Данная рубрика — это не лента всех-всех-всех рецензий, опубликованных на Фантлабе. Мы отбираем только лучшие из рецензий для публикации здесь. Если вы хотите писать в данную рубрику, обратитесь к модераторам.
Помните, что Ваш критический текст должен соответствовать минимальным требованиям данной рубрики:
рецензия должна быть на профильное (фантастическое) произведение,
объём не менее 2000 символов без пробелов,
в тексте должен быть анализ, а не только пересказ сюжета и личное мнение нравится/не нравится (это должна быть рецензия, а не отзыв),
рецензия должна быть грамотно написана хорошим русским языком,
при оформлении рецензии обязательно должна быть обложка издания и ссылка на нашу базу (можно по клику на обложке)
Классическая рецензия включает следующие важные пункты:
1) Краткие библиографические сведения о книге;
2) Смысл названия книги;
3) Краткая информация о содержании и о сюжете;
4) Критическая оценка произведения по филологическим параметрам, таким как: особенности сюжета и композиции; индивидуальный язык и стиль писателя, др.;
5) Основной посыл рецензии (оценка книги по внефилологическим, общественно значимым параметрам, к примеру — актуальность, достоверность, историчность и т. д.; увязывание частных проблем с общекультурными);
6) Определение места рецензируемого произведения в общем литературном ряду (в ближайшей жанровой подгруппе, и т. д.).
Три кита, на которых стоит рецензия: о чем, как, для кого. Она информирует, она оценивает, она вводит отдельный текст в контекст общества в целом.
Модераторы рубрики оставляют за собой право отказать в появлении в рубрике той или иной рецензии с объяснением причин отказа.
Что я ценю в книгах больше всего? Оригинальность и необычность? Или атмосферу и описания? Яркие характеры героев? Закрученный и непредсказуемый сюжет? Все это верно, но, в первую очередь, мир должен быть настоящим, живым. Не грубой поделкой, не ярко раскрашенной фальшивкой, а настоящим, продуманным, прожитым. Казалось бы, про пиратов написано немало книг, начиная с "Одиссеи Блада". Увы, не читал Хобб, но знаю, что и у нее есть цикл про живые корабли. Или возьмем скрытое противостояние кланов, обладающих особыми способностями, где только не встречается оно. Но в дебютном романе Осояну"Невеста ветра" любая деталь обретает свое, особое звучание, которое гармонично сливается с общей мелодией мира.
Мир раскрывается перед нами постепенно, внезапными скачками резко расширяя кругозор, распахивая все новые и новые горизонты. Сюжет, словно живая лодочка, сперва невелик, потом разом вырастает до шхуны, а концу книги по бездонному морю страниц плывет прекрасный и величественный фрегат. Целительница, крылан, корабельный мастер, — каждый новый взгляд поворачивает сюжет, заставляя его то окунаться в прошлое, стряхивая пыль с воспоминаний, то возвращаться в настоящее, подбрасывая новые загадки, то тонко намекать о будущем, как и положено — неясно и расплывчато.
Загадок в "Невесте ветра" множество, как крохотных, личных, затрагивающих лишь одного, от силы двух людей, так и глобальных, от которых зависят судьбы целых королевств и империй. Но кто может заранее предсказать, к чему приведет героев поиск разгадки, как это повлияет на замерший в ожидании потрясений мир. Кланы, император, принцесса, пираты, каждый плетет свои интриги, туго переплетающиеся между собой, приводящие, подчас, к неожиданным результатам, когда множество сюжетных нитей сплетаются воедино.
Старые, высушенные морским ветром и просоленные брызгами воды легенды, казавшиеся вымыслом, вдруг обретают силу и мощь. Восстают словно феникс из пепла, впрочем, так можно сказать про каждого из главных героев. Все они что-то потеряли, чего-то лишились в прошлом, но упорно двигаются вперед, вновь находя смысл и цель жизни. Здесь и в помине нет бездушных статистов или картонных персонажей, каждый живет своей жизнью, мечтает, надеется, верит.
И эти надежды и мечты выплескиваются в песни, плавно несущиеся над морской гладью, качающиеся вместе с кораблем на волнах. "Мы выбираем путь, не зная горя", — поют матросы. Может, горе они и знают, но когда ты не один, а часть команды, когда корабль и капитан всегда незримо рядом, а вокруг плещется Бескрайний океан, полный опасностей и загадок, все выглядит иначе. И подходя к концу книги, понимаешь, что плавание еще только начинается, и никто не знает, что же случится дальше...
Многое остается неясным, недосказанным, но благодаря пестрой, яркой стилистике мира, поражающей воображением своим богатством идей и образов, это не раздражает. Наоборот, лишь еще сильнее влюбляешься в книгу, с головой окунаясь в нее. И начинаешь читать все быстрее, в надежде, что все тайны скоро раскроются, отдельные фрагменты сложатся, и мы узнаем, какой секрет скрывает старая карта.
Итог: отличный, детально проработанный мир, морские легенды и сказания, атмосфера и дух плавания, которые по достоинству оценят не только любители моря, но и ценители фэнтези.
— Я давно заметил: чем еда невкусней, тем она полезней.
Хотел бы я знать, почему все эти витамины содержатся только в том, что невкусно?- сказал Малыш.
— Витамины, конечно, должны быть в шоколаде и в
жевательной резинке, — сострил Боссе. («Малыш и Карлсон», Астрид Линдгрен)
Иногда мне кажется, что самая главная опасность для фантастической литературы в том, что ровно в тот самый момент, когда она старается стать полезной, книга тут же становится «невкусной». И – оп-ля — из текста уже торчит неприкрытая дидактика, которой наш внутренний ребенок пересытился много лет назад.
Туда не ходи.
Этого не делай.
Запрещающие таблички с газонов срывать и не думай даже.
Знакомо?
Поэтому кажется, что умение оригинально, по-новому, по-своему рассказать о вечных абсолютах, о добре и зле, о любви и дружбе – это самый большой драгоценный камень, который писатель может выудить из шляпы, которую ему приносит муза.
И Юрий Некрасов явно этот самый самоцвет перед написанием романа добыл. Хотя стоит сразу оговориться – «самоцвет» оригинален донельзя. В списках алмазного фонда точно не содержится. А вот в закромах какого-нибудь овражного гнома вполне можно обнаружить.
На первый взгляд, «Брандлькаст» — это превосходство формы над содержанием и смыслом в чистом виде.
Мир романа с первых же страниц дается настолько жирными, странными, разноцветными мазками, что листу к десятому уже в глазах рябит. Как «редкая птица долетит до середины Днепра», так и не каждый читатель доберется до финала текста. Когда из каждого нового абзаца, как из сундука безумного иллюзиониста, на тебя сыплются рыбы, скрещенные с мебелью, наполовину бабы, наполовину велосипеды, калошади, челокваки и самурари, геи-каннибалы и морозные патефоны… Нужно обладать железными нервами и ярко выраженным вкусом к экзотическим блюдам.
«Брандлькаст» похож на пасту с разноцветными спагетти. Первая часть романа – густой соус, из разряда тех, которые ешь – и непонятно, из чего приготовлен, к какой кухне относится и вообще, не хотел ли повар нас отравить? Правда, ближе к финалу, продравшись сквозь сюжет из бесконечного поиска-убегания-разлуки-и-воссоединения мы начинаем что-то понимать.
А вторая часть, под названием «Люпусарий» (он же «Дружбарь») – это макаронины всех двенадцати цветов радуги (пять из которых автор придумал сам только что и не преминул тут же угостить удивленного читателя). Это текстовые гусенички – в духе словарных статей – читая которые, начинаешь понимать, что именно ты съел в первой части. Виртуозно исполненный постмодернистский финт: роман собирается, как мозаика, и к финалу хочется тут же открыть книгу сначала и прочесть заново. С новым осознанием того, что именно жуешь.
И в это торжество сложносочиненной формы автор ухитрился вложить какие-то пронзительно ностальгические смыслы, идеи и ноты, родом из детства.
Про настоящую дружбу. Про то, почему и как любить друг друга.
Про отцов и детей. И о силе, что соединяет настоящую семью.
Про смерть, которой на самом деле нет.
И про то, что даже воплощенное зло может сидеть на обочине дороги с босыми пятками и дышать запахом трав.
И при этом – уши дидактики не торчат ниоткуда. Идеально спрятанная польза. Ни одной запрещающей таблички.
Разве что со специями перемудрили… Или со сладостью. Ну, в конце концов, не все читатели предпочитают пищу простую и здоровую. Некоторым подавай шоколадные конфеты, непременно в блестящей золотистой обертке. Чтобы и глаз радовался. И шуршало, когда разворачиваешь.
Пожалуй, даже самые ярые поклонники Дэна Симмонса отметят, что творчество их любимого писателя развивается циклически, со спадами и подъемами. И если замечательные «Террор» и «Друд» пришлись как раз на очередной пик, то «Черные Холмы» получились уже не столь удачными, а «Флэшбэк» и вовсе вышел довольно невыразительным.
Ради написания этого романа Дэн даже отвлекся от своей излюбленной темы – XIX века, в котором происходит действие трех его предыдущих романов (в случае с «Черными холмами» — частично). При этом по общественной реакции книга значительно обогнала все предыдущие творения Симмонса, хотя оказанный читателями и критиками прием сложно назвать теплым. Во «Флэшбэке» авторский стиль угадывается безошибочно, но вот наполнение оставляет желать лучшего. Дэн сознательно пожертвовал сюжетной составляющей и характерами персонажей для создания мрачной и страшной (в первую очередь для американцев) картины ближайшего будущего, в котором Америка разом теряет свои лидирующие позиции.
Основной целью писателя было раскритиковать недальновидную, по его мнению, политику текущей администрации Белого дома и предостеречь американское общество о губительных последствиях этих ошибок. Поэтому Дэн выбрал самый мрачный из всех возможных вариантов развития событий, и ради сгущения красок он местами пожертвовал логикой и непротиворечивостью сюжета.
Симмонс хорошо ориентируется в английской литературе, но его познания в экономике и политике нельзя назвать столь же обширными, поэтому порой Дэн идет на поводу у популярных, но не всегда корректных общественных заблуждений. К примеру, во «Флэшбэке» разваливающиеся Соединенные Штаты показаны на фоне поднимающей голову Мексики и захватывающей лидирующую позицию в мире Японии. При этом предпосылок для такой смены ролей нет . Сами японцы последние годы называют не иначе как потерянными, а индекс Nikkei 225 в 2009 году и вовсе достиг рекордного за 27 лет минимума. Ну а в мексиканскую мощь, похоже, не поверил и сам автор, поэтому великая Нуэво-Мексико в итоге оказалась гигантским мыльным пузырем.
Самим американцам Симмонс предрекает довольно печальную судьбу. Гигантский рост преступности, обязательная воинская повинность для всех юношей, достигших возраста 17 лет, безработица, нищета и отсутствие крыши над головой заставляют большинство взрослого населения увлекаться флэшбэком, наркотиком, позволяющим заново переживать самые приятные моменты жизни. Зачастую это происходит в ущерб настоящему, потому что окружающая реальность кажется унылой, скучной и печальной, поэтому вместо попыток улучшить свое текущее положение гораздо проще вспоминать былое благополучие.
«Флэшбэк» вообще неплохо отражает тягу западной цивилизации к прошлому, к тем славным дням, когда небо было чище, трава зеленее, а деревья выше. К слову, сам Симмонс в полной мере отражает это стремление, не даром три из четырех его последних романов посвящены как раз девятнадцатому веку. В позапрошлом столетии будет протекать действие и новой книги писателя. Впрочем, гораздо примечательнее является то, что во всех этих произведениях можно встретить восхищение делами предков и уходящих с исторической сцены народностей. Здесь можно вспомнить и индейцев племени лакота в «Холмах», и эскимосов в «Терроре», и прослеживающуюся в обоих книгах печаль о том, что очень скоро все изменится, хищническая западная цивилизация сначала сметет с американского континента индейцев и эскимосов, а затем и сама уничтожит себя.
Но что же нужно сделать, чтобы избежать этого мрачного будущего? Вот тут-то и начинается самое интересное. Симмонс стремится показать самые ужасные последствия текущего политического курса и свалить все грехи конкретно на текущего президента Барака Обаму, однако взамен Дэн не предлагает ничего. Не нужно было выбирать Обаму? Так он и сам, скорее всего, через полгода покнет Овальный кабинет. Свернуть обширные социальные программы правительства США, которые, по мнению писателя, погубят американскую экономику? А к чему приведет недовольство тех обширных слоев населения страны, которые привыкли опираться на государственную поддержку? Во «Флэшбэке» автор вспоминает о массовых беспорядках, всколыхнувших Лос-Анджелес в начале девяностых годов, а ведь тогда поводом для них послужил всего-навсего оправдательный приговор, вынесенный судом четырем белым полицейским, избившим чернокожего задержанного. Можно себе представить, что начнется, если тем же неработающим афроамериканцам, например, перестанут платить пособия по безработице.
Пожалуй, единственным реализуемым посылом Дэна остается бомбардировка Ирана, к которой Симмонс призывает как на страницах романа, так и на собственном форуме в Интернете. Однако начало военных действий в одном из самых нестабильных регионов мира после роста недовольства действиями НАТО в Ливии, Ираке и Афганистане вряд ли положительно скажется на американской репутации, о которой так печется автор.
Здесь, пожалуй, стоит отметить, что Симмонс является политически ангажированным человеком и активным сторонником республиканской партии, для которой подобное видение деятельности демократов является обычным делом. Таким образом, «Флэшбэк» легко можно объяснить одним из этапов борьбы за Овальный кабинет, которая с приближением выборов разгорается все сильнее.
Однако не стоит забывать, что многие проблемы, на которые обращает внимание Дэн, имеют место быть на самом деле. Демократия и толерантность давно превратились в диктатуру меньшинств, условия которых приходится принимать утесненному большинству. Апофеозом этого цирка как раз недавно стал запрет на употребление ряда слов в американских школах, принятый для того, чтобы не смущать чувства ряда маленьких представителей религиозных, этнических общин, неблагополучных семей и прочее. О том, что от такого комплекс неполноценности способен развиться у всех остальных — вопрос другой, ведь по сути демократия заключается в том, что права одних должны ограничиваться там, где они начинают нарушать свободу других.
И тут-то Дэн и подчеркивает, что демократия в условиях кризиса не работает. Поэтому-то он так и восхищается русским царем Владимиром (да-да, тем самым) и с таким усердием описывает успехи государств, вернувшихся к строгим тоталитарным правилам, основанных на клановой (Япония) или религиозной (Великий Халифат) структуре.
При этом в тексте остаются основные достоинства прозы Дэна – плотный насыщенный текст и глубокая проработка окружающего героев пространства. С другой стороны, во «Флэшбэке» они только усиливают диссонанс между качеством и смыслом написанного.
Ведь в художественном плане Симмонс во «Флэшбэке» способен предложить читателям только слабый детективный сюжет, несколько необязательных побочных линий, введенных в повествование исключительно ради дополнительной критики демократов, неубедительных и слишком умных героев, пробирающихся вперед за счет роялей в кустах и dues ex machine, и совершенно неуместный оптимистичный финал. И больше ничего, особенно если вам не нужно голосовать на ближайших выборах в Америке.
И получается, что в сухом остатке мы имеем идеальный сценарий для попкорнового блокбастера, но довольно посредственный роман, художественные достоинства которого сознательно принесены в жертву центральной идее.
В середине нулевых годов американский писатель-фантаст Дэн Симмонс всерьез увлекся девятнадцатым столетием, написав поряд три книги, действие которых происходит в позапрошлом веке. Первой из них стал «Террор», роман, посвященный судьбе экспедиции Джона Франклина, сгинувшей в Арктике в 1846-1848-м годах.
В свой роковой поход экспедиция отправилась в мае 1845 года. Целью путешествия было найти мифический Северо-Западный проход из Атлантики в Тихий океан. Под командованием опытного полярного исследователя сэра Джона Франклина числилось два специально оборудованных для плавания по северным водам корабля "Эребус" и "Террор", на борту которых находилось 128 человек. Исследователи благополучно добрались до Арктики, но затем связь с ними теряется. Поскольку в те годы отсутствие сообщений считалось обычным делом, бить тревогу начали только через несколько лет. На поиски пропавших людей снаряжались спасательные отряды и тратились серьезные средства, однако доподлинно установить, что же с ними случилось, так и не удалось. Долгие годы судьба Франклина волновала умы множества полярных исследователей и общественных деятелей.
Постепенно исследователи стали находить останки людей Франклина, их личные вещи и инструменты. На основании полученной информации было установлено, что основными причинами гибели экспедиции стали плохая провизия и необычайно холодное лето 1847 года, когда сковавшие "Эребус" и "Террор" льды так и не растаяли. Пережившие две зимовки члены экипажа покинули корабли и отправились в долгое и изнурительное путешествие к устью реки Бака, по которой они рассчитывали подняться к Большому Невольничьему озеру. Однако добраться до обжитых мест уцелевшим было не суждено. Все они погибли в пути от голода, холода и тяжелых болезней.
Таким образом, конец истории известен с самого начала. Собственно, мы знаем исход всех трех исторических произведений Симмонса. Чарльз Диккенс умирает спустя ровно шесть лет после Стейплхерстской железнодорожной катастрофы, а монумент на горе Рашмор стоит и сейчас. Однако во всех случаях важен не сам конечный результат, а то, как он был достигнут, и что произошло с героями за это время.
Вот и в "Терроре" Симмонс в первую очередь акцентирует внимание на личностях членов экспедиции и следит за их поведением по мере того, как ситуация становится все более плачевной. Для того чтобы максимально охватить обстановку на обоих кораблях и предоставить читателям возможность составить собственное мнение о происходящих событиях на основе свидетельств очевидцев, Дэн ведет повествование от лица полутора десятков матросов и офицеров обоих кораблей, хотя эфирное время каждого из них серьезно разнится. Больше всех глав, приблизительно половина, написана с точки зрения капитана "Террора" Фрэнсиса Родона Мойры Крозье, характер которого, пожалуй, претерпел самые серьезные метаморфозы.
Развитие характеров персонажей неспроста вызывает особый интерес у Симмонса. Под покровом полярной ночи, в условиях страшного холода, голода и страха, вызываемого неведомым зверем, из самых сокровенных глубин души на первый план выползает истинная природа каждого конкретного человека. Становится понятно, кто чего стоит. Одни готовы есть своих собратьев для продления собственной жизни, другие тайком крадут скудные продовольственные запасы, третьи подговаривают народ к бунту, но в то же время четвертые готовы пожертвовать собой, чтобы не мешать остальным, а пятые готовы на все, лишь бы спасти своих подопечных. Различие в поведении людей особенно ярко проявляется, если сравнить капитана Крозье с помощником конопатчика Корнелиусом Хикки, который воплотил в себе, пожалуй, все самые мерзкие людские черты.
Второй целью, которой задался Симмонс, было разобраться в причинах гибели экспедиции. Поначалу кажется, что именно для этого Дэн вводит в повествование фантастический элемент, однако довольно быстро на первый план выходят обычные человеческие черты — недальновидность, глупость, подлость и жестокость. Просчеты Франклина, некачественные припасы, подлость и низость Хикки, своими руками уничтожившего один из шансов на спасение ради сиюминутной мести, убили гораздо больше людей, чем сам Зверь.
И тем не менее таинственное существо играет в тексте довольно серьезную роль. Оно словно бы олицетворяет ярость таинственного севера, ополчившегося на несчастную экспедицию и обрушившего на нее суровые зимы, ледяные ветра, жестокие болезни и холодное лето. И, словно этого было мало, из ночи неслышно появляется огромная тень, напоминающая белого медведя, и уносит зазевавшихся людей с собой.
Стремясь добавить в произведение драматизму, Симмонс активно использует флэшбеки, в которых возвращает персонажей в начало их пути или даже во время, предшествующее старту экспедиции. Глядя на успешное начало плавания, пышущих здоровьем членов экипажа, планы, надежды и мечты героев, проникаешься еще большим состраданием к тем, кто в "настоящем" романа дрожит от холода на жилых палубах кораблей, затертых во льдах во мраке полярной ночи.
Дэн активно использует в романе элементы литературной игры. Он проводит аллюзии с «Маской Красной Смерти»Эдгара Аллана По, насылает на Крозье видения будущего, в которых Крозье наблюдает за поисками останков экспедиции и тем ажиотажем, который исчезновение людей Франклина вызывает в обществе. В тексте можно найти даже отсылку к Чарльзу Диккенсу, которого глубоко тронула арктическая трагедия. Примечательно, что знаменитый английский новеллист стал героем следующего романа Симмонса, который не удержался и упомянул в «Друде» о событиях «Террора».
Порой Дэну отказывает чувство меры, и некоторые его авторские ходы вызывают сомнения в своей уместности или достоверности. Сложно представить, что находящиеся под постоянной угрозой нападения жестокого хищника люди самостоятельно решались устроить в ужасный мороз мероприятия на открытом воздухе в ночное время. Однако все мелкие прегрешения автора быстро забываются при оценке того, какой громадный объем работы проделал Симмонс. Учитывая, с какой подробностью описан быт арктических исследователей позапрошлого века, с какой тщательностью автор рассказывает о привычках моряков английского флота и с какой достоверностью повествует о жизни американских эскимосов, можно себе представить, какое количество источников пришлось изучить писателю. А ведь Дэну еще предстояло увязать нити своего романа со следами погибшей экспедиции, найденными на протяжении полутора столетий, прошедших с момента ее исчезновения.
Немного выбивается из общей канвы повествования последние сто страниц. На них Симмонс сводит воедино все сюжетные линии и раскрывает главные секреты повествования, но в то же время немного смещает акценты в сторону темы, получившей дальнейшее развитие в «Черных холмах». В обоих случаях Дэн противопоставляет друг другу успешных, развитых и цивилизованных бледнолицых людей и местных аборигенов, аборигенов, образ жизни которых, как оказывается при ближайшем рассмотрении, гораздо лучше приспособлен к суровой окружающей среде. И Настоящие люди в «Терроре», и вольные дети природы в «Холмах» хорошо приспособились к миру вокруг себя и научились жить в гармонии с ним. И тем печальнее читать грустные предсказания Дэна о том, что бледнолицые, вазичу, пожиратели жирных кусков, поглотят и ассимилируют несчастных туземцев и перекроят их по своему образу и подобию. Однако подробнее на этом автор остановится спустя несколько лет в «Холмах», о которых я уже писал несколько месяцев назад.
Резюме: Блестящий роман, в котором Симмонс проделал гигантский объем работы и по крупицам воссоздал детали быта пропавшей экспедиции Джона Франклина. Очень сильное, масштабное и вместе с тем тяжелое произведение, которое не каждому удастся одолеть. К тому же мрачная атмосфера полярной ночи, сопутствующая всему процессу чтения, кажется, захватывает все окружающее тебя пространство и не хочет никуда уходить даже после того, как перевернута последняя страница. Не знаю как у вас, но у меня и сегодня за окном еще зима. Хотя есть мнение, что ее Старки накликали, но это уже совсем другая история. А «Террор», а что «Террор». Он стоит каждой секунды, потраченной на его прочтение.
Всевозможные сценарии переигровки Второй Мировой появляются с завидной регулярностью, с каждым разом становясь все более и более сумасшедшими. Дарта Вейдера не желаете? Или супер спецназовца, который одним махом тысячу побивахом? Но на фоне подобных измышлений порой встречаются крайне серьезные и качественные произведения, в которых допущения невелики, а главное они лишь средство, а не цель.
С дебютной книгой Сергея Анисимова, "Вариант Бис", я познакомился в тот момент, когда мои представления о войне уже успели отойти от наивно радостных, основанных на парадах, и продвинулись к осознанию того, что это весьма и весьма печальное событие. Но "Вариант Бис" поразил меня до глубины души. Простым и доступным языком автор рассказывает о мире, почти не отличающемся от нашего. Самые разные герои, летчики и моряки, пехотинцы и танкисты, все рода войск представлены в громадном полотне масштабной бойни, охватившей всю Европу.
Сделанные Анисимовым допущение малы, хотя и поражают своими результатами воображение. Сдвинутое на несколько часов начало войны. Мощные линкор и океанский крейсер, вкупе с авианосцем, которые в нашем мире так и не были достроены. Подробнее о них можно узнать, как в "Популярной механике", так и в "Вики". И это почти все. Прочее — тщательно обдуманная и смоделированная автором альтернатива, в которой суждено сойтись лицом к лицу бывшим союзникам.
Некоторых возмутил и оскорбил тот факт, что писатель столкнул государства вместе воевавшие с фашизмом, но в том то и дело, что даже в нашем мире такой исход мог иметь место. По крайней мере, перед началом Второй Мировой. Этому способствовало и напряжение между союзными государствами, и политическая ситуация, когда СССР начал расширять зону влияния. К счастью, у нас этого не произошло, хотя подобные мнения звучали: «...Только прикажите, и я выброшу русских за Вислу...».
Но для чего понадобилась автору война между СССРом и западными странами? Думаю, в первую очередь потому, что в ней могла ярче проявиться уродливая суть войны. Безумие, настоящее сумасшествие, когда одни люди без зазрения совести убивают других. А разница между расами, идеология — лишь повод решить другие проблемы — политические и экономические.
Хлестко и остро, беспощадно правдиво, Анисимов говорит о тяжелых "буднях" и пекле сражений. О людях, оказавшихся простыми винтиками гигантской военной машины, равнодушно перемалывающей судьбу за судьбой. Здесь нет безликих масок, нет идеальных героев, есть настоящие, упрямые, живые люди, которые просто хотят жить. А еще хотят, чтобы выжили их близкие, друзья, знакомые, и потому они вынуждены воевать.
А достоверность описаний и событий, начинающаяся с имен и фамилий, с названий частей, с технических характеристик танков и самолетов и заканчивающаяся сленгом, как русских, так и иностранных солдат. Эти сведения не вываливаются бессмысленной грудой, вот, дескать, мы не лаптем щи хлебаем, разбирайся как хочешь. Они проступают постепенно, в диалогах, на заседаниях, в мыслях, в примечаниях и сносках. В схемах линкоров, крейсеров и авианосцев. Автор сумел отобразить подлинный мир великой войны, оставшийся далеко в прошлом. Отобразить в деталях и в общем, так чтобы даже не возникло сомнений, что это ты стоишь на палубе линкора или сидишь в кабине пикирующего истребителя. Ты глядишь в прорезь обзорной щели, выцеливая вражеские танки, теряя товарищей.
Наверное, если бы некоторые милитаристы прочитали эту книгу, они бы десять раз подумали перед тем, как ввязываться в какую-то авантюру. А может быть и не подумали, это их дело и их воля. Зато у читателей есть возможность увидеть самим, без прикрас, жестокий быт масштабной бойни, где гибнут тысячи людей. Увидеть и задуматься, чтобы не питать потом радужных иллюзий. И я бесконечно благодарен Анисимову за это.
Итог: философская книга о войне, которая никого не оставит равнодушным. Лучшая прививка от милитаризма.
облако тэгов
