Данная рубрика — это не лента всех-всех-всех рецензий, опубликованных на Фантлабе. Мы отбираем только лучшие из рецензий для публикации здесь. Если вы хотите писать в данную рубрику, обратитесь к модераторам.
Помните, что Ваш критический текст должен соответствовать минимальным требованиям данной рубрики:
рецензия должна быть на профильное (фантастическое) произведение,
объём не менее 2000 символов без пробелов,
в тексте должен быть анализ, а не только пересказ сюжета и личное мнение нравится/не нравится (это должна быть рецензия, а не отзыв),
рецензия должна быть грамотно написана хорошим русским языком,
при оформлении рецензии обязательно должна быть обложка издания и ссылка на нашу базу (можно по клику на обложке)
Классическая рецензия включает следующие важные пункты:
1) Краткие библиографические сведения о книге;
2) Смысл названия книги;
3) Краткая информация о содержании и о сюжете;
4) Критическая оценка произведения по филологическим параметрам, таким как: особенности сюжета и композиции; индивидуальный язык и стиль писателя, др.;
5) Основной посыл рецензии (оценка книги по внефилологическим, общественно значимым параметрам, к примеру — актуальность, достоверность, историчность и т. д.; увязывание частных проблем с общекультурными);
6) Определение места рецензируемого произведения в общем литературном ряду (в ближайшей жанровой подгруппе, и т. д.).
Три кита, на которых стоит рецензия: о чем, как, для кого. Она информирует, она оценивает, она вводит отдельный текст в контекст общества в целом.
Модераторы рубрики оставляют за собой право отказать в появлении в рубрике той или иной рецензии с объяснением причин отказа.
«Ночь в одиноком октябре», один из последних прижизненных романов известного фантаста Роджера Желязны, многими (в том числе самим автором) совершенно справедливо относится к числу лучших произведений писателя.
Каждый октябрь, когда полнолуние выпадает на ночь накануне Дня всех святых, группа людей, обладающих определенными сверхъестественными способностями, съезжается в заранее определенное место и готовится сыграть в Игру. Правила игры весьма просты: множество врат разделяет наш мир от мира древних лавкрафтианских богов, и в ночь игры часть игроков будет пытаться эти врата открыть, а часть, соответственно, — оставить закрытыми. Каждого игрока сопровождает животное-фамильяр. И некоторым из этих животных есть, что сказать.
Повествование ведётся от лица пса Снаффа, фамильяра одного из игроков, известного под именем Джек. Снафф словно бы ведёт отчёт или рассказывает невидимым собеседникам о событиях каждой ночи, ведущей к Игре.
По правде говоря, Снафф вообще не пёс, а существо из иного мира, призванное Джеком и лишь принявшее облик пса. Вместе с обликом Снафф перенял и некоторые собачьи повадки, но он далеко не обычный пёс. Скорее он равный партнёр Джека и полноценный участник Игры. Он умён, воспитан и хорошо образован. Он способен проводить сложнейшие математические расчёты и цитировать Вергилия и латынь. Он налаживает контакты, ведёт переговоры, собирает информацию и раз в день, с полуночи до часа ночи, способен делиться наблюдениями с Джеком.
Сам Джек тоже непрост. В его облике угадываются черты и Джека Потрошителя, и другого известного персонажа Желязны Джека-из-Тени, и даже библейского Каина. На первый взгляд, это исключительно положительный персонаж, образцовый джентельмен, всегда играющий только за хороших парней — Закрывающих. Вот только... в глазах его таятся безумные блики, а в кармане прячется нож, на лезвии которого выгравированы древние рунические письмена. Большую часть времени Джек держит себя в узде, но стоит утратить над собой контроль, и он способен превратиться в безжалостного убийцу.
За свою долгую жизнь Снафф с Джеком стали жертвами сразу нескольких проклятий, одно из которых притягивает к парочке различных Тварей. Джек держит Тварей в разных уголках дома — кого в зеркале, кого в шкафу, кого на чердаке, а кого — в паровом котле. Твари безостановочно пытаются вырваться и устроить кровавую баню, поэтому Снафф каждый день по несколько раз вынужден обходить весь дом дозором. Занятие геморройное, но необходимое, пусть и цели героев далеки от альтруистических — Джек намеревается использовать Тварей в день Игры, если дела будут складываться не в пользу Закрывающих.
Правда, до Игры ещё дожить надо. Начиная с новолуния, правила допускают фатальные методы избавления от мешающих игроков. Если, конечно, вы уверены в том, что ваша жертва выступает не на вашей стороне. Если вас, конечно, в принципе волнуют подобные условности.
Художник Alexandra Pietilya
Среди героев нет однозначно отрицательных или положительных персонажей (ну, может, за исключением Великого Сыщика и Ларри Тальбота). Всем участникам Игры, как Открывающим, так и Закрывающим, для участия требуются определённые ингредиенты, и некоторые из них можно собрать только с тела свежеубитого трупа. У игроков свои мотивы участвовать в игре, поэтому располагающая к себе ведьма Джилл играет за Открывающих, а на стороне Закрывающих может выступить граф Дракула, чьи пристрастия к человеческому роду редко выходят за пределы гурманных.
А вот фамильяры Игроков совсем другое дело. Животные зачастую дружат друг с другом и способны работать сообща, иногда даже после того, как становится ясно, что они играют за разные стороны. Так, на протяжении всего повествования лучшим другом Снаффа остаётся кошка Джилл Серая Дымка.
Художник Oixxo Art
У каждого из игроков есть свой прототип, причём в каждом случае источники вдохновения у Желязны разные, начиная от книг Артура Конан Дойля, Брэма Стокера и Говарда Филлипса Лавкрафта и старых фильмов ужасов от студий «Юниверсал» и «Хаммер», и заканчивая криминальными хрониками и историей английского оккультизма.
Первая обложка англоязычного издания
Автор словно играет в игру, смешав в одной книге персонажей всех своих любимых произведений. И, что самое замечательное, Желязны предлагает читателям сыграть в эту игру вместе с ним: а попробуйте самостоятельно разобраться в происходящем, понять правила Игры и отыскать все щедро разбросанные по тексту цитаты, отсылки и пасхалки.
Желязны держит читателя за равного себе, поэтому старается не испортить удовольствие и предоставить им возможность составить полную картину происходящего самостоятельно. Вся необходимая информация для этого есть; она разбросана по тексту крохотными обрывками, прячется в диалогах персонажей и просачивается в редких рассуждениях Снаффа, который, сам того не желая, нет-нет, да сболтнёт лишнего.
Благодаря подобной манере изложения интрига держится до последней страницы. Желязны не забывает регулярно подбрасывать новые сюрпризы, а казавшиеся поначалу бесполезными кусочки информации в итоге оказываются недостающими элементами паззла, который собирается в единую картинку.
Снафф очень искусный рассказчик, он избегает ненужных отступлений и затянутых рассуждений. События в романе развиваются по нарастающей. Если в первой половине месяца игроки лишь присматриваются друг к другу и пытаются понять, кто участвует в Игре (и, желательно, на какой стороне), а кто просто мимо проходил, то ближе к финалу, когда Силы участников растут, а ставки на кону становятся все больше, в ход идут все более аморальные приемы.
Структура повествования соответствует темпу событий. Сухие и краткие отчеты начала октября сменяются длинными и обстоятельными описаниями последних дней месяца. Причём дело не только в том, что дни после новолуния больше богаты на события, чем дни до. Сама речь Снаффа меняется и становится более разнообразной, словно растущая луна влияет не только на его силу, но и на словарный запас.
Снафф, даром, что пёс, обладает необычно острым и внимательным взглядом и способен всего в нескольких словах передать всю красоту окружающего мира, богатство и насыщенность осенних красок и свежесть чистого воздуха, в котором поутру уже чувствуется холодное дыхание первых морозов.
Пожалуй, единственный минус «Ночи» — слишком резкая концовка. Повествование обрывается сразу после кульминации, не давая читателю возможности насладиться развязкой и должным образом попрощаться с полюбившимися персонажами. Впрочем, такой финал вполне в духе Снаффа: все по делу, никаких сантиментов, ничего лишнего.
Комментарий: Сборник, включающий практически все переведенные рассказы Р. Желязны. Иллюстрации на суперобложке Д. Бернса.
"Варкалось. Хливкие шорьки / Пырялись по наве, / И хрюкотали зелюки / Как мюмзики в мове. /
О, бойся Бармаглота , сын! / Он так свирлеп и дик, / А в глуще рымит исполин — / Злопастный Брандашмыг!"
Л. Кэрролл «Алиса в Зазеркалье», пер. Д. Орловской
В Зазеркалье Кэрролла «бывает по шесть, семь пятниц на неделе», почему бы в Зазеркалье Желязны не оказаться сразу восьми Алисам? У Кэрролла Алису представляют Бараньему Боку. «Бараний Бок поднялся с блюда и поклонился Алисе; та тоже ему поклонилась, так и не решив, смешно это или страшно.» У Желязны Алиса разговаривает с изуродованными трупами своих клонов (здесь не важно, что она сама клон). Другое время, другие читатели. Но и в Зазеркалье Желязны есть свои Бармаглот и Брандашмыг, и вместе с одним из этих чудовищ оригинал Алисы падает в очень глубокий колодец, который тоже есть у Кэрролла, хотя и в другой сказке про Алису.
Но в повести Желязны есть то, чего не могло быть в первоисточнике, а именно — то, что я называю техническими Бармаглотами. Вот парочка таких «артефактов». «Кристаллическая решётка из чистого углерода с пропущенным через неё антигравитационным полем...»; «Окружность сечения нити составляет меньше трёхсот шестидесяти градусов, — ответил Калифрики. — Отрицательное давление антигравитации воздействует на геометрию окружающего пространства. Этот отсутствующий угол является моим ключом в другие пространства.» Идея технического Бармаглота принадлежит английскому астроному Эддингтону. В книге «Природа физического мира» он замечает, что описание элементарной частицы, которое даёт физик, — по сути такой же «Бармаглот»: слова обозначают «нечто неизвестное», которое делает «неведомо что». Далее он пишет: «Узнав, что в одном атоме содержится восемь электронов, а в другом семь, мы начинаем постигать разницу между кислородом и азотом. У кислорода по наве пыряются восемь хливких шорьков, а у азота — семь. Если ввести несколько чисел, то даже «Бармаглот» станет научным. Теперь можно отважиться на предсказание: если один из шорьков сбежит, кислород прикинется азотом. В звёздах и туманностях мы, действительно, находим таких волков в овечьих шкурах, которые здесь были бы для нас полной неожиданностью.» (Итоговое издание Алисы, М. АСТ, 2015).
Кроме двух вышеприведённых, в повести Желязны можно найти ещё несколько замечательных бармаглотоподобных научно-технических описаний, заставляющих отнести её (повесть) к твёрдой разновидности НФ, где местом действия является, кроме реальных мест на Земле, ещё и «самоподдерживаемый запрограммированный аккреционный диск, информационное поле которого подверглось неустранимым повреждениям». Алиса и её обладающий почти безграничными техническими возможностями спутник проходят в этот чудесный и ужасный мир именно через одно из таких повреждений, позволяющих пройти через горизонт событий чёрной дыры внутрь сферы Шварцшильда. В этой полной смертельных ловушек вселенной происходит нечто непредсказуемое, в результате чего из Зазеркалья выходят три другие Алисы, а та, которая прилетела на находящемся под водой корабле, навсегда остаётся в неизменном для внешнего наблюдателя состоянии в полном соответствии с теорией Чёрных дыр.
Эту повесть можно без преувеличения отнести к числу самых волшебных созданий Автора, почти не уступающих вершине его творчества — «Хроникам Амбера». Причина этой глубинной близости чистого фэнтези и научной фантастики в повести заключается как раз в происхождении последней от такого неиссякаемого источника, как история кэрролловской Алисы.
облако тэгов
М.: