Этому вопросу — и посвящена-статья Я. И. Перельмана.

Чтобы пронизать умственным

взором бескрайние просторы все-

ленной, мысленно вживаться в чуж-

дые, не-земные условия, провидеть

за десятилетия картины техниче-

ского ‘прогресса, нало обладать не

только могучим умом, но и сильно

развитым воображением, близким к

хуложественному.

Циолковский был надеден им в

высшей степени. Фантазия окрыля-

ла полет его научной и техниче-

ской мыели. Он сам ясно отдавал

себе отчет в том, какую роль игра-

ло воображение в его творчестве,

«Сначала,—писал он, — неизбежно

идут мысль и фантазия. За ними

шествует научный расчет. И уже в

конце концов исполнение `енчает

мысль. Исполнению предшествует

мысль, точному расчету—Ффантазия».

Эти слова биографически точны

лля творческого пути Циолковского

го. Развитие его плодотворных

идей началось с художественных

фантазий, вделанных в оправу ма-

тематического расчета. — Первым

произведением, вышедшим из под

его пера, был рассказ, написанный

им в тридцатилетнем возрасте, в

1887 г. и опубликованный в 1892. г.

в приложении к журналу «Вокруг

Света» (в 1932 г., по моей инициа-

тиве, ГИЗ переиздал это произведе-

ние).

«На луне»—научная фантазия ‘в

чисто беллетристической форме,

Гениальная идея ракетного адппа-

рата тогда еще ‘не зародилась в

уме Циолковского. О посещении

иных миров он мог лишь мечтать

в форме сновидения. Рассказ огме-

чен печатью несомненного литера-

турного даревания. Картины лун-

ной природы и сщены пребывания в

ином мире полны жизненности и

волнуют читателя.

В 1895 г. вышло,в с©вет второе

научно-фантастическое — произведе-

ние Циолковского-—Грезы о земле

и небе» (в 1933 г. переиздано

Госмашметиздатом под измененным

заглавием «Тяжесть исчезла», до-

вольно неудачно придуманным).

И на этот раз мечты будущего

основоположника межпланетных пу-

тешествий заключены в строгие

рамки законов природы. Речь идет

о силе тяжести, так хоропю изве-

стной всем и. каждому чуть ди не ©

первого же дня жизни. Но какие не-

ожиданные, никем ‘не подозревае-

мые, ‘поразительные —пфоявления

этой, казалось бы, столь банальной

силы природы усмотрела’ творчес-

кая фантазия Циолковского!

Многие описания поражают своей

пластичностью, хотя говорят о том,

что никем никогда не было пере-

жито. В качестве образчика мане-

ры и стиля привожу отрывок, опи-

сывающий условия пребывания че-

ловека на крошечном астероиде

диаметром 6 километров (такие

планетки реально существуют):

«Вы стойте на поверхности асте-

роида прямо, по-земному, но ма-

лейшее ваше движение вздымает

рас, как пушинку, на воздух. Уси-

лие, нужное для того, чтобы

вспрыгнуть на земной порог в 10

сантиметров, поднимает вас тут нз

четверть километра—немного ниже

башни Эйфеля.

Если вы. наклонитесь и захотите

повалиться на почву, подобно под-

пиаенному дереву, то вы будете

ждать окончания этого удоволь-

ствия несколько минут,—и удаюа от

падения, конечно, никакого не по-

чувствуете. Если вы подожмете но-

ги, чтобы сесть, то ноги валпи бу-

дут висеть в пространстве без опо-

ры секунд десять, в течение кото-

рых вы успеете закурить папиро-

су (жаль, ‘что отсутствие воздуха

этого не позволит). Если лежа вы

попювельнетесь, потянетесь, чихне-

те, то немедленно взлетите кверху

на несхолько метров, точно перыш-

ко, ина которое подул ветерок, под-

нял его, пронес немного и опять

уронил. Лежать и стоять вы може-

те на острых камнях: тела не из-

режете, бока не отлежите».

— Спустя 8 лет после «Грез» Циол-

ковский уже разрешил «точным

расчетом» проблему осуществления

казавшейся несбыточной мечты о

межпланетных перелетах и напеча-

тал в «Научном обозрении» класси-

чесжкую работу об «Исследовании

мировых пространств реактивными

приборами».

Только в 1917 г., перед самой ре-

волюцией, отчаявшись в возможно-

сти успешно работать на поприще

исследователя и изобретателя в.

условиях царской России, Циолков-

ский находит утешение в вообра-

жаемом межпланетном путешествии

на. страницах романа. Так появил-

ея роман «Вне Земли», печата-

вшийся в сжатом извлечении в

журнале «Природа и люди» (под

моей редакцией), а в полном виде

вышедший отдельным изданием в

1920 г. в Калуге. Многие ‘техниче-

ские идеи Циолковского налили се-

бе в этом романе художественно»

выражение.

Представление о характере рома-

на дает следующий неполный пере-

чень глав;

«Замок в Гималаях.— Восторг от-

крытия.—Приготовления к полету

кругом Земли.--Вечная весна.—То-

ска; по те.—Искуественная ‘тя-

жесть.—Ракета превращается в цветущий сад.

— Разговоры © жизни в

эфире.—Сооружение оразжереи.—

Неиссякаемые ‚ жизненные продук-

ты.—Телеграфирование солнечным

светом.—Таинственный стук.—-Часо-

вой в эфире.—События на родной

планете.—На ‘горах. и долинах ЛУ-

ны.—Жизнь в эфирных колониях».

Это произведение Циолковского

является первым по времени науч-

но-фантастическим. ‘романом на те-

МУ о ракетном летании не только.

у нас, но и во всем мире.

Оно предшествовало появлению тома

немецкого писателя Отто Гайля и

советского беллетриста А. Р. Бе-

ляева («Прыжок в ничто»).

Роман выходит под научной редажцией

Я. Перельмана. В этом же году в

«Молодой гвардии» выйдут в свет

‚два романа Жюля Верна . «Путейе-

ствие капитана Гаттераса» и «Та-

инственный остров».

В будущем году «Молодая гвалр-

дия предполагает выпустить около

20 книг по разделу научной фам-

тастики. Будет переиздано 6 рома-

нов Жюля Верна, «Человек-невидим-

ка» Уэллса. «Туннель» Келлермана,

«Затерянный мир» Конан-Дойля и

др. В плане—два новых фантасти-

ческих романа советских писателей

—«Север завтра» А. Беляева и «В

плену у льда» С. Колбасъева—Ффан-

тастический роман об эпохе оледе-

нения.

Издательство научно-популярной

юношеской ‘литературы, организо-

Банное при об’единении научно-

технических издательств, выпускает

сейчас в спешном порядке сборник

беллетристических произведений

К. Циолковского — «На луне» и

«Грезы о земле и небе» с биогра-

фией великого изобретателя, со-

ставленной Я. Перельманом.

Потребность в научной фанта-

стике очень велика. Романы Жюля

Верна, Уэллеа пользуются усилеч-

ным (спросом у массового читателя.

Но не только произведения худо-

жественной фантастической литера-

туры интересуют читателя. Таким

же спросом пользуются популяр-

ные книги, посвященные пробле-

мам научной фантастики. Они рас-

ходятея большими тиражами и

требуют чазтых переизданий. по-

статочно ‘сказать, что книга Я. Пе-

рельмана «Межпланетные путеше-

ствия», Ююсвященная популяриза-

пни идей К. Циолковского, за ‘ко-

роткий срок переиздается в деся-

тый раз. .

Казахось бы, что авторам, рабо-

тающим в области научной фанта-

стики, должны быть предоставлены

все условия для плодотворного

творческого труда. Но это совсем

не так. Научная фантастика—один

из самых отсталых жанров в на-

шей литературе. Редко кто из пи-

сателей посвящает свое творче-

ство (хотя бы частично) этому жан-

ру. Те же писатели, которые раб>-

тают над научно-фантастическими

романами и популяризацией науч-

ных идей, не пользуются ни вни-

манием, ни помощью литературной

общественности.

— Популяризатор . как бы нахо-

дится между двух стульев,—гово-

рит один из известих популяри-

заторов в СС проф. Я. Перель-

ман.--Он оказывается вне сущест-

вующих об’единений—литературных

и научных. Мы не в союзе писате-

лей, но и секция научных работни-

ков не обязана принимать в свои

ряды людей, занятых популяриза-

цией науки хотя бы даже в печат-

ных трудах, так как секция науч-

ных фаботников об’единяет только

ученых исследователей.

Кто же заботится о популяриза-

ции науки и популяризаторах?

Это дело беспризорно. В резуль-

тате кадры популяризаторов край-

не незначительны.

Несомненно, что кадры писателей

научно-фантастического жанра мог-

ли бы вырасти из популяризаторов

науки. Ведь и Уэллс до. писатель-

ской карьеры был педахгогом-естест.

венником.

Союз писателей организовал В

этом году ряд творческих команди-

ровок для писателей по Советскому

Союзу для ознакомления с расту-

щей промышленностью, ’развиваю-

щимся сельским хозяйством нашей

страны. А почему бы не предло-

жить кому-либо из писателей твор-

ческую командировку в научный

институт. хотя бы в институт акад.

Иоффе, ЦАГИ или НАТИ? В резуль-

тате длительного изучения работы

этих институтов можно получить

совершенно исключительные мате-

риалы для сюжетных художествен-

ных произведений о будущем со-

ветской науки и техники.

А. К.

***

В ближайшее время изд-во «Мо-

лодая гвардия» выпускает новое

переработанное издание романа

А. Беляева «Прыжок в Ничто» ©

предисловием К. Циолковского и

послесловием Н. Рынина. Роман

выходит под научной редакцией

Я. Перельмана. В этом же году в

«Мололой гвардии» выйдут в свет

‚два романа Жюля Верна _. «Путеше-

ствие капитана Гаттераса» и «Та-

инственный остров».

В будущем году «Молодая гвал-

дия предполагает выпустить около

20 книг по разделу научной фам-

тастики. Будет переиздано 6 рома-

нов Жюля Верна, «Человек-невидим-

ка» Уэллса. «Туннель» Келлермана,

«Затерянный мир» Конан-Дойля и

др. В плане—два новых фантасти-

ческих романа советских писателей

—«Север завтра» А. Беляева и «В

плену у льда» С. Колбасьева—фан-

тастический роман об эпохе оледе-

нения.

Издательство научно-популярной

юношеской ‘литературы, организо-

Банное при об’единении научно-

технических издательств, выпускает

сейчас в спешном порядке оборник

беллетристических произведений

К. Циолковского — «На луне» и

«Грезы о земле и небе» с биогра-

фией великого изобретателя, со-

ставленной Я. Перельманом.

Потребность в научной фанта-

стике очень велика. Романы Жюля

Верна, Уэллеа пользуются усилен-

ным (спросом у массового читателя.

’Но не только произведения худо-

жественной фантастической литера-

туры интересуют читателя. Таким

же спросом пользуются популяр-

ные книги, посвященные пробле-

мам научной фантастики. Они рас-

ходятея большими тиражами и

требуют чазтых переизданий.

статочно сказать, что книга Я.

рельмана «Межпланетные путеше-

ствия», пюсвященная популяриза-

пни идей К. Циолковского, за /ко-

роткий срок переиздается в деся-

тый раз. .

Казахось бы, что авторам, рабо-

тающим в области научной фанта-

стики, должны быть предоставлены

плодотворного

творческого труда. Но это совсем

не так. Научная фантастика—один

из самых отсталых жанров в на-

шей литературе. Редко кто из пи-

сателей посвящает свое творче-

ство (хотя бы частично) этому жан-

ру. Те же писатели, которые раб>-

тают над научно-фантастическими

романами и популяризацией науч-

ных идей, не пользуются ви вни-

манием, ни помощью литературной

общественности.

— Популяризатор . как бы нахо-

дится между двух стульев, —гово-

рит один из пАносих популяри-

заторов в СССР проф. Я. Перель-

ман.--Он оказывается вне сущест-

вующих, об’единений—литературных

и научных. Мы не в союзе писате-

лей, но и секция научных работни-

ков не обязана принимать в свои

ряды людей, занятых популяриза-

цией науки хотя бы даже в печат-

ных трудах, так как секция науч-

ных работников об’единяет только

ученых исследователей.

Кто же заботится о популяриза-

ции науки и популяризаторах

Это дело беспризорно. В резуль-

тате кадры популяризаторов край-

не незначительны.

Несомненно, что кадры писателей

научно-фантастического жанра мог-

ли бы вырасти из популяризаторов

науки. Ведь и Уэллс до. писатель-

ской карьеры был педагогом-естест.

венником.

Союз писателей организовал В

этом году ряд творческих команди-

ровок для писателей по Советскому

Союзу для ознакомления © расту-

щей промышленностью, ’развиваю-

щимся сельским хозяйством нашей

страны. А почему бы не предло-

жить кому-либо из писателей твор-

ческую командировку в научный

институт. хотя бы в институт акад.

Иоффе, ЦАГИ или НАТИ? В резуль-

тате длительного изучения работы

этих институтов можно получить

совершенно исключительные мате-

риалы для сюжетных художествен-

ных произведений о будущем со-

ветской науки и техники.

хотелось бы начать с перечня до-

стоинств этого произведения. Одна-

хо мне удалось найти в этой книге

лишь одну положительную черту:

добросовестное стремление автора

держаться в строго. научных рам-

тах. Благодаря этому, роман, при

опущенных в нем научных прома-

ах, не содержит той безответсявен-

зюй болтовни, того безграмотного

нагромождения нелепостей, воторые

ветречаются в иных ромалах и по-

зестях, притязающих быть научно-

фантастическими.

К сожалению, сложная тема’ —

техника ракетного летания и меж»

планетных сообщений — оказалась

аБтору не по силам. Но главный по-

рок ромама ие в частных научных

ошибках—их можно устранить, —а в

отсутствии самостоятельной творче-

ской работы. Жюль Верн и Уэллс лля

своих романов не тольво сами при-

думывали основную идею, мо. п

прослежнвали «на. собственный

риск» всю цель вытекающих из нео

положений. В ‘романе Беляева, осно-.

за дана, правда, егоустановкой —

нопуляризировать замыслы Циол-

овского.”Но это нисколько не ис

илючает самостоятельности в ху

дожественной тражтовке. . Имеет-

сл литературпый прецедент: роман

немецкого писателя 0. В. Гайля,

переведенный па русский язык под

заглавием «Лунный’ перелет». Гайль

поставил себе задачей ‘популяриза-

цию исследования. германского.

теоретвка звездоплавания проф.

Оберта, Одпажо, писатёль внес так

много оригинального в ‘тразтовку

темы, что ряд мест романа был

потом цитирован Обертом в новом

‘издании @го научного труда в ха-

честве иллюстрации теоретических

олод:ени,

В «Прыжке в ничто» мы не нахо-

дим ни самостоятельно продумал-

ных соображений, ни каких либо но-

вых мыслей (кроме ошибочных).

Собственная фабула автора, мехаяи-

чески вмонтирована в обстанов

оэзданную другими авторами, —

подобно тому, ка фотографы впеча-

‘тывают портрет. заказчика в гото-

вый аптураж. Метод фототрюка пе-

ренесон в область литературного

‘творчества (еслн.в данном случае

Уместно это слово).

В некоторых эпизодах «Прыжка»

я узнал, например, переделку гла-

вы «Занимательной физики» («Зав-

трах в невесомой`кухне»), а в одном

диалоге — страйыцы «Заниматель-

пой механики», почти дословно

{без ссылок и кавычек) вылетаю-

зщво из усг персонажей ромала. ©

‘точки зрения. целесообразности это

Жесомыслено: в чему популяризи-

фовать то, что само является поп:

зяризацией, ‘давно дошедшей до чи-

тателя?

Надо к тому же заметить, что,

поставив себе целью художествон-

ное оформление работ Циолковез>-

ге. А. Беляов проникся его идеями

слишком ‘поверхностно #4 прогляльл

главную заслугу «патриарха звез-

доплавания». Циолковский устано-

ввл математически, что ракета, мо-

жет получить скорость, значительно

превытающую быстроту чаетни от

сбасываемого ею’ газового потока,

Что значит, что рашету можно Су

дет отправить во межиланетный

тейс, пользуясь обычным промыл-

зоенным горючим — нефтью, безая-

ном и т. п, Тем самым вся проблема

переносится из области фантасти-

ки на реальную. почву практики,

превращаясь в очередную задачу

техники. Автор’ «Прыжка»’ не уяс-

пил себе этого ‘важнейшего пункта

‘теории Циолковского не уяснил

<обе основы: всего ракетного лета-

ция, Держа. читателей в. ложном

убеждении, будто ракета неспосэб-

ва приобрести скорость большую,

нежели скорость выбрасываемых

ею продуктов сгорания, Беляев вы:

пужден обратиться к такому проб-

лематическому для технического

использования источнику, ках вну-

триатомная энергия. Межпланетные

путешествия оказываются в ромало

гораздо’ труднее осуществимыми,

ежели в реальной действительно“

сти.

Астрономические сведения, с00б-

таемые романом, тахло ‘зачастую

пе отвечают совроменному соотоя-

нию науки; автор пользуется черес-

чур устарелыми источниками

(Фламмарионом сорокалетней давно-

сти).

В итоге никак нельзя приз-

зать новый роман Беляева сколь-

го-нибудь ценным обогащением со-

ветекой научно-фантастической ли-

‘тературы. Родина Циолковского

вправе ожидать появления более

высококачественных — произведений

ваучной фантастики, трактующих

проблему межпланетных перелетов,

Я. ПЕРЕЛЬМАН.

***

Рассмотрение научной стороны Нового романа А. Беляева «Прыжок в ничто» (Молодая гвардия, 1933 г.) хотелось бы начать с перечня достоинств этого произведения. Однако мне удалось найти в этой книге лишь одну положительную черту: добросовестное стремление автора держаться в строго научных рамках. Благодаря этому, роман, при допущенных в нем научных прома- хах, не содержит той безответственной болтовни, того безграмотного нагромождения нелепостей, которые встречаются в иных романах и повестях, притязающих быть научно- фантастичоСкими.

К сожалению, слепшая тема — техника ракетного летания и межпланетных сообщений — оказалась автору не по силам. Но главный порок романа но в частных научных ошибках—ик можно устранить,—а в отсутствии самостоятельной творческой работы. Жюль Верн и Уэллс для своих романов не только сами придумывали основную идею, но п прослеживали «на собственный риск» всю цопь вытекающих из нео положений. В романе Беляева основа дана, правда, его установкой — популяризировать замыслы Циолковского. Но это нисколько но исключает самостоятельности в пх художественной трактовке. Имеется литературный прецедент: роман немецкого писателя О. В. Гайля, переведенный на русский язык под заглавием «Лунный перелет». Гайль поставил себе задачей популяризацию исследования горман ©кого

теоретика звездоплавания проф. Оберта. Однако, писатель внес гак много оригинального в трактовку темы, что ряд мест романа был потом цитирован Обертом в новом издании его научного труда в качестве иллюстрации теоретических положений.

В «Прыжке в ничто» мы не находим ни самостоятельно продуманных соображений, ни каких либо новь» мыслей (кроме ошибочных). Собственная фабула автора механически вмонтирована в обстановку, созданную другими авторами, — подобно тому, как фотографы впечатывают портрет ■ заказчика в готовый антураж. Метод фототрюка перенесен в область литературного творчества (если в данном случае уместно это слово).

В некоторых эпизодах «Прыжка» я узнал, например, переделку главы «Занимательной физики» («Завтрак в невесомой кухне»), а в одном диалоге — страницы «Занимательной механики», почти дословно (без ссылок и кавычек) вылетающие из уст персонажен романа. С точки зрения целесообразности это Несомыслепо: к чему популяризировать то, что само является попу- ляршацией, давно дошедшей до читателя ? ч

Надо к тому асе заметить, что, поставив себе цолыо художествоа- ноо оформление работ Циодковсхз- го. А. Беляов проникся его идеями слишком поверхностно Л проглядел главную заслугу «патриарха звездоплавания». Циолковский установил математически, что ракета может получить скорость, значительно превышающую быстроту частиц отбрасываемого сю газового потока.

Рто значит, что ракету моашо будет отправить в межпланетный рейс, пользуясь обычным вромы-ш- лонньш горючим — нефтью, Сезанном н т. н. Том самым вся проблема переносится из области фантастики на реальную почву практики, превращаясь в очередной задачу техники. Автор «Прыжка» пе уяснил себе этого валшейшего пункта теории Циолковского, не уяснил собе основы всего ракетного летания. Держа читателей в ложном убеждении, будто ракета неспособна приобрести скорость большую, нежели скорость выбрасываемых ею продуктов сгорания, Беляев вы- тгуждеп обратиться к такому проблематическому для технического использования псточинку, как внутриатомная энергия. Межпланетные путешествия оказываются в романе гораздо труднее осуществимыми, ноя:ели в реальной действительности.

Астропомичоскно сведения, сообщаемые романом, также зачастую не отвечают современному состоянию науки; автор пользуется чересчур устарелыми источниками (Фламмарноном сорокалетней давности).

В итоге никак нельзя признать новый роман Беляева сколько-нибудь пенным обогащенном советской научно-фантастической литературы. Родина Циолковского вправо ожидать появления более высококачественных произведений научной фантастики, трактующих проблему межпланетных перелетов.

Я. ПЕРЕЛЬМАН.

В своей книге «Александр Беляев», вышедшей в 2013 году в серии «Жизнь замечательных людей» издательства «Молодая гвардия», он подверг пересмотру и сроки обучения писателя в ярославском Демидовском юридическом лицее. По мнению автора биографии, Беляеву пришлось носить студенческую форму не четыре, а целых семь лет. Правда, не по своей воле, а в силу объективных исторических обстоятельств.

Семинарист, артист, юрист

В июне 1902 года (в биографических справках фигурируют также 1901 год и 1904 годы) юный Саша Беляев прибыл из Смоленска в Ярославль для поступления в Демидовский юридический лицей. Успешно сдав два необходимых экзамена – по латыни и русской истории, он был зачислен на первый курс.

10

К сожалению, никаких документов, подтверждающих данную информацию, не сохранилось. Они сгорели вместе с архивом Демидовского лицея во время пожара в его главном здании. Это произошло в июле 1918 года в дни подавления Ярославского восстания.

Итак, за плечами у юноши – учёба в Смоленском духовном училище и духовной семинарии. Однако наклонности у него – сугубо светские: театр, литература, музыка. Это не очень нравится Сашиному отцу, православному священнику, настоятелю одного из смоленских храмов, но повлиять на сына он не в состоянии. Энергия в Беляеве-младшем бьёт через край, артистизм укрощению не поддаётся. Он и в семинарии славился не только отличной учёбой, но и выступлениями на вечерах с чтением стихотворений.

Учёбу Беляев успешно сочетает с игрой на сцене. С 1901 года газета «Смоленский вестник» регулярно упоминает молодого актёра в рецензиях на театральные постановки Народного дома. За год он дорос до бенефиса, причём двойного, актёрско-режиссёрского. Однако с мечтами о театре пришлось расстаться: весной 1902-го истёк срок контракта Беляева с комитетом Народного дома. Лицедей остался не у дел.

К цели через лицей

Идти в священники желания не было. Саше Беляеву, с его ярко выраженными гуманитарными наклонностями, подошёл бы историко-филологический факультет одного из императорских университетов. Однако выпускникам духовной семинарии дорога туда была закрыта. Для продолжения образования оставался один выход – лицей.

7

В начале века Демидовский лицей был одним из крупнейших юридических вузов страны. По числу студентов он уступал только юридическим факультетам главных университетов Российской империи — Санкт–Петербургского, Московского и Киевского.

Бывших семинаристов туда принимали – хотя далеко не всех, а только выпускников по 1-му разряду, то есть круглых отличников. К их числу относился и Александр Беляев. Так он оказался на студенческой скамье в Ярославле.

В начале 20 века выходцы из духовного сословия составляли примерно четверть от общей численности студентов России. В Демидовском лицее этот показатель был вдвое выше. По состоянию на 1 января 1906 году из 866 лицеистов 404 составляли дети служителей церкви. Бунтарей в поповских семьях всегда хватало.

Гадание о трёх годах

Считается, что Беляев учился в Демидовском лицее четыре года: с 1902-го по 1906-й. Но тут начинаются нестыковки, в которых пытается разобраться автор ЖЗЛ-овской биографии писателя.

Первое упоминание газеты «Смоленский вестник» о деятельности адвоката Александра Романовича Беляева относится к июлю 1909 года. Свою деятельность он, как водится, начал в должности помощника присяжного поверенного.

6

В июле 1914-го то же издание сообщает: «Присяжный поверенный А.Р. Беляев переехал на Одигитриевскую ул.». Эти события разделяют пять лет. Именно такой стаж работы был необходим помощнику присяжного поверенного, чтобы дорасти до присяжного поверенного.

Значит, до лета 1909 года Беляев не занимался юридической практикой. Возникает вопрос: если диплом ему выдали в 1906-м, почему он не стал работать по специальности? Или, всё-таки, дипломированным юристом он стал гораздо позже?

В своей автобиографии, составленной уже в советское время, писатель сообщает, что в течение нескольких сезонов был актёром и режисссёром на подмостках Сергиевского народного дома в Москве. Однако ни в одной афише, ни в одной программке этого культурно-просветительского учреждения с 1906 по1909 год нет фамилии Беляева. Чем же он занимался в этот период?

Ещё один бунтарь-попович

Революционный 1905 год властно вмешался в образовательный процесс Демидовского лицея. После Кровавого воскресенья в стране начались студенческие забастовки. 17 января ярославские лицеисты присоединились к студентам Петербургского и Московского университетов. Занятия в Демидовском лицее были прекращены.

Конец зимы и весна прошли под знаком протестных настроений. 21 марта лицеисты присоединились к массовой демонстрации в Ярославле. Поводом стало самоубийство пятиклассника Коли Панова, до которого его якобы довели «верноподданные учителя». Лицеист Подвойский с приятелем несли венок «Жертве самодержавия».

Николай Подвойский был старше Беляева на четыре года. В 1905-м он учился уже на выпускном курсе Демидовского лицея. Как и Александр, вырос в семье духовного лица – сельского священника-учителя. Николай смолоду примкнул к социал-демократам. В Ярославле возглавил боевые дружины рабочих, был ранен. Следующие два года Николаю Подвойскому предстояло прожить эмигрантом – в Германии и Швейцарии.

В Ярославле он, конечно, мог водить знакомство с Беляевым, однако никаких подтверждений этому нет. Всё-таки у этих двух лицеистов были слишком разные интересы.

Год под знаком лихорадки

С января по май 1905 года в лицее занятий не было. Чтобы не терять время, Беляев вернулся на театральные подмостки Смоленска. Не дослушав половину лекций третьего курса, он не имел возможности перейти на четвёртый. Значит, и получить диплом юриста в 1906 году никак не мог.

Между тем, революционная лихорадка в Ярославле не унималась. 1-го мая шумная компания лицеистов, гимназистов и семинаристов устроила катание на лодках. Молодёжь развернула красные флаги, пела революционные песни, кричала: «Долой самодержавие!», стреляла в воздух из револьверов. Решив припугнуть бунтарей, капитан казённого парохода «Рыбинск» направил судно прямо на лодки. Студентам пришлось высадиться на берег. Там они вновь развернули знамёна и с пением двинулись по Казанскому бульвару. Публика была шокирована, призывы городовых не возымели действия. Для восстановления порядка пришлось вызывать казаков.

Миновало лето, однако новый учебный год в Демидовском так и не начался. В студенческой среде царили разброд и шатание. В сентябре вступили в силу новые, более либеральные правила управления высшими учебными заведениями. Совет лицея впервые самостоятельно выбрал из своей среды директора. Но лицеисты всё никак не могли между собой договориться.

Одни считали, что главное – учёба (таких называли академистами), другие выступали за продолжение политической борьбы. Сходки следовали одна за другой. Забастовка в лицее продолжалась. Профессорский совет объявил дату экзаменов, в ответ студенты устроили благотворительный концерт с исполнением революционных песен.

17-го октября в Петербурге был обнародован Высочайший манифест. Самодержец даровал народам России свободу слова и собраний, а также парламентские выборы. Но даже после этого занятия в Демидовском лицее так и не начались. Иногородние студенты разъехались по домам.

С баррикад на подмостки

Куда же отправился в конце 1905 года лицеист Беляев? Луч света на этот период его жизни проливает строка из автобиографии: «В 1905 году студентом строил баррикады на площадях Москвы».

5

Строительство баррикад началось в ночь на 10 декабря 1905 года, через сутки ими был покрыт весь город. На каких именно площадях трудился Александр Романович, сейчас установить невозможно. Одно можно сказать с уверенностью: с оружием в руках он их не защищал. Построил и ушёл. Как, впрочем, большинство строителей.

1906 год не принёс благих перемен Демидовскому юридическому лицею. Финансовое положение его усугублялось. В марте на общем собрании студентов им было предложено внести плату за текущий учебный год. Поскольку лекции в этот период читались от силы две недели, многие платить отказались. Начались массовые отчисления неплательщиков.

Беляев не любил терять время попусту. Он не стал дожидаться начала занятий, а вернулся в Смоленск. Вскрое вышел на сцену в драматических этюдах Метерлинка, удостоившись очередной похвалы «Смоленского вестника». Более того, сам начал писать для этой газеты под псевдонимами «Б.Р-н» и «Ал.Р-ов».

В течение 1907-1908 годов Беляев принимает самое активное участие в культурной жизни города. Он то слушает лекцию приват-доцента Московского университета о природе энергии, то оппонирует докладчику на вечере, посвящённом драматургии Леонида Андреева, то учит новую роль. Заседает сразу в двух комиссиях Общества любителей изящных искусств. И обо всех значимых событиях обязательно пишет в «Смоленский вестник».

Судя по обилию публикаций в этой газете, Беляев посвятил обогащению культурной жизни Смоленска вторую половину 1907 и вторую половину 1908 годов. Завершению образования в Демидовском лицее, предположительно, были отданы 1906-07 учебный год, а также вторые семестры 1907-08 и 1908-09 учебных годов.

Весной 1909 года Беляев, наконец, получил диплом Демидовского юридического лицея.

Долой дипломы!

С середины 1906 по весну 1909 года ярославская пресса почти ничего не сообщала о событиях в Демидовском лицее. Как будто после серии скандальных публикаций местные газетчики разом потеряли к нему интерес. Обращает на себя внимание лишь одна публикация.

В октябре 1906 года предметом обсуждения в лицее стал радикальный проект одного из членов академического союза студентов (тех, что за учёбу, а не за борьбу). Руководству Демидовского предлагалось полностью отменить выдачу дипломов, заменив их свидетельствами о прослушании полного курса.

Автор проекта ратовал за «устранение совершенно дипломного зла, … уничтожение пятибалльной системы, … обеспечение доступа в Лицей в качестве вольнослушателей лиц обоего пола, без различия вероисповеданий и национальности, начиная с 16-тилетнего возраста». Как и следовало ожидать, профессура не поддержала новатора.

«Живой» под наблюдением

Первым делом помощника присяжного поверенного Беляева стал суд над членами партии эсеров. Среди шести подсудимых были двое смолян – сын и дочь бывшего секретаря губернского предводителя дворянства. Кроме смоленских, к участию в процессе привлекли столичных адвокатов.

Дело рассматривалось особым присутствием Московской судебной палаты 23 октября 1909 года. Суд шёл при закрытых дверях. Двое подсудимых были оправданы, четверо, в том числе дети секретаря, отправились отбывать наказание в тюремный замок.

Юридическая карьера Беляева только начиналась, а он уже имел репутацию неблагонадёжного. В ночь со 2 на 3 ноября 1909 года к нему на квартиру явились жандармы с обыском. Ничего предосудительного не нашли, но сам факт показателен.

8

Александр Романович с лета находился под наблюдением полиции. В дневнике наружного наблюдения он фигурирует под кличкой «Живой». Кажется, этот псевдоним как нельзя более точно отражает психотип Александра Романовича, его неугомонный нрав, многостороннюю одарённость и разнообразные интересы.

Выпускник Демидовского юридического лицея Александр Беляев завершил адвокатскую практику в ноябре 1914 года. К этому времени всё подчинили себе журналистика и театр.

В списках значился

Есть ещё одна версия хронологии событий. Её обнародовали на страницах журнала «Наука и жизнь» (№ 10 за 2009 год) смоленские краеведы Нелли Кравклис и Михаил Левитин. Авторы статьи «Три жизни писателя (А.Р. Беляев)» утверждают, что датировка значительной части событий детства и юности писателя ошибочна.

Ссылаясь на официальные сведения об учениках духовного училища и семинарии, ежегодно публиковавшиеся в «Смоленских епархиальных ведомостях», они выстраивают точную, как они утверждают, хронологию. Вот она.

Александр Беляев поступил в Смоленское духовное училище в 10 лет (в 1894 году), окончил его и был удостоен перевода в I класс семинарии в 14 лет (в 1898 году), а не в 11, как обычно указывают в справках к собраниям его сочинений и другим публикациям. Окончил семинарию в 20 лет (в 1904 году). В том же году поступил в Демидовский юридический лицей, который окончил в 24 года (в 1908 году).

К сожалению, смоленские краеведы обходят стороной вопрос, как Беляеву удавалось в течение двух лет (1907-1908) сочетать учёбу в Ярославле и работу журналиста в Смоленске.

Так сколько же лет Александр Беляев носил мундир ярославского лицеиста? Исследователи пока не пришли к единому мнению. Подождём.

https://yarnovosti.com/tag/%D1%87%D0%B5%D...

***

А в произведениях А. Беляева упоминаний о Ярославле пока не обнаружено. О Смоленске — "Человек, который не спит" из цикла "Изобретения профессора Вагнера" 1926 и "Лапотный Муций Сцевола" 1941.

***

Атлантида

ст.: Вал. Мищук, муз.: Вад. Мищук

Не вернуть того, что было

И того, что не сбылось.

Сердце бедное остыло, -

Отогреть не удалось...

У судьбы свои причуды,

Нам с ней нечего делить.

Я ее дразнить не буду,

Буду тихо-тихо жить.

Ни о чем жалеть не нужно, -

Ничего надежней нет.

Тихо — это значит скучно,

Может быть, в пятнадцать лет.

Ты меня не слушай дочка, -

Это все — слова, слова.

Это только оболочка,

Это дочка — голова.

А душа вольна, как ангел,

Легким облачком парит.

В небесах обетованных

Только с Богом говорит.

Не вернуть того, что было

И того, что не сбылось.

К югу облачко уплыло -

Удержать не удалось.

Ах, судьба моя, судьбина,

Все пропало — ну и пусть!

Посажу в саду рябину,

И на ветке удавлюсь.

Будут спорить две столицы:

В чьей земле меня хранить.

Будет злющий вдоль границы

Часовой с ружьем ходить.

Чтоб мы сдохли, апатриды!

Утоплюсь-ка лучше я -

Здравствуй, остров Атлантида!

Здравствуй, родина моя...

А душа — вольна как ангел,

Легким облачком парит.

В небесах обетованных -

Только с Богом говорить.

Не вернуть того, что было.

И того, что не сбылось.

Сердце бедное остыло -

Отогреть не удалось...

Александр Беляев (1884–1942), русский и советский писатель-фантаст,

в научно-фантастическом романе Человек-амфибия (1927), впервые опу-

бликованном в научно-популярном страноведческом журнале „Вокруг све-

та” в 1928 году (№ 1–6, 11–13), превращает подводный мир океана в про-

странство научного эксперимента, в котором усилиями энтузиаста-ученого

осуществляется биомедицинское совершенствование человека. В романе,

действие которого происходит в вымышленной Аргентине, врач Сальва-

тор, экспериментирующий с людьми и животными, предстает всесильным

156

Любовь Бугаева

божеством, спасителем, на что прозрачно намекает его имя. Считается, что

Сальватор „держит в своих пальцах жизнь и смерть” и творит чудеса: „хро-

мым он делает новые ноги, живые ноги, слепым дает зоркие, как у орла,

глаза и даже воскрешает мертвых” 1 .

Место уникальных экспериментов — спускающиеся со скалы к морю

обширные владения Сальватора, организованные по принципу кругов ада

в Божественной комедии Данте: земельный участок с виллой, огороженный

каменной стеной, в свою очередь разделенный внутренними стенами на

несколько частей, каждая из которых соотносима с одной из сторон иссле-

довательской деятельности Сальватора. На вершине скалы — лаборатория

Сальватора, где собраны „строительные блоки”, необходимые для акта тво-

рения:

Там в стеклянных банках, наполненных какими-то растворами, пульсиро-

вали разные органы. Отрезанные руки и ноги продолжали жить. И когда эти

живые, отделенные от тела части начинали болеть, то Сальватор лечил их, вос-

станавливая угасавшую жизнь [с. 46–47].

За неким подобием дворика уровнем ниже находился первый сад, где

жили странные животные: шестиногая ящерица, змеи с двумя головами и с

двумя лапами, поросенок с одним глазом, „сиамские близнецы” — крысы

и овцы, собака-обезьяна, воробей-попугай, „собаки с кошачьими головами,

гуси с петушиными головами, рогатые кабаны, страусы-нанду с клювами

орлов, бараны с телом пумы”, змеи с рыбьими головами и жабрами, рыбы

с лягушечьими лапами, жабы с телом ящерицы [с. 44–45] и т. п. Во втором —

нижнем — саду, отделенном от первого сада стеной, резвились дети, паци-

енты Сальватора, и говорящие обезьяны, бесхвостые и „без клочка шерсти

на теле” [с. 48]. Тайная дверь в последней стене вела в сад с бассейном, рас-

положенным в небольшой котловине, а через бассейн с обезьяной-амфиби-

ей открывался еще один проход вниз — в подземную пещеру со стеклянной

стеной, за которой находился „огромный аквариум — вернее, стеклянный

дом на дне моря” [с. 56], где и обитал Ихтиандр, человек-амфибия, спасен-

ный от смерти Сальватором, который пересадил умирающему мальчику

жабры молодой акулы. Таким образом, вершина творения доктора — Их-

тиандр — находится в последнем, самом нижнем круге пространства.

Описание лаборатории Сальватора и его занятий выглядит упражне-

нием в описании межвидовой пересадки органов, ошибочно определяемой

1 А. Р. Беляев, Человек-амфибия, [в:] его же, Собрание сочинений в восьми томах, т. 3,

Москва 1963, с. 33. Далее цитаты из романа Человек-амфибия приводятся по этому изданию

с указанием страницы в скобках.

157 ПОДВОДНЫЙ МИР СОВЕТСКОЙ УТОПИИ…

писателем как вивисекция. Впрочем, очевидно, что Беляев, рассуждающий

о создании симбиотического организма, более совершенного, чем каждая из

его составляющих, достаточно хорошо знаком с экспериментами молодой

советской науки, занятой в 1920-е годы вопросами межвидового скрещива-

ния и межвидовой трансплантации органов и омоложения человеческого

организма 2 . Герой романа Беляева, обвиненный в незаконной медицинской

практике, упоминает о проводимых в это время биомедицинских экспери-

ментах и утверждает, что его опыты вполне закономерны:

Особенно меня увлекла проблема обмена и пересадки тканей между далеко

стоящими животными: например, между рыбами и млекопитающими, и нао-

борот. И здесь мне удалось достичь того, что ученые считают вообще немысли-

мым. Что же тут необычайного? То, что сделал я сегодня, завтра будут делать

рядовые хирурги [с. 179–180].

Сальватор — ученый, предпочитающий опытный путь познания, кото-

рый сводится к

[…] чрезвычайно дерзким по замыслу и блестящим по выполнению опера-

циям: к пересадке тканей и целых органов, сшиванию двух животных, к пре-

вращению двудышащих в однодышащих и обратно, превращению самок в сам-

цов, к новым методам омоложения [с. 173].

Цель его экспериментов — раскрытие механизмов, позволяющих управ-

лять эволюцией человека и совершенствовать человека в физиологическом

плане. Обвиненный в посягательстве на авторитет бога-творца („Неужели

творец создал людей несовершенно? Неужели нужно какое-то вмешатель-

ство профессора Сальватора, чтобы придать человеческому телу совершен-

ный вид?” [с. 169]), Сальватор привлекает в союзники Дарвина, парируя

предъявленное обвинение предположением о существовании альтернатив-

ной модели эволюции:

Вы сами создали процесс, в котором невидимо присутствуют на стороне

обвинения господь бог в качестве потерпевшего, а на скамье подсудимых —

вместе со мной Чарлз Дарвин в качестве обвиняемого. Может быть, я огор-

чу еще раз некоторых сидящих в этом зале своими словами, но я продолжаю

утверждать, что организм животных и даже человека не совершенен и требует

исправления. […] Получив в процессе эволюционного развития большие преи-

мущества по сравнению со своими животными предками, человек вместе с тем

потерял многое из того, что имел на низших стадиях животного развития. Так,

2 См.: N. Krementsov, Revolutionary Experiments: The Quest for Immortality in Bolshevik Sci-

ence and Fiction, Oxford 2013.

158

Любовь Бугаева

жизнь в воде дала бы человеку огромные преимущества. Почему бы не вернуть

человеку эту возможность? [с. 178]

Следует заметить, что в первые десятилетия ХХ века эволюционных

теорий человека и общества, актуальных для культурно-художественных

интерпретаций, в том числе в российской и советской научно-фантасти-

ческой литературе, собственно говоря, четыре: в первую очередь, теория

эволюционного развития человека Дарвина (Charles Darwin, The Descent of

Man, and Selection in Relation to Sex, 1871), социал-дарвинизм (Герберт Спен-

сер, Фрэнсис Гальтон), творческая эволюция (Жан Батист Ламарк), этиче-

ская эволюция (Томас Гексли), кооперативная эволюция (Петр Кропоткин).

Если в основе биологической социологии Спенсера лежало сравнение об-

щества с живым организмом (Herbert Spencer, Social Statics, or the Conditions

Essential to Human Happiness Specified, and the First of them Developed, 1851),

то творческая эволюция по Ламарку — это совершенствование организма

в результате „упражнения органов”, то есть реакции организма на внеш-

ние раздражители (Jean-Baptiste Lamarck, Philosophie Zoologique, 1809). По

Гексли, в борьбе людей за существование имеет место не конкурирование

видов, а „этический процесс”, конечным этапом которого является выжи-

вание более достойных с точки зрения этики (Thomas H. Huxley, Evolution

and Ethics and Other Essays, 1825). Кооперативная революция Кропоткина —

кооперация людей в „этическом процессе”, так называемой „Взаимной По-

мощи” (Петр Кропоткин, Взаимная помощь как фактор эволюции, 1902).

В Человеке-амфибии Беляев ориентируется в основном на Дарвина

и создает модель эволюции человека как движения вперед, но с оглядкой

назад: для дальнейшего развития человека оказывается необходимым со-

здание и совершенствования физиологических характеристик, утраченных

им в ходе эволюционного процесса, что даст возможность изменить антро-

погенез, вернуть человека в водную среду. При этом он во многом опирает-

ся на фантастический антиутопический роман Герберта Дж. Уэллса Остров

доктора Моро (The Island of Doctor Moreau, 1896), также проигрывающий

темы трансплантации органов и вивисекции для „улучшения” человека.

Сводя различие между человеком и животным исключительно к физиоло-

гии, доктор Моро экспериментирует с возможностями бога-создателя; его

задача — изменить „формы мозга”, то есть улучшить умственное развитие.

В романе, что не удивительно, если учитывать отрицательное отношение

Уэллса к вивисекции, эксперимент не удался, и зверолюди после убийства

доктора стремительно регрессируют. Эксперимент Сальватора по созда-

нию совершенного человека также провалился — подводное общество так

159 ПОДВОДНЫЙ МИР СОВЕТСКОЙ УТОПИИ…

и не было создано, хотя и по иным причинам. В некотором смысле Сальва-

тор — светлая составляющая доктора Моро; сад во владениях Сальватора

связывается не только с кругами ада, но несет в себе целый ряд ассоциаций

с райским садом с Сальватором в роли бога-творца.

Человек-амфибия — это роман о создании нового человека и одновре-

менно подводная утопия, исследующая возможность переселения челове-

чества на дно океана. Создание подводного общества возможно в случае

усовершенствования человеческого тела. Примечательно, что тема соци-

альной несправедливости, хотя и присутствует в романе 3 , но не связывается

с революционной активностью. Отсутствие революционной темы в романе

Беляева тем более ощутимо, что в одноименном фильме Человек-амфибия

(1961, Ленфильм, реж. Владимир Чеботарёв, Геннадий Казанский), проиг-

норировавшем обсуждение эволюции человека и общества, тема классовой

борьбы находится в центре экспериментов Сальватора. В романе Беляева

Ольсен, друг Гуттиэре — девушки, которую полюбит Ихтиандр, работает

на пуговичной фабрике приемщиком раковин и планирует, продав жем-

чужное ожерелье Гуттиэре, уехать с ней в США, чтобы спасти ее от свадь-

бы с нелюбимым человеком, за которого ее сватает отец. В фильме Ольсен

(Владлен Давыдов) преследует совсем иные цели. Он журналист, издатель

социалистической газеты, которую Гуттиэре (Анастасия Вертинская) хочет

поддержать и спасти от закрытия. Сальватор (Николай Симонов) в кино-

версии Человека-амфибии не имеет амбициозных планов своего литератур-

ного прототипа по изменению эволюционного процесса и направлению его

в другую сторону. Его цель — исключительно построение подводного мира,

свободного от социального неравенства и эксплуатации, некой Земли обе-

тованной, куда можно будет переселить бедняков после трансплантации

жабр. Против идеи построения подводной утопии выступает социалист

Ольсен, считающий, что и на дне океана восстановление классовой систе-

мы общества и социального неравенства неизбежно, если не произойдет

революционного преобразования системы общественных отношений и не

будет уничтожено деление людей на эксплуататоров и эксплуатируемых 4 .

3 Морской Дьявол, как называют Ихтиандра местные индейцы, помогает бедным рыба-

кам, раздает им деньги и рыбу, удивляется, зачем ловить больше рыбы, чем можно съесть.

Он не знаком ни с денежной системой, ни с товарными отношениями и не понимает эконо-

мических законов, действующих в обществе.

4 Интересно, что в недавней телевизионной версии Человека-амфибии (2004, реж. Алек-

сандр Атанесян) отсутствуют и тема моделирования эволюции человека, и тема социальной

несправедливости, требующей революционного преобразования. Превращение Ихтиандра

в амфибию связано с недостаточным уровнем развития медицины, что не позволило спасти

160

Любовь Бугаева

Советская реальность конца 1920-х–начала 1930-х годов требовала но-

вого подхода к возможностям, открывавшимся в глубинах океана. Океан,

как и Арктика, представлялся огромным „белым пятном”, нуждающимся

в изучении. На суде Сальватор говорит о богатстве морских глубин:

Больше семи десятых земной поверхности составляет пространство водной

пустыни. Но эта пустыня с ее неистощимыми запасами пищи и промышленно-

го сырья могла бы вместить миллионы, миллиарды человек. […] люди могли

бы расположиться по нескольким подводным этажам. Миллиарды людей без

тесноты и давки могли бы разместиться в океане.

А его мощность! […] Практически беспредельный запас энергии. Как он ис-

пользуется сухопутным человечеством? Почти никак.

А мощность морских течений! […] А мощность волн и приливов! […] Как

человечество использует эти силы? Почти никак. […]

Как же мы используем беспредельные богатства океанов? Ловим рыбу —

я бы сказал, снимаем улов только с самой верхней пленки океана, оставляя

совершенно неиспользованными глубины. Собираем губки, кораллы, жемчуг,

водоросли — и только.

[…] если бы человек без скафандра, без кислородных приборов мог жить

и работать под водой. Сколько сокровищ открыл бы он! [с. 182–183]

Практическая реализация мечтаний Сальватора в советской стране, но

без хирургического вмешательства в физиологию человека, стала темой на-

писанного через три года романа Беляева Подводные земледельцы („Вокруг

света” 1930, № 9–23). В Подводных земледельцах писатель создает модель

подводного мира, но не как убежища от несправедливостей общества на по-

верхности земли, а как места, которое необходимо заселять и использовать

в хозяйственных целях. Небольшая группа энтузиастов — агроном, инже-

нер-электрик, профессор, комсомолец-активист, старый охотник с женой,

кореянка-повар и аспирантка из Москвы — поселяются в подводном доме

и создают подводную ферму. Культивируя водоросли на подводных полях,

„подводные земледельцы” ставят задачей, переняв японский метод пище-

вой переработки водорослей, решить проблему нехватки продовольствия

в советской России. Как замечает агроном Волков, если „самим взяться за

разведение морской капусты, как это японцы делают”, то можно „удесяте-

рить сбор и сбыт капусты” 5 . Подводное хозяйство становится возможным

благодаря нескольким техническим новшествам: созданному инженером

его от смерти без пересадки жабр, и все усилия Сальватора направлены на то, чтобы вернуть

Ихтиандра в исходное — человеческое — состояние.

5 А. Р. Беляев, Подводные земледельцы, [в:] его же, Собрание сочинений в восьми томах,

т. 3, Москва 1963, с. 232–233.

161 ПОДВОДНЫЙ МИР СОВЕТСКОЙ УТОПИИ…

Гузиком мини-аккумулятору для получения кислорода непосредственно из

морской воды, что позволило водолазам оставаться под водой длительное

время, и „умной” конструкции подводного жилища, в котором можно за-

ниматься исследованиями, спать, готовить вкусную еду и т. д. „Подводные

земледельцы” выращивают водоросли, изучают морских обитателей, ис-

следуют возможности жизни под водой (экспериментируют с различными

способами передвижения в воде, наблюдают за поведением перемещенной

в подводный дом собаки и т. п.), борются с кознями японских шпионов

и мечтают о „подводной” жизни человека в будущем: „Мы выстроим на дне

настоящие города. Проведем дороги. Наставим электрических фонарей.

И по этой подводной дороге будем ездить на подводных автомобилях к под-

водным знакомым!” 6 . В их мечтах дно океана покрывается не только под-

водными домами, но огромными подводными городами, жизнь в которых

становится возможной для человека не в силу его превращения в челове-

ка-амфибию, но благодаря техническим изобретениям, которые без вмеша-

тельства в строение тела, позволяют человеку длительное время находиться

под водой и перемещаться в воде со скоростью акулы:

Мы сможем строить подводные жилища, снабженные всем необходимым.

И кто знает, быть может, через много-много веков, когда население земли уве-

личится и на суше станет слишком тесно, часть людей уйдет на постоянное

жительство под воду. Здесь имеется еще огромная неиспользованная площадь.

[…] Представьте себе подводные города, залитые электрическим светом, под-

водные автомобили, велосипеды, трамваи, поезда, своеобразные подводные

дирижабли, телеграфы, телефоны, подводные сады и парки с лужайками для

детей, с кучками песку, с прирученными вместо собачек рыбами. Разве это не

заманчивая перспектива? Гидрополис — только первая ласточка 7 .

Впрочем, несмотря на отказ Беляева в Подводных земледельцах от идеи

физиологического совершенствования человека и направленной эволюции,

в романе все же просвечивают идеи кооперативной эволюции Кропоткина.

1960-е годы, когда на экраны советских кинотеатров вышел фильм Чело-

век-амфибия, — время, романтизирующее первопроходцев и исследователей

неизведанных территорий. Тайга, горы, океан, Крайний Север представля-

лись территорией свободы и романтики в сравнении с несвободным, пол-

ным ограничений и запретов и гораздо менее романтичным городским про-

странством. Океан перестал восприниматься как опасное и таинственное

место, в котором у человека есть две возможности — или бороться за вы-

6 Там же, с. 234.

7 Там же, с. 320.

162

Любовь Бугаева

живание, или покорить стихию океана. По сравнению с 1930-ми годами, для

которых характерно противопоставление человека и природы, 1960-е годы

отличает сотрудничество человека с природой, которую не нужно покорять,

но с которой нужно творчески взаимодействовать. Роман Александра Бе-

ляева Человек-амфибия, поднимающий вопросы освоения и использования

морских богатств, и роман Подводные земледельцы, затрагивающий тему

подводного строительства, оказываются в фокусе внимания романтиков

шестидесятых, стремящихся к творческому преобразованию действитель-

ности. В 1966 году на территории СССР начался продолжавшийся восемь

лет период уникальных подводных экспериментов, которые проводили эн-

тузиасты, вдохновленные произведениями Александра Беляева.

Советские исследователи океана, впрочем, были не единственными

и далеко не первыми в области экспериментов по подводному проживанию.

Длительное нахождение под водой стало возможным благодаря созданному

Робертом Дэвисом еще в 1910 году кислородному ребризеру, известному

как Спасательный аппарат Дэвиса. В США в 1960-е годы исследованию

морских глубин уделялось большое внимание, и в Атлантическом и Тихом

океанах появилось несколько подводных лабораторий (SEALABs). Глава

первой американской подводной лаборатории Джорж Ф. Бонд утверждал,

что в обозримом будущем люди смогут жить и трудиться на глубине 700 ме-

тров и глубже. Французский исследователь Мирового океана Жак-Ив Кусто

в это же время разработал и провел в рамках проекта „Преконтинент-1” се-

рию экспериментов по подводному проживанию, в том числе в знаменитом

„Диогене”, первом подводном доме, установленном на глубине 10 метров,

где два акванавта прожили семь дней. Вдохновленные проектом подводно-

го дома Кусто и идеей подводного хозяйства в романе Беляева Подводные

земледельцы, историей человека-амфибии, энтузиасты, члены любитель-

ского клуба „Ихтиандр” в Донецке, в марте 1966 года во время обсуждения

планов на собрании членов клуба приняли решение создать первый в СССР

подводный дом:

Итак, анкетные данные. Имя — „Ихтиандр”. Родители — Александр Беляев

и Жак-Ив Кусто. Дата рождения — 30 марта 1966 года. Место рождения — Укра-

ина, Донецк. Состав семьи — 100 аквалангистов в возрасте от 18 до 50 лет. Обра-

зование — техническое и медицинское 8 .

Первый эксперимент по подводному проживанию был проведен летом

1966 года в Крыму около мыса Тарханкут. Каждому подводному археологу

8 А. А. Чернов, Гомо акватикус, Москва 1970.

163 ПОДВОДНЫЙ МИР СОВЕТСКОЙ УТОПИИ…

знакомо описание легендарного первого советского гидрополиса, состоя-

щего из одной маленькой комнаты с окнами-иллюминаторами, двухэтаж-

ной деревянной кроватью и столом с приборами и телефоном. В исследо-

вательском плане реальных обитателей подводных домов, вдохновленных

фантастикой Беляева, как и „подводных земледельцев”, интересует человек,

длительное время живущий под водой, а также поведение в доме под во-

дой животных (собак, кроликов), реакция морских животных и рыб на но-

вых поселенцев и т. п. За „Ихтиандром-66” последовали другие подводные

поселения: „Ихтиандры 67” и „68”, „Садко”, „Спрут”, „Черноморец” и т. д.,

строительство которых продолжалось до 1974 года. Советским экспери-

ментаторам, большинство из которых были энтузиастами-любителями,

работающими на добровольных началах, часто без институциональной

поддержки, удалось реализовать некоторые идеи подводных утопий Беля-

ева, в первую очередь — доказать возможность жизни и работы в подвод-

ном доме. Эксперименты водолазов-любителей, хотя далеко не идеальные,

были нацелены на доместикацию подводного пространства, превращение

его в „свое” пространство.

Эволюционные фантазии Беляева и идеи совершенствования человека

в физиологическом плане, в частности при помощи трансплантации вну-

тренних органов, не были созвучны романтике неосвоенных пространств,

характерной для периода 1960-х годов. Идеи же кооперации человека

и природы, которые Беляев развивает в Подводных земледельцах, напротив,

оказались близки энтузиастам шестидесятых. Таким образом, в Советском

Союзе 1960-х годов океан стал местом реализации творческих фантазий,

направленных на сотрудничество с подводным миром.

Человек-амфибия — единственное произведение Беляева, которое писа-

тель, по его утверждению, хотел бы продолжить и которое было продолжено

в киноверсиях романа и литературных попытках сиквела 9 , а также в смелых

экспериментах энтузиастов-романтиков 1960-х годов и в опытах с дельфи-

нами 10 . Возможно, продолжение еще следует. Эксперименты по биомодели-

рованию человека при помощи вивисекции, как представляется, утратили

свою новизну, ушла в прошлое и социальная проблематика, характерная

для советской научной фантастики периода 1960-х годов. В фокус внима-

9 В частности, не отличающийся литературным мастерством роман: Александр Климай,

Ихтиандр, Курган 1993.

10 В романе Человек-амфибия у Ихтиандра есть друг и помощник — дельфин Лидинг.

В 1965 г. на Черном море был создан научно-исследовательский центр, просуществовавший

до начала 1990-х гг., в задачи которого входило изучение военного использование морских

млекопитающих.

164

Любовь Бугаева

ния сегодня переместилась генетическая инженерия в эпоху становления

новой евгеники, то есть очередной попытки улучшить генетику человека

и тем самым ускорить эволюционный процесс, что заставляет современных

писателей и кинематографистов обращаться к научным и художественным

экспериментам по созданию „нового человека”, имевшим место в в первые

десятилетия ХХ века.

Коллективная монография под ред. А. Пашкевич и Э. Тышковской-Каспшак

Вроцлав–Санкт-Петербург–Краков 2018

Любовь Бугаева

Санкт-Петербургский государственный университет

ПОДВОДНЫЙ МИР СОВЕТСКОЙ УТОПИИ:

АЛЕКСАНДР БЕЛЯЕВ