Второго предвоенного автора, Яна Вейсса/Jan Weiss, я умышленно не назвал раньше, хотя он начал писать в междувоенный период. Его творчество укладывается в рамки так называемого социалистического реализма, чего не скажешь о творчестве всех других его ровесников. Уже в 1927 году он опубликовал сразу три книги: романы «Barák smrti/Барак смерти», «Fantóm smichu/Фантом смеха» и сборник рассказов «Zrcadlo, které se opožduje/Зеркало, в котором отражения появляются с опозданием», в 1929 году – роман «Dům o 1000 patrech/1000-этажный дом (Дом в 1000 этажей)». Однако его послевоенное творчество сильно отличается от довоенного в качественном отношении, поскольку автор приноровился писать «под читателя».
Тут надо сказать, что 1945 – 1948 годы весьма существенно отразились в истории чешской фантастики. В этот период появилось несколько подававших надежды имен, среди которых стоит особо отметить имя P. В. Фаухара/R. V. Fauchar (совместный псевдоним Ченека Хароуса/Čenĕk Charous и Рудольфа Фаукнера/Rudolf Faukner), автора аж пяти книг технологической научной фантастики: «Himalajský tunel/Гималайский тунель» (1946), «Narovnana zemĕkoule/Выравненный земной шар» (1946);
а также «Záhada roku 2345/Тайна 2345 года» (1946), «Ural-uran 235/Урал-уран 235» (1947) и «Kdo byl Sattrech?/Кто это -- Саттрех?» (1947).
Вторая мировая война была, конечно, периодом застоя, а точнее – ликвидации чешской НФ. В годы оккупации вышли из печати лишь несколько книг НФ.
В междувоенный период начали издаваться такие выдающиеся авторы НФ, как Ян Матзал Троска/Jan Matzal Troska и Ян Вейсс/Jan Weiss. Первый из них оказался бы забытым, если бы его совершенно случайно не открыли в конце 60-х годов, когда один из романов Троски «Paprsky života a smrti» подвернулся под руку редактору журнала «Vĕtrnik». Тот использовал его для написания сценария комикса, чей успех и предопределил переиздание произведений Троски.
Тут надо сказать, что Троска начал писать НФ лишь в 30-х годах, но рецензенты не замедлили подвергнуть его произведения уничижающей критике. И в чем-то они, конечно, были правы, потому что зачастую сюжеты Троски не выдерживают испытания логикой, хотя, с другой стороны, они драматичны, наполнены приключениями и искрятся фантазией. Самое интересное и, в то же время, самое важное достоинство произведений Троски – патриотизм их автора, его чешскость, излучающаяся с каждой страницы, из каждого предложения его произведений. В первом его романе «Vládca morských hlubin/ Властелин морских глубин» (1936, 1941, 1942, 1969) (другое название «Holanit/Голанит») рассказывается о том, как чешский юноша Голан, унаследовав от отца формулу неуязвимого металлического сплава, строит из этого сплава батискаф и использует его для исследования морских глубин.
В романе «Paprsky života a smrti/Лучи жизни и смерти» (1937, 1940) он знакомит читателя с другим чешским ученым, физиком Фариным/Farin, изобретателем лучей, которые способны не только убивать, но и лечить. Далее следуют две трилогии: «Kapitán Nemo/Капитан Немо» (1939) (Фарин и Голан оказываются в подземной стране, которой правит капитан Немо) и «Zápas z niebem/Война с небом» (1940)(сыновья Фарина и Холана и их приятель Брэди приключаются в ходе космических путешествий).
(Здесь, пожалуй, следует несколько расширить сказанное Ольшей. В трилогию «Капитан Немо» Я.М. Троски (1881 -- 1961) входят следующие книги: первая носит название «Nemova řiše/Империя Немо» (1939, 1941, 1947, 1969, 1992, 1993).
Вторая -- «Rozkazy z éteru/Приказы из эфира» (1939, 1948, 1969, 1992, 1993).
И третья -- «Neviditelna armada/Невидимая армада» (1939, 1970, 1992, 1994). Трилогия выходила также омнибусом «Кapitan Nemo» (2006).
В трилогию «Война с небом» входят книги: «Smrtonoš/Смертоносец» (1940, 1943, 1992); «Podobni bohům/Подобные богам» (1940, 1943, 1992); «Metla nebes/Небесный бич» (1941, 1943, 1992); трилогия выходила также омнибусом «Война с небом» (1970, 1998).
Стоит также назвать и другие книги Троски: «Záhadný ostrov/Таинственный остров» (1941, 1942, 1994); «Peklo v ráji/Ад в раю» (1942, 1997);
«Planeta Leon/Планета Леон» (1943) и «Planeta Leon II/Планета Леон II» (1944), выходила также как «Planeta Leon I.II/Планета Леон I.II» (1993), «Připad chemika Liszta/Случай химика Листа» (1945, не издан, известен только в рукописи), «Vládcové vesmiru/Властелины вселенной» (1947). W.)
[
Три из четырех названных произведений были переизданы в 1969 -- 1970 годах и обрели популярность среди нынешних любителей научной фантастики. Ну и чем это прикажете объяснить? А чего тут объяснять: они заполнили ту брешь, которая существовала в чешской научной фантастике, а в определенном смысле существует и до сих пор – дали читателю первую «space opera» в нашей фантастике.
Ну да ладно, вернемся к нашим ба... Э-э-э... Вернемся, короче. Краткое содержание предыдущей части: "Чапек -- голова!" Связка со следующей частью: "На Чапеке, однако, свет клином не сошелся". Ваш W.
Успех произведений Чапека воодушевил многих других писателей. В междувоенный период хватало попыток написать настоящий научно-фантастический роман, которые, однако, в основной массе, из-за слишком большой доли графоманских писаний оказались неудачными. Можно, однако, назвать нескольких авторов, творчество которых заслуживает внимания. Первый из них – Эмануэль Лешеград/Emanuel Lešegrad, автор романа НФ «Záhadné životy/Загадочные жизни» (1929). Следующий – это Йосеф Вахал/Josef Váchal, интереснейший график и писатель, который не только сам иллюстрировал свои книги, но сам же их и издавал тиражом от одного(!) до 25 экземпляров. В его произведениях сильно заметно влияние оккультизма, а НФ вытеснена скорее на периферию. До сих пор точно не установлено, сколько книг вышло из-под пера Вахала, и мнения на сей счет весьма разнятся. Другой автор этого периода – Йосеф Голи (Голый)/Josef Holý он же Й. Акана/J. Akana, написавший роман «Zkáza lidstvi/Гибель человечества» (1928).
Наивысшую популярность обрела, однако, монументальная трилогия (и до сих пор самое большое по объему произведение чешской НФ) «V soumraku lidstva/В сумраке человечества» (1924 – 1928), которое написал Томаш Груби (Грубый)/Tomáš Hrubý. Автор в семи томах, на 1946-ти страницах описывает трагические перипетии человеческой истории с третьего по конец четвертого тысячелетия. Эта жуткая картина будущего опиралась на наиболее реакционную из идеологий того времени – фашизм. Груби, описывая мировой порядок 3000-го года, использует в качестве образца режим правительства Муссолини. Оставив в стороне идеологическую составляющую, следует признать, что книжка эта хорошо читалась, чего не скажешь о большинстве НФ того времени.
Нужно назвать еще несколько книг того, междувоенного, периода. Это «Mesiášsky přibĕh inženýra Graye/Мессианское приключение инженера Грэя» (1926) Карела Градеца/Karel Hradec; «Synové nebes/Сыновья небес» (1928) Вацлава Рипла/Václav Rypl; «Výlet doktora Hlavsy до vesmiru/Полет доктора Главси в космос» (1928)Арношта Цаги/Arnošt Caha.
В историю нашей НФ своеобразно вписалась также книга «Nová potopa/Новый потоп» (?), написанная Индржихом Слаби (Слабым)/Jindřich Slabý и найденная только недавно. Сюжет переносит читателя в конец третьего тысячелетия. На Земле царят мир и покой, однако уже строит козни некий Враг Человечества, не случайно названный Сатаной, который с помощью Зеленого Пламени обрушивает на Землю Луну… Интересно, не правда ли?
Однако даже это еще не самое дно; есть также роман «Souboj/Поединок» (1931) Вилема Нейбауэра/Vilém Neubauer, о котором Ондржей Нефф в «Истории чешской НФ» пишет следующее: «… на первое место по признаку глупости следует поставить Нейбауэра, который по этому показателю, несмотря на изрядную конкуренцию, обошел всех своих соперников».
Вот ведь странное дело – бродя по всемирной сети в поисках нужных мне материалов, я то и дело натыкаюсь на ссылки на себя родимого и обнаруживаю, что никто другой на эту тему (по крайней мере, на родном русском языке) вроде бы как и действительно толковее не высказался. И вот готовлю я потихоньку следующий пост, и меня опять же потихоньку начинает охватывать холодный ужас. Ведь я знаю свое подсознание (за шесть с половиной десятков лет мы с ним вроде бы как-то сжились) и понимаю, что оно уже потихоньку (опять же) прикидывает и просчитывает, строит далеко идущие планы: ты глянь, дескать, что деется через всего лишь полгодика работы спустя рукава. Всего лишь каких-то 200 постов, едва 2500 иллюстраций – и такой результат! А что, если удвоить усилия, расширить рамки? Да ведь не пройдет и пары месяцев, как ИНТЕРНЕТ БУДЕТ НАШИМ!!! Ну классическая, блин, мания величия. Она же паранойя… Отсюда, понятно, недалеко до известного учреждения, где у комнат мягкие стены… Оттого и ужас…
И ведь ничего такого не было бы, если бы события пошли тем путем, который мне вроде как ясно виделся. Я ведь как думал: вот подхвачу расшитое золотом знамя, выпавшее из ослабевших дланей коллеги Караваева, и на горячем коне, в папахе набекрень, с острой шашкой над головой… Личным примером… А сзади уже пристраиваются одиночки, а затем десятки, а затем… И вот уже Васюки!.. Хотя нет, это вроде бы из какой-то другой оперы.
У Караваева был один подход к теме, у меня -- второй, но ведь цифрами 1 и 2 арифметика не исчерпывается. Ну давайте глянем хотя бы на то журнальное поле, на которое меня занесло ненароком следом за коллегой Караваевым. Я, откровенно говоря, не думаю, что кто-нибудь ринется реферировать вот эти, например, журналы.
Хотя… Нас ведь на ФАНТЛАБе более сотни тысяч только зарегистрированных участников. Нескольким десяткам человек это вполне по силам.
Ну а вот эти красавцы разве не интересны?
Ну да, ну да -- согласен, из греческого многого не выдавишь, но – испанский, но -- итальянский! Ведь счет «испанцам» с «итальянцами» идет уже на тысячи…
А вот эти молодцы?
Это же -- французский! И -- немецкий! Да знатоков этих языков на ФАНТЛАБе уже многие тысячи. И кое-кто, я знаю, приходит на сайт прямо из этих стран…
Ну ладно, ладно… Счет «англичанам» идет уже на десятки (многие десятки) тысяч. Всю жизнь хотел внимательно просмотреть вот этот вот журнал. Долгоиграющий, правда, зараза – вот тут выставлены обложки номеров за 1924, 1933, 2004 год. Но тем ведь интереснее, не правда ли?
И вот этот тоже – вроде столько про него знаю, а в руках, увы, не держал (но ведь нас, «англичан», где-то около полусотни тысяч на сайте, кто-нибудь да держал. А кто не держал… Ну ладно, ладно…) Тут номера за 1939 и 1940 год. Война в Европе началась, а они чем там занимаются? Нет, ну правда, ну интересно же…
А здесь, ну не умора ли? Война в разгаре, а они (1941 – 1942 год) в космос летают, с какими-то кракозябрами сражаются. Интересно…
А вот здесь люди серьезные, война вроде как кончилась, но что-то новое определенно готовится (номера за 1948, 1950, 1951 годы). Интересно…
Впрочем, интересно и то, чем они там задолго до войны, в 1928 году, занимались…
А вот же, вот же Он -- любимый журнал «Если». Ну это ж вааще…
Ой, я же чуть не забыл про…
И ведь из 71030 полноправных членов ФАНТЛАБА ни один (ни один!) не торопится взяться за столь простое, необременительное и очень приятное дело, как реферирование этих нескольких (или полутысячи других) журналов. Коллега Караваев не в счет – я знаю, что ему и не такое еще по силам…
Может, мне пойти и добровольно в «дурку» сдаться, пока не повязали?
10. Рядом со статьей Павела Вейгеля в той же рубрике «НФ в мире» размещена статья Ярослава Ольши-младшего/Jaroslav Olša, jr «Фантастика по-чешски/Fantastyka po czesku» -- нечто вроде краткого очерка истории чешской фантастики.
Ярослав Ольша-младший/Jaroslav Olša, jr. (род. 1964) – автор нескольких десятков статей и эссе о НФ, опубликованных в ЧССР, Чехии, Польше, Франции, США. Составитель антологий чешской и иностранной НФ, библиограф НФ, один из соавторов «Encyklopedie literatury science fiction/Энциклопедия НФ литературы» (1995), переводчик (не только НФ) с польского, английского и русского языков.
Фантастика по-чешски
(Fantastyka po czesku)
Первые подлинно научно-фантастические произведения чешских авторов были изданы лишь в начале XX века.
Предтечей жанра, оказался, как это ни странно, сам «Учитель Народов», «Отец Педагогики» Ян Амос Коменский-Комений/Jan Amos Komenský-Komenius, который в своей книжке «Labyrint svĕta i ráj srdce/Лабиринт мира и рай сердца» (1623) начертал картину чужого мира, находящегося в другом времени и другом пространстве, что было очевидно новым по сравнению с предшествующими произведениями Томаса Мора и Томмазо Кампанеллы, послужившими для Коменского образцами.
Первым чешским автором, которого в принципе можно назвать научным фантастом, был Якуб Арбес/Jakub Arbes. Его так называемые «романета/romanetа» не достигли, однако, уровня современных им произведений Эдгара Аллана По. Тем не менее, ему следует отдать первенство – именно он (в книге «Newtonův mozek/Мозг Ньютона», 1877) описал первую машину времени! Некоторые из критиков НФ, возможно, не согласятся со мной, но давайте посмотрим на все это несколько пристальнее. Машина времени Арбеса вообще-то никогда не путешествовала в прошлое, что существенно отличает ее от машины времени Уэллса. Герой произведения Арбеса также не перемещался в прошлое физически, но он мог его разглядывать, как разглядывают, например, старые фотографии.
Вероятно, самым выдающимся из чешских писателей XIX века был Сватоплук Чех/Svatopluk Čech. В его обширном творческом наследии находятся целых два романа НФ. Первый он опубликовал (первоначально под псевдонимом B. Rousek) в наипопулярнейшем в те годы журнале «Kvĕty». Эта первая версия была вообще-то только рассказом «Výlet pane Broučkův do Mésice/Путешествие господина Броучека на Луну», который лишь позже был переработан автором в роман «Pravý výlet pana Broučka do Mĕsice/Подлинное путешествие господина Броучека на Луну» (1888). О чем шла в нем речь? Почтенный пражский мещанин Матей Броучек, упившись допьяна в своей любимой пивной, засыпает, а просыпается уже… на Луне. И оказывается в обществе, центральным стержнем жизни которого является… искусство. Таким образом автор предоставил себе возможность вдоволь посмеяться над современным ему чешским мещанством. Матей Броучек быстро превратился в любимого читателями героя, что склонило автора к публикации описания дальнейших его приключений.
Так появилась вторая книга: «Nový epochálni výlet pana Broučka, tentokrat do 15. stoleti/Новое эпохальное путешествие господина Броучека, на этот раз в XV век», впервые напечатанная в 1889 году. Писатель использует тот же прием: герой возвращается домой из пивной … и оказывается в эпохе гуситских войн. Эта эпоха была и, впрочем, осталась навсегда одним из самых светлых периодов в истории чешского народа, символизирующим его независимость и самоопределение. Именно поэтому Сватоплук Чех и избрал эпоху, на фоне которой хотел показать настоящее лицо современного чешского патриотизма и тех, кто безустанно говорят о своей чешскости и щеголяют ею, но, с другой стороны, ханжески поглядывают в сторону немецких элементов и угнетающей Чехию австро-венгерской империи. Ондржей Нефф/Ondřej Neff в книге «Nĕco je jinak/Что-то иначе» в той части, которая относится к чешской фантастике, пишет: «… приключения чешского домовладельца г. Броучека можно включить в число тех увлекательных описаний путешествий, среди которых находятся приключения Сирано де Бержерака, барона Мюнхгаузена, Ганса Пфааля из повести А.Э. По, то есть тех героев, которые отправились на Луну лишь для того, чтобы, глядя оттуда, посмеяться над некоторыми чертами человеческих характеров». То есть речь шла о крупнокалиберной сатире, для которой Луна и фантастика были не более чем сценографическим оформлением.
Появления подлинно научно-фантастического чешского произведения пришлось ждать аж до 1907 года. Именно в этом году вышла из печати книга «Podivuhodné Jiřičkovo cestováni/Удивительное путешествие Иржичка», написанная неким Карелом Глоухой/Karel Hloucha. Сюжеты некоторых из опубликованных в этой книге рассказов были очень похожими на сюжеты комикса американского писателя Уинстона Маккея/Winston McCay «Small Nemo in Dreamland/Маленький Немо в стране снов», печатавшегося в те годы в газете «New York Herald». Книга не интересная, скорее наивная. Однако она целиком укладывается в жанровые рамки: дядюшка маленького Иржи, изобретатель Ян, пытается с помощью технических приспособлений показать племяннику различные аспекты познаваемого мира. В результате герои с помощью «физико-химической летающей машины времени» отправляются в исследовательскую экспедицию в каплю воды, в доисторическое прошлое и так далее и тому подобное. Каждое из таких путешествий заканчивается катастрофой, и Иржичек просыпается…
В 1910 году Карел Глоуха опубликовал следующую книгу «Zakletá zemĕ/Заколдованная страна (земля)» -- о стране, где и поныне живут люди каменного века. Затем из печати вышли и другие книги писателя: «Dům v oblacich/Дом в облаках» (1921), «Slunečni vůz/Солнечная машина», (1921), «Modři mravenci/Синие муравьи» (1923), «Ostrov spokojenosci/Остров счастья» (1924) и «Podivny osud Rip van Winkla/Удивительная судьба Рипа ван Винкля» (1926).
Под конец Первой мировой войны, в 1917 году, было возобновлено издание типично чешской газеты «Národni listy». В ее редакции начал работать молодой в ту пору Карел Чапек/Karel Čapek. Позже он единственный из чешских писателей обретет мировую славу. В 1920 году он публикует книгу, в которой содержится театральная пьеса «R.U.R. (Rossum’s Universal Robots)/Р.У.Р. (Россумские универсальные роботы)», по которой годом позже ставится спектакль в Народном театре, а вскоре затем ставятся также спектакли в театрах Японии, США и Великобритании, где они пользуются неслыханным успехом.
О степени этого успеха может свидетельствовать тот факт, что английский переводчик «R.U.R.» Пол Селвер/Paul Selver принялся было в газетных сообщениях приписывать себе ее авторство; и хотя ему удалось на некоторое короткое время ввести публику в заблуждение, на популярности Чапека это никоим образом не отразилось. По правде сказать, для Чапека роботы были не более чем метафорой. Однако «R.U.R.» -- это шедевр, который ставит автора на почетное место в НФ литературе.
Через два года после успеха «R.U.R.» Чапек публикует очередные НФ произведения: «Továrna na absolutno/Фабрика абсолюта» и «Vĕc Makropulos/Дело Макропулоса», а в 1924 году – «Krakatit/Кракатит». Что это такое – «Кракатит»? Технологическая НФ? Какие высшие цели он преследует? Служит предостережением об опасности, грозящей со стороны набирающего силу фашизма? Встречаются даже высказывания, согласно которым это произведение -- этакая своеобразная «эротическая сказка»! И, наверное, каждый из критиков в чем-то прав, поскольку все это ведь в «Кракатите» содержится, есть там даже технологические описания, хоть и в малых количествах. А эротический мотив – любовь к трем женщинам; но можно ли считать этот мотив ведущим?!. Наиважнейший – это аспект предостережения. Об этом известно было даже немцам, поскольку сразу же после оккупации Чехословакии гитлеровцы отдали приказ об аресте писателя, не ведая того, что Чапек уже несколько месяцев покоится в могиле.
После публикации «Кракатита» прошло целых 12 лет, прежде чем Чапек написал и издал свое самое известное НФ произведение – «Válka s Mloky/Война с саламандрами». Об этой книге можно сказать, что эта самое научно-фантастическое произведение во всем творческом наследии Чапека и, в то же время, наиострейшая сатира на современность. Нацизм, который тогда одерживал первые свои «победы», играл все большую роль на политической сцене Европы. Как и прежде, писатель высмеивал болячки своей эпохи – в «Войне с саламандрами», а также в последней своей пьесе «Bilá niemoc/Белая болезнь» (1937), которую тоже можно отнести к научной фантастике и в которой Чапек уже открыто выступает против войны, насилия и других опасностей, надвигающихся вместе с фашизмом.
облако тэгов
