В 1949 году в СССР отмечали ещё один пушкинский юбилей — 150-летие со дня рождения. Выходило много иллюстрированных книг. Торжествовал поздне-сталинский стиль. Полноценных сюит к "Борису Годунову" создано не было (по крайней мере, опубликовано не было). Идеологизация же "Бориса Годунова" была завершена: всё внимание на народ, на его классовую борьбу.
Худ. П.Алякринский
Уже знакомый нам трёхтомник сочинений Пушкина 1949 года. "Борис Годунов" в третьем томе.
Художник П.Алякринский. Есть заставка к "Борису Годунову": толпа народа заполнила площадь. Создание исторической атмосферы.
И две сюжетных иллюстрации: 1) Гришка Отрепьев задумал самозванчество; 2) Юродивый бросает царю обвинение в убийстве законного наследника престола.
У Алякринского академический рисунок, очень профессиональный. Поздне-сталинский стиль хорошо подходит к историческим произведениям про допетровскую Русь: реализм, монументальность.
Худ. П.Соколов-Скаля
Художник П.Соколов-Скаля — хорошо известный мастер исторической живописи. Его разрозненные иллюстрации публиковались в парадных юбилейных изданиях, с которыми мы уже неоднократно встречались: "Поэзия" и "Сочинения".
Вот его царь Борис — замученный угрызениями совести, почти безумный. Наверное, в логике поздне-сталинской историографии Борис Годунов воспринимался как слишком слабый правитель из-за этих своих угрызений.
В 1949 году было отдельное издание "Бориса Годунова", с иллюстрациями Соколова-Скаля, представленное на Фантлабе: https://fantlab.ru/edition103421. У меня этого издания нет. Цветная обложка и четыре иллюстрации в тексте. Почти все они копируются в юбилейных однотомниках, но на Фантлабе сканы лучше — привожу их.
1) Обложка, видимо, отдаёт дань официальной пушкиноведческой трактовке: народ против слуг кровавого режима.
2) Сюжетные иллюстрации: Гришка Отрепьев задумал самозванчество и Борис Годунов, поощряющий просвещение.
3) Следующая пара иллюстраций: Борис Годунов и юродивый и объявление Пушкина (предка) с Лобного места о признании Димитрия. Народ не обезличенный: различаются счастливые персонажи, — видимо, те, которые пошли вязать борисовых щенков.
У Соколова-Скаля, конечно, не полная сюита, но наиболее полный цикл иллюстраций к "Борису Годунову" за все Сороковые годы. Показательно, что ни у кого не нашла отражения романтическая линия — Самозванец и Марина Мнишек, да и вообще — линия восхождения Димитрия. "Борис Годунов" становился всё скучнее. Линия же душевных метаний царя, которым стали уделять повышенное внимание, действительно, не была достижением Пушкина. "Мальчики кровавые в глазах" — это у Мусоргского хорошо получилось. Вообще, иногда кажется, что в поздне-сталинскую эпоху иллюстрировали более оперы на пушкинские сюжеты, чем сами тексты.
Худ. В.Фаворский
В юбилейных сборниках 1949 года участвовал и Фаворский своими ксилографиями (торцовыми гравюрами по дереву). Чаще — заставками, которые потом разродились целыми сюитами (как в "Маленьких трагедиях"). Была у него заставка и к "Борису Годунову" в трёхтомнике.
А вот в "Сочинениях" на отдельной вкладке появилась полноразмерная гравюра к "Борису Годунову". И эта гравюра — совершенно самостоятельное произведение, она не войдёт в сюиту, которую Фаворский выпустит уже после смерти Сталина. Пимен и Гришка Отрепьев — эта сцена становится центральной в "Борисе Годунове", все сегодняшние иллюстраторы её отметили.
Техника Фаворского потрясающая, как всегда. Но и качество воспроизведения это ксилографии в книге на глянцевой вкладке потрясающее — а это уже редкость (обжигающий свет сканера этого не передаст). В книге картина яркая, насыщенная, кажущаяся трёхмерной (хотя в 1949 году уже не с досок печатали гравюры). Такой яркости нет в обычных сюитах Фаворского, предназначенных к печати на простой бумаге. Очень много чёрного цвета (чего тоже нет в обычных сюитах). Фаворский отлично понимал, что ксилография — не жеманство эстетов, а такая техника, которая может скрыть недостатки посредственной полиграфии или — при хорошей полиграфии — затмить все цветные картинки.
Заканчиваю обзор картинок к "Лукоморью", которым временно был прерван обзор "Онегиных". Пройдёмся по отдельным картинкам, которые не образовали завершенных циклов к "Лукоморью".
Чаще всего, конечно, мотивы Лукоморья встречаются в полных изданиях "Руслана и Людмилы". И выбор между стилями и направлениями там побогаче, чем в отдельных изданиях Пролога. Всё же, как правило, отдельные книжки с "Лукоморьем" — для совсем маленьких детей, а поэма целиком предназначена хотя бы для школьного возраста (но правильно поступают те художники, которые адресуют её взрослым).
Тем не менее, "Лукоморье" попадается в неожиданных местах.
Вот очаровательная озорная выходка белорусского художника. Лукоморье зимой — единственное изображение! Кот на месте. Русалка в зипуне на ветвях сидит. Ступа с бабою Ягой. Со свиньёй, видимо, леший. На переднем плане — Елисей и царевна (книжка в целом про них, это они через Лукоморье домой возвращаются).
Сказка о мертвой царевне. — Минск: Юнацтва, 1988. Художник Слаук В.П.
Следующая картинка — тоже белорусской художницы советского периода. Вот какой это стиль? Немного похоже на Маврину — потому что в основе тоже лежит примитивистская (лубочная) живопись и народная роспись. И, в общем-то, для иллюстрирования отечественных сказок это направление как-то естественно применяется разными художниками (теми, кто собственный стиль не выработал). Наверное, это можно охарактеризовать как сказочно-лубочное направление.
Руслан i Людмiла. — Мiнск: Мастацкая лiтаратура, 1978. Худ. Лось Алена
Далее, направление сказочный реализм. Это выступают наследники неистребимой традиции, применяющие опыт передвижников к иллюстрированию сказок (фэнтэзи). Очень часто это самый скучный вариант из всех возможных.
Художник А.Рейпольский. Такие художники только и оправдывают существование реализма в современной детской иллюстрации. Но не у всех такой уровень. У Рейпольского имеется два варианта обзорной иллюстрации к "Лукоморью". Что общего? И там, и там бесхвостая русалка сидит явно не на ветвях, а кот — в ошейнике ("ходит по цепи" в значении "на цепи").
Следующий — художник П.Алякринский. Рубеж 1940-х — 1950-х гг. Кот в ошейнике на цепи!
Типичный образчик позднесталинской манеры
Следующий — безвестный дореволюционный поденщик. Кот на цепи! Ну всё понятно, кто кота рисует, посаженного на цепь, — тот реалист. Таков канон.
Начало начал...
Палех. Живописцы иконописных артелей активно, начиная с 1930-х гг., были задействованы в книжной иллюстрации, и, чаще всего, к сказкам Пушкина. У них, понятно, особый стиль — не лубок, но традиции византийской церковной живописи.
В рамках одной школы, которая вроде бы должна подчиняться жёсткому шаблону, существует индивидуальность разных мастеров.
Слева — художник Г.Мельников (1961), справа — К.БокаревХудожники Кукулиев Б.Н. и Кукулиева К.В.
Художники Парилов Б. и Дудоров В.Художник Пашков Е.
Романтизм. Всё такое зыбкое...
Молодая художница Д.Юдина. Маленькая заставка, которая никак не хотела чётко фотографироваться. Но эта интерпретация — одна из лучших современных.
Руслан и Людмила. — М.: Дрофа-Плюс, 2006. Художник Юдина Д.
В завершении — немного схематизма и символизма. Художники, которые понимают условность не только иллюстрируемых сказок, но и условность книжной графики в целом.
Какая экспрессия! Какой кот! Он на цепи, кстати. Но это единственный рисунок, где оправдано посажение кота на цепь. Посмотрите, какой здесь кот мускулистый и дикий — его приковали просто в целях безопасности. Художник старшего поколения — В.Юдин (не знаю, в родстве ли он с предыдущей художницей).
Руслан и Людмила. — М.: ТВА, 1994. художник Юдин В.
облако тэгов
