2. История, к сожалению, не учит ничему даже самих историков, не говоря уже о простых смертных. И положительный смысл прошедшего, может быть, только в том и состоит, что Пушкин — вечен, а все прочее — бренно. Наверное, потому, что Пушкин — один в своем роде, а все прочее — в том или ином своем виде — повторяется снова и снова. Можно только гадать, сколько раз за последние три века люди, размышляющие над «положительным смыслом исторического опыта», приходили к тем же выводам, к которым приходят некоторые из нас сегодня. Профессионал привел бы по этому поводу десятки примеров, я же берусь только в очередной раз констатировать: история никого ничему не учит, она только наказывает, причем хороших учеников так же беспощадно, как и плохих.

3. Кому — «следует»? Западникам? Славянофилам? Кому — «нужно»? Державникам? Либералам? Россия идеологически расколота. И всегда была расколота. Как и любая, впрочем, цивилизованная страна. Может быть, именно в этом и следует искать истоки духовной мощи любого народа? В столкновениях противостоящих идей разрушается бренное и выковывается вечное. Может быть, эта двойственность как раз и есть залог того, что названный «духовный багаж» приумножается вообще?

4. О, эта идея бессмертна! Не знаю только, радоваться ли этому или огорчаться.

5. Возникновение противостояния Север—Юг представляется сегодня если и не неизбежным, то, во всяком случае, весьма вероятным. В известном смысле это противостояние уже существует, и Россия, слава богу, занимает здесь пока вполне разумную и, как теперь любят говорить, «взвешенную» позицию. Вопрос тонкий. Не дай бог, если России придется выбирать: быть ли добровольно поглощенной исламским миром или сделаться (как встарь) барьером на пути мусульманской Азии в Европу... Начинаешь думать об этом и вдруг ощущаешь себя столетней давности геополитиком, рассуждающим на темы «желтой опасности». Но что поделать? Исламский «напор с Юга» — это сегодняшняя очевидная реальность. Да и «желтая опасность», если подумать, никуда не делась за эти последние сто лет.

6. Я западник, и для меня проблемы «приоритетов» не существует. Конечно же, Европа! Конечно, США, Япония, Канада, Австралия — любая страна, отказавшаяся от тоталитаризма, государственного или идеологического. Россия сама только-только выкарабкалась из тоталитаризма и сейчас снова балансирует над этой выгребной ямой истории, вот-вот готовая обрушиться туда снова. Массовый менталитет тянет нас туда чудовищной гирей, и вся наша надежда — на те двадцать процентов (наиболее активных, к счастью) населения, которые предпочитают «западные» ценности.

7. Как известно, «панта реи» (не могу, к сожалению, написать это греческими буквами, как следовало бы). «Все проходит», а значит, не вечен и любой исторический конфликт. Но мы знаем баскскую проблему Испании, ирландскую проблему Великобритании, тамильскую проблему Шри-Ланки... Эти конфликты тлеют многими десятилетиями, и конца им не видно. Да и российско-чеченский возник, прямо скажем, не в 1995 году. Так что если определить «неразрешимый конфликт» как социально-политическую драму длиной, скажем, в век, то такие, видимо, следует признать вполне возможными.

8. Скорее всего, в общем и целом — да, сохранит. Но я думаю, что от Южных Курил нам предстоит отказаться в пользу Японии. Что, впрочем, на мой взгляд, пойдет во благо всем трем участникам процедуры возвращения.

9. Наверное, это фундаментальная проблема наступающего нового века (а может быть, и тысячелетия). Я думаю (и надеюсь), что ни крушения, ни необратимой трансформации не произойдет. Будет иметь место медленный, «вековой» (как говорят специалисты по небесной механике) процесс конвергенции культур, причем западная будет преобладать. По сути дела, наблюдающееся сейчас в мусульманском мире усиление ортодоксального ислама есть (косвенное) свидетельство того, что такой ход событий представляется вполне вероятным и там. «Западные» ценности таят в себе великое искушение для любого правоверного, и вахабизм — ответ на вызов западной цивилизации.

10. В ближайшие сто лет никаких существенных изменений, по-моему, в этом процессе не произойдет. Динамическое равновесие между центробежными и центростремительными силами, действующими на страны и народы, будет сохраняться еще очень долго. Но в конце концов интересы экономики все-таки возобладают, и всем прочим интересам (политическим, национальным, религиозным) придется отступить. В (отдаленном) будущем единый мир представляется неизбежным.

11. Толстовское представление об истории как движении вдоль «равнодействующей миллионов воль» кажется мне наиболее соответствующим действительности. Но и без «великих людей» не обойтись. По сути, именно они персонифицируют собою вектор этой самой равнодействующей, находятся на его острие. Другое дело, что величие «Великого Человека XXI века» состоять будет не в том, чтобы предлагать какие-то совершенно новые идеи и образы действий — этим будут заниматься профессионалы, — а в том, чтобы сделать правильный выбор из нескольких предлагаемых (профессионалами) решений, используя интуицию, сверхчутье, шестое чувство — на то он и Великий.

12. Как и в XX веке, развитие информационных систем будет играть двоякую роль. Для «массового человека» этот процесс означает неизбежное нивелирование, потерю духовной самостоятельности, а значит, и независимости мыслей и чувств. Для тех же, кто волею судеб, или по обстоятельствам своего воспитания, или в силу каких-то личных качеств сумел независимость мысли сохранить, — для них Эра Информации откроет новые миры и невообразимые возможности для творчества и саморазвития. Они будут — дворяне Нового Мира, где все прочие останутся «холопами» — рабами своей натуры, своих упрощенных желаний, своей незаладившейся судьбы, в конце концов. Очень грустная картина, напоминающая, впрочем, что-то очень знакомое: XIX век, Россия, дворянские гнезда, убогие деревушки с одинокой церковкой, единственным символом духовной жизни... Только крепостное право — не вне людей, а внутри их, в их менталитете, в бедности чувств и желаний.

13. Одно с другим, по-моему, просто не связано. Либо, наоборот, так переплетено, что невозможно отделить одно от другого. Впрочем, все зависит (как всегда) от дефиниций. Я исхожу из представления о том, что «традиционная литература» есть специфический способ воздействовать на мысли и эмоции с помощью печатного слова (составленного из букв алфавита). Если угодно, это, в конечном счете, есть один из видов передачи информации, только более древний, чем радио и телевидение, и требующий от потребителя специфических усилий. В рамках такого определения следует признать, что литература отнюдь не противостоит информационному буму и является не его орудием, а его участником, вполне равноправным.

14. Скорее гарантом. «Предупрежден — значит, вооружён».

15. Существует, без всякого сомнения, научно-технологический прогресс. В XIX—XX веках развитие науки и техники происходило по экспоненте, то есть невероятно быстро. Нравственный прогресс, видимо, тоже имеет место, хотя здесь изменения происходят чрезвычайно медленно — многие века понадобились человечеству, чтобы осознать греховность убийства, и многие тысячелетия, чтобы отказаться от каннибализма. Причем даже сегодня эти достижения (самой примитивной, азбучной) нравственности носят местами чисто теоретический характер. «Божьи мельницы мелют медленно». Что же касается прогнозов, то предсказывать сколько-нибудь ответственно можно только самые общие, «макроскопические» результаты исторических процессов. «Россия, скорее всего, на протяжении двух-трех поколений вернет себе статус великой державы». «Тотальной ядерной войны не будет. Скорее всего». «Большой Энергетический Кризис неизбежен, если не удастся запустить «термояд» или что-нибудь в этом роде»... «Игра безответственного разума» — это любые попытки предсказать частности. «Вторгнутся ли талибы в Таджикистан?» «Найдут ли в XXI веке средство от СПИДа?» «Обнаружат ли жизнь на Марсе?» И так далее. Все это — за пределами достоверного анализа. Конкретности непредсказуемы. А если и предсказуемы, то — лишь случайно.

БОРИС СТРУГАЦКИЙ, писатель (С.-Петербург)

------------------------------------------------------ --

Читатель с фантазией поймёт на какие вопросы отвечал Б. Стругацкий. Для остальных вопросы в прилагаемом файле.

------------------------------------------------------ --

Перевод в текстовый формат ЛысенкоВИ.