). Картинки очень понравились, даже — редкий случай для детского возраста — запомнил имя художника. Посчитал, что Доре — современник Рабле. По моей периодизации они числились средневековыми деятелями. Потом, конечно, Дон Кихот — тоже всем известный по гравюрам Доре. Ну, где Рабле, там и Сервантес — продолжал считать Доре средневековым художником, иногда с Дюрером путал. Мог бы, глядя на наряд Мюнхаузена что-то заподозрить, но нет... До сих пор не могу принять, что рисунки к "Гаргантюа и Пантагрюэлю" были выполнены в середине XIX века.

Как иллюстратор Доре — фигура переходного времени. Считается, что иллюстрация как самодостаточный вид искусства начинается с эпохи английского модерна (1880-е гг.), где Средневековье было объявлено образцом единичного художественного творчества. Не зря, видимо, и гравюры Доре кажутся средневековыми. Как иллюстратора я Доре воспринимать не могу — это всё равно, что Босха или Брейгеля считать иллюстратором народных поговорок.

Судя по базе Фантлаба, первое советское издание с оригинальными современными иллюстрациями было предпринято в 1971 году (М., Малыш). Вызов Доре бросили два весёлых художника, работавших тогда в соавторстве: Скобелев и Елисеев. У меня такая книга — и, видимо, с автографом художника Скобелева (какие-то шутки, понятные адресату — однофамильцу довоенного Наркома). В пользу подлинности автографа говорит то, что книга в идеальном состоянии — значит хранилась в библиотеке взрослого человека. Купил лет 10 назад за 70 рублей (и ведь сомневался ещё — уже был зачитанный в усмерть экземпляр).

На суперобложке — памятник Мюнхаузену. Ну а облик Мюнхаузена — похоже, художники решили придерживаться канона Доре.

Через много лет неутомимый Елисеев уже в одиночку сделал полную сюиту к "Приключениям Мюнхаузена" (М.: Москвоведение, 2014). Пересказ, кстати, не Чуковского, но сущность фрагментов отражена — иллюстратору подстраиваться не приходится.

У одинокого Елисеева Мюнхаузен мог получиться только разухабисто-озорным. Это не врун, а автор-юморист.

На обложке — весёлый барон вылезает из чрева рыбы; не самый известный подвиг, но и не самый оригинальный (мотивы-то библейские). Памятник барону изображён на фронтисписе — в окружении малышни. Современным мамочкам кажется, что истории Мюнхаузена совсем не детские, художник их успокаивает.

Художник выявил разницу между молодым Мюнхаузеном (сами подвиги) и пожилым Мюнхаузеном, который рассказывает о своих подвигах. Старичок получился румяным. Да и обрусел заметно, потерял свой европейский крючковатый нос, стал курносым.

Возвращаясь к советским изданиям — по хронологии следующим после Скобелева/Елисеева, стала книжка из Перми 1976 года с иллюстрациями местной художницы Можаевой. Книжка переиздана "Стрекозой" в 2018 году.

Можаева — хорошая художница. Мюнхаузен у неё получился симпатичным. От оригинала Доре она отошла, но недалеко.

Ну, и наконец, главное событие советской иллюстрированной мюнхаузеаны — иллюстрации Майофиса. Было понятно, что художник пойдёт по пути забавного абсурдизма, но тонкого.

1) Первая книга — для детей (М.: Детская литература, 1981)

Мюнхаузен юн и грациозен. Образован: циркуль в руке — все подвиги математически просчитаны.

Мюнхаузен аристократичен и благороден.

Старый барон-рассказчик сохранил тонкие черты. Кстати, усами с бородкой так и не обзавёлся. Всё-таки усы у военного той эпохи — большая редкость, принадлежность к определённому роду войск. Доре это тоже понимал, у него в военных приключениях Мюнхаузен служит в гусарах. Майофис счёл, что Мюнхаузен-гусар — это уже перебор.

2) Вторая книга — для взрослых, автор не Распэ, а Бюргер (М.: Художественная литература, 1988).

Майофис очень разнообразный художник. Сюита, конечно, другая, но облик Мюнхаузена сохранён: всё тот же безусый юный кавалер. Нос длинный, но не горбатый как у Доре, а уточкой. Европейский лоск.

3) Раскраска (Л.: Лениздат, 1988), т.е. чёрно-белые линеарные рисунки. Сохранена концепция предыдущих сюит в упрощённом виде.

4) А вот и роскошное издание (СПб.: Вита Нова, 2015). Я так и не собрался купить.

Сюита стала бурлескной. Облик барона изменился. Теперь на нём в военных сценах каска кирасира, которая больше ассоциируется с прусской офицерской каской. То есть теперь это туповатый немецкий служака.

Образ Мюнхаузена снизился: трепло-треплом. По этому случаю и форма носа перестала быть аристократичной. Чёрте-что, а не нос. В общем, разочаровался Майофис в Мюнхаузене.

Ещё один бурлеск времён Перестройки. Ю.Филоненко — свердловский художник. Он явно тяготел к магическому абстракционизму. Очень люблю его книжную графику, но полные сюиты ему давали делать нечасто. Вот к Мюнхаузену полная сюита есть. Это книжка большого формата в мягкой обложке на газетной бумаге, выпущенная в Челябинске в 1989 году.

На обложке — цветной портрет Мюнхаузена: лукавый молодой кавалер. Длинный нос и усы.

Художник хочет создать атмосферу всё ещё галантного XVIII века. А ещё художник очень хочет рисовать и делает длинное графическое вступление.

Барон на склоне дней и Осьмнадцатого века начинает свой рассказ.

Вспоминает себя молодым.

В Интернете можно посмотреть рисунки к "Мюнхаузену" известного англо-французского художника Р.Сирла: группа ВК "Искусство книжной графики и иллюстрации" (https://vk.com/wall-62494679_13530); и ещё сайт, посвящённый художнику (http://ronaldsearle.blogspot.com/2010/09/...).

Как пишут поклонники, в книге не просто абстрактные, а абстрактные экспрессионистские рисунки тушью.

Вот Мюнхаузен перед публикой.

Вот он пеший.

Вот на коне.

Пушкин вспомнился, как у него юный паж воображал:

цитата

Вели она — весь мир обижу,

Пройду от Стрельны до Парижу,

Рубясь, пешком иль на коне...

Это ещё не все книжки, будет продолжение вводного обзора.