Интереснейшая книга про то, как жила партийная верхушка в 20-е годы, когда Сталин медленно, но верно пробивался к власти, расправляясь с остальными политическими противниками. Я не большой фанат этого периода, и в силу этого в том числе знаю его плохо, так что многие моменты, связанные с тем, кто и против кого дружил, были для меня в новинку. Написано очень живо, интересно и с чувством юмора. Борис Бажанов сделал в партийной канцелярии, можно сказать, фантастическую карьеру, в очень юном возрасте (он ровесник века, т.е. в описываемый период ему было 20-28) пройдя путь до секретаря Политбюро, посвященного во все страшные и не очень тайны власти, а потом и став личным секретарем Сталина. Впрочем, в 1928 Бажанов сбежал из СССР и после определенных мучений оказался во Франции, где и благополучно дожил до 1982. Первая версия его мемуаров вышла в 1930, последняя (которую я и читала — в 1980, с учетом убийства Троцкого, детальных обстоятельств побега и т.д.)

Бажанов как автор, безусловно, ярый антикоммунист, но при этом очень разумный, без брызганья слюной — и почитав его, становится понятно, почему, собственно: нельзя работать в таких условиях и продолжать верить в светлую коммунистическую идею, когда "вожди" заняты исключительно грызней за власть и готовы ради нее пройти по трупам (и проходят), и сами ни во что не верят. Это очень показательная часть, на самом деле, изнанка большой лжи — по словам Бажанова, когда Политбюро нужно было назначить на ответственный пост какого-нибудь человека с головой, задавался вопрос "а не коммунист ли он?" — на что ответом было "да нет, нормальный, образованный" — в таком духе. И кроме ярых "старичков" типа Троцкого в светлую идею верил мало кто.

"Итак, я пришел к выводу, что вожди коммунизма пользуются им лишь как методом, чтобы быть у власти, совершенно презирая интересы народа. В то же время, пропагандируя коммунизм, распинаясь за него и стараясь раздуть мировой коммунистический пожар, они совершенно не верят в его догму, в его теорию."

Еще очень показательный и привлекательный момент в стиле Бажанова — сочетание неприкрытого рассказа о жутковатых подробностях быта и отношений Политбюро с откровенно комическими моментами — впрочем, чтобы увидеть их комизм, надо обладать и изрядным чувством юмора, и изрядной смелостью.

"В Кремль я и мои помощницы везем на большой машине драгоценный груз — материалы Политбюро, последние протоколы. Два вооруженных чекиста из фельдъегерского корпуса сопровождают нас в нашей машине. У них всегда напряженные лица — им внушено, что нет секретнее этих материалов и что их надо защищать до последней капли крови. Конечно, никто никогда на нас не нападал."

Или вот совершенно театрально-эпический момент про очередную крупную ссору Троцкого с Тройкой (Зиновьев-Каменев-Сталин). Вообще-то все это в итоге приведет к тому, что Сталин, спокойно слопав гораздо менее достойных противников Зиновьева и Каменева, останется у власти один, а Троцкого убьют ледорубом, но пока правило нарушается, и сначала происходит фарс, а уже потом трагедия.

"Это был разрыв. В зале царила тишина исторического момента. Но полный негодования Троцкий решил для вящего эффекта, уходя, хлопнуть дверью.

Заседание происходило в Тронном зале Царского Дворца. Дверь зала огромная, железная и массивная. Чтоб ее открыть, Троцкий потянул ее изо всех сил. Дверь поплыла медленно и торжественно. В этот момент следовало сообразить, что есть двери, которыми хлопнуть нельзя. Но Троцкий в своем возбуждении этого не заметил и старался изо всех сил ею хлопнуть. Чтобы закрыться, дверь поплыла так же медленно и торжественно. Замысел был такой: великий вождь революции разорвал со своими коварными клевретами и, чтобы подчеркнуть разрыв, покидая их, в сердцах хлопает дверью. А получилось так: крайне раздраженный человек с козлиной бородкой барахтается на дверной ручке в непосильной борьбе с тяжелой и тупой дверью. Получилось нехорошо."

Очень интересно написано про Сталина — мне кажется, Бажанов тут очень хорошо подметил главную его черту — стремление к власти прежде всего, не к тому, чтобы что-то реально сделать, а к власти как таковой. Бажанов рассказывает, что по ходу работы ему неоднократно приходилось приносить Сталину всякие документы, по которым требовалось то, что сейчас у нас называют "управленческое решение" — и о чем бы ни шла речь, что о крестьянах, что о промышленности, что о чем угодно — Сталин крайне мало ими интересовался и предлагал Бажанову самому принять решение. А время свое и усилия посвещал построению собственной "сети" на местах, чтобы в нужный момент все "его" люди проголосовали на съезде партии ровно так, как надо ему.

"Каменев человек очень вежливый и тактичный. Поэтому он говорит: "А вы, товарищ Сталин, что вы думаете по этому вопросу?" — "А, — говорит товарищ Сталин, — по какому именно вопросу?" (Действительно, вопросов было поднято много). Каменев. стараясь снизойти до уровня Сталина, говорит: "А вот по вопросу, как завоевать большинство в партии". — "Знаете, товарищи, — говорит Сталин, — что я думаю по этому поводу: я считаю, что совершенно неважно, кто и как будет в партии голосовать; но вот что чрезвычайно важно, это — кто и как будет считать голоса".

Бажанов высказывает идею, что если бы Ленин не умер вовремя, то Сталин точно так же сбросил бы когда-нибудь его с высот власти, как сбросил Троцкого, обвинив, например, что Ленин — агент немецкого империализма. А что, вполне себе идея. "И смотришь, Ленин уже не вождь мировой революции, а темная личность". Это вот мертвого Ленина можно канонизировать и трактовать его слова, как угодно.

Интересная история вышла с т.н. "завещанием Ленина" — которое он отдал Крупской и завезал огласить на очередном съезде партии. Пройди все, как Ленин предполагал, Сталина, возможно, и оттеснили бы вовремя от власти, но Сталин узнал о завещании и, разумеется, никакого общего оглашения не допустил.

Также Бажанов пишет, что, по словам секретарш Ленина, тот признавал что время, предшествующее НЭПу, подтвердило крах коммунистической теории, просто "сдавать назад" уже было нельзя, потому что нельзя силой переменить психологию людей, да еще и сохранив при этом власть. "Ленина остановил Кронштадт и Антоновское восстание. Сталин перед Архипелагом Гулагом не остановился". Бажанов пишет, что поинтересовался к секретарей Ленина, какими книгами тот чаще всего пользовался — говорят, среди них была "Психология толпы" Густава Лебона. Почитать, что ли.

В книге много очень интересного про разных советских деятелей. Теперь, когда от них остались только названия улиц и станций метро, сложно уже сказать, кто чего стоил — а между тем и среди них попадались, особенно в начале существования СССР, люди способные, достойные и самоотверженные. Бажанов очень хорошо пишет про Фрунзе, который, будучи способным военным, фактически вернул боеспособность армии за счет того, что привлек туда бывших царских офицеров, навел порядок и добился упразднения института политических комиссаров в армии, заменив их "замполитами". За что и поплатился — Сталин настоял, чтобы он лег на операцию язвы, и организовал его смерть на операционном столе. Бажанов пишет, что Фрунзе по ощущениям готовил для себя роль Бонапарта, и у него были для этого все способности.

Вообще книга хороша "портретными" описаниями главнейших советских деятелей той эпохи. Прежде всего, конечно, интересен сам Сталин:

"Всегда спокоен, хорошо владеет собой. Скрытен и хитер чрезвычайно. Мстителен необыкновенно. Никогда ничего не прощает и не забывает — отомстит через двадцать лет. Найти в его характере какие-либо симпатичные черты очень трудно — мне не удалось. Постепенно о нем создались мифы и легенды. Например, о его необыкновенной воле, твердости и решительности. Это — миф. Сталин — человек чрезвычайно осторожный и нерешительный. Он очень часто не знает, как быть и что делать. Но он и виду об этом не показывает."

Тут Бажанов раскрывает супер-способность Сталина: когда на заседаниях обсуждается какой-то вопрос, Сталин не участвует в обсуждении по существу, но внимательно следит за тем, к чьей позиции склоняется общее мнение. А в конце просто кратко озвучивает его в формате "такой-то прав, а такой-то не прав" — и поскольку большинство участников уже внутри себя с этим согласились (что Сталин заметил), им остается только принять его формулировку как итоговое решение. А что, супер-трюк, надо взять на вооружение. А то каждый погруженный в проблему человек обычно пытается высказать собственное мнение, а не осознать и сформулировать мнение большинства (не важно, верное или нет).

Про Зиновьева смешной момент: в партийной верхушке-де ходит формула "Берегитесь Зиновьева и Сталина, Сталин предаст, а Зиновьев убежит". Про других тоже очень интересно, но не буду уже все пересказывать.

Возвращаясь к комическим моментам, вот, на мой взгляд, лучший из них. Чичерин, напомню, был нарком иностранных дел, а Литвинов — его заместитель.

"Чичерин и Литвинов ненавидят друг друга ярой ненавистью. Не проходит и месяца, чтобы я получил "строго секретно, только членам Политбюро" докладной записки и от одного, и от другого. Чичерин в этих записках жалуется, что Литвинов — совершенный хам и невежда, грубое и грязное животное, допускать которое к дипломатической работе является несомненной ошибкой. Литвинов пишет, что Чичерин — педераст, идиот и маньяк, ненормальный субъект, работающий только по ночам, чем дезорганизует работу наркомата; к этому Литвинов прибавляет живописные детали насчет того, что всю ночь у дверей кабинета Чичерина стоит на страже красноармеец из войск внутренней охраны ГПУ, которого начальство подбирает так, что за добродетель его можно не беспокоиться. Члены Политбюро читают эти записки, улыбаются, и дальше этого дело не идет."

В общем, читала запоем, чего самой от себя не ожидала. Огромное положительное отличие Бажанова от остальной массы анти-коммунистических мемуаров — полное отсутствие пафоса, куча деталей и присутствие чувства юмора. Вполне допускаю, что он что-то приукрасил, где-то обелил себя, где-то завысил масштаб своих достижений и влияния в Политбюро — но это не столь важно для общего восприятия.