| |
| Статья написана 1 декабря 2014 г. 20:02 |
В книгу из серии "Малая библиотека приключений" вошли два романа Стенли Вейнбаума.
"Рассвет пламени"
Хелл Тарвиш, юноша с гор, отправляется в долину посмотреть на мир. А мир — это то, что стало с цивилизацией через триста лет после Третьей мировой войны. Хелл Тарвиш смел, силён и честен. Симпатия (естественно, небезответная) к фиалковоглазой и медноволосой красотке Вейл Ормистон приводит его в лагерь противников Повелителя Хоакина Смита, овладевшего секретом атомной энергии и мечтающего о создании Всеамериканской Империи. Ко всему прочему, Хоакин Смит и ряд его соратников, а также его невероятно красивая и коварная сестра Принцесса Чёрная Марго — бессмертны (колдовство здесь ни при чем, всё дело в неожиданных результатах научных опытов по стерилизации с воздействием облучения). Противостояние Хелла Тарвиша и Чёрной Марго (Чёрного Пламени), постепенно переходящее во взаимную, но чрезвычайно взрывную и конфликтную любовь, и составляет основное содержание романа.
"Чёрное пламя"
Произведение представляет собой что-то вроде развёрнутой кальки с "Рассвета пламени" (1936), являющегося своеобразным приквелом к "Чёрному пламени" (1939). Вместо благородного варвара, спустившегося с гор, в главной роли здесь не менее деликатный в своём туповатом благородстве Томас Маршалл Коннор, казнённый в 1938 году на элетрическом стуле и внезапно пришедший в себя после тысячелетнего сна в могиле. Бессмертный Повелитель Хоакин Смит из первого романа за это время стал правителем величайшего мирового метрополиса Урбса да практически и всего мира, а его сестра Маргарет Чёрное Пламя по-прежнему сногсшибательно прекрасна и умопомрачительно хитра. Томаса Коннора, как и героя приквела, завлекает в стан заговорщиков душевная, мягкая, нежная и, конечно же, бронзоволосая красавица Эвани, но ей не тягаться с сумасшедшим Чёрным Пламенем... Попытки повстанцев свергнуть Повелителя терпят фиаско. И, хоть в этом романе Вейнбаум уделяет много внимания деталям технического, социального и политического устройства Урбса, его истории, а также самым разным особенностям этого мира: от жертв биологических экспериментов над людьми — метаморфов до применяемого противоборствующими сторонами оружия (вплоть до взрыва атомной бомбы, описанного очень наивно, ведь роман создан до первого применения атомного оружия) самой главной, самой удавшейся, самой удачной в книге остаётся линия любви Коннора и Чёрной Марго. Зарождение любви, от которой к ненависти один шаг; длительное взаимное балансирование на грани желания немедленно прикончить партнёра и непременных великодушных ему уступок; противостояние, переходящее в страсть; волнующие обоюдные прощания и прощения; чудесное спасение от неминуемой гибели и, в финале — планирование создания крепкой семьи бессмертных (для описания всего этого С.Вейнбаум и переводчик Я.Весин не жалеют красивых эпитетов) заслуживает, на мой взгляд прочтения, пусть снисходительного, но обязательного.
P.S.
Этот томик "Малой библиотеки приключений" презентовал мне на заседании Клуба "Живой металл" Александр Тишинин (один из руководителей проекта МБП) и я, перелистывая книжку, неожиданно прочёл её всю, как-то попало под настроение. Даже жалею теперь, что не подписался в своё время на объёмный авторский сборник С.Вейнбаума "Безумная Луна", изданный Фантлабом. Совсем не зря Стенли Вейнбаума уже спустя многие годы после его ранней смерти "высоко оценили и критики, и, помимо Азимова, такие писатели как Артур Кларк, Пол Андерсон и Фредерик Пол".
|
| | |
| Статья написана 27 октября 2014 г. 01:07 |
Смерть на шестерых – 7
Лично для меня этот рассказ немножко потерял в качестве (оцениваю по триаде Стругацких «Чудо – Тайна – Достоверность») из-за того, что я не узнал в нём русскую карточную игру «двадцать одно» (знаменитое «очко»). Я сам в неё резался в рабочем посёлке моего детства. Фабула неоднократно изданной «Смерти на шестерых» строится на том, что один из героев проигрывает Смерти. На самом-то деле выигрывает, хоть и жульничает (да и Смерть жульничает). Но я не об этом. Я о том, что у играющих в рассказе очко получается складыванием значений туза и короля. А ведь король в советской игре «двадцать одно» обычно считался за 4 очка, а не за 10. (11 + 4 = 15, а не 21). Это в американском «блэкджеке» с полной стандартной колодой в 54 листа «картинки» (валет, дама и король) «весят» по десять очков. Мне кажется, что, учитывая время действия (Великая Отечественная), естественнее выглядело бы, если б герои играли обычной «русской» колодой в 36 карт, в обычное русское очко. Автор, когда-то профессионально игравший в азартные игры, любезно разъяснил мне, что игра со Смертью вполне могла проходить по описанным им правилам, но, к сожалению, это произошло уже после того, как я рассказ прочёл и первое впечатление о нём составил.
Что касается «Чуда» и «Тайны», то они в «Смерти на шестерых» присутствуют в полной мере. Братья Стругацкие довольны.
Свеча горела – 9
Рассказ, ласкающий душу филолога и сердце книголюба. Гелприн сумел создать непошлую и оригинальную литературную иллюстрацию печального процесса ухода в небытие бумажной книги (да и книги вообще). Примерно в середине вещи я стал догадываться, чем всё закончится, но догадался не обо всём. Написано трепетно и пронзительно. Рэй Брэдбери вытирает слезу. Я не иронизирую.
Миротворец 45-го калибра – 7
Добротный рассказ, да они у Гелприна всегда такие. К сожалению, я ровно дышу к индейцам, ковбоям, кольтам и борьбе добра со злом в эстетике вестерна. А всё из-за того, наверное, что в шестидесятые, в том самом рабочем посёлке моего детства, о котором я вспоминал выше, ближе всего к безбашенным ковбоям были вечно пьяные сельские трактористы, не стоящие на ногах вне кабины гусеничного трактора, но вытворяющие чудеса вольтижировки за его рычагами. Автор в моём прискорбном равнодушии не виноват: Гелприн – молодец, уверенно работает с любым материалом. О`Генри и Майну Риду понравилось бы.
Вот интересно, почему именно этот рассказ дал название книге? Пожелание издательства или автора? Подошло бы для этого название другого рассказа из сборника? Мне кажется, «Чёртовы куклы» тоже могли бы подойти…
Там, на юго-востоке – 6
Милые постапокалиптические роботы. Роботы, потерявшие смысл существования без служения человеку, пропадающие без людей. Рассказ – этакая карамелька в машинном масле. Айзек Азимов улыбается.
Каждый цивилизованный человек — 7
Снова постапокалипсис, снова роботы. Очередной конец света встречают в основном механизмы с искусственным интеллектом той или иной степени мощности. Сказал бы – «бездушные» механизмы, но они не такие. Ведь в рассказе есть и люди – дети, двое уцелевших мальчишек. Самоотверженные железяки помогают им выжить и, возможно, даже возродить человечество. Одного из героев зовут Кир. Но Кира Булычёва я вспомнил не поэтому, а из-за ироничного, светлого, грустного оптимизма, пронизывающего рассказ.
Сидеть рождённый – 7
У меня так писателей не хватит… Но кто сразу пришёл на ум, так это – Уильям Тенн со своим замечательным классическим рассказом «Срок авансом». Правда, Майк Гелприн, искусно смешивая российские бандитские реалии с тюремной псевдоромантикой, идею предварительной отсидки использует как бы походя, между прочим. Срок авансом – это не главное. Главное – что всю мерзопакостную блатоту в рассказе побеждает чистая любовь.
Придурок – 6
Опять (или снова) Дикий Запад. В рассказе есть ранчо, салуны, лошади, бандиты, шерифы. А ещё есть – «придурок, не умеющий стрелять, скакать, плавать, играть в азартные игры, пить виски и волочиться за юбками… Зато с дурным глазом…». А ещё (немножко, совсем чуть-чуть) есть – Генри Каттнер…
Под землёй и над ней – 8
Прискорбно, что прячущиеся под землёй и те, кто пытаются их уничтожить, не могут хотя бы попробовать договориться. Что поделаешь, примеров абсолютного непонимания и смертельной вражды вокруг нас сегодня хватает. Персонажи повести очень живые, очень достоверные. Инфицированные дети подземелья, прозванные «Заразами», обречённые, но борющиеся... Их взрослые наставники, не щадящие себя... Честные храбрые парни и чистые любящие девушки, наверху, среди «Карантинов»... Написано так, что сердце сжимается. Автор заставляет читателя сопереживать своим героям, мучиться, любить и умирать вместе с ними.
Вячеслав Рыбаков и его ранние антивоенные вещи, вот что мне вспомнилось в первую очередь, ну и – «Посёлок» Кира Булычёва, конечно.
Путь Босяка – 7
Зомби меня волнуют ещё меньше, чем ковбои. Поэтому выше, чем 7 баллов, оценить эту вещь не могу, хотя в основе своей она кардинально отличается от традиционного литературного (или киношного) показа инвазии живых мертвецов. Люди в рассказе не заражаются от заполонивших Землю топтунов, летунов и утопленников, не превращаются от их укусов в зомби. Мертвяки Гелприна людей просто-напросто убивают. Откуда же берутся всё новые и новые орды нежити? Авторское объяснение генезиса тотального нашествия умертвий безусловно оригинально и эксклюзивно, как и придуманный главным героем способ борьбы с вторжением. Всю прочую атрибутику, включая род занятий героя («почтарь», осуществляющий связь между разобщёнными укрепзонами, в которых укрывается выжившее население) я уже где-то встречал.
Интуит – 6
Что-то с этим рассказом не так… Его финал оставил меня в некотором недоумении. С той частью, из которой следует, что провидец-герой готов отдать свою жизнь ради возможной победы над агрессивной внеземной цивилизацией, всё ясно. Но к чему там ещё не рождённый ребёнок Стивен Полторацки, ожидающий зачатия из донорских клеток, оставленных героями в генетическом банке, «будущий» Стивен Полторацки со счётом в банке коммерческом? Это плод грядущей любви героев, любви, которая ещё не началась?
Первоапрельская шутка — 7
С логикой в рассказе не всё гладко. Интересующиеся могут посмотреть отзывы на эту вещь на сайте «Лаборатория фантастики». Мне их дублировать не хочется. Автор наметил любопытную интригу, создал героев, придумал обстоятельства, обозначил фантастическое допущение. Всё вышеперечисленное добротно и профессионально совместил. Читателю остаётся погрузиться в этот мрачный фантастический детектив и получить жуткое удовольствие. А если следовать намеченному мною курсу ссылаться на авторов и произведения, всплывающие в памяти при прочтении конкретных вещей сборника Гелприна, то необъяснимые субъективно-интуитивные ассоциации, понуждают меня упомянуть здесь Евгения Филенко с его романом «Отсвет мрака».
Чёртовы куклы – 8
Создаётся впечатление, что создатели фильма «Время» (2011) с Джастином Тимберлейком без стеснения всё позаимствовали из «Чёртовых кукол» (2007) Майка Гелприна: и так называемые «карты жизни», и обеспечиваемые ими жизненные ресурсы, и имплантрированные контрольные индикаторы, и саму идею жизни лишь в пределах оплаченного лимита. Но, если напрячься, можно вспомнить что-то подобное и у литературных предшественников Гелприна. Например, в рассказе Роберта Шекли «Кое-что задаром» или в рассказе Г.Л.Олди «Цена денег». Очень давно придумано и никем не оспаривается крылатое двусловие «Время – деньги». Автор уверенно использует выросшее из этой фразы фантастическое допущение «Время жизни – за деньги», разворачивая картину большой любви и верной дружбы отчаявшихся героев в отчаянных обстоятельствах. И у него отлично получается.
Одна шестьсот двадцать седьмая процента – 8
Майк Гелприн в своих интервью признаётся, что в своё время был профессиональным карточным игроком, а свои первые рассказы (он называет их «игроцкими») написал по заказу покерного журнала. Часть вещей, составляющих сборник «Миротворец 45-го калибра», как бы «замешаны» на карточных играх. Вот и завязка этого рассказа – мастерское описание проигрыша одного из персонажей (рецидивиста Ерша) в «секу». Криминальные коллеги «обувают» Ерша на двадцать штук зелёных и подписывают на мокрое дело. Но завязка – всего лишь первый слой. Далее мы узнаём о личных проблемах «ангехрановца» Олега Саныча (второй слой) и о системе «Ангехран», дистанционно диагностирующей опасные для окружающих состояния её клиентов – бандитов и прочих маргиналов (третий слой). «Ангехран» помогает сотруднику-паранормалу «вживаться» в обстановку контролируемого района, а точнее – в личности подопечных клиентов и с помощью мотиваторов поведения корректировать возможные вероятности событий (четвёртый слой). Но это ещё не всё, не буду всё пересказывать, имеются в рассказе (как обычно у Гелприна) и другие слои. Лучшие традиции Филипа Дика соблюдены.
Ангел-хранитель — 6
Шахматы – игра таинственная, я к ней отношусь с почтением. Поэтому охотно верю, что шахматная доска может стать мистическим зеркалом в черно-белую клетку, в котором отражаются жизнь и смерть. Именно с помощью шахмат и своего волюнтаризма автор связал судьбы героев.
Человеко-глухарский – 7
В этом рассказе шахматы стали средством коммуникации между представителями двух цивилизаций. Две милые красотки-учёные с планеты Сван из системы беты Лебедя, которых спасают пилоты земного грузовоза «Антей» (конечно, их тоже двое, и они – мужчины в самом соку), разговаривают и слышат только в ультразвуковом диапазоне. Всё остальное у «глухарок» в полном порядке. Об этом автор позаботился. Как и о том, чтобы у читателя всё было в порядке с впечатлениями и хорошим настроением. Я вот, например, уловил забавные интонации O`Генри. Не часто, кстати, у Гелприна встречаются такие весёлые, добрые вещи…
Однажды в Беэр-Шеве – 9
Я не очень-то разбираюсь в массе специфических подробностей и терминов, из которых сделан этот рассказ. Но абсолютно все эти детали работают у Гелприна на результат. Чрезвычайно сильная вещь.
Устаревшая модель, одна штука – 7
Ещё один рассказ о добром роботе-гувернёре с человеческой душой. Эх, откуда бы нам их набрать, из чего собрать, таких воспитателей…
Последний вампир – 7
Хороший, крепкий, грустный анекдот.
Поговорить ни о чём – 7
Да, я встречал аналоги случившегося в этом рассказе катализационно-цивилизационного воздействия на неразумных аборигенов у фантастических классиков, например, у Айзека Азимова. Но Гелприн пишет свою историю палеоконтакта, наполняя её своими фирменными фишками, делает её гуманной и человечной. Именно человечной, хотя живых людей в рассказе нет…
Кругосчет – 7
Я не очень понял, как летоисчисление, принятое у аборигенов одной из планет способствовало тому, что они уходили из жизни в заранее назначенное им время. Зато понял, что введение календаря от земного космонавта Григорьева (кстати, наш календарь тоже называется григорианским) здорово помогло её обитателям, слишком серьёзно подгоняющим свои мифологические представления под жизненную реальность, избавиться от неотвратимо-запланированных событий..
Ромб – 10
Канатоходец – 10
Два блестящих, виртуозно сделанных рассказа, завершающие сборник. Два прекрасных рассказа, при прочтении которых имена классиков в моей памяти не всплывали. Может быть, этому мешали мои сентиментальные слёзы? Браво, Майк!
Одно мелкое редакторское замечание
Автор почему-то любит употреблять слово «вовнутрь» (см., например, с. 228, 238, 243 и др.). Я б рекомендовал хотя бы иногда заменять его обычным наречием «внутрь». Всё-таки «вовнутрь» считается просторечным, разговорным вариантом.
Объяснительная записка
Очень надеюсь, что Майк Гелприн не обидится на меня за то, что я пересыпал свои краткие впечатления от его рассказов и повестей, составивших сборник «Миротворец 45-го калибра», фамилиями других писателей. Ни в коей мере я не намекаю на какие-либо заимствования. Гелприн – сложившийся автор, мастер короткой формы, много и активно в ней работающий, к тому же чрезвычайно строго относящийся к собственному творчеству. Некоторая перекличка рассказов Гелприна с вещами старших собратьев по перу, кое-где субъективно отмеченная мною, говорит лишь о том, что чересчур много ваш покорный слуга фантастики перечёл. А имена классиков я вспоминал для того, чтобы, используя их авторитетную литературную ауру, хотя бы приблизительно передать атмосферу и вкус замечательных произведений Майка Гелприна.
Р.S.
Коллеги, пишите рецензии на сборник!
Автор конкурс же объявил.
С денежными призами!
http://fantlab.ru/blogarticle32288
|
| | |
| Статья написана 21 октября 2014 г. 14:06 |
 http://data.fantlab.ru/images/editions/or..." width="250" />
Вчера ездил на нф-секцию, получил у Коли Романецкого давно обещанный мне http://www.fantlab.ru/edition118535" target="_blank">"Ковчег на Второй линии". В авторский сборник вошли всё фантастические рассказы Николая, которых у него не так уж и много. Коля просил что-нибудь написать о нём. Я, наверное, и напишу. Попозже. А прямо сейчас — отзыв на первый рассказ сборника, который называется "Сквозняк в незакрытых дверях". Мне кажется, некоторые слова этого отзыва можно отнести и ко всему сборнику в целом.
Сквозняк в незакрытых дверях.
В этом фантастическом детективе автор органично и мощно спрессовал сразу несколько фантастических допущений. Вот некоторые из них: джамп-связь (другими словами – нуль-транспортировка); внеземные тюрьмы (Дальние Рудники на планете Скиллус); существование людей-геминов, эмпатических «близнецов», пожизненная чувственная связь между которыми устанавливается с помощью специальной операции (два главных героя рассказа); наличие в обществе будущего института телепатов-дискаверов, выполняющих разнообразные задачи, в том числе предупреждение преступлений. В рассказе есть и другие нф-элементы, но я ограничусь вышеперечисленными.
За что я уважаю авторов школы Стругацких (к их числу позволю себе отнести и Николая Романецкого)? А за то, что описание всяческих фантастических примочек не становится для них самоцелью, они не ограничиваются антуражем ради антуража и незамысловатыми приключениями своих героев внутри набора фантдопущений. «Сквозняк в незакрытых дверях» Романецкого не просто добротный космический детектив, а пронзительное высказывание о том, что погрязнув в манипулировании людьми любыми способами, невозможно самому остаться свободным. Рассказ этот, впервые опубликованный ещё в 1993 году, и сегодня по-прежнему остаётся чрезвычайно актуальным.
Кстати, книгу эту можно приобрести здесь: http://shop.heliconplus.ru/item.php?id=858
|
| | |
| Статья написана 18 октября 2014 г. 13:06 |
http://www.combook.ru/pictures/4/7/109046..." width="300" />
Книжка не понравилась. Но я её дочитал. И не зря. На последних страницах романа с большим удовлетворением нашёл слова (с. 248), которые сам хотел о ней написать: "После вопросов о планах, вкусах и первоочередных задачах кто-то спрашивает, читал ли Некрозов книгу Валерия Шемякина "Чердаклы" и как бы мог её прокомментировать. Слишком много трэша, бессвязных фантазий, отвечает вице-президент, много мутных аллюзий. Что касается реальных персон, выведенных в книге, осмелюсь уверить вас, в жизни они не столь карикатурны. Да и ситуация надуманная."
Вот именно: слишком много трэша, бессвязных фантазий и мутных аллюзий. К тому же я нашёл несколько предложений (с. 140, с. 165) с http://lartis.livejournal.com/439337.html" target="_blank">бесящим меня ошибочным употреблением мягкого знака в глаголах. Повсеместное неправильного употребление этого самого мягкого знака в интернете переселяется в книги! Которые нам "Национальная рать" рекомендует! Утром в интернете — вечером в газете! Сам начинаю делать подобные ошибки.
Нет, действительно не зря читал. Обогатился ещё одним словом: "кАлымага" (с. 182). Автор, употребляя его в романе вместо http://tolkslovar.ru/k6750.html" target="_blank">"кОлымаги", вовсе не шутил (как и те, кто, не мудрствуя лукаво, пишет "косТныЙ", имея в виду "косный"). А что? Неплохое производное от слова "калым".
http://www.labirint.ru/books/456450/?p=5767" target="_blank">Купить книгу Чердаклы
http://www.labirint.ru/books/456450/?p=5767" target="_blank" title="Интернет-магазин Лабиринт">http://img2.labirint.ru/books46/456450/sm..." alt="" border="0" align="middle" />
Издательская аннотация
Действие романа происходит в не столь далеком 2017 году, в России, которая благодаря сити-менеджерам, генералам, генетикам и чиновникам превратилась в совершенную антиутопию. Порядок в стране охраняет Национальная рать, в секретной службе "Дом редких животных" над животными ставятся эксперименты с использованием человеческой ДНК, женщина-гигант Мона Лиза Анаконда, вырвавшись из лаборатории, идет на Кремль, а президент Григорий Бут доверяет только своей ручной крысе, которую носит в кармане пиджака… Этот роман являясь образцом абсурдистской сатиры, воскрешает в памяти лучшие постмодернистские утопии, пугает и обнадеживает одновременно!
|
| | |
| Статья написана 26 мая 2014 г. 20:01 |
Уж на что я равнодушен (очень мягко говоря) к «проектной литературе», но мимо романа Майка Гелприна в межавторском цикле «Пикник на обочине» пройти никак не мог и натурально заставил автора подарить мне эту книжку.
Год назад Майк писал мне, что роман получился у него очень быстро («пожрать меня не успел») и вышел живым и идейным. Да, так оно и есть. К тому же, на мой взгляд, Гелприну удалось сохранить дух прозы братьев Стругацких, своеобразную ауру их отношения к героям. Читая «Хармонт», я поверил, что именно в такое продолжение наиболее естественным и логичным образом выльются события, случившиеся в первоисточнике, что именно так сложится жизнь героев «Пикника на обочине», такими будут судьбы их детей, именно так поведёт себя Зона, именно таким станет мир вокруг неё…
Примечание к картинке.
В моём экземпляре на обложке после фамилии автора написано "Хармонт. Наши дни".
|
|
|
облако тэгов
