Охотник, не громко, коренастый был poomachkanyya запрокинул шапку к голове. Его огромный лоб выпуклый проходил под раскаивается KETA является pleshnvina. Было ясно, что удовольствие от прогулок на мох еще не уступила место охоты опьянения. раз в год киске га должно соскользнула ее плечо. но после того, как второй мысли над поднятым поясом.

Охотник продолжал.

Вдруг впереди мелькнула фигура. Она стояла неподвижно и едва различались между элитой.

Над пропастью, не отклоняясь, шли прямо по отношению к незнакомым; глядя глаза уставился в поднятый лицо человека pookasana сермяжная жакет. Его голова была откинута, еще более странно смотреть что-то. На спине он висел старый винтовку. Его борода., Ряд и tamnovata. Это был остроконечный вверх (повторное выявление коричневого chervenz постное шею.

Охотник подошел тихими шагами. Но бородач оглянулся, посмотрел. Затем он указал вверх, улыбнулся ярко. открыто и тихо сказал:

— Увидимся. замечательная работа. Но если это здравый смысл. Тук-тук-тук. кусать и глотать. Замечательная работа!

Охотник просто подошел и тоже посмотрел вверх.

Над высотой ствола дерева ели он сидел дятел. Он неустанно резьба Кора клюв постукивание, а иногда и тряхнув головой, чтобы пожирать свою добычу.

Человек снова заговорил:

— Как я люблю смотреть птиц Бога, как я люблю! Посмотрите на него. вовсе не боятся людей. не так, как если бы он был художником. И ты dekashen ее. Ли город? — Внезапно он сообщил.

— Да. городской охоты — бодро ответил охотник.

— Я вижу, вы lovdzhnya. Теперь наша небольшая прогулка в охоте. И перед многими охотниками там. Но подождите, вы даже не Севф!

— Я не стрелял.

— Это ваша работа прогулка, поход и вернуться домой ... охота работа! — Человек кивнул бороду.

— Почему?

— Как хорошо. нет фото работа блуждающей. Клерк безопасности?

— Он уже догадались, я клерк. Но W здесь, что ты общаешься!

— Я при исполнении служебных обязанностей. Лес я. Вся наша семья gakav. пока их ранее ходить. Я не убивать птиц, мне очень жаль. I Rifle. только, как сказал Ди. Пусть ваш адрес; , петь. просто меряли? У себя дома, трет-tomtit''ve есть и то, что Л. приятно! — Неожиданно uemnh- в; и лес.

— А ты петь?

— Да, и как больше! Все в одиночку. смех есть. замечательная работа — нет конца!

Дятел шумно priplyasna крылья и прыгать вверх, B (как спрятался за ветви Лес почесал голову и посмотрел нерешительный охотника, который предложил.:

— Е. идти вместе, да? Я не знаю, места здесь.

— Пойдем, пойдем, хороший человек. Должны ли мы идти прямо. на мой коттедж получите. Там вам покажу синица.

Они шли бок о бок. Лес, выглядел как был доволен встречей с гражданами и Ажиотаж начал рассказывать ему о своих бедах, за их работу. Охотник слушал иногда сухо кашляет. Лес смягчены все больше и больше в качестве филиала к главному.

— Власть угробили наш курортный поселок. это то, что случилось. Лучше не говорить, — сказал он, наконец, о лес угрюмо.

— Как угробил?

Лес darzhannn. и через пять секций были публичными. К тому же, после революции объявили все государственные и общественные леса бросили там. Вы знаете, мой хороший человек, комиссары жесткие люди ... К тому же крестьянское много дерева вас потребности! Так сосать. вращать и в противном случае — не работает. "Государственный лесной" — и это все ^.

Хантер, очевидно, заинтересованы в вопросе о лесах и более внимательно слушал. Его глаза смотрели на землю и мох. собранный для редкого желтовато-зеленые сваи.

— Теперь одна надежда у нас осталось — в Москве для работы на ходу Ленина. там смотреть направо. Мы на фото справа. Как можно так наши леса власть взять нас? Не!

— Ну, хорошо, — ответил охотник, — безусловно, отправить в Москву, там будет хорошо.

Между стволами мелькали двор коттедж — дряхлый и старый.

— Эй, там живут. Давай. хороший человек, чтобы поесть, что синица, чтобы показать вам ...

В коттедже был просторный. Охотник снял шапку, сумку, взял полотенце и вытер pleshnvinata. Потом он опустил винтовку, подпер ее в угол. Лес за водой с крыльца:

— Do были poizmil. хороший человек, я думаю, что ты устал!

— Бива — сказал охотник. быстро снял с себя куртку фото и ч zapliska со свежим потоком, что вытекла из веревки для подвешивания горшок. В то время, лес открыла духовку, достала глиняный горшок, otsila редкий затора в миску и поставить его в таблице. Положите еще две деревянные ложки.

— Садись, делать фото взять то, что Бог дал вам. У меня нет хлеба и zhittse остался как беспорядок.

— Ничего. и у меня есть хлеб — охотник ответил, вытирая руки с серой тканью. Он вытащил из сумочки кусок черного хлеба и положил его на стол.

— О. и вы на черный хлеб! ... Садитесь, kusni It беспорядок, и вы это не город, который знает, как мило!

— Даже голод, но! — Просто сказал охотник. Он взял старые деревянные ложки, совок ка замках и направил его ко рту.

— Вы и соли. и solchntsa. Это было восхитительно. Соль для человека потребляется. Ах, пустой, проскользнул к одному! — Вдруг крикнул лес. Он зачерпнул ложкой по краю чаши и вытащил приготовленную плотва. Затем он засмеялся и сказал:

— Ничего. больше будет на вкус. mazniika с ...

Охотник улыбнулся и поспешил съесть кашу. Ложки сменялись один за другим, опорожнил чашу.

Лес, как они не хотят тратить время говорит на около того "общественного леса." Хантер кивнул, спрашивая об этом, и что, наконец, спросил т

— Как говорит деревня?

— Strizhevka. хороший человек. Лес они перевели ее в Zadolno-Пайн лесного хозяйства, это то же самое. ,

Неразбериха закончилась, лес сразу начал умывать Эксперт:

— Я один. моя жена умерла. Вы должны мыть их. в противном случае они будут высыхать, чтобы ..

Хантер сидел, прислонившись к стене Г-н явно наслаждаясь отпуск в необычной обстановке. Он посмотрел на тихоходные и экранированием лес к ладони правую uslushvashe уха в тонкой песне синицы.

Лес закончил и сел рядом с охотником.

— Синицей вы? Подождите, мы отрегулируем иначе ...

Если бы кто-нибудь заглянул в отжим, он увидит. странная картина: лес, сидя на корточках перед большой клетке синица. щелкать язык и "сбросить" Сиськи: охотник vtrenchavashe глаза и помог лес на оснастке, но сделал это неумело, что он сам и лес веселый и беззаботный смеяться ..

И синица пытается спровоцировать людей, но ничего не заливке вылезли. и охотник-podmush свой лес, птицы указывая и смеясь nznemoga. тереть pleshnvinata с ка ... Сопротивление

... Когда лес охотник привез обратно в сосновый лес. после того, как он показал все более замечательно. включая фотографию своего сына красно-ARME & ш. Солнце медленно установка. Тени еловых вершин были изменены направление так ПОС Воздух был тяжелый, пропитанный запахом смолы.

Лес указывая путь охотника. Они сказали до свидания друг на лыжах. охотник снова обещал прийти и даже принести немного сахара рационы и быстро шли с равным шагом между элитой.

Лес стоял там минуту и ​​подумал, глядя после того, как его гость:

— Как будто где-то на самом деле видел .. Я не приходит в голову ..., как мне кто-то, но кому. Я не помню ... Хороший человек. приятно. сразу видно — душа человека.

В одном из зданий по всей древней зубчатой ​​стены Кремля. где приглушенный хруст приближается и otminovaha автомобилей в одной из комнат за письменным столом времени сидел мужчина в кофте, завернутые в основной и утомительной работы.

В офисе не ходили какие-то люди прошли дверь vnmatelno. заботясь, чтобы не мешать с этим. который работал. Человек в офисе быстро перечитывая документы, которые были собраны нити жизни в стране, сделал замечания по бумагам с широкой стороны, хмурясь и улыбаясь. Он наклонил угловатое лицо с огромным выпуклым лбом, который разливался в ogromia также лысого.

Иногда человек вентилирования вслух пару слов читать, он думал о том в течение секунды и переработанный.

Некоторые виды бумаги с надписью неровный почерк privlche внимание, которое он положил карандаш и пробормотал:

— Strizhevka ... леса ...

И он откинулся на спинку стула.

Закройте усталые глаза. Принято в декабре, и в комнате сразу же был дуновение сосновой смолы, он проскользнул слабый ветер. Человек в кресле тихо улыбнулся вокруг zazhaltyaha чешуйчатых стволов пихты, комната выпрямлены нас с неуловимым птицей шумом разногласий.

Ogg этот несвязанный хор посвятит странный голос — Exp поближе к синицы, которые пытались смеяться как человек, но не spoluchyaashe. Потом мелькнула р бородатый голову леса, улыбаясь. затем нахмурился и сказал.

— Хороший человек, kusni из ка замках. Послушайте, как наше правительство берет на лес ...

Опять же смола запах пихты ... Как будто игристых огромный желтый воск свечи ....

Человек в кресле снова мягко улыбнулась. не открывая глаз. Затем быстро izpoavi. Г-н вид. В кабинете у него не было никаких елок. наш лес. Наш Тит пересмешника. Только ноздри shiroknya носа до сих пор pyashtiya Но он слышал его в каждый момент клейкий вкус.

Тогда человек в кресле снова взял карандаш, склонился над неровных листов бумаги, быстро сделать длинную ноту, перфорированный Г-н Белл сказал вошел секретарь:

— Пошлите его. Пожалуйста. временный Наркомзема. Давайте лучше смотреть на него, это сельский вопрос. Я написал, что я лично убежден в правильности запроса: prinadlezhina деревни леса. Пожалуйста. Спешите — Ленин снова склонился над книгами, скрывая ее усталые глаза от работы в меховых бровей.

*****

Перевод МИЛЕНКИ САВОВОЙ, нашедшей этот рассказ

ВСТРЕЧА

рассказ Владимира Владкo украинского писателя

Это солнечный день. Ели, как огромный желтый воск свечи игристых, курица лес смолистого запаха. Мох мягкой и нежной. ноги утопают в нее, как бесконечное, разложенные на земле пушистый ковер. В ельнике не жарко; Внизу, из мха. развевающийся hladinka — мох всегда сыро и прохладно. Темно-зеленый купол можжевельника здесь и там разорван и промахов на землю ворсом солнечного света, чьи яркие пятна играют мох и стволы пихты. Воздух наполнен твите: выше. на сосновых веток в небе, живут птицы. Охотник шел с легкой быстрой походкой человека, привыкшего ходить долго. Винтовка повесил ремень: от его глаз. быстро и глядишь, не избежали нашего падшего пихты. Наши безудержные прыжки годовых. Белочки Он шел прямо без izbikalya. ноздри его с видимым наслаждением были принимать острый смолистый воздух. Охотник, не громко, коренастый был poomachkaniya запрокинул шапку к голове. Его огромный лоб выпячивание прошел под крышкой в ​​облысение. Было ясно, что удовольствие от прогулок на мох еще не уступила место охоты опьянения. Ружье в два раза он должен соскользнула с плеча. но после того, как второй мысли над поднятым поясом. Охотник продолжал. Вдруг впереди мелькнула фигура. Она стояла неподвижно и едва различались между элитой. Над пропастью, не отклоняясь, шли прямо по отношению к незнакомым; глядя глаза уставился в поднятый лицо человека pookasana сермяжная жакет. Его голова была откинута, еще более странно смотреть что-то. На спине он висел старый винтовку. Его борода, и ряд tamnovata был остроконечный вверх, показывая коричнево-красный постное шею. Охотник подошел тихими шагами. Но бородач оглянулся, посмотрел. Затем он указал вверх, улыбнулся ярко. открыто и спокойно говорил — Увидимся. замечательная работа. Но если это здравый смысл. Тук-тук-тук. кусать и глотать. Замечательная работа! Охотник просто подошел и тоже посмотрел вверх. Над высотой ствола дерева ели он сидел дятел. Он неустанно резьба Кора клюв постукивание, а иногда и тряхнув головой, чтобы пожирать свою добычу. Человек снова заговорил: — Как я люблю смотреть птиц Бога, как я люблю! Посмотрите на него. вовсе не боятся людей. не так, как если бы он был художником. И ты dekashen ее. Ли город? — Внезапно он сообщил. — Да. городской охоты — бодро ответил охотник.

 — Я вижу, что вашего охотника. Теперь наша небольшая прогулка в охоте. И перед многими охотниками там. Но подождите, вы не имеете больше телефонов!

 — Я не стрелял.

 — Это ваша работа, марш-марш и вернуться домой ... охотничью работу! — Человек кивнул бороду.

— Почему?

 — Как хорошо. нет работы, блуждающих. Клерк безопасности?

 — Он уже догадались, я клерк. Но вот и ты общаешься!

— Я при исполнении служебных обязанностей. Лес я. Вся наша семья. более лес ходить. Я не убивать птиц, мне очень жаль. Я Винтовка просто сказать. Давайте петь, просто меряли? У меня дома есть синица и что это хорошо! — Внезапно он улыбнулся лес.

 — А ты петь? — Да, и как больше! Все в одиночку. смех есть. замечательная работа — нет конца!

Дятел шумно priplyasna крылья и прыжок вверх, прячась за ветвями. Лес почесал голову и посмотрел нерешительный охотника, который предложил:

— Е. идти вместе, да? Я не знаю, места здесь. — Пойдем, пойдем, хороший человек. Должны ли мы идти прямо. на мой коттедж получите. Там вам покажу синица.

Они шли бок о бок. Лес, выглядел как был доволен встречей с гражданами и Ажиотаж начал рассказывать ему о своих бедах, за их работу. Охотник внимательно слушал, а иногда сухо кашляет. Лес смягчены все больше и больше в качестве филиала к главному. — Власть отказалась наше село. это то, что случилось. Лучше не говорить, — сказал он, наконец, о лес угрюмо.

— Как угробил?

Государство, верхний и через пять секций были муниципальные. К тому же, после революции объявил государственный лес и муниципальных бросили там. Вы знаете, мой хороший человек, комиссары жесткие люди ... К тому же крестьянское много дерева вас потребности! Так сосать, вращать и в противном случае — не работает. "Государственный лесной". — И это его охотник, видимо, интересует вопрос о лесах и более внимательно слушали Его глаза смотрели на землю и мох собраны для редкого желтовато-зеленые сваи -.. Теперь одна надежда у нас осталось — в Москве эта работа для Ленина идти. Они могут выглядеть правильно. Мы правильно. Как можно так наши леса власть взять нас? вы должны!

 — Ну, хорошо, — ответил охотник, — безусловно, отправить в Москву, там будет хорошо.

Между стволами мелькали двор коттедж — дряхлый и старый.

 — Эй, там живут. Ну, хороший человек, еду, которая синица, чтобы показать вам ...

 В коттедже был просторный. Охотник снял шапку, сумку, взял полотенце и вытер лысину. Потом он опустил винтовку, подпер ее в угол.

Лес за водой с крыльца:

 — Do был poizmil хороший парень, я думаю, что ты устал!

 — Бива — сказал охотник быстро снял куртку и плеснул свежим потоком, который

Он бежит из веревки, свисающей с чайником. В то время, лес открыла духовку, достала глиняный горшок, слейте из суспензии в миску и поставить его в таблице. Положите еще две деревянные ложки. — Сядь, ты принимаешь то, что Бог дал вам. У меня нет хлеба и zhittse остался как беспорядок. — Нет, у меня есть хлеб — охотник ответил, вытирая руки с серой тканью. Он вытащил из сумочки кусок черного хлеба и положил его на стол. — О. и вы на черный хлеб! ... — Садитесь, kusni беспорядок! Это вы и город не то, кто знает, как мило! — Даже голодные! — Просто сказал охотник. Он взял старые деревянные ложки, совок из бражки и направил его ко рту. — Вы и соли. и его напыление соли. Беспорядок так вкусно. Соль для человека потребляется. Ах, пустой, проскользнул к одному! — Вдруг крикнул лес. Он зачерпнул ложкой по краю чаши и вытащил приготовленную плотва. Затем он засмеялся и сказал: — Ничего. вкус будет с mazninka. Охотник улыбнулся и поспешил съесть кашу. Ложки сменялись один за другим, опорожнил чашу. Лес, как они не хотят тратить время рассказывать, как Хантер кивнул, спрашивая об этом, и что, наконец, спросил «коммуналке лес». — Как говорит деревня -?. Strizhevka Хороший человек Лес мы перевели ее в Zadolno-Pine. . лесоводство, эта же неразбериха закончилась, лес сразу начал умывать судью -..... я одна моя жена мертва вам нужно мыть, что в противном случае высушенный охотник сидел, прислонившись к стене Г-н явно наслаждаясь отпуск в необычной среде Он наблюдал . тихоходных и защитный лес с ладони правое ухо слушать тонкие песни синицы лес закончил и сел рядом с охотником -.? око вы подождите, мы отрегулируем по-другому ... Если бы кто-нибудь заглянул в дом, увидели бы странная картина: лес, сидя на корточках перед большой клетке синица языка привязки и "сбросить" сиськи: охотник vtrenchavashe глаза и помог лес на оснастке, но сделал это неумело, что он сам и лес веселым и беззаботным смехом. И синица пытается спровоцировать людей, но не из ничего, и охотник podmushvashe лес, птицы, указывающей и смеющегося разнорабочим. потирая лысину с ка Сопротивление. Когда охотник лес снова в сосновом лесу после того, как он показал тем более примечательно, в том числе фотографию своего сына Красной Армии, солнце медленно настройки. Тени еловых вершин были изменены направления. Воздух был тяжелый, пропитанный запахом смолы. Лес указывая путь охотника. Они сказали до свидания дружелюбно. Охотник снова обещал прийти и даже принести немного сахара рационы и быстро шли с равным шагом между элитой. Лес стоял там минуту и ​​подумал, глядя после того, как его гость, — как будто где-то на самом деле видел .. Я не приходит в голову ..., как мне кто-то, но кто не помнит ...! Хороший парень, хороший. сразу видно — душа человека.

В одном из зданий по всей древней зубчатой ​​стены Кремля. где приглушенный треск подошел проходя мимо автомобилей в одной из комнат за письменным столом времени сидел мужчина в кофте, завернутые в основной и утомительной работы. В офисе не входил никого. Люди, проходящие мимо двери, как тщательно старался не мешать ему, что работал. Человек в офисе быстро перечитывая документы, которые были собраны нити жизни в стране, сделал замечания по бумагам с широкой стороны, хмурясь и улыбаясь, согнул угловатое лицо с огромным выпуклым лбом, который был переполнен в также огромный лысину. Иногда человек вентилирования вслух пару слов читать, он думал о том в течение секунды и переработанный. Некоторые виды бумаги с надписью неровный почерк привлекло его внимание он положил карандаш и пробормотал: — Strizhevka ... лес ... и он откинулся на спинку стула. Закройте усталые глаза. Otneyde номер сразу же был дуновение сосновой смолы, поскользнулся слабый ветер. Человек в кресле тихо улыбнулся вокруг zazhaltyaha чешуйчатых стволов пихты, комната была наполнена шумом неуловимого птицы разногласий. Из этого неродственного хоре посвящаю странный голос — голос Титса, которые пытались смеяться как человек, но терпит неудачу. Потом он заметил и бородатый глава леса, улыбаясь. Затем он нахмурился и сказал. — Хороший человек, kusni беспорядка. Послушайте, как наше правительство берет на лес. Еще раз смолистый запах пихты ... Как будто огромный желтый воск свечи игристых .... Человек в кресле снова спокойно улыбнулся, не открывая глаз. Затем быстро встал и посмотрел. В кабинете у него не было никаких елок, наши леса, наши Тит пересмешника. Только ноздри широкий нос до сих пор расплавления Но он услышал в каждый момент клейкий вкус. Тогда человек в кресле снова взял карандаш, склонился над неровные листы бумаги, быстро сделать длинную ноту, он ударил в звонок, сказал вошел секретарь: — Отправить это пожалуйста. временный Narkomzema. Давайте лучше смотреть на него, это сельский вопрос. Вы написали, что я лично убежден в правильности применения: леса относятся к елям. Пожалуйста. Спешите — Ленин снова склонился над книгами, скрывая ее усталые глаза от работы в меховых бровей.

П"ятий том

Юрій Ковалів

31 січня 2017 р.

Щойно з'явився 5-ий т. 10-томної "Історії української літератури. Кін. ХІХ — поч. ХХІ ст.". Перейдено перевал, висвітлено пік українського письменства періоду "розстріляного відродження", високого модернізму, що прийшов на зміну ранньому модернізму, співіснував з відгалуженим від нього авангардизмом, навіть з класичним реалізмом за принципом притягування — відштовхування. У томі представлено розкішну різножанрову експериментальну прозу, що не поступається європейській, іноді навіть "випереджає" її (у попередньому томі йшлося про шикарну лірику й неординарну драму). Пізніше українська література, що аналізуватиметься у наступних томах, не підніметься на таку висоту, хоча будуть окремі яскраві злети. На жаль, поки що не сталося сподіваного діалогу з приводу історії. За появу чергового тому дякую фаховому ВЦ "Академія", що в непростий час для українського книговидання зважилося на реалізацію мого проекта. Хоча в рекламі видавництва книга поставлена поруч із літературно-критичною хрестоматією Кузьменка, що не має жанрових ознак історії (тобто, наявна підміна понять), радше нагадує довільний дайджест. У читача може виникнути уявлення про рівноцінні книги, що не відповідає дійсності. Одна справа самому тягти плуга, інша — використовувати плугатарів.Мушу підкреслити: 5 томів (а також наступні) — аргументоване спростування небезпечного за своїми наслідками проекту МОН, яке намагається нівелювати, власне дискредитувати й деструктурувати українську літературу в космополітичному об'єднанні з європейськими літературами, вкинути її реанімований "інтегральний" колгосп, позбавити іманентної художньої, тим паче — національної сутності, бо українська література, на відміну від благополучних європейських, стала, за словами О. Білецького, "криком, болем, надією поневоленої нації", на ній, часто переслідуваній, формувалилися цілі покоління, бо не було на чому іншому, аналогічному.

[Харьков] : Пролетарий, [1928?]

Вухналь Ю. Історичний документ. 1928 //Вухналь Ю. Щирий українець: [2-ге вид.] Х.: Плужанин. 1930. – 30 с. ( те ж саме, що в 1-му виданні 1929 р.. видавництво "Плужанин")

Пилипенко С. Афарбіт. часопис "Червоний шлях" №4-5/1923, с.62-69

Пилипенко С. Вибрані твори/ Сергій Пилипенко; [упоряд., передм., прим. Р. Мельникова]. – К.: Смолоскип, 2007. – 887 стор. – (Серія «Розстріляне Відродження»), с. 81-90

Пилипенко С. Скалки життя : оповідання / С. Пилипенко. – [Харків] : Книгоспілка, 1925. – 63 стор , с. —

Пилипенко С. В. Тисячі в одиницях : зб. оповідань / С. Пилипенко. – [Харків] : Укр. робітники, [1928?]. – 144 стор, с. —

Пилипенко С. В. Тисячі в одиницях : зб. оповідань / С. Пилипенко. – 2-ге, доповн. вид. – [Харків] : Держ. вид-во України, 1929. – 237 стор.. с. —

Пилипенкр С. В. Простые рассказы. Х. Пролетарий. 1928 (?) ...стор., с. -

Например, по "Афарбиту" Пилипенко С.В.:

Вухналь Ю. Історичний документ. 1928 //Вухналь Ю. Щирий українець: [2-ге вид.] Х.: Плужанин. 1930. – 30 с. ( те ж саме, що в 1-му виданні 1929 р.. видавництво "Плужанин") — псевдонім Пилипенка С. В.

Пилипенко С. Афарбіт. часопис "Червоний шлях" №4-5/1923, с.62-69

Пилипенко С. Скалки життя : оповідання / С. Пилипенко. – [Харків] : Книгоспілка, 1925. – 63 стор , с. —

Пилипенко С. В. Тисячі в одиницях : зб. оповідань / С. Пилипенко. – [Харків] : Укр. робітник, [1928]. – 144 стор, с. —

Пилипенко С. В. Тисячі в одиницях : зб. оповідань / С. Пилипенко. – 2-ге, доповн. вид. – [Харків] : Держ. вид-во України, 1929. – 237 стор.. с. —

Пилипенкр С. В. Простые рассказы. Х. Пролетарий. 1928, 158 стор., с. -

Пилипенко С. Вибрані твори/ Сергій Пилипенко; [упоряд., передм., прим. Р. Мельникова]. – К.: Смолоскип, 2007. – 887 стор. – (Серія «Розстріляне Відродження»), с. 81-90

Балко Юрій (псевдонім). Народився 1924 р. Виступав як поет і прозаїк. Автор збірки віршів Близьке й далеке, повісти Інженер Марченко. Згодом замовк. Учасник МУРу

goo.gl/JraCJg

Юрій Балко (син Василя Чапленка) (1924-2004) поет, прозаїк:

До Антології увійшли

поетичні та прозові

твори письменників

міста Катеринослава –

Січеслава –

Дніпропетровська,

написані для дітей і

про дітей, для юнацтва

і про юнацтво за

період 1883-2012 рр.

Література для дітей 1920-1940 рр., 2-й розділ.

http://pres.in.ua/do-antologiyi-uvijshli-...

Справжнє прізвище — Юрій Васильович Чапля, син Василя Чаплі (псевд. — Чапленко)

с. 775

http://www.smoloskyp.org.ua/main/1611--5-...

goo.gl/t8VAjX

Див. також праці Ю. Шереха

Улітку 1914 року Пилипенка призвали в російську армію і відправили на фронт. Там він пройшов шлях від рядового до капітана, здобув усі бойові офіцерські нагороди, був тричі поранений і двічі контужений. У військовому середовищі вів революційну пропаганду, 1917 року редагував у Ризі фронтову газету «Український голос».

1918 року, після демобілізації, Пилипенко повернувся до Києва, примкнув до місцевої групи УПСР, що гуртувалася навколо газети «Народна воля», став її редактором. Брав участь в організації повстання проти гетьмана Павла Скоропадського, за що три місяці відсидів у в'язниці.

На початку 1919 року, вступивши в суперечку з лідерами есерів і есдеків щодо ставлення до Радянської влади, Пилипенко оголосив про вихід з УПСР і 13 березня вступив у Комуністичну партію більшовиків.

Працював переважно як редактор партійних і радянських газет («Більшовик», «Вісті», «Комуніст»), в редакційних відділах Всевидаву, завідував видавництвом ЦК КП(б)У «Космос». У часи військових кампаній проти Денікіна і білополяків командував бригадою Червоної армії.

Після закінчення громадянської війни редагував газету «Селянська правда», обіймав керівні посади у видавництвах «Книгоспілка», ДВУ.

Від 1922 року був головою створеної ним спілки селянських письменників «Плуг» і був редактором її видань, зокрема журналу «Плужанин».

Наприкінці 1920-х років був директором створеного партією при Народному комісаріаті освіти Інституту літератури імені Тараса Шевченка і згуртував там коло себе групу молодих дослідників літератури, здебільшого членів «Плугу», до якої входили Григорій Костюк, Юрій Савченко, Андрій Панів та розстріляні в грудні 1934 року Р. Шевченко, Кость Півненко, Гнат Проценко і Сергій Матіяш.

Видав тридцять книжок оповідань і байок. Серед них збірки оповідань «Скалки життя» (1925), «Кара», «Під Черніговом» (1927), збірки байок «Байківниця» (1922), «Байки» (1927), «Свині на дубі» (1932), «Анекдоти старого редактора» (1933), «Байки та оповідання» (1936).

Був автором низки літературно-критичних статей, зокрема:

«По бур’янах революції»- про Хвильового-новеліста (Червоний шлях, 1923, книга 1), «Занепадництво у наших критиків» (Плужанин, 1927, № 7).

Редактор різних видань. Серед них:

«Антология украинской поэзии в русских переводах» (ГИУ, 1924) разом з Олександром Татовим, Твори Івана Франка.

"Помер 11 липня 1943 р".

Так закінчується його офіційна біографія, вміщена в бібліографічному довіднику "Письменники Радянської України", рік видання 1988.

То чому ж так рано помирали українські радянські сатирики-гумаристи, які у ті, як тоді писалося,» буремні" роки зачинали українську радянську

сатиру та гумор?

А ось чому.

Постановою партійної колегії ЦКК КП(б)У від 21 серпня 1933 року Пилипенка виключено з партії «як небільшовика за спотворення національної політики, ідеологічну нестійкість і примирливе ставлення до буржуазно-націоналістичних елементів».

Після трусу на квартирі в будинку «Слово» 29 листопада 1933 року Пилипенка арештували. Уповноважений секретно-політичного відділу ДПУ УРСР Проскуряков вбачав у його діях такі ознаки злочинів, передбачених статтями 54-8 і 54-11 КК УРСР: «був активним учасником української контрреволюційної організації — національний блок УВО, яка прагнула повалити Радянську владу на Україні шляхом збройного повстання, і належав до терористичної групи, особисто очолював терористичну трійку в організації замаху на Голову Раднаркому УРСР тов. Чубаря».

Судова «трійка» 23 лютого 1934 року порушила клопотання перед Колегією ОДІТУ застосувати до Пилипенка «найвищу міру соціального захисту — розстріл». Колегія ОДПУ УРСР 3 березня 1934 року затвердила цю пропозицію.

Постановою Військового трибуналу Київського військового округу від ЗО квітня 1957 року вирок щодо Пилипенка скасовано і справу припинено за відсутністю складу злочину. Сергія Пилипенка

Посмертні видання.

1963 року видано «Байки та оповідання» Пилипенка.

2007 року видавництво «Смолоскип» у серії «Розстріляне відродження» видало «Вибрані твори» Сергія Пилипенка. На сьогодні це найповніше зібрання, яке розкриває різні грані творчості письменника. До книги увійшли байки, прозові твори, статті, рецензії, написані у 1920-ті — на початку 1930-х років, матеріали діяльності Спілки селянських письменників «Плуг», засновником і незмінним керівником якої був Сергій Пилипенко, а також спогади сучасників про нього. Пам'ять.

21 червня 1998 року в Харкові на будинку № 4 на майдані Рози Люксембург — колишньому Селянському будинку, де у 1920-х роках мешкав Сергій Пилипенко, відкрито меморіальну дошку, присвячену йому.

Автор меморіальної дошки — дочка письменника, скульптор із США Міртала Пилипенко. Вона виконала бронзовий портрет батька на фоні землі, що розтріскалась. Це символ розколотого життя письменника. Під портретом початок вірша Міртали, присвяченого батькові:

«Хай проб'ється голос мій

крізь час, землю і море —

я тобі свою пам'ять несу,

і любов, і тугу, і горе».

Меморіальну дошку виготовлено на кошти дочок Пилипенка — Ести та Міртали. Саме в день відкриття меморіальної дошки у Харкові в США, де живуть сестри, святкувався День батька, до якого і приурочили вони свій приїзд у місто свого дитинства, щоб увічнити пам'ять про батька.

  

ГРАМОФОН

«Реве та стогне Дніпр широкий», —

У грамофоні хор співа.

«Живу на світі сорок років,

Такого співу не чував.

Оце краса! Оце машина! —

Каленик каже до дружини.—

Крутни та слухай

На всі вуха

Сьогодні, й завтра, й безупинно.

І хліба не давай,

І грошей він не просить.

Крутни, кажу, і край —

І хор вже стоголосий.

Такого, мабуть, і живого

Ніде нема».

Але Каленику дружина

Остуди завдала:

«Овва!

Держи-но

Мойого хвалька!

Співа твій грамофон чудово,

Та з голосу чужого,

А свого —

Ніскілька».

  

І серед нас бувають грамофони:

Послухати — чудово,

Та з голосу чужого,

А свій — як на припоні.

1927

  

  

НОВИЙ ВЕВЕРЛЕЙ

Пішов купатись голова

Якогось пентросиндикату,

Він був людина ділова,

Любив підлеглих настрахати.

На дверях висіли завжди

Великих грізних два плакати,

Щоб «Без докладу не входить»,

«Листом про справу звідомляти».

Поліз в купальню голова,

Та раптом став він потопати.

«Рятуйте!»— зарепетував,

Аж хвилі піняться булькаті.

Народу сила там була,

Хотіли його рятувати,

Та ба— секретаря нема,

Нема кому доповідати!

Листи стругає вся юрба

Без черги, щоб пустив до хати.

Самому сунутись хіба,

Як нікому передавати?

Скінчилася кар'єра там,

Другий у центросиндикаті,—

Ось радимо кур'єра вам,

Купаючись, з собою брати.

1928

  

ПУГА

Колись-то Коник вороний

Обурився на Пугу

«Я не дурний

Терпіти далі цю наругу:

Щодня нещадно пужить

І по крижу, і по боках,

І по спині, і по ногах,—

Це може осоружить

Хоч кому!»

І, щоб покласти край тому,

Намислив знищити він Пугу

За прикру надолугу.

Схопив її зубами,

Жує, кусає, мне,

Щосили рве,

Товче, трощить ногами,

Об землю б'є,

Копитами гатить,

Аж пил курить.

Так Коник розпалився,

Що аж харчить.

Нарешті зупинився —

Коли лежить

Від пужална трісок декілька

Та ремінця самі уривки.

«А що? Позбувся лиха?

Ото і все!

Превесело мій Коник рже,

Задрав хвоста від пихи,

Понастовбурчив вуха

І слуха:

Чи не хвалитиме Кобила,

Що попліч з ним ходила?

«Овва! Позбувся! Ось дурний! —

Зненацька чує Вороний

Глумливу одповідь Кобили.—

Хіба в господаря купила

Не вистачить на другу —

Ще гіршу Пугу?»

  

Тут помилку

Зразу видко:

Бий не било,

А правило.

1920

  

ДЕМОНСТРАЦІЯ

На Перше травня, свято праці,

Стрункі колони демонстрацій

Ідуть літературних жанрів.

Перед веде гладкий, опасистий Роман,

Що обійшов весь світ у мандрах

І знає все людське життя.

За ним його кума —

Розсудлива, дебела,

Підстаркувата Повість,

А далі гурмою летять

Дрібні Новели

Та Нариси, сухі, нервові,

Що попліч за нове боролись,

Що в бій в усякий час готові.

За ними поспіша другий загін:

Сувора і бентежна Драма,

Комедія з дотепними словами,

Сатира, сповнена пекучої жаги,

Ревю веселе й Водевіль,—

За гасла всі вони нові,

Підносять прапор всі червоний

І діалектики закони

Засвоюють ретельно, ревно.

Поезія за ними вслід

Пливе потоком безперервним:

Дзвінка Поема на чолі,

І Вільний вірш, і Марш, і Пісня —

Всі соціалізмові корисні,

Напоєні новітнім змістом,

Палким закличним словом,

І в убранні святковім

Крокують пролетарським містом.

Аж гульк — із ними

Складає рими

Стара бабуся — Байка,

Свою в першотравневе свято пайку

Приносячи сумлінно.

Ізнявся галас, тупотіння:

«Куди, стара?

Вмирать пора!

Додому!

В життя нове

Лише впливе,

Хто не боїться грому,

Сутички клас,

Що зачалась

У переможнім Жовтні».

Та їм в одказ

Бабуся як не бовтне,

Немов у воду камінець,

Аж хвилі ходять колом:

«Кому — кінець,

Мені — ніколи!

Не вічна я

І не стара,

Бо щоразу є зміни,

Як діалектика життя

Виносить класи на-гора

Й мене наново обновля

Та далі й далі рине.

Не роки роблять нас старими

І не нові молодять рими,

А так — дивись:

Для визволу трудящих є користь? —

І стародавнє слово раптом ожива,

А новостворене, бува, вмира...»

На Перше травня, свято праці,

Ідуть колони демонстрацій,

І Байка, вкупі з усіма,

Червоний прапор підійма.

25/IV-1932 р.

  

КОМЕНТАР ДО БАЙКИ — ЧЕРЕЗ

76 РОКІВ

Саме під червоним прапором (і — від червоного прапора, якому так вірно служив) і був знищений Сергій Пилипенко, солдат і командир революції, здійсненої більшовиками, громадський та літературний діяч, організатор культурно-літературного життя на Україні 20-х років, один із зачинателів радянської байки на Україні, член комуністичної партії більшовиків, який під час громадянської війни командував бригадою 60-ї та 21-ї дивізій, колишній партизанський і червоним командир...

"... т. Пилипенко проявил и как командир бригады, и как член партии высокие образцы советского патриотизма и безграничную преданность делу Ленина. Командуя бригадой, он неоднократно участвовал в боях как рядовой воин, показывая образец мужества для своих бойцов и командиров".

Сам Пилипенко писав (вже трудячись — власне, воюючи! — на літературному фронті):

"Тільки соціалізм забезпечить людям вічний мир і згоду, тільки при соціалізмі трудящі не будуть злиднювати і всяка чесна праця матиме достойну винагороду. Тільки при соціалізмі царюватимуть воля, братерство і рівність."

На жаль...

Хоча це про нього писала критика:

"У байці "Ліхтарі" С. Пилипенко показує велику керівну роль комуністів у будівництві соціалізму. Як без ліхтаря не може їхати автомобіль, так і без Партії не може рухатися наш народ вперед.

— Пролетарі!

Нам комуністи — ліхтарі, — резюмує байкар."

На початку 30-х років С. Пилипенко підготував до друку двотомник своїх творів (т. 1 — "Байки", т. 2 — "Оповідання"), але йому не судилося вийти у світ. Не врятувала самовідданість справі більшовиків і мужність червоного комбрига Пилипенка, його "безграничная преданность делу Ленина", який писав (його кредо): "Невимовне щастя бути посильним співучасником величних жовтневих подій", "отримувати безкрайню насолоду бути співробітником нового, умріяного трудящими людства життя".

Це він писатиме з нагоди І5-річчя "Великого Жовтня", далі вже не писатиме — ніколи.

Жахливий Молох під назвою "Великий Жовтень" почне пожирати своїх творців — зжере він і Сергія Пилипенка.

http://kh.depo.ua/ukr/kh/harkivskiy-budin...

goo.gl/fPme7f

Другий чоловік Тетяни Кардиналовської. Автор так само, як і вона, одного фантастичного твору.

goo.gl/AJ9zJ7

Гибель сенсации (Робот Джима Рипль) (1935) — советский звуковой фантастический фильм по мотивам романа Владимира Владко "Роботы идут" (1931), который- в свою очередь — вольная интерпретация пьесы Карела Чапека "R. U. R.".

Советские фильмы 1926 – 1935 — https://www.youtube.com/playlist?list=PLm...

Ученый-идеалист Джим Рипль создает роботов для облегчения труда рабочих. Роботы оказываются очень эффективны, и капиталисты хотят полностью заменить ими рабочих на фабриках. Начинаются забастовки. Для усмирения рабочих капиталисты делают из роботов бесстрастных карателей. Изобретатель пытается препятствовать этому, но погибает. Однако рабочие находят способ перехватить управление роботами.

Критика:

Впечатляюще сделана сцена, когда на рабочий поселок рядами движутся колонны роботов, мерно переставляя ноги. Перед ними отступает Джим Рипль, он пятится, судорожно играет на кларнете, пытаясь остановить механических чудовищ музыкальным сигналом. Тщетно. Он погибает, растоптанный роботами, — классический мотив убийства творца его творением сохранен.

— Ханютин Ю. «Реальность фантастического мира», 1978

Молодой ученый Джим Рипль, повинуясь своим идеалистическим убеждениям, изобретает робота, который смог бы помогать простым рабочим на фабриках и заводах, тем самым облегчив их тяжелый труд. Но мечты Рипля сталкиваются с реальностью: капиталисты, видя эффективность подобных киборгов, хотят полностью заменить ими людей на производствах. Это вызывает ряд недовольств, что приводит к перепрограммированию роботов на беспристрастных служителей порядка...

Гибель сенсации — фантастическая история, которая по сюжету разворачивается в некой капиталистической стране в начале двадцатого века. Всё начинается с того, что на крупном стальном концерне гениальный инженер Рипль создаёт необычный механизм — робота. Его творение может выполнять, повинуясь звуковым командам и радиосигналам, различные действия. Будучи выходцем из обычной семьи рабочих, молодой ученый видит в этом изобретении возможность улучшить жизнь рабочего класса, но в руках буржуазии секретная разработка становится опасным оружием. Противостояние двух классов происходит на фоне утопических идеалов главного героя. Станет ли в итоге гениальное изобретение новой ступенью в истории общества, и как будет развиваться сюжетная линия, вы узнаете, когда будете смотреть "Гибель сенсации".

Кинофильм является полнометражной экранизацией повести основоположника советской фантастики — Владимира Владко — «Роботы идут», написанной в 1929 году. Премьерный показ киноленты состоялся в апреле 1935 года. Постановщик фильма — Александр Андриевский. Среди его режиссерских работ также есть такие известные приключенческие картины, как Молодые капитаны (1939) и Робинзон Крузо (1947).

В фильме используется аббревиатура R. U. R., которая расшифровывается как «Универсальный рабочий Рипля». Интересным фактом является то, что в 1937 году в Париже в рамках Всемирной выставки был представлен первый советский робот, имеющий человекоподобный вид. По словам инженеров именно фильм Гибель сенсации вдохновил их на его изобретение.

*****

Был ещё такой робот (1936): http://tvkultura.ru/video/show/brand_id/2...