«Восставший из ада» был именно тем фильмом, который я застал еще в классическом постсоветском переводе на VHS, посмотрел в гостях поздно вечером, и потоки крови и жестокости в классическом фильме вызвал у меня массу впечатлений. Я не стал фанатом серии, книг Баркера я тоже, к своему стыду, не читал, но зато именно в те же годы полюбил его «Ночной народ». Позже мне удалось посмотреть различные части этого фильма, но, разумеется, как и в случае со многими другими фильмами, лишь первый и второй мне очень запомнились. А вот самой тупейшей частью мне показалась та, где события происходят в космосе.

И вот, долго подбираясь к новому кинофильму, который перезапустил на свой лад франшизу, я, в принципе ничего сверхчудесного и не ожидал, кроме, возможно, атмосферы сенобитов, лукаво исполняющих волю собравших шкатулку Лемаршана. Но, конечно, мне пришлось разочароваться.

Во-первых, новый фильм, как мне показалось, собирался следовать именно книжному канону серии, однако в исполнении данного режиссера, растянувшего хронометраж кино почти до двух, с небольшим, часов, вышло что-то очень нудное.

Что мне показалось совершенно лишним, так это сначала показать нам балканские трущобы буквально на пять минут, и не оставлять сюжет в этом депрессивном антураже, а перенестись опять же в царство роскоши и порока – Массачусетс. Ну что ж, ладно. После легкого намека на одну из серий старых фильмов о знаменитом «кубике», зрителей переносят в сериал «Друзья» в каком-то карикатурном смысле.

Я не стану заострять внимание на ориентациях или на алкоголизме\наркомании главной героини, но почти пятиминутное однополое валяние в постели с декламацией Байрона или же жесткий половой акт опять же главной героини со своим сомнительным дружком явно лишнее время в этом и без того растянутом киношедевре. Собственно, и унылые диалоги слабого сценария в оригинале настолько же плохи, что вины переводчиков, использующих это междометие «ладно» в течении всего фильма огромное количество раз вовсе нет, просто диалоги очень слабы.

Сенобиты в фильме показаны чертовски мало, а их появления нелепы (опять же, никакой спорности в цвете сенобитов или в том, что транс-актриса сыграла Пинхеда я не вижу – Баркер все же, да и канон книги, как я понял это тоже не нарушает), а вот то, что сенобитов стало так легко перехитрить или ставить им какие-то условия, переигрывая их, меня удручило. Неотвратимость судьбы героев исчезла, а главная героиня, которая и вправду похожа на наркоманку, не вызывает сопереживания, как героиня первой части, столкнувшаяся с дядюшкой Фрэнком.

А вот Пинхед интересный, не более того, просто интересно сыгранный персонаж, но сценарий все остальное уничтожил. Как и скомканный финал, совершенно неожиданно оказавшийся ненужным и неудачным. В остальном, фильм не заслуживает пересмотра.

Новый киношедевр шведско-финского производства упорно продвигается нашими кинопрокатчиками, как боди-хоррор, причем, как обычно фильм они, скорее всего не смотрели. Об этом в очередной раз говорит нам довольно нелепый локальный перевод киноленты, как «Скрежет». Кто скрежещет, довольно сложно понять, но пусть будет так, хотя оригинальное название фильма – Hatching (Вылупление), вполне доносит до нас посыл режиссера и сценариста.

Это, все же, психологический (даже психиатрический) триллер, рассказывающий нам о фальши, желании выделиться, психологическом давлении, и, в конечном итоге о том, как это все может закончиться в худшем из вариантов.

В кинематографе Европы в последнее время очень часто затрагиваются именно психологические темы, видимо ввиду того, что уровень тревожности в городской повседневности Евросоюза достаточно высок, а медийность, все чаще, замещает реальную жизнь, создавая фальшивое благополучие в виртуальном пространстве, потому что так проще живется.

Итак, перед нами среднестатистическая семья – папа, мама и два ребенка. Мама активно ведет семейный видеоблог, в котором постоянно делает акцент на благополучии семьи, отец (видимо) архитектор является основным добытчиком в семье, сын очень хочет быть похожим на него, ну а дочь занимается гимнастикой, и мама-блоггер очень мечтает показать ее успех в прямом эфире. Вот, собственно, и вся завязка фильма. И вот, в один прекрасный день девочка находит в лесу яйцо, после чего в семье начинают происходить странные вещи.

Очень многие ведутся изначально именно на это, дескать, вот какая там жуткая

Однако, весь жуткий реализм с трансформациями и переосмыслением «Гадкого утенка» не идет ни в какое сравнение с цинизмом, фальшью и угнетением юной девочки, которая настолько мечтает удивить и обрадовать своими успехами медийную мать, что на грани нервного срыва возможно сходит с ума.

Вот именно этот путь по наклонной, с разрушением иллюзорности внутреннего мирка псевдосемьи с пассивным мужем, пустым и вторичным сыном и стопроцентным матриархатом, обряженным в глянец «Икеи», более ужасен, особенно на фоне реальной человечности второстепенных персонажей, которые совершенно не укладываются в пластмассовый мир главной героини, которой на поверку оказывается не девочка

А ее безжалостная мать.

Итак, на первом плане у нас девушка с психологическими проблемами и абьюзивными отношениями, которую чуть ли не силком вытаскивают на вечеринку. где она чудом находит "парня своей мечты". Параллельно, таинственный персонаж расклеивает по городу афиши хоррор-квеста (в довольно отдаленной локации) , на который приглашает всех желающих. Описание фильма дезориентирует зрителя. который ждет, как минимум существ, духов, культистов (которые определенно знают своих потенциальных жертв), к тому же оригинальное название киноленты нас к этому даже обязывает. Но, нет...

Наивные и веселые студенты решают ехать на квест, и некие персонажи в масках нудно подписывают с ними бумаги о том, что в случае чего — претензий не будет (как и чудовищ\призраков тоже), и герои проходят на редкость хитросплетенный маршрут в старом технологическом здании.

И вот тут-то мы и понимаем, что сценарий начинает проседать. И без того обезличенные (кроме грустной девушки с проблемами) герои начинают разделяться и умервщляться, очень быстро раскрывается суть самих антагонистов.

В итоге, финальная часть кинофильма — это то, к чему нас привел и перезапуск "Поворота не туда". Все, что переживает девушка через смерть друзей и даже абьюзера (довольно крутого (нет) парня) — это излечивает ее душу и помогает довершить избиение нелепых врагов. Вот, собственно, и все.

Для примера хорошей подачи подобного сюжета предлагаю посмотреть "Дом восковых фигур", ну а этот фильм оставить для пивной вечеринки в честь Хэллоуина, или же как фон для любой другой.

В этом смысле фильм «Мертвые пташки» значительно выделяется среди поджанра “haunted house”. Собственно, для меня лично достаточно симпатичным является то, что сюжет фильма перенесен в XIX век, во времена практически полного беззакония Гражданской войны в США. Обе стороны настолько заняты сражениями, что практически не интересовались тем, что происходит у них в тылу, оставляя вершить правосудие командам, отлавливающим дезертиров. Однако и сами дезертиры не остаются в долгу, и сколачивают уже бандитские банды, которые промышляют, в первую очередь, грабежами банков. Но, разумеется, подобная тема хороша для отдельного разговора, отраженного не меньшим количеством фильмов.

В рассматриваемом фильме мы находим все то, что так ценно в gothic americana. Удачное ограбление банка приводит группу людей в указанный их знакомым дом, практически плантаторский заброшенный особняк, окруженный засохшим кукурузным полем. Практически сразу зритель ощущает тот незримый саспенс и чувство тревоги, что и должно сопутствовать подобным кинолентам. Однако героев вся эта мистика нисколько не смущает. Они озабочены лишь тем, как переждать ненастную ночь и продолжить путь к мексиканской границе, где смогут разделить добычу. Однако череда пугающих сцен приводит их к неизбежному концу.

Этот фильм обычно оценивают двояко, и, по большому счету, здесь, избалованные спецэффектами модных франшиз, небрежно сетуют на дешевизну фильма. Но тут вполне можно поспорить.

Фильм, снятый за минимальные деньги, с использованием декораций другого проекта, с костюмами, наверняка заимствованными у исторических реконструкторов Гражданской войны, с недорогой компьютерной графикой, но при этом довольно неплохим, для такого рода кино, гримом, вполне заслуживает просмотра. Великолепная игра актеров и гнетущая атмосфера делает свое дело, пугая не только скримерами, но и безысходностью и обреченностью героев. Именно они и есть те мертвые пташки, о которых рассуждают рецензенты, недоумевая об отсутствии в кино птиц (кроме одной обваренной вороны). Здесь атмосфера старой Америки неотрывно сплетается с практически лавкрафтианским потусторонним ужасом, а умелая игра актеров только подогревает интерес досмотреть фильм до конца. И самое интересное, что здесь для себя найдут моменты и поклонники вестерна, и любители мистики и саспенса. Это отличное кино, которое можно пересматривать не один раз.

цитата

«Погода с утра опять выдалась на редкость мерзкая, в воздухе висела мелкая холодная морось, лужи за ночь затянуло тонким ледком, и ветер гонял ошметки жухлой листвы. Да ведь под навий день завсегда такая погода, подумал Рейн Коростель и натянул овчинный тулуп»

Андрус Кивиряхк «Ноябрь, или Гуменщик»

В холодную июньскую ночь, когда скребутся в окна когти деревьев – самое время заглянуть в глубины архетипа. Мало найдется фильмов, полностью оправдывающих название folk\tale – и «Ноябрь» является великолепным образцом этого жанра.

Основанный на мрачной, и, одновременно, не лишенной своеобразного юмора книге Андруса Кивиряхка «Гуменщик», фильм «Ноябрь» вводит нас в мир крестьянской культуры повседневности, где каждый миг наполнен табуированными ритуалами и знаками, встречи со сверхъестественным реальны, но лишены волшебства – это каждодневная рутина, опоясанная завистью к вожделенному богатству, мелким воровством, ненавистью и склоками. Так мог бы быть снят фильм по роману Татьяны Толстой «Кысь», нескромно, откровенно и, поэтому, правдиво. Здесь общая канва мрачного и черно-белого в цвете года переплетена с мифологическими крестьянскими представлениями, чуждыми, или же синкретичными христианскому миру. Но и христианское в этом скудном и голодном мире становится магическим, и волей-неволей грустный образ Христа на распятии очередной раз омывает своей кровью грехи бесчинствующих страстотерпцев – крестьян, покупающим души мелких духов у развеселого Дьявола на перекрестке четырех дорог, предлагая ему взамен свою душу, но и в этом лукавя, совершая подмены.

Отдельного слова заслуживает тонкая система мифологических образов, показанных режиссером.

Первым же кадром мы видим словно ожившую иллюстрацию Ярослава Панушки, и многие впервые узнают, что такое «кратт». Большинство моментов с этими существами разбавляют мрачное полотно киноленты, наглядно показывая то, что в русской демонологии называлось «сказками об одураченном черте».

Кратт (книжный вариант «домовик», в фольклорной эстонской системе pisuhand, puuk, tulihand, vedaja) – безусловно, креатура, созданная из подручных средств, но оживленная злой душой, выменянной у Дьявола. Но – это и отражение бедности. Безвольный оживленный батрак, ворующий и работающий на своих «хозяев» крестьян – которые в свою очередь корчуют лес у загнивающего помещика.

Суета и шумиха вокруг каждого события, сплетни и кривотолки – все это забывается перед лицом опасности, но и борьба с поистине страшной моровой девой – Чумой, такая же безвольная, ведь в жизни для бедняков счастья нет.

Но здесь есть и любовь, и забота об умерших в Навий день, и взаимовыручка, что все еще оставляет надежду на будущее. Смерть, как начало всего, но и избавление… Жизнь, как тягость, но и то, что позволяет с радостью встречать новые рассветы.

Ближайшие аналогии фильму «Ноябрь» – это безусловно «Ведьма» и «Небесные жены луговых мари».

Не к ночи сказано, не к утру помянуто…