Ще одна версія — назва гори походить від якогось Бати (Баті).

Територія гори у XIX ст. належала Києво-Софійському митрополичому дому, який насадив тут розлогі вишневі сади. На мапах межі ХІХ-ХХ ст. цю місцевість так і підписано: «Дача скотного митрополичого двору». Ще одно назва — Паньківська дача — походить від прізвища власників цих земель у XVI ст. Паньковичів (Панькевичів). В останні роки XIX ст. церква продавала землю на горі під будівництво. Робітники-залізничники паровозного депо розплановували тут ділянки та забудовували гору будиночками. Так 1898 року виникло робітниче селище Батиєва гора. Вулиці, як було поширено в робітничих поселеннях, називали лініями. 1898 року з'явилися Перша, Друга й Третя лінії. Окремо на межі ХІХ-ХХ ст. на південній частині гори сформувалася вулиця Городня, яка сполучила Батиєву гору з Протасовим яром. Селище розпланували й забудували досить швидко, близько 1909 року виникло ще сім нових вулиць-ліній. 1909 року но Ботиєвій горі вже існували 254 забудовані садиби, населення становило близько б тис. осіб. Міська дума на засіданні 11 листопада цього ж року постановило включити Батиєву гору до меж міста. 2 червня 1910 року було ухвалено Найвище повеління про приєднання до Києва передмість. Батиєва гора разом із сусідніми місцевостями стала частиною Києва.

Розширення залізничного вузла та розбудова паровозного депо потребували покращення водопостачання. Тому 1905 року на Ботиєвій горі було виокремлено ділянку із земель Паньківської дачі для влаштування резервуарів, вода з яких мала б використовуватися для заправки паровозів. У 1911-1913 роках тут побудували два залізобетонних резервуари. Воду привозили з Десни й накачували в резервуари, а звідти вона вже надходила до паровозного депо під власним тиском. У серпні 1914 року петербурзька фірма «Железобетон» мала розпочати зведення поряд із резервуарами залізобетонної водогінної вежі місткістю 24 тис. відер. Вартість будівництва мала становити 45 тис. рублів. У вересні 1914 року було подано на розгляд проект башти, але через початок Першої світової війни її так і не побудували.

Біля резервуарів 1913 року спорудили цегляний будиночок для наглядача, який мав постійно стежити за рівнем води. Для контролю встановили спеціальний поплавок. Коли заповнювався перший резервуар, вода трубою надходила в другий. Коли ж повними ставали всі резервуари, наглядач телефонував до паровозного депо, аби звідти припинили подавати воду. Час від часу резервуари спорожнювали, щоб очистити дно від мулу. Працівники, котрі чистили їх, потрапляли досередини через люк угорі баку. Резервуари використовуволи до 1960-х, проте наглядом спостерігав за ними до 1976 року. Ще в 1980-х родина наглядачів, яка мешкала в будинку з 1944 року, замислила влаштувати в резервуарах храм — один із членів родини стов священником. Проте у 1990-х землю, де стоять резервуари, віддали під забудову тодішнім високопосадовцям. 1995 року було зареєстровано церковну громаду. Після багатьох років поневірянь 2003 року вдалося відкрити церкву в одному з двох резервуарів. Того ж року порядіІз будинком наглядача звели капличку. Храм було присвячено іконі Божої Матері Одигітрії. Верхівки обох резервуарів увінчано куполами з хрестами, хрест установлено й біля церкви. У церкві періодично правлять служби, вона поступово облаштовується. Коли землю остаточно передадуть церковній громаді, це дасть змогу освятити храм архиєрейським чином і зробити діяльність громади повноцінною.

У 1950-х но Батиєвій горі почали споруджувати багатоквартирні житлові будинки. На вулиці Городній звели гуртожитки заводу «Транссигнал» (двоповерховий будинок № 9) та фабрики «Роза» (чотириповерховий будинок № 38, 1951, триповерховий будинок № 40/8, 1953), житловий будинок № 11 (1958). Є декілька будинків 1950-х і на вулиці Докучаєвській — № 5 (1960), 11 (1958), 18 (1954), 18-А (1954). До забудови 1960—1970-х належать: п'ятиповерхівки на Городній, 7/11 (проект 1-438-6,1963), 32 (1966), 9-поверхівки но Городній, 13 (проект 96-К, 1979) і на Докучаєвській, 16 (1972).

У 1950-х на Батиєвій горі спорудили клуб локомотивного депо. 1972 року клуб було «перепрофільовано» на кінотеатр «Вогник». Його закрили ще наприкінці 1980-х. 1996 року ділянку, на якій стояв закинутий кінотеатр, відвели приватній структурі — формально для експлуатації будівлі. Проте 1997 року кінотеатр знесли, натомість звели будівлю невідомого призначення.

У 1958-1964 рокох на початку вулиці Волгоградської, навпроти школи N60, з'явився невеликий квартал, забудований здебільшого дев'ятьма цегляними 4-5-поверхівкоми. Першим, 1958 року, спорудили будинок на вулиці Волгоградській, 2 за проектом 1-443-3. Другим (і останнім) представником цього проекту є сусідній будинок № 2/4 1962 року. За проектом 1-438-6 звели будинки на вулиці Волгоградській, 4 (1962), 6 (1961), вулиці Івана Неходи, З (1962), 5 (1966), за проектом 1-438-5 — будинки на вулиці Івана Неходи, 7 (1963), 8 (1963), 10 (1964).

У 1963-1965 роках південніше селища Батиєва гора з'явився Золізничкий масив. Селище злилося із сусідніми місцевостями. До початку 2000-х Батиєва гора зберігала майже всю робітничу забудову початку XX ст. У 2000-х стару забудову частково замінили індивідуальними 2-3-поверховими котеджами, переважно на вулицях Дружній, Локомотивнійі і Привітній, проте частина старих будинків збереглася. Но на інших вулицях здебільшого залишилися садибні будівлі початку-середини XX ст. із вкрапленням пізнішої забудови.

О. Михайлик, С. Широчин. Невідомі периферії Києва. Солом’янський район

Жена: «матушка» Катерина Александровна.

Претендент на спрятанные сокровища мадам Петуховой — «конкурирующая организация». Довольно быстро его поиски уходят по ложному следу, и его линия отделяется от линии главных персонажей, пересекаясь с ней ближе к финалу. После долгого пребывания на скалах сходит с ума.

Образ

Изображен как шустрый, недалёкий и беспринципный предприниматель, использовавший исповедь в корыстных целях.

Мечтал отец Востриков о собственном свечном заводе. Терзаемый видением больших заводских барабанов, наматывающих толстые восковые канаты, отец Фёдор изобретал различные проекты, осуществление которых должно было доставить ему основной и оборотный капиталы для покупки давно присмотренного в Самаре заводика.

Прошлая жизнь

В первоначальной, полной версии романа «Двенадцать стульев» (1928) приведены подробности из прошлой жизни отца Фёдора и его предпринимательской деятельности, не вошедшие в окончательную редакцию.

Перейдя из семинарии в университет и проучившись на юридическом факультете три года, Востриков в 1915 году убоялся возможной мобилизации и снова пошёл по духовной линии. Сперва был рукоположен в диаконы, а потом посвящен в сан священника и назначен в уездный город N. И всегда, во всех этапах духовной и гражданской карьеры, отец Федор оставался стяжателем.

Нерка — так звали суку французского бульдога, которую отец Федор с преогромным трудом купил за 40 рублей на Миусском рынке, в Москве, чтобы свести с «мордатым, вечно чихающим кобельком секретаря уисполкома». Дело потерпело провал из-за неведомо откуда взявшегося одноглазого пса Марсика, который своим вмешательством испортил все три приплода. Так распался «конский завод» и мечты о верном, постоянном доходе.

Мыловарня. Отец Федор вдруг начинал варить мраморное стирочное мыло; наваривал его пуды, но хотя мыло, по его уверению, заключало в себе огромный процент жиров, оно не мылилось и вдобавок стоило втрое дороже, чем «плугимолотовское». Мыло долго потом мокло и разлагалось в сенях, так что Катерина Александровна, проходя мимо него, даже всплакивала. А ещё потом мыло выбрасывали в выгребную яму.

Разведение кроликов. Прочитав в каком-то животноводческом журнале, что мясо кроликов нежно, как у цыпленка, что плодятся они во множестве и что разведение их может принести рачительному хозяину немалые барыши, отец Федор немедленно обзавелся полдюжиной производителей. Так как кроликов никто не покупал, Востриковы решили давать вкусные домашние обеды… Новая затея имела большой успех… С кроликов не успевали сдирать шкурки. Целую неделю дело шло великолепно, потом произошел совершенно непредвиденный случай… Работники находящегося по соседству кооператива выкатили бочку гнилой капусты, привлеченные пикантным запахом, кролики сбежались к яме, и уже на другое утро среди нежных грызунов начался мор. Свирепствовал он всего только три часа, но уложил всех 240 производителей и весь не поддающийся учету приплод.

Ключевые фразы

— Не корысти ради, а токмо волею пославшей мя супруги!

— Куда девал сокровище убиенной тобою тёщи?

— Товар нашел вышли двести тридцать телеграфом продай что хочешь Федя

— Я отдам колбасу! Снимите меня!

— Птицы, покайтесь в своих грехах публично!

Киновоплощения

Рэм Лебедев — 12 стульев

Дом Делуиз — Двенадцать стульев

Михаил Пуговкин — 12 стульев

Ролан Быков — 12 стульев

Юрий Гальцев — Двенадцать стульев

Памятники отцу Фёдору

Памятник отцу Фёдору в виде артиста Михаила Пуговкина с чайником на первой платформе Южного вокзала Харькова.

Литературные аллюзии

В советском фантастическом романе Виктора Гончарова «Долина смерти», написанном за четыре года до «Двенадцати стульев», описывается дьякон Ипостасин, который, скрывшись от чекистов в кавказских скалах, сошёл с ума в обществе шакалов — ситуация, весьма напоминающая кавказский эпизод злоключений отца Фёдора.[1]

Примечания

↑ Бритиков А. Отечественная научно-фантастическая литература: некоторые проблемы истории и теории жанра. — СПб, 2000.

Прослеживается связь "Двенадцати стульев" с авантюрным романом 20-х годов — "Долиной смерти" (1924) В.Гончарова. Эпопея отца Федора в поисках зашитого в стул клада очень похожа на злоключения гончаровского дьякона Ипостасина с таинственным детрюитом. Спасаясь от чекистов, дьякон скрылся в неприступных кавказских скалах и тихо спятил в обществе шакалов, как отец Федор в соседстве с орлом в аналогичном кавказском эпизоде. Любопытно, однако, что как раз гончаровский персонаж кажется списанным с отца Федора, а не наоборот. Ничего похожего на социально-бытовой подтекст сатиры Ильфа и Петрова у Гончарова нет. Искры дарования (они, по-видимому, и остановили внимание авторов "Двенадцати стульев") поглотила модная авантюрно-пародийная волна.

В "Долине смерти" Гончарова студент-химик изобретает детрюит — вещество огромной разрушительной силы. Детрюит похищают. Агент ГПУ, спасенный "исторически закономерной" подругой, расследует пропажу и обнаруживает контрреволюционный заговор. На конспиративном сборище выжившие из ума старцы и дегенераты (прообраз "Союза меча и орала" в "Двенадцати стульях") выкрикивают: "К чертовой бабушке взорвем Кремль, передавим большевиков!.." (с.156).

А. Бритиков. ОТЕЧЕСТВЕННАЯ НАУЧНО-ФАНТАСТИЧЕСКАЯ ЛИТЕРАТУРА (1917-1991 годы). Кн.1. НАУЧНАЯ ФАНТАСТИКА — ОСОБЫЙ РОД ИСКУССТВА. 2005

Книги 12 стульев · Золотой телёнок

Союзники Киса Воробьянинов · Шура Балаганов · Паниковский · Козлевич · Фунт

Соперники Отец Фёдор · Корейко · Паниковский

Женщины Бендера Мадам Грицацуева · Зося Синицкая

Другие персонажи Альхен · Васисуалий Лоханкин · Кислярский · Никифор Ляпис-Трубецкой · Супруги Калачовы · Инженер Щукин · Эллочка-людоедка · Безенчук · Перикл Фемиди · Зицпредседатель Фунт

Города Арбатов · Нью-Васюки · Старгород · Черноморск

Исполнители

роли Бендера Андрей Миронов · Сергей Юрский · Арчил Гомиашвили · Игорь Горбачёв · Сергей Крылов · Николай Фоменко · Джемал Тетруашвили · Олег Меньшиков · Фрэнк Ланджелла · Георгий Делиев

Фильмы по мотивам

«12 стульев» Двенадцать стульев (М. Фрич, М. Вашински, Польша-Чехословакия, 1933) · 13 стульев (Э. Эмо, Германия, 1938) · It’s in the Bag! (R. Wallace, США, 1945) · Sju svarta be-hå (G. Bernhard, Швеция, 1954) · Treze Cadeiras (F. Eichhorn, Бразилия, 1957) · Las Doce sillas (Т. Г. Алеа, Куба, 1962) · 12 + 1 (Н. Гесснер, США, 1969)

Постановки

«12 стульев» Телеспектакль А. Белинского, 1966 · Кинофильм М. Брукса, 1970 · Кинофильм Л. Гайдая, 1971 · Телефильм-мюзикл М. Захарова, 1976 · Мюзикл Т. Кеосаяна, 2003-2004 · Фильм У. Оттингер, 2004 · Телефильм-мюзикл М. Паперника, 2005

Постановки

«Золотого телёнка» Кинофильм М. Швейцера, 1968 · Телефильм В. Пичула, 1993 · Телесериал У. Шилкиной, 2006

https://dic.academic.ru/dic.nsf/ruwiki/40...

Служащему транспортной конторы, живущему на 2-й Мещанской улице в Петербурге, звавшемуся Александр Глебыч Невзоров, ещё до революция гадалка нагадала, что его ждёт судьба, полная приключений, слава и богатство. Также он сам себе погадал на гадальной колоде девицы Ленорман, и вышел у него «Символ смерти, или говорящий череп Ибикус». С той поры этот образ черепа, видение, намёк на него, появляется перед Невзоровом накануне кризисных ситуаций.

А. Н. Толстой берёт маленького смешного человечка-мещанина со склонностью к хвастовству и глупыми мечтами о богатстве и белых плечах аристократок, которые бы на него вешались, и проводит его через злоключения Гражданской войны. Невзоров, в начале напоминающий Чичикова, за время скитаний очень сильно развивается, демонстрируя потрясающую способность к выживанию и заработку денег. Его история начинается в Петрограде перед Февральской революцией, после которой он с большой суммой наличных на руках едет в Москву. Там он связывается с девицей из круга футуристов и переживает события Октябрьской революции. Весной 1918 года он решает, что мудро уехать на юг, но ссаженный с поезда, оказывается в украинских степях, на пути у анархистов, у батьки Ангела.

Затем Невзоров живёт в Одессе времён французской оккупации и диких спекуляций, ввязавшись одновременно в отношения с контрразведкой Белой армии. Наконец, он эвакуируется в Турцию и выживает в Константинополе. Во время всех этих скитаний Невзоров учится потрясающе адаптироваться к ситуации и выживать, зарабатывает деньги абсолютно любыми путями и, в зависимости от их наличия, удовлетворяет свои постоянные мечты хорошо одеваться, есть и об элегантных «аристократических» женщинах.

Завершается книга такими словами:

«Разумеется, было бы лучше для повести уморить Александра Глебыча… Но ведь Александр Глебыч — бессмертный… Он сам — Ибикус. Жилистый, двужильный, с мертвой косточкой, он непременно выцарапается из беды, и — садись, пиши его новые похождения. В ресторане у Токалиана Александр Глебыч сам… рассказал свою дальнейшую судьбу. Заявил, что он — король жизни… Я нисколько не сомневаюсь в словах Александра Глебыча».

История создания

Как указано в комментариях к собранию сочинений, впервые три первые главы под заглавием «Ибикус (повесть)» напечатаны в журнале «Русский современник», 1924, No 2, 3, 4. Полностью впервые под заглавием «Похождения Невзорова, или Ибикус» повесть вышла отдельным изданием в ГИЗ, Л.-М. 1925[2]. Елена Толстая в книге «Ключи от счастья» уточняет, что советские библиографы почему-то не замечают первой публикации этой повести в течение 1923 года в берлинском журнале «Сполохи» А. Дроздова: «А выдавать уже вышедшие в эмиграции свои книги за новые он умел: повесть (…) по возвращении в Советскую Россию издал как новую, и за ней в библиографиях так и закрепился 1924 год»[3]. Также она сообщает, что два полудокументальных очерка, опубликованных Толстым в Харькове, в газете «Южный край» в октябре 1918 года, под заголовком «Между небом и землей. Очерки литературной Москвы» были использованы им в «Ибикусе». Первый из них описывает Москву лета 1918 года, второй — литературное кафе, где выступают футуристы; портретно обрисован Семисветов — Маяковский, Василий Каменский — «мать русских футуристов», «футурист жизни» Гольцшмидт[3].

Как рассказывал в СССР сам Толстой, повесть была началом его литературной работы после возвращения в Россию из эмиграцию. Она стала как бы центральной частью в цикле произведений о белой эмиграции, в который входят более ранние произведения писателя («В Париже», «На острове Халки», «Рукопись, найденная под кроватью», «Черная пятница») и более поздняя повесть «Эмигранты (Черное золото)»[2]. Позже эти же мотивы будут встречаться в «Хождении по мукам».

В архиве Толстого сохранился также набросок плана большого неосуществленного произведения о белой эмиграции, составленный, судя по всему, задолго до работы над «Ибикусом». Ряд его пунктов, вероятно, были использованы для последней части этой книги[2]:

Вот вам история небольшой, но чрезвычайно сложной человеческой ячейки, распылившейся по Европе.

Начало распыления Одесса.

7 апреля 19 г. генерал д’Ансельм, команд. войсками интервенции, объявил эвакуацию Одессы в следующих выражениях;

«Вследствие недостаточного подвоза питания Одессы производится частичная разгрузка города».

А вчера ещё в газетах было: «Наши войска неуклонно продвигаются… Ни в каком случае мы не намерены» и т. д.

Население прочло.

И покатилось в порт колесом. Стрельба. Возы с багажом. Бандиты.

Все кверх ногами в гавань. Плавающие сундуки.

Пар. Кавказ (то есть, пароход «Кавказ» — А А). Население. Слои. Классы. Контрразведка. Спекулянты на сундуках.

Монархический заговор.

12 дней.

Константинопольская баня.

Острова. Монастырь. Первые кабаре. Хождение за визами.

3 месяца на панели.

Дельцы. Улицы Галаты. Тараканьи бега.

Разбредаются по Европе… (Архив А. Н. Толстого, No 391)[2].

Комментаторы подчёркивают, что в этом раннем плане нет фигуры протагониста: «Видимо, этот центральный образ, давший возможность А. Толстому так широко живописать нравы и быт эмигрантского мира, стал вырисовываться в сознании писателя лишь позднее»[2]. Его возникновение дало возможность нанизать события повести от Петрограда до Константинополя.

Елена Толстая указывает, что в раннем рассказе А. Н. Толстого «Месть» (1910) речь идёт об аристократе Сивачеве. Этот «адски» шикарный синий кирасир, имеющий успех у женщин, «поперёк горла становится» завистливому и несимпатичному герою рассказа, князю Назарову (сыну фабриканта, титул которого куплен). По её мнению, этот «князь Назаров» может быть прототипически связан с другим самозванцем — «графом» Невзоровым.

В последующий период А. Н. Толстой практически не перерабатывал это раннее произведение, внеся лишь ряд стилистических исправлений.

Прототипы

Семисветов — Маяковский

«Красный» граф Шамборен — чекист Лафар, Георгий Георгиевич[4]

Белый контрразведчик Ливеровский — использована фамилия министра Временного правительства Александра Ливеровского. После Октябрьской революции тот жил под Сочи в небольшом домике, в политической деятельности участия не принимал. Работал садовником, кухонным мужиком, сторожем, сигнальщиком на маяке. Некоторое время жил по подложному паспорту. В это же время, по семейному преданию, его подлинные документы оказались в распоряжении авантюриста, который затем бежал за границу, где выдавал себя за бывшего министра Ливеровского — именно этот аноним якобы вдохновил Толстого.

Биограф писателя Алексей Варламов в ЖЗЛ обращает внимание, на то, что Невзоров — фальшивый граф, и напоминает, что А. Н. Толстой серьёзно переживал насчёт правоправности собственного графского титула. По словам Варламова, как Невзоров, А. Н. Толстой мог сыграть, изобразить кого угодно. «Именно эту переменчивость своего творца и отразил впоследствии герой „Ибикуса“ граф Симеон Невзоров, один из самых удачных персонажей всей прозы Алексея Толстого», пишет биограф.

Как подтверждают советские комментаторы, в повести автор использовал особенно много непосредственно виденного и пережитого им в период 1918—1920 годов. Жена писателя Н. В. Толстая-Крандиевская в своих воспоминаниях (Архив А. Н. Толстого, No 6235) пишет, что, например, в повести «Ибикус», в конце главы первой воспроизведены обстоятельства переезда Толстого со всей семьей из Москвы на Украину, переход через пограничную линию, проходившую тогда близ Курска — «с фотографической точностью и так ярко, что мне прибавить к этому нечего». На личном опыте Толстого основано описание морского пути из Одессы в Константинополь на пароходе «Кавказ» и пребывание эмигрантов в карантине на острове Халки[2]. Её сын Федор Крандиевский в мемуарах «Рассказ об одном путешествии» подтверждает: «Мы прожили на Халки несколько летних месяцев. Этот период нашей жизни описан отчимом в повести „Ибикус“ (или „Похождения Невзорова“), а также в рассказе „На Халки“. Наконец пришли из Парижа долгожданное письмо и необходимые бумаги от дяди Серёжи. Мы едем в Париж!»

Оценка

Корней Чуковский: «Он не придавал большого значения „Ибикусу“ и пожимал плечами, когда я говорил ему, что это одна из лучших его повестей, что в ней чувствуешь на каждой странице силу его нутряного таланта. Повесть эта все ещё недооценена в нашей критике, между тем здесь такая добротность повествовательной ткани, такая лёгкая, виртуозная живопись, такой богатый, по-гоголевски щедрый язык. Читаешь и радуешься артистичности каждого нового образа, каждого нового сюжетного хода»[3].

Юрий Тынянов: «Алексей Толстой — великий писатель. Потому что только великие писатели имеют право так плохо писать, как пишет он. Его „Петр I“ — это Зотов, это Константин Маковский. Но так как у нас вообще не читают Мордовцева, Всев. Соловьева, Салиаса, вот успех Ал. Толстого. Толстой пробовал несколько жёлтых жанров. Он пробовал жёлтую фантастику („Гиперболоид инженера Гарина“) — провалился. Он попробовал жёлтый авантюрный роман („Ибикус“) — провалился. Он попробовал жёлтый исторический роман и тут преуспел — гений!». Елена Толстая уточняет: «несправедлива характеристика иронической и пародийной повести «Похождения Невзорова, или Ибикус» как жёлтой и бульварной. Утверждения о «провале» «Ибикуса» и «Гиперболоида инженера Гарина» по контрасту с «Петром Первым» обозначают провал у тогдашней критики, что было делом нехитрым: сам Тынянов и «Аэлиту» счёл провалом»[3].

Вадим Баранов, «А. Н. Толстой. Жизненный путь и творческие искания»: «Совсем иной тип жизненного поведения [по сравнению с рассказом „Рукопись, найденная под кроватью“] и иной вариант национального предательства изображает Толстой в „Похождениях Невзорова“. Теперь повествование предельно динамично, место действия постоянно меняется, но ещё важнее, что сам герой постоянно меняет свою личину. Если поначалу перед нами мещанин со столь заурядной наружностью, что его все время путали с кем-то другим, то далее взору читателя предстает череда удивительных превращений. Ничтожный конторщик Семен Иванович Невзоров становится сначала графом Симеоном Иоанновичем Невзоровым, затем греком Семилапидом Невзораки и, наконец, французским контом Симон де Незор. Удивительные приключения Невзорова постоянно сопровождает образ Ибикуса, говорящего черепа из астрологического календаря. С одной стороны, череп — символ смерти. Но у него есть и скрытая, оборотная сторона. Конторщик Невзоров живуч. Будучи посредственностью, он постоянно претендует на нечто большее и, если позволят обстоятельства, предъявит жизни максимум требований (мечта об абсолютном господстве над людьми в образе императора Ибикуса I). Бредоносные идеи мирового господства как раз в ту пору взрастали на почве послевоенной Европы. Отсюда вторая сторона образа Ибикуса, придающая ему глубокое символическое обобщение: живучесть мирового мещанства, способность его принимать разные обличья».

Татьяна Толстая (внучка автора): «„Хмурое утро“ — дрянь. А вот „Ибикус“ мне не написать, — это его лучший роман. „Похождения Невзорова“. Литературно — это его лучший роман! Он прям весь сияет. Он выделяется!»[5]

Павел Стеллиферовский в литературоведческом исследовании «„Чего изволите?“, или Похождения литературного негодяя» (1991) называет Невзорова прямым наследником персонажа «Горе от ума» Антона Загорецкого и Чичикова.

Дмитрий Быков в своей книге «Ильф и Петров» пишет, что по его мнению, авторы «12 стульев» (1927) пародировали «Хулио Хуренито» Ильи Эренбурга и «Ибикуса» Толстого. «Надо сразу сказать, хотя, может быть, это и несколько подпилит пьедестал двух любимых авторов, что и „Двенадцать стульев“, и „Золотой теленок“, при всей их трагической серьёзности, не что иное, как глобальная пародия на всю тогдашнюю литературу, и, больше того скажу, на всю русскую литературу. (…) И первым объектом пародии был именно Эренбург. Вторым объектом, если не пародии, то такой иронической отсылки, являлся герой лучшей, по мнению Чуковского — и многие, кстати, в этом согласны с ним — лучшей книги бывшего графа Алексея Толстого (…) Алексей Николаевич в 1924 году написал гениальную повесть, из которой выросли потом и булгаковские герои „Бега“ с их тараканьими бегами, и очень многие персонажи Ильфа и Петрова, и, главное, он вывел героя, из которого получились все жулики следующих эпох. Это бессмертный Невзоров. В повести „Похождения Невзорова, или Ибикус“ — я помню, меня в детстве очень пугал этот говорящий череп Ибикус, который выпадает на картах Таро, — возникает первый из благородных (или неблагородных, но обаятельных) жуликов, населивших советскую литературу». В «Лекциях по русской литературе XX века. Том 1» он пишет, что «Ибикус» вырос из «Хулио Хуренито», как и «Растратчики» Катаева, и отчасти, кстати, «Клоп» Маяковского.

Алексей Варламов в ЖЗЛ отмечает, что в «Ибикусе», по сравнению с «Эмигрантами», меньше политики, но больше ёрничания. В «Эмигрантах» русские аристократки-проститутки выведены уже с жалостью.

Литературовед В. Д. Миленко прослеживает гоголевскую традицию: «Примером отрыва персонажей от гоголевской традиции и перевода их в плоскость литературной пародии являются Семен Невзоров (Чичиков) и Ртищев (Ноздрев) из повести А. Толстого „Похождения Невзорова, или Ибикус“. Первый — авантюрист с холодным и расчётливым умом, жестокий, циничный, трусливый. Второй — азартный авантюрист-игрок, переполненный планами и идеями, эпикуреец и широкая натура»[1].

Стругацкие в «Понедельник начинается в субботу» диктуют по буквам имя «Вий» с его помощью («Вервольф — Инкуб — Ибикус краткий…»).

Экранизация: «Похождения графа Невзорова» (1982). В гл. роли Лев Борисов.

«Ибикус» (fr) — комикс Паскаля Рабате по книге Толстого, переведен на русский.

В колоде Ленорман карты «Ибикус» не имеется, максимально близкие по смыслу — «Гроб» и «Коса».

Миленко В. Д.: Плутовской герой русской советской прозы 1920-х годов. Проблемы типологии. averchenko.lit-info.ru. Дата обращения: 22 февраля 2020.

А. Н. Толстой. Собрание сочинений в десяти томах. Том 3. Аэлита. Повести и рассказы 1917-1924 -- Москва: Гослитиздат, 1958..

Толстая Е. Д. Ключи счастья. Алексей Толстой и литературный Петербург. Новое литературное обозрение, 2013 г.

Никита Брыгин. «Тайны, легенды, жизнь». Одесса: Optimum, 2002.

Я – бешеная. Интервью Татьяны Толстой: Игорь Свинаренко: Медведь. Первый Мужской журнал

https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%9F%D0%B...

15 февраля, работая над мемуарами, умер известный канадский профессор-славист, автор многих трудов по исследованию украинской фантастики,

автор фундаментальной монографии "Украинская фантастика: историческое и тематическое обозрение" https://fantlab.ru/edition117800 https://fantlab.ru/edition250124

Добрая светлая память ...

Биобибиография http://archivsf.narod.ru/1934/walter_smyr...

*

Walter (Volodia) SMYRNIW

Walter passed away peacefully on Monday, February 15, 2021 at the age of 86. Loving husband of Lina for over 61 years. Cherished father of Oksana Slipenkyj (Zenon) and Nadia Coakley (Mark). Beloved dido to Stefan, Larisa, Michael, Linus, Lex and Torfinn. Older brother to Boris (predeceased). Walter and his family left war-torn Europe to find a better life in Canada, settling into Hamilton's east end in 1950. After working for several years as a car mechanic, Walter pursued higher education, receiving his B.A. from McMaster University and then his M.A. and Ph.D. from the University of Toronto. Walter taught Ukrainian and Russian literature in the Department of Modern Languages at McMaster University for over 30 years and retired as Professor Emeritus in 2001. He published many articles and books on literature, religion and science fiction. After retirement in 2001, Walter was devoted to his growing family, writing his memoirs, reading (mainly science and history), sending daily email jokes and playing with his dog, Coco. He was a long-time member of the Ukrainian Orthodox Cathedral of St. Vladimir's. Known for his wide smile and friendly nature, Walter will be deeply missed by his family and friends. In accordance with the regulations of the Bereavement Authority of Ontario due to COVID-19, all events are restricted to a specified number of attendees. Please RSVP for visitation in advance by calling 905-528-6303. All visitors are asked to remain in their vehicles until their allotted time. Visitors are also required to wear a face covering and practice social distancing. Visitation will be held at the MARLATT FUNERAL HOME, 615 Main Street East (east of Sanford Ave.), Hamilton, on Sunday, February 21, 2021 from 5 p.m. — 7 p.m. Panachyda will be held at 7 p.m. Please follow the directions of the funeral home staff upon arrival. Due to the current restrictions, a private funeral service will take place on Monday, February 22, 2021. Private interment to follow at Woodland Cemetery. Everyone is invited to watch the online livestream of the funeral at 11 a.m. on Walter's webpage at www.marlattfhhamilton.com and clicking on "Join Livestream" under the Service section of the webpage. In lieu of flowers, donations to the Ukrainian Orthodox Cathedral of St. Vladimir's or the charity of your choice would be appreciated. Online condolence may be made at www.marlattfhhamilton.com

To Plant Memorial Trees in memory, please visit our Sympathy Store.

Published in The Hamilton Spectator on Feb. 19, 2021.

https://www.legacy.com/obituaries/thespec...

    -- Апчхи! -- оглушительно чихнул неизвестный старик и пал ниц. -- Приветствую тебя, о прекрасный и мудрый отрок!

    -- Вы... вы... вы из домоуправления? -- выпалил Волька, озадаченно вытаращив на него глаза.

    -- О нет, мой юный повелитель, -- отвечал старик, оставаясь в том же положении и немилосердно чихая. -- Я не из домоуправления. Я вот из этого сосуда. -- Тут он указал на загадочный сосуд, из которого еще вился тоненький дымок. -- Знай же, о благословеннейший из прекрасных, что я могучий и прославленный во всех странах света джинн Гассан Абдуррахман ибн Хоттаб, или, по-вашему, Гассан Абдуррахман Хоттабович. И случилась со мной -- апчхи! -- удивительная история, которая, будь она написана иглами в уголках глаз, послужила бы назиданием для поучающихся. Я, несчастный джинн, ослушался Сулеймана ибн Дауда -- мир с ними обоими! -- я и брат мой Омар Юсуф Хоттабович. И Сулейман прислал своего визиря Асафа ибн Барахию, и тот доставил нас насильно. И Сулейман ибн Дауд-мир с ними обоими! -- приказал принести два сосуда: один медный, а -- другой глиняный, и заточил меня в глиняном сосуде, а брата моего, Омара Хоттабовича, -- в медном. Он запечатал оба сосуда, оттиснув на них величайшее из имен аллаха, а потом отдал приказ джиннам, и они понесли нас и бросили брата моего в море, а меня в реку, из которой ты, о благословенный спаситель мой, -- апчхи, апчхи! -- извлек меня. Да продлятся дни твои, о... Прости меня, я был бы несказанно счастлив узнать твое имя, прелестнейший отрок.

    -- Меня зовут Волька, -- ответил наш герой, продолжая медленно раскачиваться под потолком.

    -- А имя счастливого отца твоего, да будет он благословлен во веки веков? Как твоя почтенная матушка зовет твоего благородного батюшку -- мир с ними обоими?

    -- Она зовет его Алеша, то есть Алексей...

    -- Так знай же, о превосходнейший из отроков, звезда сердца моего, Волька ибн Алеша, что я буду впредь выполнять все, что ты мне прикажешь, ибо ты спас меня из страшного заточения. Апчхи!..

    -- Почему вы так чихаете? -- осведомился Волька, словно все остальное было ему совершенно ясно.

    -- Несколько тысячелетий, проведенных в сырости, без благодатного солнечного света, в холодном сосуде, покоящемся в глубинах вод, наградили меня, недостойного твоего слугу, утомительным насморком. Апчхи!.. Апчхи!.. Но все это сущая чепуха и недостойно твоего драгоценнейшего внимания. Повелевай мной, о юный господин! -- с жаром заключил Гассан Абдуррахман ибн Хоттаб, задрав вверх голову, но продолжая оставаться на коленях.

http://lib.ru/LAGIN/hottab.txt_with-big-p...

***

Альхамдулиллях: почему мусульмане считают чихание благословением Аллаха

В исламской традиции самопроизвольное чихание слывёт хорошим знаком, поскольку считается, что подобным образом Аллах проявляет свою любовь к чихнувшему человеку.

Восхваление Аллаха — «Альхамдулиллях»

Именно поэтому согласно шариатским нормам поведения и этикета, тот, кто чихнул должен в обязательном порядке обратиться к Всевышнему и восхвалить его за милость.

В зависимости от риваята, то есть версии одного и того же хадиса, переданного разными пересказчиками, в качестве слов благодарности могут звучать следующие фразы:

— «Альхамдулиллях» — Вся хвала Аллаху;

— «Альхамдулилляхи аля кулли халь» — Хвала Аллаху, в любом состоянии;

— «Альхамдулилляхи Раббиль-Алямин» — Хвала Аллаху – Господу миров;

— «Альхамдулилляхи Раббиль-Алямин аля кулли халин ма кяна» — Хвала Аллаху – Господу миров в любом случившимся состоянии.

Кстати, в соответствии с имамом аль Бухари, при произнесении последней фразы чихнувший смеет надеяться, что у него не при каких обстоятельствах не будут болеть живот, язык и уши.

Милость для чихнувшего — «Ярхамукаллах»

В ответ на одну из этих формул восхваления Аллаха, находящийся рядом с чихнувшей личностью человек обязан попросить для него милость у Всевышнего, произнеся слово «Ярхамукаллах», что означает «Да помилует тебя Аллах».

Если магометанин не скажет чихнувшему этого своеобразного аналога выражения «Будь здоров!», то он совершит грех, нарушив одну из пяти обязанностей, возложенных на правоверного Пророком Мухаммадом.

В случае если человек чихнул в окружении большого числа людей, то достаточным будет, если на его «Альхамдулиллях» ответит кто-нибудь один из них, если же никто из присутствующих не отреагирует на его восхваление Аллаха, то тяжесть греха ляжет на плечи всех.

Но следует учесть, если чихнувший не произнёс «Альхамдулиллях», то и услышавшим его чих людям не надо отвечать «Ярхамукаллах».

Об этом правиле повествует исламский учёный Мухаммад аль-Бухари, который приводит в своей работе воспоминания сподвижника Пророка Мухаммада — Анаса бин Малика, ставшего свидетелем, сцены, когда единовременно чихнули двое мужчин, но один из них получил в ответ «Ярхамукаллах», а второй нет. Не удостоившийся отклика Пророка муж спросил: «О, Посланник Аллаха! Тот чихнул, вы ему пожелали милости Аллаха, а мне вы ничего не сказали?», на что получил ответ: «Тот сказал «Альхамдулиллях», а ты ничего не сказал. Вот почему я тебе ничего не пожелал».

Ответ на «Ярхамукаллах»

К слову, чихнувшему человеку не стоит оставлять без внимания тот факт, что для него была выпрошена милость у Аллаха, и на каждое «Ярхамукаллах» он должен откликнуться одной из таких фраз:

— «Йархамуна Аллаху ва иййакум ва йагфир лана ва лакум» – Да помилует вас и нас Аллах, да простит Он нас и вас;

— «Яхдикум Аллах ва йуслиху баалакум или Йагфир Аллаху лана ва лакум» – Да помилует вас и нас Аллах;

— «Аафана Аллах ва иййакум минаннар, йархумукум Аллах» – Да спасет нас и вас от огня ада Аллах.

Чихание при намазе и пятничной проповеди

По размышлениям Хашияту т-Тахтави, имамов Ахмада, Аш-Шафии и Малика человек, чихнув при совершении намаза, может сказать «Альхамдулиллях» и молитва от этого слова не утратит своей силы. Однако они расходятся во мнении, следует ли произносить «Альхамдулиллях» вслух или мысленно. Так имам Ахмад настаивает, что делать это нужно вслух, но максимально тихо, чтобы никто не услышал этого слова и оно не помешало намазу окружающих. В качестве доказательства правомерности подобного действия, он ссылается на хадис Абу Хурайры, в котором записана фраза: «Если кто-то из вас чихнет, то пусть скажет «Альхамдулиллях»».

Согласно Табиинуль Хакаик, будет важнее, если магометанин в течение молитвы не будет произносить лишних слов, а воздаст хвалу Аллаху после намаза.

Но в любом случае, молящиеся люди, услышав, что чихнувший сказал «Альхамдулиллях» не должны отвечать ему «Ярхамукаллах» иначе намаз будет признан недействительным. Объясняется этот факт тем, что Аллах завещал Пророку Мухаммаду: «Поистине – это молитва, и в ней не допускаются людские разговоры, напротив, это тасбих, такбир и чтение Корана».

Кроме того, не рекомендуется произносить «Альхамдулиллах», при чтении непрерывной молитвы фатихи, а если чихнувший всё же сказал его, то намаз нужно начать заново.

Нет однозначного мнения и относительно того, как вести себя при чихании во время пятничной проповеди. По мнению Ибн Дакика Аль-Ида, в таких ситуациях проявляется противоречие между двумя обязанностями правоверных сосредоточенно внимать речи имама и не игнорировать чихнувшего человека. Но в подавляющем большинстве, верующие предпочитают не нарушать ход проповеди, оставив обращение к чихавшему на потом.

«Будь здоров» не мусульманину

Несколько иначе должен поступить мусульманин, если он услышал, как чихнул человек другого вероисповедания.

Можно в подобном случае сказать ему нейтральную фразу: «Будь здоров!», пожелав ему умножения жизненных сил, но лучше последовать Сунне Пророка. Переданная устами Абу Мусы Аль-Ашари она повествует о том, что Мухаммад говорил чихавшим при нём евреям фразу: «Да направит вас Всевышний Аллах на путь истинный и да наставит Он на истину ваш разум».

Больше трёх раз

Определённый этикет существует в отношении людей, чихающих вследствие простуды.

По версии Абу Дауда, если мусульманин чихнет подряд три раза, то на его «Альхамдулиллях» обязательно надо сказать «Ярхамукаллах», но если после этого он продолжит чихать, значить у него насморк и следует попросить Всевышнего даровать ему исцеление.

Однако до сих пор не решён вопрос сколько раз возносить милость Аллаху за чихнувшего человека: один раз по окончании серии его чихов или трижды – после каждого чихания отдельно.

https://cyrillitsa.ru/tradition/129753-al...

***

В разных редакциях "Старика Хоттабыча" джинн чихает иное количество раз