Межзвездный корабль «Тантра» совершает посадку на неизвестной планете, населенной страшными медузообразными существами. Отважные исследователи обнаружили здесь другой звездолет — «Парус», который считался погибшим много лет назад. Экипаж «Паруса» исчез. Таинственные обитатели нового мира пытаются помешать людям перенести с «Паруса» на «Тантру» запас горючего, необходимого для возвращения на Землю. Эрг Ноор, начальник межзвездной экспедиции, решает поймать страшных медуз. Что случилось дальше, вы узнаете, прочитав отрывок из романа «Туманность Андромеды», который мы публикуем сегодня.
* * *
«...В уже знакомом мраке стихли бури, мороз сменился теплом — наступил девятисуточный «день». Работы оставалось на четыре земных дня — погрузка ионных зарядок, некоторых запасов и ценных инструментов...
На пятый день выключили ток, и биолог вместе с двумя добровольцами — Кэй Бэром и Ингрид — заперся в наблюдательной башенке у «Паруса». Черные существа появились почти немедленно. Биолог приспособил инфракрасный экран и мог следить за убийственными медузами. Вот к баку-ловушке подобралась одна из них. Сложив щупальца и свернувшись в округлый ком, она стала пробираться внутрь. Внезапно еще один черный ромб появился у раскрытого устья бака. Первое чудовище растопырило щупальца — вспышки звездчатых огоньков замелькали с неуловимой быстротой, превращаясь в полосы вибрирующего темно-красного света, которые на экране невидимых лучей засверкали зелеными молниями. Первое отодвинулось; тогда второе мгновенно свернулось в ком и упало на дно бака. Биолог протянул руку к кнопке, но Кэй Бэр задержал ее. Первое чудовище тоже свернулось и последовало за вторым. Теперь в баке находились две страшные медузы. Оставалось лишь удивляться, как они могли до такой степени уменьшить свой видимый объем. Нажим кнопки — крышка захлопнулась, и тотчас пять или шесть черных чудовищ облепили со всех сторон огромную, облицованную цирконием посуду. Биолог дал свет, сообщил на «Тантру» просьбу включить защиту. Черные призраки растаяли по своему обыкновению мгновенно, но двое остались в плену под герметической крышкой бака.
Биолог подобрался к баку, притронулся к крышке — и получил такой пронзительный нервный укол, что не сдержался и закричал от неистовой боли. Левая рука его повисла, парализованная.
Механик Тарон надел защитный высокотемпературный скафандр. Лишь тогда удалось продуть бак чистым земным азотом и заварить крышку. Краны также запаяли, окружили бак куском запасной корабельной изоляции и водворили в коллекционную камеру. Победа была одержана дорогой ценой — паралич руки биолога не проходил, несмотря на усилия врача…».
*
Продолжая исследования чужой планеты с помощью автоматического робота, члены экспедиции столкнулись с новым препятствием.
* * *
«...В воротах мрака, в клубах тумана возникло движение формы неизъяснимой для человеческого представления и тем более устрашавшей. Это не была уже знакомая медузообразная тварь: в серой полутени двигался черный крест с широкими лопастями и выпуклым эллипсом посередине. На трех концах креста виднелись линзы, отблескивавшие в свете прожектора, с трудом пробивавшего туман влажных испарений. Основание креста утопало во мраке неосвещенного углубления почвы.
Эрг Ноор шел быстрее других, приблизился к непонятному предмету на сотню шагов и упал. Прежде чем оцепеневшие люди смогли сообразить, что дело идет о жизни и смерти начальника, черный крест стал выше круга протянутых проводов. Он склонился вперед, словно стебель растения, явно намереваясь перегнуться через защитное поле и достичь Эрга Ноора...
Низа с исступлением, придавшим ей силу атлета, подскочила к роботу и завертела рукоятками управления на его затылке. Медленно и как бы неуверенно робот стал поднимать резак. Тогда девушка, отчаявшись в своем умении управлять сложной машиной, прыгнула вперед, прикрывая собою начальника. Из трех оконечностей креста вылетели какие-то змеящиеся светлые струи или молнии. Девушка упала на Эрга Ноора, широко раскинув руки. Но, на счастье, робот уже повернул раструб резака со скрытым внутри острием к центру черного креста. Тот конвульсивно изогнулся, как бы падая навзничь, и скрылся в непроглядной темени у скал...»
* * *
«Пять румбов», «Звездные корабли», «На краю Ойкумены» — названия этих книг хорошо известны нашим молодым читателям. Одна из последних работ их автора — ученого и писателя Ивана Антоновича Ефремова — роман «Туманность Андромеды» вышел в конце прошлого года в издательстве «Молодая гвардия».
В бесконечные просторы Вселенной и на дно океанов Земли, в подводные рудники и школы будущего переносит автор героев своего романа. И не только наука и техника грядущих столетий восхищают его читателей — прямота, смелость, честность, дружба людей коммунистического общества становятся для нас примером новых человеческих взаимоотношений. Роман И. Ефремова не просто фантастический рассказ, но серьезное раздумье о завтрашнем дне нашей жизни — жизни, строительством которой занят сегодня советский народ.
Необходимо сказать несколько слов о распространяющейся у нас теории о том, что Тунгусский метеорит на самом деле является марсианским межпланетным атомным кораблём, взорвавшемся при посадке.
Чтобы вполне научно опровергнуть какую-либо гипотезу, обычно нужна большая и кропотливая работа по сбору разнообразных фактов. Так, понадобились сотни лет работы учёных, чтобы опровергнуть представление о том, что Земля стоит на трёх китах. Именно поэтому обязанность обосновать любую гипотезу возлагается на её автора.
Однако автор гипотезы о марсианском корабле А. Казанцев приводит лишь одно вероятное соображение в свою пользу: отсутствие метеоритного кратера и вероятность воздушного взрыва.
Все другие соображения автора основаны на недостаточно проверенных или искажённых фактах. Таковы, например, его ссылки на работу нашей экспедиции, которая якобы уже установила высоту взрыва в два километра и наличие повышенной радиоактивности почвы. На самом деле, как уже говорилось, причины, вызвавшие вывал леса, ещё не установлены, а взрыв метеорита в воздухе не доказан, хотя и допускается членами экспедиции.
Изучение радиоактивности почв пока ещё только начинается, оно требует высокой тщательности работы; изученные уже пробы не дали радиоактивности, превышающей колебания обычного земного фона.
Таким образом, предположение о взрыве в 1908 году космического корабля очень увлекательно и, конечно, может служить основанием для научно-фантастического романа, но для того, чтобы считать его научной гипотезой, нужны значительно более серьёзные основания. Нельзя смешивать факты с вымыслами в научных построениях.
Безусловно, «тунгусское диво» должно быть исследовано до конца. Оно поможет нам раскрыть новые тайны Космоса.
Мягкий женский голос из репродуктора объявил: «Пассажиры, прибывшие самолётом Москва – Сахалин, для поездки в любой пункт острова могут воспользоваться вертолётами, поездами или морскими катерами…».
Было раннее утро 9 июня 2007 года. Мы решили ехать катером и взяли билеты до знаменитой Сахалинской плотины.
И вот катер вошёл в самую узкую часть Татарского пролива – пролив Невельского. Расстояние между островом и материком здесь всего семь километров. Впереди показалась невысокая дамба, связавшая оба берега – от мыса Лазарева на материке до мыса Погиби на острове. Уже простым глазом было видно, как по плотине прошёл поезд, движутся автомобили. Значит, пролив перекрыт дамбой? Зачем? А как же пройти кораблям?
Катер шёл прямо на дамбу. Приближалось время, когда должен был начаться прилив. В бинокль было отчётливо видно, как в средней части семикилометровой дамбы, на участке примерно в шестьсот метров, стали медленно распахиваться гигантские, стометровые стальные ворота.
Справа и слева от главных ворот открылись ворота поменьше. Катер находился уже рядом с дамбой.
— Стоп, машина. – скомандовал старшина. И добавил, обращаясь к нам:
— Пойдём по течению, куда вынесет…
Течение подхватило судёнышко и стремительно (метра 3-4 в секунду) пронесло его через ворота. Рулевой только слегка двигал штурвалом, держа катер носом по курсу.
— В сутки, — сказал старшина – прилив бывает дважды. Каждые шесть часов прилив сменяется отливом и вода в проливе начинает двигаться в обратном направлении.
Через ворота на север проходит в сутки три кубических километра воды. Это в четыре раза больше, чем отдают в море Волга, Дон и Днепр, вместе взятые. Это больше, чем полноводный Амур. Раньше когда не было дамбы, эти кубические километры тёплой воды возвращались с отливом на своё место. Вода «болталась» в проливе взад-вперёд. А теперь, стоит начаться отливу, ворота сами собой захлопываются, тёплая вода остаётся по ту сторону плотины и вынуждена с отливом уходить в глубь Охотского моря. Сахалинская дамба – это клапан, пропускающий тёплую воду только в одном направлении – на север. Это как бы гигантский насос, перекачивающий Японское море в Охотское. Он работает на «лунной» энергии. Ведь это Луна своим притяжением заставляет двигаться воду, создаёт приливы.
Пульсирующее течение всасывает в Татарский пролив одну из ветвей Куро-Сиво.
— Тридцать лет работает этот насос, — говорит старшина. – Я помню 1970 год, когда начали насыпать дамбу. В неё было уложено три миллиона кубометров камня с землёй, миллион кубометров бетона! А сколько чудес она принесла Сахалину, природных перемен, которые не купишь ни за какие деньги...
Помню, на картах была красная линия – январская изотерма. Здесь начинались десятиградусные морозы. Это была «линия фронта», которую Заполярье удерживало цепко. Её так и называли – «изотерма минус 10». Она доходила до мыса Лазарева, огибала Сахалин и с другой стороны шла по Охотскому побережью. Теперь её нет. Она отодвинута тёплым течением куда-то к Анадырю, к Чукотке.
— Скажите, старшина, а японцы ничего не потеряли от такого поворота Куро-Сиво?
— Что вы! Наоборот… Недавно на празднование тридцатилетия Сахалинской дамбы к нам приезжали японские рыбаки, жители северных японских островов. У них там только те огорчены, кто любил лыжный спорт: снега-то на островах совсем нет вот уже лет десять-пятнадцать.
Старшина подходит к борту и командует матросам: «Отдать швартовы!..»
…Эта картина возникла перед нами, когда мы слушали рассказ инженера Николая Георгиевича Романова о его проекте Сахалинской плотины, которая сможет резко изменить климат дальневосточного побережья нашей страны.
---------------------------------------------
Репортаж из XXIX века (вступительная статья), стр. 1
А. Н. Несмеянов. Надо мечтать! (статья, иллюстрация Л. Смехова), стр. 1
Летающая кастрюля № 1724-бис возвратилась на планету Зет в 15.00 по местному времени. В сутолоке космодрома её посадки почти никто не заметил. Разве что диспетчер, ведавший четвертым сектором Ближнего космоса, да двое рабочих из посадочной команды.
Через полчаса на стол заведующего 57-м Земельным отделом легла памятная записка. В ней двое астронавтов подробно описывали результаты очередного исследования землян.
В записке говорилось:
«Объектом изучения на этот раз был избран квадрат 374/26, в центре которого расположен город Коломна. Время исследования — пять лет. Методы:
а) визуальное наблюдение из-за облака,
б) непосредственное общение путем перевоплощения.
Предпосылки конкретного исследования: Совершая циркулярное парение над районом Коломны, экипаж 1724-бис заметя объект, к которому в определённое время земных суток тянулись цепочки землян. Пробыв внутри объекта некоторое время, земляне выходили несколько отяжелевшей походкой, из чего можно было сделать вывод, что они поели. Внутренние обследования объекта, проведённые с помощью проникающего видеолокатора, подтвердили это предположение. Не зря, видимо, объект носит кодовое название фабрики-кухни.
Вскоре, однако, мы отметили, что объект перестал посещаться землянами. Это была загадка. Ведь не могли же они изменить своей вековой привычке обедать! Раскрытие этой тайны могло послужить ключом к дальнейшему проникновению в глубины психологии землян. И мы приступили к конкретному исследованию.
Ход работы: Для начала решили взять языка. Им оказался сторож при объекте. Воспользовавшись тем, что он задремал на посту, мы с помощью гравитационной «лягушки» — полуавтомата доставили его к нам на борт. Внушили ему, что он попал в однодневный санаторий. Угостили знаменитой «зетовкой». Понравилось. Предложили еще. Не отказался. Разговорились. Оказывается, объект поставлен на реконструкцию. Срок установлен — два года.
Продолжаем наблюдения. Наша кастрюля свободно парит над городом. Иногда маскируемся под перистое облако. Иногда — под солнечного зайчика.
Землян поблизости фабрики-кухни по-прежнему не видно. Это нас интригует. Вероятно, мы имеем дело с новой, еще неизвестной у нас на Зете формой саморегенерации или, говоря иными словами, самовозрождения износившихся строительных конструкций и оборудования. Прощупываем интроспектором, однако никаких изменений в состоянии объекта не отмечаем. Интересно, где теперь питаются те земляне, которые регулярно сюда ходили?
Третий год парим над объектом. Внизу заметны некоторые сдвиги. Приезжают и уезжают какие-то машины. Одно привозят, другое увозят, третье доставляют, четвертое обещают... Лазерофон позволяет нам прослушивать разговоры заказчиков с подрядчиками, подрядчиков с поставщиками, прорабов с
рабочими и рабочих между собой. Понять ничего не можем. Почему одно привозят, а другое увозят? Почему сперва делают, а потом переделывают? Почему одно в избытке, а другого нехватка? Почему сначала все сидят и ждут одного, а потом один сидит и ждёт всех? И при чем тут их бабушки? Ответов на эти вопросы пока нет. Продолжаем работу.
*
МАТЕРИАЛ ДЛЯ СРАВНЕНИЯ: По имеющимся у нас данным, город Шелехов под Иркутском построен менее чем за семь лет, газопровод Средняя Азия — Центр со всеми службами и жилыми поселками — немногим более чем за год. Криворожская домна-гигант строилась меньше года.
*
Интересные тут у них на объекте порядки. Однажды мы услышали по лазерофону такие слова: «Опять строительные чертежи не увязали с чертежами на специальные работы!». В другой раз до нас донеслось: «Кто будет увязывать ход монтажа с поставкой комплектующего оборудования, ваша тётя?». Кто такая их тетя, нам установить не удалось. Предполагаем, что она имеет некоторое отношение к их бабушке. Однако наш счётно-решающий анализатор, подключенный к лазерофону, определил, что в техническом словаре исследуемой группы землян слово «неувязка» встречается чаще других и, по-видимому, является одним из технических терминов.
*
МАТЕРИАЛ ДЛЯ РАЗМЫШЛЕНИЯ (получен при помощи беспилотной кастрюльки-шпиона, запущенной на ведомственную орбиту треста «Росхладторгстрой»): В 1962 году для реконструкции фабрики-кухни было финансирование, но не было технической документации. В 1963 году финансирование ещё было, но документации по-прежнему не было. и то и другое. В 1964 году положение, наконец, сбалансировано: нет ни финансирования, ни документации. В 1965 году финансирование снова есть, но документации на спецработы по-прежнему нет. И только в 1966 году появляется и то и другое.
*
Близится к концу четвёртый год парения. Мы уже тут всех знаем: и главного инженера СМУ-22 треста «Росхладторгстрой» товарища Бабкина, и директора коломенского треста столовых товарища Воробьева, и будущего директора будущей фабрики-кухни товарища Сапатого...
Несмотря на непрерывные «перекуры» (так у землян называются маленькие перерывы в работе), реконструкция движется к концу. Лазерофон доносит до нас слова: «Выполним», «Перевыполним», «Выше темпы», «Лучше качество», «Добьёмся», «Перебьёмся», «Сократим», «Увеличим», «Оправдаем», «Не посрамим»... Судя по всему, это помогает им преодолевать неувязки.
...Вчера, зазевавшись, врезались в густое снежное облако. Буксовали часа полтора. Пришлось надевать тёплые антигравитационные скафандры и выходить на мороз. «Выше темпы!» — кричали мы друг другу, — «Лучше качество!». Не прошло и суток, как мы уже спихнули нашу кастрюлю с места, и она чуть не унеслась, оставив нас на этом облаке. Хороши бы мы были!
Судя по поведению строителей, реконструкцию объекта можно считать законченной. Пять раз они уже приглашали приёмочную комиссию, но та почему-то принимать отказывается. Теперь наши лазерофоны непрерывно доносят слово «недоделки». Как показывают анализаторы, оно на этом этапе работы заменило слово «неувязки». Строители непрерывно что-то доказывают. Мы подсчитали, что если бы расходуемая при этом энергия была пущена на мирные цели, можно было бы не только покончить с недоделками, но и построить ещё одну фабрику-кухню.
Вчера на экране нашего видеолокатора наблюдали шестое заседание приёмной комиссии.
— Крыша протекает? — кричал директор объекта товарищ Сапатый. — Протекает! Автоматика в холодильных камерах отсутствует? Отсутствует! Благоустройство территории не закончено? Не закончено! Прачечная не оборудована? Не оборудована! Шахту грузового лифта заливает? Заливает! И ещё десятки недоделок!
Мы были потрясены его речью. Неужели на Земле можно сдавать объекты в таком виде? Однако заместитель управляющего трестом «Росхладторгстрой» товарищ Дмитриев, начальник СМУ-22 товарищ Гераськин, главный инженер товарищ Бабкин и даже директор треста столовых товарищ Воробьев вели себя очень спокойно.
— Не надо волноваться! — сказали они товарищу Сапатому. —Ну, есть недоделки... А где вы видели строительство без недоделок? Вон в Москве кинотеатр «Октябрь» уж до чего замечательное сооружение, по последнему слову, как говорится, а недоделок там знаете сколько?
*
МАТЕРИАЛ ДЛЯ СРАВНЕНИЯ: По данным, полученным нами с летающей кастрюли 1722-прима, кинотеатр «Октябрь», открытый в Москве на проспекте Калинина 5 ноября 1967 года, 20 ноября того же
года был закрыт для устранения недоделок. 29 ноября его снова открыли. Но билетные кассы здесь не оборудованы, установки для кондиционирования воздуха одна за другой выходят из строя. В туалетах странные замки: туда легко войти, но без слесаря трудно выйти. Механизм сцены заливает вода, отопление работает плохо. Был случай, когда на голову зрителя упала декоративная решётка, скрывающая динамик. Правда, предвидя такую возможность, строители сделали её достаточно легкой. Так что травм не было.
*
Решили спуститься на Землю и путём непосредственного общения выяснить некоторые непонятные вопросы. Наверное, наши приборы врут. Не может быть, чтобы земляне так притерпелись к некоторым своим болезням, что перестали их замечать.
Один из нас остался в своей кастрюле, а другой, включив биомолекулярный преобразователь, принял облик корреспондента «Известий» и спустился в Коломну, чтобы взять несколько интервью.
*
ИНТЕРВЬЮ ДЛЯ РАЗМЫШЛЕНИЯ: Главный инженер БАБКИН: В затяжке строительства фабрики-кухни виноват в первую очередь «Гипроторг», не обеспечивший вовремя проектную документацию.
Директор треста столовых ВОРОБЬЕВ: Графики работ систематически срывались из-за отсутствия контроля со стороны Бабкина и Гераськина.
Директор фабрики-кухни САПАТЫЙ: Акт приёмки подписали вначале только представители строителей и директор треста Воробьев, которому этот объект лично не эксплуатировать.
Заместитель председателя исполкома Коломенского горсовета ПОНИЗОВ: А почему вы заинтересовались именно этим объектом? По-моему, тут нет ничего особенного. Если на то пошло, в нашем городе можно было бы найти более острый повод для критики.
*
Видимо, всё-таки притерпелись. Иначе не стали бы так спокойно об этом говорить. Ничего особенного! Кажется, в их сознании без всякого усилия укладываются рядом рекордное строительство газопровода и сплошные неувязки с фабрикой-кухней, безукоризненность электронно-счётных машин и замок-ловушка на двери туалета. Эта сторона психологии данной группы землян заслуживает, на наш взгляд, дальнейшего пристального изучения. Просим учесть это при составлении научных заданий для следующих экспедиций.
Экипаж 1724-бис».
*
ПОСЛЕСЛОВИЕ АВТОРА: Памятная записка пришельцев попала на Землю совершенно случайно. Не следует ли воспользоваться этим случаем, чтобы посмотреть на некоторые вещи со стороны?
облако тэгов
