В этой рубрике публикуются материалы о литературе, которая не относится к фантастической: исторические романы и исторически исследования, научно-популярные книги, детективы и приключения, и другое.
1 августа 2019 исполняется 200 лет со дня рождения Германа Мелвилла — одного из величайших писателей США. Это прекрасный повод вновь обратиться к его творчеству и в первую очередь к впервые изданной на русском языке за 170 лет книге “Марди и путешествие туда”.
После успеха двух книг, “Тайпи” (1846) и “Ому” (1847), составивших вместе своеобразную дилогию о приключениях в южных морях, Герман Мелвилл решил взяться за писательство всерьёз и приступил к крупному роману.
Следующее его творение, роман “Марди и путешествие туда”, по объёму было вдвое больше, чем каждая из предыдущих книг.
Но сначала посмотрим, что происходило в жизни самого Мелвилла в это время…
Во время издания первых двух книг у Мелвилла происходил роман с его будущей женой Элизабет. Но отношения были не очень простые. Их родители дружили, и в принципе всё должно было быть проще… Но ряд обстоятельств осложнял ситуацию.
Одно из первых омрачивших их свадьбу моментов был спор по поводу самой свадьбы. Элизабет хотела полноценного венчания в церкви, но вопреки этому Мелвилл настоял на скромном ритуале на дому — он опасался толп любопытных зевак, которые бы хотели посмотреть на новоиспечённую знаменитость… Ведь первые две книги действительно сделали его знаменитым.
В итоге эта скромная свадебная церемония состоялась 4 августа 1847 года — через несколько месяцев после выхода “Ому”.
Тогда же Мелвилл пытался устроиться на государственную службу в Вашингтоне, но потерпел в этом неудачу…
Началась его семейная жизнь. И вместе с тем работа над новым романом. А одновременно с этим его жена была беременна их первым ребёнком — их сын Малькольм родился вскоре после выхода нового романа — 16 февраля 1849.
Всё это не могло не отразиться на творческом процессе Мелвилла, и более того — на его творческом принципе. Потому как новая книга “Марди и путешествие туда” кардинально отличалась от первых двух. Потому что это по сути был его первый по настоящему художественный роман, а не автобиографический.
Как писал в шутку сам Мелвилл, его первые документальные и автобиографические книги, люди хотя и читали с удовольствием, не приняли всерьёз, но он надеется, что эту книгу примут за описание реально происходящих событий…
Впервые новый роман был опубликован в двух томах в Лондоне в марте 1848 году и в апреле в Нью-Йорке.
Начинался он всё так же — как старый добрый travelogue, то есть записки путешественника. Снова китобойное судно. Снова южные моря. Казалось бы, всё то же самое…
Но тут читателей ждала масса сюрпризов. Надо сказать, “Марди и путешествие туда” — это вообще книга, полная сюрпризов. Можно даже сказать, это книга-сюрприз…
Итак, начинается всё обычно, как и в предыдущих двух романах. Повествование ведётся от первого лица. Рассказывает молодой моряк, который устал от китобойного судна настолько, что хочет сбежать с него… Это уже напоминает завязки предыдущих романов. Но внимательный читатель уже здесь заподозрит подвох. Он в первую очередь кроется в стиле изложения и языке.
Если первые два романа были написаны как практически документальные очерки, полные информации о быте моряков и туземцев, причём написаны очень простым и минималистическим языком, то тут…
Тут перед читателями разворачивается богатое полотно образов и аллегорий, испещрённое отсылками к различным произведениям искусства, а также религиозным и философским идеям — так уже точно не мог написать простой моряк, под которого Мелвилл маскировался в первых своих книгах. Эта книга, безусловно, написана интеллектуалом, причём очень разносторонним и безумно талантливым. Так что порой поражаешься с одной стороны его эрудиции, а с другой — его поэтическому дарованию. Потому как автор то и дело практически скатывается в поэзию в прозе. Причём не важно при этом о чём он пишет — будь то характер одного из персонажей или какая-нибудь разновидность рыб, встреченная главным героем…
Но и это еще не всё. Вскоре уже привычные записки путешественника сменяются пространными, но вместе с тем и интересными размышлениями о жизни и смерти. А потом начинает меняться и сам жанр повествования. Из записок путешественника роман плавно перетекает в психологический роман и даже любовный роман. А вскоре превращается и вовсе в фантастическую сатиру… Так что воистину — это книга-сюрприз!
Когда дело доходит до сатиры, Мелвилл смело соперничает с Джонатаном Свифтом и Франсуа Рабле, а если проводить параллели дальше — “Марди” можно назвать книгами Свифта и Дефо в одном лице. Это и журналистика Дефо, и тут же едкая сатира Свифта, её высмеивающая. Эта книга высмеивает и саму себя и предыдущие книги автора и весь мир… Причём высмеивает с абсолютно серьёзным лицом. Настолько, что порой не до конца понятно, всерьёз сейчас автор что-то сказал или нет.
Когда роман только вышел, читающая публика была, мягко говоря ошарашена и во многом разочарована. Особенно ругали роман критики. За его многослойность, тяжеловесность и жанровую неопределённость. Кто-то даже писал, что Мелвилл сам не знал, что он хотел написать — приключенческий роман, любовный, сатирический или фантастический? Но Мелвилл знал. Он хотел написать свой роман, который вобрал бы в себя все вышеперечисленные элементы и остался бы по своему уникальным и единственным в своём роде в мировой литературе.
Одно радует — у романа нашёлся один серьёзный и уважаемый защитник в лице другого гения американской литературы — Натаниэль Готорн. Он оценил роман во всей его полноте.
“Марди и путешествие туда” поднимает многие вопросы, которые потом как белый кит всплывут в его самом известном романе “Моби Дик”. Но не стоит недооценивать “Марди” — на мой взгляд это не менее, а возможно, и гораздо более глубокое и многоплановое произведение чем всемирно известный “Моби Дик”.
Опубликованный в 1846 году литературный дебют Германа Мелвилла, роман "Тайпи" был встречен читающей публикой очень тепло. Он тут же стал бестселлером — уже через несколько месяцев после первого издания в Лондоне последовало второе издание в Нью-Йорке. Сам Натаниэль Готорн высоко оценил труд начинающего писателя и отметил, что книга написана легко, но вместе с тем интересно и бойко.
Так что у Мелвилла практически не было сомнений в том, что надо продолжать творчество. Тем более, что после событий "Тайпи" с ним в жизни произошло еще многое. После того как ему удалось сбежать из плена тайпийцев, описанного в романе "Тайпи", он через некоторое время снова нанялся на китобойное судно, жизни на котором и посвящена первая часть новой книги — "Ому". Причём, жизнь эта описана со всей реалистичностью, так что становится понятным, почему не только сам Мелвилл, но и многие другие матросы не выдерживали и сбегали с подобных кораблей...
В результате и на корабле, на котором находился автор, вскоре произошёл бунт, хотя и неудачный. В итоге Мелвилл и его приятель оказались заключёнными в тюрьму. Так что продолжается повествование уже на суше...
Книга "Ому" вышла всего через год после "Тайпи" — в 1847 году. Так же — первое издание — в Лондоне, и через несколько месяцев второе — в Нью-Йорке.
"Ому" утвердила литературную славу Мелвилла и заработала ему большое количество поклонников.
Книга написана в том же жанре travelogue — или записок путешественника. И представляет собой смесь между приключенческим романом и сборником очерков о жизни на южных островах. Причём, документальность книги одновременно является и её плюсом и минусом. С одной стороны — эта книга содержит в себе множество интересных фактов о жизни на островах. С другой стороны — очерковость и документальность порой берут верх над приключенческой составляющей, и сюжет распадается на череду маленьких очерков, на первый взгляд не связанных между собой.
Если в "Тайпи" рассказывалось в основном о жизни и быте самих туземцев, то в "Ому" речь идёт о попытках европейцев цивилизовать их.
В то время на островах присутствовали как англичане с их протестантскими миссионерами, так и французские католики, так что попытки цивилизовать туземцев выглядели во многом еще и попыткой переманить их на свою сторону и обругать своих конкурентов. Но ни протестантизм, ни католицизм по сути не могли так просто укорениться в сознании туземцев. И как описано в одной из главок — хотя туземцы порой и строили по тридцать церквей на одном острове за год, строения эти были весьма непрочными, и через год от них уже ничего не оставалось.
А вместе с христианством на острова европейцы привезли и другие прелести цивилизации — алкоголь, огнестрельное оружие, различные новые болезни...
"Ому" можно читать и как продолжение "Тайпи" и как вполне самостоятельный роман.
Анна Рэдклифф. Тайны Удольфского замка. В двух томах
М.: AMEX, Лорис, 1993 г., 416+448 страниц
"Тайны Удольфского замка" — четвёртый роман королевы готического романа Анны Рэдклифф. И, к сожалению, на русском языке сейчас существует только старый перевод начала XX века — насколько он адекватен, сказать сложно. В его пользу говорят два факта — сама книга читается достаточно ровно и легко. И второе — имя переводчицы — это таинственная Л. Гей, за авторством которой несколько достаточно интересных работ. Помимо Рэдклифф она переводила также Эдварда Беллами и Эдварда Бульвер-Литтона. Про саму переводчицу практически ничего не известно, но выбор её переводов говорит сам за себя — подборка весьма интересная...
И перевод Л. Гей был далеко не первым переводом этого знаменитого романа. Самое первое издание на русском было осуществлено еще в 1802 году под названием "Таинства Удольфские" и затем второе в 1811 году под названием "Тайны Чёрной Башни". Оба перевода были сделаны с французского и были весьма посредственны. Издаваемый ныне перевод 1905 года по сравнению с более старыми не страдает такими серьёзными огрехами, к тому же выполнен с английского оригинала, тем не менее, возможно, что и он не идеален.
При этом "Тайны Удольфского замка", пожалуй, самый лирический и поэтический роман Анны Рэдклифф. Про неё говорили, что это именно она ввела в роман поэзию — на страницах её книг можно часто встретить её же стихи. Недаром этот роман больше всего запал в душу Вальтеру Скотту — а он знал в этом толк. В какой-то степени "Тайны Удольфского замка" даже вдохновили его на собственное прозаическое творчество в целом и написание романа "Уэверли" в частности.
Примечательно, что сама Анна Рэдклифф родилась в год издания первого готического романа — "Замок Отранто" Горация Уолпола.
В детстве Анна была очень застенчивой, и поэтому её талантов долгое время не мог никто разглядеть. Она больше предпочитала слушать, нежели говорить. И только когда она сама взялась за перо — её одарённость была замечена. Уже первый её роман "Замки Атлина и Данбейна", повествующий о горной Шотландии, заставил многих признать её литературный дар. В нём впервые в английской литературе была воспета поэтика этой страны — лишь спустя двадцать пять лет это сделает на новом уровне Вальтер Скотт... Второй роман Анны Рэдклифф уже так и назывался — с использованием готического "romance" — "Сицилийский роман" (в русском переводе "Юлия, или Подземелье Мадзини") — поэтому принадлежность к готической литературе сложно было отрицать. Эта книга укрепила литературную славу писательницы. А третья книга "Роман в лесу" выдвинула её в первые ряды английской литературы.
Так что за свой четвёртный роман "Тайны Удольфского замка" Анна Рэдклифф получила невероятный по тем временам гонорар в пятьсот фунтов стерлингов. И в итоге с лихвой опередила в славе своего мужа — также литератора...
"Тайны Удольфского замка" рисуют и поэтизируют природу и замки с их величественной красотой и спокойствием. Им противопоставляется шумный и лживый свет, откуда и приходит всё зло — на этом противопоставлении и строится практически весь сюжет романа.
"Песочный Человек" — знаковое и одно из самых известных произведений Гофмана. По количеству публикаций этот небольшой по объёму рассказ или новелла уступает разве что "Щелкунчику" и "Золотому горшку".
После весьма аморфных и тяжеловесных с точки зрения сюжетности "Фантазий в манере Калло" Гофман приступает к своей второй книге — "Ночные этюды". Здесь от музыки как основного сюжета он больше переходит к живописи, а она гораздо более конкретна, сюжетна и визуальна. Если "Фантазий в манере Калло" были скорее набором эмоциональных переживаний и размышлений, которые они вызывают, то "Ночные этюды" уже полны событий. И "Песочный Человек" стал первой новеллой новой книги.
Жанровую принадлежность "Песочного Человека" можно определить как нечто среднее между литературой ужасов и фантастикой, к тому же с элементами детектива и при этом еще и с лёгким налётом сюрреализма и сатиры. Но Гофман писал в те времена, когда все эти жанры литературы практически отсутсвовали вовсе. Так что, собственно, именно Гофман и стоял у истоков зарождения всех этих жанров в Европе.
Ужасы в "Песочном Человеке" очевидны. Сам образ "Песочного Человека", которым пугают маленького Натанаеля, берёт начало из народных сказаний. Он приходит за непослушными детьми, может вырвать у них глаза и даже утащить их на обратную сторону Луны...
Но при этом эти ужасы во многом преувеличены больным сознанием главного героя — его расшатанной психикой. Изначально излишне впечатлительный, он еще в детстве был напуган рассказами о Песочном Человеке, а внезапная гибель отца во время неудачного алхимического опыта — еще больше усилила эти страхи и ассоциировала их с Песочным Человеком в лице Коппелиуса, который приходил к отцу Натанаеля. Но поскольку всё это мы видим именно глазами главного героя, достоверно судить о реальности или надуманности происходящего нельзя...
Детективные нотки состоят в том, что герой в течении рассказа как бы пытается раскрыть истинную личность Песочного Человека, который вроде бы и Коппола и Коппелиус в одном лице. Но опять же — достоверно мы этого не узнаем...
Фантастика в рассказе не менее интересна. В "Песочном Человеке" появляется один из первых роботов в мировой литературе — механическая кукла, которая ведёт себя как обычная красотка. Она двигается и танцует как прекрасная девушка, спокойно слушает всё что ей говорит главный герой и лишь иногда восклицает "Ах, ах!"... Фантастика Гофмана очень тесно переплетается с сатирой — общество после разоблачения этой куклы не удивляется самому существованию робота, а тому, как это допустили, что на балу присутствует не живая женщина... Подобные нотки можно будет позже встретить, например, у Салтыкова-Щедрина...
Интересен и психологический портрет самого Натаниеля, находящегося полностью во власти своих грёз и страхов. Он настолько погружён внутрь себя, что ему проще найти общий язык с практически бессловесной куклой Олимпией, нежели с критически настроенной Кларой. Героем овладевает идиализация в любви, причём настолько, что он, разочарованный в своём идеале, готов покончить с жизнью. Много позже эта тема еще не раз прозвучит в мировой литературе, в том числе в "Мартине Идене" Джека Лондона...
Но самое ценное в том, что всё это изображено в двойственной манере — с одной стороны впечатления самого главного героя. С другой стороны — то что читатель видит либо между строк, либо в словах других рассказчиков. Поэтому такой небольшой по объёму текст даёт столько тем для размышлений и обсуждений.
Не удивительно, что Зигмунд Фрейд выбрал именно этот рассказ в качестве иллюстративного материала для своих трактовок. Но оставим мнения Фрейда ему самому и его больному сознанию.
PS: Огромным плюсом конкретно этого издания стали иллюстрации В. Золотухина — вполне в духе фантасмагоричного Гофмана.
М.: Художественная литература, 1965 г., 788 страниц
Серия: Вальтер Скотт. Собрание сочинений в 20 томах
Вальтер Скотт, прежде чем стать романистом, сделал себе имя одного из передовых поэтов современности. Его стихи и поэмы переводились на многие европейские языки и пользовались успехом не только в Англии.
"Песнь последнего менестреля" — первая крупная поэма Скотта и при этом вторая его книга.
Первой книгой, к сожалению так и не переведённой на русский язык, стало собрание баллад — "Песни шотландской границы". Скотт еще с детства интересовался шотландскими балладами и стал систематизированно собирать их в начале 1790х годов. Увлёкшись этим собиранием, сам Скотт постепенно начал их редактировать, улучшать, а потом и вовсе сочинять свои собственные баллады, стилизованные под старину. Впервые это собрание баллад было выпущено в 1802 году в двух томах. В него вошли исторические и романтические шотландские баллады, а также стилизации самого Скотта. Уже в 1803 последовало второе расширенное издание — уже в трёх томах. И затем писатель неоднократно возвращался к этому труду в течении своей жизни — оно с каждым новым изданием содержало всё больше и больше баллад. И продолжало переиздаваться в еще более расширенном виде даже после смерти Вальтера Скотта. Последнее такое издание содержало 96 баллад.
"Песни шотландской границы" были приняты хорошо. О Вальтере Скотте заговорили как о новом имени в поэзии, сравнимом с Томасом Перси, который издал в 1765 году собрание "Памятники старинной английской поэзии", ставшее впоследствии знаменательным для развития поэзии романтизма и жанра баллады.
Уже в процессе работы над собранием баллад Вальтер Скотт задумал и свою крупную поэму на схожем материале — он начал писать её еще в 1802 году, первоначально собираясь включить её в этот же сборник. Но поэма сильно разрасталась и в итоге стала слишком большой, что потребовало отдельного издания.
Таким образом, поэма была завершена Скоттом в 1804 году и опубликована в 1805 году. Это издание было воспринято как публикой, так и критикой с настоящим восторгом. Всего за пару лет её переиздавали несколько раз. А суммарные тиражи за первые десять лет составили 27 тысяч экземпляров, что было для того времени просто феноменально. Это был настоящий бестселлер. А Вальтер Скотт сразу же вышел на передовые позиции в английской литературе.
"Песнь последнего менестреля" по своей стилистике и атмосфере уходит как раз в те самые шотландские баллады, которые Вальтер Скотт собирал и издавал до этого. Сюжет, вернее сюжеты в этой поэме, соответсвенно, вполне в духе этих же баллад. Причём, Вальтер Скотт уже здесь выступает в качестве первопроходца — он создаёт по настоящему эпическую поэму с множеством героев и сюжетов, увязываемых в одно единое полотно.
Здесь есть и противостояние двух шотландских кланов, которое много позже Скотт будет часто описывать в своих романах. Есть и противостояние шотландцев с англичанами. Есть любовная линия, усложнённая как раз противостоянием между кланами. Но есть и мистическая составляющая — в поэме помимо прочего фигурирует колдовская книга, принадлежавшая много столетий назад магу — дальнему предку самого писателя — Майкла Скотта.
облако тэгов
