Прежде чем писать о своих впечатлениях от просмотра этой киноленты, следует оговориться, что общий процент впечатлений зрителей от «Гуммо» делится ровно пополам. Здесь мы встретим и снобов, плюющихся от откровенности подачи материала, и консерваторов, и, что самое странное – кучу дам, считающих этот полуторачасовой опус лучшим фильмом всех времен.

Как бы то ни было, впервые я услышал об этом фильме еще лет пятнадцать назад, и только недавно сподобился его посмотреть.

Итак. Прежде чем начинать смотреть данную кинокартину, необходимо запомнить, что это не буквальное воспроизведение человеческой мерзости, проявляющейся от безысходности и пустоты. Все же, перед нами артхаусный фильм, а значит, режиссер хотел что-то донести до зрителя через некоторую проекцию, возможно не очень приятную для глаза.

Перед нами маленький городок Ксения, штат Огайо. Энное время назад здесь случилась катастрофа, пронесшийся торнадо разрушил городскую инфраструктуру, и нет в этом городе семьи, которая бы не потеряла близких в разрушительном катаклизме. После торнадо городок впадает в депрессивное состояние, в котором находятся все его жители.

Жители показываются нам в двух ипостасях. Первая кроется в небольших несвязанных между собой эпизодах, где нам просто показывают повседневность в гротескности ее отчужденности от мира. Сами герои практически все имеют душевные травмы, психические расстройства, отклонения в развитии или физические изъяны. Собственно, это не мешает им жить. В кратких интервью и диалогах мы видим, что, в сущности, момент с материальным достатком для уровня их жизней, вполне разрешим. Другое дело, что многие из этих гротескных людей находятся в кататонии и апатии и верхом этого показывается нам бабушка, подключенная к системе жизнеобеспечения, над одром которой квази-главный герой слушает лекцию о жизни и не-жизни, существовании в микромирке, лишенном условностей, а от того бесполезном и скучном. Вторая ипостась – словно обрывки мокьюментари интервью, где случайные жители рассказывают об иногда жутких вещах, но также равнодушно, как если бы говорили о гамбургерах.

Три сестры (классическое число архетипа) теряют и находят и снова теряют черную кошку, гуляющую, впрочем, как ей вздумается, но объединяющей своей непосредственностью эту семью. Тем временем, за кошками в этом городе охотятся, к слову, тоже не для пропитания, а чтобы умерить скуку и никчемность своей жизни.

Любой эпизод в фильме имеет свою подоплеку – стереотипы среднестатистического представителя white thrash, религиозность, расовые предрассудки, одиночество, милосердие и жестокость, «американскую мечту» и накопительство капитализма.

Для того, чтобы демонизировать этот унылый мирок в фильм вводится связующий персонаж – Bunny boy, мальчик в шапке с кроличьими ушами. Это люциферианский проводник. Он встречается на пути многим, возможно, не отличающим его от себе подобных фриковидных субъектов, но он, при своем молчании вполне хитроумен. И это – Демон, тот, кто блуждает по окраинам захолустного городишки с чертами животного, агнец с виду, но вполне злобный внутри.

Сатанинская сущность повседневности во многом скрывается и в агрессии, подавляемой условностями. Многие молодые люди расхаживают в классических хэви-метал майках, инспирируют к творчеству Iron Maiden, Slayer, Krokus, словно застыв в 80-х, но саундтрек фильма гораздо злобнее – зачастую это наиболее ранние блэк и дэт-метал записи. Чтобы понять смятение и отступление от христианской идентичности достаточно вспомнить то, как в этом фильме высмеиваются и передразниваются простые детские песенки, искажаются, словно в неком ритуале. Чтобы не скатываться в конспирологию, могу сказать, что смысл фильма раскрывается именно в этом. Городок Ксения и его жители много грешили, и поэтому бог пощадил лишь убогих, ведь они юродивые люди и не ведают, что творят.

Возможно, здесь есть отсылки и к Стивену Кингу с его «Яростью» и Деррийским циклом, или Лавкрафту, где жителей Ултара карают за жестокое обращение с кошками. Не думаю, что юный на тот момент режиссер фильма не знал о чем-то таком, коль он так любит блэк-метал.

Но бог есть любовь, поэтому демон получает свое – плотское, похотливо-первобытное, а хорошие девочки, прочитав молитву, ложатся спать. Занавес.

Я не буду расписывать тут о самом фильме, потому что его стоит посмотреть и восхититься (или нет), просто хотелось бы обратить внимание на некоторые моменты фильма, позволяющие раскрыть замысел, каким он увиделся мне.

Во-первых, это образ, уводящий нас к творчеству Германа Мелвилла. Это и старый моряк, суеверный и языческий, в своем культе моря и своей жизни, навечно связанной с ним, и морской жаргон, и залихватские песни, все что сакрально и свято для человека, живущего наедине со своим разумом. Именно тогда возрождаются нечестивые и хтонические боги, которые напоминают нам о Лавкрафте, но лишь косвенно, и легко, без прямых аналогий, лишь упоминание чего-то более древнего, и щупальца, вьющиеся сквозь галлюцинации. Здесь и монохромный мир старых кинолент Мурнау, с излишними гримасами и вычурностью черного и белого, где именно мимика передает контраст и атмосферу. И, разумеется, бинарные оппозиции – неверие и профанность недалекого юноши, проходящего инициацию, и безумие в танце и песнях древнего культиста, чересчур строгого, но и лукавого, проверяющего – можно ли довериться пришедшему. Здесь и миф о Прометее, пытающемся похитить свет и поверженном в финале. Здесь и психология того тесного мирка, в котором оказываются люди сложных профессий. Насколько крепкой должна быть психика, чтобы вытерпеть друг друга. И великолепная аллюзия на картину «Hypnose» 1904 года немецкого художника Карла Александра Шнайдера. На это стоит посмотреть.

В остальном, не доверяйте аннотации на фильм и посмотрите сами.

Так уж случилось, что в нашей стране пик популярности творчества Судзуки пришелся на первую половину нулевых, когда любители японской культуры стали все больше в нее погружаться, с удивлением обнаруживая, что она совершенно не веселая.

Собственно, произведения Кэнъити Судзуки – не совсем ужасы и мистика в их европейском понимании, скорее это социальные драмы, наполненные истинно японским одиночеством и отрешенностью островного народа. Призраки здесь не призваны испугать человека в истинном понимании испуга и страха перед сверхъестественным. Если посмотреть на японскую сказочную традицию и демонологию, становится ясно, что, в принципе, наличие рядом чего-то мистического или пугающего не так напугает японца, нежели его психологические или социальные проблемы. Именно ритм жизни этой страны и задает определенные категории страха и обреченности.

Ну, а авторы, вроде Судзуки всегда готовы помочь испугаться. В сущности, популярность «Звонка» от Судзуки и его медийность и популярность помогла вывести на широкий экран и более глубокие произведения.

Так получилось и с «Темными водами». На самом деле, в этом фильме, при его нуарной атмосфере, где немаловажную роль играют антураж и непревзойденный пугающий саундскейп, большая часть хронометража отдана именно человеческому отчаянию, одиночеству и обреченности. В этом плане игра главной героини просто великолепна. В своем желании не повторить для дочери собственной судьбы, она все больше и больше погружается в бесконечные флэшбеки собственного детства, неустроенность недавнего прошлого, недавний развод, психическую неуравновешенность и проблемы с финансами. При этом ей кажется, что она делает для своего ребенка все. Однако режиссер продолжает упорно показывать нам сквозь шум дождя, сырость и неуютность старой квартиры и все более навязчивое присутствие потустороннего, что маленькая девочка, по сути, предоставлена сама себе, и потуги матери что-то изменить тщетны. Даже самопожертвование матери в финале фильма становится бессмысленным и ненужным, ведь по прошествии десяти лет, ее дочь так и не обрела счастья. А бесконечное одиночество и неприкаянность преследуют ее до сих пор ощущением ненужности. Время и жизнь текут, словно грязная ненужная и скверная вода, оставаясь лужами на асфальте, где отражение искажается настолько, что сама жизнь становится пустотой серых улиц, домов и бескрайнего морского простора, где каждый человек, подобен одинокому острову, омываемому темными водами.

В 2005 году американцы сделали ремейк оригинального фильма, но, как водится, во главе угла здесь был положен именно хоррор, как он есть, практически полностью нивелируя изначальную социальную трагедию японского произведения.

Собственно, сам рассказ, и следующий его канонической версии английский фильм рассказывают нам историю женщины-медиума, чья карьера спирита никак не складывается, и она, влекомая жаждой славы, решается при помощи своего мужа на похищение девочки из зажиточной семьи с целью прославиться, якобы найдя девочку, в то же время, выстраивая ряд хитроумных уловок, чтобы их ни в чем не заподозрили. Однако, ввиду череды неудач, не осуществив свой изначальный план, женщина решается на убийство, а ее муж следует своей совести, что, в итоге приводит к разоблачению неудачливой спиритессы. В общем, скорее детективная история, нежели мистичная.

Куросава пошел совершенно другим путем, в отличие от английской экранизации, он рассказал нам историю о психозе одной семейной пары, где жена считает, что наделена неким даром видеть мертвых, а муж трудится на рутинной работе, своим каждодневным пребыванием в состоянии мнимого стабильного микромира, лишь подогревает веру жены в свои способности, как и молодой ученый-психолог, выбравший эту даму в качестве объекта исследований. Впрочем, живя скромно и небогато, супруги тайно мечтают прославиться, и, наконец, странная череда совпадений приводит их к задумке, граничащей с безумием и героизмом.

Девочка, сбежавшая от маньяка, случайно забирается в кофр от звуковой аппаратуры мужа главной героини, и он, не ведая о том, привозит ее домой. Ведомая интуицией и доверием полиции и ученых жена, случайно (но предполагая, что по воле своих способностей) находит девочку, которая видимо, страдает аутизмом и не до конца отображает реальность, поэтому притворяться им почти не надо, когда они решают произвести фурор чудесным нахождением ребенка. Впрочем, у супругов ничего не получается, странным образом во время грозы девочка умирает (хотя мне кажется, что скорее от волнения ее придушил супруг, все время затыкая ей рот, потому как в дом к жене стал приходить почти поверивший в способности его жены следователь). Девочку прикапывают, и начинается сам замысел Куросавы. Жене, и без того поехавшей от статуса внесоциумной личности, яалчяется девочка. От чувства вины у мужа начинается психоз, и он также начинает видеть призрак девочки, постепенно перенапрягаясь от осознания содеянного и постоянного нагнетания мистического женой. Внутренний мир мужа и его изменения и есть тот самый сюжет, где все остальные герои лишь статисты. Именно муж в порыве самокопания во время спиритического сеанса восклицает – «Что у тебя в руке?», этим вопросом доканчивая сам сеанс, оказавшийся проверкой и разоблачением, вкупе с трагичным финалом и крушением надежд. Именно обреченность мужа, его угрызения совести, видения во время психоза, отчаяние и множество поступков, говорящих о крайней степени нервного расстройства – уникальный замысел режиссера. Антураж ранней осени, вкупе с обстановкой, не дающей понять о временных рамках кинофильма, великолепная для телефильма операторская работа, и нагнетание атмосферы неотвратимости судьбы делает фильм не таким занудным во второй своей половине, как могло бы показаться в самом начале просмотра. Впрочем, и пересматривать его не возникает желания.

Ключевые слова — триллер, выраженный сквозь призму артхаусного кино.