Продолжаем рассматривать иллюстрации разных художников к стихотворению Пушкина "Песнь о вещем Олеге". Сегодня — картинки послевоенного периода (1946-1961). К моему удивлению, изданий набралось довольно много. К моей досаде, ни одного из этих изданий нет в моей коллекции. Пушкина я собирал тщательно, но, видать, отпугивали цены букинистов на тонюсенькие брошюрки сомнительной полиграфии. Так что сегодня — только сканы из Интернета от добрых людей.
Послевоенный бум иллюстраций к "Вещему Олегу"
Перед самой войной в СССР наметился интерес к военной истории Древней Руси, во время войны этот интерес кристаллизовался. После войны отблески культа Александра Невского и Дмитрия Донского пали и на совсем уж легендарного князя Олега. Тема художниками освоена — главное, что шлемы островерхие.
Вот иллюстрация к истории про Олега из апрельского номера "Мурзилки" 1946 года. И это не пушкинское стихотворение, а изложение по летописным первоисточникам. Рисунок известного советского художника А.Гончарова.
Мурзилка. 1946-04
И посмотрим сюиты к пушкинской "Песни о вещем Олеге".
Худ. М.Грачёв (1948)
Нашёл на сайте Violity одну практически полностью отсканированную книжку — отдельное издание "Песни о вещем Олеге". Больше нигде в Интернете ничего из этой книжки нет — значит, редкость.
В описании не указывался художник, отсутствовали данные об издательстве и годе выпуска. Датировка условная — довоенная. Однако в каталогах такого довоенного издания нет. Отсутствие выходных данных на обложке и титуле свидетельствует о том, что издание не государственное, а артельное или общественной организации. Видимо, вот это описание из каталога подходит под такую книжку:
Будем считать, что перед нами книга изданная в Ленинграде Пушкинским обществом в 1948 году. Художник мне неизвестный — М.Грачёв. При очень скромных полиграфических возможностях — хорошая школа и большая экспрессия.
1) Мастерство Пушкина: без всякой раскачки сразу переходит к кудеснику из леса. События настолько плотные, что художник расходует на кудесника сразу две иллюстрации.
2) Прощание с конём — и тут же встреча с его останками через много лет (князь Олег стал совсем седым). Необычно в композиции второго рисунка, что много места занимает новый княжеский конь, вставший на дыбы в ужасе (видать, змею почувствовал).
3) Задняя сторона обложки. Видимо, тризна по умершему Олегу (но кто тот могучий старик, сидящий между молодыми Игорем и Ольгой?).
Худ. Д.Шмаринов (1950)
В 1950 году отдельным изданием вышла "Песнь о вещем Олеге" с иллюстрациями известного и плодовитого художника Д.Шмаринова.
Судя по библиографическому описанию, иллюстраций было не очень много.
Небольшие картинки в тексте.
Страничные и полустраничные иллюстрации. Только такие фотографии с неудачного ракурса.
Есть хороший скан страничной иллюстрации — прощание Олега с конём. Цвета яркие, насыщенные. Книжка была отменного полиграфического качества. Правильный академизм Шмаринова приятно радует глаз. Понятен его успех в поздне-сталинское время.
Специалисты, вероятно, отметят, что лошадей Шмаринов рисует лучше, чем В.Васнецов. Хотя для "Вещего Олега" более ценным представляется умение рисовать лошадиные черепа.
На титульном листе указано, что иллюстрации выполнил выдающийся советский художник К.Рудаков (умерший за несколько лет до выхода книги), а оформление делала Т.Цинберг. Авторитетный каталог-справочник "Пушкин в русской и советской иллюстрации" считает, что иллюстрации принадлежат Т.Цинберг, а Рудакова вообще не упоминает. Или составители каталога имели какую-то инсайдерскую информацию, или, что более вероятно, техническая ошибка, неизбежная даже для изданий такого рода.
Будем считать, что презумпция авторства на титульном листе не опровергнута. Итак, художник К.Рудаков. Три страничных иллюстрации из четырёх.
Иллюстрации стандартные для позднего сталинского времени — индивидуальность художников была тогда стёртой. Но мягкая рудаковская растушёвка вроде бы подтверждает его авторство.
Худ. Н.Кочергин (1955)
В 1955 году был выпущен такой сборник пушкинских стихов и сказок с чёрно-белыми рисунками.
В библиографическом описании указаны многие советские художники. Иллюстрации к "Вещему Олегу" — самого Н.Кочергина.
Из шести крупных иллюстраций пять отыскались в Интернете.
1) Конная дружина. Выбор фрагментов для иллюстрирования, в общем-то, типовой. Но вот конницу, несущуюся по полю/степи ещё никто не рисовал. У Пушкина указание на то, что "с дружиной своей, в цареградской броне, князь по полю едет" (а не мчится). Но Кочергин в этот период активно осваивал тему русских богатырей, где коннице положено было нестись вскачь. Думаю также, что к 1955 году в советском обществе появились первые признаки ностальгии по романтике гражданской войны с её конными лавами.
2) Олег и кудесник.
3) Прощание с конём и встреча со смертью.
Иллюстрации правильные и энергичные. Но всё та же поздне-сталинская подгонка разных художников под один стандарт. Вот и в этих рисунках непросто опознать карандаш Кочергина.
Худ. А.Бубнов (1961)
А вот издание с ярко выраженной индивидуальностью художника.
1961-й год. "Оттепель".
Макет необычный: узкие полосы иллюстраций вверху и внизу страницы. Но иллюстратор не из новой волны. Перед нами — художник-монументалист А.Бубнов. Хрестоматийной является его картина "Утро на Куликовом поле". Это во многом объясняет тот размах, с которым художник проиллюстрировал стихотворение.
1) Кровавые закаты, идолы и полноценное конное войско, идущее среди несжатых хлебов. И вороньё, вороньё... Баталист иллюстрирует фаталиста.
2) Случайная встреча.
3) Речь кудесника — хвалебный гимн воинским подвигам Олега. Набор штампов, который художники игнорировали до сих пор. Но Бубнов видит за этими словесными штампами свои изобразительные штампы: вот морской поход Олега, а вот битва на суше ("и волны, и суша покорны тебе").
4) Прощание с конём на глазах у дружины.
5) Счастливое время для отставного коня: "Теперь отдыхай! уж не ступит нога в твое позлащенное стремя".
6) После окончания похода пирует Олег. И вдруг вспомнил про коня.
7) Точная, согласно Пушкину, локализация места успокоения коня: "На холме, у брега Днепра, лежат благородные кости".
8) Кульминация. Но художник избежал общего плана: если соблюдать пропорции, на этом плане змея, вылезающая из плоского черепа, будет незаметна. Бубнов использует кинематографический приём: отдельно мрачный Олег, отдельно — "гробовая змея".
Ув. Ivan Novak выкладывает в своём ЖЖ уникальные иллюстрации к Пушкину из зарубежных изданий. Много восточно-европейских. Это огромный пласт пушкинианы, неизвестный в России.
Сказка о золотом петушке (из собрания Ivan Novak)
Я "Золотых петушков" из своей скромной коллекции давно всех исчерпал. В собрании Ivan Novak к "Золотому петушку" — иллюстрации художников восточно-европейских социалистических стран, западно-европейские иллюстрации и иллюстрации российских художников, вышедшие за границей.
Чехословацкое издание времён "соцлагеря". В Шестидесятые годы для советских художников чехословацкая иллюстрация была откровением. Это было знакомство с настоящей передовой европейской графикой. Этот "Золотой петушок" оформлен лаконично. Но какая артистичная лёгкость рисунка!
Ещё одна чехословацкая книжка времён раннего социализма. Здесь всё ярко и торжественно.
Видимо, использованы мотивы застывшей русской иконописи (на первой иллюстрации читается "цар" кириллической допетровской вязью). Но экспрессия не древнерусская — европейская. Наверное, не случайно эти иллюстрации выходили и в Западной Европе — адаптация древнерусской живописи под книжные миниатюры рыцарской эпохи.
Книга из Югославии времён позднего социализма. Югославская графика мне представляется самой гротескной и шутовской из всех восточно-европейских школ. Может, это позднейшее влияние фильмов Кустурицы. Но всё-таки царь Дадон, ковыряющийся в носу — это свежо. И невинная шамаханская царица с печальными глазами выглядит стёбом.
Картинки в самом деле забавные. Нет того почтения к Пушкину, которое иногда сковывает наших художников.
Роберт Гиббонс (Robert Gibbings), Великобритания, 1936
А это английское издание, причём предъюбилейного 1936 года. Хотя и считается, что празднование столетия смерти — советское изобретение, но русские эмигранты тоже 1937 год отмечали. Могла и прогрессивная английская общественность поучаствовать.
Оформление сдержанное, но выдержанное в передовой довоенной манере иллюстрирования.
Модерн себя окончательно изжил, ар-деко — это больше для американцев и итальянцев... Поиски нового британского сдержанного стиля.
Эта английская графика — того же строгого направления, что иллюстрации Р.Кента к "Гавриилиаде" 1929 года (см.)
Книга, изданная на немецком языке в Швейцарии. В 1961 году в Швейцарии техника рисования была близка к технике прогрессивных советских художников. Чехословацкие художники выглядели посовременнее. Ох, наверное, они были тогда образцом не только для СССР, но и для Западной Европы.
А вот прочтение сказки оригинальное. В наших иллюстрациях к "Золотому петушку" закрепились билибинские штампы: царь пеший воет над убитыми сыновьями. А здесь — воет, не сходя с коня.
Въезд царя с шамаханской девицей у нас тоже подаётся чаще всего по-билибински: карета крупным планом с надутым стариком. А здесь — не сразу разглядишь в колонне счастливую парочку.
Мечта советского художника сбылась — его иллюстрации изданы за границей. Правда, уже не в советское время. Коньков — художник старшего поколения (1938 г.р.). Его поиски соответствуют общему тренду поздне-советской иллюстрации. А тренд был такой: очень-очень серьёзные иллюстрации и под старину (в том числе, строгий канон формы).
Причём, это не имитация лубка или иконописи. "Под старину" — это мелкие детали, теснота, широкие рамочки (рамочки ещё считались прогрессивным приёмом).
Ivan Novak пишет, что существует цветной вариант открыток Конькова (тираж 30 экз.). Наверное, в цветном варианте гравюры были бы близки к иллюстрациям художников И. и К. Ершовых, которые часто печатались в книжках для иностранных туристов (см.).
Очень интересная книжка — Болгария в 1946 году ещё не совсем социалистическая страна. А художник — русский белоэмигрант, четверть века проведший вдали от Советской России. Рисунки сделаны уверенной рукой.
В дореволюционной России Лазаркевич как художник не успел проявиться (молод был). Но школа видна — русский модерн.
Причём, это русский модерн, который законсервировался за границей.
И одновременно видишь истоки будущей советской графики 1960-х гг. (через 20 лет появится).
Нет больше СФРЮ. Словения — независимое государство. Но лучшие традиции югославской иллюстрации чувствуются. По содержанию — что-то очень средневековое (и явно не русское, а европейское).
Как я понял, центральное место в ширме занимает панорама. Она не имеет отношения собственно к сюжету "Золотого петушка", но это взгляд с высоты птичьего полёта на землю, где происходит смена всех времён года. Вот такая реконструкция получилась.
1) Начало. Театральный занавес и кусочек неба с птицами.
2) Зимняя заснеженная пустыня, но солнце пригревает и начинается таянье снегов. Работы на пашне, первый зелёный пух и молодой летний лес. Климат южный.
3) Радостное лето. Средневековый город. Сенокос и созревание хлебов. Море, дельфины. А уже и жатва — и к городу идёт какое-то войско. Осень. Нивы голы.
4) Первый снег. А вот уже опять снежная пустыня. На фоне снегов улетает куда-то золотой петушок с маленькими шутами на спине.
Больше года назад мы смотрели иллюстрации к сказу П.Бажова "Серебряное копытце". Тоже добавки накопились.
Е.Рачёв (1946)
Поисковые запросы в оцифрованном архиве "Мурзилки" выявили июльский номер журнала за 1946 год. На нескольких страницах напечатана обширная редакция "Серебряного копытца" с картинками Е.Рачёва. Это не вершина мастерства Рачёва. Да и тема не его. Но всё же... Нигде не отмеченные иллюстрации знаменитого художника к Бажову.
Рисунки хорошие по технике, но ничем не выделяются из ряда типичной старой иллюстрации.
А.Дмитриев (2015)
Обнаружился современный цикл иллюстраций к сборнику Бажова: "Уральские сказы", издательство "Арбор" (2015), художник А.Дмитриев. Книги издательства очень дорогие и по обычным каналам не распространяются. Иллюстрации — из Интернета.
Беспроигрышный приём — сделать картинки в стиле модерн (причём, родного билибинского направления).
К модерну в книжной иллюстрации я неравнодушен. Эта имитация художнику удалась.
Смотришь, и думаешь, что ведь, действительно, Бажов — представитель Серебряного века (ровесник А.Блока). Сказы его должны были тогда же до революции быть написаны, когда и "Русалочьи сказки" А.Толстого. Но тогда у молодого Бажова это были бы поверхностные подделки. Нет, только 1937 год, только мудрый колдун Бажов — а вот картинкам не обязательно быть в стиле соцреализма.
Мария Грациа Фарина (1977)
С сайта "Картинки и разговоры": http://www.fairyroom.ru/?p=515. Европейская художница сделала иллюстрации к изданному в Италии сборнику русских сказок — но, вроде бы, там только сказы Бажова.
Тоже ведь подражение модерну начала XX века (европейскому). Всё-таки подходит этот стиль Бажову.
Серебряное копытце — Король Олень с печальными глазами. Попал лесной козёл в Европу...
Н.Сажин (2000-е)
Интересные по технике картинки художника Н.Сажина из Интернета.
P.S. Поскольку Н.Сажин заинтересовал ценителей, оставляю ссылку на источник: официальный сайт Н.Сажина (там дата рисунков — 1991 год): http://book-graphics.blogspot.com/2013/07.... Есть также сведения об альбоме «Николай Сажин» издательства Петрополь 2007 г.
О.Коровин — свердловский художник, который иллюстрировал Бажова, начиная с 1950-х гг. Иллюстрации были цветные. В этом сборнике интересно то, что они сделаны в технике чёрно-белого линеарного рисунка.
После того, как в Интернете обнаружился японизированный "Гробовщик" эмигрантки В.Бубновой (https://fantlab.ru/blogarticle64734), я решил поискать другие её рисунки (она активно иллюстрировала Пушкина в эмиграции). Более-менее чёткое представление стало складываться только по поводу "Пиковой дамы", изданной в Японии в 1937 году.
Вот библиографическое описание японской "Пиковой дамы".
Полная сюита состоит из 10 иллюстраций. В Интернете нашлась парочка сканов и фото книги про художницу, где можно было угадать несколько дополнительных репродукций. Книгу эту я купил (совсем недорого), в ней оказались ещё три иллюстрации к "Пиковой даме".
Итого 5 иллюстраций. Половину собрал. Хоть что-то.
На первый взгляд, кажется, что иллюстрации Бубновой не стилизованы под народную японскую гравюру, как её рисунки к "Гробовщику". По форме, действительно, похоже на европейскую графику. Но мне здесь чудится более тонкая стилизация: европейский художник (Бубнова) стилизуется под японских художников, которые подражают европейским художникам. И всё у японцев получается, но где-то всё же прорывается японскость: то носы слишком крупные, то гримасы как на масках традиционного театра...
Молодая графиня в Версале (XVIII век)
Для европейского взгляда красота графини неочевидна. А для японского нормально — так выглядят якобы европейские красавицы. Есть, правда, ещё одна версия: густые сросшие брови, своеобразный овал лица... Возможно, Бубнова нарисовала в образе молодой графини себя (см. предыдущее фото с её автопортретом).
Германн добивается Лизы
Иллюстрация загадочная. Ясно, что маленькая хрупкая фигурка — это Лиза. Но что за гигант с закрытым лицом? Видимо, Германн. Образ, немыслимый в европейской графике. Но в японской традиции это какой-нибудь злой демон — потому и вопиющее нарушение пропорций. Злодеи в японском театре сразу обозначаются, нечего тут психологию раскручивать. На этом примере видно, что у бубновских иллюстраций форма европейская, а содержание — японское.
Одевание/раздевание старой графини
Чисто европейская иллюстрация.
Германн вымогает секрет у графини
Ещё одна чисто европейская иллюстрация. И даже гипертрофированное уродство графини — нормальное явление для европейской графики.
Нет в моей подборке сцены, когда призрак графини является Германну. Но на этой картинке графиня и так уже живой труп — в точном соответствии с описанием у Пушкина:
цитата
В мутных глазах ее изображалось совершенное отсутствие мысли; смотря на нее, можно было бы подумать, что качание страшной старухи происходило не от ее воли, но по действию скрытого гальванизма. Вдруг это мертвое лицо изменилось неизъяснимо...
Германн и Лиза
Вот в этой иллюстрации видится мне сложная стилизация: странный нос у Германна. Точнее, обычный европейский нос Германна для японца выглядит необычно. Носы европейцев на ранних японских портретах смотрелись карикатурно. Японский художник начала XX века был бы более сдержан, но все рельефы западного носа вот так вот и показал бы. Бубнова, по-моему, стилизуется именно под такого просвещённого, но всё ещё удивлённого японского художника. Германн глазами японца — самый омерзительный из всех германнов.
Не удержусь от сравнения. Как-то показывал фото из Интернета — французская "Пиковая дама" (издание 1946 года). Художник Клаве. Чисто европейская графика. Слева — Бубнова, справа — Клаве.
Худ. Бубнова (1937)Худ. Клаве (1946)
Худ. Бубнова (1937)Худ. Клаве (1946)
Очень схоже с Бубновой и по технике, и по интерпретации пушкинского текста. Но вот уже задумался, а не испытал ли французский художник влияния техники японского рисунка тушью и вообще японской традиционной живописи с её яркими злодейскими героями?
О.Норитис, 1937 ("Пиковая дама" из собрания Ivan Novak)
Несколько фото из этой "Пиковой дамы" я случайно обнаружил на сайте европейского книжного аукциона. Художник был не назван. Ув. Ivan Novak опознал эту книгу и выложил все страничные иллюстрации и заставки в своём ЖЖ: https://ivannovak10.livejournal.com/15464.... Полностью см. по ссылке.
"Пиковая дама" на латышском языке, издана в Риге в 1937 году. Художник — молодой латыш О.Норитис. Российскую империю застал только в раннем детстве. Но глядя на большинство его иллюстраций, видишь что-то родное: так могли рисовать (и рисовали) лучшие советские довоенные художники старой школы. Может быть, дело вот в чём. В Прибалтике до середины 1930-х гг. сохранялось сильное влияние русской науки и культуры. Не знаю, кто преподавал Норитису в Латвийской Академии художеств, где он учился с 1926 по 1930 год, но, например, в Тартусском университете в эти годы ставился вопрос "о засилии русских на юридическом факультете" (обучение велось преимущественно на русском языке по Своду законов Российской Империи). Так что родство буржуазной латвийской и советской русской графики объяснимо. Но очевидно, что пути начали расходиться — и где-то как раз к 1937 году (через 20 лет независимости).
"Пиковая дама" в лучших традициях
Лиза
Германн и ЛизаЯвление призрака
Игра Германна
Германн у графини
А вот самая сильная иллюстрация. Формально это сцена "Германн и графиня". Но Германн где-то на заднем плане. На зрителя смотрит графиня во всём своём безобразии. Эту тему советские художники избегали, но она интересовала европейских иллюстраторов (и, отчасти, наших эмигрантов — ту же Бубнову). Графиня как Баба Яга из русских кошмаров. Может быть, этот образ и соответствует пушкинской идее: такая графиня-ведьма точно предназначена для своей посмертной миссии.
Живой труп
Да, Норитис — всё же европейский интерпретатор Пушкина.
"Евгений Онегин" из собрания Ivan Novak
И снова Ivan Novak полностью выкладывает в своём ЖЖ "Евгения Онегина" в иллюстрациях западных художников.
Австро-Венгрия (Прага). 1913. Отакар Штафл
Все иллюстрации здесь: https://ivannovak10.livejournal.com/13945.... Это издание 1913 года (Прага), репродукция из которого была приведена в "пушкинском" томе "Литературного наследства" (1934). Представить не мог, что смогу взглянуть на все иллюстрации из этой книги.
П.Эттингер сказал в 1934 году несколько слов в своём обзоре иллюстрированной пушкинианы об иллюстрациях Штафла: он отметил, что рисунки "соответствуют требованиям плоскостной книжной графики" (т.е. признал безупречность формы), но в них нет "насыщенного настроения пушкинского шедевра", а композиции объявлены "вялыми". Посмотрим сами на эти иллюстрации.
1) Онегин читает нотацию Татьяне.
Самое главное — что это чистый незамутнённый модерн (видно по орнаменту листвы). А "Онегина" в стиле модерна никто из наших художников сделать не успел. Пушкин и модерн — это мечта. Композиция вялая? Пока рано судить.
2) Убитый Ленский.
Вот она, крупным планом иллюстрация, которая попала и в советское издание. тут уж композицию вялой не назовёшь. Возможно, это самое адекватное прочтение Пушкина — Ленский один, совсем один, не суетятся секунданты, не страдает Онегин (как на большинстве иллюстраций к сцене дуэли).
цитата
Недвижим он лежал, и странен
Был томный мир его чела.
Под грудь он был навылет ранен;
Дымясь из раны кровь текла.
3) Онегин в конце романа.
Ну вот, теперь можно и о вялых композициях поговорить. Онегин явно не скачет галопом. Нашему критику эти чешские рисунки показались "вялыми" из гущи революционной бури. Но ведь это последние дни "прекрасной эпохи" с её аристократизмом и с манерностью. Иллюстрации последнего довоенного года — это вообще время расслабленности. Думаю, уже через 10 лет европейцы, глядя на эти умиротворённые иллюстрации, вздыхали с глубокой грустью — и не по Пушкину, а по 1913 году. Завышенные требования были у советского искусствоведа в 1934 году...
Испанский художник в 1942 году иллюстрирует "Онегина", франкистская Испания формально нейтральная страна. Хороши у испанца портреты героев. Ещё художника интересует экзотика: московский пейзаж с церквями, русские просторы... Вот сцена дуэли — снега, снега (как знал, что испанская добровольческая "голубая дивизия" скоро погибнет в этих снегах). Можно сравнить с "вялыми" чешскими композициями 1913 года.
Совсем иные времена и другие берега. Вот энергичные Онегин с Татьяной. Техника узнаваема — всё же близки мы были к болгарам в советское время. Эти большущие глаза и хрупкие фигуры присутствовали в советской графике и мультипликации (но, скорее, в 1980-х гг). Такой приподнятый романтизм.
А вот и сцена дуэли.
Как эмоционально Ленский корчится в предсмертной агонии! Никто не скажет, что это вялая композиция.
Сегодня очень индивидуальный цикл современного модного художника — Б.Забирохина — в сборнике от престижной "Вита Новы".
Об этом сборнике и о художнике я по случаю упоминал (https://fantlab.ru/blogarticle55018). К "Пиковой даме" полноценный цикл: страничные иллюстрации почти на каждом развороте.
Манера художника ярко индивидуальная — это понятно. Есть ли какие-нибудь иллюстрации особенные по сюжету? Вот эта сцена мне показалась интересной — Лиза и графиня на прогулке (с собачкой). Подобные мотивы были только в прибалтийском издании.
Ещё концовки к произведениям в этом сборнике продуманные (как квинтэссенция всего произведения). К "Пиковой даме" вот такая концовка.
Что ещё из общих впечатлений?
В самом конце повести перепутаны иллюстрации — три картинки идут в таком порядке: "Германн за игрой", "Германн прячется у Лизы", "Призрак является к Германну". Конечно, иллюстрации гротескные, не сразу сообразишь, что они изображают. Но ошибка очень неприятная. Равнодушие и невежество — у помпезных издательств это встречается. У непомпезных издательств тоже встречается, но им прощаешь, а здесь классовая ненависть...
Особенностями иллюстраций Забирохина к Пушкину (не только к "Пиковой даме") является в некоторых случаях непропорциональность фигур персонажей — приём достаточно прозрачный. Вынужденно обращаем внимание на увеличенную фигуру — этот герой доминирует, подавляет. Ну а маленькая фигурка, видимо, демонстрирует ничтожность героя.
Посмотрим иллюстрации в соответствии с нашим планом.
1) Молодая графиня в Версале (XVIII век). Первая глава
Сен-Жермен — это же Калиостро. Великий Маг. В первый и единственный раз его и нарисовали как волшебника.
Громадный Сен-Жермен
2) Германн бродит по городу / караулит у дома графини. Вторая глава
3) Раздевание графини перед сном. Третья глава
"Перед сном" и "раздевания" нет. Но есть графиня перед зеркалом.
Что бы это значило: в зеркале отражается череп?
4) Германн с пистолетом. Третья глава
Махонький Германн
5) Германн и Лиза. Четвёртая глава
Германн ещё меньше
6) Привидение (мёртвая графиня является Германну). Пятая глава
Графиня передаёт Германну секрет трёх карт тем же способом, каким получила его от Сен-Жермена.
7) Игра Германна. Шестая (последняя) глава
Класс! Не могу придумать, какого стиля и направления эта сюита (означает ли это, что у Забирохина собственный стиль?). Что-то подобное — столь же свободное и дразнящее (но в другой манере) — было только у зарубежных иллюстраторов "Пиковой дамы". Фото с Алиба (книга выставлена на продажу): художник Клаве (французское издание 1946 года)
облако тэгов
