Сегодня — очередные сюиты иллюстраций к "Царевне-лягушке". Художники известные, имя сделали в советское время: Т.Зеброва (яркая книжка слева) и Л.Токмаков (сборник в приглушённых тонах справа). Контраст.

Книги такие: 1) "Царевна-лягушка". — М.: Лабиринт Пресс, 2018. Худ. Т.Зеброва.

2) "Лесное яблочко". — М.: Детская литература, 1982. Худ. Л.Токмаков.

Думал сначала, что книжку с "Царевной-лягушкой" Зеброва в советское время издала, а сейчас её только переиздали. Но никаких первоисточников не обнаружил. Видимо, это современная сюита. Похвально, что издательства дают возможность поработать старым проверенным мастерам.

У Зебровой картинки к русскому фольклору всегда были яркие, с розанами по краям. Этнографические мотивы. Книжка с "Царевной-лягушкой" решена в цветах золота и пурпура, что вроде бы тоже настраивает на этнографические росписи. Но, как оказалось, эта сюита больше решена с оглядкой на летописные миниатюры (значит, и на традиции иконописи). Посмотрим не все иллюстрации, но бóльшую часть, интересных с точки зрения техники.

1) Первый разворот. Вроде бы, обычная современная иллюстрация. Но справа поза царя — типичная для древнерусской книжной миниатюры. Это не лубок всё-таки.

2) Встреча Ивана-царевича с лягушкой. Сомнений не остаётся: подобные позы людей и подобные деревья мы видели на рисунках Палеха. Декоративные завитушки на полях оживляют суровый стиль.

3) Единство стиля выдерживается не везде. Вот два разворота, где царь оценивает задания невесткам. В страничных иллюстрациях на правой стороне — рисунки, в которых нет старинной имитации, но на полях левой стороны помещены забавные химеры русского Средневековья. Какое-то единство макета предполагается.

4) Разворот, где присутствуют элементы стилизации под древнерусскую миниатюру: условное дерево на заднем плане, складки плаща Ивана-царевича, пряничный терем... Плюс яркие чистые цвета. Этого хватает для оригинальной атмосферы Палеха без того, чтобы выписывать в палехской манере все мельчайшие детали.

5) Разворот с текстом — встреча Ивана-царевича со старичком — более приближен к канону: символическая гора в центре задаёт тему. Декоративные цветочные виньетки снизу вносят в канон свежую струю.

6) На этом развороте тот же приём: стилизованные горы, деревья, яркие цветы на виньетках. И что хорошо в условной манере канона — допустимо на одной картинке совместить разное время: и медведя, и зайца, и селезня, и щуку. Текст в этом фрагменте плотный, художники-реалисты всю серию рисунков со всеми эпизодами не могут дать. А здесь получается иллюстрацию спрессовать.

7) На этом развороте — Иван-царевич добрался до дуба — весь рисунок на правой половине стилизован (даже летучие мыши как химеры изображены). На левой половине — не только виньетки, но и фигурка персонажа, Бабы-Яги. Вот этот разворот идеален. Наверное, вся сюита планировалась с такой концепций. Но современные издатели не дают художникам много времени. Концепция получилась рваной.

8) И последний разворот хорош единством стиля: и стилизация, и химеры на полях, и смещение времён (на одном рисунке все звери-помощники отметились). Умеют удивить ветераны советской школы.

Легенда книжной иллюстрации — Л.Токмаков — начинал в середине 1950-х гг., но от реализма отошёл быстро. Узнаваемый художник, который помимо собственной оригинальной манеры старался в каждой книге создать и оригинальную концепцию.

1) Заставка-предупреждение: дальше будет "абстракционизм".

2) Много условности, изгибающиеся фигуры, громадная лягушка (но пока это можно списать на законы перспективы.

3) Эффектная Василиса Премудрая выходит из лягушачьей шкуры. Пропорции соблюдены, изгибы естественные. Не стал художник красавицу корячить.

4) Описательные иллюстрации в неповторимой манере художника. Иван-царевич корячится.

4) А вот это интересно: громадный медведь. Понятно, что Иван-царевич в реальности медведя из малого лука вряд ли смог бы убить. Токмаков эту условность сказки усиливает: такого громадного медведя тем более Иван-царевич не смог бы победить. Однако медведь человеку подчиняется. Концепция.

5) Все остальные звери даны скопом: картинки должны следовать за темпом сказки, не замедлять его. У Бабы-Яги только огромная голова трупного вида. Настоящая жуть.

6) Энергичная, в темпе, борьба зверей за кощееву смерть. И вновь: масштабы крохотного Ивана-царевича и огромной щуки (больше в несколько раз, чем медведь). Вот кого человек подчинил! А так-то по сказке Иван-царевич в основном по течению плывёт, сам всему подчиняется (лягуху в жёны взять!), все его выручают, сам ни на что не способен... Токмаков эти реалии переосмыслил.

7) Концовка: игла из яйца сломана. Какой ещё художник нарисовал бы разбитое яйцо?