«Литература изъята из законов тления.
Она одна не признаёт смерти»
М.Е. Салтыков – Щедрин
В новейшее время мало кто из представителей эрудированного слоя молодых поколений (и даже профессионалов со специальным филологическим образованием) может обстоятельно и полно ответить на вопрос о том, кто такой Николай Трублаини. О нѐм даже не упоминает популярнейший современный трѐхтомный биографический словарь «Писатели нашего детства», молчат об известном в недавнем прошлом детском писателе, путешественнике и воине и многочисленные энциклопедические издания, которые нам были доступны благодаря тесным многолетним дружеским контактам с сотрудниками Луганской областной универсальной библиотеки им. М. Горького.
В августе 2012 года нам посчастливилось встретиться с сотрудниками Луганской областной детской библиотеки, которые в книжных хранилищах разыскали несколько изданий, вышедших в 30-80-е годы прошедшего столетия и посвящѐнных Н.П. Трублаини. Выражаем им нашу глубокую благодарность за помощь в подготовке настоящего материала. Родившийся в первом десятилетии бурного XX века, проведший детские и отроческие годы в небольшом селе на сухопутной Винничине, озорной и отважный мальчишка, начитавшись романтических книжек, буквально бредил Северным Ледовитым океаном и мечтал в рядах первопроходцев смело покорять просторы Арктики, хотя ещѐ и в глаза никогда не видел моря. Нечто подобное было и с любознательным вяткинским пареньком Сашей Гриневским, который впоследствии стал всемирно знаменитым писателем Александром Грином – автором бессмертной феерии «Алые паруса» и многочисленных чрезвычайно популярных и сегодня романтических произведений (см. наш материал о Грине — «Український медичний альманах». — 2011. – № 6. – С. 144 – 156). Николай Петрович Трублаевский (Трублаини стал его свого рода брендом, литературным псевдонимом) родился 12 (25) апреля 1907 года в селе Ольшанка Ольгопольского уезда Подольского губернии (ныне Крыжопольский район Винницкой области) Украины. Отец Коли был умелым и ловким лесорубом, а любимая матушка – высокообразованной сельской учительницей, рано привившей сыну страсть к чтению. Дед Николая – сильный и мужественный Гнат Трублаевский помимо могучего казацкого здоровья, коим он щедро наделил своих сыновей – Пантелеймона, Гавриила, Андрея и Петра – отца будущего писателя, имел приятный певучий голос. Отличался особенно густым чистым «музыкальным» баритоном среди братьев и Пѐтр Гнатович, рано обративший на себя внимание местных церковных служителей. Какое-то время будущий отец Коли пел в церковном хоре и снискал немало похвал у прихожан и священников. Однако было замечено и доложено по начальству, что в церкви молодой и симпатичный Пѐтр величаво пел «божественные» песнопения, а вот на вечеринках со сверстниками и девчатами – весѐлые, богохульные и даже «срамные» куплеты… Из церковного хора его за это тут же уволили. А вот к его брату Гавриилу церковь была более снисходительная и внимательна из-за его примерного кроткого поведения. Вот почему Колин дядя стал священнослужителем. У Колиной бабушки было восемь детей и довольно много внуков, однако, похоже, она никого не любила так, как Миколку. Даже подушечку для него именную красиво вышила шелком. Она знала огромное количество дивных волшебных сказок, старинных преданий, удивительных народных легенд и очарованный мальчик (как юный Саша Пушкин) мог долгими зимними вечерами часами слушать замечательные бабушкины сказки и песни. Чтобы обеспечить семью необходимыми средствами к существованию в ту нелѐгкую пору начала столетия Пѐтр Трублаевский завербовался в Сибирь рубить таѐжный лес, благо здоровьем и физической силой да и профессиональной сноровкой лесоруба он никогда не был обижен. Весь световой день мать учительствовала в церковно-приходской школе, а все вечера проводила за проверкой тетрадей своих учеников. Поэтому воспитывала маленького Колю бабушка Любовь Устимовна, особенно часто напевавшая малышу песню «За Сибирью солнце всходит», и юный фантазѐр представлял себе огромное ярко-красное светило, жгучие сибирские морозы и своего отца, размышляющего о судьбе наследника рода. Как сложится судьба этого мальчика не знал и не предполагал никто из родных. Колина мама Евгения Яковлевна часто брала не по годам смышленого мальчишку в школу, и он очень внимательно и сосредоточенно слушал и моментально запоминал про всѐ на свете. В пять лет способный мальчик уже довольно бегло читал, навсегда полюбив книгу и процесс познания многообразного необъятного мира через чтение. Если его невозможно было разыскать дома и во дворе все близкие знали: Коля прятался где-нибудь в высоких травах и читал приятелям вслух какуюнибудь приключенческую книжку или увлечѐнно О Р И Г І Н А Л Ь Н І С Т А Т Т І 152 рассказывал о необыкновенных путешествиях и дальних таинственных странах, о которых он узнал в результате чтения. Это просветительское занятие, так удачно найденное Колей в детстве, станет потом его истинным призванием во время работы в Харькове, однако до всего этого ещѐ предстояло дожить. Окончив церковно-приходскую школу в родном селе, упорно и увлеченно осваивая некоторые предметы, проучившись четыре года, будущий писатель получил такую характеристику: «Ученик Николай Трублаевский при не очень большой старательности показывает достаточно хорошие успехи в арифметике, алгебре, геометрии, географии, естественной истории. Особенно выдающиеся успехи демонстрирует в российской словесности. Смышлѐн, пытлив. Правдивый, честный, добропорядочный. Наделѐн счастливым талантом очень умело подражать голосам людей и птиц» [4]. Сельская начальная церковно-приходская школа осталась далеко позади. Мама Коли Евгения Яковлевна решает переехать в село Скрытское Браславского уезда на Подолье, а Коля поступает в Немировскую гимназию. Немиров – это щедрая талантами дивная украинская земля. Именно здесь 10 декабря 1821 года родился великий русский поэт Николай Александрович Некрасов. Тут написала первые свои произведения известная украинская писательница Марко Вовчок. Плодотворно трудился на педагогической ниве и в области очень интересной науки этнографии и еѐ супруг Афанасий Васильевич Маркович, собравший множество чудных образцов украинского народного творчества. В 1915 году Коля Трублаевский становится учащимся Немировской гимназии, где с большим жаром и желанием осваивает гранит наук в течение пяти лет. До тринадцатилетнего возраста Николай Трублаевский успешно учился в Немировской гимназии, а в 1920 году, бросив учѐбу, сбежал на фронт «бить Врангеля». Однако по дороге, неосторожно сорвавшись с подножки вагона, он сильно повредил себе ногу и, таким образом, жгучее желание «воевать с белыми» на деле осуществлено не было. Потерявшего сознание паренька совершенно случайно нашѐл в сухой придорожной траве путевой обходчик. Он и отнѐс на руках Колю в ближайшую больницу. Возвращаться в гимназию в столь мятежное время гражданской войны для рано повзрослевшего юноши не имело никакого смысла, тем более, что пришлось довольно долго в стационаре залечивать травмированную ногу. Спасли случайно обнаруженные в кабинете главного врача многочисленные интересные книги и чрезвычайно востребованные у читающей публики популярные в то время журналы. Увлѐкшись, Николай дни и ночи напролѐт активно занимался самообразованием. Что именно любил читать смышлѐный, рано повзрослевший паренѐк? Комплекты журналов «Нива», подшивки популярнейшего издания «Природа и люди» с великолепно иллюстрированными приложениями в виде сочинений известных мастеров приключенческого жанра Гюстава Эмара, Артура Конан Дойла, Жюля Верна, Луи Буссенара и других знаменитых западных авторов. В те времена молодые люди довольно рано взрослели и Николай не был исключением из этого общего правила. Его искреннее желание попасть на фронт отнюдь не было случайным порывом и только серьѐзная травма нижней конечности помешала осуществиться мечте набраться всамделишного, а не книжного опыта на фронтах братоубийственной гражданской… В 16 лет кажется, что весь мир принадлежит тебе и ты можешь всѐ! Николай уехал в село Череповка, где довольно быстро организовал избучитальню, начал вести широкую просветительскую работу (вновь дало себя знать детское призвание!). «Организатора-просветителя» местные кулаки-эксплуататоры многократно пытались запугать, хотели даже убить за правдивые заметки о сельской жизни, которые начинающий селькор посылал в газеты. С головой окунувшись в активную общественную деятельность, Трублаевский стал всеми силами бороться с ненавистным наследием тѐмного прошлого: вѐл агитационную работу за новую власть в своей Ольшанке и в соседних сѐлах, вместе с передовыми комсомольцами вѐл непримиримую борьбу с коварным кулачьѐм. Районный комитет комсомола поручает Трублаевскому организовать в его родном селе кружок по ликвидации неграмотности, и неугомонный сын сельской учительницы с этим заданием успешно справляется. Энергичный юноша организует также регулярную работу сельского клуба, собирает довольно неплохую общественную библиотеку и основывает на своей малой родине первую комсомольскую ячейку. Именно к этому периоду относится начало профессиональной литературной деятельности будущего известного украинского писателя и путешественника [3,7]. В 1923 году винницкая газета «Червоний край» опубликовала его первую крупную статью, а вскоре талантливый молодой человек становится постоянным селькором этого издания, а впоследствии и собственным корреспондентом необычайно популярной в те годы ведущей республиканской газеты «Вести». В 1924 году, переехав в районный центр, Николай стал успешно работать в местном клубе, организовав параллельно несколько кружков по ликвидации безграмотности и собрав группу талантливых сельских корреспондентов. Любознательный молодой человек в это время искренне стремится познать все стороны жизни юной страны, часто посещает различные предприятия и заводы, готовит статьи и заметки, что помогает ему тонко оттачивать природное дарование мастера слова, шлифовать литературное мастерство и служит богатой копилкой бесценного жизненного опыта. В 1925 году Николай направляется учиться в Харьков для повышения собственной квалификации на Всеукраинских курсах журналистики при ЦК КП(б) Украины, после окончания которых уже полноправно и вполне профессионально трудится на ниве украинской журналистики, весьма успешно работая собственным корреспондентом республиканских «Вестей». Вот тогда-то и появился его знаменитый псевдоним – статьи и очерки в газетах стали подписываться необычной фамилией – Трублаини (до этого был ещѐ у него и другой псевдоним «Гнат Завірюха»). Кстати, известный украинский писатель Анатолий Костецкий вспоминал как их товариш Терень Масенко однажды сравнил непоседливого темпераментного курсанта Трублаевского с итальянцами, назвав его на итальянский манер «Трублаини». Это шутливое прозвище удачно пристало к юноше и стало на всю жизнь его знаменитым литературным псевдонимом [5]. Способный молодой человек, талантливый и разносторонний, жаждущий новых знаний, не бросая и каждодневной У К Р А Ї Н С Ь К И Й М Е Д И Ч Н И Й А Л Ь М А Н А Х , 2 0 1 2 , Т о м 1 5 , № 4 153 репортѐрской деятельности, одновременно учится на физико-математическом факультете Харьковского института народного образования. В конце 20-х годов, когда активно началось освоение Крайнего Севера, Николай Трублаини с радостью узнал о готовящейся экспедиции ледокола «Фѐдор Литке» к острову Врангеля и горячо принял предложение участвовать в этой грандиозной «одиссее» в качестве корреспондента газеты «Вести». Будучи уже признанным в масштабах страны литератором, которого почитатели его таланта с любовью окрестили «украинским Джеком Лондоном», Николай Петрович в то время подчѐркивал: «Моя мечта – зажечь юных читателей желанием стать исследователями Арктики, моряками, которые не побоятся штормов, авиаторами, которые сумеют повести самолѐты на тысячекилометровые расстояния, инженерами и учѐными, которые раскроют все тайны природы и победят все стихии» [14]. В те далѐкие от нас годы многотрудное освоение Севера и прокладка Северного морского пути были в самом центре внимания и населения и средств массовой информации молодой советской страны. Николай Трублаини перечитал с жаром увлечѐнного энтузиаста всю литературу по этому вопросу, отметив для себя следующие факты. Так, ему стало известно, что в 1926 году на острове Врангеля была высажена первая советская исследовательская экспедиция, имевшая в своѐм составе авторитетного специалиста Ушакова, а также одного опытного врача-практика, нескольких отважных охотников и знатоков подобных мест эскимосов. В 1928 году этой экспедиции должны были завезти большой запас продовольствия, новую смену людей, однако беспорядочные нагромождения ледяных торосов напрочь закрыли путь к желанному острову, а посланные в эту новую экспедицию с ледоколом «Ставрополь» специалисты так и не сумели пробиться к команде Ушакова. В 1929 году коллективу ледокола «Литке» было приказано во что бы то ни стало добраться до злополучного острова и привезти новую смену полярников. Чем не занимательный сюжет для Жюля Верна или Джека Лондона! В то время Трублаини как раз успешно сдавал зачѐты и экзамены в Харьковском вузе, но как только ему было предложено принять участие в этой новой экспедиции к острову Врангеля, «путешественник по призванию» отказаться не смог. Открывавшиеся грандиозные перспективы полностью захватили исследовательскую натуру Николая Петровича. Его страстно влекли к себе малоизученные северные просторы, очень хотелось молодому журналисту лично познакомиться со знаменитыми полярниками, может быть даже осуществить зимовку во льдах, что было его страстным потаѐнным желанием. Запланирован был морской рейс в два этапа: тропический – от Севастополя до Владивостока и полярный — от Владивостока до острова Врангеля. Непоседливый и чрезвычайно деятельный, Николай Трублаини в рейсе не мог оставаться безучастным наблюдателем: он тщательно и аккуратно мыл, как простой матрос, корабельную палубу, с любовью красил многочисленные вентиляторы, «бил склянки», отмечая время, и даже стоял у штурвала на вахте. В свободные часы он помогал выпускать бодрящие выпуски весѐлой стенгазеты, а также с большой охотой проводил увлекательные познавательные беседы с плавсоставом, обстоятельно отвечая на вопросы аудитории. Пока ледокол «Литке» стоял во Владивостоке на ремонте, выяснилось, что в полярный рейс возможно взять только одного журналиста. Выбор по каким-то неизвестным причинам пал на московскую журналистку Зинаиду Рихтер, сотрудницу солидной газеты «Известия». Оставалось всего три дня до выхода в морской поход к острову Врангеля. Все пишущие коллеги Николая разъехались по домам, однако неугомонный Трублаини всѐ никак не мог расстаться с мечтой попасть на ледокол. Совершенно неожиданно выявились две вакансии: кастрюльника на камбузе и запасного кочегара – дневального. Обе «профессии» были и тяжѐлыми и малоприятными, но это была единственная реальная возможность участвовать в рейсе ледокола «Литке». Молодой и сильный Трублаини быстро освоил профессиональные обязанности кочегарадневального и ещѐ до начала отплытия в полярную часть рейса приступил к выполнению новых для себя трудовых заданий. Следовало участвовать в обслуживании сорока человек экипажа, подавать на завтрак, обед и ужин еду, тщательно мыть кухонную посуду, следить за образцовым порядком и чистотой в помещении кочегарки, а также в столовой и бане. Ежедневно с шести утра до позднего вечера он был на ногах. Кроме того, необходимо было быть в курсе всех корабельных событий, собирать интересные материалы и практически ежедневно писать статьи в газету. В самый последний раз непосредственно перед выполнением полярного рейса ледокол «Литке» заправлялся углѐм на Чукотке. Сойдя на берег, пытливый журналист узнал для себя много нового и необычного в чукотском краю, где ещѐ в сознании людей вовсю властвовали шаманы. Реальный случай, когда по указанию местного шамана убили новорожденного якобы для спасения жизни больной матери, Николай Трублаини, несколько смягчив, описал позднее в рассказе «Маленький посыльный». Материалы для ещѐ одного интересного рассказа «Крылья розовой чайки» тоже были собраны писателем в результате чукотских наблюдений [7]. В одной старинной книге Николай, ни на один день не прекращавший заниматься самообразованием, подчеркнул для себя такую мысль: «И люди пошли туда и залюбовались высокими горами, широкими морскими просторами и могучими потоками, низвергающимися в долины, и океаном, и движением звѐзд – и позабыли о себе». Этот выписанный в записную книжку афоризм Трублаини отчѐтливо вспомнил, когда ледокол, прибыв на полуостров, привлѐк внимание почти всех жителей Чукотки. Приплывая на байдарках из шкур нерпы, спускаясь с гор и приходя из тундры, чукчи становились частыми гостями на ледоколе и с удовольствием принимали нехитрое моряцкое угощение. С гостями-чукчами на борт ледокола однажды попала и маленькая местная девочка Мери, довольно бойко лопотавшая по-русски и быстро завладевшая вниманием всех членов команды. Вскоре начался шторм и ледокол «Литке» был вынужден вечером отойти от берега Чукотки. Спустя несколько часов после отплытия в одном из безлюдных уголков ледокола была обнаружена затаившаяся чукотская девочка Мери. Трублаини, завоевавший за время рейса большой авторитет О Р И Г І Н А Л Ь Н І С Т А Т Т І 154 среди членов команды, принял близкое участие в судьбе девчушки, решив взять еѐ с собой в Харьков, воображая, что, став взрослой, Мери изберѐт для себя профессиональный путь доктора или учительницы. Потом Мери должна будет, став хорошим специалистом, вернуться к себе на родину, чтобы принести большую пользу своим землякам. Утром была получена радиограмма с просьбой срочно возвратить сбежавшую девочку родителям. Хотя шторм разыгрывался всѐ сильнее, капитан ледокола дал распоряжение срочно спустить на воду моторную лодку и отвезти Мери домой. В лодку поместились наиболее опытные моряки, а чукотская девочка, ни за что на свете не захотев расставаться с жизнерадостным дядей Колей, с которым она подружилась, доверчиво обняла его и уже не выпускала из объятий. Осторожно прижав к себе маленькую девочку и накрыв еѐ тѐплой шинелью, Николай Петрович тоже сел в моторку. Холодный северный ветер пронизывал всех участников экспедиции до мозга костей, громадные волны то яростно бросали моторную лодку вниз, то моментально вздымали еѐ на гребень высотой с многоэтажный дом. Почти четыре часа моряки мужественно боролись со свирепой стихией, пока, наконец, им улыбнулась удача пристать к берегу полуострова. А всѐ это время успокоившаяся девчушка крепко и безмятежно спала, чувствуя полную безопасность на руках у своего сильного спутника дяди Коли… В конце концов ледокол «Литке» удачно пристал к берегам долгожданного острова Врангеля. Срок пребывания экипажа на этом острове сократился до возможного минимума, поскольку морозы изо дня в день крепчали, и лѐд всѐ время нарастал, однако свою нелѐгкую задачу экспедиция выполнила чѐтко и в полной мере успешно. За все месяцы полного приключений плавания Николай Трублаини отослал в редакцию газеты «Вісті» большую серию литературных очерков под общим привлекающим внимание читающей публики названием «На грани доступности». На материалах этого морского путешествия Николай Петрович подготовил и в 1931 году издал книгу очерков «В Арктику через тропики», пользовавшуюся огромной популярностью у всей молодой страны. Для друзей-малышей Трублаини написал специально отредактированную им лично книгу «Литке» — победитель льдин». За участие в легендарном походе на ледоколе «Литке» Николай Петрович Трублаини был награждѐн именным знаком «Герой труда», а также получил это высокое почѐтное звание, существовавшее до 1938 года. С победой возвратившись домой на Украину, Николай Петрович вскоре узнал, что готовится новая солидная северная экспедиция – научный рейс на мощном современном ледоколе «Седов». Начальником экспедиции был утверждѐн выдающийся учѐный и государственный деятель Отто Юльевич Шмидт (1891 – 1956) – один из главных организаторов освоения Северного морского пути, академик, ставший впоследствии вице-президентом Академии Наук СССР (1939 – 1942) и Героем Советского Союза (1937). Ближайшими помощниками О.Ю. Шмидта были известные полярные исследователи Владимир Юльевич Визе (1886 – 1954), впоследствии член-корреспондент АН СССР, бывший в своѐ время участником экспедиции Г.Я. Седова (1912 – 1914), а также профессор Рудольф Лазаревич Самойлович (1881 – 1940), знаменитый тем, что он был первым руководителем Северной научно-промысловой экспедиции (1920 – 1925 гг.), несколько лет проработал директором Института по изучению Севера (1925 – 1930), а также начальником экспедиций на ледоколах «Красин» (1928), «Русанов» (1932), «Седов» (1934), «Садко» (1936 и 1937 – 1938). Профессор Самойлович руководил и научной частью известной экспедиции на дирижабле «Граф Цеппелин» (1931). Не попасть в новую экспедицию с такими замечательнейшими людьми влюбившийся в Север Трублаини просто не имел никакого морального права! В Архангельске Николай Петрович узнал, что все более-менее приемлемые для него вакансии в команде уже давно были заполнены, незанятой оставалась только должность кочегара. Предыдущий позитивный опыт плавания на ледоколе «Литке» сослужил нашему герою неплохую службу, что помогло Трублаини занять искомое место и новый кочегар сразу же приступил к работе, когда «Седов» стоял ещѐ на ремонте. Неожиданная болезнь (скорее всего гипертонический криз) помешала осуществиться грандиозным планам журналиста, поскольку корабельный доктор категорически запретил Николаю тяжѐлый физический труд и психоэмоциональные перенапряжения. По рекомендации самого академика О.Ю. Шмидта расстроенного Трублаини всѐ же устроили пассажиром на морской корабль «Сибиряков», который должен был подвезти на Новую землю уголь и продукты для команды ледокола «Седов». Об этой увлекательной поездке Николаем Трублаини был написан ряд интереснейших очерков и подготовлена потрясающая книга «Человек спешит на Север», являющаяся сейчас библиографической редкостью [2]. В 1931 году начались широкомасштабные разведывательные изыскания для грандиозного строительства на Ангаре – самом многоводном притоке Енисея, могучей реке, протекающей на юго-западе Восточной Сибири. Вполне понятно, что неутомимый путешественник Трублаини сразу же поехал в Сибирь, в дремучую тайгу, которую активно осваивал ещѐ до революции его отец. В результате именно этой командировки родилась книга «Ангара», не утратившая своего значения и в наши дни. В 1932 году Николай Петрович, верный своему кредо писателя – путешественника и «певца Севера», совершает очередное путешествие по Арктике на мощном современном ледоколе «Владимир Русанов». Представительная эта экспедиция была организована Всесоюзным Арктическим институтом (ныне Арктический и Антарктический институт Российской Академии Наук). В задачи этой большой научноисследовательской экспедиции входило дойти до Северной Земли и полуострова Таймыр, сменить зимовщиков, впервые активно заняться фундаментальным научным изысканием окрестностей пролива Шокальского в Северном Ледовитом океане, находящегося между островами Большевик и Октябрьской революции в архипелаге Северная Земля. Любопытно, что Юлий Михайлович Шокальский (1856 — 1940), в чью честь назван этот пролив, был известным океанографом и картографом, почѐтным членом АН СССР, Президентом Географического общества СССР (1917 – 1931 гг). Совместно с крупнейшим геодезистом и картографом Александром Андреевичем Тилло (1839 – 1900) Ю.М. Шокальский разработал оптимальную методику проведения У К Р А Ї Н С Ь К И Й М Е Д И Ч Н И Й А Л Ь М А Н А Х , 2 0 1 2 , Т о м 1 5 , № 4 155 картографических работ и применил еѐ при исчислении поверхности азиатской части страны и длин главнейших рек России. На мысе Челюскин коллективу экспедиции ледокола «Владимир Русанов» предстояло построить солидную научно-исследовательскую станцию. Начальником экспедиции «Русанова» был уже хорошо знакомый Николаю Трублаини Р.Л. Самойлович. Богатейший арктический опыт весьма пригодился писателю Трублаини при подготовке его первого крупного художественного произведения – приключенческой повести «Лахтак», которая до сих пор необычайно популярна у молодѐжи и регулярно переиздаѐтся и в 21-м веке [19-21]. Подытоживая колоссальную работу, осуществлѐнную полярниками разных стран и подчѐркивая приоритет нашей отечественной науки в Арктике, Николай Трублаини написал книгу «Советский флаг над полюсом», вышедшую в свет в 1937 году. Эта книга успешно завершила цикл его занимательных и богатых познавательными фактами произведений об Арктике. Следует особо отметить, что после таких дерзновенных экспедиций Николай Петрович всегда возвращался обновлѐнным, посвежевшим и полным величественных творческих замыслов. Экспедиции его омолаживали, он становился мудрее и креативнее. Люди, с которыми путешественнику и писателю Трублаини приходилось бок о бок жить и трудиться в условиях сурового Севера, совершать с ними морские походы и преодолевать многочисленные невзгоды, никогда им не забывались. Он всегда подчѐркивал, что наши исследователи Арктики не являются «рыцарями на час», путешествующими ради личного престижа и мировых рекордов. Задачей отечественных полярников всегда было глубокое изучение Севера в интересах Родины [1,18]. В 30-х годах талантливый автор Трублаини был уже широкоизвестным писателем, произведениями которого зачитывалась вся страна. Живя в Харькове, он был активнейшим членом Харьковского клуба писателей. Благодаря Николаю Петровичу этот клуб регулярно посещали знаменитые в ту пору парашютисты и авиаторы, а также известные военные деятели. В жизнь писательской организации, одной из самых именитых в стране, Трублаини старался внедрить всѐ наиболее интересное и новое, в том числе и в области оборонного дела. В клубе, сначала под руководством опытных специалистов, а затем и самого Николая Петровича, харьковские литераторы старательно изучали стрелковое оружие, осваивали пистолеты, винтовки, пулемѐты и слушали занимательные лекции по военной тематике. Принимал участие любимый писатель и в военных учениях, которые тогда по-старинному именовались «манѐврами». Он часто бывал в воинских частях, с особой тщательностью знакомился с повседневной жизнью и бытом бойцов и командного состава Красной Армии, новинками боевой техники. Свой новый сборник рассказов, посвящѐнных армейским будням, он назвал «Тѐплая осень». С неослабевающим интересом читаются и сегодня рассказы из книги «Капитан Брон», написанных (как и большинство произведений Трублании) на украинском языке. В этой книге автор чудесных приключенческих романов, повестей и рассказов талантливо изображает мужество и смелость людей, которые отстаивают родную страну, а также демонстрируют примеры героической борьбы испанского народа против фашизма, показывая храбрость и самоотверженность молодых защитников свободы и демократии. В середине 30-х годов Трублаини организовал и возглавил при Харьковском Дворце пионеров оригинальный, креативный, как сказали бы сегодня, клуб юных исследователей Арктики. При этом клубе энтузиастов успешно функционировало множество кружков юных штурманов, авиаторов, связистов, географов, геологов, – они готовили молодую смену к неутомимой работе в реальных условиях суровой Арктики. Трублаини вносил в эту увлекавшую его общественную деятельность все свои знания, компетентность и бесценный опыт бывалого путешественника, мужественного полярника, всю свою педагогическую изобретательность и неистощимую фантазию. Когда в Харьков однажды пожаловал прославленный лѐтчик, будущий Герой Советского Союза, Сигизмунд Леваневский (1902 – 1937), Николай Трублаини пригласил его в свой клуб. Это было летом 1933 года, после того как Леваневский спас в арктических льдах полярного исследователя Матерна. Любопытно, что авторы этой статьи проживают в Луганске в жилищном квартале, носящем имя Леваневского, однако большинство наших соседей не может толком объяснить кто такой Леваневский. Сигизмунд Александрович Леваневский – известнейший авиатор, получивший высокое звание Героя Советского Союза в 1934 году. Заслуженная награда вручена ему была за участие в спасении экипажа парохода «Челюскин». В 1936 году Сигизмунд Леваневский совершил беспересадочный авиационный перелѐт по маршруту ЛосАнджелес-Москва. В 1937 году славный авиатор трагически погиб во время перелѐта через Северный полюс. Но вернѐмся к лету 1933 года, когда, будучи в гостях в Харьковском клубе Николая Трублаини, знаменитый лѐтчик Леваневский ярко, живо и красочно поведал о многотрудной работе в условиях Арктики. Так убедительно мог говорить только человек, повидавший в жизни много разного и очень знающий все перипетии судеб людей, преодолевающих невзгоды и побеждающих стихии не смотря ни на что. В Леваневском, как отмечали слушатели той незабываемой встречи, было что-то от легендарного «моряка в седле» Джека Лондона, с творчеством которого очень часто соприкасались юные исследователи Арктики. Темпераментный Николай Петрович разговаривал с Сигизмундом Леваневским абсолютно «на равных», и они, практически ровесники, отлично понимали друг друга. У этих крепких мужчин, многократно побывавших в далѐком-предалѐком царстве «ледяного безмолвия», было немало общих тем и большое количество общих знакомых… Как известно, в 1934 году 13 февраля в 13 часов 20 минут по московскому времени ледокол «Челюскин» затонул, раздавленный колоссальным сжатием многотонных ледяных глыб, и 104 человека экипажа были высажены на льдину. Имена начальника экспедиции академика Отто Юльевича Шмидта (его сын академик Сигурд Шмидт жив до сих пор и довольно часто и охотно даѐт интервью средствам массовой информации), мужественного капитана Владимира Ивановича Воронина (1890- О Р И Г І Н А Л Ь Н І С Т А Т Т І 156 1952), опытного полярного радиста Эрнста Теодоровича Кренкеля (1903-1971) облетели всю страну и были у всех на устах. Сразу же была организована правительственная комиссия для оказания помощи потерпевшим полярникам под председательством видного государственного и партийного деятеля Валериана Владимировича Куйбышева (1888 – 1935). С этого памятного дня Николай Трублаини с волнением вслушивался в каждое новое сообщение о судьбе «челюскинцев» по радио, фиксируя каждый факт, каждую деталь, обдумывая пути спасения, переживая, мысленно разделяя все трудности и невзгоды жизни на льдине. 11 апреля лѐтчиками Василием Молоковым и Николаем Каманиным в Ванкарем (мыс на северо-западе Чукотского полуострова), где была установлена полярная станция, доставлены были первые 35 человек «челюскинцев», в том числе и больной О.Ю. Шмидт. В конце концов радио разнесло долгожданную радостную весть: 13 апреля в 4 часа 40 минут вся экспедиция была спасена! Чувство торжества и великой победы над стихиями переполнило душу Николая Трублаини. Он захотел не только лично присутствовать на встрече бывалых полярников, но и организовать делегацию пионеров, чтобы сделать и их участниками грандиозного исторического события. Осуществить дерзкую ребячью мечту помогла газета «На смену». Москва… Вокзал… Шумное людское море, но вот появляются знакомые лица легендарного Отто Шмидта, основателя первого посѐлка на острове Врангеля (1926) Георгия Ушакова, полярного исследователя Рудольфа Самойловича… Они в мгновение ока узнают Николая Трублаини, обнимают его и крепко целуют. Харьковские пионерыкружковцы с букетами чудесных цветов горячо приветствуют полярников. И тут же с Ушаковым и Самойловичем назначаются встречи – молодой смене никак нельзя отказать. Ребятам удалось повстречаться даже с самим О.Ю. Шмидтом! Рассказ начальника экспедиции об Арктике и беспримерной жизни на плавучей льдине был ярким и запоминающимся. От имени харьковской делегации молодѐжи выступил юный Стѐпа Бражко, дав обещание прославленному полярнику немедленно организовать в Харькове кружок «Юные исследователи Арктики» (ЮИА). Мысль о создании подобного кружка зародилась у Трублаини довольно давно как тема для будущей повести, в которой школьники, интересуясь Арктикой, создают сначала кружок, где изучают эту северную полярную область нашей планеты, включающую окраины материков Евразии и Северной Америки, а также почти весь Северный Ледовитый океан с островами. Кружок молодѐжи по мысли писателя постепенно перерастает в клуб. Члены клуба принимают активное участие в экспедициях на Север и, наконец, достигают Северного полюса. По дороге из Харькова в Москву, обсуждая с ребятами свои литературные идеи, Николай Петрович почувствовал реальную возможность создания такого кружка, а затем и клуба. Сначала замечательный кружок «Юные исследователи Арктики» был организован при библиотеке одной из харьковских школ, а с переездом столицы Украины из Харькова в Киев одно из величественных правительственных зданий было передано Дворцу пионеров и октябрят, а уже в нѐм было выделено специальное просторное помещение для Клуба юных исследователей Арктики. Перед открытием Николай Петрович разослал от имени членов клуба радиограммы всем знакомым полярникам – кумирам тогдашней молодѐжи. 15 ноября 1934 года состоялось долгожданное торжественное открытие клуба в большом зале Харьковского Дворца пионеров и октябрят. В этот день была получена ответная приветственная радиограмма от полярников из бухты Тихой на Земле Франца-Иосифа. На следующий день пришла радиограмма с мыса Желания от начальника зимовки. А ещѐ через несколько дней прибыла радиограмма с мыса Челюскин – северной оконечности полуострова Таймыр и самой северной точки материка Евразии и материковой суши (77º43´ северной широты и 108º18´ восточной долготы). С помощью Николая Петровича юные кружковцы составили подробное письмо О.Ю. Шмидту, в котором они рапортовали знаменитому исследователю Севера о выполнении своего обещания и рассказывали о больших планах на будущее. В клубе со временем были организованы пользовавшиеся большой популярностью у юных харьковчан отряды географов, штурманов, полярных лѐтчиков, радиосвязистов, геофизиков, геологов, зоологов. Руководство этим клубом было возложено на членов правления, которые выбирались общим собранием членов клуба ЮИА из представителей каждого из исследовательских отрядов. Члены правления клуба составляли календарные планы конкретной работы, назначали ответственных за осуществление каждого задания, готовили новых школьников к вступлению в члены клуба. Непременным условием для вступления в клуб ЮИА были: отличная и хорошая учѐба, наличие сданных норм на значки «Юный ворошиловский стрелок» и «Будь готов к труду и обороне!» (знаменитый БГТО). Желающего, внимательно изучив его личность и документы, принимали в один из интересующих его отрядов или, как их впоследствии называли, кружков, сначала в роли кандидата. Через некоторое время, после успешного выполнения довольно ответственных поручений и творческих заданий, «зрелость» кандидата всецело проверялась на заседании правления клуба, где задавалась масса вопросов испытуемому. Только после всего этого успешно прошедший «селекцию» допускался к приѐму на общем собрании членов клуба. Интересно что, развивая у своих воспитанников предельную самостоятельность, ответственность и умение управлять людским коллективом, Николай Петрович не подменял собой и собственным большим авторитетом своих питомцев. Он искренне старался научить, помочь, поддержать то или иное перспективное начинание юных. Что особенно важно, так это то, что сам Трублаини никогда не имел привычки занимать места в президиуме, но даже его немое личное присутствие создавало определѐнный деловой настрой и чѐткую целенаправленность проведения собраний. Академик Отто Юльевич Шмидт единогласно был избран почѐтным членом Харьковского клуба ЮИА, а в феврале от него была получена телеграмма с сердечной благодарностью. Весьма много разнообразных хлопот и житейских треволнений было при организации первой У К Р А Ї Н С Ь К И Й М Е Д И Ч Н И Й А Л Ь М А Н А Х , 2 0 1 2 , Т о м 1 5 , № 4 157 экспедиции членов клуба. В экспедиции участвовало 26 наиболее активных кружковцев. Довольно большое значение придавалось творческому оформлению этой грандиозной экспедиции юных полярников. Выхлопотали отдельный вагон, который между собой мальчишки прозвали «Ледоколом на колѐсах», а по всему вагону шла красивая надпись: «Первая пионерская экспедиция за Полярный круг». Маршрут, начавшийся в первый день 1935 года, пролегал по таким городам, как Харьков-Мурманск через Москву, Ленинград, Кировск. Все члены экспедиции заняли определѐнные посты согласно их подготовки в кружках. Молодые специалисты были оснащены соответствующей аппаратурой. Именно на практике проверялась их профессиональная компетентность и умение работать с разнообразными техническими приборами. Николай Петрович всецело продумал план проведения полярной экспедиции, детально ознакомился со всем самым занятным и интересным, что должно было встретиться путешественникам по пути следования поезда. У окружающих создалось впечатление, что нет ни одного вопроса, на которых известный путешественник Трублаини не мог бы ответить. Он часто заглядывал в свою записную книжку, в которой на первой странице были запечатлены слова И.А. Гончарова, великого знатока русского языка и великолепного литератора: «Мудрость – это совокупность истин, добытых умом, наблюдением и опытом и приложимых к жизни, это гармония идей с жизнью». У Трублаини такая гармония присутствовала в его неугомонной жизнедеятельности всегда. Если вдуматься в результаты подобной энергичнейшей работы превосходного организатора, педагога, журналиста и писателя Николая Трублаини, то создаѐтся впечатление, что он жил и существовал по принципу: «Светя другим, сгораю сам», столь известному в медицине ещѐ с незапамятных времѐн. Незабываемые встречи юных участников экспедиции были организованы, конечно же, Николаем Петровичем. Члены экспедиции посещали Шмидта и Самойловича, встречались со знаменитыми полярниками Минеевым, Конусовым, Лакроновым. В Харьков экспедиция возвратилась, обогащѐнная не только знаниями, впечатлениями, новыми знакомствами, но и многочисленными подарками полярников. Было бы чрезвычайно интересно узнать, как сложились судьбы этих мальчишек, мечтавших о Севере! Наверняка многие из них стали людьми уважаемыми и состоявшимися (если только не погибли на фронтах второй Мировой войны). Великолепную деятельность клуба ЮИА в те годы широко освещали в прессе и по радио, о харьковском клубе хорошо знали за пределами Украины. В 1935 году прошла юбилейная сессия, посвящѐнная 15-летию Арктического института и годовщине спасения экспедиции челюскинцев, на этот грандиозный научнообщественный форум приглашены были и наиболее активные представители от клуба ЮИА. Все эти интереснейшие поездки ребят укрепляли их дружеские контакты и человеческие связи с полярниками, знакомили с научными изысканиями сотрудников Арктического института, с новинками литературы, посвящѐнной освоению Севера, с новым техническим оборудованием и современными приборами. Харьковский клуб ЮИА имел свою прекрасную библиотеку, в зале стояли чучела невиданных зверей и птиц. Под стеклом хранилась великолепная коллекция минералов, а на столах располагались толстенные альбомы с фотографиями многочисленных экспедиций. Со временем была придумана особая форма для членов клуба ЮИА, вызывавшая «белую» зависть у всех окрестных мальчишек и девчонок. Еѐ разработал лично Н.П. Трублаини. Это был чѐрный костюм в светлую полоску, бледно-розовая рубашка с изящным чѐрным галстуком и пилотка с вожделенным значком Северного морского пути. Капитан и вожак всех клубовцев Трублаини убеждѐнно считал, что форма дисциплинирует и обязывает поддерживать «честь мундира» даже вне стен Дворца. Вполне естественно, что сам Трублаини тоже носил такую форму. В дальнейшем с живейшим участием Николая Петровича были организованы другие экспедиции членов клуба ЮИА. Так, ребята на пароходе «Герцен» побывали в рейсе на Новой Земле, на ледоколе «Литке» принимали участие в рейсе вокруг Скандинавского полуострова. При этом они не были пассивными зрителями, а по мере своих силѐнок помогали команде моряков и с удовольствием выполняли несложные поручения взрослых. В 1936 году члены клуба ЮИА ездили в портовый город Николаев для ознакомления с современным ледокольным и пароходным флотом, побывали в гостях у членов экипажей. Летом группа «арктиков» по-походному жила в настоящих палатках под Москвой, именно там, где завзятые полярники проходили профессиональную подготовку к очередной экспедиции. Будущие геологи (члены кружка исследователей Земли) побывали с экскурсией в знаменитых соляных шахтах Донбасса. Трублаини, бывший большим энтузиастом физкультурного движения, являвшийся поклонником трудов профессора И.М. Саркизова-Серазини, уделял огромное внимание здоровому образу жизни и напряжѐнной физической подготовке клуба ЮИА. Он устраивал зимой весѐлые экспедиции и разведывательные лыжные «вылазки» (прообраз популярной в недавнем советском прошлом пионерской игры «Зарница»), летом же организовывались длительные пешеходные переходы. Многие члены клуба имели опыт восхождений на небольшие горные вершины и с гордостью носили значок «Юный альпинист». Неуѐмная пытливость и доброе отношение к детям были всегда превалирующей доминантой в организаторской и педагогической работе Трублаини, бывшего одновременно и талантливым детским писателем и воспитателем-новатором, бывшем в чѐм-то сродни великому А.С. Макаренко. В 1936 году Николай Петрович объявил о создании «Клуба подводных глубин». С юными участниками этого нового клуба он ездил в Балаклаву, Алушту, Одессу, Ялту. Вместе с ними он бесстрашно спускался под воду в водолазных костюмах, показывая образец поведения собственным примером. «Делай, как я!» — подобный девиз был главным у этой деятельной творческой личности. По материалам всех этих южных поездок были написаны такие интереснейшие произведения, как рассказ «Алѐша и Чертан», а также замечательная повесть «Путешественники», которые до сих пор пользуются большим спросом у юных читателей (по данным Луганской областной юношеской библиотеки). Все годовщины образования клуба ЮИА отмечались, как правило, с большим неформальным О Р И Г І Н А Л Ь Н І С Т А Т Т І 158 торжеством. Мероприятия носили искромѐтновесѐлый и абсолютно нескучный характер. Итоги работы за календарный год подводились быстро, чѐтко, задорно. В этот день устраивались встречи и чаепития с полярниками, а всевозможным играм и викторинам, конкурсам и состязаниям не было конца. Особенно увлечѐнно работали члены клуба ЮИА над составлением первого в мире «Арктического словаря», который молодые энтузиасты планировали постепенно развернуть в настоящую арктическую энциклопедию. Отметим, что в то время никакого Арктического словаря и в помине не было (Север только осваивался), вот почему эта блестящая идея Трублаини «со товарищи» получила горячее одобрение всех сотрудников и руководства Арктического института. Однако деятельность в секциях Клуба юных исследователей Арктики Николай Петрович совершенно не лимитировал только лишь теоретическими занятиями, хотя и они проходили интересно, весело и с истинным исследовательским задором и вдохновением. Одна за другой организовывались всевозможные поездки с детьми по всей необъятной стране. Именно одна из таких поездок Н.П. Трублаини с харьковскими пионерами к Севастополю и Одессе завершилась созданием уже упоминавшейся увлекательнейшей детской повести «Путешественники» («Мандрівники»). В это время писатель активно работал и над одной из лучших своих книг – повестью «Лебединый остров», которая позднее стала называться «Шхуна «Колумб»» и по которой уже после войны сняли очень популярный в СССР кинофильм «Юнга со шхуны «Колумб»». Как и в вышедшей ранее повести «Лахтак», читатель этой замечательной книги попадает в мир приключений, как будто лично вступая в противоборство с ураганами и штормами. Автор как всегда с любовью и чувством глубокого уважения рассказывает в «Шхуне «Колумб»» о тружениках моря – рыбаках, моряках, а также о пограничниках – людях, которые своим самоотверженным трудом увеличивают могущество родной страны. Тесная связь и дружба с ребятами помогла Трублаини создавать любимых читателями героев, поступки которых учат многие поколения мальчишек и девчонок не бояться трудностей и, отдавая все силы на благо Родины, претворять свои лучшие мечты в реалии бытия. После оживлѐнных разговоров с детьми писатель всегда активно дорабатывал и редактировал практически все свои произведения. Особенно это касается нескольких редакций повестей «Лахтак» и «Берег неизвестного острова». У Николая Петровича была собственная педагогическая система (он увлекался одно время трудами Николая Пирогова и Антона Макаренко, творчески преобразовав идеи этих великих педагогов для своих нужд). Трублаини, к сожалению, не хватило жизни, поскольку прожил он всего 37 лет (столько же судьба отпустила и Александру Пушкину), иначе он непременно сделал бы и фундаментальные педагогические выводы из своего огромного опыта общения с детьми. Следует подчеркнуть в этой связи, что в 1940 году были опубликованы такие замечательные воспитательнообразовательные статьи Николая Петровича, как «Повесть для школьников», «По страницам детских журналов» и другие [13-17], в которых он излагал собственные не заѐмные, а выношенные и прочувствованные взгляды на детскую литературу, еѐ специфику, на воспитание подрастающих поколений, на то, как готовить юную смену к защите отечества. Очень часто Трублаини ставят рядом с другим известным и очень талантливым детским писателем Аркадием Петровичем Гайдаром, бывшим в годы гражданской войны командиром полка в юном четырнадцатилетнем возрасте. Гайдар как-то напишет: «Не биографии наши необыкновенны, а то, что мы, обычные мальчишки, жили в необычайное время [9]. И Гайдар и Трублаини шли одной профессиональной дорогой. Каждый увлечѐнно работал с детьми, искренне стремился направить кипучую энергию молодѐжи на полезные дела, развить в них самые лучшие человеческие качества. И совсем не так важно, исследователей далѐкого Севера или тимуровцев готовили они. Замечательно, что герои любимых книг увлекали и вдохновляют и сегодня молодых, становятся для них волнующим и зовущим примером. Гражданская война в Испании в 30-х годах ХХ века всколыхнула весь цивилизованный мир. Николай Трублаини жадно ловил каждое новое сообщение об испанских событиях. Он внимательно вчитывался в волнующие душу статьи Михаила Кольцова и Ильи Эренбурга, снова и снова ходил смотреть кинохронику Романа Кармена, ни на минуту не отходил от радиоприѐмника. Именно тогда он с увлечением стал читать произведения испанских писателей и первые напечатанные в СССР повести известнейшего американца Эрнеста Хемингуэя. «Рубашка капитана Хозе Индалего» — так называется рассказ Трублаини о юных республиканцах, написанный в 1936 году по следам событий в Испании. О героической борьбе испанского народа против фашизма, о храбрости и самоотверженности молодых героев рассказывают и другие его произведения [17,20]. С середины 30-х годов до начала Великой Отечественной войны Трублаини пережил свою поистине «болдинскую осень». Это были годы его становления как профессионального писателя, годы упоѐнного литературного труда и выдающихся успехов у молодых читателей. Вышли в свет все самые знаменитые его книги, навсегда вошедшие в сокровищницу детской литературы, в том числе «Лахтак» и «Шхуна «Колумб»». Был создан также фантастический роман «Глубинный путь», в котором рассказывалось о строительстве невиданного доселе подземного пути между Москвою и Владивостоком, о создании новой эффективной техники для обороны страны. Романом Николай Петрович удовлетворѐн не был и постоянно дорабатывал и перерабатывал его. Очень скоро талантливый писатель возглавил Харьковское отделение книжного издательства «Радянський письменник». И вот тога-то у Николая Петровича практически не осталось времени для окончательной шлифовки романа, печатавшегося с продолжениями в «Литературном журнале». Фантастический роман «Глубинный путь» вышел в свет, когда самого автора уже не было в живых. В 1938 году в Москве состоялось широкомасштабное совещание работников искусств, посвящѐнное проблемам подрастающего поколения, на которое был приглашѐн и наш полярник, неутомимый путешественник, отважный моряк и замечательный писатель, чрезвычайно популярный у У К Р А Ї Н С Ь К И Й М Е Д И Ч Н И Й А Л Ь М А Н А Х , 2 0 1 2 , Т о м 1 5 , № 4 159 юношества. Николаю Трублаини исполнился тогда только тридцать один год, а за плечами было столько пережитого и прочувствованного, преодолѐнного и сотворѐнного! Опытному педагогу и популярному детскому писателю было о чѐм рассказать на том совещании, было о чѐм поделиться и с коллегами по перу. Именно в то время, кстати, в украинском журнале «Пионерия» печаталась его повесть «Лебединый остров» — первоначальный вариант «Шхуны «Колумб»», а в Дитвидаві выходила повесть «Мандрівники» — произведения, которым суждена была долгая и долгая жизнь. Они всегда стоят рядом с гайдаровскими книгами «Тимур и его команда», «Школа», «РВС». Оба знаменитых писателя говорили на этом совещании о жизни, о литературе и о проблемах, которые волновали юных. Этот разговор горячо поддержали мастера слова – Андрей Головко, Александр Копыленко, Михаил Куприянов (первый из знаменитой троицы художников Кукрыниксов), а также Самуил Маршак и другие известнейшие деятели литературы и искусства. Хорошо известно, что сила влияния педагогики Трублаини заключалась не в поучениях, устрашениях, а в действенных, живых поступках, когда примером для других должен быть ты сам, ибо не спрячешь от внимательного детского взгляда ни свою чѐрствость, ни равнодушие, ни эгоизм, ни жадность. Педагоги, перефразируя известную крылатую фразу, ошибаются как и минѐры, только один раз… Очень трудно бывает вернуть детское доверие, когда проповедуешь одно, а делаешь другое… Против такой, с позволения сказать, педагогики и боролся всю свою сознательную жизнь Трублаини, создавший собственную, живо аукнувшуюся потом в трудах Василия Сухомлинского, педагогику – свою школу радости, школу гармоничного воспитания будущих граждан великой страны. Вот почему, создавая Клуб юных исследователей Арктики – эту поистине непревзойдѐнную лабораторию живой педагогики, Н.П. Трублаини «в кружок интересующихся принимал не папенькиных сыночков, болтунов, а только тех, кто был охоч до работы, только тех, кто прекрасно учился. На пятѐрки. А желающих с четвѐрками терпели только в течение нескольких месяцев…» [21]. Заботился Николай Петрович, чтобы детвора, как и он сам, досконально владела и русским и украинским языком. Увлечѐнно знакомились школьники из Клуба ЮИА с достижениями современных и старинных учѐных-биологов, пополняя свои знания о водах, землях, растениях, животных и человеке. У опытных медиков клубовцы учились десмургии, бинтуя друг другу воображаемые раны, постигали искусство умело ухаживать в походах за заболевшими. Быстро бегали, плавали, водили парусные лодки. Соображали довольно чѐтко в карте звѐздного неба, хорошо понимали в радиоаппаратуре, кропотливо осваивали навигацию, исследовали океанские течения, составляли мореходные карты – кто до чего был способен. Кроме того кружковцы-клубовцы учились лазить по скалам, готовили снасти рыбакам, кашеварили. Когда нужно было – становились малярами, столярами, землекопами и, естественно, настоящими солдатами, привыкали к порядку, чистоте, дисциплине, вели ежедневники и писали в газеты, пели, рисовали, осваивая неимоверные глубины книг Александра Пушкина, Тараса Шевченко, Александра Блока, Леси Украинки, Владимира Маяковского и, усвоив активное отношение к труду, ни в чѐм и никогда не оставались сторонними наблюдателями. К каждому найти подход, зажечь юного на поиск, своевременно поддержать добрые начинания – таким был девиз Трублаини – педагога. Работа клуба была организованна так, чтобы каждый его участник мог как можно лучше и больше раскрыть свои дарования и склонности. По сути дела это была своеобразная интересная игра и одновременно серьѐзное обучение. В своѐ время готовя сверхдальний лыжный переход по маршруту Воронеж-Москва-Владимир-Горький, названный «Звѐздным походом», авторы этой статьи активно использовали педагогические приѐмы и опыт именно тридцатых годов. Командиром «Звѐздного похода» — 70-х стал аспирант Воронежского мединститута Валерий Фролов, а комсоргом студент того же вуза Николай Пересадин. Отметим попутно, что книги Трублаини и его педагогические идеи и опыт всегда были в центре внимания членов нашего отряда (как и сегодня, когда мы работаем со студенческой молодѐжью). Педагогика Трублаини – живительный информационный и идейный источник для всех тех, кому не всѐ равно, каким будут наши грядущие поколения. Своеобразие этой педагогики и еѐ принципов так прокомментировал сподвижник Трублаини Давид Вишневский: «Трублаини необычайно скромный, он и полусловом не обмолвился о «своей» системе воспитания. А она у него была. Николай Петрович думал о ней, создавал, уточнял, проверял на практике. Вспоминаю наши разговоры об Ушинском, Макаренко. Даже на фронте педагогические проблемы волновали его. Среди книг и брошюр о путешественниках в Арктику, папанинцах, любимых им Миклухо Маклае, Амудсене, Нансене, Циолковском были и избранные произведения Песталоцци, а также знаменитая книга «Дом ребѐнка» итальянки Марии Монтесори… Как-то при мне Николай Петрович купил у букинистов «Эмиль, или о воспитании» Жана Жака Руссо, книги Гельвеция, Дидро. Немало полезного черпал писатель из основного педагогического труда К.Д. Ушинского «Человек как предмет воспитания» [5]. Знаменитый Клуб ЮИА был первой достигнутой вершиной педагогического таланта Трублаини. Для Трублаини писать означало жить. Целых семнадцать лет, будучи известным писателем, он не выпускал из рук журналистского пера, поставив последнюю точку уже во фронтовой газете «Знамя Родины». Будучи человеком весьма организованным, целеустремлѐнным, Трублаини никогда не терял времени на пустые разговоры, его рабочий день был строго и чѐтко расписан, поэтому он так много успевал. Супруга Трублаини Нина Владимировна Кочина – Трублаини вспоминает, как именно работал Николай Петрович. Он мог годами вынашивать замысел произведения, собирая по зѐрнышку необходимый материал. Однако когда садился за работу, тут уже ничто не должно было ему мешать. И так продолжалось три-четыре месяца. Работал талантливый писатель по восемнадцать часов в сутки. … Я тихонько утром поставлю ему… кофе или чай и выйду. Через какое-то время смотрю – нет. О Р И Г І Н А Л Ь Н І С Т А Т Т І 160 Вот хорошо… Так было на второй, третий и на четвѐртый день. Однажды пошѐл Николай Петрович в город по своим повседневным делам. Я случайно открыла дверцы шкафа… — всѐ то, что я приносила ему, стояло там нетронутым… Чтобы меня не расстраивать, прятал в шкафу. Он не мог себе позволить в ту минуту расслабиться… Потом извинился. Он никогда не думал, что впереди у него ещѐ целая вечность и что ещѐ успеет наработаться и так себе, развлекаясь, писать всякую всячину [5]. В предвоенные годы в печати появились такие произведения Трублаини, как «Капитан Брон», «В океане», «Рыболов с «Альбатроса». Герои этих произведений бдительны, находчивы, мужественно защищают Родину от шпионов и диверсантов. В журнале «Знання та праця» была напечатана на украинском языке научно-фантастическая повесть «50-та параллель» — первоначальный вариант романа «Глубинный путь», в котором Трублаини прозорливо угадал характер будущей войны – внезапность вражеского нападения и массовый героизм нашего народа. 22 июня 1941 года было обычным летним воскресным утром. А в 12 часов по радио прозвучало страшное слово – война! В то первое утро Великой Отечественной войны фашистские самолѐты бомбили Киев, Севастополь, Ригу, Вильнюс и другие советские города. Ушли на фронт многие харьковские писатели. Первые три месяца войны Николай Петрович оставался в Харькове, возглавляя харьковский филиал издательства «Радянський письменник». На первом же после объявления войны производственном совещании Трублаини поставил вопрос о перестройке работы в соответствии с условиями военного времени. Было намечено издание серии книг «Фронт и тыл». Трублаини как директор филиала говорил о том, что необходимо оперативно подготовить десятки произведений, рассказывающих о боевых подвигах советских воинов и о труде во имя победы. Уже в середине июля такие книги были выпущены в свет в Харькове и Киеве. 19 июля 1941 года десятитысячным тиражом был напечатан рассказ Николая Трублаини «Жизнь за Родину». Кроме того, каждый день писатель находил время заниматься в батальоне народного ополчения, а по ночам дежурить на крыше Дома писателей, параллельно он вступил в ряды истребительного батальона. 18 сентября 1941 года была эвакуирована семья Трублаини. Уехали Нина Владимировна с дочкой Наташей в г. УсольеСибирское. Будучи заботливой женой и к тому же медиком, супруга оставила Николаю Петровичу лекарства, чистое бельѐ и рубашки, не ведая, что видит его в последний раз. Проездом через Харьков на Юго-Западный фронт как корреспондент «Комсомольской правды» детский писатель и друг Николая Петровича Аркадий Гайдар посетил издательство и имел разговор с его директором. Очень жаль, что всѐ то, о чѐм говорили два знаменитых детских писателя, судьбы которых во многом были схожи, нам неведомо. 22 сентября 1941 года просьбу Трублаини об отправке на фронт в конце концов удовлетворили. Он поехал в действующую армию и 24 сентября уже был в редакции фронтовой газеты «Знамя Родины». 3 октября бригада военных корреспондентов, возглавляемых Владимиром Гавриленко, была командирована в дивизию, которой командовал полковник Шепетов. Дивизия весьма успешно отражала атаки гитлеровцев. Трублаини очень хотел побывать непосредственно на передовой, в окопах, хотел поговорить с бойцами. Вскоре он с журналистом Александром Световым попал в расположение одной передовой пулемѐтной роты. Время было горячее, и никто из военных не обратил на новичков внимания. Вскоре «заговорили» пулемѐты. Второй «номер» пулемѐта, возле которого как раз находились журналисты, был в ходе боя ранен. Ему оказали помощь и удалили с поля боя, а Трублаини успешно заменил раненого воина. Бой продолжался в течение получаса. Глаза Николая лихорадочно блестели, он довольно умело подавал первому номеру пулемѐтную ленту, потом куда-то нырнул, принѐс воды и охладил пулемѐт. Николай Петрович был оживлѐн, радостно возбуждѐн и за «эти полчаса так сдружился с пулемѐтом, что пришлось его долго уговаривать, чтобы он согласился уйти…», — вспоминал А. Светов. Командир бригады военных корреспондентов Владимир Гавриленко, свидетель последних дней жизни Николая Трублаини, писал: «… На полк, с которым мы двигались, неожиданно налетело семь немецких четырѐхмоторных бомбардировщиков. Гитлеровцы заметили отход частей нашей армии и начали нещадно бомбить советские войска, двигавшиеся на восток. Во время налѐта был ранен Николай Трублаини. Рана казалось нам не слишком страшной. Крови сошло совсем мало. Мы перевязали товарища бинтом из индивидуального пакета. Намостили на машине соломы, постелили шинель. На плащ – палатке подняли и бережно положили Николая. Но только – только полуторка двинулась, Трублаини стал тяжело стонать, жалуясь на нечеловеческую боль в нижней части живота. Мы поняли, что осколок проник во внутренние органы. Как спасти товарища?» [19]. Оперировал Николая Петровича главный врач полевого армейского эвакуационного госпиталя опытный хирург Сорочан. Ранение оказалось очень серьѐзным. Осколок сразу найти во время оперативного вмешательства не удалось, он проник глубоко в брюшную полость. Потребовалась новая операция. «Сделаем всѐ, что в наших силах», — кратко сказал хирург. При повторной операции острый осколок был всѐ-таки найден. Николая Петровича поместили в санитарный поезд, который шѐл в Ростов-наДону. Ранение было крайне тяжѐлым и Трублаини 5 октября 1941 года скончался. Его похоронили вместе с другими умершими бойцами возле железнодорожного полотна неподалѐку от станции Ровеньки Луганской области. Известный украинский писатель Николай Петрович Трублаини погиб как рядовой армии освободителей, выполнив свой долг патриота и гражданина. Он боролся против ненавистных фашистских захватчиков и печатным словом, и оружием. Каждое слово талантливого писателя, каждая его строчка, что вышли из-под его пера в годы войны, призывали к нещадной борьбе с врагом. Его книги и брошюры, статьи и заметки были написаны чистым и горячим сердцем, и шли в бой, как солдаты. Недолгая жизнь Николая Трублаини – образец для молодых, идеал самоотверженной любви к родной земле и своему народу, верного служения им до последнего вздоха. В 1966 году в Виннице была установлена ежегодная литературная премия имени Трублаини лучшим поэтам и прозаикам, которые в своѐм ли- У К Р А Ї Н С Ь К И Й М Е Д И Ч Н И Й А Л Ь М А Н А Х , 2 0 1 2 , Т о м 1 5 , № 4 161 тературном творчестве талантливо освещают жизнь и прогрессивные устремления молодѐжи, героические будни молодых тружеников, деятельность передовых молодѐжных организаций. В 1979 году редакция журнала «Пионерия» учредила премию имени Николая Трублаини. Она присуждалась не только поэтам и прозаикам, но и выдающимся художникам-иллюстраторам молодѐжной литературы. На родине Трублаини, в доме, где родился этот широко известный детский писатель, организован замечательный музей. В центре села Ольшанка Винницкой области сооружѐн величественный памятник писателю и воину. В городе Ровеньки Луганской области, где похоронен Н.П. Трублаини, городская средняя школа №4 носит имя замечательного писателя и воина. Перед школой установлен памятник Николаю Трублаини. На обелиске братской могилы среди фамилий других погибших бойцов упомянут и Н.П. Трублаини. В Харькове, где долгое время жил и работал Николай Петрович, его имя носят средняя школа № 109 и городская детская библиотека № 4. Организован неплохой музей Трублаини в харьковской средней школе №56. Николаю Трублаини посвящено много стихотворных произведений, в том числе одна баллада. Герои книг Николая Трублаини и сегодня живут среди нас и помогают молодѐжи расти мужественной, смелой, решительной и любить Родину так, как любил еѐ замечательный писатель, педагог и воин. По нашему мнению вся жизнь Трублаини, весь его опыт может уместиться в такой популярный афоризм: «жизнь – это либо приключение, требующее мужества, либо ничто» (эти слова принадлежат Биллу Ньюмену – известному австралийскому специалисту-психологу). Хочется сердечно поблагодарить за помощь в подготовке настоящего материала сотрудников Луганской областной детской библиотеки и в первую очередь Валентину Ивановну Зайцеву, подарившую нам двухтомник Трублаини, изданный в Киеве в 1983 году.
ЛИТЕРАТУРА:
1. Алексенко Л. Романтик северных морей (105
лет со дня рождения Николая Трублаини, украинского писателя и журналиста) / Л. Алексенко, // Коммунист. — № 31 (1489) от 18 апреля 2012 г. – С.4.
2. Богутский М. Николай Трублаини. / В кн.:
Трублаини Н.П. «Лахтак».– Симферополь: Крымиздат, 1957. – С 201-203.
3. Гажаман Н. Письменник-мандрівник: до 100-
річча від дня народження М.П. Трублаїні / Н. Гажаман, Н. Сисоєва. – Київ, 2007. – 12 с.
4. Гримайло Я. Добропроходець: повість. – Я.
Гримайло. – Київ: Рад. письменник, 1978. – 198 с.
5. Кочина-Трублаини Н. Николай Петрович
Трублаини / В кн. Н. Трублаини «Лахтак»; Шхуна
«Колумб»: повести. / Н. Кочина-Трублаини – Л.:
Лениздат, 1987. – 522 с.
6. Маркова Т.Б. Библиотека в истории культуры / Т.Б. Маркова – СПб.: Наука, 2008. – 327 с.
7. Ратушний М. Одісея Трублаїні // В
кн.:Трублаїні М. Крили рожевої чайки. – С. 5-18.
8. Советский энциклопедический словарь / [ гл.
ред. А.М. Прохоров.]. – [3-е изд.]. – М.: Сов. энциклопедия, 1985. – С. 1352.
9. Тендюк М. Морє кличе відважних // Трублаїні М. Вибрані твори – Том I. Шхуна «Колумб». –
Київ, 1983. – С. 5-14.
10. Трублаини Н.П. Дамо дітям книжку, що кличе до боротьби і перемог: Ст. – Х.-Од.: Дитвидав,
1934.
11. Трублаини Н.П. Клуб майбутніх полярників:
Нарис // Знання та праця. 1935 №1.
12. Трублаини М.П. Нові книжки для дітей:
[Оглядова ст.] Літ. журнал. 1940, №10.
13. Трублаини М.П. По сторінках дитячих журналів: [Оглядова ст.] // Комуніст. 1940. 11 серп.
14. Трублаини М.П. Повісті для школярів:
[Оглядова ст.] // Вісті. 1940. 14 груд.
15. Трублаини Н.П. «Лахтак». Глубиннй путь. –
М.: Гос. изд-во дет. лит-ры, 1960 – 504 с.
16. Трублаини Н.П. «Лахтак» / Н.П. Трублаини –
Симферополь: Крымиздат, 1957. – 204 с.
17. Трублаїні М. Вибрані твори. [В 2-х т.] – Том
I-II. М. Трублаїні. — Київ: Веселка, 1983.
18. Трублаини М.П. Шхуна «Колумб» / М.П.
Трублаини. — Симферополь: Крымиздат 1956. –
351 с.
19. Трублаїні М.П. Шхуна «Колумб»: вибрані твори. – Київ: Радянська школа, 1983. – 592 с.
20. Трублаїні М. Волохан: оповідання / М.
Трублаїні. – Киев: Веселка, 1986. – 24 с.
21. Трублаини Н.П. «Лахтак»; Шхуна «Колумб»:
повести. – Л.: Лениздат; 1987. – 528 с.
Пересадин Н.А., Фролов В.М. Николай Трублаини: необычная судьба, жизнь и смерть талантливого украинского писателя, педагога и путешественника. Уроки для медиков и медицины (к 105 летию со дня рождения) // Український медичний альманах. — 2012. — Том 15, № 4. – С. 151 –161.