6. В рубрике «Из польской фантастики» размещен новый рассказ из цикла о ведьмаке Геральте Анджея Сапковского/Andrzej Sapkowski «Ziarno prawdy». Три рисунка (ох, страшненьких…W.) ЕЖИ ДОМИНО/Jerzy Domino.
Вот что сам Сапковский пишет о рассказе в сопроводительном письме в редакцию: «Подобие сюжета <моего рассказа> сюжету рассказа «Straszny potwór/Страшное чудовище» Романа Зморского/Roman Zmorski, равно как и сюжетам других известных во всей Европе сказок, которых, вероятно, сопливый Ромек Зморский наслушался в детстве от няни, не случайно. Однако, в отличие от предыдущих, «Ziarno prawdy» представляет истинную версию событий, происходивших где-то “in another galaxy, another time”».
Позже этот третий рассказ писателя о ведьмаке Геральте вошел во многие авторские сборники Сапковского на польском языке (“Wiedźmin/Ведьмак”, 1990; "Ostatnie życzenie/Последнее желание" (1993, 1997, 2003, 2007, 2010, 2014); “Opowieści o wiedźminie. T. 1/Рассказы о ведьмаке. Т. 1”, 2002). Рассказ переводился на английский, французский, немецкий, испанский, чешский, болгарский, литовский и другие языки.
На русский язык рассказ под адекватным названием «Зерно истины» впервые перевел в 1990 году В. ЛОСЬ. Карточку рассказа можно посмотреть здесь а об его авторе почитать – тут
1. В рубрикe «Читатели и “Фантастыка”» -- 73-я «посадка» (Lądowanie LXXIII). Рубрика в этом номере отведена письмам зарубежных читателей журнала. Среди прочих опубликована выдержка из письма киевлянина Бориса Сидюка – пишет от имени местного КЛФ и жалуется на невнимание редакции «Фантастыки» к оному. Интересная цифра из комментария редакции – в СССР поступает около 1200 экземпляров журнала.
2. Рассказ американского писателя Джона Морресси/John Morressy, который в оригинале называется «The Quality of Murphy» (1987, “The Magazin of Fantasy and Science Fiction”, March; 2002, авт. сб. “The Kedrigern Chronicles. Vol. 1. The Domesticated Wizard”), перевела на польский язык под названием «Murphy pokazuje, co potrafi/Мерфи показывает, на что способен» ДОРОТА МАЛИНОВСКАЯ/Dorta Malinowska. Рисунки ЮЛЕКА ХЕЛЛЕРА/Julek Heller и РИШАРДА ВОЙТИНЬСКОГО/Ryszard Wojtyński. Джинн превратил любимую дочь феодала Мирмила в злую крысу, и расколдовать ее под силу разве только волшебнику Конхуну, да и то лишь в том случае, если ему поможет пак Мерфи…
Рассказ переводился на французский язык. Перевода на русский язык пока нет. Карточка рассказа находится здесь
3. Небольшой рассказ канадского писателя Эндрю Вейнера /Andrew Weiner, который называется в оригинале «The Allen Station» (1984, “Isaak Asimov’s SF Magazin”, Oktober), перевел на польский язык под адекватным названием «Obca stacja/Чужая станция» АРКАДИУШ НАКОНЕЧНИК/Arkadiusz Nakoniecznik. Иллюстрация АНДЖЕЯ БЖЕЗИЦКОГО/Andrzej Brzezicki. В земном эфире зазвучала новая радиостанция. Не земная…
На русский язык этот рассказ не переводился. Карточки рассказа тоже пока нет. Напомню, что еще один из рассказов Э. Вейнера уже был опубликован в нашем журнале (см. № 7/1988). Среди материалов обзора этого номера можно при желании найти и биобиблиографическую справку об авторе. Второй рассказ был опубликован в первом номере журнала за этот год. Так что это уже третья публикация.
4. Рассказ немецкого (ФРГ) писателя Карла Михаэля Армера/Кarl Michael Armer, который называется в оригинале «It’s all over now, Baby Blue» (в качестве названия использована строчка из песни Боба Дилана) (1988, ант. «Die Träume des Saturn») перевел на польский язык под тем же названием МЕЧИСЛАВ ДУТКЕВИЧ/Mieczysław Dutkiewicz.
Иллюстрации АНДЖЕЯ БЖЕЗИЦКОГО/Andrzej Brzezicki и ГЖЕГОЖА СТАНЬЧИКА/Grzegorz Stańczyk.
Позже этот грустный рассказ о незаметно подкравшемся апокалипсисе вошел в состав польского сборника К. М. Армера «Pustynny blues/Пустынный блюз» (1992). На русский язык он не переводился. Карточки рассказа на ФАНТЛАБе нет. Профиля его автора -- нет тоже.
Напомню, что с К. М. Армером читатели нашего журнала уже много раз встречались на его страницах (см. №№ 6/1986, 11/1986, 11/1987, 2/1988, 11/1988). Среди материалов обзора первого из указанных номеров можно при желании найти и небольшой биобиблиографический очерк о писателе.
5. Повесть Аркадия и Бориса Стругацких, которая называется в оригинале «Время дождя» (1987, “Даугава” №№ 1--6) перевела на польский язык под названием «Pora deszczów» ИРЕНА ЛЕВАНДОВСКАЯ/Irena Lewandowska. (Оригинальное название повести указано в журнале как “Pora dożdiej”). В этом номере публикуется третья часть текста. Две цветные иллюстрации МИХАЛА ЕНДРЧАКА/Michał Jędrczak.
Карточка повести «Время дождя» находится здесь Почитать об авторах можно тут
Третий номер 1989 года делают те же люди. Тираж журнала – 167 тысяч экземпляров. На передней обложке – репродукция картины английского художника (киприота по происхождению) КРИСА АХИЛЛЕОСА/Chris Achilleos. Этому классику европейской фантастической иллюстрации предоставлена в распоряжение вся «Галерея» (внутренняя сторона передней обложки с небольшой статьей Анджея Бжезицкого о художнике, а также стр. 7, 10, 18, 47, 50). Внешняя сторона задней обложки представляет собой обложку повести А. и Б. Стругацких, публикация которой завершается в этом номере.
Содержание номера следующее.
Czytelnicy i “Fantastyka”
Lądowanie LXXIII 3
Opowidania i nowele
John Morressy Murphy pokazuje, co potrafi 4
Andrew Weiner Obca stacja 14
Karl Michael Armer It’s all over now, Baby Blue 16
Powieść
Arkadij i Borys Strugaccy Pora deszczów (3) 23
Komiks
Larkis – pierwsza śmierć (3) 31
Z polskiej fantastyki
Andrzej Sapkowski Ziarno prawdy 43
Krytyka i bibliografia
Następcy czy kontestatorzy? 54
Słownik polskich autorów fantastyki 56
Bibliografia utworów fantastycznych 58
Recenzje 59
Parada wydawców
Amatorskie pismo dla zawodowców 60
Nauka i SF
Projekt GENOM 62
Film i fantastyka
Trochę śmieszy, troche straszy 64
Poezja i fantastyka
Stanisław Franczak Wiersze
И вновь напоминаю, что выкладываемые репродукции в данном случае характеризуют больше журнал, чем художника, и что в Сети, разумеется, можно найти репродукции картин КРИСА АХИЛЛЕОСА гораздо более высокого качества. Например, такую:
Или вот такую:
Или вот такую, которая уже украшала обложку одного из более старых номеров нашего журнала:
12. В замечательном «Словаре польских авторов фантастики»Анджея Невядовского размещены персоналии Яцека Савашкевича/Sawaszkiewicz Jacek (род. 1947) – журналиста, автора НФ; Юзефа Юлиана Сенковского/Sękowski Józef Julian (1800 – 1858) – переводчика, литератора, философа; Ежи Северского/Siewierski Jerzy (род. 1932) – журналиста, историка, литератора; Вальдемара Славика/Sławik Waldemar (род. 1915) – журналиста, автора НФ и других рассказов. Здесь же, в подрубрике «Пожелтевшие страницы», напечатан отрывок из романа Юзефа Юлиана Сенковского «Фантастические путешествия барона Бромбеуса» (Józef Julian Sękowski “Fantastyczne podróże barona Brombeusa”, Warszawa, 1840, przeł. W. Olechowski, wyd. S.H. Merzbach).
13. Статья Лешека Бугайского/Leszek Bugajski – юбилейная, о чем говорит уже само ее название: “Hollanek – 30 lat twórczości literackiej/Холлянек – 30 лет литературного творчества”.
14. В рубрике рецензий юбиляр Адам Холлянек/Adam Hollanek, который в последнее время все чаще обращается к тематике, связанной с историей дорогого для него города Львова, рассматривает «Дневники» Эугениуша Ромера (Eugeniusz Romer “Pamiętniki”. Spoleczny Instytut Wydawniczy “Znak”, Kraków,1988) и двухтомник Яна Эрнста «Две линии жизни. Т. 1. Я и мой Львов. Т. 2. Варшава, Лодзь, Люблин» (Jan Ernst “Dwie linie życia. T. 1. Ja i mój Lwów. T. 2. Warszawa, Łódź, Lublin”. Wydawnictwo Lubelskie, 1988).
Журнальный номер завершает еще одна рецензия – Гжегожа Филипа/Grzegorz Filip на прекрасно изданную монографию-альбом Адама Конопацкого «Уильям Блейк» (Adam Konopacki “William Blake”. Wydawnictwo “Arkady”, Warszawa, 1987).
15. В рубрике «Nauka i SF» Збигнев Бляня-Больнар /Zbigniew Blania-Bolnar в статье «Czy możliwa jest lokomocja międzygwiezdna?/Возможно ли межзвездное сообщение?» рассматривает возможность межзвездных перелетов с помощью известных современной науке или прогнозируемых ею движущих средств. И утверждает, что такие перелеты невозможны. Правда, это не абсолютный запрет – ведь кто знает, что будет изобретено или открыто в будущем.
16. Польский знаток, библиограф и писатель фантастики Яцек Изворский/Jacek Izworski публикует следующую часть своей великолепной библиографии «Фантастические произведения, изданные в Польше после 1945 года/Utwory fantastyczne wydane w Polsce po 1945 r.» -- только книжные издания. В этой части библиографии приводится окончание описания 1982 года и открывается начало описания 1983 года. Отметим, что библиография насчитывает уже 1788 наименований и вступает в современную журналу «Fantastyka» эпоху.
10. В рубрике «НФ в мире» публикуются краткие сообщения о состоявшемся в Будапеште конвенте World SF, кончине Альфреда Бестера, лауреатах премий «Небьюла» и «World Fantasy» за 1987 год, а также о… постановке танцевальной сюиты «Солярис» на сцене Gulbenkian Studio Theatre в Ньюкастле (Англия).
11. Продолжается публикация комикса «Larkis. Pierwsza śmierć/Ларкис. Первая смерть». Сценарий Яцека Родека/Jacek Rodek и Виктора Жвикевича/Wiktor Żwikiewicz; художник А. НОВОВЕЙСКИЙ/A.O. Nowowiejski.
12. И вновь примета времени – на внутренней стороне задней обложки редакция сообщает о повышении со следующего, 3-го номера цены на ежемесячник «Fantastyka» -- 300 злотых за экземпляр.
4. Более широкое, чем когда бы то ни было, присутствие Сатаны в современной массовой культуре, переиздание некоторых произведений могут указывать на оживление религиозных инстинктов и потребностей, удовлетворяемых пока еще стыдливо, окольными путями, иногда даже без осознания этого.
Недаром ведь современные критики говорят о том, что надвигается неосредневековье. Мы открываем средневековье не как символ темных времен, а как эпоху сильной и искренней веры и целостного мировоззрения. Лет 10-12 назад такую тенденцию, по крайней мере в Польше, невозможно было себе и представить. Фильм Р. Доннера «Omen» (1976) это, пожалуй, единственное сатанистическое произведение, которое мы сумели посмотреть на наших экранах в 70-е годы.
Однако на решение о закупке этого фильма повлияли, наверное, соображения пропаганды; Доннер ведь показывает Сатану в Белом доме – таких возможностей тогда не упускали. Ибо «Дьявол» А. Жулавского в те самые годы на наши экраны уже не попал.
Давайте вернемся, однако, к религиозным инстинктам. Они всегда существуют, хоть и обретают разные формы и следовать им можно многими способами. Это Колаковский, кажется, говорил о том, что у резонеров и мистиков разные боги. Но существуют также и боги ученых, интеллектуалов, политиков, идеологов… А боги фантастов? Есть, наверное, тоже. Я думаю, что Бог и Сатана, изгнанные в 60-70-х годах из массового искусства, оживали в то время на страницах фантастических книг и в научно-фантастических фильмах в облике доброго или злого Чужого. З. Калужиньский, рецензируя фильм «2001 год. Космическая одиссея» С. Кубрика, прямо писал о «Боге-Параллелепипеде». Светозарные Чужие из «Близких встреч третьего уровня» тоже выглядят божественными, ну или по меньшей мере ангельскими существами. Подобным образом выглядят Пришельцы из фильма «Кокон» Р. Ховарда. Также прогремевший в 70-х годах научно-фантастический роман «Робот»А. Висьневского-Снерга, если прочитать его под таким углом зрения, оказывается криптотеологической книгой, а сформулированная в нем Теория Сверхсуществ (помню, как жадно, почти мистически я ее воспринимал) – закамуфлированным или (что более вероятно) невольным религиозным субститутом. Своего рода опиумом для атеистов.
Злого Чужого, Чужого-демона, мы находим в фильмах «Чужой» Р. Скотта,
«Нечто» Д. Карпентера,
в «Звездных войнах» Д. Лукаса и кампании. А также в «Арсенале»М. Орамуса. Скрещенным с демоном богом выступает океан в «Солярисе»C. Лема. То, как действуют Арсенал и Солярис, их коварство, но также великодушие и искусность не позволяют говорить об абсолютном зле. Здесь следует подозревать существование высшей инстанции, которая обуздывает и регулирует их начинания. Я думаю об инстанции, подобной той, которая в «Мастере и Маргарите» сдерживала карусель дьявольских кар и возвеличений, безумствований и чудес, восстанавливающих порядок.
Миф борьбы добра и зла, миф Бога и взбунтовавшегося против Него ангела, миф сражения за человеческую душу, ведущегося между этими двумя силами и удивительного сотрудничества этих сил… и все это рассказываемое с помощью фантастических аллегорий в конвенции научной фантастики – это важная, но непризнанная пока тема, которая ждет своего тщательного исследователя.
То же самое относится и к самой проблеме существования души и демонстрации ее в научной фантастике. Долго избегавшаяся и замалчиваемая, это проблема пробивалась однако к читателю в опосредованных, аллегорических формах. Авторы, связанные по рукам и ногам обязательными в своем времени атеистической и рационалистической парадигмами, задумывались над человеческой душой, копаясь в холодильниках анабиозных камер, в механизмах роботов и вычислительных контурах компьютеров. Романы Ф. Дика«Убик» и «Мечтают ли андроиды об электрических овцах?» (великолепно экранизированный Р. Скоттом), «Голем XIV»С. Лема, а также упоминавшийся выше «Робот»А. Висьневского-Снерга – это, похоже, удачные в художественном отношении результаты таких поисков.
5. Сатанистический роман «Агент Низа»М. Вольского был написан в 1983 году. Прочитай мы его в 1984 – 1985 годах, он вместе с «Арсеналом» ознаменовал бы накатывание международной волны. Однако «плагиатный характер литературных переломов в Польше» (К. Ижиковский) ведет к тому, что даже редкие наши открытия считаются у нас фальстартами. Пока не дождемся санкции из-за границы, пока не накатит новая мода, о переломе нечего и думать. Так было, впрочем, и с «Дьяволом» А. Жулавского, явным предтечей «Сердца ангела», многие годы томившемся на полке.
Мне не хотелось бы превозносить книгу М. Вольского выше, чем она того заслуживает, но «Агент Низа» целиком укладывается в представленном здесь течении. В соответствии со своим темпераментом и амплуа, автор выбирает конвенцию кабаре и дарит читателям веселый Апокалипсис. Кроме этого он скрещивает дела божеские и дьявольские (как уже было сказано, в принципе неразделимые) с конвенциями романа ужасов и тщательно сконструированного документально-сенсационного романа в духе Форсайта, получая в результате дьявольский «День Шакала» с ангельской пуэнтой.
Вольский замечательно развлекается, читатель – тоже. Чтобы довести человечество до глобального атомного столкновения и конца света, Ад подтягивает себе на помощь из резерва таких подзабытых уже сатанинских тварей, как Вампир, Оборотень, Франкенштейн, Русалка, Гном… Замысел, на мой взгляд, неплохой и умело реализованный.
Дьявольский посланник Меф ищет этих помощников – сатирическое изображение различных злачных мест занимает немалую (и интересную) часть романа. А еще лучший сюжетный ход: выведение на сцену ангельских сил. Черти воюют в земных условиях с ангелами, устраивая друг другу ловушки и обмениваясь внезапными нападениями – как это делают агенты международных разведок. При этом у ангелов отчасти связаны руки требованием соблюдения этической чистоты, выдвигаемом их Высшим Начальником, поэтому они выходят из положения как могут.
Вольский бесстыдно ворует у Форсайта, Булгакова, немного у Чандлера; теологические шутки смешиваются в романе с шутками польского кабаре (см., например, эпизод с фальшивой дьявольской школой и господствующим в ней научным вампиризмом), но автор склеивает из этих позаимствованных элементов нечто безусловно свое… и наше. Как бы новое. Адам Холлянек, по-моему, не прав, когда пытается затереть генерационные различия в польской научной фантастике, однако он, пожалуй, весьма близок к истине в своей часто повторяемой теории фантастического пастиша (связывающей такие явления, как кино Махульского и Шулькина; проза Орамуса, Понкциньского и, в том числе, как раз и Вольского).
Вернемся к «Агенту Низа». Также и этот роман, несмотря на его несерьезную тональность и пару материалистических выходок, кажется мне похожим на замаскированный символ веры (или на сигнал о ее обретении) и шутливый теологический трактат. Автор перебирает временами меру с кабаре – хоть читатель и любит такое, несколько второсортных шуток снижают важность книги. Но Вольскому удается задеть еще одну дьявольскую струну, мало заметную в упомянутых выше произведениях. Сатана, согласно многовековым верованиям, эротоман. Тот, от лица которого ведется повествование в романе, -- тоже. Хотя книга писалась с так называемой божественной (то есть всеобъемлющей) точки зрения, сюжет «Агента Низа», большинство шуток, метафор носят у Вольского эротический характер, дрейфуя в сторону домашнего халатика, коньячка, постельки и долгих, роскошных любовных сражений. Читателей, интересующихся также другими аспектами жизни, это может утомлять, но, благодаря этой тональности, мы имеем бравурное завершение романа, в котором дьявольская распущенность Мефа неожиданно сталкивается с бесполостью ангела.
Разворачивая действие в разных значительных точках планеты, Вольский, кроме того, дает читателям замечательное ощущение всеобщности и универсальности происходящего. Хотя он в то же время близок польской традиции представления дьявола как существа хитрого, но не умного, лукавого, но всегда в конце концов обманутого. А. Жулавский пытался вырваться из этой традиции, но, к сожалению, получил по рукам. Протестантская, англосакская традиция выводит на передний план жестокость и коварство дьявола, подчеркивая опасность любых контактов с Сатаной. Наш дьявол обычно простодушен, зачастую он чужестранец или политический противник. Разумеется, такой взгляд на него излишне беспечен, поскольку огибает мрачные провалы человеческой души и судьбы, но вместе с тем он подчеркивает беспомощность дьявола перед достоинствами нашей веры, надежды, любви, мужества, благоразумия, умеренности, солидарности – что, несмотря на адское упрощение, не является полным вздором.
облако тэгов
