Это не художественное произведение, а сборник критических статей. Точнее, даже не совсем критических, а выполненных в том духе, в котором в советские времена писали предисловия к изданию классиков — немного биографии, немного в целом о творчестве, немного о конкретной вещи. Интересно, хотя и несколько по верхам.

Впрочем, в данном случае это даже к лучшему, потому что из 21 упомянутых Кутзее авторов я читала только пять, и *слышала* еще о шести. При этом я не испытываю даже особых мук совести, потому что остальные — авторы, которые действительно на русском языке никак не являются широко известными. Не говоря уж о том, что Кутзее пишет об авторах очень разного порядка и уровня — от Фолкнера до Грэма Грина. Каждое эссе довольно короткое, не больше двадцати-тридцати страниц, и ни по объему, ни по глубине не тянет на полноценное литературное исследование. Зато отчасти дает некоторое представление об авторе и его вещах.

Впрочем, подозреваю, целью Кутзее были вовсе не детaльные исследования, а просто реализация желания высказаться по интересующему его довольно узкому вопросу. Заявленные в названии эссе темы на самом деле гораздо шире, чем есть в тексте, потому что в тексте Кутзее обычно посвящает себя какому-то одному аспекту творчества автора, или даже какой-то одной линии одного романа — и тут уж дает себе волю. Увы, в большинстве случаев я мало могу оценить, насколько его наблюдения и выводы соответствуют действительности — из-за незнакомства с конкретными текстами. Чувствую себя невеждой, но не то чтобы фатально

Больше всего мне, пожалуй, понравились эссе про Грасса, Уитмена и, конечно, Беккета. Грасса и Уитмена просто сразу хочется броситься читать и перечитывать. А по Беккету, мне кажется, Кутзее попал просто превосходно. Точнее, изумительно сформулировал то, что является квитессенцией творчества Беккета: "Beckett was an artist possessed by a vision of life without consolation or dignity or promise of grace, in the face of which our only duty — inexplicable and futile of attaintment, but a duty nonetheless — is not to lie to ourselves". По-моему, это самое точное и правильное, что в принципе можно сказать о Беккете.

Может, и в других эссе были такие прозрительные моменты — но я их упустила. В целом — читать, пожалуй, интересно только в том случае, если вы уже знаете достаточно много о разбираемых авторах. Особенностью Кутзее является то, что он, в отличие от советских предисловий, не поет разбираемым авторам дифирабмов, и местами честно признает, что вот эта вещь слаба, и в целом автор не заслуживает того места, которое занимает, или забыт не зря, или раньше писал лучше. Воспринимается даже как-то несколько неожиданно — зато ему невольно начинаешь верить

Тут Кутзее пишет (пишет, собственно, про Итало Свево, но в данном случае не суть важно):

"The eddying of homosexual currents within the triangle of jealousy was of course pointed out by Freud, but only years after Tolstoy and Svevo had done so".

И вот я сижу и думаю: нам чего-то не сказали в средней школе О каком треугольнике с гомосексуальным уклоном у Толстого, собственно, идет речь? Не Наташа-Андрей-Пьер же? Есть идеи?)

Честно говоря, создается впечатление, что все ярые поклонники этого романа — какая-то секта. Во-1, никто не может внятно объяснить, чем же роман так велик. Во-2, про него и слышали-то немногие, а читали и того меньше. В-3, непосвященным в сии великие тайны (типа меня) роман кажется, как бы помягче выразиться, очень странным, и только.

Знаете, бывают такие картинки, на которых на первый взгляд нарисован орнамент, и только приближение-удаление их к глазам позволяет увидеть за ним какое-то другое изображение, как бы на втором слое. Гугление показало, что они называются стереограммами. Так вот, я никогда не умела их "видеть" правильно, и видела только этот первый орнамент. По аналогии не исключаю, что то же самое и с "Испанским сном" — я вижу только верхний слой, невнятную чехарду каких-то людей и событий, местами смешных, местами неприятных, но в обоих случаях откровенно диких. Может, кто-то способен увидеть за этим и второй, более глубокий слой, но не я.

Слово "фантасмагория" тут подходит лучше всего. Текст — и правда мешанина персонажей и эпизодов, в котором есть место и бандитским разборкам (фи), и порнографической истории из далекой деревни (сюжетик для газеты СПИД-Инфо), и еще более порнографической переписке по электронной почте (о, как же стремно читать это в метро! ), и монархическому заговору, и совсем странной (но не сыгравшей) испанской мистике. В связи с этим сложно определить жанр, с одной стороны, это бытовуха, с другой — драма с детективным уклоном, с третьей — мистика. Персонажи вроде и достаточно живые, но все равно отличающиеся от обычных людей какими-то слишком ярко выраженными личностными характеристиками, которые затмевают все остальное. При этом они в своих неурядицах и приключениях вызывают примерно столько же сочувствия, сколько герои мультиков — чуть-чуть, да и то с насмешкой. А что до симпатии — разве что эта смешная личность, князь Георгий. В нем есть что-то привлекательное, по крайней мере.

Проблема с персонажами еще и в том, что с каждым буквально из них связаны моменты, которые меня сквикали необычайно. А именно — обилие секса вообще и порнографии в частности. Если в романе на протяжении пяти страниц не встречалось слова "п**да", я уже начинала удивляться, не приболел ли автор. При этом все упоминания никакого воздействия, аналогичного традиционным лав-стори, не производят, в том числе по той причине, что больно уж неприглядно все подано. Да, считайте меня старой ханжой, но я так и не поняла, зачем это было нужно. Под конец места с перепиской по имейл, целиком посвященной вопросам, кто кому что и куда, я уже пролистывала — в конце концов, автор не изобрел ничего такого, чего взрослые люди и так не знают)) Возможно, тут был тонкий авторский замысел, в который мне просто не дано проникнуть.

Зато автор отыграл на сюжете. Я практически весь первый том неудомевала, к чему же все это — в смысле, все происходящее. И только ко второму тому наконец смогла расслабиться и начала получать удовольствие. Прелесть этой книги в том, что абсолютно невозможно предсказать, куда в следующий момент вильнет сюжет, какие новые герои, линии и тд. вылезут. Причем не как в стандартных приключенческих книгах — с героями в одном мире происходят примерно одноплановые приключения. Нет, у Аксельруда внезапно меняется все — и герои, и жанровая принадлежность, и степень серьезности, и общее мироустройство. Сейчас, несмотря на все жалобы на этот роман в процессе, поймала себя на том, что немного скучаю — в следующей книге, которую я взяла, можно предсказать содержание уже по оглавлению)) Мой лично любимый эпизод — а точнее, целая линия, — это полет на воздушном шаре со страусом. Страус жжот и местами пепелит, стиль автора — тоже) Вообще третий том как-то гораздо веселее остальных, или я наконец прочувствовала.

По итогам — "Испанский сон" понравился мне всем, что в нем есть забавного и безумного. Учитывая, что порядочную часть событий можно толковать именно в этом ключе — скорее да, чем нет. Но, с другой стороны, совершенно не понравился всем остальным, что в нем есть. Ни порнографией, ни заигрыванием с "судьбами России". Совершенно неожиданный невнятно-революционный финал не вызывает никакого трепета, а скорее привычное недоумение — на мой взгляд, Славникова в "2017" сделала то же самое гораздо лучше и сильнее, у нее действительно пробирает, а у Аксельруда — впечатление сумятицы. Поэтому, несмотря на то, что написано прекрасно, никак не могу считать этот роман серьезным или глубоким. Странная вещь.

Я никуда не делась, я просто "Испанский сон" читаю. Кстати, было бы просто ужасно интересно узнать, что вы об этом думаете. Я лично пока так и не определилась.

Жутко, жутко меня раздражает, когда в художке встречаются всякие "заборные" термины, относительно сексуальной сферы особенно.

Не потому, что я вся такая благовоспитанная и из смольного института.

А потому, что художка — это эскапизм, я ее читаю специально для того, чтобы там такого не было, потому что его и в жизни достаточно уже. В итоге чувствую себя как потребитель обманутой