В 1949 году в СССР отмечали ещё один пушкинский юбилей — 150-летие со дня рождения. Выходило много иллюстрированных книг. Торжествовал поздне-сталинский стиль. Полноценных сюит к "Борису Годунову" создано не было (по крайней мере, опубликовано не было). Идеологизация же "Бориса Годунова" была завершена: всё внимание на народ, на его классовую борьбу.
Худ. П.Алякринский
Уже знакомый нам трёхтомник сочинений Пушкина 1949 года. "Борис Годунов" в третьем томе.
Художник П.Алякринский. Есть заставка к "Борису Годунову": толпа народа заполнила площадь. Создание исторической атмосферы.
И две сюжетных иллюстрации: 1) Гришка Отрепьев задумал самозванчество; 2) Юродивый бросает царю обвинение в убийстве законного наследника престола.
У Алякринского академический рисунок, очень профессиональный. Поздне-сталинский стиль хорошо подходит к историческим произведениям про допетровскую Русь: реализм, монументальность.
Худ. П.Соколов-Скаля
Художник П.Соколов-Скаля — хорошо известный мастер исторической живописи. Его разрозненные иллюстрации публиковались в парадных юбилейных изданиях, с которыми мы уже неоднократно встречались: "Поэзия" и "Сочинения".
Вот его царь Борис — замученный угрызениями совести, почти безумный. Наверное, в логике поздне-сталинской историографии Борис Годунов воспринимался как слишком слабый правитель из-за этих своих угрызений.
В 1949 году было отдельное издание "Бориса Годунова", с иллюстрациями Соколова-Скаля, представленное на Фантлабе: https://fantlab.ru/edition103421. У меня этого издания нет. Цветная обложка и четыре иллюстрации в тексте. Почти все они копируются в юбилейных однотомниках, но на Фантлабе сканы лучше — привожу их.
1) Обложка, видимо, отдаёт дань официальной пушкиноведческой трактовке: народ против слуг кровавого режима.
2) Сюжетные иллюстрации: Гришка Отрепьев задумал самозванчество и Борис Годунов, поощряющий просвещение.
3) Следующая пара иллюстраций: Борис Годунов и юродивый и объявление Пушкина (предка) с Лобного места о признании Димитрия. Народ не обезличенный: различаются счастливые персонажи, — видимо, те, которые пошли вязать борисовых щенков.
У Соколова-Скаля, конечно, не полная сюита, но наиболее полный цикл иллюстраций к "Борису Годунову" за все Сороковые годы. Показательно, что ни у кого не нашла отражения романтическая линия — Самозванец и Марина Мнишек, да и вообще — линия восхождения Димитрия. "Борис Годунов" становился всё скучнее. Линия же душевных метаний царя, которым стали уделять повышенное внимание, действительно, не была достижением Пушкина. "Мальчики кровавые в глазах" — это у Мусоргского хорошо получилось. Вообще, иногда кажется, что в поздне-сталинскую эпоху иллюстрировали более оперы на пушкинские сюжеты, чем сами тексты.
Худ. В.Фаворский
В юбилейных сборниках 1949 года участвовал и Фаворский своими ксилографиями (торцовыми гравюрами по дереву). Чаще — заставками, которые потом разродились целыми сюитами (как в "Маленьких трагедиях"). Была у него заставка и к "Борису Годунову" в трёхтомнике.
А вот в "Сочинениях" на отдельной вкладке появилась полноразмерная гравюра к "Борису Годунову". И эта гравюра — совершенно самостоятельное произведение, она не войдёт в сюиту, которую Фаворский выпустит уже после смерти Сталина. Пимен и Гришка Отрепьев — эта сцена становится центральной в "Борисе Годунове", все сегодняшние иллюстраторы её отметили.
Техника Фаворского потрясающая, как всегда. Но и качество воспроизведения это ксилографии в книге на глянцевой вкладке потрясающее — а это уже редкость (обжигающий свет сканера этого не передаст). В книге картина яркая, насыщенная, кажущаяся трёхмерной (хотя в 1949 году уже не с досок печатали гравюры). Такой яркости нет в обычных сюитах Фаворского, предназначенных к печати на простой бумаге. Очень много чёрного цвета (чего тоже нет в обычных сюитах). Фаворский отлично понимал, что ксилография — не жеманство эстетов, а такая техника, которая может скрыть недостатки посредственной полиграфии или — при хорошей полиграфии — затмить все цветные картинки.
Заканчиваю обзор картинок к "Лукоморью", которым временно был прерван обзор "Онегиных". Пройдёмся по отдельным картинкам, которые не образовали завершенных циклов к "Лукоморью".
Чаще всего, конечно, мотивы Лукоморья встречаются в полных изданиях "Руслана и Людмилы". И выбор между стилями и направлениями там побогаче, чем в отдельных изданиях Пролога. Всё же, как правило, отдельные книжки с "Лукоморьем" — для совсем маленьких детей, а поэма целиком предназначена хотя бы для школьного возраста (но правильно поступают те художники, которые адресуют её взрослым).
Тем не менее, "Лукоморье" попадается в неожиданных местах.
Вот очаровательная озорная выходка белорусского художника. Лукоморье зимой — единственное изображение! Кот на месте. Русалка в зипуне на ветвях сидит. Ступа с бабою Ягой. Со свиньёй, видимо, леший. На переднем плане — Елисей и царевна (книжка в целом про них, это они через Лукоморье домой возвращаются).
Следующая картинка — тоже белорусской художницы советского периода. Вот какой это стиль? Немного похоже на Маврину — потому что в основе тоже лежит примитивистская (лубочная) живопись и народная роспись. И, в общем-то, для иллюстрирования отечественных сказок это направление как-то естественно применяется разными художниками (теми, кто собственный стиль не выработал). Наверное, это можно охарактеризовать как сказочно-лубочное направление.
Далее, направление сказочный реализм. Это выступают наследники неистребимой традиции, применяющие опыт передвижников к иллюстрированию сказок (фэнтэзи). Очень часто это самый скучный вариант из всех возможных.
Художник А.Рейпольский. Такие художники только и оправдывают существование реализма в современной детской иллюстрации. Но не у всех такой уровень. У Рейпольского имеется два варианта обзорной иллюстрации к "Лукоморью". Что общего? И там, и там бесхвостая русалка сидит явно не на ветвях, а кот — в ошейнике ("ходит по цепи" в значении "на цепи").
Следующий — художник П.Алякринский. Рубеж 1940-х — 1950-х гг. Кот в ошейнике на цепи!
Следующий — безвестный дореволюционный поденщик. Кот на цепи! Ну всё понятно, кто кота рисует, посаженного на цепь, — тот реалист. Таков канон.
Палех. Живописцы иконописных артелей активно, начиная с 1930-х гг., были задействованы в книжной иллюстрации, и, чаще всего, к сказкам Пушкина. У них, понятно, особый стиль — не лубок, но традиции византийской церковной живописи.
В рамках одной школы, которая вроде бы должна подчиняться жёсткому шаблону, существует индивидуальность разных мастеров.
Романтизм. Всё такое зыбкое...
Молодая художница Д.Юдина. Маленькая заставка, которая никак не хотела чётко фотографироваться. Но эта интерпретация — одна из лучших современных.
В завершении — немного схематизма и символизма. Художники, которые понимают условность не только иллюстрируемых сказок, но и условность книжной графики в целом.
Какая экспрессия! Какой кот! Он на цепи, кстати. Но это единственный рисунок, где оправдано посажение кота на цепь. Посмотрите, какой здесь кот мускулистый и дикий — его приковали просто в целях безопасности. Художник старшего поколения — В.Юдин (не знаю, в родстве ли он с предыдущей художницей).