Последнее стихотворение в сборнике мистификаций Левина "Глупая лошадь". В советском мультфильме про Алису в Зазеркалье песню на эти стихи исполнял Рыцарь голосом Караченцева.

У рассказчика (Калачёв закономерно рисует ребёнка) свой лес, и кого только из зверья там нет. "Но нету слонёнка в лесу у меня. Слонёнка весёлого нет". Знакомая история: игрушек полно, но самая желанная — та, которую не купили. Страдание.

Художник Калачёв делает мальчика не очень приятным: тут ведь не игрушки, а живые звери. Как они угождают маленькому хозяину: ёж вышивает рубашки крестом, лисица дом подметает хвостом... Но эти все надоели. В мечтах один слонёнок.

В принципе, справедливо. Но дети этот укор не видят. Ну да, хочу слонёнка, а что такого?

Антоненков от морализаторства отходит. Волшебный лес, где мальчик мечтает о слонёнке. Другие звери не в обиде.

Навевает ассоциации с Волшебным лесом Кристофера Робина, ибо "Винни-Пуха" Антоненков иллюстрировал (см.). Может, и Левин эти "английские" стихи под влиянием Милна написал?

У Спеховой конфликта ещё меньше. Но и звери какие-то отчуждённые, неласковые. Таких не жалко будет на слонёнка поменять.

Художница Черняк мальчика вообще не рисует, только забавных зверюшек. Тоже способ ухода от конфликта.

Минимализм Ивановой. Но разгулялась, наконец, художница: от лося — голова на стене, остальные звери пришибленные. Про что стихотворение? Про мечты кровавого маньяка-дрессировщика о слонёнке. По-английски ли это?

Стихотворная зарисовка в сборнике "самых новых старинных английских баллад". Английская тема — штамп про постоянно моросящий дождь.

Мокнет всё... Калачёв на чёрно-белой иллюстрации придерживается своей исторической концепции — старинный английский городок начала XX века, на что указывает стилизованный автомобиль той поры (хотя пешеходы — из 1960-х гг.).

На цветном развороте Калачёв раскрывал мне в детстве юмористический смысл стихотворения. Последняя строка: "Мокнут в море корабли". Наверное, смешно — они же и так постоянно мокнут (снизу). Калачёв эту тему подхватывает и усиливает: у него рыбы высовывается из воды в воду. Теперь они мокнут не только снизу, но и сверху.

В сборнике с иллюстрациями Антоненкова эта стихотворная зарисовка открывает книгу — создаёт английское настроение. Много игры с зонтиками (дома под зонтами, у кораблей паруса в форме зонтов).

И осенние листья. Когда Антоненков свою сюиту делал в 2004 году, климат был таков, что долгого холодного дождя летом можно было не ожидать. Но осенние дожди — это уже больше русская тема и русская хандра.

У Спеховой зарисовка дождливого дня. Без хандры.

В детстве это было одно из моих самых любимых стихотворений (или один из самых любимых рисунков). Первая детская встреча с таинственным. И это стихотворение в сборнике 1969 года (первое издание) очень сильно отличается от той версии, что была опубликована позднее.

В первоиздании 1969 года стихотворение было коротким. Внезапно проснувшаяся супружеская пара лезет на крышу с мешками орехов и биноклями. Медленное нагнетание обстановки создаёт слегка жутковатую атмосферу (так, самую малость). Калачёв рисует страшную историю на полном серьёзе. Хочется узнать развязку.

Развязка — на цветном рисунке: супруги на самом краешке крыши колют орехи биноклями (и, видимо, их едят). Хотя весь юмор заключается в том, что они скорлупки бросают вниз.

В позднейших изданиях заглавие стихотворения удлинилось и текст расширился. Причём изменения появились уже во втором (харьковском) издании 1992 года, которое полностью воспроизводило макет первого издания (сам макет, естественно, с 1969 года на тогдашних желатиновых плёнках не сохранился, и не думаю, что харьковский издатель получил подлинники рисунков Калачёва).

В стихотворении появилось вступление, которое призвано ещё более нагнать жути. Появилось забавное морализаторское заключение: не колите орехи биноклями и не бросайте скорлупки вниз. Фраза "и бросали скорлупки вниз" даже выделена графически (и потом эта загибающаяся строка будет повторена во всех переизданиях, что показывает на принципиальность авторского решения). Мне, естественно, эти дополнения кажутся излишними.

У Антоненкова получились очень смешные персонажи на контрасте с той жутью, которую пытается нагнать автор.

Спехова полностью восприняла авторскую игру в полном варианте стихотворения. Целый разворот она посвящает вступлению, где предупреждается, что сейчас будет очень страшно. На рисунке — традиционный американский хоррор с одиноким заброшенным домом.

Собственно повествование. Накал хоррора спал. Хотя миссис Бокли выглядит безумной, опять же в духе американских фильмов. Английского духа здесь нет.

Есть картинки к этому стихотворению и в очень полном сборнике, который проиллюстрировала Иванова.

Ещё одно стихотворение из сборника "Глупая лошадь", которое позволило мне в раннем детстве испытать восторг: я разгадал его смысл, восполнил логические лакуны (художник Калачёв, понятно, помог).

История очень смешная: один английский профессор видит в реке своего коллегу и светски с ним беседует. На вопрос профессора, стоящего на мосту, тёплая ли вода, профессор из реки отвечает: "Буль-буль". А ещё у этого профессора из реки английская фамилия — Буль. Вообще смешно.

Цветной рисунок к стихотворению не оставляет сомнений: профессор утонул. Я это понял, а профессор на мосту — нет. Позже этому подберётся название "английские чудаки и оригиналы".

Вот так сюрприз! Нет этой истории в сборнике, с иллюстрациями Антоненкова. Не думаю, что это прихоть нашего издателя. Видимо, в таком составе сборник издавался в 2004 году в США. Американский издатель посчитал историю со смертельным концом неуместной для детской аудитории? Напрасно. Полагаю, психической травмы на этом стихотворении заработать нельзя. Почему-то в детском возрасте жалость вызывали съеденные на страницах этой книги лягушка и мышка, а английский профессор — нет. Он же сам утонул... Да и к тому же, это в английской традиции: "Три мудреца в одном тазу...".

Спехова элегантные рисунки сделала.

Не так очевидно, утонул ли профессор. Но пытливый ум найдёт правильный ответ на рисунке: оказывается, это цилиндр профессора Буля (закамуфлированный под трубу парохода) покачивается на волнах, а лягушка ошеломлённо (ковыряясь в ноздре) смотрит в глубины реки. Утоп таки.

Очередная история из сборника "Глупая лошадь". Английский колорит обеспечен иностранным именем главного героя. Использован весьма язвительный юмористический приём.

Рассказчик желает сообщить какой-то важный факт из жизни Джонатана Билла. Надо сначала напомнить, что это за персонаж — это который убил медведя, купил кенгуру, учил петь козу и т.п. — так вот, этот Джонатан Билл очень любил компот!

Не могу сказать, понял ли я в детстве смысл этого нонсенса, но позже всегда радовался этому приёму, будто узнавал старого знакомца. Этот приём, например, идеально подходит для пародий на квази-научные исследования. Но есть и трагическая нотка. Петрарка про себя так говорил: я, который сонеты писал, писал их на итальянском языке, писал их про Лауру, так вот — я на латыни создал поэму "Африка"!

Сложно придумать концепцию иллюстраций к этому стихотворению. Калачёв даёт просто повествовательные картинки. Художника впечатлила коза, которую по нотам учили петь (поющая коза и на форзацах книги запечатлена).

На цветном развороте просто собраны эпизоды из жизни любителя компота. Хотя персонаж, конечно, получился забавным и запоминающимся.

Антоненков создал графический эквивалент стихотворения. Рисует меленько все геройские подвиги Билла (лечение ячменя опускает — не геройский), и даёт крупный финал: Билл, неопрятно пожирающий компот.

У Спеховой сходная концепция: меленькие подвиги и крупно питиё компота. Но она превратила нонсенс в мелодраму: ничто человеческое могучему пирату Биллу не чуждо, вот компот пьёт после подвигов. Но это несколько иная тема, и совсем не смешная (это про латышеского стрелка, который после работы котика приласкал).