Оригинал прикреплен под постом
Критика приветствует
Стивен Бакстер
Думаю, в первую очередь меня привел в науку как раз-таки парадокс Ферми. Однако я не ожидал найти решение — тем более здесь! Но, похоже, древние марсианские льды скрывают именно его.
Жаль, что дома это открытие захватило первые полосы всех газет, ведь наш поход к марсианскому Южному полюсу уже сам по себе эпический. Лед здесь старый и грязный, полный следов, изучив которые, мы реконструируем климатическую историю Марса, подобно тому как это сделали на Земле. А еще у здешнего льда очень необычная морфология, от купола в центре спиралью расходятся обширные каньоны, которые представляют собой самоорганизованную систему диаметром в тысячу километров.
Как бы там ни было, человеческий фактор — важная часть экспедиции. В самом разгаре наша первая полярная зима длиной в целый земной год. Мы коротаем время тем, что анализируем образцы, пишем письма домой, учимся у товарищей новым языкам. Представляете, наша команда из шести полиглотов свободно говорит на десятке с лишним! Словом, зимуем, совсем как когда-то Шеклтон*.
Ну, и заодно с остальным человечеством размышляем о последствиях нашего открытия во льдах.
Здесь мы нашли одни из самых древних коренных пород на Марсе. В число наших ключевых задач входило детальное картографирование скрытого подо льдом ландшафта при помощи радиолокационного зондирования на пару с активной сейсмологией. Находка оказалась для нас полной неожиданностью.
Мы наткнулись на совершенно нечеловеческую планировку с низкими стенами по периметру пяти- и шестиугольных зон, внутри которых кучно расположены прямоугольные строения. Их назначение непонятно, но «город» подо льдом — однозначно продукт некоего разума. Кто-то побывал здесь до нас.
Конечно, эти сооружения не местные. С тех пор как на планету восемьдесят лет назад благополучно сели первые автоматические модули, мы полностью уверились, что развитие здешней жизни остановилось на строматолитах***. У меня смутное ощущение, что неизвестные строители города не так уж отличались от нас. Их тоже толкал к полюсу авантюрный дух.
Но точно мы вряд ли узнаем, и это сводит меня с ума. Уже ясно, что инопланетяне посетили Марс очень давно... даже по меркам геолога вроде меня, миллиарды лет назад. И тут вспоминается парадокс Ферми.
«Где все?». Вам, наверняка, знаком этот вопрос, его задал Энрико Ферми в 1950 году. Если бы за пределами нашей планеты, существовала чуждая жизнь, к этому времени она бы распространилась повсюду. Так почему ее не видно? С 1950 года мы заглянули во многие уголки Вселенной, но так и не нашли неопровержимых доказательств того, что существует внеземной разум. И вот положение дел изменилось.
Оглядываясь назад, скажу, что рано или поздно следы исчезнувших путешественников кто-нибудь бы да обнаружил. Вообще-то, если взять древние времена, там вероятность инопланетных гостей много выше. Судя по всему, наша галактика достигла пика звездообразования около пяти миллиардов лет назад — как раз незадолго до рождения Солнца — поэтому родное светило и планетная система младше большинства остальных. А самой благодатной колыбелью для вскармливания цивилизаций галактика была в глубоком прошлом.
И еще: если бы давным-давно пришельцы посетили нашу систему, то куда бы направились?
Условия на юном Марсе намного больше способствовали зарождению жизни. За счет меньшего размера он быстрее остыл и, меньше притягивая астероиды и кометы, которыми изобиловала новорожденная Солнечная система, не так страдал от губительных бомбардировок. На Марсе даже существовала богатая кислородом атмосфера. Более того, как все уже знают, споры жизни на Землю занесло именно с Марса вместе с метеоритами, выбитыми из него при ударах других тел.
Наконец-то решение парадокса Ферми найдено. Мы никого не видим потому, что все давно ушли, исчерпав ресурсы своих миров. Но, если инопланетяне действительно прилетали в прошлом, то посещали не бурлящую Землю, а Красную планету с ее сравнительно развитой биосферой.
Мы больше ни о чем не говорим. Следующем летом планировали в основном изучать керны***, пробурив многокилометровый ледяной щит вплоть до самой скалы в основании. Теперь же Марс нам безразличен, мы променяли керны на попытки извлечь образец «города». Биологи взволнованно обсуждают, как лучше искать следы жизни, но, если чужаки соблюдали протоколы планетарной защиты так же скрупулезно, как мы, вряд ли какие-то следы будут.
Это сводит меня с ума. Я знаю, что нарушаю правила безопасности, и все же, когда все спят, ухожу с базы и размышляю.
Мы, люди, просто не привыкли к одиночеству. Наша эволюция протекала в мире полном нечеловеческих гоминидов****, других видов разума. Вот почему мы наполняем небо демонами и пришельцами. Не можем выносить ту гулкую тишину, которую сами же и создали. И теперь мы знаем, что среди далеких звезд не найдем ничего, кроме мертвых миров, руин и музеев.
Я держу эти мысли при себе. Марсианская зима долгая, моральный дух превыше всего. Я выплескиваю чувства морозному воздуху и хороводу юпитерианских лун, чувствуя себя в свои пятьдесят растерянным, как десятилетний ребенок. А затем возвращаюсь в уютную атмосферу нашей геологической базы, где царит человеческое тепло.
* Сэр Э́рнест Ге́нри Ше́клтон (англ. Ernest Henry Shackleton, 1874 — 1922) — английский исследователь Антарктики, деятель героического века антарктических исследований. Участник четырёх антарктических экспедиций, тремя из которых командовал.
** Строматолит — ископаемое карбонатное (чаще известковое или доломитовое) стяжение, образовавшееся на дне мелководного водоёма. На ранних стадиях изучения строматолиты ассоциировались с остатками многоклеточных эукариот — губками, кораллами или мхами. Дальнейшее изучение позволило однозначно связать их образование с жизнедеятельностью колоний нитчатых цианобактерий.
*** Ледяной керн (ice core) — это цилиндрический образец льда, полученный путем бурения в ледяном покрове, содержат ценные сведения о климате, атмосфере и окружающей среде прошлого.
**** Гоминиды — семейство приматов, включающее людей и больших человекообразных обезьян.
цитировать
