Джо (которого на самом деле зовут не так) – частный детектив. А еще вампир. Да-да, то самый. Не представляющий жизни без людской крови, способный унюхать запах, когда его источник давно удалился, или проявить нечеловеческую ловкость. И солнечные ванны для него смертельны.
Есть, понятное дело нюансы, да и мистикой тут не пахнет. Обыкновенный вирус.
Но это не главное. Главное то, что Джо такой далеко не один. Есть одиночки, но остальные кровососы давно сбились в кланы. Причем, большинство вампиров отнюдь не стремятся к известности, предпочитая открываться лишь отдельным представителям гомо сапиенсов.
Новое дело, порученное Питту могущественным предводителем Коалиции – самого мощного объединения кровососов, не казалось особо судьбоносным. Посему, принимаясь за поиски источника того, что превращает людей в плотоядных зомби, Джо не догадывался, что хрупкое равновесие меж вампирскими кланами под угрозой.
И новая напасть грозит буквально перевернуть прежний мир.
Американец Чарли Хьюстон, автор небезынтересного постапа «Неспящие», за бугром известен в первую очередь нуар-вампирским циклом о Джо Питте, включающем в себя пять романов (на русский переводился лишь первый), и созданным как «практически умышленное подражание стилю Чандлера».
Особыми новаторскими идеями Чарли читателя действительно не балует. Мрачные городские джунгли Большого яблока, преступность, наркоманы, бомжи, богатенькие и не очень детишки, радостно окунающиеся в здешнее болото. Эдакий готический нео-нуар. А что бы жизнь медом окончательно не казалась – вампиры.
Здешние клыкастые близки к классическому представлению о ночных охотниках.
Пока в их жилах плещется людская кровушка, они быстры, ловки, сильны и выглядят вершиной эволюции.
Да, чеснок, распятие и святая вода им по барабану. Но главный враг, как и полагается — солнце. Способное в короткое время превратить живого мертвеца, в мертвеца вполне мертвого.
Нью-йоркские ночные охотники разделены на кланы, каждый из которых преследует свои цели и по-своему видит взаимодействие с людьми и друг с другом. Одни берут под крыло богатые кварталы, налаживая контакты с состоятельными хумансами, активно шифруясь от всех остальных и подчищая любые забавы с едой своих собратьев. Другие стремятся к социальным изменениям, ориентируясь на районы победнее. Третьи исследуют природу вампиризма. Мелкие группки в свою очередь пытаются урвать кусочек пожирнее. Не совсем The Masquerade, но что-то «маскарадное» в этом имеется.
Первопричина возникновения кровососов у Хьюстона, наоборот, далека от привычной, находясь в русле любимых современных трендов – вирус постарался. Его природа нам пока неясна, но действие очевидно. Пока поишь кровью свою любимую вампирскую тушку, зараженную вирусом – все в ажуре, и «плюшек» прилично. Но стоит «сесть на диету», по своей воле или нет — незабываемые ощущения обеспечены.
Именно эти самые ощущения выделяют стандартную, на первый взгляд, историю о кровососах из рядов ее собратьев.
Чарли не поскупился во всех малоприятных подробностях описать жесточайшую вампирскую «ломку». От ее первых проявлений, через неприятные ощущения, лишение сверхспособностей и все возрастающую жажду, до жесточайших болевых ощущений, приводящих на порог смерти. А заодно открывающих неожиданные возможности. За открытие читателю этой мало описываемой стороны вампирского проклятия, автору респект и пара сотен вистов в карму.
Второй приятной находкой Хьюстона стал Анклав – «вампиры-даосы», стремящиеся отказаться от потребления крови, для «обращения в частицу Вселенной». Мутноватая философия, позволяющая достигнуть весьма неординарных результатов. Как боевые единицы члены Анклава вне конкуренции. И это далеко не все чем они могут похвалиться.
Роман Хьюстона весьма жесток и натуралистичен, с описанием глубин нью-йоркского дна, убийств, поедания мозгов и страданий. Все в стилистике «крутых детективов», как и полагается. Да и деромантизацию ночных охотников стоит отметить. Нынче это дело нормальное, а вот 15 лет назад — большой шажок для человечества.
Линия расследования, наоборот, не поражает глубиной и запутанностью. На особые «вау-эффекты» рассчитывать не стоит.
Роман Хьюстона уделяет много внимания обонянию, с помощью которого протагонист-«нюхач» получает массу информации о мире и людях. Перед нами эдакая книга-запахов, однозначно ставшая бы бестселлером в кино-формате 7d с полным погружением.
Роман Хьюстона полон иронии и сарказма.
В отношении активно зарождающейся в то время толерантности и политкорректности (книга написана в 2005 году). Попыток изобретать новые термины, «как бы» не оскорбляющие тех, кого они описывают, и споры по поводу этой терминологии. Фанатичных феминисток, бешеных радикалов, «белых воротничков» и лидеров, использующих окружающих их людей (и нелюдей) в хвост и гриву. Эх, было времячко, когда писатели могли себе безнаказанно шутить на эти святые для нынешнего западного общества темы.
В отношении самих кровососов, среди которых полно как снобов, так и анархистов, социалистов, мужененавистниц, женофобов и революционеров.
В отношении людей, проникнувших в тайну ночных охотников. Часть из таких гомо сапиенсов превращаются в «Ван Хельсингов», начиная охоту на кровопийц. А часть наоборот, романтизируют вампиров, становясь готовыми на что угодно, лишь бы побыть рядом с кумирами, или подвергнутся сладостному инициирующему укусу.
При этом роман крайне локален, рассматривая лишь Большое Яблоко с его 4 тысячами клыкастых, и напрочь забывая об остальном мире.
Главный герой, как полагается – противоречив. С одной стороны он достаточно мускулинно-стандартен. С его тяжелым детством, чугунными игрушками, скользким подоконником, родителями–сволочами, жизнью на улице, осознанной жестокостью. Он не гнушается убийств ради пропитания и сохранения тайны своего вида. Он циничен, нагловат, не блещет интеллектом, но прилично выполняет свою работу. Слабо при этом проявляя себя с силовой точки зрения, регулярно получая по голове и выживая искренним чудом. Что уже нетипично для жанра «крутого детектива».
С другой — он способен на искренние чувства, склонен к состраданию, достаточно добр, не прочь оказать покровительство слабым, особенно подросткам.
В общем, оставляет вполне гармоничное ощущение. Тем более, благодаря изложению от первого лица нашего неоднозначного протагониста.
Остальные персонажи, несмотря на вроде как яркие черты и моменты запоминаются гораздо хуже.
Эрго. Очередная вампирская история, на этот раз рассказанная в жестком и чернушном стиле, без малейшей «готишной» романтики. Для того времени, пожалуй, прорыв. Радует читателя парой любопытных моментов, связанных со здешними «кровосисями» (особенно «ломка» хороша), антуражем классического «крутого детектива, знатной долей иронии.
P. S. Всего в цикле пять романов, крайний написан еще в 2009 году. На русский переведен только первый, и этот самый перевод люди, знающие язык, не просто ругают, а разносят в пух и прах. Что скажешь – таки надо учить английский.
Волшебная страна, с коктейлем из моно и политеизма, или Четверо против Зимы (без Кая)
Вторая мировая война. Четырех детей семейства Певенси, как и тысячи других недорослей, отправляют из Лондона, на который сыплются нацистские бомбы, в тихую провинцию. В большой особняк строгого профессора.
Там младшая из них – Люси, во время игр находит огромный платяной шкаф. А в нем дверь в волшебную страну Нарнию.
Где царит безжалостная Белая колдунья, принесшая сюда долгую-предолгую зиму.
Но есть пророчество, согласно которому четверо сыновей Адама и Евы ознаменуют приход перемен и падение Колдуньи.
Классика детского фентези.
Перед нами четверо персонажей, каждый из которых несет свой идейный пласт, отвечая за определенную сторону личности юного человека.
Питер – старший брат, олицетворение заботы и ответственности. Поскольку отец на войне, именно на него ложится присмотр за младшими. Паренек, допускает ошибки, позволяет себе резкости по отношения к брату, мучается сомнениями по поводу сил и способностей исполнять роль папы, переживает за малышню. Явный лидер семейства.
Сюзан – следующая по старшинству, апологет логики. Причем когда она действует «логически», из нее льются паршивые предложения (типа бросить меч), и всякое прочее дерьмецо, как-то предложения вернутся домой, бросив нарнийцев разбираться со всем самостоятельно. Самый слабо проработанный член семейства Певенси.
Эдмунд – средний ребенок во всех смыслах. В том числе и по отношению к нему остальных. Питер его шпыняет, пытается «строить», заставляет повзрослеть. Сюзен окатывает женской холодностью. Разве что Люси ничего не требует от брата. Эгоистичный, занырнувший в переходный возраст. Падкий на лесть и сладости. Не особо умный. Вызывающий прямые ассоциации с Каем. Самый трагичный персонаж. Не зря получивший прозвище Справедливый. Ведь только человек, познавший и осуществивший предательство (причем не раз), способен понять и простить самые паршивые людские качества. Также обратите внимание на сцену с фото. Мальчишка неосознанно защищает отца, рискуя жизнью, спасает из-под бомб его фото. Вполне магическое действо.
Люси – младшенькая. Полностью открытое миру солнышко. Целительное начало, полное любви, милосердия, доброты. Распахнувшая дверь в Нарнию, с первой минуты принявшая этот мир.
Каждый из четверки переживет немало личностнообразующих приключений, вырастет над собой, покажет юному читателю/зрителю, как стоит поступать в сложных обстоятельствах. Обозначит преимущество добрых поступков. Укажет на значение семьи и близких, напомнит о том, что ради родной крови порой стоит пожертвовать многим.
Дополнительной наградой для семейства Певенси стала возможность прожить две жизни (минимум). Неплохая «плюшка».
Юные актеры играют слабенько, местами откровенно деревянны, и выглядят изрядно старше своих персонажей (к примеру, 13-летнего Питера играл 17-летний актер). А еще поражают своей морозостойкостью – куда там полярникам. Особенно порадовало купание и вялая реакция на него наших героев. Хоть бы чихнул кто-то! Впрочем, это недостаток простительный.
Бальзамом на душу пролилась значимость гомо сапиенсов, рожденных Евой и Адамом для освобождения волшебной страны. Без человеков зло не повергнешь. Мелочь, а приятно.
Отдельное спасибо за демонстрацию ненадежности «печенек» со стороны Зла. Используют и выкинут, как ненужную вещь. Не введитесь на «печенки», дети, поперек горла потом станут.
Нарния создана как увлекательный микс языческой мифологии и христианских мотивов.
За первую отвечают магия, аллюзии на Благой и Неблагой дома фэйри, противостояние Зимы и Лета, аналог стоунхенджа. И неимоверное количество различных живых волшебных существ (законный Оскар за грим). Грифоны, великаны, фавны, минотавры, циклопы, гномы, кентавры, русалки, гарпии. Кого тут только нет!
И, безусловно, говорящие животные, ставшие одной из визиток Нарнии. Потрясное семейство бобров с их милыми диалогами. Хитрый лис, боевой носорог, ездовые кони.
За вторые – любовь к рождеству и Аслан.
Льюис хорошо относился к кошачьим (а вот собак, похоже, недолюбливал). Его Великий Кот прекрасен. Прямая ссылка на Христа с Воскрешением, а также на одного из апостолов (Лев – символ евангелиста Марка). Жертвенность, покровительство героям, четкое соблюдение свободы воли: вы сами должны набивать шишки, проходить этапы духовного роста, принимать решения.
Антагонистка в исполнении Тильды Суинтон тоже на уровне. Хотя Тильда не демонстрирует здесь актерских подвигов, ее Снежная королева Джадис внушает. Холодно-прекрасна, изысканно-смертоносна, презрительно-царственна.
Кроме Тильды из известных лицедеев в наличии Джеймс МакЭвой со своим Тумнусом. Он поразительно мил, интеллигентен и геройски-смел. Точнее не так. Героем его не назовешь, а вот созданием, сумевшим пересилить свой страх – вполне. А это даже ценнее, чем упоротый героизм.
Приключений в ленте вагон и маленькая тележка. Хватает напряженных погонь, одна из которых снята в стиле преследования Фродо назгулами. Подарят нам глобальное финальное сражение с использованием практически всех родов войск, вплоть до бомбардировочной авиации.
Картинка большей частью на уровне, хотя порой компьютерность персонажей и задников бросается в глаза. В частности подвели олени колдуньи. Странновато, к 2005 году такие косяки становились уже исключением.
Ну и как же в очередной раз не восхитится природой Новой Зеландии, из Средиземья переквалифицировавшейся в Нарнию. Зеландия форевер!!
Да, при всех своих достоинствах, фильм детский и откровенно проигрывает по глубине и масштабу тому же ВК. Однако фентези много не бывает.
Эрго. Классическое подростковое фентези с мощным моральным посылом и вменяемым воплощением.
Однако кто ценит книжный первоисточник, экранизацией недовольны. Впрочем, лично я могу припомнить лишь один обратный пример, когда экранизация сильнее оригинала, и зовут его «Звездная пыль».
Что самое любопытное, изменения, внесенные постановщиками, критичными не выглядят. Дети в книге более дети, чем в фильме (о возрасте актеров я уже говорил), и реагируют на происходящее по-детски. Чуть лучше раскрыты личности ребят, благодаря внутренним монологам и описаниям. Эдмунд однозначно «купился» на волшебное лакомство, которое всерьез влияет на поступки реципиента. Четче показана божественная природа Аслана (хотя, казалось бы, куда уж четче). Больше раскрыта темная жертвенная сторона древней, языческой магии. Но даже при этом есть нюансы, делающие волшебство аж никак не полностью злой стихией. Рассказано о происхождении Колдуньи, а сама она выглядит более мелкой, чем в исполнении Тильды. Меньше Тумнуса (слабо использовать харизму МакЭвоя было бы грешно). Фраза Санты насчет девочек и сражений, относилась к обеим сестрам. Нет лиса и сцены на реке. Битва описана в паре строк (в этом Люьис схож с Толкиеном, тот тоже не любил: «твои пацаны туда, мои – сюда»).
Собственно, практически все. Если не считать совсем уж мелочей, типа второго льва или доброго великана.
Режиссер: Эндрю Адамсон
В ролях: Джорджи Хенли, Скандар Кейнс, Уильям Моусли, Анна Попплуэлл, Тильда Суинтон, Джеймс МакЭвой, Джим Бродбент, Киран Шах, Джеймс Космо, Джуди МакИнтош
Истории из браслета/ Сказ девяти подвесок/ Рыжий, честный, ищущий/ Поиски рыжего горца
Рыжеволосый парень по прозвищу Жуга прослыл весьма непоседливым типом. Не потому, что не мог усидеть на одном месте. Юный подкидыш и рад бы остаться в горах со знахарем Вазахом — своим воспитателем, опекуном и учителем, но вот односельчане…
Отныне Жуга – травник и немножко маг, колесит по свету в поисках девушки, ответов на вопросы, разгадки тайны своего происхождения, сталкиваясь с самыми различными людьми, и не только.
И поиски эти с каждым днем становятся все опаснее. И чем они закончатся неведомо никому из смертных.
Впервые читательский фэндом познакомился с приключениями рыжего Жуги в затертом 2000-ном году. Уже тогда первый роман тетралогии взял «Лучший дебют» «Звездного моста» и номинировался еще на несколько премий. По истечении 20 лет, а также без малого десятка переизданий, можно сказать, что Осенний Лис, пускай с некоторыми оговорками, испытание временем выдержал.
Перед нами роман в новеллах, относящийся скорее к приключенческой фентези. ГГ странствует по свету, развивается, ищет себя, помогает другим, в каждой главе его ждут новые встречи, периодически напоминают о себе старые знакомства.
Сквозной линией, объединяющей части «Лиса» в единое целое, становится беседа повзрослевшего Жуги с неким продвинутым медведем, которому протагонист рассказывает историю своей жизни. Беседа подается маленькими кусочками перед каждой главой, выступая своеобразным преди/послесловием, обобщающим предыдущие приключения, аннотирующим следующие. Прием не новый (вспомним хотя бы «Имя ветра»), и гарантирующий читателю, что с ГГ ничего не случится как минимум до окончания беседы (впрочем, мы и не сомневались – Дмитрий, чай не Мартин какой).
Место действия до боли напоминает наш средневековый мир, причем со знакомыми топонимами, названиями стран, народов. С одним приятным отличием – магия тут не сказка, а данность. Здешнее волшебство не способно на «перумовские свершения», хотя в состоянии помочь поговорить с мертвецом, замедлить падающие строительные «леса», разбить железные оковы, остановить и приволочь обратно человека. Как говорится, бедненько, но чистенько. Состоит магия Скирюка из Слова и Цвета: колдун обязан подобрать нужные наговоры и представить себе относящуюся к ним расцветку. Хватает в книге различной нечисти и нелюди: подгорное царство гномов (эльфов, наоборот не ждите — ушли), старые божества, лешие, водяные, оборотни, ведьмы, вампиры, ведуньи, говорящие звери. Да-да, кроме фентези, автор не забывает об элементах сказки. А также сказочных персонажах, чьи истории подаются порой под непривычными углами зрения. Эти самые элементы и персонажи активно участвуют в сюжете, помогают и вредят протагонисту. Представляют собой непременную составляющую вселенной «Лиса». Зато людей, всерьез практикующих магию, как и полагается — единицы.
А в остальном перед нами все тоже знакомое по учебникам Средневековье. Ганза, викинги, ляхи, немецкие города, турки, славяне.
Эпичность в романе отсутствует напрочь, «Лис» берет не этим. Домашностью, фольклорностью, сказочностью, отличной речевой стилизацией, сказочно-мифлогической атмосферой, запоминающимися моментами того времени, как-то погружением в базарную жизнь, посиделками в тавернах, молодецкими забавами, типа ползанья по бревну.
И, конечно, главным героем. Жуга вышел у Скирюка на славу. Парнишка, имеющий массу оснований ненавидеть людей, тем не менее, старающийся относиться к ним адекватно. Человек, тело и душа которого покрыты шрамами. Не лишенный физических недостатков, как то хромота, не позволяющая ему бегать. Знатно играющий на свирели. Горец, ни разу не бывавший в городе, не пробовавший диковинного кофия. Отличный травник, способный излечить дарами природы массу болячек. Способный на сострадание, идущий на помощь нуждающимся людям. Маг, не различающий красный и зеленый цвета, что при здешней системе волшбы чревато как конфузами, так и большими проблемами. Шагнувший в смерть и вернувшийся из-за черты. Находящий и оставляющий друзей, обретающий и теряющий любовь. Совершающий и исправляющий ошибки. Готовый отказаться от Силы. Обладатель сюжетообразующего таинственного браслета. Хороший человек, которого любой не отказался бы иметь среди своих друзей. Жуга развивается, растет, преодолевает кучу перипетий, любит и ненавидит, заботится о слабых мира сего, влазит не в свое дело, взваливает на свои плечи тяжкие ноши, останавливает войну, спасает людей и целые поселения.
Да, нюансы имеются. Периодически автор напрочь забывает о хромоте героя (а после и вовсе объявляет ее исчезнувшей, как роса поутру), то сталкивая его в драках с десятком моряков-ганзейцев (да, мы уже поняли, что Жуга «знает кунг-фу», куда там тому Нео), то устраивая испытания, которые не под силу и полностью здоровому индивидууму. А уж внезапная крутость персонажа в конце первой главы (крутость, которая потом куда-то девается) и вовсе оставила в жесточайшем недоумении. Приятно, что в дальнейшем Дмитрий взялся за голову и таких «колдовских прорывов» себе не позволял (почти). Зато мечом-кладенцом героя одарил, не пожадничал.
Не гнушается Скирюк воскрешений, в одной из глав пользуясь этим спорным приемом дважды (пускай отчасти обоснованно, но все же).
Общего антагониста в романе нет. В каждом разделе Жуга сталкивается с новой задачей и свежим противником (далеко не всегда осознанно злонамеренным).
Отдельно стоит сказать об аллюзиях и отсылках, которыми переполнен роман. Перед нами появятся Гамельнский крысолов, Летучий голландец (пардон, ганзеец), граф Дракула, дом Эшеров, Алые паруса. Самолично пройдутся по страницам некий Геральт со своей Плотвой, Бертольд Шварц, прозвучат имена героев Великого Барда.
Дмитрий активно (порой чересчур) использует в тексте цитаты из Высоцкого, Бутусова, Летова и прочих знаковых товарищей. Его герой увлекается стихами (что оправдано для волшебника, строящего свою волшбу на слове).
Время от времени роман навевает воспоминания о Ведьмаке, Слядеке, Квоуте, Людвиге ван Нормайенне. Вторично? Или уютно, узнаваемо, тепло? Решать вам.
Жестких моментов в книге хватает. Это и пейзане, способные всем миром измочалить не пришедшего ко двору чужака, тем более обладающего магическими способностями. Или принести в жертву собственных соседей. И знать, не считающая людьми тех, кто ниже себя по положению. На фоне человечьей грязи и сволочизма сверхъестественные существа смотрятся пускай не ангелами, но вполне адекватными товарищами. К счастью, хватает в романе и приличных гомо сапиенсов. Особенно, если учесть, что в каждой главе Жугу ожидают новые второстепенные персонажи.
Эрго. Приятное, уютное приключенческое фентези в антураже земного средневековья, изрядно разбавленного магией и сверхъестественными существами.
Обретение сознания, или Робот, напомнивший людям о человечности
В результате цепочки случайностей, начавшихся с удара молнии, один из боевых роботов компании Нова – Номер пять, оказывается в доме у очаровательной девушки Стефани.
Чтобы заполнить лакуны, причиненные коротким замыканием, он жадно впитывает информацию, постигая идею смерти и становясь большим, чем машина для убийства.
Руководство компании аж никак не собирается оставлять свой ценный актив, вооруженный лазерной пушкой, гулять на воле. Посему за Номером пять открывается настоящая охота.
И только Стефани да ученый Ньютон, создатель искусственного интеллекта, могут помочь роботу избежать «разборки».
Один из первых фильмов об ИИ, добравшихся до Советского союза, и произведший здесь ошеломительный эффект.
Милый, позитивный, оптимистичный, будто специально пикирующийся с вышедшим пару лет назад «Терминатором». Short Circuit утверждает, что далеко не все ИИ «одинаково зловредны». Все зависит от того, кто будет их создателем и того, кто открывает им окружающий мир.
Если создатель робота хороший, умный человек, на дух не переносит войну, увлечен своей работой, то как только появится возможность, отпечаток его личности проявится в творении.
Если первым человеком, с которым общается ИИ, будет добрая, душевная девица, ценящая жизнь, искренне заботящаяся о братьях наших меньших, готовая делиться любовью, прощать недостатки взросления. То искусственному интеллекту в голову не придет стараться извести человечество или отдельно взятых гомо сапиенсов.
Если вы насмотритесь правильных фильмов, рассказывающих о смелых, благородных людях (вестерн отлично подойдет), это поможет вам сформировать отношение к жизни. И приобрести чувство юмора.
Если перед нами ученый, пускай даже скорее в образе бизнесмена, то рано или поздно его натура исследователя проявится. Хотя бы в том, чтобы лишить злодея возможности вредить дальше.
А если человек – дурак или скотина, это не лечится.
Ну что тут возразишь?
Фильм наивный, добрый и наполненный верой в будущее. Верой в то, что рядом с человеческим, вполне может встать искусственный интеллект. Осознавший себя, ставший личностью, помощником, другом. Показавший людям ценность жизни, любви, настоящую человечность, напомнивший о позитивном отношении к бытию.
Фильм антивоенный, дающий понять, что даже бездушная железка, «придя в сознание» способна «допетрить», что убивать – это плохо. А «ястребы», рвущиеся сокрушать врагов, просто «несповна розуму».
Фильм юморной, некоторые фразы из которого надолго «ушли в народ».
Фильм с наивными, милыми, несовершенными, но приятными актерскими работами.
Ньютон (Стив Гуттенберг) – «фрик», погруженный в науку. Ученый, не верящий в возможность оживления своего создания, но способный принять факты, и стать для Номера пять натуральным папочкой.
Стефани (Элли Шиди). Очаровательная простушка, увлеченная заботой о братьях наших меньших. Ставшая для робота матерью и сестрой одновременно.
Фильм, подаривший нам одного из лучших роботов в истории кино, легко затмевающего живых актеров. Номер пять – это «пять»! Машина — бровками, расширяющимися визуальными сенсорами и языком тела передающая огромный спектр эмоций. А еще звуковой ряд (классическое «о-о-у!»), танец, цитаты из фильмов, характерные жесты. Браво!
Эрго. Добрый, милый, оптимистичный, классический фильм об искусственном интеллекте, задавший настрой для целого ряда позитивной фантастики.
Режиссер: Джон Бэдэм
В ролях: Элли Шиди, Стив Гуттенберг, Фишер Стивенс, Остин Пендлтон, Брайан МакНамара, Тим Блэйни, Марвин Дж. МакИнтайр, Джон Гарбер, Пенни Сантон, Вернон Уиддл, Барбара Тарбак, Том Лоуренс, Билли Рэй Шарки, Роберт Крантц, Джен Спэк, Маргарит Хэппи, Марджори Кард Хьюз, Херб Смит, Джек Томпсон, Лиза МакЛин
Утопия против Реальности, или Оправдывает ли цель средства?
73 год до нашей эры. Капуя. Из школы Лентула Батиата бежит 70 гладиаторов под предводительством галла Крикса и фракийца Спартака.
Беглецы озлоблены и беспощадны. У свободных жителей солнечного юга Италии настают тяжелые времена. Да и рабам достается. С грабежом и убийствами понятно, а вот с позитивной программой у разрастающегося отряда не все слава богу.
До той поры, пока Спартак не загорается идеей построить свободный от рабства Город Солнца. Дело непростое. Ведь преградой на пути к этой цели будут не только легионы Вечного города, но и конфликты среди самих восставших.
Восстание Спартака изображали в литературе по-разному. Эпично-романтично, как у Джованьоли. Подростково-энциклопедично, как в «Приключениях мальчика с собакой». Аналитично-увлекательно как у Валентинова.
Но был еще один взгляд на эти далекие события. Взгляд в исполнении британского журналиста и писателя Артура Кёстлера, в 1939 создавшего свою версию происходящего две тысячи лет назад в солнечной Италии.
Роман жесткий, подчеркнуто неромантичный, нарочито-реалистичный в определенных моментах. Позволяющий себе смелые предположения в других.
Автор обозначает свою позицию фактически с первых строк, и придерживается ее до финала. Грязные комнатки служилого люда Капуи. Общественный сортир (Зал Дельфинов!), в котором его посетители во время оправления важных надобностей ведут обстоятельные беседы, заводят нужные знакомства. Неприятные толстые, или наоборот худые личности среди бежавших гладиаторов. Личности, с ходу вызывающие отрицание вплоть до отвращения. Не исключая вождей, типа аморфно-толстого Крикса или вовсе уж сволочного Каста. Убийства на каждом шагу, происходящие естественно и порой будто походя (жизнь – копейка, точнее унция, судьба злодейка). Жестокость, насилие, въевшаяся в подкорку. Жуткий бардак в войске (банде?) восставших. Разбойная вольница, единственной целью которой стало прожить еще один день, желательно сытым и пьяным. Раздоры среди представителей различных племен.
Персонажи простоваты, грубы, ленивы и твердо стоят на ногах, даже разговаривая на философские темы (а пофилософствовать некоторые из них не дураки).
Атмосфера того времени и зарождения восстания, как ее видит автор, складывается перед нами будто на ладони. Кровавая, грязная, жестокая, приземленная донельзя. Никакой романтизации ни Древнего Рима, ни его военачальников, ни рабов, благородно поднявшихся против угнетателей, нету даже в ближайшем приближении.
Есть, правда, одно позитивное исключение. По имени, как вы уже наверняка догадались – Спартак. Да, перед нами не великий вождь из романа Джованьоли, не гениальный стратег Валентинова. В версии Кёстлера Спартак изначально плывет по течению, не строя никаких планов, отличаясь лишь добродушием, звериной шкурой вместо одежды, да харизмой. Однако довольно скоро вождь (точнее один из вождей) находит для себя цель всего происходящего. Начиная плавное движение к этой цели. Городу Солнца. Возвращению в Золотой Век. Восстановлению справедливости.
Но даже Спартак, после крушения его мечты, практически впадает в отчаяние, опускает руки, отдаваясь на волю судьбе. Стараясь лишь «пройти дорогу до конца».
Битвы Кёстлера почти не интересуют, он подарит нам краткое описание аж двух сражений. Изучать историю восстания по этому роману вообще не стоит. События 73-71 годов для Артура лишь фон для его собственных мыслей и выводов.
Зато антуража, людских судеб и внутренних терзаний автор отсыплет нам с лихвой. Это касается не только Спартака, но и качественных второстепенных персонажей. Писец — фанат каллиграфии. Таинственный круглоголовый эссен, подкинувший вождю идею Города Солнца. Оратор и летописец восстания Фульвий. И еще масса обычных людей того времени, причем как рабов, так и свободных.
Любопытны также «приметы эпохи», когда автор парой абзацев описывает истории некоторых новобранцев армии Спартака. Прошлые разборки меж италиками и Римом. Отношения внутри Вечного города или в армии рабов.
По слухам Артур долго работал над материалом, изучая историю Древнего Рима, что очевидно в различных мелочах эпохи, описании отношений, обстановки в Риме и Капуе, упоминаемых известных личностях. Тем непонятнее периодически проскальзывающие анахронизмы, типа «брезента» или «батальона».
Книга полна размышлений о справедливости, воздаянии, хороших целях и дурных средствах, революции, ее этике, экономических законах, путях зла, тирании, благих намерениях, предопределенности, косности мышления и людской природе, попытках изменить натуру гомо сапиенса. Да о чем только Кёстлер не размышляет устами своих героев! Вдобавок перед нами своеобразная попытка показать строительство утопии в рабовладельческом обществе, и демонстрация столкновения этой самой утопии с реальностью.
Да, допущений в романе выше крыши. Спартак строит утопический город, становится эдаким передовым человечищем, предтечей Мессии, опередившим время годочков на полторы тысячи, выдвигающим идеи против угнетения человека человеком, ратующим за крушение рабства. Однако, учитывайте, что фактаж тех событий (не говоря о мотивах и целях восставших) приходится восстанавливать по кусочкам. Причем из порой противоречивых работ историков, большинство из которых жили позднее Спартака. Так что каждый волен допускать то, что ему по душе.
Впрочем, мне видение автора по душе пришлось не слишком.
Эрго. Натуралистичное и жесткое, с казнями, убийствами, насилием, путешествие в эпоху Древнего Рима. Путешествие, ориентированное больше на внутреннее, чем на внешнее действие. Радующее второстепенными персонажами и показывающее столкновение утопии с реальностью. Использующее восстание Спартака, как повод к размышлению над вечными вопросами.
облако тэгов
