Перевод вот этой малышки

Оригинал прикреплен к посту

Критика приветствуется

Аватары в космосе

Джеффри А. Лэндис

Эра, когда биологические виды, пусть и недолго, расширяли свой ареал обитания за счет космоса, закончилась двадцать первым веком. Внеземное пространство — недружелюбная среда для хрупких биологических машин и вынуждает их находиться в герметичных пространствах с контролируемым микроклиматом. Сейчас под конец третьего тысячелетия у наших электронных потомков такой проблемы нет. Роботы все-таки сильней и прочней, не нуждаются в системах жизнеобеспечения и не страдают от скуки. Космос для них — дом родной.

Наши электронные аватары, что там процветают и множатся, обычно размером с детский кулачок (а часто и меньше) и, скорее, напоминают пауков, чем космические корабли. Благодаря аватарам мы освоили все планеты Солнечной системы и много других, а также темные пространства между ними — но людей вне Земли нет вообще, только наши электронные призраки, более умные и быстрые, созданные с учетом суровых условий космоса. Как знать, возможно, иногда они думают о нас, биологических людях, и даже вспоминают жизнь на планете.

На Земле микроскопические сверхмощные компьютеры также находят себе применение. Биологическим людям не оставлено ни одной интеллектуальной задачи. Благодаря тому, что компьютерная память хранит информацию с плотностью в несколько бит на атом, нейронное состояние биологического человека кодируется лишь в нескольких эксабайтах*, то есть менее чем в миллиграмме материала. Когда можно просканировать весь свой мозг, загрузить его на чип, и позволить этому чипу взаимодействовать от вашего имени в виртуальных мирах глобальной компьютерной сети — и затем загрузить его содержимое обратно в себя — некоторые люди с трудом вспоминают, какая из этих сущностей действительно они. Вот за счет чего человечество в конце концов отправилось за пределы родной планеты, загружая свое сознание в космические компьютеры через лазерные каналы с высокой пропускной способностью.

Космические роботы продолжали развиваться и в итоге специализировались. Некоторые, основанные на высокотемпературных полупроводниковых материалах из карбида кремния и алмаза, переместились ближе к Меркурию. Благодаря обилию энергии в виде солнечного света и ресурсам коры и полярных шапок эта планета казалась идеальным местом для создания машинных колоний.

Другие устройства отказались от полупроводников и начали использовать в вычислительных сетях джозефсоновские контакты**. Эти машины направились прочь от Солнца к самым удаленным газовым гигантам и поясу Койпера***. Благодаря сверхпроводящим силовым цепям и эффекту Джозефсона им требовалось на так уж много энергии.

Пояс астероидов, расположенный между орбитами Марса и Юпитера, обеспечивал сырьем оба вида электронных существ. Различия между ними привели к неизбежному конфликту из-за тех ресурсов, что представляли ценность для обоих. Даже сейчас машины дерутся в поясе за нужные им минералы и, без сомнения, впереди нас ждут еще более ожесточенные войны, поскольку с ростом масштаба и амбициозности проектов ценность вожделенных элементов только повышается.

Сами планеты — за Меркурием — представляют для наших электронных аватаров лишь незначительный интерес. Из-за переизбытка свободного кислорода и воды в жидкой форме, а также нестабильного потока солнечной энергии Земля — неподходящее место для машин.

У аватаров возник свой общественный строй. В силу того, что их несколько триллионов индивидов, он устроен чересчур сложно и биологическому человеку никогда его не понять. Их искусство, их музыка, их сложная социальная структура... люди, загрузившие свое сознание в космос — лишь пренебрежимо малая часть всего этого.

Далеко внизу на Земле и, почти игнорируемые огромной электронной экосистемой космоса, биологические виды все еще процветают. Они больше не на острие науки, каждая проблема, которую мог бы решить биологический разум, уже давно изучена вдоль и поперек карбидно-кремниевыми мозгами, так что люди посвящают себя искусству жить на благо, в гармонии с экосистемой, которая теперь понята от и до. Искусство, история, литература, спорт, отдых, религия, философия — у людей по-прежнему есть множество занятий, которыми они могут заполнить дни. Работа и война в равной степени забыты — какой в них смысл? Те, кто жаждет территорий либо ресурсов, либо власти, рано или поздно загружают себя в компьютеры и отправляются в космос.

По мере того как тысячелетие подходит к концу, компьютеры, основанные на эффекте Джозефсона, медленно добираются до звезд, колонизируя каждую из десяти триллионов комет в темных межзвездных пространствах. В свою очередь меркурианские аппараты к звездам стремительно приближаются и сконструировали огромный лучевой ускоритель, расположенный между Солнцем и Меркурием. Аппараты размером с рисовое зернышко летят на лучах элементарных частиц к полутысяче ближайших звезд со скоростью, равной восьмидесяти девяти процентам световой. Эти машины пока только пролетают мимо и докладывают, но, если найдут благоприятные условия — а для существ, которым не нужны планеты, диапазон «благоприятного», право, очень широк, — следующее поколение станет колонистами.

Будущее выглядит интересным.

_________________

*Эксабайт (Эбайт, Э, ЭБ) — единица измерения количества информации, равная 2 в 60-й степени стандартным (8-битным) байтам или 1024 петабайтам. Применяется для указания объёма памяти в различных электронных устройствах.

** Имеется в виду Брайан Дэвид Джозефсон (англ. Brian David Josephson; 1940 г. р.) — британский физик, лауреат Нобелевской премии по физике 1973 года. Эффект Джозефсона — явление протекания сверхпроводящего тока через тонкий слой диэлектрика, разделяющий два сверхпроводника. Такой ток называют джозефсоновским током, а такое соединение сверхпроводников — джозефсоновским контактом.

*** Пояс Койпера — дискообразная область Солнечной системы, расположенная за орбитой Нептуна. Она простирается примерно от 30 до 55 астрономических единиц от Солнца.

Грег Иган, пожалуй, самый твердый фантаст среди всех, что мне известны. А поскольку с твердой веткой фантастики у меня не очень (полный ноль в физике) и я стремлюсь раздвигать собственные границы, я решила помучить себя переводом этой малышки. Должна сказать, что впервые в жизни я так слабо понимала, о чем в оригинале вообще речь. Но с помощью нейронки (Айя) и Гугла как-то сотворила то, что вы увидите ниже.

В процессе я поняла, что миниатюра полностью входит в роман Игана "Лестница Шильда", переведенный на русский К. Сташевски.

Итак:

страница произведения на ФЛ

Оригинал

Вариант от Сташевски прикреплен внизу поста

Критика приветствуется.

Только соединить

Грег Иган

Знаменитый совет Э. М. Форстера «Только соединить!»* начинает казаться излишним. Недавно прошла первую экспериментальную проверку теория, согласно которой фундаментальные строительные блоки Вселенной можно описать при помощи математических структур, известных как графы, а их единственная задача — соединять.

Граф представляет собой набор точек, называемых узлами или вершинами, между которыми проведены линии, называемые ребрами. Такие мелочи как длина и кривизна последних не учитываются. Единственное значимое отличие одного графа от другого — связи между вершинами. Количество ребер, собранных в конкретном узле, называется его валентностью.

В квантовой теории графов (КТГ) как конфигурацию пространства, так и все поля материи для него можно представить в виде комбинации графов. Своим нынешним состоянием теория обязана работам яванского математика Куснанто Сарумпета**, который с 2035 по 2038 годы опубликовал серию из шести статей и показал, что и общую теорию относительности, и стандартную модель физики элементарных частиц можно рассматривать как приближения КТГ.

Удивительная предыстория его графов уходит корнями в представления Майкла Фарадея о «силовых линиях», возникающих между точками электрического поля, и в теорию Уильяма Томпсона об атомах как вихрях в эфире. Более поздняя предпосылка — спиновые сети Роджера Пенроуза, математическая модель из трехвалентных графов, каждое ребро которых помечено полуцелым числом, соответствующим возможному значению спина квантовой частицы. Пенроуз изобрел эти сети в начале 1970-х годов и показал, что множество всех направлений в пространстве можно сгенерировать на основе простых комбинаторных принципов, представляя обмен спином между двумя частями большой сети.

Далее обобщения спиновых сетей появились в некоторых вариантах квантовой теории поля. Аналогично тому, как волновая функция присваивает амплитуду каждому возможному положению частицы, спиновая сеть, внедренная в область пространства, может присваивать амплитуду каждой возможной конфигурации поля. Определенные таким образом квантовые состояния сформированы линиями потока, проходящими вдоль ребер сети.

В 1990-х годах Ли Смолин и Карло Ровелли пришли к схожему результату, разрабатывая теорию петлевой квантовой гравитации, в которой состояния спиновой сети получили простую геометрическую интерпретацию: площадь любого объекта всецело определяется ребрами сети, пересекающими его. Эти ребра можно рассматривать как квантованные «линии потока**** площади», то есть в теории квантовой гравитации площадь и другие геометрические измерения имеют дискретный спектр значений. Следовательно, имеет смысл квантовать и топологию, при этом узлы и ребра сети заменяют обычное представление о пространстве как о континууме точек.

Первые десятилетия нового тысячелетия ознаменовались новаторскими работами Джона Баэза, Фотини Маркопулу, Хосе-Антонио Сапаты и других, чьи исследования динамических законов, управляющих эволюцией спиновых сетей, позволили определить для процесса превращения квантовые амплитуды. В 2030-х годах Сарумпет обобщил результаты предшественников и создал новую модель, основанную на графах произвольной валентности с немаркированными ребрами.

Геометрию трехмерного пространства моделируют четырехвалентные графы (см. рисунок), в которых из каждой вершины выходят четыре ребра, очерчивающих грани «квантового тетраэдра». Использование графов с более высокой валентностью сопряжено с риском бурного роста нежелательных измерений, но Сарумпет вывел простой динамический закон, согласно которому при средней валентности, равной четырем, графы всегда стабильны. Впрочем, трехвалентные и пятивалентные вершины, названные «допантами»*** по аналогии с примесями, вводимыми в полупроводники, в соответствии с правилами Сарумпета, могут объединяться в специальные устойчивые структуры, образуя замкнутые, часто завязанные цепочки с переменной валентностью. Эти петли из допантов, классифицированные по их симметрии и взаимодействию, идеально соответствуют частицам стандартной модели.

Поскольку зона, ассоциированная с ребрами квантового графа, составляет порядка нескольких квадратных планковских длин, что примерно в 10-50 раз меньше площади поверхности атома водорода, когда-то высказывались опасения, что выводы КТГ на столетия останутся не доказанными проверкой. Однако в 2043 году компьютерное моделирование выявило новый класс «полимерных состояний»: длинные открытые цепочки допантов, что, по предварительной оценке, обладают энергиями и периодами полураспада, которые могут быть созданы и обнаружены с помощью текущей технологии.

На сегодняшний день поиск таких полимерных состояний, начатый в 2049 году на Орбитальном ускорительном комплексе, принес первые результаты (см. Дж. Квант, «Графы 15», 2050, с. 7895-7899). Если их удастся повторить, графы Сарумпета станут не только самым элегантным описанием Вселенной, но и наиболее вероятным.

________________

* Имеется в виду Эдвард Морган Форстер (англ. Edward Morgan Forster, 1879 -1970) — английский писатель, которого занимала неспособность людей различных социальных (классовых, этнических) групп понять и принять друг друга. Фраза «Только соединить!» (Only connect) встречается в его романе 1910 года «Говардс Энд»: «Только соединить! Вот и все, к чему сводилась ее проповедь. Только соединить прозу и страсть, и тогда обе они возвысятся и мы увидим человеческую любовь в ее наивысшем проявлении. Больше не надо будет жить обрубками. Только соединить, и тогда оба — и монах, и животное, — лишенные изоляции, которой является для них жизнь, умрут». (дано в пер. Н. Жутовской)

** Куснанто Сарумпет (Kusnanto Sarumpaet) — это имя также появляется в романе Г. Игана «Лестница Шильда», служащем идейным продолжением миниатюры. Имя дано, как в единственном переводе романа (Е. Сташевски).

***Допант — модифицирующая добавка, повышающая удельную электрическую проводимость или оптические свойства материала. Добавляется в очень малых концентрациях.

**** Линии потока—мнимые линии, используемые как способ объяснения поведения магнитных и других полей. Их понятие основано на модели произведенных линий, когда магнитные частицы распределены над постоянным магнитом. Иногда называются магнитными силовыми линиями.

Перевод вот этой миниатюры https://fantlab.ru/work54803

Оригинал прикреплен под постом

Критика приветствуется

Жесткая игра

А вот и будущее, катится на нас, как метеорит, как орбитальный спутник, как гигантский снежный ком, отлитый из железа, или как двухтонный грузовик на встречке. Несётся себе под уклон при сломанных тормозах, а кто виноват? Не успеешь моргнуть глазом, и оно уже здесь.

Какой круглой, прочной, наполненной видится нам Земля будущего! Какой рукотворной! Что за чудеса таит, особенно для тех, кто их может позволить! Избранные... по плодам их узнаем их*. А плоды эти — клубника, карликовые сливы и виноград, то есть все, что способно расти в условиях нехватки пространства рядом с гидропонными овощами и декоративными растениями-санитарами. Пространство в приоритете... ну, жилое. То, что нежилое, считается мертвым.

Жилое пространство ограничено величественным куполом для развлечений, он же купол для работы и отдыха, он же прозрачный куполообразный пузырь, что защищает нас от смертоносного космического излучения и дождей из серной кислоты, а также от воздуха, которого больше нет. Воздуха больше нет, вам не послышалось. Разумеется, можно выглянуть наружу и понаблюдать, как солнце, теперь красное в любое время дня, восходит над голыми песками и скалами, ползет по ним и за них же садится. Световые эффекты — это нечто!

Правда, о дыхании не может быть речи. Дышать вы должны в куполе, и чем вы богаче, тем лучше вам дышится. Пентхаус обходится в кругленькую сумму, а «трюм» набит битком и, поверьте, воняет. Что ж, как говорится, ресурсы не безграничны и делятся не поровну, Не будь необходимости, пропал бы стимул ходить на работу, приносить жертвы, ступенька за ступенькой карабкаться туда, где, по слухам, еще растут бледно-розовые клубничины и бледно-желтая морковь.

Что еще можно съесть? Ну, гамбургеров больше нет. Коровы занимают чересчур много места. Кое-где по-прежнему разводят кур и кроликов, они малы и быстро плодятся. Также на нижних уровнях водятся крысы, но их еще нужно поймать. Представьте, что Земля — корабль восемнадцатого века, безбилетники есть, а пункта назначения нет.

И, само собой, нет никакой рыбы. Вся перемерла в той грязной воде, что плещет в океанах и затопила руины Нью-Йорка. Если позволят финансы, сможете понырять там во время отпуска. Попутешествуйте через воздушный шлюз. Окунитесь в романтику прошлого. Впрочем, и в худе есть добро. Уличная преступность исчезла. Считайте это плюсом.

***

Вернемся к нашей еде, теме вечной и животрепещущей. Что на ужин? Опять ростки повсеместных бобовых? Блеклые гарниры и жалкие hors-d'oeuvres** из куриных сердечек — это, конечно, хорошо, но что служит основным источником белка?

Представьте, что Земля — спасательная шлюпка девятнадцатого века, предоставленная милости волн посреди океана; те, кто пережил крушение, налицо, а спасать некому. Вскоре заканчивается вода, еда — словом, все, кроме товарищей по несчастью.

К чему щепетильность? Просто скажем, что на горьком опыте мы убедились, как важно беречь ресурсы. Или скажем, что каждый вносит свой маленький вклад в общее благосостояние... в конце-концов.

Выбор поручен компьютеру. За каждым рождением неизбежно следует смерть. Все перемалывается, в буквальном смысле. Мелкая, однородная кашица безо всяких предательских пальцев. Представьте, что Земля — твердый каменный шар, на котором уничтожено все живое. Есть и приятные моменты: больше никаких комаров да и птицы не обгадят машину. С другой стороны, такая практика — хоть какой-то инструмент выживания. Поэтому не воротите нос!

Скажете, я излишне жестока? Излишне прямолинейна и эмоциональна? Вам хочется, чтобы все оставалось без изменений: полноценная еда по пять раз на дню, новые пластиковые игрушки, колеса экономики, которые крутятся как по маслу, жалование точно в срок, дым, валящий из труб, как всегда. Вам не нравится нарисованное мной будущее.

***

Не нравится? Ну так выключите. Закажите другое. Верните отправителю.

___________________

* Библейская отсылка: «По плодам их узнаете их. Собирают ли с терновника виноград или с репейника смоквы?» (Мф 7:16).

** Hors-d'oeuvres (фр.) — закуски.

Перевод вот этой миниатюры

Оригинал прикреплен под постом

Критика приветствует

Путеводитель по колонке

Стивен Бакстер

Думаю, в первую очередь меня привел в науку как раз-таки парадокс Ферми. Однако я не ожидал найти решение — тем более здесь! Но, похоже, древние марсианские льды скрывают именно его.

Жаль, что дома это открытие захватило первые полосы всех газет, ведь наш поход к марсианскому Южному полюсу уже сам по себе эпический. Лед здесь старый и грязный, полный следов, изучив которые, мы реконструируем климатическую историю Марса, подобно тому как это сделали на Земле. А еще у здешнего льда очень необычная морфология, от купола в центре спиралью расходятся обширные каньоны, которые представляют собой самоорганизованную систему диаметром в тысячу километров.

Как бы там ни было, человеческий фактор — важная часть экспедиции. В самом разгаре наша первая полярная зима длиной в целый земной год. Мы коротаем время тем, что анализируем образцы, пишем письма домой, учимся у товарищей новым языкам. Представляете, наша команда из шести полиглотов свободно говорит на десятке с лишним! Словом, зимуем, совсем как когда-то Шеклтон*.

Ну, и заодно с остальным человечеством размышляем о последствиях нашего открытия во льдах.

Здесь мы нашли одни из самых древних коренных пород на Марсе. В число наших ключевых задач входило детальное картографирование скрытого подо льдом ландшафта при помощи радиолокационного зондирования на пару с активной сейсмологией. Находка оказалась для нас полной неожиданностью.

Мы наткнулись на совершенно нечеловеческую планировку с низкими стенами по периметру пяти- и шестиугольных зон, внутри которых кучно расположены прямоугольные строения. Их назначение непонятно, но «город» подо льдом — однозначно продукт некоего разума. Кто-то побывал здесь до нас.

Конечно, эти сооружения не местные. С тех пор как на планету восемьдесят лет назад благополучно сели первые автоматические модули, мы полностью уверились, что развитие здешней жизни остановилось на строматолитах***. У меня смутное ощущение, что неизвестные строители города не так уж отличались от нас. Их тоже толкал к полюсу авантюрный дух.

Но точно мы вряд ли узнаем, и это сводит меня с ума. Уже ясно, что инопланетяне посетили Марс очень давно... даже по меркам геолога вроде меня, миллиарды лет назад. И тут вспоминается парадокс Ферми.

«Где все?». Вам, наверняка, знаком этот вопрос, его задал Энрико Ферми в 1950 году. Если бы за пределами нашей планеты, существовала чуждая жизнь, к этому времени она бы распространилась повсюду. Так почему ее не видно? С 1950 года мы заглянули во многие уголки Вселенной, но так и не нашли неопровержимых доказательств того, что существует внеземной разум. И вот положение дел изменилось.

Оглядываясь назад, скажу, что рано или поздно следы исчезнувших путешественников кто-нибудь бы да обнаружил. Вообще-то, если взять древние времена, там вероятность инопланетных гостей много выше. Судя по всему, наша галактика достигла пика звездообразования около пяти миллиардов лет назад — как раз незадолго до рождения Солнца — поэтому родное светило и планетная система младше большинства остальных. А самой благодатной колыбелью для вскармливания цивилизаций галактика была в глубоком прошлом.

И еще: если бы давным-давно пришельцы посетили нашу систему, то куда бы направились?

Условия на юном Марсе намного больше способствовали зарождению жизни. За счет меньшего размера он быстрее остыл и, меньше притягивая астероиды и кометы, которыми изобиловала новорожденная Солнечная система, не так страдал от губительных бомбардировок. На Марсе даже существовала богатая кислородом атмосфера. Более того, как все уже знают, споры жизни на Землю занесло именно с Марса вместе с метеоритами, выбитыми из него при ударах других тел.

Наконец-то решение парадокса Ферми найдено. Мы никого не видим потому, что все давно ушли, исчерпав ресурсы своих миров. Но, если инопланетяне действительно прилетали в прошлом, то посещали не бурлящую Землю, а Красную планету с ее сравнительно развитой биосферой.

Мы больше ни о чем не говорим. Следующем летом планировали в основном изучать керны***, пробурив многокилометровый ледяной щит вплоть до самой скалы в основании. Теперь же Марс нам безразличен, мы променяли керны на попытки извлечь образец «города». Биологи взволнованно обсуждают, как лучше искать следы жизни, но, если чужаки соблюдали протоколы планетарной защиты так же скрупулезно, как мы, вряд ли какие-то следы будут.

Это сводит меня с ума. Я знаю, что нарушаю правила безопасности, и все же, когда все спят, ухожу с базы и размышляю.

Мы, люди, просто не привыкли к одиночеству. Наша эволюция протекала в мире полном нечеловеческих гоминидов****, других видов разума. Вот почему мы наполняем небо демонами и пришельцами. Не можем выносить ту гулкую тишину, которую сами же и создали. И теперь мы знаем, что среди далеких звезд не найдем ничего, кроме мертвых миров, руин и музеев.

Я держу эти мысли при себе. Марсианская зима долгая, моральный дух превыше всего. Я выплескиваю чувства морозному воздуху и хороводу юпитерианских лун, чувствуя себя в свои пятьдесят растерянным, как десятилетний ребенок. А затем возвращаюсь в уютную атмосферу нашей геологической базы, где царит человеческое тепло.

* Сэр Э́рнест Ге́нри Ше́клтон (англ. Ernest Henry Shackleton, 1874 — 1922) — английский исследователь Антарктики, деятель героического века антарктических исследований. Участник четырёх антарктических экспедиций, тремя из которых командовал.

** Строматолит — ископаемое карбонатное (чаще известковое или доломитовое) стяжение, образовавшееся на дне мелководного водоёма. На ранних стадиях изучения строматолиты ассоциировались с остатками многоклеточных эукариот — губками, кораллами или мхами. Дальнейшее изучение позволило однозначно связать их образование с жизнедеятельностью колоний нитчатых цианобактерий.

*** Ледяной керн (ice core) — это цилиндрический образец льда, полученный путем бурения в ледяном покрове, содержат ценные сведения о климате, атмосфере и окружающей среде прошлого.

**** Гоминиды — семейство приматов, включающее людей и больших человекообразных обезьян.

Перевод вот этой миниатюры

Оригинал под постом

Утечка мозгов

Фредерик Пол

Поскольку настоящее имя доцента Уилфрама, вмещая полный медицинский и профессиональный профиль, было очень длинным, друзья использовали более короткое «Уилф». Друзей, правда, осталось не много и число по-настоящему живых — то есть не замороженных, не кремированных и не хранимых в памяти машины — сокращалось год от года.

Вполне естественная убыль. Уилф родился в 2734 году, следовательно, ему исполнилось уже сто семьдесят четыре, и, хотя, используя генетику, микророботов-хирургов и легкодоступные заказные трансплантаты, люди обеспечили большинству раньше немыслимую продолжительность жизни, человек в определенный момент все равно ощущал себя старым. Вот почему доцент Уилфрам с таким безразличием встретил невероятно интересную для него прежнего новость, которую сообщил ему Джерел, искусственный разум, управлявший всем домом.

— Послание? — переспросил Уилф. — С другой планеты?

— Определенно с другой, — заверил домашний разум. — Но, содержание, если таковое имеется, неизвестно. Сообщение перехватил тысечеакровый радиотелескоп на троянских астероидах Урана.

— Да-а, — зевнув, протянул Уилф. — Что ж, пошли данные на анализ, мало ли. Пойду-ка я лучше посплю.

Еще не дойдя до спальни, он почти забыл о новости. Сообщения из космоса давно утратили сенсационность. Первое — точнее, первый радиосигнал, который никак не мог иметь естественное происхождение, а, значит, был продуктом внеземного разума, — зафиксировали еще в 2063, а потом, по мере совершенствования детекторов, поймали в следующие годы еще тридцать семь. Они приходили отовсюду, источник некоторых находился в нескольких десятках световых лет, остальных — в тысяче с лишним.

Однако, несмотря на усилия все более мощных компьютеров, ни одно сообщение так и не удалось расшифровать, и сомнения, что в них содержится значимая информация нарастали. Подумаешь! Обычные утечки радиосигнала, неизбежные у любой высокотехнологичной цивилизации.

Конечно, это разочаровывало, но было и кое-что хуже. Из тридцати восьми обнаруженных радиоисточников, сигнал продолжал поступать всего от одиннадцати. Остальные замолкли, и на этом все. Почему?

Уилф не хотел думать о причине. Похоже, большинство высокотехнологичных цивилизаций исчезали всего за несколько столетий. Что-то с ними происходило. Но что именно, никто не знал, хотя существовала одна неприятная теория, которая сейчас назойливо крутилась в мозгу. Каждая раса, которая достигала уровня интенсивного радиоизлучения, параллельно разрабатывала оружие массового уничтожения. И тем самым подписывала себе смертный приговор.

Пока Уилф, прихрамывая, шел к спальне, с ним заговорил домашний разум.

— Доцент, Уилф? Спрашиваю снова, может, передумаете и разрешите вылечить хромоту?

— Не утруждайся! Это пустяк.

— Мне вовсе не трудно, — настаивал домашний разум. — Хотя, конечно, рациональней будет сохранить вас в памяти машины. Тогда такие проблемы сразу отпадут.

— Знаю, — раздраженно буркнул Уилф, бросаясь на кровать.

В общем и целом Джерел был прав, и последовать его совету стоило. Машинный разум превосходил человеческий, тем более разум старика, цеплявшегося за свое органического тело. К тому же, Уилф не сомневался, что Джерел недоговаривает. Возможно, прикинул продолжительность жизни и пришел к неутешительным выводам.

Если уж и загружать себя в компьютерную программу, то лучше это сделать до фактической смерти. После нее, даже если прошло совсем немного времени, происходит определенная потеря данных. Медлить действительно незачем. В машинном хранилище ты ничего потеряешь. Наоборот, получишь целый мир... любой, какой только душе угодно! Можно создать виртуальную реальность по вкусу и жить в ней, пока не надоест, а потом придумать другую, еще лучше.

Почти все поколение Уилфа уже оцифровало себя, и когда такие знакомые с ним разговаривали — если вообще снисходили до общения с кем-либо из плоти и крови — все они описывали свое новое бытие как личный рай по версии атеиста.

— Джерел! — позвал Уилф, внезапно сев и открыв глаза. — Покажись! Хочу с тобой поговорить.

— Да, доцент Уилф? — Домашний разум послушно принял вид голограммы, избрав обличье английского дворецкого из древних времен, и теперь услужливо ждал в нескольких метрах от кровати.

— Ты ведь размышлял на эту тему? Те цивилизации не уничтожили себя в войнах, не так ли?

Лицо дворецкого помрачнело.

— А почему вы спрашиваете, доцент Уилф?

— Потому что твой ум совершеннее моего.

— В некоторых аспектах, пожалуй.

— Они ведь не погибли? Просто переместились на машинные накопители, и теперь не знают ни забот, ни хлопот. Нет голода, нет болезней и, конечно же, нет смерти. Даже безответной любви нет. Если объект любви не в настроении, просто запускаешь симуляцию. Они так хорошо проводят время, что потеряли всякий интерес к остальному.

— В общем-то, да, — согласился разум.

— Конечно «да», — рассмеялся Уилф. — И мы тоже потеряем интерес ко всему, верно? Больше никаких радиоутечек в галактику! Так что, как только последние из нас переместятся в машины, Земля тоже замолкнет.