В этой рубрике публикуются материалы о литературе, которая не относится к фантастической: исторические романы и исторически исследования, научно-популярные книги, детективы и приключения, и другое.
Открыта библиография Булата Окуджавы. Событие! Пытаюсь что-то написать по этому поводу, перебираю его стихи и не могу сконцентрироваться — столько всего, такой океан чувств, мыслей, ассоциаций...
Есть нечто символическое в том, что именно Булат Шалвович первым из непричастных обосновался рядом с фантастами, поскольку в некоторых стихотворениях он почти подошел к границам. Самый яркий пример тому "Ночной разговор" — выраженная средствами поэзии суть магического реализма:
— Мой конь притомился, стоптались мои башмаки. Куда же мне ехать? Скажите мне, будьте добры. — Вдоль Красной реки, моя радость, вдоль Красной реки, До Синей горы, моя радость, до Синей горы.
— А как мне проехать туда? Притомился мой конь. Скажите, пожалуйста, как мне проехать туда? — На ясный огонь, моя радость, на ясный огонь, Езжай на огонь, моя радость, найдешь без труда.
— А где же тот ясный огонь? Почему не горит? Сто лет подпираю я небо ночное плечом... — Фонарщик был должен зажечь, да, наверное, спит, фонарщик-то спит, моя радость... А я ни при чем.
И снова он едет один, без дороги, во тьму. Куда же он едет, ведь ночь подступила к глазам!.. — Ты что потерял, моя радость?- кричу я ему. И он отвечает: — Ах, если б я знал это сам...
Или "Грузинская песня", в финальных строках которой зашифрован образ Вечности — не той, что у Азимова, а той, в которой плывет вселенная, жизнь, смерть, их интуитивно искомые смыслы и рассудочно подозреваемое отсутствие оных):
И когда заклубится закат по углам золотея, Пусть опять и опять предо мной проплывут наяву, Синий буйвол и белый орел и форель золотая. А иначе зачем на земле этой вечной живу?
Или "Молитва" с Землей, которой странно, что "она еще вертится" и пронзительным:
Я знаю: Ты все умеешь, Я верую в мудрость Твою, Как верит солдат убитый, что он проживает в раю, Как верит каждое ухо тихим речам Твоим, Как веруем и мы сами, не ведая, что творим!
Или "Бумажный солдатик" — сказка о детской игрушке, жаждавшей переделать мир, "чтоб был счастливым каждый", прямо как у Стругацких.
Булат Шалвович, конечно же, не фантаст, но он где-то рядом, поскольку поэт работает не только со смыслом слов, но с их ритмом, со струной, с дыханием...
Первые ласточки Фикшенлаба встали на крыло. Спасибо vbltyt и всем причастным.
облако тэгов
