А. Ф. Кидд (настоящее имя — Чико Кидд)

Чёрная вуаль

Перевод: Э. Эрдлунг, А. Mistyka, 2024

Страница автора на isfdb: https://www.isfdb.org/cgi-bin/ea.cgi?2928

* * * * * * * * * * * * * * * * * * * *

«Я спросил его, не будет ли он возражать против того, чтобы я нарисовал вокруг него пентакль на ночь, и получил его согласие. Однако я понял, что он не знал, как ему вести себя по этому поводу – выказать ли суеверность или рассматривать это скорее как глупую болтовню. Но он воспринял это достаточно серьёзно, когда я рассказал ему некоторые подробности о деле "Чёрной вуали", когда погиб юный Астер. Вы помните, он сказал, что это глупое суеверие, и остался снаружи, бедолага!»

У. Х. Ходжсон, «Конь-призрак»

* * * * * * * * * * * * * * * * * * * *

Все мы видели газетные заголовки, хотя каждый из нас знал, что то, что мы прочитали, могло быть лишь в лучшем случае частью всей истории. Поэтому никто из нас не удивился, когда мы получили карточку в обычной манере Карнакки, и никто из нас не стал бы по своей воле отказываться от приглашения.

Не ранее, чем четверо из нас – Джессоп, Аркрайт, Тэйлор и я – явились к дому № 472, как мы были приглашены к ужину, во время которого наш хозяин был ещё более неразговорчив, чем обычно. После, однако, он удобно расположился в своём большом кресле, как всегда, и стал ждать, пока мы рассядемся по своим привычным местам.

— Могу позволить себе сказать, что вы, парни, уже видели газеты, — заметил он, попыхивая своей трубкой, – хотя и не извлекли особого смысла из них. Однако вы знаете это, конечно. Это всецело относится к тому сорту материалистического скепсиса, из-за которого и погиб Астер. Курьёзное и вместе с тем малоприятное дело, и не могу сказать, что я всецело безупречен.

Чарльз Астер был репортером газеты. Как вы знаете, я, как правило, не имею к ним никакого отношения, но было в его настойчивости что-то довольно... милое, за неимением лучшего слова. Этот человек больше походил на назойливого щенка, чем на кого-либо еще, и он приставал ко мне до тех пор, пока я не подумал, что мне придется взять его с собой в «безопасное» дело — настолько, насколько что-либо в этом случае можно назвать «безопасным». Как вы понимаете, это весьма относительное описание!

Однако прежде, чем представился подходящий случай, Астер сам прислал мне весьма интригующее письмо. Оказалось, что его дядя, некий мистер Джаго, недавно купил недвижимость на западе страны и столкнулся с тем, что Астер назвал «какими-то странными неприятностями», в связи с чем умолял меня приехать и разобраться. Ввиду этих событий я подумал и решил согласиться помочь ему.

Оказалось, что у этого дома уже давно сложилась репутация «странного». Однако Джаго был вовсе не обескуражен этим и, очевидно, рассматривал его как положительный актив! Именно это я имел в виду, говоря о газетах. Однако одной ночи, проведенной в доме, ему оказалось достаточно, чтобы избавиться от этих представлений. Эта ночь превратила его в пылкого верующего в силу потустороннего, поэтому Астер решил связаться со мной.

— Что именно произошло? — спросил я Астера, когда он встретил меня в поезде.

— Я не могу сказать вам точно, — ответил он. — Но есть что-то в тишине этого дома, что приводит в ужас.

Было ясно, что дядя Астера был в полном смятении. Он был из тех крупных, мясистых мужчин — вы знаете такой тип — которые много бушуют, почти трогательно рады видеть вас, когда вы прибываете на вокзал, и нервно болтают всю дорогу до дома.

Когда мы повернули в ворота (дом стоит на собственной территории), Джаго начал бросать на него быстрые, напряженные взгляды, как будто пытаясь застать его врасплох, словно этот особняк делал что-то тайное, о чем подозревал только он сам. И вдруг, он схватил Астера за руку и прошептал: «Смотри, смотри, верхнее окно!» Его голос был голосом человека, ожидающего какого-то ужаса, но всё ещё удивлённого его появлением. Вы понимаете, что я имею в виду?

К тому времени уже наступили сумерки, и с точки зрения логики было совершенно абсурдно предполагать, что кто-то из нас что-то видел, поскольку все окна находились в глубокой тени. Тем не менее, мы с Астером были убеждены, что видели силуэт женщины в окне, на которое указывал Джаго. Мало того, у меня сложилось отчётливое впечатление, что это молодая женщина, хотя её черты и были скрыты длинной чёрной вуалью. Теперь, поскольку ни Астер, ни я не имели никаких указаний на то, какую форму приняло это «привидение», не было и подозрений на самовнушение. Более того, если бы не тот очень странный факт, что мы вообще могли видеть кого-то в этом свете, то, пожалуй, женский силуэт можно было бы принять за экономку.

Однако произведённый её видом эффект на Джаго был чрезвычайным. С воплем «Женщина, женщинааа!» он забился в угол экипажа, а лицо его побелело как сыр. И всё же ни Астер, ни я не ощущали на тот момент никакого чувства страха или отвращения.

Как только мы вошли в дом, меня ошеломила царящая здесь тишина. Было похоже на океанскую зыбь – так накатывали волна за волной этой тишины. Я не способен даже и пытаться описать ту внезапность, с которой это неприятное ощущение ошеломило меня, и тогда я вспомнил слова Астера. Я знал, что в этой тишине было нечто безжалостное, нечто жестокое. Мои руки начали потеть; взглянув на Астера, я мог видеть, что он тоже покрылся испариной. Он повернулся к Джаго, что стоял позади нас снаружи дверного проёма, неспособный перешагнуть порог.

— Что это, дядя? – спросил он, и голос у него был не вполне ровным. – Это та Женщина?

— Не только она, — прошептал Джаго. – Поначалу я подумал, что это только лишь она, и что она не способна причинить мне вреда. Я решил, что неплохо бы скрасить её одиночество. Но это была не просто она.

Он на самом деле решил провести ночь в одержимой комнате из чистой извращённости!

Через некоторое время мы завели его в дом, и я постарался извлечь всю историю из дяди Джаго. Увидев, как и мы только что, фигуру Женщины снаружи, он поднялся по лестнице и нашёл комнату, в чьём окне та появилась, с твёрдым намерением, как уже было сказано, провести там ночь. Я должен сказать, что подивился тогда крепости его нервов, так как сам ещё не пробыл в доме и часа, а меня уже вовсю пробирала здешняя «жуть». Но, согласно Джаго, с ним ничего не происходило до тех пор, пока он не вошёл в саму комнату.

— Как только я вошёл в дверь той комнаты, то начал испытывать сомнения. – сказал он. – Внутри было столь гнетуще тихо, что это заставило меня подумать, хотя я далеко не впечатлительный парень, что Нечто задержало дыхание и выжидает. А затем, знаете, всё вдруг почернело. Я не имею в виду, что хлопнулся в обморок – не думаю, что был для этого достаточно напуган. Нет, это было так, словно меня ослепило, и если бы не моя рука на дверной ручке, то, думаю, вряд ли бы мне удалось оттуда выбраться. Так вот, я выпрыгнул спиной вперёд в коридор и тут же захлопнул дверь. И когда уже был снаружи, я вновь обрёл зрение. С тех пор я ни шагу к этой комнате.

Вы помните, что я говорил вам о «сотворении темноты»? Поначалу я решил, что это Джаго и имел в виду, однако он был довольно настойчив. Его свеча не потухла. Он ещё раз повторил слова: «словно меня ослепило».

К тому моменту стало уже слишком темно, чтобы можно было хотя бы как-то обследовать комнату, хотя по любым стандартам был не такой уж и поздний час. Должен признать, что испытал облегчение в связи с этим оправданием. Ныне я поучаствовал в слишком многих делах, связанных с «призрачными» материями, чтобы меня можно было обвинить в трусости. Однако порой, знаете ли, есть вещи, с которыми ты просто не можешь встретиться лицом к лицу. Это был один из таких случаев. Было что-то поистине нечестивое в том доме, и, возможно, я получил своего рода предупреждение о том, что не стоит иметь дело с этим без должной подготовки. Никогда ведь не знаешь наверняка, не так ли?

Так что я не особо расстраивался из-за подобных пустяков, но решил пойти в постель и начать с утра на свежую голову.

Я не приступал к расследованию до тех пор, пока утро не вступило в полную силу. На этом раннем этапе мои действия состояли попросту в запечатывании комнаты таким способом, чтобы я мог мгновенно заметить, если что-то материальное войдёт в неё следующей ночью. Для начала я проверил каждый дюйм стен, потолка и пола, простукивая их маленьким молоточком. Комната была совершенно лишена мебели, не считая деревянного сиденья-подоконника.

Астер был чрезвычайно заинтересован во всём этом, и я сказал ему, что не возражаю, если он будет наблюдать, до тех пор, пока не мешается под ногами. Даже в дневном свете атмосфера в комнате была весьма отвратной, и я не хотел никаких отвлекающих факторов.

Комната не была особенно большой, всего около двенадцати на десять футов; однако у меня заняло довольно-таки длительное время покрыть каждую поверхность бесцветными липкими облатками, которые я использую для обнаружения материальной активности любого рода. Я нахожу их весьма надёжными для этой цели. Ранее я обыкновенно применял уголь, как вы можете помнить, пока не столкнулся с делом о «Запертой комнате», в коем мистификатор использовал потолочную розетку, чтобы попадать в оную. После этого я натянул волосы вдоль окна и подоконника, который был определённо полым, однако же сопротивлялся всем моим попыткам открыть его. Дому было всего лишь около сотни лет, и потому едва ли в нём могли быть такие штуки, как, скажем, тайник для священника. Тем не менее, выстроивший его человек вполне мог захотеть сделать тайные проходы для своих личных целей. В таких вещах никогда нельзя принимать что-либо за чистую монету.

продолжение см. в декабрьском номере DARKER

Джозеф Пейн Бреннан

(1918-1990)

В самих камнях / In the Very Stones

из авторского сборника рассказов

Scream At Midnight

(1963)

Перевод на русский: Э. Волзуб (2023)

~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~

Об авторе: Родившийся в 1918 году в Бриджпорте, Джозеф Пейн Бреннан женился и жил в Нью-Хэвен, где он работал в Йельской библиотеке. Бреннан состоял в штате Theatre News, а также был редактором поэтических журналов Essence и Macabre, в последнем также печаталась химерная проза.

Его собственная проза и поэмы издавались в большом количестве журналов, таких как The American Scholar, The New York Times, Voices, Weird Tales, The Readers Digest, Coronet, Esquire, The Christian Science Monitor, Variegation, The Carolina Quarterly и во многих других.

Бреннан – автор двух книг поэзии, «Сердце земли» и «Гудящая лестница». Среди написанных им брошюр: «Г. Ф. Лавкрафт: библиография», «20.000 футов над историей» и «Г. Ф. Лавкрафт: оценка (его творчества)».

Бреннан признавал ностальгическую привязанность к антикварным районам городов и посёлков старого Коннектикута. Подобно растущему числу его современников, он возражал против замены прекрасных исторических достопримечательностей безликими пустошами бетона и похожих на коробки из-под яиц многоквартирных домов. Сочинения Бреннана часто отражают его проницательное чувство времени.

**********************************

«Для меня непостижимо», — писал мой друг Луциус Леффинг, исследователь парапсихических феноменов, — «чтобы кто-либо, обладающий достаточным уровнем восприятия и чувствительности, мог бы провести долгий период жизни в каком-либо месте и не оставить там часть себя, не впитать свою жизнь в самые камни, дерево и известку своего жилища.»

Сколь живо вспоминалось мне это его утверждение позднее! Но позвольте мне начать с самого начала.

Я был вдали от Нью-Хэвена многие годы, вернулся же, находясь в довольно усталом состоянии, преисполненный воспоминаний и сожалений. Моё здоровье было не в порядке. Ревматическая лихорадка моего детства в конце концов повредила моё сердце. К тому же, у меня были проблемы со зрением. Зрительные нервы были по непонятной причине воспалены. Яркий свет вызывал у меня болезненные ощущения. Тем не менее, в тусклом или приглушённом освещении я мог видеть очень даже сносно. Причём до такой степени хорошо, что я начал приходить к идее, что моё зрение становится неправильным.

После того, как мне удалось арендовать комнату в одном из нескольких ещё оставшихся жилых кварталов города, не охваченных расползающейся заразой человеческой и социальной дегенерации, я начал предпринимать длительные, бесцельные прогулки по городу. Обыкновенно я ждал дня, когда солнце было скрыто за тучами. Когда небо было пасмурным и свет был серым, нежели золотистым, мои глаза переставали дрожать, и я мог прогуливаться в относительном спокойствии.  

Город значительно переменился. Временами я едва мог понять, где нахожусь. Целые акры знакомых прежде зданий были снесены. Памятные улицы исчезли. Громадные новые постройки, эффективные, однако безобразные, вздымались тут и там. Новые шоссе загибались в петли и кривые линии во всех направлениях. В недоумении я часто отступал к ещё не захваченному центральному скверу Коммон, или Грин, как его ещё называли. Однако, я понимал, что даже это последнее лиственное убежище уже было в осаде. Разные интересы сходились на том, чтобы покрыть травяной полог цементом, в целях создания гигантской платной автопарковки.

Однажды после полудня в конце октября, когда в воздухе висела угроза дождя, я вышел на прогулку. Мои глаза отдыхали в отсутствии солнца; холодный воздух как-то успокаивал. Час или около того я шатался без какой-либо цели. По внезапной прихоти я решил посетить городской район, которым столь долго пренебрегал. Я жил в этом квартале, когда был совсем ещё ребёнком – больше сорока лет назад. Хотя мне едва ли исполнилось больше трёх, когда наша семья переехала, у меня сохранились яркие воспоминания об окрестностях и о самом доме.

Дом наш был двухэтажным, из красного кирпича, крепкой кладки, расположен он был по адресу Стэйт-стрит, 1248. Когда я жил там, на лужайке перед домом рос большой вяз. В задней части дома находился крупный пустырь, тянущийся до соседней улицы, Сэдар-Хилл-авеню, и бывший идеальным местом для игрищ. Впоследствии вяз срубили, пустырь почти что целиком заполнился дешёвым многоквартирным зданием, и вся округа стала приходить в упадок.

Пока я приближался к старому кварталу, то был потрясён его внешним видом. Некоторые дома были снесены под корень; прочие стояли пустыми, демонстрируя выбитые окна, сломанные двери и рухнувшие веранды. На одной улице пустовал и частично развалился буквально каждый дом. Я был удивлён и расстроен. Мне не доводилось встречать такую заброшенность ещё с военных лет.

Под этим серым октябрьским небом, с уже начавшим опускаться вокруг меня тонким шлейфом тумана, это была, пожалуй, самая мрачная сцена, какую только можно себе вообразить. Я испытал отчётливый упадок духа, и пока продолжалась прогулка вдоль тех странных пустынных улиц, моё настроение подавленности только углублялось.

Наконец мне встретился пешеход, уже закутанный в зимнее пальто. Он подозрительно прищурился на меня, когда я спросил его, почему столь много домов стоят покинутыми и раздолбанными. «Маршрут 91…» — пробормотал он, спеша прочь.

Хотя я узнал, что было вполне себе рациональное объяснение этой разрухе, мне легче не стало. Я был твёрдо убеждён, что всего лишь лёгкое изменение в чертежах нового шоссе могло бы увести его прокладку на несколько миль в сторону, через пустынные болотные просторы. Причём стоимость этих работ, несомненно, равнялась бы всего лишь части общих затрат на обширное судопроизводство по конфискации зданий.

Я всецело ожидал, что кирпичный дом моего раннего детства уже лежит в руинах. Я ощутил тихую радость, найдя его всё ещё стоящим на своём месте. Я сказал «тихую», ибо, конечно же, мне было понятно, что и он тоже обречён. Его окна уже были разбиты, дверь провисла, а часть передней изгороди была сровнена с землёй трактором или бульдозером.

Пока я стоял так, вспоминая отчётливо эпизоды сорокалетней давности, мне пришло на ум соображение о той беспочвенности, отсутствии корней, что является характерной чертой среднестатистического городского жителя. Руководствуясь выбором, или же, что более часто, необходимостью, этот архетипический горожанин движется от одного дома к другому. У него нет якоря, нет никакой преемственности. Когда он навещает свой старый район, то может обнаружить, что его бывшего дома уже и след простыл. На месте того может уже быть какой-нибудь финансируемый городом «проект» для перманентно обеспеченных классов, или же гараж из шлакоблока, или же унылая парковка. Дом, деревья, задний двор, сами бордюры и пешеходные дорожки могут полностью пропасть.

Возвращенец может пережить пугающее чувство утраты, ощущение путаницы, хаоса. Он может наконец начать ощущать, что теряет даже свою собственную идентичность, что, по факту, у него и нет никакой идентичности. Он будет ощущать потерянность во времени, не имея ни будущего, ни прошлого. Нет ничего, к чему он мог бы вернуться, как нет и ничего постоянного, что он мог бы проследить в неопределённом будущем.

Изолированный, мимолётный, бродяга по сути, этот горожанин должен будет пережить одиночество духа, которое ничто не способно утишить. Тысячи ему подобных населяют современный город, и всех их гложет чувство их собственной бескорневищности, и тщётно жаждут они оказаться дома, в обители, где ощущается аромат времени, в постоянном и заветном месте на земле, которые бы связывало их собственное прошлое с каким-либо исполненным надежды будущим.

Одолеваемый этими депрессивными мыслями, я стоял перед покинутым домом моего детства из красного кирпича. У меня был импульс войти, но я предположил, что это может быть небезопасно, и скорее всего, под запретом.

Опустились сумерки. Туман стал плотнее; я же по-прежнему находился в этом квартале. Двигаясь прочь от обречённого дома, который был мне знаком, я бродил вдоль тех пустующих улиц, глядя через треснутые окна, сквозь покосившиеся двери, которые никогда уже не откроются дружественной рукой.

В некоторых окнах видны были истрёпанные, почернелые занавески, оставшиеся висеть в беспорядке по причине принудительного выселения, развевающиеся на холодном октябрьском ветру. Странные кусочки сломанной мебели, столовой посуды и орнаментов валялись повсюду вокруг. В некоторых из этих домов были прожиты целые жизни от начала до конца. Ныне же они стояли подобно пустым скорлупам, в ожидании абсолютной и финальной деструкции.

Вся округа казалась вымершей, безмолвной, лишённой всяких признаков жизни. Даже обычные городские шумы казались здесь странно приглушёнными и отдалёнными.

Я брёл без перерыва на отдых, ошеломлённый запустением, что окружало меня, и одновременно с этим не желая покидать его. Туман уплотнился, и вот уже наступила ночная темнота. А я всё оставался там.

Несмотря на тьму, я мог прекрасно видеть. Эта аномальная способность, очевидно, была связана с необычной чувствительностью моих глаз к сильному свету. Я ощущал, что оба этих состояния происходят от воспалённости оптических нервов; недуга, ранее мною упомянутого.

Я прошёл по аллее, странно поблескивавшей из-за кусочков разбитых оконных стёкол, и стал созерцать покинутое жилище по соседству, которое невероятным образом перекосила просевшая крыша. Это был небольшой белый каркасный дом дешёвой постройки, и всё же я заметил, что кто-то тщательно ухаживал за ним прежде. Краска была яркой; маленький почтовый ящик выглядел так, будто его недавно вымыли. И вытоптанные останки некогда ухоженного садика окружали это строение.

Пока я стоял так и предавался раздумьям, глядя на эту печальную развалюху сквозь всё возрастающий слой тумана, мне почудилось лицо в одном из двух передних окон первого этажа. Это было лицо старика, белёсое, исполненное скорби и невыразимого отчаяния.

Я взирал на него в остолбенении. Моей первой мыслью было, что какой-то пожилой бродяга пробрался в остов белого дома, намереваясь провести там ночь. Вероятно, сырость заставляла его старые кости ныть.

Лицо продолжало глядеть на меня. Я побрёл прочь, испытывая смутное чувство беспокойства. По пути меня передёрнуло, и я тут же списал это на холодный туман.

Я прошёл меньше половины улицы, когда увидел женщину. Ненормально полная, она сидела в плетёном кресле на полуразрушенной веранде двухэтажного особняка. На ней были очки с очень толстыми линзами, которые, казалось, отражали свет, шедший из некого невидимого источника. Луны, разумеется, не было видно, и я не видел каких-либо искусственных источников света вокруг.

Я был изумлён, однако предположил, что, должно быть, несколько жителей всё ещё могли нелегально проживать в своих старых домах, ожидая окончательной договорённости о выселении их в новые апартаменты.

Какой-то импульс заставил меня ускорить шаг, смотреть прямо перед собой, а не по сторонам. Тем не менее, я проявил упрямство и воспротивился этому, пойдя наперекор собственной интуиции.

Вместо этого, я остановился, прочистил горло и заговорил.

— Добрый вечер! – обратился я к женщине.

Толстуха не ответила. Она даже, казалось, не услышала меня. Вероятно, рассудил я, в дополнение к своим слабым глазам, она ещё и тугоуха.

Я прошёл несколько шагов вверх по дорожке, ведущей к её дому, и кивнул.

— Добрый вечер! – повторил я, уже громче.

После чего я моргнул, не веря своим глазам. Плетёное кресло было пусто! Я застыл как вкопанный и вперился в него. На мгновение перед этим я кинул взгляд вниз на дорожку, чтобы убедиться, что не наступаю на обломки. Возможно, что в эти несколько секунд толстуха вскочила с кресла и втиснулась внутрь дома?

Я не знал, что и думать. Для человека её телосложения женщина эта двигалась с непостижимой прытью. Развернувшись, я побрёл обратно на тротуар и продолжил свою прогулку. Мне пришло на ум, что женщина эта была осведомлена о том, что продолжает занимать конфискованную жилплощадь. Поэтому она тут же скрылась в доме, чтобы избежать любой возможности обсуждения этой темы с незнакомцем.

Удаляясь прочь, я обернулся. И вновь я увидел проблески света на тех очках с толстыми линзами. Полная женщина вновь была в своём плетёном кресле.

Что-то помимо вихрящегося тумана заставило меня содрогнуться. Хмурясь, я прибавил шагу. Уже поздно, говорил я себе, и мне лучше бы сейчас покинуть эти заброшенные, заполненные туманом улицы и пойти, наконец, домой, чтобы выпить несколько кружек горячего чая с бергамотом.

Я шёл быстрым шагом, однако не мог противиться желанию смотреть на пустующие остовы домов, мимо которых проходил.

Внезапно я остановился. Моё сердце застучало. Ледяной поток страха вызвал покалывание кожи моей головы. Широко раскрыв глаза, приоткрыв рот, я взирал сквозь эту тонкую пелену тумана и ощущал, что логика и трезвый ум покидают меня.

Около половины тех поломанных и заброшенных домов внезапно наполнились жильцами. Я видел печальные бледные лица, глядящие на меня из дюжины разных окон. Неясные, окружённые туманом фигуры сидели на нескольких скамейках. Какой-то старик, скрюченный от артрита, с трудом занимался своим крошечным садиком перед домом. Женщина средних лет, белая как смерть, однако с выражением безнадёжной ярости, отпечатанной на её лице, глядела на меня, стоя у сломанных ворот.

Ещё хуже, чем это, были другие явления. Я увидел, как кресло-качалка движется туда-сюда на крыльце, хотя в нём никого не было. Я увидел похожую на клешню руку, хватавшуюся за кирпичную стену здания. Рука переходила в смутный рукав, который, в свою очередь, ускользал в пустоту. На заднем дворе полуразрушенного особняка я уловил нечто, что было похоже на отделённую от тела голову женщины в большой соломенной шляпе. Та медленно проплывала над спутанным клубком зачахшего цветка в горшке.

Я ощутил хватку приближающегося безумия. У меня более не было ни малейшего желания находиться здесь. Моим единственным императивом ныне было немедленно убраться прочь отсюда.

Не помня себя от ужаса, я бросился через те заброшенные, хотя и не совсем, улицы, страх же мой был подобен псу, гонящемуся за мной по пятам. Я бежал, пока моё сердце не забилось гулко, и меня не одолело головокружение. Наконец, оставив далеко позади тот проклятый район с глядящими белыми лицами, липнущим туманом и странной тишиной, будто наполненной чем-то, я ввалился в дверной проём.  

Спустя часы после того я достиг дома и упал в постель. Я проболел несколько дней. Моё сердце вновь испытало перенапряжение, и вдобавок к этому у меня проявились симптомы плеврита. Пока я лежал в кровати, то размышлял о своём гротескном опыте на той улице, полной молчащих домов. Я говорил себе, что мои глаза, воспалённые и сверхчувствительные, сыграли дурную шутку со мной, что тому виной были дрейфующий туман и моё собственное воображение.

Однако недели спустя, когда я поведал о своём городском приключении моему другу-парапсихологу, Луциусу Леффингу, он только покачал головой в ответ на мои объяснения.

— Я совершенно уверен, — сказал он, — что те фантомы, которые ты описал сейчас, не явились плодом ни твоего воображения, ни твоих воспалённых глазных нервов.

Как я уже писал тебе ранее, для меня невообразимо помыслить, чтобы любая личность, обладающая достаточным уровнем восприятия и чувствительности, могла бы прожить долгий период в каком-либо месте и не оставить после себя хотя бы что-то, запечатлев это что-то в самих камнях, дереве и известке.

То, что ты видел, было психическим остатками несчастных сгинувших душ, которые в совокупности прожили сотни лет в тех конфискованных домах. Их психические скорлупы всё ещё цепляются за свои единственные земные якоря, что у них остались. Причём, как ты описываешь, некоторые из них уже уменьшились и истёрлись до состояния отдельных фрагментов.

Он покачал головой.

— Бедные души!

Конец  

автор статьи: Пол Дж. Адамс, 2004-06 © copyright

перевод: Э. Эрдлунг, 2016 © copyright

------------------------------------------------

"Когда я впервые засел писать свою [первую] книгу по чёрной магии, то, прежде чем мне это удалось, я взял на себя труд свести знакомство с Алистером Кроули, Ролло Ахмедом, Гарри Прайсом, Монтегю Саммерсом, и каждый из них был пробивным парнем в этой стезе…"

– спокенворд Денниса Уитли за 1971-ый год от Р.Х.

Деннис Уитли (1897-1977), титулованный в "Литературном приложении Таймс" не иначе, как "Принц триллерных писателей", на самом деле в представлении никоим образом не нуждается (разве что для russo publico). Во время пика своих полномочий он был одним из самых продаваемых авторов мира, а его писательская карьера охватывает период с начала 1930-ых аж до середины 70-ых, хотя лишь только девять из пятидесяти четырёх его томов посвящёны чёрной магии, за что он ныне и ценим. Единственный сын виноторговца из Мэйфейра, Деннис въехал в семейный бюзнес в возрасте шестнадцати лет и в последующие годы стал вполне себе успешным дельцом в этой сфере. Однако финансовый кризис в начале 30-ых привёл его к краю банкротства, и в восстановительный период он стал пробовать свою руку в писательстве, результатом чего стал его первый триллер "Трое Любознательных Людей". Первоначально его писанину отвергли, но в романе уже засветился квартет персонажей (Дюк де Ришелье, Рекс ван Рин, Саймон Арон и Ричард Итон, известные в последствии как "те самые новые мушкетёры", навеянные великим Александром Дюмой в качестве основного литературного учителя Уитли), которые появляются далее в его втором произведении, "Запретная территория", опубликованном Хатчинсоном в 1933-ем, а вот оно-то стало мгновенным бестселлером, катапультировав Уитли тот же час в круги литературной славы и шумных признаний. "Модерновые мушкетёры" Уитли снова были представлены в следующем году, когда в декабре 1934-ого Хатчинсон издал то, что стало самой крутой книгой Уитли, а именно классический черномагический триллер "Выход Дьявола", наследственный потомок по прямой линии старинных произведений на эту волнительную тему, навроде "Вракулы" Дрэма Клокера и "Дранкенштильцхена" Шэри Мелли. И как раз во время исследовательских работ по сбору фактического материала для своего романа будущий "Принц триллеров" встретил человека, которого проще всего описать как "Принца полтергейстов" – имярек Гарри Прайса (1881-1948).

"Выход Дьявола" не был первым набегом Дена Уитли в оккультные сферы. В январе 1933-ого он опубликовал в "Нэше"/"Полл Молл Магазайн" короткую историйку, названную "Змея", которая знакомила читателя с опасностями противостояния племенному шаману. После успеха "Запретной территории" и его последующих новелл "Такая мощь опасна", "Чёрный август" и "Сказочная долина", Уитли начинает кастовать руны вокруг нового фона, в каковом оформляет свою новую работу, где делает ставку на чёрные искусства, вернее, на выживание черномагических практик в современных ему реалиях. Сквозь всю писательскую карьеру Уитли алой литерой проходит его щепетильное исследование книжных полок и прилегающих территорий – в его позднем местожительстве, в местечке Гроув-плэйс, округ Лимингтон, он сколотил замечательный архив в 4000 единиц (sic!), который составлялся на протяжении всей жизни и который Уитли активно шерстил для получения инфы к своим оккультным романам (в частности, историческая серия от Роджера Брука). В течение 1934-ого, во время написания романа и посвящённых этому ресёрчингов, Деннис Уитли сводит знакомство с несколькими людьми, которые пользовались известностью за свои знания и эрудицию в оккультных материях. Это, как вы уже догадались, были:

– преподобный Монтегю Саммерс (1880-1948), католический священник и автор более чем пятидесяти книг, стяжавший себе славу эксперта в областях ведьмовства и вампиризма;

– сэр Алоис Кроули (1875-1947), ака "Великий Зверюга", также известный как "грязнейшая личность в мире" по версии британского имперского судопроизводства, коего Уитли использовал как прототип для своего персонажа, сатаниста Мокаты, злодея своего романа;

– и афрокарибский чернокнижник египетского происхождения Ролло Ахмед, друган Кроули, имеющий глубокие познания в оккультных предметах, впоследствии произвёдший авторитетный труд на тему черномагических практик под незамысловатым названием "Чёрное искусство", для которого Уитли также написал вводную статью. Проект данной книги, ко всему прочему, изначально был предложен самому Уитли, но он отклонил его, аргументируя тем, что Ахмед куда более квалифицирован, чтобы описывать данную методологию.

Ко времени обращения Уитли в дебри оккультизма в поисках вдохновения, не было второго такого человека, столь прочно ассоциировавшегося в общественном сознании с призраками и научными исследованиям психических феноменов, как Гарри Прайс. Двери его Национальной лаборатории пси-исследований были открыты с января 1926-го года, и благодаря таланту Прайса подогревать интерес прессы к различным экспериментам, проводившимся в этих стенах, в том числе посиделки с австрийским медиумом Руди Шнайдером, его имя приобрело статус нарицательного. "Одержим духами, что энтот твой Гарри Прайс" – говаривали в те времена на окраинах Бирмингема и Кройдона, прицокивая языками.

В то же время, что появилась "Запретная территория", Прайс опубликанул "Страницы из досье психического исследователя", своего рода дайджеста его приключений и экспериментов на тот момент, и он также участвовал с таких громких событиях, как открытие "ящика" Джоанны Сауткотт в Чёрч-холле Вестминстера в июле 1927-ого и пресловутый "Броккенский эксперимент" в горах Харца в июне 1932-ого, проводившийся в целях опровержения теорий трансцендентальной магии (Броккенский опыт заключался в попытке ни много ни мало превратить козла в прекрасного юношу через чтение надлежащих формул!). Возможно, эта публикация письменных отчётов в большей степени, чем работа Прайса с психиками и медиумами, повлияла на решение Уитли искать встречи с "охотником за эктоплазмоидами" в целях использования последнего как своего рода справочный ресурс для его будущей книги.

К сожалению (!), корреспонденция между двумя учёными мужами (ежели таковая вообще имела место быть) не сохранилась. Нет никаких записей касаемо Уитли в каталоге Эпистолярной коллекции Прайса, что хранится в Университете Лондонской библиотеки, и, на удивление, отсутствует и собственная корреспонденция Денниса Уитли на сей счёт. Его бумаги, по-видимому, были проданы с молотка в качестве достойных лотов семьёй Уитли после его смерти в 1977-ом и теперь всплывают кое-где довольно редко, а уж про эпистолярный жанр и говорить не приходится. Что не вызывает сомнений, так это самый факт связи Уитли с Прайсом, предположительно в его лондонском офисе, что было признано всем коллективом Национальной лаборатории психических исследований, в частности, её почётным директором.

Вероятно, встречи проходили в подвальном помещении по адресу: Роланд-гарденз, 13, Южный Кенсингтон, в каковую локацию Прайс переместил свою штаб-квартиру в фебруале 1931-го года после прикрытия его бывшего исследовательского центра, располагавшегося в апартаментах Лондонского альянса спиритуалистов, по адресу: Куинсбьюри-плейс, также в Южном Кенсингтоне. Без сомнений, что Прайс, которому на тот момент перевалило за 53 года, получал явное удовлетворение своему честолюбию, демонстрируя молодому писателю бестселлеров свою лабораторию, в состав которой, помимо всего остального, входила скоровищница размером не менее 13000 томов (sic!sic!sic!) магических и оккультных трактатов, что в скорое время, через два года должны были быть переданы на постоянный займ в университет Лондона, где они складируются и по сей день, как одна из важнейших по коллекций по указанной тематике ворлдвайдово & эвертаймово.

Новая книженция Уитли была издана 12 декабря 1934-го года, с его уникальным синтезом оккультизма, романтики и геройских приключений она быстрёхонько зарекоммендила себя классическим триллером и была переиздана множество раз спустя годы и, в конце концов, была кинематографизирована студией Хаммер в 1968-ом. В главных ролях числился сам достопочтенный эсквайр Кристофер Ли, исполняющий роль герцога де Ришелье. Уитли возвернулся к оккультизму в 41-ом году, ради "Странного конфликта", очередной фабулы для "Новых Мушкетистов" с местом действия в Гавайях, а также ради третьего тома, посвящённого тайнам нигромантии, нетрадиционной истории под наименованием "Преследователь Тоби Джагга", в которой речь идёт о драматической судьбе юного увечного лётчика Королевских Воздушных Сил; молодой человек, уволенный в запас, ведёт схватку один на один с силами тьмы в отдалённом шотландском замке. "Преследователь" выходит в свет в конце 1948-ого, в год смерти Гарри Прайса. Другие нуарные магические истории возникают в последующие декады, кульминацией чего является история по мотивам прозы Роджера Брука " Ирландская ведьма", тиснутая в печать в августе 73-ого. К концу своего жизненного пути Уитли почувствовал, что имеет необходимые знания для написания документального труда, что был переложен на смуглые плечи Ролло Ахмеда в далёких 30-никах, и вот в 1971-ом появляется на-гора книга "Дьявол и Вся Его Кухня", справочник по ведьмовству, астрологии, пальмистрии и прочим аспектам. Финальный роман Уитли, и одновременно заключительный том в его роджербруковской серии, поименованный "Отчаянные меры", издаётся в августе 1974-го года (прям урожайный месяц какой-то – прим. пер.), после коего он продюсирует ещё три тома автобиографических материалов, хотя ему уже не суждено увидеть выпуск третьего из них. "Принц триллерных писателей" переходит в иное существование 10 ноября 1977-го, а его прах погребён на кладбище Бруквуд в графстве Суррей.

В 1950-ом году доктор Пол Табори издал свою биографию Гарри Прайса с эпатажным названием "Гарри Прайс – биография Охотника за призраками", и это становится новой точкой отсчёта в деле выявления связующих нитей между Уитли и Прайсом. У Денниса вошло в привычку анонсировать книги из собственной библиотеки, каковые он юзал в исследовательских целях для написания своих красот, и, по всей очевидности, с книгой Табори та же история. После смерти Дена Уитли его роскошная библиотека была продана на аукционе в 1979-ом, и вот что говорится в аукционном журнале по поводу копии книги Табори:

«Прайс. ТАБОРИ (Пол) Харри Прайс. Биография Охотника за наваждениями, Афиниум-Пресс, 1950, иллюстрации, in octavo, отличная сохранность, в оригинальной синей ткани, корешок выполнен белыми литерами. (20.00 £) Подписано Уитли на шмуцтитуле: "Использовалось мной во время писания / моих историй с оккультными декорациями / Деннис Уитли".»

Биография Гарри Прайса, судя по всему, оставалась неубывающе ценной для Уитли и в его поздних нигромагических романах, включая "К Дьяволу – Дочь" (1953), "Ка Гиффорда Хиллари" (1956), "Сатанист" (1960) и "Они Пользуются Тёмными Силами" (1964).

В течение средних 1970-ых лондонское издательство "Сфера Букз" выпустила серию классических и малоизвестных работ по оккультным телегам под общим титуляром "Оккультическая Библиотечка Денниса Уитли". В наполеоновских планах сего достойного издата было выпустить массив не менее чем в 400 плотненьких томов, и туда должна была входить не только классическая художественная дьявольщина, но и работы нон-фикшн по таким предметам, как спиритуализм, колдунство, одержимые особняки, астролоджи и хипнотизм. В реале вышло онли 45 единиц в период между 1974 и 1977-ым гг. Каждое издание было снабжено мягкой обложкой и имело спецовое предисловие от заявленного составителя серии, то есть самого Денниса Уитли. Выдуманные истории в "Библиотечке" включали следующие громкие имена:

– Уильям Х. Ходжсон – "Карнакки, Охотник за Призраками";

– Джон Бушан – "Дыра в Занавеси";

– Джон Купер Поуис – "Морвин: Месть Божья";

– Роберт Хью Бенсон – "Некроманты";

– Мария Корелли – "Могучий Атом";

– Морис Магр – "Возвращение Мага";

– Мэрион Э. Кроуфорд – "Пражская Ведьма";

– Питер Саксон — "Тёмные Пути к Смерти";

– Гай Эндор – "Оборотень в Париже";

– Эллиотт О. Доннелл – "Клуб Волшебников";

– Э. И. У. Мэйсон – "Опаловый Узник";

– А. Кроули – "Лунное Дитятя";

– Лорд Дансейни – "Проклятие Умной Женщины";

– Сакс Ромер – "Выводок Царицы-Колдуньи" et cetera.

Нехудожка включала такие вещие вещи, как:

– Джоан Грант – "Крылатый фараон";

– Дональд МакКормик – "Клуб Адского Огня";

– Е. П. Блаватска – "Оккультные записки";

– Педро МакГрегор – "Бразильская магия: Это ли Ответ?"

– Марджери Боуэн – "Блэк Магик";

– Альфред Метро – "Вуду";

– Филипп Боневиц – "Реальная Магия";

– и, конечно же, Пол Табори с его биграфией, под номером 7 в серии.

Введение Уитли к переизданию выглядит след. образом:-

«Много рыцарских усилий было даровано врачам, учёным и другим исследователям тела, природы и таких невидимых сил, как электроника. Как мне думается, не многие из этих удальцов заслужили большего знака отличия, чем Гарри Прайс; но он почил в бозе в 1948-ом, не получив должного общественного признания за то, что положил свою жизнь и личное счастье в попытках обнаружить и зафиксировать факты о тех незримых силах, которые мы по-прежнему называем "сверхъестественное".

Проживи он ещё хотяб четверть века, его долгие годы пионерства в данной сфере научных изысканий могли бы быть должным образом вознаграждены; сегодняшнее поколение научников уже далеко отошло от позиции враждебной недоверчивости. Такие феномены, как гипнотизм, чтение мыслей и спонтанный пирокинез полностью приняты во многих универсах, особенно в Штатах, почтенные профессора и бригады студентов-психонавтов направляют свои энергии на изучение сверхнормальных способностей, присущих человеческому виду.

Но бедняга Гарри истощал свои силы в утомительной затяжной междусобоице против, с одной стороны, учёных викторианской закалки, что поднимали оккультизм курам на смех, а с другой, фанатичных спиритуалистов, чьих ненаглядных медиумов он не раз разоблачал как аферистов.

К последней задаче он был подготовлен, к слову сказать, с честью, когда ещё по молодости изучал всякие фокусы со шляпой и варёными яйцами, желая стать высокоуровневым ловкачём, так что по зрелому возрасту ему было достаточно легко считывать приёмы, имеющие своей целью производить впечатление на легковерных. Позже он создал лабораторию, и проводил там бессчётные часы, улучшая разного рода электрические устройства, использование которых сделало повседневное надувательство псевдомедиумов задачей исключительно трудно выполнимой. Когда я разыскивал материал для своей первой книги с оккультным бэкграундом, Гарри Прайс весьма любезно согласился продемонстрировать мне некоторые из этих устройств.

Эта книга представляет особенный интерес, потому как в ней м-р Пол Табори так умело описывает многие виды оккультных манифестаций, открытых Гарри Прайсом, что просто диву даёшься. Сюда входят такие штуки, как феномен полтергейста, нефизическое зрение, огнеходьба, телепатия и сеансы со многими известными медиумами. В его поиске истины он совершил в том числе энное кол-во поездок за границу. Однако, автор статьи предполагает, что читателям, за исключением тех из них, кто сами поднаторели в психических штудиях, следует пропустить Главу Восемь, ибо она не содержит ничего другого, кроме как описания встреч Прайса с группами, изучающими оккультные феномены в других странах.

Глава Двенадцатая рассказывает о здании ректория в Борли, считающимся одним из наиболее одержимых домов по всей Англии-матушке, и не иначе как с этим местом связан громогласный успех Гарри среди британской публики. Он арендовал дом в течение года, написал две монографии и вязанку статей о многочисленных оккультных манифестациях в этой локации; хотя, даже после того, как ректорий сгорел ко всем чертям в 1930-ых, наукообразный срач о том, были ли наваждения настоящими или таковыми не были, продолжался ещё невесть сколько времени.

Вышло так, что я могу добавить сноску к данному параграфу. В начале 1950-ых покойный Кеннет Оллсоп – что в дальнейшем станет известным радиовещателем, но тогда ещё рядовой журналистовец – был командирован национальной газетой в Лимингтон, чтобы взять у меня интервью. За обедом он рассказал мне следующее.

Шеф-редактор отправил его исследовать Борли и с ним снарядил штатного фотографера. Они в течение нескольких ночей оставались в том пустом доме и ничего сколь-нибудь выдающегося не произошло. По возвращении в Лондон-таун он чирканул статейку, выразив свою убеждённость, что так называемые наваждения были либо хитрыми фокусами, либо вызваны перевозбуждением срединно-височных ганглий у наблюдателей.

Он только что закончил, когда фотографер, который проявлял свои негативы, вошёл к нему в комнату, положил одну из фотографий перед его лицом и спросил: "Что ты скажешь об этом, Кен?"

Это была фотография ректория, взятая с противоположной стороны дороги, что огибает здание. Было установлено, что в своё время там был забор с воротами, который тянулся по всей протяжённости дёрна со стороны ректория. На фотографии же, там, где должны были быть ворота, чётко виднелся контур монахини. Они взяли фотографию к редактору, но по причинам, известным только самому себе, он замолчал и о статье, и о фотокарточке.»

И, наконец, на эрцфорзаце короткой монографии преподобного А. С. Ханнинга, посвящённой Борли и его одержимому ректорию ("Привидения в Борли"), которую автор послал в дар "великому писателю триллеров", что ныне содержится в его библиотеке (в чьей?), Уитли написал укороченную версию вышеобозначенной истории:

«Кеннет Оллсоп, книжный обозреватель колонки в Дэйли-мейл, сообщил мне, что когда Борли был на пике сенсационности, его отправили туда для написания артикля, и с ним в упряжке был ещё штативно-объективный умелец. Борли тогда был "развенчан", что должно было задать тон всей статье. Однако, когда фотографист проявил свои негативы, на одной из них весьма отчётливо отпечаталась фигура монахини. Он показал это Оллсопу, который в свой черёд отнёс фото к редактору, но последний сказал: "Ну что вы, господа, я просто не готов печатать подобное."

Деннис Уитли»

Нижеследуют сканы страниц личной копии Уитли издания "Привидений в Борли" с упомянутой инскрипцией, вместе с письмом к Д. У. от Хеннинга, датирующимся 15-ым ноября–месяца (ранние 50-ники?), где приводятся католические взгляды на теорию наваждений (любезно предоставлено Ричардом Хамфрисом).

Послесловие

Автор обязан Бобу Ротуэллу с сайта памяти Денниса Уитли за получение разрешения на использование фотографии молодого Денниса Уитли и ещё за сканирование обложки первого издания "Выхода Дьявола" в этом эссе, плюс за получение инфы по копии биографической книги Табори в библиотеке Уитли. Сайт Боба представляет собой, пожалуй, лучший в Сети архив, посвящённый "Принцу колдунских триллеров", посему каждому интересующемуся недурно бы его посетить по следующему адресу: www.denniswheatley.info. Огромнейшая благодарность также Ричарду Хамфрису за поставку сканов копии Уитли "Привидений в Борли" и ещё письма от Хеннинга. На этом всё.

–––––––––––––––––––––––––––––––––

От переводчика рекомендуются к просмотру также следующие ресурсы:-

– http://www.harrypricewebsite.co.uk/index....

– http://www.trashfiction.co.uk/wheatley_00...

– http://www.maryevans.com/search.php

– http://www.angelsghosts.com/ghost_hunting...

— https://coldspot.org/tag/harry-price/

— http://www.chaosium.com/parapsychologists...

И всем неравнодушным к этим двум фигурам британского оккультного мэйнстрима, возможно, будет небезынтересно поглядеть фильмы:-

– Devil’s Ride Out (Hammer Horror, 1968)

– Harry Price: Ghost Hunter (2015)

– The Haunted Airman (2006)

И для самых психически крепких рекомендуется прослушать трёхдисковую компиляцию паранормальных аудиозаписей с периода 1905-2007 «Okkulte Stimmen — Mediale Musik», выпущенную в 2007 немецкой студией Suppose, для полнейшего погружения в спиритический туман былых времён: http://modern-stalking.space/okkulte-stim...

-----------------------------------------------

ПРИЛОЖЕНИЕ I. Набор охотника за привидениями по версии Гарри Прайса.

Гарри Прайс с самого начала и до самого конца демонстрировал чисто научный подход к проблемам астральных возмущений. Он всегда стремился выполнять все свои расследования в условиях, пригодных для научного эксперимента. Он повсюду таскает с собой блокнот для эскизов, карандаши и устройство для рисования для точной зрительной фиксации выбранной локации; он использует стальную ленту, пластырь, струну и герметик для запечатывания комнат, дверей и окон. Это важно для любого расследования, к тому же гарантирует, что никто не сможет испортить оборудование, однажды установленное или дать возможность группе лиц или одному субъекту сфабриковать "паранормальную активность" в течение ночи. Такая мера предосторожности позволяет также оградить объекты наблюдения от внешних сквозняков и защитить любые триггерные объекты от срабатывания ввиду атмосферных влияний. В качестве усиления охраны Прайс также надписывает каждую ленту, используемую в закрытых помещениях. Среди его выездного набора инструментов можно увидеть различные звукоснимающие электроприборы (диктофоны?) и звонки, которые, по-видимому, должны быть настроены на сигнализирование, если, к примеру, граница опечатанной площади была нарушена, или же просто чтобы потенциально регистрировать изменения в атмосферных условиях. Для коммуникации между участниками экспериментов, разделёнными стенными перегородками, используется портативный телефон.

С позиции оптических приборов, на приведённых фотографиях можно рассмотреть камеры Адамс и КоРефлекс, в которых могла использоваться инфракрасная плёнка (необходимость ранней ночной съёмки), и ещё видна кинокамера с плёнкой Агфа Новапан, также различимой в комплекте. Такие камеры часто размещались в зоне центральной активности, снабжённые триггерными весами и спусковыми термографами. Триггерный спусковой механизм означает, что любое изменение в окружающей температуре или любое движение в комнате приведёт к высвобождению затвора.

Бутыль жидкого меркурия также входила в полевой набор Прайса, на месте расследования данный алхимический металл помещается в чашу, любое движение ртути внутри сосуда будет неминуемо заметно, и это – великолепное средство обнаружения слабоощутимых треморов в комнатной среде. Если фиксируется какое-либо нарушение, Прайс также использует мел для маркировки зон активности. Кроме того, он носит кисти и тёртый графит для проявления потенциальных отпечатков пальцев.

Для практических целей в условиях низкой освещённости Прайс пользуется электрическим фонарём и спичками. К тому же, спички могли использоваться в качестве триггерных объектов или же чтобы переманить "призрака". Они использовались, в частности, для того, чтобы увидеть, будет ли призрак бывшего курильщика как-то реагировать.

Что характерно для чисто научного склада ума, Гарри Прайс совершенно не пользовался "оккультными методами", столь характерными для психических ищеек из остросюжетной фикции позднего викторианства и начала дизельной эры: всякими там сигилами, чарами, языческими артефактами, окуриваниями, формулами экзорцизма, "астральным зрением", дивинационными приспособлениями и спиритическими планшетами. С одной стороны, это несколько ограничивает возможности профессионального охотника-за-фантомами, а с другой – это ведь Гарри Прайс. Так что не будем его осуждать. Рассмотрим только некоторые из этих средств повнимательнее.

а. Уиджа-борды (с фр. oui – “да" и с нем. ja – “да", т.е. "дада-доска"). Эта безделушка из бардачка оккультного сыщика изначально представляла собой забаву подрастающего поколения спиритистов 1800-ых гг. Существует большое разнообразие досок-уиджа, их легко раздобыть в шопах с настольными играми, или сделать самому, или же найти в цифровом эквиваленте. Некоторые ипохондрики полагают, что уиджы могут быть опасны, в смысле, что они позволяют войти в контакт с "плохими мёртвяками", в то время как другие провозглашают их лучшим средством для коммуникации с тонким миром. Легко использовать – но вот вопрос: двигается ли планшет благодаря ловкости пальцев и силе бессознательного, или же настраивается актуальный телемост с миром духов? Говорящие планшетки остаются научно необоснованными и по сей день.

б. Ивовые лозы, они же "дивинационные прутья". Очень странная тема. Искусство "лозоходства" известно с бородатых времён, вероятно, с древнегреческих, и традиционно используется для нахождения подземных источников, минеральных месторождений, неотмеченных могил и ещё для определения пола утробного плода (?). До конца не ясно, как это работает, но это работает, особенно в случаях, когда под рукой не имеется навороченных металлоискателей и рентгеновских сканеров. В случаях их использования для охоты за призраками, ивовые прутья могут указывать направление паранормальной пси-активности и перекрещиваться в местах высокого скопления эктоплазмы. Легко применять и недорого, но, однако ж, следует намотать на ус, что некневсе люди способны к лозоходству.

в. Камни. Полудрагоценные каменья, такие как яшма, оникс и разные виды кварцев, традиционно носятся пси-исследователями в качестве апотропической части экипировки; в профсреде охотников за умертвиями считается, что яшма, как и оникс, отгоняет духов путём абсорбирования негативной энергии, в то время как кварцы очищают и дают выход позитивной энергии. Чёрный турмалин, обсидиан, морион (да и вообще все чёрные камни) дают протекцию и усиливают психический щит. Морион, как и некоторые другие виды кристаллов, к тому же, позволяет при должном навыке улавливать в него духов, стихиалей и демонические сущности для дальнейшей работы с ними. Гематит, по слухам, растворяет демоническую энергетику и преобразует её в ангелическую.

г. Окуривание. Сушёные листья калифорнийского белого шалфея широко ценимы за их свойства "окуривания", также, как и древесина южноамериканского растения пало санто. Североамериканские индейцы обыкновенно связывают листья белого шалфея в пучки и окуривают ими помещения в целях пурификации. Т. о. очищаются: тело, душа и дух перед практикой медитации; атмосфера помещения; нейтрализуются негативные астральные эффекты и привязки. Гостхантеры окуривают одержимые дома в целях экзорцизма.

д. Животные. Как известно, кошки и собаки не только лучшие друзья человека, но и отличные психические детекторы. Некоторые оккультные исследователи могут использовать экзотические виды животных: хамелеонов, пауков, змей, летучих мышей или лемуров. Тут уж к кому душа лежит, как грицца. Но в каждом случае нужно сперва научиться взаимодействовать с видовыми особенностями своего ручного фамильяра, чтобы понимать, что он вам хочет сказать.

––––––––––––––––––––––––––––––

Скрупулёзное изучение и объяснение запечатлённых на этих выцветших фотооттисках джентльменских наборов полевой кухни охотника-за-наваждениями позволяет пролить свет на триумфы Прайса в области развенчивания "паранормалей" и всяких таких необъяснимых штук. Техническое обеспечение современных "охотников" гораздо более продвинуто и замысловато, но по сути не слишком-та отличается от оригинального комплекта Гарри Прайса, к тому же не будем забывать, что Прайс действительно был пионером современных ghost-hunting technologies (а до него был Эллиотт О'Доннелл, и так далее – прим. пер.).

ПРИЛОЖЕНИЕ II. Хронология охоты за привидениями в Великобритании с 1900-ых гг. по настоящий момент.

По версии Мишеля МакКея (основателя портала Cold Spot Paranormal Research™)

Дата составления: Октябрь, 4, 2014

Итак, погнали.

1901

Королева Виктория умирает 22 января 1901 года, следовательно, викторианская эпоха потихоньку сворачивается (викторианская эпоха, по общему признанию, началась в 1837 году). Начинается эпохи короля Эдуарда.

1908

Эллиотт о'Доннелл (как должно быть у настоящего ирландца, почти что все консонанты его инициалов двойные), писатель большого воображения, выпускает свою первую не-вымышленную книгу о паранормальных явлениях под названием "Некоторые дома с привидениями в Англии и Уэльсе" в 1908-ом. Кое-кто из ортодоксов считает, что О'Доннелл был первым серьёзным охотником за фантомами. Это, конечно, не соответствует действительности (см. мою статью о практике гостхантинга в 1800-х годах). Было бы, однако, правильнее сказать, что О'Доннелл был, возможно, первой знаменитостью в этом опасном ремесле. Тем не менее, некоторые утверждают, что Гарри Прайс заслуживает этой чести заместо него, и я лично согласился бы с ними. Имя "Гарри Прайс" гораздо более известно, чем то же имя "Эллиотт О'Доннелл", имхо, в современном обществе. Я должен был бы продираться сквозь газетные архивы минувшей эпохи, чтобы узнать наверняка, кто был более популярным во времени. Я рискну предположить, что Прайс вышел бы победителем. Однако, некоторые атрибуты О'Доннелла, в частности, "того, кто ввел термин "охотник-за-призраками"", указывают на обратное (ссылаюсь на его книгу 1916-го года под названием «Двадцать лет опыта гостхантинга» в качестве доказательства). Тем не менее, и это неверно. Джентльмен по имени Г. Аддингтон Брюс (смотри ниже) использовал этот термин в названии своей книги, изданной в 1908 году, т.е. за восемь лет до Эллиотта.

Г. Аддингтон Брюс выпустил свою первую книгу на тему паранормального в 1908-ом году под названием "Исторические Призраки и Охотники за Ними". Использование термина "охотник-за-призраками" до сих пор восходит к этой книге, и я не встречал каких-либо предыдущих использований. Если кто-либо, читая это, наткнётся на термин "ghost hunter", имеющий хождение ранее 1908-ого, пожалуйста, дайте мне знать. Некоторые из книг Брюса можно читать онлайн здесь: https://archive.org/search.php?query=crea....

1912

15 апреля 1912 года Титаник столкнулся с айсбергом. Это кончина было предсказана, хотя и неосознанно (см 1891 г. и 1898 г.).

1914

Эпоха короля Эдуарда заканчивается. Первая мировая война (иначе: Великая война) начинается 28 июля 1914 года.

1918

С 11 ноября 1918 года Первая мировая война заканчивается. Начинается период "Межвоенный".

1920

Спиритическое движение начинает сворачиваться. Гарри Прайс становится членом Общества психических исследований (ОПИ). Гарри Прайсу стукает 39 лет в этом году.

Книга "Спиритизм: Популярная История с 1847-ого" Джозефа Маккейба (скептик) была опубликована в 1920 году — у меня есть один из первых экземпляров этой книги, очень интересно читать.

В начале 1920-х годов, фокусник Гарри Гудини начал подвергать экзекуции фейковых экстрасенсов.

Пресловутый "Хрустальный Череп" был обнаружен повёрнутым на Атлантиде археологом Ф. А. Митчел-Хеджесом в 1920-х годах в Белизе. Для получения дополнительной информации нажмите здесь и здесь.

1922

Гарри Прайс официально начинает свои паранормальные исследования. Гарри разоблачает недобросовестного фотографа духов Уильям Хоупа. Публикация Гарри Прайса под названием "Откровения Спирита-Медиума" выходит в этом же году. Гарри Прайс становится членом Magic Circle.

1925

Гарри Прайс назначен в должности иностранного научного сотрудника Американского общества психических исследований (АОПИ).

1926

Гарри Прайс основывает Национальную лабораторию психических исследований (НЛПИ).

Печально известный полёт адмирала Бэрда к полой Земле происходит 9 мая 1926.

1927

Гарри исследует "ящик" Джоанны Сауткотт "в блеске гласности". Гарри Прайс присоединяется к Клубу привидений и остается там, пока Клуб временно не выключится в 1936 году.

1929

Гарри Прайс впервой посещает одержимый ректорий в Борли.

1931

Гарри Прайс становится вице-президентом Клуба Магов. Гарри Прайс начинает расследование дела Хелен Дункан (психический медиум, признана виновным в соответствии с Британским законом о колдовстве). Американское общество психических исследований скоращает Гарри Прайс в должности иностранного научного сотрудника.

1932

Гарри Прайс проводит "Броккенский эксперимент" в горах Харца, дело обстоит именно так, что делает его всемирно известным. Гарри Прайсу – 51 год от роду в этом году.

1934

Лондонский университетский совет по психическим расследованиям заменен Национальной лабораторией психических исследований.

1935

Гарри Прайс исследовует печально известный феномен "говорящего мангуста" (тип хорька) на острове Мэн (Великобритания) вместе с Ричардом С. Ламбертом (биограф и телеведущий) в этом году. Также в этом году Гарри Прайс производит говорящий фильм под названием "Психическое Исследование" для театра Мувитон Ньюс.

1936

Гарри Прайс – автор двух книг, изданных в этом году, одной под названием "Исповедь Охотника за привидениями", а другой – под наименованием "Привидение Кашенского ущелья". 10 марта 1936 года Гарри Прайс транслируется в прямом эфире на BBC Radio из захваченной привидениями усадьбы близ Меофем, графство Кент. Программа была первой радиотрансляцией, когда-либо сделанной из дома с привидениями. Целью вещания было "предоставить слушателям идеальную картину техник, используемых в расследовании предполагаемого дома с привидениями", как написал об этом сам Гарри Прайс в своей книге под названием «Пятьдесят лет психических исследований». В 1936 году библиотека Гарри Прайсв был перенесена в Лондонский университет, а вскоре за ней поспешили его лаборатория и исследовательское оборудование.

1937

Гарри Прайс арендует пресловутый "дом священника" в Борли в течение одного года для проведения расследований. В этот самый год Гарри Прайс также говорит, будто видел дух ребенка по имени Розали во время спиритического сеанса в одном доме в Лондоне.

1938

"Война миров" Орсона Уэллса транслируется в эфир 30 октября 1938 г. Также этот год примечателен для нас тем, что Гарри Прайс восстанавливает Клуб привидений, тем самым производя самого себя в председатели. Каков хитрец, однако! И ещё в этом году Гарри подготавливает законопроект для регулирования психических практик.

1939

Период "Межвоенный" заканчивается. Вторая мировая война начинается с 1 сентября 1939 г. 27 февраля 1939 г.: дом священника в Борли уничтожен пожаром. Также в этом году Гарри Прайс готовит второй законопроекта по пси-регулированию. Гарри 58 лет в этом году.

1943

Гарри Прайс раскапывает развалины подвала одержимого ректория в Борли и обнаруживает человеческие останки, которые он доставляет в Coopers-студию в Лондоне, чтобы сфотографировать.

1944

Гарри Прайс даёт показания и проводит экспертизу осуждённой за колдовство Хелен Дункан. Во время этого процесса, Хелен становится последним человеком, который был осужден в соответствии с британским Witchcraft Act за 1735 год. Она была признана виновной и отмотала девять месяцев в тюрьме. Руины одержимого ректория в Борли снесены под корень.

5 марта 1944 года в выпуске "Милуоки Сентинел" освещается канадский охотник-на-полтергейстов, доктор Томас Л. Гарретт, в отношении своих исследований полтергейста в Галифаксе, Новая Шотландия.

1945

Вторая мировая война закончилась 8 мая 1945 года.

1947

Кеннет Арнольд видит "летающие тарелки" 24 июня 1947 года в районе горы Рейнир, штат Вашингтон.

1948

Гарри Оцененный умер 29 марта 1948 года в возрасте 67 лет.

1963

Парапсихолог, великий Ханс Хольцер публикует свою первую книгу под названием "Ghost Hunter", он финиширует со списком из более чем 140 книг по паранормальным явлениям, изданных на протяжении всей его карьеры. Он также появляется на многочисленных телевизионных вербальных баталиях, радио-шоу, в газетных статьях и журналах. Он также снялся в сериале под названием "Ghost Hunter", которое транслировалось на канале 2 в Бостоне (дата выхода в эфир не известна, надо будет прояснить, а затем добавить его на этой странице), что делает его оригинальный Ghost Hunter (тот самый хитовый электросинтпоповый "Ghost Hunters", знакомый всем юным европейцам и даже азиатам с детства). Исследования Хольцера в паранормальных ландшафтах являются исчерпывающими и массированными — это чтобы не сказать больше. Вклад, который он внес в исследования призраков, и в паранормальные явления в целом, огромен, как количество печатных знаков суммарно во всех его текстах. Для того, чтобы поставить даже всего десять процентов его достижений и работы на этой шкале времени потребуется много страниц, поэтому я простонапросто поставлю гугл-ссыль на его работы.

1965

Эллиот О'Доннелл умирает 8 мая 1965 года, пережив Прайса (см. год "1908" выше).

1977

Ханс Хольцер исследует печально известный дом на 112 Ocean Avenue (Амитивилль) вкупе с Этель Джонсон Мейерс (психик-медиум) в январе 1977 года.

Далее следует "Пси-Фактор" с Дэном Экройдом и "Битва экстрасенсов", как все уже догадались.

Fin