"Беллетризованная" биография, насколько можно так говорить о биографии исторической личности, жившей 2000 лет назад. Понятно, что есть исторические источники, и много, но с другой стороны, дух эпохи, характеры, особенности межличностных отношений — никакими источниками это не установить.

Фрэн рисует интересный образ Клеопатры, в общем-то, вполне соответствующий классическому образу сильной женщины-правительницы в мире мужчин. Клеопатра у Фрэн умна, безжалостна и самовлюбленна. В ней нет сомнений, достойна ли она и верно ли поступает, и наша классическая мораль ей вполне чужда — кажется, им всем чужда, собственно. Ни о ком из действующих лиц нельзя сказать, что он хороший человек или по крайней мере стремится таким быть. Я понимаю, что к политикам это и в наше время слабо применимая мерка. Но ближайшие лица в жизни Клеопатры — и союзники, и враги — все на подбор персонажи исключительно неприятные, причем каждый по-своему. Цезарь движим своей мечтой завоевания мира, Антоний кажется скорее ненароком оказавшимся у власти средним исполнителем, слишком недисциплинированным и нецелеустремленным, чтобы эту власть суметь удержать. Для Августа автор вообще не находит доброго слова ни на одной странице, для Фрэн Август — такой образчик упадочного хлюпика, ни на что не способного самостоятельно, но волшебным образом выплывшего наверх — не благодаря своим талантам, а потому что все остальные плохо сыграли *их* партии.

На этом фоне Клеопатра кажется наиболее заслуживающей уважения. В ней нет ничего от мягкотелости Антония, который сам не знает, кажется, куда его вывезет кривая. Цезарь явно подходил ей куда больше по масштабу личности, но для Цезаря и она сама была лишь средством, а не целью. Фрэн моделирует ее личность и характер, основываясь, как мне кажется, на предположениях о том, какой должна быть женщина, прожившая такую жизнь. Вовсе не курицей, как ее любят изображать в кино. Самоуверенной — да, но при этом у ее самоуверенности были определенные основания, учитывая, что именно Клеопатра вышла в итоге (и довольно внезапно) победительницей в династической лотерее. А представители династии Логидов, ее родственнички — сплошь редкий змеюшник, и к чужим людям, может, кто-то и проявил бы милосердие, но только не к ближайшей родне, они же — соперники за трон. При этом тихая и обеспеченная жизнь ее совершенно не устраивала, ей явно хотелось быть только на одном месте — на первом.

Жизнь Клеопатры слишком связана, за исключением самых первых, детских лет, с наиболее важными политическими событиями того времени, собственно, она в той политике играла не последнюю роль. Потому и биография ее напоминает то ли "Игру престолов", то ли все подобные периоды перемены власти на протяжении мировой истории, в которых все персонажи интересны, но все и неприятны. Если и было у нее что-то личное, "не-историческое" — мы этого не знаем, а знаем только про шикарный корабль с алыми надушенными парусами, на котором она приплыла к Антонию. Но Фрэн попыталась достроить то личное, что было можно, и чувства Клеопатры, и чувства Антония, и настроения александрийского населения — так что книгу никак нельзя назвать сухой и скучной, напротив, в ней на мой взгляд даже слишком много и эмоций, и чувственности — но такой стиль изложения очень подходит персонажу.

Меня неизменно восхищают стихи Мандельштама и неизменно ужасает его биография. В чем-то он — квинтэссенция такого обывательского представления о настоящем поэте: не от мира сего, несовременный до такой степени, что никогда не будет современен никакому времени, дерганый, самовлюбленный, неспособный к систематическому труду и к любому "подстраиванию" под дух эпохи и сильных мира сего. Все это воплощается в характере Мандельштама и определяет его печальную биографию — несмотря на все попытки окружающих спасти его от самого себя в том числе. Это вам не тайный советник Гете, успешный чиновник и придворный, эффективный распорядитель своего времени и способностей. И это не вопрос таланта, кстати, а вопрос всего остального, помимо таланта. У Мандельштама это все остальное дает такой надрыв, что он прорывается даже в шуточных детских стихах, даже добросовестная попытка написать оду советской власти оборачивается так, что лучше б ее не было вовсе.

Биография Лекманова недлинная и тем хороша. Проблема подобных биографий, как мне кажется, зачастую в том, что за деревьями не видно леса: знаменитые люди, особенно наши соотечественники, обросли таким количеством биографических подробностей, мемуаров, исследований и толкований, что биограф рискует закопаться в них навсегда, но так и не слепить похожий на человека портрет. У Лекманова, по-моему, получилось. Он очень осторожно обходит множество тонких моментов мандельштамовской биографии, начиная от несколько одиозных мемуаров его вдовы (не помню, кто ее назвал "злой святошей", но это, увы, довольно удачная характеристика) и заканчивая столь же одиозными, но с противоположным содержанием, мемуарами ряда других действующих лиц. Не принимать ничью точку зрения, но добросовестно приводить обе — пожалуй, лучшая позиция.

Не то чтобы я узнала о биографии Мандельштама кардинально новое — но множество интересующих меня деталей, в частности, когда какие стихи писались и под влиянием каких обстоятельств. Это тоже плюс книги, учитывая, что стихов, так или иначе откликающихся на злободневные темы у Мандельштама много, и отклик — обычно противоположный тому, что у всех остальных.

Откровенно говоря, даже странно, что Мандельштам попал под пристальное внимание советских карательных органов так поздно — уже в 1934, да и то в первый раз отделался "испугом" и высылкой в Воронеж. Я не знала, что это заслуга благоволившего к Мандельштаму Бухарина, который и в предшествующие годы помогал ему, как мог. Но в 1937 Бухарин и сам попал под раздачу, а больше влиятельных заступников у Мандельштама не было.

Еще один момент, который меня в биографии Мандельштама неизменно приводит в ужас, стоит об этом подумать, — это история его жены. Надежда Яковлевна вышла за него замуж совсем молодой, в 22, и овдовела в 38, прожив с ним всего 16 лет. И следующие 42 года своей жизни посвятила сохранению его архива и написанию мемуаров. 42 года не жизни, а воспоминаний. Понятно, что во многом именно благодаря ее усилиям у человечества есть поэт Осип Мандельштам, но с чисто человеческой точки зрения — это же кошмар, а не жизнь, чистая сила упрямства.

сабж

Наглядный пример того, как авторы погибли под грузом материала :-)

Наверное, что Кузмина в этом плане сложно писать, учитывая, сколько дневников он оставил, плюс переписка, плюс общий информационный фон Серебряного века — многочисленные воспоминания современников, журналисткая работы, театральные рецензии и бог весть что еще. Оба автора — давние исследователи творчества Кузмина и, видимо, это их и подвело. Потому что в этой биографии за деревьями не видно леса: текст состоит почти сплошь из цитат с короткими авторскими пояснениями к ним. Видна огромная работа авторов с источниками, но не видно результата.

Может быть, это только мое восприятие, потому что я читала частично и дневники Кузмина, и много разных воспоминаний о нем, и достаточно всего о литературе Серебряного века в целом. Практически никаких новых фактов, не считая мелких деталей, из этой книги я для себя не открыла. В ней недостает, по-моему, самого главного, что должно быть в ЖЗЛке — чтобы у читателя сложилось общее впечатление о том, какой юзернейм был человек. Что он из себя представлял по характеру, кого любил и т.д.

Понятно, что применительно к Кузмину вопрос "кого любил" сразу становится несколько неловким, и особую неловкость испытываешь, видя, насколько неловко к этому подходят авторы. Понятно, что отрицать факт романа с тем или иным персонажем, посвященные ему стихи и тд. — в данном случае невозможно. Но о всех подобных эпизодах в жизни Кузмина сказано очень скупо, буквально необходимый минимум, чтобы что-то объяснить во внешних фактах. Будто авторы сами стыдятся того, что их герой — гомосексуалист и им приходится об этом упоминать в книжке. То обстоятельство, что любовные отношения естественным образом влияют на творчество любого, наверное, творческого человека, поэта в особенности, и дело тут совсем не в гомосексуализме, как-то умалчивается.

То же самое, по сути — со всеми фактами "личной" биографии Кузмина — они скорее представлены как некие комментарии к "публичной" части (что писал, где что опубликовал, в какие собрания входил). В этом есть что-то очень формальное и поверхностное.

Мне кажется, проблема этой биографии в том, что авторы так и не решили, что же они пишут: историю жизни, историю творчества или литературный анализ отдельных произведений. Про истоки, смысл и подтекст некоторых стихов написано отлично, и это было действительно интересно читать (и тут я многого не знала) — но такой формат скорее подошел бы для статьи в профессиональном журнале, чем для биографии.

Чтение небесполезное, потому что помогает уложить в голове все факты кузминской биографии последовательно. Но в остальном — хотелось бы видеть меньше цитат и больше самостоятельных выводов авторов, а они как будто опасались их делать. Или проблема в том, что я и так на эту тему много чего прочитала уже.

Удивительная все-таки была эпоха: одновременно происходило столько важнейших и интереснейших событий, жило столько ярких личностей. Меня постоянно подводит более чем поверхностное знакомство с европейской историей этого периода. Плохое знание датировок и географии оборачивается искренним изумлением, когда внезапно выясняется, что брат Иоанна Безземельного (про которого я благодаря ВХВ знала куда больше, чем про самого Ричарда) воевал с самим Саладином. В общем, то еще позорище, конечно, но хоть понемногу нужно с этим бороться.

Книжка Режин Перну в ЖЗЛовской серии маленькая и очень симпатичная. Несмотря на то, что это полноценная работа профессионального историка, в ней нет никакой исторической сухости или однообразности. Режин очень ловко компонует материал, давая биографию Ричарда сквозь призму происходящих в мире событий, которые так или иначе влияют на него (или на которые влияет он). Действительно, что еще остается, если знания о Ричарде как человеке, вне "общественного лица", крайне скудны и могут быть весьма сомнительными в силу изначальной ангажированности летописцев. Пожалуй, в данном случае такой подход наиболее оправдан, учитывая, что и интересен-то Ричард, прежде всего, своими войнами в качестве наследника престола, а потом короля Англии, и участием в Крестовом походе. Именно эти события и описывает автор детально, так, что получаешь не только сведения о самом Ричарде, но и в целом о том, что происходило в тот момент на данной территории, включая обстоятельства, напрямую Ричарда не касающиеся.

Не могу сказать, чтобы меня особо интересовали детали семейных разборок Генриха со своими непутевыми сыновьями и женой (хотя терпению его не устаешь поражаться), а также последующие игры между Ричардом и Филиппом Августом — сами по себе они, может, и не особо важны, но, по крайней мере, я лично составила хотя бы общее представление о данном этапе в мировой истории. Зато вот весь крестовый поход Ричарда, от совместных сборов с французским королем до возвращения и попадания в плен — ужасно интересно, и искренне жаль, что автор не написала больше, хотя в своем описании она и так вышла далеко за рамки истории самого короля Ричарда.

Очень симпатичная особенность книги — множество вставок из различных источников времен самого Ричарда, бардов, историков. Это и придает дополнительный колорит, и дает представление о том, как воспринимали фигуру нашего героя современники.

В конце книги небольшая глава, посвященная "мифологической" биографии Ричарда, то есть тому, что ему предписывается разными байками и легендами. Первым делом участие в истории Робина Гуда, конечно, но не только. Очень занимательно.

Теперь испытываю желание почитать что-нибудь о Саладине — из всех действующих лиц той эпохи он всегда казался мне наиболее привлекательным персонажем.