Возвращаюсь к обзорам "Пиковой дамы". Но предлагаю оглянуться и посмотреть детали уже показанного ранее.
Раз уж с самого начала возникли мысли о том, что для "Пиковой дамы" художники соревнуются не с Пушкиным, а сами с собой, т.е. творят постмодернизм, то уместно будет обратить внимание на такой редкий случай как иллюстрирование множества эпиграфов ко всем главам повести. Что такое эпиграф? Краткое содержание? Создание настроя? Проявление эрудиции автора? Чаще эпиграфы остаются незамеченными. В "Пиковой даме" не так. Во-первых, эпиграфы все выдуманы Пушкиным (ложные цитаты). Во-вторых, эпиграфы будто дразнятся: текстуально они действительно дают краткое содержание главы, но их настрой не отвечает настрою основного текста. В результате в "Пиковой даме" на эпиграфах внимание задерживается, их пытаются понять, они даже немного раздражают (из-за недопонимания цели автора). Вот, видимо, Бенуа это заметил, понял самостоятельное значение эпиграфов и все их нарисовал. Ну с Бенуа понятно: модерн ко многому обязывает (надо делать то, чего ещё не было, или было в наивные времена Средневековья). Но потом вдруг (уже в советское время) ещё три разных художника в своих сюитах к "Пиковой даме" отрисовали эпиграфы. И что здесь было главнее: попытка разгадать замысел Пушкина или чистый азарт соревновательства? Но, по крайней мере, есть что сравнивать.
Пиковая дама означает тайную недоброжелательность.
Новейшая гадательная книга.
1) Бенуа.
Тут у всех напрашивается пиковая дама (как карта). Но Бенуа был первым — он эту идею первым и воплотил. Бенуа сделал игральную карту парадоксальную, хотя и ожидаемую: графиня (пиковая дама) молодая и старая. Всем остальным художникам пришлось искать иные варианты, чтобы не повторяться. Но тему пиковой дамы как карты и как графини многие, конечно, пытались обыграть (будем на это в дальнейших обзорах обращать внимание).
2) Шухаев.
У Шухаева — тоже карта, как и у Бенуа, и тоже с изображением графини, но только старой графини — и вверху, и внизу. Именно такая карта почудилась Германну в конце повести, когда он обдёрнулся. Шухаев всё спорил с Бенуа... Но от эпиграфов к главам Шухаев отказался — жаль!
3) Епифанов.
Епифанов ограничился только виньеткой с пиковым сердечком — на фоне предшественников более чем сдержанно. Но, может, Епифанов тоньше понимает Пушкина: ну а что, повесть называется "Пиковая дама" (предположительно, игральная карта), эпиграф прямо говорит о пиковой даме как игральной карте — художник не считает, что пора раскрывать интригу.
4) Поляков и Шмаринов.
Поляков со Шмариновым более-менее обычную игральную карту изобразили.
Эпиграф к Первой главе
А в ненастные дни
Собирались они
Часто;
Гнули — бог их прости! —
От пятидесяти
На сто,
И выигрывали,
И отписывали
Мелом.
Так, в ненастные дни,
Занимались они
Делом.
Все художники пока раскачиваются — у всех примерно одинаково: буквальное прочтение эпиграфа, все рисуют игроков или символы игры.
Но манера каждого уже определилась: Бенуа рисует яркие картинки в той же манере, что и внутренние иллюстрации; у Полякова и Шмаринова манера тоже одинаковая для эпиграфов и основных иллюстраций. А вот Епифанов для эпиграфов использует иную манеру, чем для внутренних иллюстраций (эпиграфы у него черно-белые линейные, а иллюстрации — подсвеченные и объёмные);
Эпиграф ко Второй главе
— Il paraît que monsieur est decidement pour les suivantes.
— Que voulez-vous, madame? Elles sont plus fraîches.
А вот здесь уже начинают сказываться различия в концепции каждого из художников (ответ на вопрос, зачем они решили рисовать эпиграфы). Внешне это проявляется в том, насколько иллюстрированные эпиграфы отличаются от основных иллюстраций.
1) Бенуа
У Бенуа эпиграф не выделяется из общего ряда — Бенуа просто наслаждается своей находкой: рисовать эпиграфы.
2) Епифанов
У Епифанова чётко проявляется нацеленность на контраст: картинки к эпиграфам — реалистичные, а основные иллюстрации — мистические. Картинка к эпиграфу — беззаботная и дурашливая, но переворачиваем страницу, а там — мрачный готический фасад; а затем демонический Германн.
3) Поляков
У Полякова — и эпиграфы, и основные иллюстрации все реалистичные, но эпиграфы более линейные и условные (тоже попытка контраста, но по форме — не по настроению).
4) Шмаринов
У Шмаринова эпиграфы — просто маленькие иллюстрации. Часто это какие-то натюрморты, но вот во второй главе Шмаринов дьявольски серьёзен: так, кто тут у нас камеристка (служанка)? А, это же Лиза — и Шмаринов рисует в эпиграфе Лизу. То, что в эпиграфе Лиза — видно при сравнении рисунка к эпиграфу с иллюстрацией к тексту главы. Но зато у Шмаринова единственного основная иллюстрация ко второй главе напрямую перекликается с эпиграфом, т.е. с заданной темой. Шмаринов — внимательный читатель.
Эпиграф к Третьей главе
Vous m'écrivez, mon ange, des lettres de quatre pages plus vite que je ne puis les lire.
Вы пишете мне, мой ангел, письма по четыре страницы быстрее, чем я успеваю их прочитать.
Переписка.
Все художники придерживаются выбранной ими концепции.
Эпиграф к Четвёртой главе
7 Mai 18**.
Homme sans moeurs et sans religion!
7 мая 18 **.
Человек, у которого нет никаких нравственных правил и ничего святого!
Переписка.
Здесь художники разбиваются на два лагеря: большинство рисует конкретно Германна (для него ведь ничего святого). Тон, видимо, задал Бенуа. Но, по-моему, Бенуа просто не знал, куда деть оригинальный рисунок, где на игральной карте Германн изображён — и сунул его в эпиграф. Здесь художник заглядывает слишком далеко вперёд (нижнее изображение Германна — в сумасшедшем доме). Такая подсказка (спойлер) в этом месте просто неуместна. Возможно, игральная карта с Германном мыслилась парной к карте с графиней: было бы логично, закольцевать тему — открывает книгу карта с графиней (общий эпиграф), замыкает книгу карта с Германном (после Заключения, где говорится о сумасшествии Германна). Но логику выдержать не удалось: ай-ай-ай, Бенуа!
И только Епифанов изображает обычного светского шалопая, который гордится тем, что у него "нет никаких нравственных правил".
Кто из художников ближе к Пушкину? Когда в светской переписке XIX века пишут про кого-то, что у него нет ничего святого, кого имеют в виду? Как бы написали про поступок Германна? Может быть, употребили бы более резкие фразы?
Эпиграф к Пятой главе
В эту ночь явилась ко мне покойница баронесса фон В ***. Она была вся в белом и сказала мне: «Здравствуйте, господин советник!»
Шведенборг.
Смысл этого эпиграфа я не мог понять в школьные годы — и оттого сильно раздражался. Эпиграф ведь должен намекать только, интриговать? А тут спойлер: ночью явилась покойница. Потом читал у литературоведов, что здесь как раз очень тонкая ирония: явилось привидение, но всё очень пристойно, по деловому. Для профессионального мистика Шведенборга/Сведенборга (как его выставляет Пушкин) это рабочий момент. Тогда (это уж я додумываю) интрига для современников Пушкина заключалась в том, что над эпиграфом они посмеялись и начали предвкушать ужасы — а ужасов не было, была деловая встреча графини и Германна, как и обещал эпиграф. Обманутые ожидания, но формально предъявить нечего! Да, это по-пушкински.
Что же наши художники?
1) Бенуа показал рабочий характер встречи с привидением.
2) Епифанов заострил внимание на бытовом характере встречи — очень точно уловил пушкинскую идею.
3) Поляков, напротив, вошёл в противоречие с Пушкиным — у него привидение идёт с протянутыми руками как гоголевская панночка. Эффектно, но не в тему.
4) Шмаринов в эпиграфе изобразил, видимо, непосредственно графиню (он уже так делал: рисовал Лизу в эпиграфе ко Второй главе и Германна в эпиграфе к Четвёртой главе). А рисунок графини в этом эпиграфе позволил Шмаринову обойтись без сцены свидания Германна с призраком в основном рисунке к Пятой главе.
Эпиграф к Шестой главе
— Ата́нде!
— Как вы смели мне сказать ата́нде?
— Ваше превосходительство, я сказал ата́нде-c!
Здесь любопытный вопрос о правильном толковании терминов из эпиграфа.
Первое (бытовое) значение французского слова attendez — "постой", "подожди" (раз французское — ударение на последнем слоге, а у Пушкина ударение язвительно проставлено на предпоследнем слоге). Второе (специальное) значение (и об этом пишут все комментаторы даже в изданиях для школьников) — это термин из карточного жаргона: "требование прекратить делать новые ставки".
"Золотое правило толкования" гласит, что по умолчанию всегда применяется бытовое значение термина.
Так вот, трое из четырёх художников нарисовали бытовое значение этого термина, а один — специальное значение карточного термина.
1) Бенуа, Епифанов и Поляков:"Подожди" — "Что???" — "Подождите-с".
Сначала собирался Шмаринова похвалить (прочитал комментарий, изучил литературу), но потом понял, что Шмаринов всё-таки и здесь неправ. Не зря я прошёл не спеша весь путь по пушкинским эпиграфам. И кажется, понял его замысел. Эпиграфы у Пушкина в этой повести все лукавые — и обязательно на контрасте с самим рассказом. Исходя из этой идеи — на контрасте — конечно, эпиграф и к последней главе должен быть с бытовым значением термина. Это потом читатель подумает — а причем здесь "атанде"? И сообразит: а-а, вот оно что, другое значение, игра слов! А современный читатель сообразит это, только заглянув в комментарии. Так что Шмаринов опять со своим въедливым чтением не угадал.
Кто же из художников лучше всех понял пушкинский замысел эпиграфов? Конечно, Епифанов. У него рисованные эпиграфы житейские и весёлые — оттеняют по контрасту общую печальную неземную атмосферу иллюстраций в тексте. Значит, и в этом плане епифановская сюита тексту Пушкина эквивалентна (это я пытаюсь избежать употребления термина "конгениально").
Долго я собирался с духом, всё оттягивал: в детских книжечках копошился. Но пора начинать обзоры "Пиковой дамы".
Первой в обзоре — "Пиковая дама", сделанная Александром Бенуа. Легендарный художник, знаменитая книга (как произведение типографского искусства). А.Эфрос писал, что Бенуа не гений, но слеплен из пушкинского текста. Бенуа был вождём течения "Мира искусства" — русского модерна, произведшего переворот в книжной иллюстрации. Этому, конечно, много способствовала развившаяся к началу XX века типографская техника: цветные акварельные иллюстрации стало возможно воспроизводить в книге посредством "фотомеханической репродукции". Но главным было наличие концепции: в книге одной художественной цели служат "и бумага, и шрифт, и печать, и типографская краска, и переплёт".
У меня в коллекции такое отдельное издание (не факсимиле), выпущенное в наши дни. Большой том в футляре. На Фантлабе не представлен.
Поскольку макет книги в части иллюстраций соответствует подлиннику, даю библиографическое описание для подлинника (там и справка информационно насыщенная). Что касается моего издания. Выходные данные: М.: Издательство "Фонд Столярова", 2008. — 108 с. Тираж не указан. Текст набран заново (орфография современная). По количеству страниц несовпадение макета (шрифт, что ли, крупнее).
Издательство "Фонд Столярова" в 2008 году выпустило книгу в двух вариантах оформления. На Фантлабе представлен "роскошный" вариант (https://fantlab.ru/edition83705). У меня вариант простецкий, без кожаного переплёта. От "роскоши" остался золотой обрез — стыдобища...
Купил эту книгу по ошибке в 2010 году: в описании на Алибе был проставлен 1986 год — ух ты, факсимиле всего за 900 рублей. А ведь советские факсимильные издания (если в комплекте) никогда дешевле 1.200 рублей не стоили. Сомнения закрались, когда у продавца эта книга из числа продаваемых после заказа никуда не исчезла, а на мой вопрос он беспечно ответил, что у него ещё много таких. Когда получил на почте, всё и раскрылось.
Хороший урок... Немного досадно было, но скандала поднимать не стал — возиться с возвратом не хотелось, а издание всё же достойное, имитация на высоком уровне: бумага очень плотная, иллюстрации чёткие, цвета насыщенные, макет сохранён, даже картинки вручную приклеены (хотя современная техника не требует их печатать отдельно). Ну а теперь, когда понял, что всякое факсимиле — только для общего представления и гарантии точности макета, к покупке советских копий вообще не стремлюсь, а подлинник по цене недоступен. Но взглянуть на подлинник в живую хотелось бы: мне не удалось выяснить, в какой именно фототехнике воспроизводились полноцветные иллюстрации в 1911 году; ясно, что не с доски и не с камня, но ведь и не современные сканы. Интересно понять, присутствует ли объём у таких иллюстраций (как у гравюр или монотипий, напечатанных типографской краской).
Оформление книги широко известно. Вот тут, например, по порядку выложены все фотографии разворотов с картинками из такого же, как у меня, издания.
Но всё равно — я сделал собственные косые фотки.
Книга очень торжественная, основные иллюстрации — почти станковая живопись. За это Бенуа и досталось от критиков: оформление тяжеловесное. В тексте каждой главы: цветная заставка, полноцветная страничная иллюстрация (приклеена к отдельному листу), цветная концовка. Но плюс ещё маленькие полноцветные картинки к эпиграфам (тоже приклеены)! Даю фото первых разворотов, чтобы дать представление о макете.
Марк Эткинд — автор монографии о Бенуа — заметил, что в иллюстрациях не соблюдена последовательность: начальная заставка часто изображает событие позднейшее, чем иллюстрация в тексте. Создаётся путаница. Справедливо. Но, видимо, Бенуа об этом не задумывался: повесть все знают наизусть, книга не для первого чтения, никто не запутается.
Выработал ключевые (для иллюстраторов) моменты "Пиковой дамы", которые можно будет последовательно сравнивать у разных художников.
1) Молодая графиня в Версале (XVIII век). Первая глава
2) Германн бродит по городу / караулит у дома графини. Вторая глава
3) Раздевание графини перед сном. Третья глава
4) Германн с пистолетом. Третья глава
5) Германн и Лиза. Четвёртая глава
6) Привидение (мёртвая графиня является Германну). Пятая глава
7) Игра Германна. Шестая (последняя) глава
Ну вот и пройдёмся по этим моментам.
1) Молодая графиня в Версале (XVIII век)
Для Бенуа (как и для всех мирискусников) XVIII век был страстной любовью. Бенуа расстарался на славу — ничего кроме осьмнадцатого столетия в первой главе нет. Этим, видимо, вызвана особенность сюиты Бенуа, которая бросается в глаза: мало кто из художников не нарисовал на первой картинке первые слова повести о компании игроков, беседующих за столом. А вот Бенуа это проигнорировал — у него весь лимит картинок к первой главе вышел. Но он ещё и позднее цеплялся за любые упоминания о прежних временах и рисовал эти времена. Вот в конце четвёртой главы Германн выбирается потаённой лестницей из дома графини и думает о том, как 60 лет назад здесь "прокрадывался молодой счастливец". Ну так Бенуа и будет рисовать этого счастливца с треуголкой из XVIII века.
2) Германн бродит по городу / караулит у дома графини
Очень напряжённый момент: Германн колеблется, но, наконец, решается перейти свой Рубикон.
3) Раздевание графини перед сном
Здесь художников привлекает (должна привлекать) отталкивающая картина лысой старухи, когда "сняли напудренный парик с ее седой и плотно остриженной головы" — это подготовка к ужасу, который будет дальше: "Графиня сидела вся желтая, шевеля отвислыми губами, качаясь направо и налево. В мутных глазах ее изображалось совершенное отсутствие мысли". Это третья глава. Бенуа грациозно помещает картинку с лысой графиней во вторую главу: за минуту до того, как на неё наденут парик. Это ведь то же самое, что и минуту спустя после того как снимут парик, не так ли? Что-то такое кинематографическое монтажное получилось...
4) Германн с пистолетом
Заманчивая композиция для художника — редко кто мог отказаться от неё. Бенуа не отказался, хотя и не посвятил этому полноценной иллюстрации.
5) Германн и Лиза
Два главных героя вместе — как пропустить такую возможность?
6) Привидение (мёртвая графиня является Германну)
Кульминация повествования — и для художника сцена тоже выигрышная. Редкая удача!
7) Игра
Развязка — буря страстей, огонь под пеплом... И опять художнику деваться некуда: надо рисовать.
В общем, Пушкин выбора не оставляет — гонит художника по колее. Интересно будет посмотреть дальше, сможет ли кто-нибудь уйти от шаблона, который первым воплотил Бенуа?
Описание коллекции очень способствует её систематизации. Вот и сейчас обнаружился интересный пласт: отрывки из "Евгения Онегина", которые как отдельные стихотворения включались в детские сборники для младшего возраста. Факт настолько очевидный, что ускользает от изучения ("субъективная недосягаемость"): мы все учили наизусть уже в первом классе пушкинские описания прихода зимы именно из "Онегина". Это очень крепкая ячейка генотипа. Зима в представлении русскоязычного человека — это та, которая "пришла, рассыпалась клоками" ("мороз и солнце" — это ещё крепче, но заучивалось года на три позднее).
Вот такая в моей коллекции есть россыпь детских тонких книжек — издавалось массово в разных издательствах.
Подбор стихов (и отрывков тоже) примерно одинаковый, что позволяет произвести некоторое сравнение. Но сначала представление каждого сборничка.
1) "Зимняя дорога" (худ. Кузнецов Л., 1979).
Добавление к библиографии: Тираж 2.000.000 экз. Цена 5 коп.
Стандартный формат, стандартная советская серия. Иллюстрации неброские, но по-советски качественные. Этого оказалось достаточно, чтобы в этом году книжка была переиздана "Речью" (https://www.labirint.ru/books/627299/). Хотя полиграфия на новом уровне, я новое издание покупать не стал: мне показалось, что чёткость и оттенки цветопередачи этих иллюстраций для меня не принципиальны.
Формат чуть меньше стандартного. В каталоге-справочнике описание отсутствует. Даю собственное.
Зимняя дорога: Стихи. Для дошкольного возраста. — Киев: Веселка, 1981. — 24 с.; 21 см.
ЛЕВШИЧИН Н. — ил. обл. (4 ил.), 20 цв. ил.: Евгений Онегин (5 отр.): 10 ил.; Осень (отр.): 2 ил.; Зимняя дорога: 1 ил.; Няне: 2 ил.; Бесы (отр.): 1 ил.; Ещё дуют холодные ветры: 1 ил.; Сказка о медведихе (отр.): 1 ил.; Конь: 2 ил.
Тираж 800.000 экз. Цена 10 коп.
В интернете художник есть, и даже эту книжку его отсканированную можно найти. На Фантлабе ни художник, ни книжка не представлены.
3) "Идёт волшебница зима..." (худ. Белюкин А., 1977).
Добавление к библиографии: Тираж 300.000 экз. Цена 17 коп.
Большой формат. Первая хронологически из книг Белюкина.
А.Белюкин как иллюстратор книги хорошо известен, на Фантлабе представлен (https://fantlab.ru/art2821). Этой книжки на Фантлабе нет.
4) "Стихотворения" (худ. Белюкин А., 1985).
Обычный формат. Вторая книга Белюкина (возможно, повтор издания 1983 года). Этой книжки на Фантлабе нет.
В каталоге-справочнике описание отсутствует. Даю собственное описание.
Стихотворения. — М.: Советская Россия, 1985. — 28 с.; 23,5 см.
БЕЛЮКИН А. — ил. обл. (3 ил.), 34 цв. ил. и концовок: Евгений Онегин (5 отр.): 10 ил.; Зимний вечер: 2 ил.; Няне: 2 ил.; Зимнее утро: 1 ил.; Туча: 2 ил.; К Наташе (отр.): 2 ил.; Кавказ: 2 ил.; Я памятник себе воздвиг нерукотворный...: 2 ил.
Тираж 300.000 экз. Цена 20 коп.
5) "Уж небо осенью дышало..." (худ. Белюкин А., 1987).
В каталоге-справочнике описание отсутствует. Даю собственное.
Уж небо осенью дышало... — М. Малыш, 1987. — 12 с.; 26,5 см.
БЕЛЮКИН А. — ил. обл. (1 ил.), 14 цв. ил. и концовок: Евгений Онегин (2 отр.): 2 ил.; 19 октября (отр.): 2 ил.; Осень (2 отр.): 4 ил.; Осеннее утро (отр.): 2 ил.
Тираж 600.000 экз. Цена 15 коп.
6) "Очей очарованье" (худ. Яровой С., 2012).
Обычный формат. В каталоге-справочнике описание отсутствует. Даю собственное.
Очей очарованье. — М.: Детская литература, 2012. — 32 с.; 23,5 см.
ЯРОВОЙ С.: ил. обл. (3 ил.), 19 цв. ил., заставок, концовок: Евгений Онегин (7 отр.): 11 ил.; Осень (отр.): 1 ил.; Зимнее утро: 1 ил.; Зимний вечер: 2 ил.; Зимняя дорога: 1 ил.; Ещё дуют холодные ветры: 1 ил.; Птичка: 1 ил.; Туча: 1 ил.; Цыгане (отр.): 1 ил.; Деревня (отр.): 1 ил.; Конь: 1 ил.
Большой формат. Книжка в переплёте (твёрдой обложке). В каталоге-справочнике описание отсутствует. Даю собственное.
Стихотворения. — М.: Дрофа-Плюс, 2005. — 64 с.; 26 см.
ИТКИН А. — ил. на переплёте, 42 цв. ил., заставок, концовок: Евгений Онегин (5 отр.): 5 ил.; У лукоморья дуб зелёный... ("Руслан и Людмила"): 1 ил.; Песнь о вещем Олеге: 4 ил.; Конь: 1 ил.; Зимний вечер: 1 ил.; Зимнее утро: 1 ил.; Осень (отр.): 1 ил.; Пророк: 1 ил.; Полтавский бой ("Полтава"): 4 ил.; Анчар: 2 ил.; Я помню чудное мгновенье: 1 ил.; Я памятник себе воздвиг нерукотворный...: 1 ил.
Тираж 10.000 экз.
С Иткиным мы уже встречались как с автором полного цикла иллюстраций к "Онегину" (тут).
8) "Радуга" (худ. Конашевич В., 1973).
Формат чуть меньше стандартного. Это сборник разных поэтов — поэтому в каталог-справочник не попал. Даю собственное описание в интересующей части.
Радуга: Сборник стихов <Пушкин, Некрасов, Фет>. — М.: Детская литература, 1973. — 40 с.; 20 см.
КОНАШЕВИЧ В. — К стихотворениям Пушкина 13 тонированных ил.: Евгений Онегин (3 отр.): 6 ил.; Зимний вечер: 4 ил.; Няне: 1 ил.; Зимняя дорога: 1 ил.; Бесы (отр.): 1 ил.
Тираж 300.000 экз. Цена 13 коп.
Из аннотации: "Иллюстрации публикуются впервые, хотя выполнены они давно, более тридцати лет назад".
С Конашевичем мы тоже встречались как с автором полного цикла иллюстраций к "Онегину" и как с художником, определившем пути отечественной книжной графики (тут). Исходя из аннотации, картинки созданы на рубеже 1930-40 — х гг. Это точно не варианты к "Онегину", изданному в 1936 году. Манера изменилась разительно. Так что книжка очень показательна (но для глубоких выводов материала, конечно, маловато).
Это солидный том разных авторов (М.: Эгмонт, 2008). Под другим названием было переиздано "Речью" в 2016 году (https://www.labirint.ru/books/549194/).
Из Пушкина только три стихотворения: два отрывка из "Онегина" и "Зимнее утро". Каждому посвящёно по книжному развороту.
Устинов — художник любимый, встречался у нас в контексте "Лукоморья" (тут).
10) UPD/10.07.2018 "Зимняя дорога" (худ. Никольский Г., 1972)
Только на днях в пермском "Букинисте" удалось понять, что одна из многочисленных массовых "Зимних дорог" отрисована знаменитым пейзажистом и анималистом Г.Никольским. Художник на Фантлабе есть: https://fantlab.ru/art2068. Книги не нашёл.
Добавления к библиографии. Тираж 1.800.000 экз. Цена 9 коп.
В книжке есть ещё рисунки Дехтерёва, в библиографии ему даже приписано что-то из "Онегина" — но, может, это заставки-концовки ко всей книге. В тексте весь "Онегин" нарисован Никольским.
Конечно, это тоже не вершина творчества Никольского. Но всё же рука мастера чувствуется.
11) UPD/21.08.2018 "Зимнее утро" (худ. Фильчаков Г., 1985)
Экспериментальная книжка, изданная в ленинградском отделении "Детской литературы" в предверии перестройки. Иллюстрации — скелетного типа: то ли рисунок мороза на стекле, то ли заготовка перегородок для изделия, которое потом будут заливать разными эмалями.
Есть пара фрагментов из "Онегина". Особенностью иллюстраций в этой книжке является то, что пейзажи в принципе не связаны с пушкинскими ассоциациями. Действительно, картинки, созданные по одному случаю, к которым позднее приписали надписи из русских поэтов. Так сейчас Чижикова издают: картинки из старых журналов, к которым Усачёв сочиняет ужасные вирши.
Издательство "Детская литература".
Тираж — 300 тыс. экз.
Цена — 30 коп.
Для маленьких детей отрывки из "Онегина" — это описания природы. Поэтому картинки — пейзажи, причём взаимозаменяемые (художник мог в другой книжке использовать картинку к другому описанию природы или даже к стихам другого автора). Но иногда черты онегинской эпохи в этих пейзажах художники пытались давать. Всё думал, почему меня так раздражали пейзажи в полных циклах иллюстраций к "Онегину" — ведь природа несомненно важна в романе. Но вот, кажется, понял: всю природу из "Онегина" отрисовали в книжках для малышей, эти картинки впитаны намертво, так что нечего халтурить в иллюстрациях для взрослых!
Отрывки в сборниках компонуются произвольно, более ориентируясь на последовательность сезонов. Но я решил выстроить их строго по тексту.
Уж небо осенью дышало... (гл. IV, строфа XL)
В этом отрывке упоминаются улетающие гуси — многие художники пытаются их поместить в композицию. Но у некоторых гуси не получились — другие птички летают.
Встаёт заря во мгле холодной... (гл. IV, строфа XLI)
В этом отрывке "дева, распевая, прядёт" — и эту деву многие художники в иллюстрациях для взрослых отобразили. Меня любовь иллюстраторов к этой деве ставит в тупик — ничего не могу придумать кроме того, что художники отрабатывали показ в "Онегине" народности. А вот в картинках для детей — сюрприз. Художники сосредоточились на волках из этого отрывка и изображают в основном их! Парадокс: волки и у Пушкина, и у художников совсем не мультяшные. Видимо, тут действовала советская просветительская традиция. Но у некоторых художников волки не получились — у них другие птички летают.
Опрятней модного паркета...(гл. IV, строфа XLII)
Этот отрывок знаменит своим текстом про мальчишек и про гуся (первым критикам обороты казались тяжеловесными, они фразы расшифровывали: мальчишки катаются на коньках, а на красных лапках гусю далеко не уплыть). Наши художники в основном мальчишек рисуют, гуся редко. Но у некоторых художников мальчишки не получились...
В тот год осенняя погода стояла долго на дворе...(гл. V, строфа I)
В этом отрывке упоминается Татьяна — надо её рисовать, пейзажами не отделаешься. Не удивительно, что этот отрывок проиллюстрировали только те художники, у которых имеется опыт создания полного цикла иллюстраций к "Онегину".
Во взрослых иллюстрациях к этому фрагменту художники предпочитали концентрировать внимание на крестьянине (опять тема народности). В картинках для детей содержание отрывка проиллюстрировано полнее: тут и крестьянин, и мальчик с собакой-жучкой. Более того: некоторые художники поместили сюда и кибитку удалую, которая летит, "бразды пушистые взрывая" (и иногда встречается с крестьянскими дровнями). Внезапно выясняется, что пространство пушкинского отрывка очень оживлённое.
Гонимы вешними лучами...(гл. VII, строфа I)
Только ранняя весна — никаких сверхзадач. Ну, а поскольку Пушкин весну не любил...
Вот север, тучи нагоняя...(гл. VII, строфа XXIX)
Ну а вот и тот самый хрестоматийный отрывок. Но в книжках он часто завершающий, поэтому и художники в этом случае почти не дают развёрнутых картинок. А жаль.
Люблю песчаный косогор... (Отрывки из путешествия Онегина)
Этот отрывок помещён только в одной книжке. Здесь упоминаются утки: "Да пруд под сенью ив густых, раздолье уток молодых". Художник Яровой, который тщательно избегал рисовать нужных гусей и волков, когда их рисовали все, здесь реабилитировался: утки присутствуют (но вот молодые ли они?).
Что сказать в целом? Пейзаж он и есть пейзаж: ничего выдающегося не обнаружилось. А ведь именно в детских книжках есть такие рисованные пейзажи, что закачаешься!
Так что Пушкину с пейзажами просто не повезло (ну, или он сам настаивал, что ему бедные картины природы милей — вот художники и послушались его!).
P.S.
Чтобы закрыть тему "детского" Онегина. Есть издание избранного Пушкина в известной серии "Библиотека мировой литературы для детей" с иллюстрациями известного художника Дехтерёва. На Фантлабе это издание представлено с качественными сканами: https://fantlab.ru/edition136542.
У меня этой книги в коллекции нет. И специально искать и приобретать её не собираюсь. Но картинки Дехтерёва к "Онегину" показать надо (тем более, что они дополняют иллюстрации 1949 года, которые я уже показывал). Даю сканы.
Пушкинское "Лукоморье" (вычлененное из "Руслана и Людмилы" как отдельное стихотворение) уже было представлено несколько раз как антреме между "Онегиными". Сейчас, после показа всех моих "Онегиных" даю обнаружившиеся (и даже прикопившиеся) остаточки "Лукоморий".
1) Отдельное издание (книжка-игрушка)
Это издание не вошло из-за позднего времени появления в каталог-справочник. На Фантлабе книжки не нашёл. Попробую дать библиографическое описание.
Лукоморье. — М.: Малыш, 1987. Книжка-игрушка. Художник и автор конструкции С.Яковлев. — 28х22 см; 16 с.
ЯКОВЛЕВ С.: цв. ил. на каждой странице.
Тираж 300.000 экз. Цена 1 руб. 20 коп.
Подобные советские книжки 3D вызывают особенно ностальгические чувства. Всё-таки они были прекрасны, особенно если ещё можно было двигать специальными планками: окна открывались, герои появлялись и т.п. (в этой книжке такого нет).
Фотографировать такое чудо сложно, надо ведь объем показать. Ну, как получилось:
2) Единичные иллюстрации из сборников
В единичных иллюстрациях художники стараются передать концентрированное содержание всего стихотворения. Получается групповой портрет всех упоминавшихся персонажей. По-своему, очень интересно. Полное описание новых сборничков дам потом, когда до сказок доберёмся.
2.1) Художник А.Елисеев
Известный и многими любимый художник: https://fantlab.ru/art613. Хотя однообразный и в больших количествах (а он всегда в больших количествах) утомляющий. Но всё это искупается тем, что у Елисеева картинки весёлые и добродушные.
2.2) Художник Ст.Ковалёв
Художник, который для меня ассоциируется с уральскими издательствами. На Фантлабе представлен: https://fantlab.ru/art1332. Я к Ковалёву отношусь настороженно — мне кажется, что он очень шаблонный, но при этом ядовито-яркий (по цветовой гамме, понятно). И в этом плане Ковалёв для меня предстает чуть не родоначальником всех современных полухудожников-полудизайнеров. Не припомню, чтобы в советское время Ковалёва в центральных издательствах печатали — видимо, вот из-за этого провинциализма. Но сейчас его книги московские издательства выпускают, да ещё и пишут, что он "волшебник-сказочник" (https://www.labirint.ru/books/629433/). Вот что значит старая советская школа — для сегодняшнего дня это уже само по себе свидетельство уровня...
Ну а картинки к "Лукоморью" такие. Первая — традиционная из обычного советского сборника пушкинских сказок. А вот вторая поинтереснее. Она из "Руслана и Людмилы" девяностых годов. К самому прологу иллюстрации нет, но внезапно ближе к концу видишь, что Руслан едет именно по Лукоморью — многие персонажи на месте (царевны с волком нет — но это чтобы Руслан не отвлекался, а то спасать кинется). Необычно и оригинально.
Ну здесь первая картинка — собственно к "Лукоморью", а две других — Пушкин с котом учёным (распространённая тема, но у Гольц она чисто биографическая).
2.4) Иткин
Проходная картинка Иткина. Особенность только в том, что это сборник не сказок, а стихотворений (да, размываются жанровые границы без надзора Пушкинского дома при Академии наук).
UPD/04.02.2019
2.5) Л.Багина
Современная художница Л.Багина (не родственница Петра Багина). Простенькие современные картинки. Из книги Пушкин Сказки. — М.: Омега, 2016.
UPD/22.02.2019
2.6) П.Рейхет
Ещё один современный художник. Тут уже интереснее и по технике исполнения, и по содержанию (все персонажи присутствуют, но маленькие или хорошо замаскированные). Это издательство "Мир ребёнка", 2011.
3) Около книжной иллюстрации
3.1) Экслибрисы
Миниатюру с экслибрисами я уже показывал там же, где и Шарова в иллюстрациях Ники Гольц. Как ни странно, к "Лукоморью" всего две композиции — может быть потому, что эта тема откровенно напрашивается в экслибрисы и потому считается очень неоригинальной.
3.2) Почтовые марки
Нет-нет, марки я не коллекционирую. Но затесалась вот такая книжка — чтобы иметь общее представление.
На самом деле, из этой книжки даже общего представления вынести нельзя: типичная компиляция из всего, что под руку попалось (поместили марку с изображением теплохода "Пушкин"). Но пара марок с "Лукоморьем" есть. Причём вторая марка — из непризнанной республики.
Подлинника у меня нет: предложений у букинистов много, но красота стоит слишком больших денег.
В моей коллекции имеется современное издание хорошего качества. Не репринт, но количество иллюстраций, заставки и макет вроде бы совпадают с оригиналом. Даже по формату повторяет оригинальное первое издание. Поэтому его описывать смысла нет. Вот оно справа (М.: Тритона, 2008. Тираж 600 экз.):
Это, конечно, очень красивое издание. Богато смотрится!
И иллюстрации очень-очень красивые. Вот пройдемся по нашим узловым точкам (я, кстати, понял, что надо включать и первую встречу Онегина с Татьяной — добавил соответствующие фото в предыдущие посты).
1. Онегин.
2. Сон Татьяны — отсутствует, потому что некрасиво.
Но есть картинка перед описанием сна.
3. Дуэль.
4. Первая встреча.
5.Прощальная встреча.
Итог: мягкие нежные пастельные тона. Ну, значит, это будет самый пастельный "Онегин".
Но есть одна по-настоящему сильная и эффектная иллюстрация. Не зря всё-таки художница, как сейчас бы сказали, успешная женщина.
Такой Татьяны больше нет ни у кого, но ведь Пушкин и имел в виду в этой сцене пробуждение интеллекта!