Данная рубрика — это не лента всех-всех-всех рецензий, опубликованных на Фантлабе. Мы отбираем только лучшие из рецензий для публикации здесь. Если вы хотите писать в данную рубрику, обратитесь к модераторам.
Помните, что Ваш критический текст должен соответствовать минимальным требованиям данной рубрики:
рецензия должна быть на профильное (фантастическое) произведение,
объём не менее 2000 символов без пробелов,
в тексте должен быть анализ, а не только пересказ сюжета и личное мнение нравится/не нравится (это должна быть рецензия, а не отзыв),
рецензия должна быть грамотно написана хорошим русским языком,
при оформлении рецензии обязательно должна быть обложка издания и ссылка на нашу базу (можно по клику на обложке)
Классическая рецензия включает следующие важные пункты:
1) Краткие библиографические сведения о книге;
2) Смысл названия книги;
3) Краткая информация о содержании и о сюжете;
4) Критическая оценка произведения по филологическим параметрам, таким как: особенности сюжета и композиции; индивидуальный язык и стиль писателя, др.;
5) Основной посыл рецензии (оценка книги по внефилологическим, общественно значимым параметрам, к примеру — актуальность, достоверность, историчность и т. д.; увязывание частных проблем с общекультурными);
6) Определение места рецензируемого произведения в общем литературном ряду (в ближайшей жанровой подгруппе, и т. д.).
Три кита, на которых стоит рецензия: о чем, как, для кого. Она информирует, она оценивает, она вводит отдельный текст в контекст общества в целом.
Модераторы рубрики оставляют за собой право отказать в появлении в рубрике той или иной рецензии с объяснением причин отказа.
С творчеством Харлана Эллисона я познакомился ещё в конце 90-х годов, когда мне в руки попала игра «I Have No Mouth, and I Must Scream», двухмерный, сильно забагованный (по меньшей мере в том варианте, который имелся у меня на диске) квест. О том, что он основан на рассказе какого-то автора я знать не знал – в тех широтах, где я обитал, об интернете в те годы даже не слышали. Но, когда спустя много лет «У меня нет рта, а я хочу кричать» попался мне в каком-то сборнике, я полез в сеть почитать об авторе. Оказалось, что Харлан Эллисон – один из самых титулованных и одновременно один из самых скандальных авторов, и количество его наград сравниться лишь с количеством инициированных им судебных разбирательств, под его каток попал даже Джеймс Кэмерон с «Терминатором». Я был заинтригован. Затем я начал смотреть оригинальный «Звездный путь», и один из лучших эпизодов этого сериала, «Город на краю вечности», был написан Эллисоном! Я был заинтригован ещё больше. Но наши издатели игнорировали автора – видимо, «пиратское» издание «Азбуки» не стимулировало ни Эллисона, ни отечественных книгопечатников к сотрудничеству. Лишь в 2022-2023 году вышли два тома «Эликсиров Эллисона», объёмной ретроспективы произведений автора за 50 лет. Я жадно набросился на книги... Набросился, и был разочарован, поскольку ожидал абсолютно другого.
Тем, кто только начинает читать Эллисона нужно иметь в виду сразу несколько вещей. Во-первых, почти все его рассказы, даже написанные в юном возрасте, наполнены старческим брюзжанием и вечным недовольством. Люди не такие, мир не такой, общество не такое, всё прогнило, в прошлом было плохо, в настоящем – не лучше, а в будущем будет только хуже. Во-вторых, судя по опубликованным в сборнике текстам, Эллисон считает себя самым прогрессивным, самым объективным, самым умным владельцем самого белого пальто на всей планете. Демонстративно выставляя себя альфа-самцом, он словно бы пытается компенсировать какие-то комплексы, превращая творчество в почти что психотерапию. В-третьих, «Эликсиры...» содержат фантастику в гомеопатических дозах. Куда больше в них бытовых зарисовок, статьей, эссе, автобиографических заметок и реалистичной прозы, написанной низким площадным языком. В-четвёртых, почти все собранные под обложкой истории устарели, причём не так, как устарело, например, творчество Азимова и Брэдбери – описанные ими фантастические технологии могут казаться наивными, но заложенные идеи продолжают быть актуальными. А вот творчество Эллисона, основанное на эпатаже, по нынешним временам кажется очень вялым – то, что шокировало читателей в 60-е годы в наши ревущие двадцатые не вызывает ни удивления, ни интереса. Даже упомянутая во втором пункте декларируемая «прогрессивность» и «правильность» автора в итоге тоже оказываются устаревшими, превращаясь в откровенный реакционизм.
Для тех, кого эти четыре фактора не пугают, расскажу немного о содержании сборника.
Примерно 1/6 часть обоих томов вообще не является рассказами в привычном понимании, это многочисленные предисловия, послесловия, биографии и автобиографии. И их реально много. Для того, чтобы добраться до художественных текстов в первом томе придётся прочитать тридцать с лишним страниц таких вот «введений» как от самого Харлана, так и от редакторов и коллег по фантастическому цеху – с кратким содержанием рассказов, восхищением Эллисоном и перечислением премий и наград. Поскольку личность автора (не только Харлана, но и любого другого) меня, как читателя, интересует очень редко, подобная трата места на страницах сборника кажется сомнительной идеей.
Ещё 1/6 обоих томов – это бытовые заметки о том, как Харлана Эллисона всё раздражает. Здесь мы найдём истории о его отношениях с матерью и отцом, впечатления о том, как он слетал в 60-х годах в южные штаты на марш в защиту чёрных, нравоучительную историю о том, как Эллисона обманула подружка, истории о том, как его рассказы и статьи резали и цензурировали и как он был этим возмущён. Например, во втором томе приведено две версии рецензии автора, написанной на заказ – «полная» и сокращённая редактором газеты, а также гневное письмо редактору относительно этих правок. В чём смысл публикации подобного рода материалов мне не совсем понятно, разве что для того, чтобы снова показать, каким «возмутителем спокойствия» был автор. Хотя аргументация в гневном письме на самом деле находится на уровне современных срачей в комментариях, и не удастся даже восхититься тем, что Харлан изобрёл ранее не виданную версию матерного загиба. Также в этих заметках можно оценить, насколько лицемерен автор – обрушиваясь в «Густо-красном моменте» на хоррор-фильмы с критикой из-за обилия крови и убийств женщин, он не упоминает многочисленные шовинистические выпады в своём творчестве, изнасилования и даже каннибализм, которые так часто встречаются в его рассказах. Но кино – это для быдла, а вот у Харлана белый плащик. Более-менее интересными в этой категории для меня показались две истории: трогательная «Моя мать», как понятно из названия, посвящённая матери автора и её похоронам и «Похоже, Тотошка, мы не в Канзасе» о том, как Эллисон работал над созданием научно-фантастического сериала, и о том, как сериал ожидаемо провалился. Эта история всё также полна желчи и мелочной мстительности, но хотя бы показывает нам, простым читателям, закулисье создания успешного (или не очень) телепродукта.
Следующая 1/6 – так называемые «скрытобиографические» рассказы. Они представлены в виде художественной прозы, их главных героев зовут не «Харлан», но всё равно ты понимаешь, что это чуть беллетризованные дневниковые заметки. Во-первых, персонажей выдаёт фирменный скверный характер, а во-вторых, невольно и против своего желания изучив биографию автора при чтении сборника, ты находишь прямые пересечения событий этих рассказов и событий из жизни Эллисона. Вот он встретил на вечеринке писателей писателя-кумира своей молодости, вот повёз подружку своей девушки в Мексику на аборт, вот мотался по барам и пьянствовал с какой-то случайной компанией, вот в детстве он крадёт игрушки из коробок с хлопьями... Выглядит всё это также нелепо, как пациент на приёме у уролога, который начинает свою речь со слов: «Знаете, у моего друга тут одна проблема...».
Итак, половина сборника позади, а пока что нам не встретилось ни фантастики, ни чего-либо заслуживающего внимания читателя, которому интересна литература, а не авторское самолюбование. Что там будет в следующей 1/6?
А там сугубо мейнстримная проза, завязанная на американских реалиях 60-70-х годов, которая, как я уже говорил, катастрофически устарела, а для России и вовсе никогда не была актуальной. Например, история чёрной бродяжки, которая стала свидетелем убийства, совершённого мафией. Бандиты открыли на неё охоту, и в течение рассказа она самыми разными способами уничтожает тех, кто хочет её убить (примерно также же как в любом стандартном ужастике, из числа тех, которые Эллисон так ругает). Шок-контента в этих рассказах отгружено изрядно, но после условных Ирвина Уэлша или Чака Паланика современного читателя сложно удивить скверно и скупо описанными сценами секса или насилия, поэтому несмотря на некоторую культурную ценность с точки зрения истории, читать подобное для удовольствия откровенно бессмысленно. Эти рассказы напоминают творчество школьника, который узнал несколько ругательств, однажды покурил травку, а также понял, откуда берутся дети, и теперь бравирует этими своими достижениями на каждом углу. При этом, я не говорю, что на таком материале нельзя написать что-то интересное, например, уже упомянутые Уэлш и Паланик полностью построили свою карьеру на грязи и чернухе, но читать их всё равно намного интереснее.
Предпоследние 1/6 книги – это бесформенное сюрреалистичное нечто, которое сложно как-либо классифицировать. В эту категорию я отношу краткие кусочки и/или наброски рассказов, не получившие развития, и слепленные воедино без особого старания, описания наркотических трипов, маскирующиеся под сюрреализм и трансгрессивную прозу, бессюжетные философствования обо всём и ни о чём, биографии вымышленных личностей и т.д. Из этих рассказов можно создать идеальный набор для любителей искать глубинный смысл и натягивать сов на глобус. Опять же, хиппи в 70-е годы, наверное, были бы в восторге, но лично мне читать описание деяний вредной личности с околобожественными силами, которая портит жизнь людям в течение всего октября как-то не с руки.
Наконец, последняя одна шестая часть сборника – это, собственно говоря, фантастика, причём «ненаучная». Никакой радости от исследований или открытий, никакого взгляда в будущее, только гнетущая серость бытия, ворчание и гнев на то, как всё плохо. Дискутируя с омерзительным обществом настоящего и будущего, Эллисон эксплуатирует классические правила демагога от доведения до абсурда в «Покайся, Арлекин!» до соломенных чучел в «Человеке, поглощённом местью». Сами рассказы строятся, скорее на идее, а не на выстроенной драматургии, потому, зачастую, не имеют сюжета, и начинаются ни с чего, заканчиваясь ничем. Попытки Эллисона добавить «реализма» в линейное повествование оказываются не слишком удачными, потому что хорошая история – это не только мысль вроде «А что, если бы в игровой автомат вселился призрак?», но ещё персонажи и их развитие, их действия и реакции, оценка идеи с разных сторон, и иногда даже критически, но автору самокритика неведома, поэтому он создаёт нежизнеспособные миры и плоских героев, опять же, играя исключительно на протухшем эпатаже. Попытки превратить идею в сюжет у Эллисона приводят лишь к тому, что нежизнеспособные идеи воспринимаются ещё более нежизнеспособными. Впрочем, в этом разделе коэффициент читабельных рассказов куда больше, чем во всех остальных. С десяток вполне тянут на 7 из 10, но, если учесть, что в двух томах «Эликсиров...» больше сотни произведений, статистика довольно печальная.
Поначалу я подумал, что, возможно, дело не в Эллисоне, а во мне – я напридумывал себе гениального автора, мечтал прочитать его истории два десятка лет, и оказался жертвой синдрома завышенных ожиданий, но, открыв на fantlab оценки сборника увидел, что в основной своей массе читатели со мной согласны – ни к одному рассказу нет оценки 8, лишь несколько набрали больше 7,5, а некоторые имеют позорный рейтинг около 3 (по меньшей мере, на момент написания данной рецензии). И как так вышло? Откуда столько наград, столько хвалебных рецензий, такая слава? Может быть, Харлан Эллисон умудрился пустить пыль в глаза своим современникам и соотечественникам, а мы, российские читатели XXI века свободны от агрессивного самопиара автора и оцениваем его творчество более-менее объективно?
Новый сборник Алексея Шолохова – это книга, авторская во всем: в подборе текстов, иллюстраций и художников (рисовали Александр Павлов, Александр Соломин, Лилиана Скрипко, Николай Гусев), в редактуре и верстке. Хотя сборник издан под брендом изд-ва Redrum, на самом деле участие изд-ва свелось к корректуре и советам, касающимся дизайна и печати.
Во всем остальном – автор наслаждался полноценной авторской свобода. И, как для автора, так и для читателя в этом есть определенный кайф.
Потому что в итоге получилась вполне профессионально изданная книга, максимально приближенная к личным вкусам и предпочтениям автора. Не будучи стесненным какими-либо рамками, кем-то надуманными правилами, Шолохов общается со своим читателем задушевно и неформально.
Сборник начинается вступлением – словом автора к читателю, где автор объясняет почему и как его угораздило сделаться писателем именно ужасов. Далее, написав к каждому рассказу несколько предваряющих фраз, автор словно сопровождает читателя, выступая в роли ненавязчивого спутника и собеседника, от текста к тексту. С характерной самоиронией и самокритичностью, свойственными Алексею Шолохову. И это делает книгу более интересной. Читателя эмоционально цепляют не только художественные произведения, в нее включенные, но и эти небольшие искренние заметки, более полно раскрывающие перед читателем личность автора. Это любопытная и, на мой взгляд, удачная форма для авторского сборника.
Что касается самих рассказов, включенных в сборник – большинство из них уже были показаны публике. И, может быть, этот факт не устроит тех, кто ищет свежего чтива от любимого автора.
Книга издавалась не столько ради новизны текстов, сколько именно для своеобразного «волеизъявления автора». Все рассказы подверглись редактированию и авторской шлифовке, они скомпонованы в определенном порядке и поданы читателю в соответствующей обработке и художественном обрамлении. Сборник «Страх как он есть» словно бы фиксирует достижения по части рассказов за NN-ое количество лет трудов автора: как семейная фотография в парадной рамке на юбилей. В этом качестве сборник будет интересен почитателям писателя Алексея Шолохова и тем, кто знакомится с ним впервые (думается, есть и такие среди российских любителей хоррора).
Содержание сборника:
Я БОЮСЬ
ГЛАЗОК
В УТРОБЕ
В СТРОГИХ ТРАДИЦИЯХ
ПОПУТЧИЦА
САМЫЕ СВЕЖИЕ НОВОСТИ
ОДИН ЗВОНОК
ВСЕ СЛОЖНО
ПОРНО ДЛЯ ШИМПАНЗЕ
ПАЛЬЦЫ
90 СЕКУНД
КНИГА, НОЖНИЦЫ, ЧЕРНЫЙ БАНТ
ВЕЖЛИВОЕ ОБЩЕНИЕ
МЕРТВОРОЖДЕННЫЙ
НАДО!
ОТСТРЕЛ
ПЛОХОЙ ОТЕЦ
C МЕНЯ ХВАТИТ
БАБОЧКИ В ЖИВОТЕ
ПОЛОВИНКИ
ПРОТЕЗ
ЦЕЛКОВЫЙ В МОХНАТОЙ ЛАПЕ
Благодарности
У автора – широкая палитра, и ужасы в сборнике представлены на самый разнообразный вкус: здесь есть и легкая мистика («Все сложно», «Самые свежие новости»), и черный юмор («Вежливое общение», «Порно для шимпанзе»), и сплаттерпанк («В утробе», «Мертворожденный»), и очень жесткий реализм, и ужасы, основанные на фольклоре («Целковый в мохнатой лапе», «Книга, ножницы, черный бант» и др.). Есть даже романтика и фантастика («90 секунд»).
Как писатель, Алексей Шолохов отличается среди других отечественных авторов ужасов зрелым знанием жизни, людей, и в связи с этим – приверженностью в своих художественных приемах реалистичности и психологичности сюжетов и персонажей. Иногда это делает его тексты похожими на горькое лекарство: от зеркала, в котором кривится очень узнаваемая рожа, так и тянет отвернуться.
А иногда это поднимает его тексты «чисто развлекательного жанра» до ноты высокого трагизма – как, например, в жестком рассказе «Плохой отец», по-кинговски символичном рассказе «Отстрел» или в полном грустной романтики «Бабочки в животе».
Все эти чудеса предсказал один единственный прорицатель – первый сентябрьский денёк
Несмотря на дважды «летнее» название сборника, настроение у него осеннее. Первый же рассказ говорит о том, что «Лето кончилось», а последняя новелла «На исходе лета» — ни что иное, как поэтическая эпитафия самому яркому и тёплому времени года. Персонажи рассказов будут проживать «Всё лето в одну ночь», «В июне, в тёмный час ночной», или же замерзать тоскливыми зимними сумерками, оттаивать, оживая по весне им тоже предстоит, но всё же настоящей королевой этого бала является осень. Рыжая красавица, добрая, понимающая, внимательная и чувственная, приходящая, как предвестник заката жизни, нежно обнимающая перед зимою, в которую все мы умираем.
Покойника надо уложить чин по чину, засыпать подобающими словами и паузами, а уж потом приниматься за следующего
По Брэдбери времена года – это не просто сезонные изменения климата, а этапы жизненного пути: яркая весна детства, жгучее лето юности, умудрённая зрелостью осень, переходящая постепенно в старость-зиму, в которой всё явственнее чувствуется морозное дыхание смерти. Именно поэтому даже в самые знойные деньки старикам не удаётся согреться одним только солнцем, холод не отпускает их, необходимо тепло посильнее, человеческое, сердечное. Огонь молодости, который они находят у внуков или черпают из воспоминаний, когда остаются в одиночестве.
Ему исполнилось всего лишь двадцать, и с каждой женщиной, что сидела на крыльце, когда он шёл мимо, или махала рукой из автобуса, его связывал несостоявшийся роман
«Летнее утро, летняя ночь» — третья часть автобиографической трилогии, начатой писателем знаменитым романом «Вино из одуванчиков» ещё в 1957-м году. Читатель встретит здесь и Дугласа, и Тома Сполдингов, и их деда с бабушкой, других знакомых персонажей. В 2006-м было издано продолжение «Лето, прощай!», которое изначально являлось частью «Вина из одуванчиков», но по настоянию редактора было изъято при публикации. Заключительная книга цикла состоит из «остатков и обрезков», не вошедших в первые две, она увидела свет ровно через полвека после «Вина», на следующий год после «Лета», в 2007-м.
Этот портрет соткан из всех снов, из всех женщин, из всех лунных ночей со времён творения
«Двадцать семь рассказов», заявленные издателями – не совсем точно, примерно треть из них назвать полноценными рассказами вообще нельзя, и принадлежат они к тому типу произведений, который определяется ныне, как «микро» — объёмом на страничку, а то и меньше. Например, новеллы «Проектор» и «Серьёзный разговор» и вовсе величиною с небольшой абзац. Хотя, конечно, в случае с Брэдбери размер не важен, он и в одно предложение может поместить смысла больше, чем иные писатели в многотомную серию.
Лето уже предвидело свой конец, закруглялось, вытряхивало последние сверкающие песчинки из верхней колбы песочных часов
В прошлом Рэй Брэдбери, благодаря советской цензуре, представал перед читателем писателем-добрячком, сентиментальным и мягким, практически «плюшевым», самой жёсткой вещью которого был роман «451 градус по Фаренгейту». Ныне же мы знаем, что доброта и сентиментальность не отняли у писателя умения реально смотреть на мир. Даже у такого «взрослого ребёнка». Он любит людей, но понимает, что они способны на многое, и в этом многом встречается как добро, так и зло; он любит живое, но не испытывает панического страха перед мёртвым, зная, что смерть – часть жизни, одна из самых значимых, заключительная её страница; он восхищается любовью, хотя иногда она и приносит больше печали, чем радости. Самое главное – Брэдбери любит читателей, которым всё это неспешно рассказывает.
Когда поймёшь, что в человеческой природе всегда есть частица зла, тебе будет легче выстоять
http://ic.pics.livejournal.com/e_bath/120..." hspace="5" vspace="5" width="200" title="Театр теней. Новые рассказы в честь Рэя Брэдбери" />Сегодня я расскажу вам о новом сборнике рассказов Рэя Брэдбери, написанных не Рэем Брэдбери (да, я тоже сначала отнёсся к данной идее очень даже скептически, но, поверьте – это действительно так). Правда, перед этим вам придёт прочесть небольшой рассказ о том, как я познакомился с этим писателем.
Мне было лет 11-12, я только недавно открыл для себя чудесный мир фантастики: «Звёздных королей» Гамильтона, «Тарзана» и «Марсиан» Берроуза, «Человека-амфибию» Беляева, «Таинственный остров» Верна, «Войну миров» Уэллса, и я жаждал новых невероятностей. В библиотеке мне вручили доселе неизвестного Брэдбери. Томик, в котором были «Вино из одуванчиков», «Марсианские хроники», плюс с десяток рассказов. «Вина» я совсем не понял – тогда я не хотел читать про взросление 12-летнего мальчика, я сам был этим мальчиком, и мне нужны были приключения, путешествия, погони. Я ещё не знал, что не менее (а зачастую и более) увлекательно путешествовать по внутреннему миру, изучая душевный ландшафт, его изменения, преодолевая кручи сомнений, падая в пропасти отчаяния, утопая в зыбучих песках тоски, переплывая реки тревог и прорываясь сквозь чащи страхов. Позже я понял, что это те единственные приключения, которые что-то меняют в тебе самом, оставляют след, отзываются эхом в сердце, заставляют раз за разом настойчиво искать ответы на вопросы кто ты? почему такой? зачем это всё?
Это было позже, а в 12 лет хотелось прерий, космических далей, бластеров, подлых врагов и благородных героев, принцесс в беде, миров на грани катастрофы и масштабных сражений за эти миры. Оставив «Вино» на будущее (которое пришло в своё время и накрыло меня волною нежности и печали), я принялся за «Марсианские хроники», названия которых обещали всё то, что казалось таким необходимым и жизненно важным тогда. Вот тут я и попался… Это же был Марс! И были ракеты! И был космос, и другая планета, и даже марсиане были… И вроде бы было всё, что нужно, но было это совсем другим, и было это таким необычным, грустным, и в то же время захватывающим и не отпускающим до самой последней страницы.
Брэдбери – с его печалью, которая светлее и ярче любой радости, с его нежностью, сокрушающей самые крепкие панцири, с его тихим неторопливым голосом, заглушающим бравые крики всей ватаги мушкетёров/индейцев/космических пиратов/ковбоев/футуристических капитанов, звучащие в мое голове – он взял меня за руку и повёл в другой мир, и это путешествие меняло меня, с каждым словом делая чуть взрослее, чуть тоньше, чуть мудрее, чуть лучше.
А ещё были рассказы, страшные в своей мрачности, небывало атмосферные и страшные по-настоящему, не чудовищами и монстрами, а каким-то глубоким ужасом, прячущимся внутри тебя и выбирающимся наружу во тьме. Было так страшно, что тишина звенела в ушах, так страшно было только ночью одному, когда единственный способ спастись — это укрыться с головой одеялом и не показываться наружу до утра, пока не забрезжит рассвет.
Так я и познакомился с Рэем Брэдбери...
Главная особенность Брэдбери в том, что кажется, будто он только твой личный писатель, пишущий лишь тебе, и никто больше, кроме тебя, ТАК СИЛЬНО его не понимает, потому что и пишет именно про тебя, а не про кого-то другого. Антология «Театр теней», рассказ о которой я, наконец, начинаю, опровергает и в то же время подтверждает эту особенность писателя. Потому что он собран из рассказов тех авторов, которых Брэдбери в своё время, так же, как и меня когда-то, взял за руку и увёл в мир настоящего волшебства. И они не только с благодарностью приняли этот дар, но понесли его дальше, сами став волшебниками слова, и открывая читателям уже свои миры.
«Театр теней» — это два сборника под одной обложкой: сборник рассказов и сборник небольших автобиографических эссе, в которых авторы антологии рассказывают о том, что для них значит Рэй Брэдбери. Каждый рассказывает свой персональный рассказ о знакомстве с писателем, но в одном они очень похожи на то, о чём рассказал я вам выше – встреча с Брэдбери стала одним из поворотных моментов в их жизни.
В сборнике двадцать шесть авторов, я, до того, как прочесть эту книгу, был знаком с творчеством лишь четырёх из них – Нила Геймана, Джо Хилла, Дэвида Морелла и Харлана Эллисона. Да и то, у первых двух я до сих пор прочёл лишь несколько рассказов, Морелла знаю только по его «Рэмбо» (да, тому самому), и только Эллисона читал в достаточно большом объёме (трёхтомник «Поляриса»). Все остальные имена мне ничего не говорили, но имя Брэдбери обещало (и не обмануло), что результат будет отличным.
Рассказы очень хороши, есть гениальные, которые я обязательно буду перечитывать, есть просто хорошие, слабых и плохих нет. Возможно, как-нибудь в дальнейшем я и расскажу по отдельности о некоторых из историй антологии, но считаю, что особой нужды в этом нет — лучше прочтите их сами. Постапокалипсис, магический реализм, мистика, социальная фантастика, лингвистические шарады, рассказ о космических колонизаторах, краткая биография Мэрилин Монро, темпоральная драма, высокая литература, голливудские хроники – рассказы этого сборника очень разные, по жанрам, по сюжетам, по стилистике, но они объединены одной атмосферой. Это признания в любви, это письма благодарности, это тепло, пронесённое через всю жизнь, не погасшее, а разгоревшееся пламя, освещающее тьму. Благодаря Брэдбери, зажглось много костров, мир стал ярче и светлее. Словно светило, он одаривает всех вокруг своими лучами, и теперь воспитанные им писатели отбрасывают тени, которыми и являются истории этой книги. «Театр теней», которого не было бы без света.
облако тэгов
