В романе А. Студитского действие происходит в ближайшем будущем в нашей стране. Отрицательные или по меньшей мере заблуждающиеся персонажи — профессор кафедры биологии Брандт и его помощник доцент Штейн — руководствуются хромосомной теорией наследственности, молекулярной биологией гена, исходят из того, что план развития организма, план синтеза белков закодирован в ДНК клетки, а опасность лучевого поражения связана, по их мнению, с воздействием радиации на ДНК, то есть, в сущности, высказывают взгляды, разделяемые всей современной генетикой.

Брандту и Штейну противостоят положительные герои — профессор Панфилов, ищущий студент Чернов. Панфилов исходит из «единства живых тел и окружающей их среды». Он о генах говорит следующее: «Гены? Неужели вы думаете, что... молекулярная биология всерьез относится к этому термину?» Чернов же считает, что нет доказательств непосредственного участия ДНК в синтезе белка.

Автор книги, доктор биологических наук, вполне солидаризуется со своими положительными героями. В послесловии он говорит о том, что события, описанные в книге, относятся к самому ближайшему будущему, что они определены «перспективами развития современной науки, и культуры».

Словом, роман задуман как полное опровержение современной генетики и молекулярной биологии. Автор отстаивает те самые представления Т. Д. Лысенко, во имя которых насильственно тормозилось развитие советской биологии. Не выступая с этими идеями в научной печати, А. Студитский проповедует их теперь в романе. Апофеоз его таков: Панфилов и его друзья создают на основе этих идей действенное средство борьбы с лейкозом, а Брандт и Штейн, руководствуясь молекулярной биологией, губят больного этой страшной болезнью.

В книге говорится много хороших слов о терпимости в науке. Панфилов — образец высокой морали и внимания к собеседнику. «Любого научного противника можно и нужно уважать»,— говорит он. «Дисциплина познания заключается прежде всего в уважении к чужой мысли». Ах, как хорошо прозвучали бы эти слова лет двадцать тому назад в борьбе, в которой А. Студитский принимал участие отнюдь не как миротворец. Сейчас А. Студитский призывает к мирному сосуществованию сторонников и противников современной генетики. Но мирное сосуществование различных теорий в науке возможно лишь до тех пор, пока не хватает экспериментальных фактов для решения вопроса. Современная генетика и молекулярная биология опираются на громадную совокупность фактов, а то, что им иногда пытаются противопоставить, сводится к бессодержательным общим фразам. Гибридизовать науку с лженаукой нельзя.

Роман — не научная работа. Поэтому неуместно здесь заниматься научным спором с автором. Но и художественные достоинства романа достаточно скромны. Отрицательные персонажи, как им и положено, элегантны и говорят «хорошо поставленными» голосами. Напротив, Панфилов «ораторскими способностями не отличался». Автор очень любит все красивое. Героинь (положительных) зовут Виола и Майя. «Море у берега пестрело разноцветными купальными костюмами, как гигантский цветущий и волнующийся под ветром луг». (Значит ли это, что цветущий луг тоже пестреет купальными костюмами?)

«Зоя взмахнула темными ресницами». «Она подбежала к столу, погрузила лицо в пышные лепестки темно-красных пионов. «Какой дивный запах!». «Букет пионов в руках Майи благоухал радостным, праздничным запахом». А жители далекой планеты (такие тоже есть в романе) говорят языком, известным по многим книгам этого сорта, — языком, состоящим почти из одних гласных: эй ао, илале эйе и т. д. В общем, налицо парадоксальное внесение стиля дореволюционной дамской литературы в современную научную фантастику.

Можно по-разному отстаивать свои научные идеи. Общепринятый путь состоит в публикации работ, в печатной или устной дискуссии по их поводу. А. Студитский воспользовался другим методом. Никто не может запретить ему обнародовать свою концепцию в форме романа. Но естественно, что и отклик на это событие появляется не в научном, а в литературном журнале.

М. Волькенштейн, член-корреспондент Академии наук СССР.