Ветер усилился, и первые тяжелые капли дождя упали на землю, холодной сыростью наполнив травы. Горевали в перелесках осины, скрипели корнями, перешептывались в оврагах сумерки.

Скоро первая молния пронзила небо невероятно яркой стрелой, ударили громовые раскаты, и холодный предосенний ливень накрыл еловые просторы стеной непроглядной студеной воды…»

По сути, «Трик-о-Трит» — это дань памяти старым альманахам коротких киноновелл, объединенных общей линией сюжета. Здесь вспоминаются чудесные старые «Байки из склепа», или «Истории с темной стороны», когда здоровая доля черного юмора граничит с тревожным состоянием детского испуга. К тому же тема довольно подходящая – древние традиции Хэллоуина-Самайна, которые не следует нарушать, иначе дух этого дня мертвых придет и проучит. В данном случае это малец в мешке, надетом на голову, с грязным мешочком в руках, которого окрестили коротко – Сэм. Фильм изобилует чудесными отсылками к старым киноработам буквально с первых же титров – тут и маньяк-учитель, и подростки-оборотни, и призраки детей, и некоторое безумие одиночества, и старые дома, и, конечно же, море тыкв.

К слову, более всего мне понравился небольшой оммаж к первой экранизации «Сияния» — когда старик подвергается атаке некоторым острым предметов. Сцена повторена ровно настолько, насколько способна вызвать ностальгию. Для любителей черных комедий в фильме присутствует даже недотепа Терман Мерман из «Плохого Санты», в общем, эта кинокартина способна скрасить небольшой семейный кинопросмотр на Хэллоуин, или же просто напомнить о былом.

Собственно, сам рассказ, и следующий его канонической версии английский фильм рассказывают нам историю женщины-медиума, чья карьера спирита никак не складывается, и она, влекомая жаждой славы, решается при помощи своего мужа на похищение девочки из зажиточной семьи с целью прославиться, якобы найдя девочку, в то же время, выстраивая ряд хитроумных уловок, чтобы их ни в чем не заподозрили. Однако, ввиду череды неудач, не осуществив свой изначальный план, женщина решается на убийство, а ее муж следует своей совести, что, в итоге приводит к разоблачению неудачливой спиритессы. В общем, скорее детективная история, нежели мистичная.

Куросава пошел совершенно другим путем, в отличие от английской экранизации, он рассказал нам историю о психозе одной семейной пары, где жена считает, что наделена неким даром видеть мертвых, а муж трудится на рутинной работе, своим каждодневным пребыванием в состоянии мнимого стабильного микромира, лишь подогревает веру жены в свои способности, как и молодой ученый-психолог, выбравший эту даму в качестве объекта исследований. Впрочем, живя скромно и небогато, супруги тайно мечтают прославиться, и, наконец, странная череда совпадений приводит их к задумке, граничащей с безумием и героизмом.

Девочка, сбежавшая от маньяка, случайно забирается в кофр от звуковой аппаратуры мужа главной героини, и он, не ведая о том, привозит ее домой. Ведомая интуицией и доверием полиции и ученых жена, случайно (но предполагая, что по воле своих способностей) находит девочку, которая видимо, страдает аутизмом и не до конца отображает реальность, поэтому притворяться им почти не надо, когда они решают произвести фурор чудесным нахождением ребенка. Впрочем, у супругов ничего не получается, странным образом во время грозы девочка умирает (хотя мне кажется, что скорее от волнения ее придушил супруг, все время затыкая ей рот, потому как в дом к жене стал приходить почти поверивший в способности его жены следователь). Девочку прикапывают, и начинается сам замысел Куросавы. Жене, и без того поехавшей от статуса внесоциумной личности, яалчяется девочка. От чувства вины у мужа начинается психоз, и он также начинает видеть призрак девочки, постепенно перенапрягаясь от осознания содеянного и постоянного нагнетания мистического женой. Внутренний мир мужа и его изменения и есть тот самый сюжет, где все остальные герои лишь статисты. Именно муж в порыве самокопания во время спиритического сеанса восклицает – «Что у тебя в руке?», этим вопросом доканчивая сам сеанс, оказавшийся проверкой и разоблачением, вкупе с трагичным финалом и крушением надежд. Именно обреченность мужа, его угрызения совести, видения во время психоза, отчаяние и множество поступков, говорящих о крайней степени нервного расстройства – уникальный замысел режиссера. Антураж ранней осени, вкупе с обстановкой, не дающей понять о временных рамках кинофильма, великолепная для телефильма операторская работа, и нагнетание атмосферы неотвратимости судьбы делает фильм не таким занудным во второй своей половине, как могло бы показаться в самом начале просмотра. Впрочем, и пересматривать его не возникает желания.

Ключевые слова — триллер, выраженный сквозь призму артхаусного кино.

Застекленные лоджии высоток отражали солнечный свет и слепили. Слежавшийся за зиму снег скрипел под ногами, где-то монотонно стучал молот. Среди старых тополей скрывались заброшенные двухэтажные бараки, на месте которых в скором времени должны будут появиться новые однообразные бетонные пейзажи. А совсем далеко, на кромке горизонта, еще чернел лес, притягивая взгляд первозданной темнотой. В это весеннее утро только снег оставался безмолвным свидетелем одиночества случайного раннего прохожего, вызывая колебания проводов гудящих в рассветный час линий электропередач».

Неожиданный в плане стилевой направленности подарок от близкого друга – вышедший в ноябре 2017 года альбом пост-панк группы Вынужденные Колебания стал необычным звуковым актом в моей повседневной музыкальной палитре. Несмотря на то, что альбом вышел совсем недавно, большинство композиций было написано еще в 2006 – 2009 году, и, может быть, именно поэтому песни звучат достаточно олдскульно. Необычность альбома, разумеется, заключается не только в его звучании, которое внезапно обрело свою сущность на стыке разных стилей, совмещенных в постовой обработке. Томно-надрывный вокал пропевает тексты под мелодии, где одновременно вспоминаются и The Cure, и звуки gothic\doom metal, и старый постсоветский рок. Оценивая лирику, удивляешься факту использования стихов прибалтийских поэтов. Трэк с женским вокалом о неразделенной любви к некому Пиздаускасу, исполненный на эстонском языке, является подлинной изюминкой альбома.

В оформлении альбома использована иллюстрация Яны Ашмариной к изданию Роджера Желязны «Девять принцев в янтаре» (1992).

В любом случае, альбом вызывает ностальгию и какую-то особенную, присущую стилю, окраинную тоску.