Иван Ефремов «Туманность Андромеды»

Писать отзыв о книге, которая когда-то в корне изменила мои взгляды на фантастику, мне, пожалуй, будет непросто. Но все-таки попробую – хочется как высказать свое мнение, так и попытаться оспорить некоторые взгляды из многих предыдущих отзывов.

Первое. Считается, что «Туманность Андромеды» – это утопия. Я бы сказал иначе: это чуть ли не первая в фантастической литературе серьезная попытка конструирования общества будущего, построенного по совершенно иным принципам, чем нынешнее. Утопия – это, к примеру, Мир Полудня: везде изобилие, каждый может выстроить себе великолепный дом с подземным музеем, у каждого во дворе персональный звездолет, чтобы любой «структуральнейший лингвист» смог слетать на выходные поохотиться за десяток-другой световых лет… И почти никаких объяснений, как функционирует такое общество, за счет чего и каким образом достигнуто такое положение вещей. А Ефремов подошел к конструированию своего будущего Земли совершенно иначе, описав органы управления и их функции, науку, промышленность, транспорт и образование. А главное, им описан путь к созданию такого общества, начиная с соответствующей нашему времени Эры Разобщенного Мира. Так что это не утопия, это уже вполне себе комплексный научный подход, пусть даже данный в самых общих чертах.

Второе. Говорят, что в «Туманности Андромеды» и общество, и люди обрисованы так, что кажутся бесплотными, невыразительными и неубедительными, да и людей-то в романе немного – постоянно мелькают одни и те же фигуры. На первый взгляд все верно. Однако вспомните, к примеру, Толстого, Бальзака, Гюго или Голсуорси. Все они исписывали толстенные тома только для того, чтобы дать картину жизни своих стран в свое же время. Читателю «Войны и мира» или «Саги о Форсайтах» не надо было объяснять, как стреляют из ружья, для чего нужны деньги, как начинаются войны или зачем люди переезжают в Америку, – но, несмотря на это, получались произведения громадного объема. А теперь представьте, что перед писателем стоит задача описать Землю будущего, когда общество будет иметь совершенно иную основу, чем теперешнее, а люди – мыслить иными категориями, чем мы, но при этом вместить все в объем относительно короткого романа. Само собой, тут придется отказаться от подробностей и ограничиться общими, самыми главными чертами. А в качестве действующих лиц ввести лишь небольшое число самых выдающихся людей этого нового общества, набрасывая их портреты также крупными штрихами и не вдаваясь в детали. Проще говоря, в «Туманности Андромеды» присутствует только необходимое для выполнения авторского замысла, а все несущественное отброшено. Отсюда и мнимые «бесплотность» и «невыразительность».

Третье. Приходилось сталкиваться с мнением, что жить в описанном в «Туманности Андромеды» «стерильном» обществе якобы будет нестерпимо скучно. Подавляющему большинству нас теперешних – да, вероятно. Но не людям будущего, которые по своей натуре не потребители, а творцы. Именно эта разница вкупе со схематичными (см. предыдущий абзац) описаниями делает мир Великого Кольца в восприятии многих читателей романа непонятно-заумно-скучным, а некоторые эпизоды трудными для понимания. Например, сколько непонятных нам недосказанных слов содержат одинокие раздумья Мвена Маса на острове Забвения или ночная беседа Дар Ветра и Веды Конг в степи. А попытаться понять их захочет и сможет далеко не каждый, кто читает «Туманность Андромеды». Тем более что сейчас это труднее, чем в конце пятидесятых, – бывшие тогда на слуху лозунги во многом сродни описанным Ефремовым принципам жизни Эры Великого Кольца, в отличие от идеалов современного общества потребления.

Таковы три моих основных тезиса в защиту «Туманности Андромеды». А общий вывод следующий: написать хорошее и даже отличное фантастическое произведение могут многие, но лишь единицам дано создать нечто, не опирающееся на уже устоявшиеся принципы фантастики, не эксплуатирующее старые идеи, но абсолютно новое, открывающее перед читателями широкую дверь в прекрасное неведомое. А войти ли в эту дверь или пройти мимо, лишь равнодушно заглянув в нее, – это уже решает каждый сам для себя.

Похоже, что почти никто не замечает один из самых важных аспектов описываемого Иваном Ефремовым общества.

А ведь это мир несколько тысячелетий спустя после серии атомных войн, в которых погибло современное человечество. Об этом в «Туманности Андромеды» говорится вскользь, но достаточно ясно. То есть, если реконструировать мельком упоминаемые исторические факты, то получится, что в XXI и XXII столетии человечество и почти весь животный мир исчезли с лица Земли. Выжившие на протяжении сотен лет избавлялись от генетических повреждений, вызванных радиацией, восстановливали природу и жили на грани голода и вымирания. Аскеза, которая так неприятно шокирует и возмущает современных читателей, воспитанных изобильным обществом потребления вкусной еды, красивых товаров и весёлых развлечений, это ставший инстинктом принцип выживания кучки людей на опустошённой выжженой планете. Тем же объясняется и малочисленность человечества в период «Туманности Андромеды» и достаточно странный эмоциональный фон. Иван Ефремов логичен — люди, тысячелетиями цеплявшиеся за микроскопические шансы выживания, должны стать такими, какими он их показывает в своём романе.

Это мир, в котором индивидуализм, приведший человечество и всю планету к катастрофе, воспринимается, как воспринималась проказа в XIX столетии. Этот мир называется «коммунистическим», но, разумеется, подобное определение просто уступка цензуре. «Коммунизм» «Туманности Андромеды» не имеет отношения к коммунизму классиков марксизма. Это не просто социальный строй, это новое, чужое для нас мировосприятие. И такое описание — не ошибка. Иван Ефремов хотел описать цивилизацию, лежащую за пределами нашего представления о человечестве.

Эпоха, которая описывается в романе, по сути, первый «благополучный» век человечества, когда люди, наконец, перестали выживать, реконструировать планету (Эра Общего Труда наконец-то закончилась) и начали жить. Начально, неумело, но с огромным оптимизмом.

Как я писал в другой моей рецензии на этот роман, мир «Туманности Андромеды» описан как прошлое, далёкое, примитивное и наивное прошлое, из ещё более отдалённого будущего, лежащего, вероятно, ещё дальше от нас, чем даже мир «Часа Быка», который, в свою очередь, отделён от эпохи Дар Ветра и Эрга Ноора на несколько сотен лет.

Оптика «Туманности Андромеды» ошеломляюща. Мало кто из НФ писателей решался на подобный эксперимент — создание иной психологии человеческой цивилизации. Пожалуй, только Олаф Степлдон в «Первых и последних людях» удачно обращался к этой теме.

«Туманность Андромеды» — интернациональная классика НФ. Можно не сомневаться, что книга будет читаться ещё очень и очень долго.

«Мы все разные. Высокие, низкие, толстые, тонкие. Нечистые, нечистые…» (Вавилон 5)

Была в замечательном фантастическом сериале одна серия, из которой я взял эпиграф для этого отзыва, повествующая о превратности завышенных идеалов. Создала некая раса биороботов для собственной защиты и заложили в них параметры идеального гражданина, которого эти защитники ни в коем случае не должны были трогать. Биомашины перебили сперва врагов, а затем и своих. Потому что под идеализированные параметры не подошел никто. Вообще. Все оказались «нечистыми». Вот мне иногда кажется, что такие вот биороботы населяли утопии некоторых советских писателей и за кадром вырезали из них всех, кто не подходил под высокие стандарты демиургов.

Когда я читал эту книгу в школе, мир, нарисованный Ефремовым, казался мне скучным. Теперь, если задуматься, он пугает меня до одури.

Идеальное общество в понимании автора кажется мне кошмаром победившей технократии. Вот не вериться, что люди в абсолютном большинстве пришли к такому добровольно. Это какое-то «Механическое пианино» Воннегута, где технари забороли всех несогласных и непохожих окончательно, вытравили их на генном уровне. Детей тут сразу забирают у родителей и начинают промывать мозги с пеленок. Из них вырастают практически одинаковые молодые люди, одинаково красивые и атлетичные, помешанные лишь на работе, науке и танцах, давно сделавшие все, к чему они прикасаются скучным и стерильным. Даже на свиданиях они говорят лишь о физике и математике. Для всех несогласных, которые все равно останутся, как ты ни вытравливай из них все человеческие пороки и причуды, оставили пару крошечных резерваций. И при этом те, кто стоят во главе общества как истинные технократы еще видимо заложили подрастающему поколению установку «нормальные машины – дорого, люди – дешево», поэтому юноши и девушки готовы самоубиться там, где их теоретически вполне могли бы заменить роботы, в мире такого-то отдаленного будущего. Некоторые вообще садятся на корабли и улетают в столетние экспедиции без шанса вернуться. Может, это еще один способ избавиться от тех, кто хотя бы начал сомневаться? С глаз долой, из сердца вон…

В общем, живи я в такой «утопии», то, наверное взяли бы меня, старого ретрограда и мракобеса, под белы рученьки, запаковали бы на кораблик и швартанули в дорогу без возврата к какой Альфе Центавра. Чтобы приносил пользу обществу и морально не разлагал молодежь светлого будущего. Так оно лучше для всех. Жить в таком стерильном и прокипячённом мире все равно не хочется совершенно.

Книга потрясающе многоплановая, насыщенная массой нетривиальных идей, тесно увязанных одна с другой. Только кратко упомянуть об этих идеях — уже материал для большой статьи.

Одна из главных отличительных черт романа – принципиально иные общественные отношения. Ефремов на деле, а не словах был убеждённым коммунистом, за что и подвергался преследованиям со стороны обывателей, некоторых коллег АН, многих партийных чиновников. Сейчас есть термин «ноосферный коммунизм», он, конечно, более точно отражает то, о чём писал Иван Антонович. Кто-то предпочитает просто говорить «высшая форма общества». Но будем помнить: слово «коммунизм» для писателя было определяющим. При этом он даже под сильным нажимом не пошёл на то, чтобы упомянуть в книге о памятниках Марксу и Ленину. Так что дело не в конъюнктуре.

Поразительно изобретение писателя: Академия Горя и Радости.

Умение руководить – самое насущное в таком обществе, потому что власть в нём основана не на страхе или слепой вере, но исключительно на компетентности и рациональном доверии к доказавшему свою состоятельность руководителю. Поэтому в ефремовском будущем нет убеждённых консерваторов или сторонников безоглядного прогресса. Сами принципы принятия решений здесь иные. Каждое конкретное предложение анализируется с точки зрения возрастания человеческого счастья и общего восхождения человечества. Как правило, выбираются варианты решений более или менее усреднённые. На Совете Звездоплавания Гром Орм произносит чеканную фразу: «Мудрость руководителя заключается в том, чтобы своевременно осознать высшую для настоящего момента ступень, остановиться и подождать или изменить путь».

Так и поступают. Сознательно задерживают развитие парапсихической сферы, потому что не до конца отточено психофизиологическое совершенство и опасен риск потери контроля над психикой. Отказываются от заселения планет с высшей мыслящей жизнью, пусть и не достигшей высокого уровня, потому что тогда неизбежны непонимание и насилие. Дар Ветер, олицетворяющий мудрость земного руководства, не даёт добро на проведение Тибетского опыта, ибо несколько десятилетий подготовки по меркам всего человечества не имеют значения. Но всё-таки: оправдывают героев Тибетского опыта и признают его огромное значение для науки. Отправляют поразительную по дерзости экспедицию к Ахернару – основывать первую колонию в глубоком космосе. Провозглашают романтику научного поиска душевной основой избыточной силы общества.

Естественно, составлять такое общество могут только люди, которые готовы принимать выверенные продуманные решения и воплощать их в жизнь, чутко реагируя на происходящее. Люди, обладающие максимально возможной широтой взглядов и тем избытком понимания и великодушия, который не позволяет игнорировать интересы других людей и всего социума, узко замыкаться на личных желаниях и неизбежно связанных с этим личных проблемах.

Доверие людей будущего друг к другу действительно велико. Это правило, а не случайная проницательность в мире заблуждений, капризов и поспешных решений. Поэтому уважается воля другого человека. Подразумевается само собой, что человек принял решение обдуманное, и уговаривать его изменить это решение – проявить неуважение. Так Гром Орм уходит с ответственного поста.

Наиболее полное, ёмкое выражение глубокого понимания жизни всегда называлось мудростью. Герои Ефремова определяют мудрость как сочетание знания и чувств. Такое сочетание касается не всякого знания и не всякого чувства. Прочувствованное знание об истинной человеческой природе есть понимание необходимости тех или иных поступков. Люди Ефремова обладают знанием о своей природе, поэтому их альтруизм взвешен и естествен.

Счастье в романе определяется как постоянная смена творческого труда и отдыха в борьбе за новое, в исследовании неведомого.

Люди Ефремова — немногословные и чуткие, занятые напряжённым трудом, понимающие необходимость и важность романтики. Это люди, насыщенные, словно электричеством, радостной готовностью к неожиданным испытаниям и впечатлениям. Их разговоры полны значения, они учатся понимать друг друга без слов. Это люди, с детства обученные диалектической философии и потому глубоко чувствующие такое понятие, как мера. Поэтому они берегутся эйфорических восторгов и, напротив, эмоциональной зажатости, скованности тех или иных проявлений. Дружелюбные, физически сильные и красивые люди, умеющие наслаждаться искусством и умеющие напряжённо работать.

Разумеется, основы отношений в обществе закладываются с раннего возраста. Школа в обществе Ефремова имеет громадную роль для становления человека. Громадную ещё и от того, что семьи в современном смысле слова в его обществе нет. Школы разбросаны небольшими городками по всей планете, и ученики со своими наставниками живут там постоянно. Роль учителя в такой ситуации повышается многократно.

Молодые люди отнюдь не предоставлены сами себе. Огромная энергия, исстари порождающая конфликты «отцов и детей», обязательно должна быть направлена в позитивное русло. Возможно это только при полной занятости молодых людей творческим, общественно полезным трудом и соответствии взрослых провозглашаемым идеалам. Только тогда молодые люди не образуют агрессивную к чужакам закрытую субкультуру. Неформальные молодёжные течения всегда были формой протеста против мира взрослых, против их лжи и лицемерия. В обществе Ефремова такой протест бессмыслен, потому что условия жизни отвечают главнейшим потребностям человека и не могут нацело отвергаться психически здоровым индивидом.

Насыщенность романа педагогическими идеями чрезвычайно велика, недаром замечательный педагог В. А. Сухомлинский неоднократно перечитывал его и писал автору в одном из писем: «Я давний поклонник Вашего творчества. «Туманность Андромеды» я прочитал четыре раза. Это не пристрастие к фантастике, а стремление ещё и ещё раз пережить, перечувствовать глубину мыслей, которых у Вас обилие и в строчках и между строчками... Ваша фантастика восхищает своей правдивостью. Я влюблён в Ваших людей будущего».

Пространство школы открыто и нелинейно. Это ярко выражается даже в мелких деталях: занятия, оказывается, происходят обыкновенно в саду под деревьями, а классы необычны хотя бы тем, что в них отсутствуют двери.

Обучение разделено на четыре цикла по четыре года, и каждый цикл школа переезжает в другое место для сохранения остроты и свежести восприятия, циклы учатся изолированно друг от друга, чтобы не раздражать детей столкновением слишком различных возрастов. Однако при этом у старших ребят обязательно есть младший подопечный для облегчения работы педагогов и формирования чувства ответственности.

Занятия в каждом цикле школы чередуются с уроками труда. Что это за уроки? – мы читаем о двух занятиях – это шлифовка оптических стёкол (представляете, каково участвовать в постройке телескопа!) и постройка деревянного корабля по старым технологиям с последующей экспедицией в Карфаген.

Главным Ефремов полагает изучение истории – не как нашего школьного предмета, представляющего, по сути, историю войн и экономических реформ, а глобальной истории, в смысле изучения причинно-следственных связей, приведших к нынешнему положению.

Реа разговаривает с матерью. Как она с ней разговаривает? – свободно и открыто. В ней сформировано базовое доверие к миру. Мир её принимает, ей нечего бояться в мире, она не знает, что такое тупое непонимание или нарочная обида. Ефремов, улавливая и понимания важность таких нюансов, предвосхищает развитие в наше время гуманной педагогики, за которую ратует лучший педагог современности Шалва Александрович Амонашвили.

Юноши и девушки помимо непосредственных наставников имеют ещё ментора – кого-либо из уважаемых взрослых, которые помогают определиться со своими предпочтениями и решить непростые вопросы самореализации.

Закончившие школу семнадцатилетние молодые люди не сразу начинают получать высшее образование, — три года у них идёт пора испытаний, называемая Подвигами Геркулеса. Часть подвигов назначается старшими, часть выбирается самостоятельно. Эти подвиги – серьёзная и ответственная работа, инициация.

Взрослый человек – человек знающий, заинтересованный в плодах своей работы. Абсолютное физическое здоровье ведёт к повышенной энергии существования, в результате чего жизнь такого человека не может ограничиваться узкими рамками личного существования. Любой человек может выдвинуть какое-либо предложение, хотя бы и в масштабах всей планеты, и оно будет обсуждаться, если действительно хорошо продумано.

Любовь к природе имеет огромное психологическое значение. Ефремов пишет: «Веда Конг думала о подвижном покое природы и о том, как удачно выбираются всегда места для постройки школ. Важнейшая сторона воспитания — это развитие острого восприятия природы и тонкого с ней общения. Притупление внимания к природе — это, собственно, остановка развития человека, так как, разучаясь наблюдать, человек теряет способность обобщать».

Отношение к вещам. Пройти через усложнение вещественной культуры, чтобы прийти к её простоте… Снова мы можем видеть в действии диалектическую логику. Выводы отражают не частное мнение, а всю силу объективной закономерности. Мельчание переживаний и их искусственность в окружении массы мелких ненужных вещей затушёвывают в человеке проявления самого главного – того, чем он отличается от животного – творческого духовного начала.

«Воспитание нового человека — это тонкая работа с индивидуальным анализом и очень осторожным подходом».

...Художник Карт Сан озабочен созданием образов прекрасного, соответствующих основным расовым типам. Его поиски ведут к глубочайшему исследованию антропологического и этнокультурного материала. По сути дела, он пытается воссоздать в чистом виде те вершины красоты, что были созданы в череде сотен поколений природной жизни в разных географических условиях планеты. В своей работе он такой же учёный, как Рен Боз, только область его творчества сложнее поддаётся вербализации (словесному описанию), воздействуя непосредственно на органы чувств.

Речь не идёт о частных вкусах и предпочтениях той или иной эпохи; красота – как высшая мера целесообразности – объективна, и познавать её законы нужно и должно. Но в каждой отдельно взятой системе есть свои промежуточные идеалы, которые, в свою очередь, сольются в будущем в сияющий венец высшей гармонии.

Знаменитая танцовщица Чара Нанди, вдохновившая Карт Сана на создание «Дочери Тетиса», демонстрирует на Празднике Пламенных Чаш выдающееся мастерство, далёкое от простого технического совершенства. Именно одухотворённость тела, «способного своими движениями, тончайшими изменениями прекрасных форм выразить самые глубокие оттенки чувств, фантазии, страсти, мольбы о радости» – определяется в романе признаком действительно великого мастерства.

Умение понять и оценить прекрасное по достоинству, постоянная готовность восхититься подлинным искусством, — всё это объединено в героях чётким пониманием природы такого искусства. Интуиция, сопряжённая с ясной мыслью; сочетание знания и чувств – невольно мы возвращаемся к определению мудрости как основы гармоничной жизни и правильного к ней отношения.

Ефремов не стремился поразить воображение читателей масштабами космических завоеваний человечества. Каждая звёздная экспедиция – огромное событие. Нет никаких сказочных космопортов с сотнями космических кораблей, летающих к звёздам наподобие современных самолётов.

Быт людей нельзя назвать высокотехнологичным. С другой стороны, его простота и второстепенность по сравнению с общественной составляющей жизни не предполагает сложных технических приспособлений в личном пользовании. Транспорт общедоступен, но и здесь сказывается логика писателя: «строение не может подниматься без конца». Скорость движения поездов по Спиральной Дороге ограничена 200 км/ч, и в этом есть свой особый смысл: нервическое стремление поскорее достигнуть места назначения отсутствует, а на высокой скорости непросто любоваться окрестными пейзажами. Таким образом, Спиральная Дорога косвенно служит созерцательным медитациям людей, любящих природу и умеющих ею восхищаться, отвлекаясь от выполнения сложной и ответственной работы.

Великое Кольцо – мечта и провидение Ефремова. Нет больше авторов, которые с такой силой утвердили бы огромную важность космического братства разумных существ и столь законченно описали бы его. Сам писатель хорошо понимал условность изображения Кольца, определяя себя как человека, делающего первый шаг в этом направлении. Но с каким вдохновением и пылающей страстью он его делает. Нужно быть совершенно чёрствым человеком, чтобы, прочитав сцену приёма послания с Эпсилон Тукана, не зазвучать мелодией восторга, сопричастности космосу и жажды познания!

Ефремов подчёркивал отличие людей будущего от нас с вами. Их радости и горести не будут похожи на наши, — утверждал он. Теперь, когда история делает первые шаги к подлинному пониманию особенностей исторической психологии, мы можем с уверенностью сказать, что так оно и должно быть. Вместе с этим, кардинальное отличие людей будущего от людей всех предыдущих эпох заключается в том, что они будут максимально приближены к подлинной реальности – в противовес изменчивым идеологиям и эстетикам прошлого. Ещё и сейчас, несмотря на резко возросшее за последние десятилетия техническое совершенство, информационно объединившее всю планету, мы погружены в мифы, что хорошо понимают создатели таких фильмов, как «Терминатор» или «Матрица».

Многие истины просты и ясны, но они отвергаются или замалчиваются, ибо открытое признание всей хрупкости нашей жизни означало бы обязательную перестройку сознания. Такую перестройку, когда люди не будут скрывать свои истинные чувства, боясь насмешки. Напротив, дружеская помощь всегда будет наготове, потому что великая нервная чуткость на базе общей доброжелательности приведёт к способности мгновенного распознавания, а в жизни человека не останется минут слабовольной бездеятельности, апатии или, напротив, истерической впечатлительности, разрушающей интересы дела.

Понимание себя обязательно взаимосвязано с общей проницательностью. Мельчайшие нюансы поведения не остаются незамеченными. Но люди Ефремова не только проницательны, они ещё и тактичны.

В будущем Ефремова жизнь выстроена в соответствии с постоянно уточняющимися законами социального и психологического развития. Соответственны и отношения между людьми, созидающиеся на основе всеобщей уравновешенности, стремления к красоте и знанию. Нам, живущим в труднейшую эпоху, непросто достичь совершенства таких людей, как Дар Ветер и Веда Конг. Но иметь перед внутренним взором образец чистоты и искренности отношений между людьми этого далёкого будущего – значит, приближать его торжество уже здесь и сейчас.

Немало можно было бы сказать об отношениях всех героев — они выписаны точно алмазным резцом, и обвинения в «плакатности» анекдотичны, когда понимаешь глубочайшую правду этих отношений. Приведу лишь один ярчайший эпизод:

«Гром Орм заметил красный огонь у сиденья Эвды Наль.

- Вниманию Совета! Эвда Наль хочет добавить к сообщению о Рен Бозе.

- Я прошу выступить вместо него.

- По каким мотивам?

- Я люблю его!

- Вы выскажетесь после Мвена Маса.

Эвда Наль погасила красный сигнал и села».

Как расценивать этот эпизод? У великой Эвды сдали нервы, и она готова броситься бессвязно лепетать на Совете Звездоплавания о своих личных переживаниях? Нет! – и это очень показательный момент. Её аргумент принимается во внимание прежде всего потому, что люди ефремовского будущего любят самого человека, а не выдуманный образ. Тогда любовь – наивысшая степень понимания и проникновения во внутренний мир человека. Эмпатия, как говорят психологи. Заявляя о своей любви, Эвда Наль заявила о своей особой причастности к мотивам Рен Боза, на которые, кроме неё, никто пролить свет больше не сможет. Любовь Эвды Наль – достаточное основание для вывода, что мотивы эти были благородны.

Люди будущего знают твёрдо: у серьёзных отношений должны быть глубокие основания. Любовь «вопреки» – сказка, в которой либо скрыто и не понято невежественными людьми могущественное «за», либо романтическая грёза, не приносящая ничего, кроме тяжких разочарований. Настоящим спутником жизни может быть только тот, кто готов проделать вместе путь жизни, будучи соратником; разделить душой все сложности пути и понять их умом. Настоящая любовь не тогда, когда двое смотрят друг на друга, а тогда, когда двое смотрят в одном направлении. Под этой мыслью мудрого Сент-Экзюпери Иван Ефремов мог бы подписаться без колебаний.

Любовь, звёзды и познание!

Книга не разочаровала – я не ждала от неё ничего хорошего. Не вызвала восхищения или интереса – все эмоции утонули в тоннах идеологических рассуждений. Как утонули в них сюжет и персонажи. Возмущения и ненависти книга тоже не вызвала – хоть она и описывает под видом идеального коммунистического мир довольно жуткий и античеловечный по современным меркам, написана она была так давно и так нудно, что относиться к ней иначе как к нелепой скучной сказке, у меня не получилось.

Как фантастика книга безнадёжно устарела. То и дело глаз спотыкался о какую-нибудь нелепость, которая безжалостно и до основания разрушала образ храбрых первопроходцев. До смешного слабые сканеры, которые не могут выявить наличие жизни на планете и просветить инопланетный корабль, отсутствие средств связи даже на Земле (парочке людей после аварии в степи пришлось пешком идти до ближайшего населённого пункта), недоверие к компьютерам, которые уступают по точности человеческому мозгу, из-за чего все расчёты должны проводиться вручную, всего один исследовательский робот на корабле, странное поведение корабля в космосе… да ещё и космические корабли настолько везучи, что в огромных пустотах космоса треть из них натыкается на метеориты. Впрочем, космические приключения и исследования далёких планет далеко не главное в книге.

На первое место автор ставит описание утопичного будущего, где победил коммунизм, а человечество наконец избавилось от войн, болезней и добилось счастливой и мирной жизни для каждого. И в этом кроются две серьёзные проблемы книги. Первая – увлёкшись объяснением устройства общества, автор отбросил в сторону увлекательность сюжета и живость персонажей. То и дело герои начинают говорить длиннющими диалогами, рассказывая об истории мира, общества, о том, как хорошо им живётся на Земле. Читателю это неизвестно, но для них это очевидные вещи. И когда влюблённый мужчина начинает говорить с женщиной лекциями о банальнейших, с его точки зрения, сведениях о морали и истории – это выглядит довольно странно и нелепо. Люди у Ефремова не имеют эмоций, характера, объёма – это картонные фигурки, существующие для того, чтобы доносить его идеи до читателя.

Вторая проблема – утопия-то выглядит жутко. Одинаковые люди – все как один прекрасные телом, с одинаковым образом мышления и никогда не спорящие друг с другом, подавляющие эмоции, с восторгом бросающиеся умирать во славу прогресса там, где их могли бы заменить роботы. Вот уж действительно, как было сказано в рецензиях до меня, проглядывается жуткий технократический призыв – машины дороги, люди дёшевы. Впрочем, люди от машин почти не отличаются – то ли потому, что они настолько картоны, то ли такими видит автор людей будущего. Понятие семьи уничтожено – женщина обязана родить двух детей, которых у неё тут же забирают, а если она захочет воспитывать сама, то добро пожаловать в резервацию для отщепенцев, не понимающих прелестей коммунистического общества. Природа Земли оказалась уничтожена, переделана под нужды человечества, отчего мир стал стерильным и таким же одинаковым, как и люди, его населяющие. У этого общества есть роботы, но работают почему-то люди, зачастую рискуя жизнями. Люди занимаются вычислениями, люди лезут в шахты, люди истребляют бесполезных для общества животных, люди идут тыкать палкой в опасную инопланетную пакость. То ли это сказывается технический прогресс нашего мира, шагнувший так далеко, как в 50-е годы и представить себе не могли. То ли действительно – люди дешевле, их не жаль, пусть умирают ради недостижимого светлого будущего.

И постоянное стремление автора раздеть присутствующих в книге женщин, с пространными описаниями гибкости женского тела рядом с не менее пространными диалогами об устройстве мира, это немного странно. Особенно при том, что мужчины похоже лишены всякого рода сексуальных желаний и любуются женскими телами исключительно с эстетической стороны – ещё один плюс в копилку жуткостей этой утопии.

Ивана Ефремова по праву относят к величайшим советским фантастам. В середине ХХ века писатели нередко обращались к тому сценарию будущего, в котором социализм победил, а человечество объединилось ради достижения общей цели. Одним из самых знаменитых в ту эпоху и был Иван Ефремов. Этот разносторонний человек увлекался палеонтологией, геологией, астрономией, историей, что подарило нам столь многогранное творчество. Многие авторы более позднего периода вдохновлялись идеями Ефремова. Например, «Мир Полудня» братьев Стругацких имеет много общего с рассматриваемым сегодня произведением.

Роман «Туманность Андромеды» открывает собой условный цикл о Великом Кольце. В нем Ефремов подробно описал устройство коммунистического общества, созданного на Земле спустя многие столетия от нашего времени. Некоторые критики считают «Туманность Андромеды» утопией, с чем я не согласен. Это именно научная фантастика с оптимистичным взглядом на будущее. Довольно много внимания автор уделил научной составляющей, тем самым придав повествованию нужный колорит будущего. В сносках к роману указано, какие из терминов используются в реальной науке, а какие он придумал сам. Несмотря на обилие терминов, роман написан очень красивым образным языком. Долгие философские размышления и яркие описания настраивают на нужный лад и располагают к неторопливому вдумчивому чтению. Думаю, любителям развлекательных книг это может прийтись не по душе. По своей сути, «Туманность Андромеды» – это красивая мечта очень разностороннего человека о будущем. Признаться честно, мне бы и самому хотелось пожить в таком мире.

Много внимания автор уделяет истории своего мира, в котором выделяют пять эр: Эра Разобщенного Мира (мы сейчас живём в ней), Эра Мирового Воссоединения, Эра Общего Труда, Эра Великого Кольца, Эра Встретившихся Рук. Таким образом события романа происходят в очень далеком будущем. Народы Земли объединились ради достижения великой цели. Они полностью подчинили себе природу и начали покорение других звездных систем. Подобный успех Ефремов видит в объединении свободных людей и переустройстве жизни на научных основах. Наука в мире Великого Кольца занимает одну из лидирующих позиций, что и привело к огромному прорыву. По воле человечества меняется не только общество, но и облик самой Земли. Благодаря терраформированию и оптимизации климат Земли стал более благоприятным для людей. Были частично растоплены ледяные шапки на полюсах, что привело к повышению уровня мирового океана. Субтропический пояс значительно расширился, а на месте пустынь зацвели сады. С точки зрения современной экологии, эти решения довольно спорны. Большинство людей переселились в околоэкваториальные области, что позволило снизить потребление углеводородного топлива. Все города оказались связаны гигантской кольцевой железной дорогой, что помогало очень быстро перемещаться по миру. Производство было автоматизировано и перенесено в зоны с менее благоприятным климатом. Все это превратило нашу планету в самый настоящий рай.

У персонажей Ефремова есть одна особенность – им сложно сопереживать. Дело в том, что они соответствуют своей эпохе и мало похожи на наших современников. Их разум занят великими свершениями, а мелкие людские дрязги им попросту чужды. Однако и некоторая беззаботность им не чужда, но порождается она не легкомыслием, а верой в собственный путь. Свое счастье они видят в труде, но не однообразном и монотонном, а творческом, помогающем в большей степени раскрыть их таланты. В них живет неуёмная тяга к исследованию, познанию нового. Нередко в свободное время персонажи романа обсуждают научные исследования, а каждый молодой учёный стремится попасть туда, где трудиться сложнее всего. Продолжительность жизни выросла до 170 лет, что также не является пределом. До 18 лет человек считался ребенком, дальше шли 20 лет юности, и лишь в 40 наступала зрелость, продолжающаяся почти век. Всесторонне образование позволяло человеку овладеть множеством полезных профессий. Держать человека долго на одной работе считалось настоящим преступлением, т.к. это притупляло творческий потенциал. Объединенное человечество отказалось от содержания огромных армий, незанятых полезным трудом. Все ресурсы были брошены на улучшение качества жизни населения. Люди осознали, что нужно совершенствовать не только технику, но и самого человека, как в физическом, так и в духовном плане. Ефремов считал, что для человека полезен некоторый аскетизм, но отказ от обогащения должен быть добровольным. Аскетизм в мелочах приносит богатство духовное. В этом есть некоторые пересечение с буддистским учением. Общество стремилось к товариществу и искоренению эгоизма. Для контроля численности было введено ограничение на деторождение. Дети воспитывались в специальных школах-интернатах, где получали разностороннее образование. Для ребенка семьёй становилось все человечество, а не только биологические родственники. У каждого юноши или девушки был свой ментор, который и направлял его развитие. После окончания школы молодые люди вступали в период «Подвигов Геркулеса» – своеобразный экзамен, в ходе которого они выполняли различную сложную работу. Это помогало определить предрасположенности конкретного человека и в лучшей степени раскрыть его таланты. Персонажи Ефремова напоминают мне древнегреческих героев, что отлично сочетается с образом покорителей космоса.

Особого внимания заслуживает система управления. Она во многом напоминает человеческий мозг. Его ассоциативными центрами были Советы, и ни один из них не мог принимать решения, без одобрения остальных. Центральное место занимал Совет Экономики. Члены Советов должны были своими поступками доказать собственную компетентность, благодаря чему власть базировалась на доверии, а не на страхе или вере.

За 400 лет до описываемых событий было расшифровано сообщение от некой высокоразвитой ситуации. Оказалось, что во Вселенной множество подобных цивилизаций объединились в Великое Кольцо, ради совместного гармоничного развития. Вскоре и Земля присоединилась к Великому Кольцу. Были построены звездолёты, развивающие околосветовые скорости, и началось исследование безграничного космоса. Интересен тот момент, что ни одна из высокоразвитых цивилизаций не проявляла агрессии к другим. По мнению Ефремова, цивилизации, достигшие столь высокого уровня развития, помышляют только о самосовершенствовании. Идея отсутствия враждебности по достижению определенного развития легла в основу цикла Сергея Лукьяненко «Соглашение». Противоположной точки зрения придерживался известный китайский фантаст Лю Цысинь. В своем цикле «В память о прошлом Земли» он утверждает, что любые разумные цивилизации будут конкурировать за ресурсы и стараться уничтожить других. У каждой из теорий есть свои плюсы и минусы, но мне хотелось бы все же верить Ефремову.

Итог: В своем обзоре я умышленно не упоминал сюжет, потому что «Туманность Андромеды» – это в первую очередь мечты автора о прекрасном коммунистическом будущем. Происходящие события предназначены в первую очередь для раскрытия этого мира. Земля, описанная автором по-настоящему прекрасна, именно в таком будущем мне хотелось бы жить. «Туманность Андромеды» – не побоюсь этого слова, великое произведение, с которым должен ознакомиться каждый любитель фантастики.

Поразительно, сколько хвалебных отзывов об откровенно сером произведении!

Ну да изложим впечатления по очереди. Роман Ефремова — социальная фантастика, потому оценим общество, которое нарисовано у Ефремова.

1. Прямо нигде не говорится, но в обществе существует контроль над рождаемостью. Один герой говорит другому, что был рождён на космолёте ещё в ту пору, когда не давали подавляющие это дело таблетки. И в самом деле: полёты длятся по 20-30 лет, зачем астронавтам заниматься этим непотребством? Лучше пусть сидят и проводят сложные расчёты, как это им удалось попасть к железной звезде и как выбраться из её железных объятий!

Контроль над рождаемостью на Земле проводится не столько медикаментозно, сколько воспитанием. Пусть люди занимаются сложными математическими вычислениями, а не процессом делания детей — так полезнее обществу. Главная героиня романа — прямое тому подтверждение. По ходу романа выясняется, что эта легкомысленная девушка только думает о том, чтобы завести детей (одного ребёнка, по-видимому), но даже на это, вплоть до последних страниц у неё не хватает мужества. И это при том, что детей отбирают сразу после рождения и мучатся с пелёнками во время бессонных ночей не грозит.

Очевидный примат если не геронтократии, то отношения к молодёжи как к расходному материалу. Молодёжь прямо таки толкают на опасные для жизни эксперименты и опыты. Ну если все эти советско-коммунистические славословия в романе, что всё ради молодых людей — правда, отправьте на опасный опыт стариков! Нет, нет и нет: воспитание таково, что молодые люди САМИ стремятся рискнуть своей жизнью, и не защищая Родину, а для апробации опасного эксперимента физика с болезненным самомнением.

Показательно, как мучительно хочется Ефремову, что дети, всё своё детство воспитывающиеся вдали от родителей чужими людьми, испытывали к родителям чувства глубокого почтения, преданности и послушания! Одна героиня навещает свою великовозрастную дочь в пафосном школе-интернате, а дочь, в лучших традициях «девчат» 60 годов скромно берёт мать за руку! Вот вы будете брать за руку малознакомого для вас человека? А наоборот? Нужно вам, если вы родитель, чтобы ребёнок, которого вы по факту не видели, к вам тянулся? Вот вопрос!

Вообще, строгое подчинение молодых зрелым (не старым, а зрелым, стариков Ефремов предусмотрительно не показывает в своём романе) — одна из важнейших достижений общества, которое описывает Ефремов.

2. Главное достижение этого общества — освоение космоса. Тут два момента. Во-первых — техническая сторона вопроса, а во-вторых — общение по Великому Кольцу.

Не буду оценивать, насколько соответствует законам физики техника ТА. Пусть, хоть на все 100. Важно, что люди обслуживают машины, а не наоборот. Нет бы, чтобы машина взяла на себя функции человека, а астронавт расслабился! Нет, куда там! Вышли из анабиоза, покружились в танце — и на несколько часов за ручные расчёты! То же и в шахте на Земле. Ну на фига Дару Ветру лезть в этот опасный забой! Если вы так печётесь о людях, постройте роботов, пусть машина вкалывает, не человек! Но в ТА так, как нужно было советским руководителям в 60-70 гг. 20 века.

Второе — общение по Великому Кольцу. Ефремов трусливо не показал социум тех, иных звёздных систем. Данные очень обрывочны и туманны. Это — самая главная туманность в ТА. Неужели везде коммунизм, идентичный земному? А если нет, значит ли это, что главнейшее достижение коммунизма — выход в космос — возможно и при других социальных проектах?

3. Отношение мужчины и женщины. Ситуация: двое, в романтичной степи, вечер. Всю ночь говорят о науке, о физике, о звёздах. Даже мыслей — ни-ни. И этим роман пронизан целиком и полностью. Это — не целомудрие, а банальная фригидность, социальная импотенция.

Глядя на их атрофированные гендерные чувства, становится предельно ясно, почему за 2000 лет от 20 века человечество так убого продвинулось в Космос: нет здорового отношения к любви мужчины и женщины — нет и технического прогресса.

4. Пустота и убогость жизни. Личных вещей — минимум: люди, дескать, всё это преодолели. Про личные авто выделена целая страница (или, даже несколько), на которой расписано, что это — тупиковая ветвь развития, а будущее — за автобусами (там они названы иначе, не помню точно как). Хочется сказать: ну это же — фантастика! Что тебе мешает (если личные автомобили тебе отвратительны), придумать иное средство передвижения — как в «Гостье из будущего», например, по воздуху!

Отдельно здесь стоит история о золоте. По ходу романа исследователи находят древнюю статую коня, целиком сделанную из золота. Но хотя золото, как нас уверяет Ефремов, и как смеются герои романа, давно уже ничего не значит и потеряло свою монетарную функцию, статую отправляют на переплавку, чтобы золото послужило в очень сложных и очень важных космических аппаратах.

Здесь две важные вещи: во-первых, если золото так ничтожно, как нас уверяют, то зачем плавить статую? Вы же не стали бы плавить статую этого коня, будь она из меди или аллюминия? Во-вторых, зачем его отправлять служить человечеству внутри приборов и машин? Неужели за прошедшие 2000 лет человечество не придумало замену золоту? Дорогую замену, дешёвую — не важно, но если золото ничего не значит, зачем его вставлять в сердца машин?

Это доказывает, что на самом деле, социальные функции золота хоть и изменились, но остались те же: золото — по прежнему архиважная ценность.

5. На каждом шагу как заклинательная мантра упоминаются величайшие достижения культуры, искусства и литературы, но нигде, ни разу не указано, в чём они состоят и что в них такого, что они и вправду «величайшие». Заставляет предположить, что есть какое-то искусство, какая-то литература и какая-то культура, которые просто названы, декларированы как величайшие, но на самом деле — просто серость.

Впрочем, нет: одно искусство описано очень подробно и с такими параметрами, по которым однозначно ясно, что оно действительно ушло намного далеко. Это — танец. Танцуют все — и на космическом корабле после анабиоза, и на Земле во время праздника. Танец, слившийся со спортивной гимнастикой — это и вправду достижение. Но стоит ли оно — единственное — 2000 лет развития от 20 века?

Танец, как единственное из «величайших достижений наук, искусств и литературы», описываемое Ефремовым, очень показателен. В обществах примитивного коммунизма, где отсутствуют даже личные вещи (в «Туманности» сказано, что человечество преодолело эту пагубную привычку, но это — как в советском анекдоте: Наступил коммунизм. По радио объявили, что потребностей в масле у народа сегодня не будет), так вот — в таких обществах спартанского типа процветает единственный вид искусства — собственно, танец. В этом плане Ефремов очень точен: кроме танца никаких иных искусств в таком фертильном обществе быть не может.

Наслаждение визуальной частью привлекательности человеческого тела (в танце) без самого акта — это — вуаверизм, правда же?

Долго злился на себя, что потратил деньги (Эксмо, Гиганты фантастики) на это г., пока не сказал, что сам виноват: видел же, что у всех героев односложные, простые, как обрубленные имена. У ВСЕХ! А общество, в котором имена собственные примитивные, просто не может быть сложным, разнообразным обществом, поскольку имена собственные — отражение красоты языка и того развития, на котором реально, а не декларацией сверху находится социум. Надо было быть умнее.

ИМХО: примитивизированное изложение социальных идей «Государства» Платона, но помещённое в далёкое будущее и снабжённое космической техникой.

Резюме: читать всем, чтобы видели и знали, КАКОЕ будущее было бы при коммунизме, не откажись от него 25 лет назад.

Ставлю «1», поскольку «0» поставить просто нельзя.

Предвкушая удовольствие, начинаю читать известнейший роман. По началу ожидания оправдываются, но далее следует всё нарастающее разочарование, переходящее в отторжение. Примерно одну треть романа автор чередует разные повествования, а после и вовсе бросает самое интригующее из них, полностью сосредоточившись на каком-то псевдофилософском винегрете.

Хорошо и подробно его ингредиенты описаны в отзыве Гризельда от 22.08.2018, потому повторятся особо не стану. Приведу лишь пару выдающихся моментов:

1) абсолютное личное самопожертвование в стиле Стаханова – «Дадим стране угля!». В романе это сквозит во всём. Например, на одной важной стройке народ требует – «Давайте работать ночью!». Сразу вспоминается анекдот про «будем работать круглосуточно!» .

2) автор пишет, что в Эру Кольца исчезли речевые и письменные ухищрения, музыка слова, остроумие, маскировка мыслей – разговоры стали проще и короче. ПРОЩЕ И КОРОЧЕ, Карл! (прошу прощения за сленг) Ага, как же! Что ни разговор, то лекция Гегеля или Канта, особенно монологи героев.

Ну и про звучное название – «Туманность Андромеды».

Почитал рецензии и на некоторых весьма повеселился. Один, не будем называть ников, возмущается тем, что в произведении, о ужас, нет крови и кишок на антеннах. Прямо так он конечно не написал, но смысл отзыва именно такой. Он видите ли думал, что классика фантастики означает крутой боевик. Ну неужели трудно понять, что «Туманность» это роман идеи. Ты можешь соглашаться с ней, или нет, (поспорить кое с чем там действительно можно и достаточно серьёзно), но относится к тексту надо соответственно.

Другой возмущён тем, что место отлёта звездолёта не охраняется, а то вдруг, — пишет он, — придёт какой-нибудь террорист или псих и устроит взрыв! Мир где террористов просто нет, нет априори, по определению, он видимо представить не может. Так же как и тот где побеждены все психические болезни подобного рода.

Но это скорее курьёзы. Есть и более серьёзные претензии. Наиболее распространённая, что мир описанный мэтром это мир несвободы. Где они там эту самую несвободу нашли, для меня загадка. Впрочем, впрочем, если бы в наше время попал бы питекантроп, то он наверное тоже счёл бы наш мир несвободным.

— Вот у нас в племени, — восторженно рассказывал бы он, — каждый мог настучать дубинкой по башке каждому, вот это была свобода. Не понравилось бы мне чья-то рожа, так я его дубинкой, дубинкой!

— Но позвольте, вам ведь тоже могли настучать!

— Я рад, что вы меня поняли, — радостно отвечал бы питекантроп, — вот так свободно мы и жили.

Свобода она всякой бывает, в том числе и резать друг-друга.

Было бы очень интересно сравнить понимание свободы у разных людей.

Ещё кое-кто считает, что в обитателях этого текста-мира нет психической сложности. Видимо, убеждены, что все достойные люди должны страдать от комплексов и психических противоречий.

Ефремов сделал попытку показать более эволюционно развитого человека с совершенно иной психикой. Конечно, получилось не без огрехов, но попробуйте лучше, тогда и поговорим.

Кстати, при перечитывании у меня возникла довольно неожиданная ассоциация со сверхлюдьми Колина Уилсона из «Философского камня» и «Паразитов сознания». Хотя авторы очень разные: Ефремов убеждённый материалист, в Колин наоборот мистик зациклившийся на несуществующей жизненной силе. И всё же, всё же. Если отрешится от деталей и говорить об идеале человека, то сходство есть. И мне кажется их герои, случись им каким-то чудом встретится, очень быстро договорились бы по основным вопросом. Понятно, я не настаиваю на своём мнении. Просто ассоциация.

А то, что мнения о книге так полярно разделись, означает, то, что она вовсе не устарела. Иначе бы не спорили бы, и не было бы у «Туманности» так много и горячих сторонников и не менее горячих противников. Что то она всё же затрагивает у большинства людей, какие-то идеалы.

Ох, сложно и отзыв писать и оценку ставить. Я многократно подступался к «Туманности», многократно отступал. При этом меня не смущает то, что написано в конкретную эпоху и несёт не только идеологические приметы, но и стилистические, формальные. И это даже интересно — читать одновременно глазами и нынешними, и глазами современника текста. Например, пробовать глазами таких читателей, как Стругацкие, которые Ефремова любили. И что-то у него вычитали. И я тоже могу что-то у него вычитать — и эпоху, и эстетику, и идейность... Но это же — графомания!! Деревянные диалоги, неестественные реакции, обязательная эротичность (как в любой графоманской вещи), но какая-то импотентская (я понимаю, что он писал давно, но у Шолохова-то эротика вполне человеческая или у вполне себе соцреалистического Анатолия Иванова — да и у тех же Стругацких очень понятно описанные взаимоотношения). А Ефремов, увы, просто не писатель. То есть чтобы сейчас читать эту книгу, нужно поставить перед собой какую-то исследовательскую задачу, через призму которой появятся дополнительные смыслы. А иначе даже неважно, что у него какие-то идеи или какая-то атмосфера, миры — всё-таки ж перед нами художественная литература, пусть и фантастическая. Посмотрю, как будет в «Лезвии бритвы».

Для начала хотелось бы отметить два очень важных момента, которые важны не только для романа «Туманность Андромеды», а для фантастических произведений вообще.

Первое: фантастика о будущем — это всегда вызов для тех, кто читает её в настоящем, ведь по вполне определëнным причинам авторы могут и имеют право, как создатели, вкладывать в описания этого будущего свои мировоззрение, жизненный опыт и идеологию. А во-вторых, Ефремов, на мой взгляд, больше учёный, чем писатель и потому искать в его текстах каких-то литературных изысков не стоит, хоть философские темы и проблематика в романе очень глубоки — это тоже важно знать перед чтением одного из самых известных произведений Ефремова.

Роман представляет собой попытку автора описать максимально подробный портрет человека будущего в обществе, в котором утопический коммунизм в своём идеальном воплощении, стал идеологией всего человечества. Причём, на Земле упразднены все границы, нет частной собственности, войн и конфликтов, наука стала совершенно естественным явлением. Причём именно последнее накладывает главный опечаток на стиль общения между людьми — каждый диалог становится похожим то на научную статью, то на философскую публицистику. Характеры людей стали менее эмоционально окрашены, а бурление страстей происходит только лишь во время научных поисков. Люди стали жить дольше, качество жизни повысилось, а общественное стало главной доминантой мышления каждого индивидуума — пожертвовать своей жизнью ради будущих поколений стало нормой. Человечество совершает рывок в космос уже на протяжении нескольких столетий и экспедиция в туманность Андромеды должна открыть для человечества разумную форму жизни, а значит контакт с братьями по разуму.

Казалось бы, перед нами утопия, в которой всё идеально и временами меня посещала мысль, что именно в таком обществе я и сам хотел бы жить, настолько красивыми были люди и окружающий, преобразованный человечеством мир. Однако длилось это до второй половины романа и некоторые сомнения в том, что мир совершенен, у меня появлялись.

В романе появились элементы социальной составляющей, которые роднят «Туманность Андромеды» с антиутопией «О, дивный новый мир» Олдоса Хаксли, как то: отсутствие института семьи и каких-либо иных понятий традиционного общества. Ребёнка воспитывают институты, строго следящие за различными сферами жизни человека. Конечно, подобные вставки могут доставить неприятные ощущения читающим в настоящем, но здесь, как я уже писал выше, действуют законы авторского видения. К тому же, для людей будущего подобная жизнь являются нормой и всесторонне развитому человеку, который полностью устремлëн в будущее, подобная рефлексия вовсе не нужна. Это психология общества с совершенно иным укладом жизни, другими смыслами, а также мышлением и поэтому некоторым читателям поневоле придëтся испытать дискомфорт при прочтении отдельных фрагментов романа.

Ефремов, безусловно, человек очень глубокой и эрудированный. Будучи палеонтологом он не мог не затронуть тему раскопок и геологических описаний. Однако временами некоторые фрагменты преобразования окружающей среды вгоняли меня в ступор. К примеру, действующие истребительные команды, уничтожающие акул, которые могут угрожать жизни людей. Причём, это касается абсолютно всех особей без исключения, то есть тотальное уничтожение видов. Та же участь постигает и кровососущих насекомых, а также других гадов, могущих угрожать хоть каким-то дискомфортом человеку. То есть, разрушение экологической цепочки — неотъемлемая часть жизни человека. Как это сочетается с гуманистической составляющей человека будущего, ума не приложу. Да и как учёный с такими обширными познаниями мог добавить этот совершенно ненужный элемент в свою «утопию» мне непонятно.

Во всём остальном этот роман наполнен уймой научных сведений, из разных отраслей знаний, что сродни чтению какой-нибудь научно-популярной книги. Персонажи симпатичны, развиты физически и духовно, интеллегентны и эти качества позволяют им многого добиться в своей достаточно длинной жизни, а читателю снова поверить в человечество. И, хотя описанный Ефремовым мир не лишён недостатков и я не могу назвать его идеально утопическим, мне всё же хотелось бы в нём жить. Читать роман тем приятнее, что он относится к той поре, когда перед человечеством прорисовывалась космическая эра с освоением иных планет, фантастическими открытиями и покорением всё новых и новых вершин. И именно подобная фантастика является глотком чистого воздуха на фоне мрачноватой современной НФ и постапокалисиса, заражая оптимизмом хотя бы на недолгое время после прочтения.

Вообще-то, об этой книге я должен был оставить свой первый отзыв, но поддался сиюминутным настроениям... Еще когда я учился в втором-третьем классе, я бегал в школу мимо афиши с анонсом фильма, и главным желанием было поскорее увидеть человека космического, как на афише. Увы, фильма все не было, афиша исчезла (потом говорили, что фильм сгорел), а я страшно переживал, что вот, жизнь пройдет, а прочитать эту книгу так и не удастся (ни в библиотеке, ни в магазине — нет...). Понятно настроение, с которым я через несколько лет взял в руки первый том БСФ. Я смаковал каждую страницу, каждое слово... Дал книгу приятелю-однокласснику — и он вернул мне ее через несколько дней в потрясенном состоянии души... для нас это было откровение, определившее взгляд на мир. Не люди-звери, вырывающие друг у друга кусок хлеба насущного, а люди-творцы, каждым движением устремлённые к постижению мира, — вот идеал будущего общества. Застывший мир? Но почему он застывший, если каждый его обитатель — в поиске? Не знаю, здесь какая-то логическая нестыковка. Возможность заниматься любимым делом, выполнять нужную другим и интересную себе самому работу, имея при этом практически неограниченный набор инструментов, не маяться от скуки — это ли не приближение к идеалу, бесконечно взлетающая вверх дуга функции? Или мордобитие — та изюминка, без которой — никак?

С некоторой долей опаски решил написать данный отзыв. «Туманность Андромеды» является знаковым, всемирно признанным шедевром мировой научно-фантастической литературы и когда пробуешь выносить свои суждения о подобных произведениях, то часто испытываешь сомнения, смог ли ты по настоящему понять столь глубокий труд Ивана Антоновича Ефремова. Для свежести восприятия вновь перечитал книгу, ведь роман не относится к разряду легкого чтива, здесь напластованы настолько мощные философские идеи, такая грандиозная космогония, что явственно ощущаешь таинственное величие безраздельного, будто бы заглянул в саму бездну космоса. Так оно и есть, не случайно Ефремов писал книгу в полном уединении, по ночам вглядываясь в звездное небо, жадно отыскивая свою далекую туманную галактику.

Главы романа достойны отдельного рассмотрения, но их компоновка в структуру единого произведения, диктует необходимость представления одного целого. Этим целым является видимое автором общество будущего, построенное хотя и на коммунистических принципах, но полностью чуждое какой-либо идеологии. Воплощенная мечта в объединенное человечество, где нет разделения на расы и национальности, со сложившейся высокоморальной системой ценностей-вот такой видит писатель свою эру Великого Кольца. Будущее человечества-в труде и науке, это не лозунг, а принцип ожидаемого ефремовского грядущего, где равнодушие к работе и жизни является одним из самых тяжелых заболеваний человека. Автору удалось избежать в такой идее схоластики, быт наших литературных потомков построен на творческих принципах, где радость открывателя новых тайн природы дает человеку счастье наполненного существования, столь несопоставимое с привычным чувством удовлетворения материальными благами. Впрочем, в наше оправдание стоит сказать, что здесь люди избавлены от борьбы за выживание, по сути представляющей суть нашего бытия, доступность материального в будущем нивелировало его ценность. Достичь такого уровня мировосприятия непросто, поэтому столь сильное внимание Ефремов уделяет вопросу воспитания человека будущего.

На этом мне бы хотелось остановиться отдельно, ведь очевиден принцип: каков отдельный человек, таково общество в целом. Тут нет никаких противоречий, если подумать, то все настолько просто, что и спорить бессмысленно, вот поэтому новые общественные отношения требуют для себя новых людей. Этот вопрос настолько важный, что Ефремов ставит его главной задачей грядущего и только в нашу эру разобщения такое очевидное видится невероятным. Так рождается неустрашимый Эрг Ноор, прекрасная Веда Конг, мужественный Дар Ветер, умнейшая Эвда Наль, неудержимый Мвен Мас, чувственная Чара Нанди-литературные типажи людей эры Великого Кольца, сформированные не случайностями бытовых жизненных перипетий, а четко выверенной воспитательной системой. И здесь нет ничего скучного и шаблонного, напрасно многие считают общество по-ефремову излишне стерильным, а людей как-бы и неживыми. Они просто совсем другие, непривычные нам, стоящие на ином качественном уровне. Но именно в людях Ефремова заключены настоящие, истинные чувства и эмоции, иногда даже выходящие за установленные рамки, как у Мвена Маса. Такое сходно с ощущением бесконечности, с прикосновением к внутренней целостности, живущей как-бы отдельно, но одновременно являющейся твоим настоящим наполнением. А уж Чара Нанди является живым воплощением чувственного Эроса, не того животно-похотливого, а дающего мощный импульс к раскрытию глубочайших эмоций, недоступных обычному уровню человеческого сознания. Вот такие они люди эры великого Кольца, те, в которых по мнению Ефремова раскрывается сама Жизнь, в чем я абсолютно согласен.

Очень важным моментом в романе является понимание опасности застоя, укоренение привычного. Так, несмотря на обильно взращиваемый мир эмоций, человечество будущего всерьез беспокоится угрозой излишней технократии, слишком сильным втягиванием человека в науку. Писатель культивирует мысль, что только искусство владеет силой настройки человеческой психики, ее подготовке к восприятию самых сложных впечатлений и идей. Это дает понимание важности прогресса, победы над фундаментальными физическими ограничениями. В книге это выплеснулось в Тибетском опыте, попытке Мвена Маса и Рена Боза победить пространство и время, сковывающих рвущийся в глубины Вселенной человеческий Разум. Сидящий в подсознании вечный протести человека против безжалостности времени, четко обозначен в концовке романа и видится начало новой невиданной цели ефремовского будущего. В вас, наших потомков, хочется верить нам, людям стоящим пока еще очень далеко от идеалов Ивана Антоновича Ефремова. Но данные идеалы находятся здесь, читайте этот великолепный роман, вновь перечитывайте его, тем самым лично, хоть на маленький шажочек, приближаясь к прекрасной звездной эре будущего!

Великолепная аскеза

Самое поразительное в истории Земли — это неугасимая ненависть к знанию и красоте, обязательная в злобных невеждах.

Оценивать Ивана Ефремова с позиций беспристрастного критика я не смогла бы, даже если бы хотела. Но не хочу, он мой герой, а его книгам, вернее — одной, но читаемой по кругу лет в 13-14, я обязана лучшим в себе. Потому, говорить об олдскульности и недостаточном динамизме этой фантастики, о ее практически взаимозаменяемых персонажах я здесь не буду. Тем более, что последний недостаток — скорее продолжение достоинств книги, в которой речь о мире будущего и людях, сформированных радикально отличными от сегодняшних, унифицированными условиями воспитания, в среде упраздненных имущественно-сословных привилегий, где психологической дисциплине и физическому развитию уделяется не меньшее внимание, чем интеллектуальному.

«Туманность Андромеды» в большей степени социально-философская утопия, чем роман, о котором вы стали бы пытать рассказчика: «А потом что было? А дальше? А она что сделала? Ну расскажи еще немножко!». И дело не в бессобытийности, приключений и происшествий там хватает: избежали смертельной ловушки железной звезды, чтобы столкнуться с враждебными формами жизни, убивающими инфразвуком; спаслись, но член экипажа в коме и неизвестно, удастся ли вылечить — это только в космической части. А есть еще земная, где терпят аварию глайдера в ночной степи, подвергаются нападению громадного быка и тигров-людоедов, находят в подводной пещере статую золотого коня, проводят рискованный эксперимент непредсказуемых последствий. Все так, но приключенческая составляющая сильно уступает мощи и масштабности мира Эпохи Кольца.

Грандиозная, продуманная до мелочей, логически непротиворечивая картина будущего, и именно она составляет подлинное ядро романа. Ефремов приводит объединенное человечество к эре процветания, ради которого многим пришлось пожертвовать. Здесь повседневному созидательному труду не только находится место, он обязательная составляющая. Здесь нет частной собственности на транспортные средства, вообще нет автомобилей, есть опоясывающая плодородный пояс Земли спиральная дорога, по которой движутся скоростные поезда, есть легкие глайдеры — род платформ на воздушной подушке для полетов на ближние расстояния в не охваченной дорогами местности, которые берутся в подобие каршеринга. Есть винтолеты для экстренного и скорого перемещения на большие расстояния.

О плодородном поясе. Он представляет собой результат осторожного и взвешенного терраформерования. Основная часть человечества постоянно живет в расширенном субтропическом поясе, близком к средиземноморскому климату, прекратив насиловать зоны рискованного земледелия. В агротехнике предпочтение, отдается садам перед огородами — деревьям вместо требующих куда больших затрат труда и истощающих почву однолетников. Сахар, белок и жиры частично синтезируются, частично добываются из водорослей. О мясном животноводстве и отраде современного человека шашлыках-стейках ничего не говорится, но в эпизоде обеда героинь, одна из них заказывает блюдо из рурка (?,не вспомню точно), заменившего курятину и дичь. Похоже, в мире будущего животных перестали мучить и убивать ради обеспечения гастрономических излишеств.

Мир изысканного минимализма — все удобное, красивое, комфортное, мало или ничего лишнего. Воспитание детей с годовалого возраста в школах четырех ступеней с возможностью всестороннего родительского контроля. При вступлении юношей во взрослую жизнь — обязательная инициация подвигами Геракла, в числе которых помимо созидательных и условно героических заданий, в том числе уход за больными. Бережно расходуется энергия, целесообразность того или иного энергоемкого проекта решается электронным голосованием по типу всепланетного референдума. Культ физического тела достигаемый регулярными упражнениями, плаванием, танцами.

Искусство и литература бесконфликтного Мира Кольца не то, чтобы впечатляют, но я с радостью пожертвовала бы даже книгами, если бы альтернативой была жизнь в мире без войн, неравенства и депрессии. Кстати, о последней, наряду с болезнью Альцгеймера ставшей бичом нашего времени. В реальности романа множества проблем удается избежать чередованием активности: лет пять посидел во властном кресле — пожалуй водить поезда или строить космостанцию. Ничто так не лечит от выгорания, как старый добрый физический труд. Разумеется сегодня, когда власть мощнейший афродизиак и самый сильный наркотик, думать о возможности подобного смешно и странно, но у нас прекрасное и разумное будущее, почему не помечтать?

Резюмируя: как роман не то, чтобы очень, но как философский трактат на тему «мы придем к победе коммунистического труда» — прекрасно и обнадеживающе. Невзирая.

Почитав некоторые «рецензии» в очередной раз убедился, что не стоит разрешать оставлять отзывы на серьезные романы, такие как «Туманность Андромеды» всем подряд.

Как водится, критики коммунистической идеи видят только соринки в глазах, не замечая ничего, что не является триггером для антисоветской истерики.

Больше всего умиляет то, что одни и те же люди сначала называют «Туманность» утопией и тут же, в том же абзаце начинают рассказывать, почему жить там плохо. «Ю»- от слова «Логика».

Другие «критики» жалуются, что у людей будущего нет тех или иных технологий. Айфонов и тресхот сортов колбасы им не завезли, вот беда.

Милые дети, дядя Ефремов писал книгу не про айфоны. И даже не про космические полеты. Он писал про людей, про то как быть счастливым, как реализовать свои способности и устремления. Как быть тем, кем вам хочется быть. Как обрести то, в чем вы нуждаетесь, вместо того, чтобы бесконечно удовлетворять мелкие хотелки, которые не принесут даже мимолетного удовлетворения. И каким должно быть общество, чтобы у каждого была возможность самореализоваться, а не сидеть в офисе с 9 до 6, быть рабом трех кредитов, заменяя настоящую жизнь онлайн-играми.

Забавно еще то, что те, кому не хватает технологий, в упор не замечают глобального терраформирования, единого всепланетного информационного поля, гиперпространственных полетов (это уже, правда, в «Часе Быка», но все же) и робототехники. Колбасные страдальцы также не заметили, что любой человек в романе в любой момент времени имеет доступ к абсолютно любым вещам, которые ему в этот самый момент нужны, от продуктов питания до космических кораблей. Аскетизм людей «Туманности» проистекает не от дефицита, а, наоборот, от абсолютного изобилия. Нет никакого смысла забивать шкафы барахлом, когда в каждую секунду можно протянуть руку и взять необходимое.

Было много замечаний по поводу воспитания детей вне семьи. Как в предыдущих пунктах, критики видят только то, что хотят видеть. Ефремов черным по белому пишет, что это во-первых не обязательно (есть даже целый остров, Ява называется, где создана инфраструктура для самостоятельного воспитания ребенка), а во-вторых, детей воспитывают организованно не потому, что по-другому запрещено, а потому что общество к этому пришло как к оптимальному варианту. «Победа над слепым материнским инстинктом станет важнейшим шагом в развитии человека и общества» (с). Но критики мертвой хваткой вцепились в возможность повыть и не хотят видеть ничего иного.

Кстати. Неужели никому не доводилось видеть или слышать о том, как родители уродуют своих детей? Все эти веганы, антипрививочники, помешанные на религии, контуженные на тему ультра-патриотизма, последователи маргинальных политических течений и прочие неадекватные персоны? Наконец, просто те, кто не имеет ни опыта, ни желания воспитывать ребенка? Ефремовский отказ от привычного нам сегодня института семьи это намного более смелый и визионерский шаг, чем любые технические изощрения или описания инопланетян.

Так вот, за отсутствием айфонов и колбас критиканы не увидели огромной мощи идеи романа. Ефремов предлагает нам общество, в котором у нас будет возможность целиком и полностью посвятить себя любимым занятиям: искусству, познанию, философии, любви. Особо показательно, что даже при всех технических средствах будущего, там весьма востребована физическая отвага, для которой, казалось бы, не должно остаться места. Но оно есть, и куда больше, чем даже сегодня, потому что потребность в подвиге — это одна из базовых потребностей человека, без нее он не полон и не совершенен. Оттого-то Дар Ветер и Мвен Мас лично боролись с дикими быками и уничтожали вредоносных осьминогов, не перекладывая эту задачу на каких-нибудь роботов. Все то, о чем ноют критиканы: шмотки, барахло, изысканная еда и т.п. суть не более чем эрзац, которые нам подсовывают вместо того, чтобы мы в полной мере раскрывали свои таланты и призвания. Современная экономическая система предлагает нам идиотские гаджеты (90% функций которых мы даже не используем), бессмысленно-изысканную жратву, заменители активности в виде компьютерных игр и тому подобное потребление ради потребления. Но скажите, сколько из вас могут сорваться в путешествие на месяц-другой просто потому, что вам так захотелось? Или целиком посвятить себя спорту? Или уйти с головой в изучение истории Древней Греции? А? Э... А люди «Туманности» могут. Теперь вы представляете, насколько они богаче и свободнее нас?

Посему резюме следующее. Дорогие ребята, если вы не поняли о чем книга, то отложите ее на полку и вернитесь к ней лет через -дцать. И не пишите рецензию, пока не поймете про что роман, иначе ваш отзыв будет выглядеть как неумелые граффити на древнем храме.