облако тэгов
 |
|
СПб.: «Был по крайней мере один, кто не сломался — и навсегда утвердил за людьми божественное право выбирать чувства и цели не только из доступного протоплазме набора.»
В. Рыбаков «Трудно стать богом»
Повесть представляет собой оригинальное сочетание реализма и фантастики и производит сильное эмоциональное воздействие на думающего читателя, а это мешает рассуждать и понимать. По ходу чтения приходят в голову только самые простые вопросы, но и они ставят в тупик. Например, непонятно, почему возможность иногда помыться может помешать «духовному перерождению», или почему в финале повести Холёный, превратив свою квартиру в ярко пылающий факел, считает, что кухню он «пощадил». Или вот фраза одной из девочек, которых ГГ встречает, вернувшись из Кельи, — «От тебя воняет, как от старика.» Из какой же она семьи? Что произошло с её дедушкой?
Но в повести есть многое поважнее этих мелочей*. Такова на очень малый промежуток времени появляющаяся мать ГГ, о которой он ни разу не вспомнил за год (!) пребывания в волшебной читальне. Из этого эпизода (телефонного разговора с матерью) становится отчасти понятно, почему в цивилизованном обществе столько дикарей. Очень интересен учебник — единственная книга Кельи. Воспринимается она, как символ всей духовной культуры, в основе которой лежит литература. Непривычный к чтению дикарь сначала, естественно, видит в книге только фигу. Со временем книга (превращающаяся в Книгу) начинает доносить до дикаря некие «банальные прописные истины», он начинает постигать их «не изведанную ранее сладость» и понимать, что «нет более универсального руководства» для жизни, чем эти истины. И тут появляются у читателя (когда эмоции отступают на задний план) настоящие вопросы к Автору. И вопросы эти как раз об истинах. Их всего три, и каждая из них могла бы успешно использоваться, как тема семинара на философском факультете университета, причём даже не на первом курсе. «Детство не оправдывает глупость» — это банальная истина? Начав с возражения «смотря какое детство», можно долго обсуждать эту сентенцию, и не факт, что обсуждение закончится определённым, бесспорным выводом. Ещё истина — «долг длиннее жизни». Эта формула ещё более туманна. Долг, положим, твой. А чьей жизни он длиннее — твоей или твоих близких? Если твоей, то о каком долге идёт речь? О долге перед потомками?
Третья истина («познавший грязь однажды — раб её вечный») проще, но тоже совсем не элементарна, она открывается «студенту» Кельи при первом чтении Книги** и подтверждается возвращением Холёного обратно в Келью.
Такой вот набор «банальных» истин заставляет подозревать, что «студент» попал не в ту Келью и читает не ту Книгу. И читателю и Автору известен источник тех в самом деле банальных истин, которые должны быть основой духовного перерождения учеников. Этот источник — нагорная проповедь Иисуса Христа. Если бы в Книге, которую читает Холёный, содержался именно этот набор правил жизни, то выход усвоившего их человека в мир стал бы чем-то вроде второго пришествия. Холёный же принёс в покинутое им год назад*** общество такой бисер, метать который перед этими свиньями было делом абсолютно бесперспективным. Начинать надо было с начала, а где оно, это начало, после года обучения он по прежнему не знает.
И какой же вывод из этого, придуманного Автором, странного способа получения образования, который не приводит (и принципиально не может привести) ни к какому результату? Ответить на этот вопрос помогает ниспосланный Холёному свыше «сон поистине вселенского масштаба». Сон, из которого следует, что всё образование дикарей во всех Кельях Мироздания осуществляется по одной и той же ошибочной схеме — «студенты» везде попадают не туда, куда надо, и везде обучение начинается не с того, с чего надо, и везде они вскоре возвращаются в свои (или другие такие же) Кельи. Но в таком случае происходящий в Мироздании беспорядок в области образования не есть результат бездарно осуществляемой кем-то реформы. Это так и должно происходить, потому что имевшая место около двух тысяч лет назад первая попытка наставить человечество на истинный путь — провалилась (утверждённым божественным правом выбирать чувства и цели ... могут воспользоваться единицы из миллиардов — это провал), а мир устроен так, что повторение этой попытки противоречит его (мира) фундаментальным законам. Второе пришествие никогда не состоится. Крайне пессимистично. Со слезами возвращается оставшийся рабом в Келью, которая сочувствует ему и тоже заливается слезами от отчаяния, обречённая бесконечно повторять бесполезное занятие, больше всего напоминающее вкатывание на высокую гору тяжёлого валуна, вновь и вновь срывающегося вниз в двух шагах от вершины.
Есть в повести одна интересная идея, которая убеждает читателя в безнадёжности описываемого процесса, и сделано это Автором, по-моему, просто гениально. Когда дикарь, не умеющий вообще никак обращаться с книгами, пытается отмыть с неё грязь водой, то в единственном источнике воды в Келье — туалетном бачке — оказывается водка (!). Келья как бы рекомендует отмывать страницы водкой, которая и книге повредит меньше, чем вода, и грязь отмоет лучше. Неизвестно, из какого материала сделаны не изнашивающиеся, вечные её страницы, видимо, водка подходит больше. И что же? А происходит нечто неожиданное — дикарь начинает лакать водку из бачка, а книга остаётся испачканной. Очевидно, что ценность водки — это нечто абсолютное, ещё одна из фундаментальных основ мира, в котором вырос дикарь. Предложенное Кельей испытание Холёный не проходит. Водка дороже Книги, Руси (и не только) есть веселие пити, на том стоим и стоять будем. Аминь.
В заключение небольшой фрагмент разговора между мной и моей Кельей.
«Пишущий эти строки, не пора ли тебе заканчивать? — Да пора бы уже, но мне никак не остановиться, столько всяких предостережений в этой повести ... Сейчас я выключу компьютер и закрою Книгу... Или начну читать её сначала... — Это хорошо, пишущий. Продолжаешь ли ты помнить, для кого писал? — О да, конечно. Для себя, всегда — только для себя».
Видимо, в основе устройства всех Келий лежит один проект, но есть и отличия — в моей можно мыться, вместо шариковой ручки ноутбук, много Книг и нигде (правда, туалетный бачок я не проверял), не встречается водка.
*) Возможно, мыться нельзя, чтобы было видно, сколько грязи накопилось в душе, т. е. она превращается постепенно в реальную грязь, и это такой символ внутреннего очищения.
**) В этом месте повести у ГГ возникает мысль — а стоит ли дальше читать Книгу? Но человек любопытен, да и делать ему больше нечего.
***) Интересно, где провёл Христос последний перед крещением год? Библия чего-то не договаривает, как во многих других случаях.