«Магия с последующим разоблачением», или В поисках Чуда/Противостояние шестидесятникам
Психолог-криминалист Кристен Бушар за время работы на прокуратуру видела многое. Но, как оказалось, не все. Неожиданный конфликт с работодателем, и вот уже Кристен трудится на некоего асессора Дэвида Акосту, сотрудничающего с католической церковью.
Чем же занимается Дэвид? Вещами крайне неординарными. Расследованиями необъяснимых явлений, медицинских аномалий (кто сказал чудо?), случаев демонической одержимости etc.
Кристен не верит во всю эту демоническую чушь, но Акосте как раз и нужно мнение скептика, способного взглянуть на происходящее с точки зрения психологии и медицины.
Верить-то она не верит, но Дэвид четко знает, что демоны отнюдь не фигура речи. Ведь один из них уже долгое время не дает покоя Акосте. А теперь заинтересовался и его новой сотрудницей.
Или мы имеем дело с обычным психопатом, а остальное Дэвид попросту вообразил?
Сериал, оставляющий двойственное ощущение.
С одной стороны, вы будто возвращаетесь во вторую половину 90-х, начало 2000-ных, до того как малый экран стал вровень со своим старшим собратом, а в сериальную гавань косяком потянулись деньги, известные актеры и сценаристы с прямыми руками. Evil не скрываясь совершает оммаж бессмертным Иксам, заимствуя оттуда массу элементов, разбавляя их приветами от мистических собратьев. «Зло» создано по примеру полицейских процедуралов, с одним делом на серию. Пользуется старой-доброй схемой с монстрами недели и сквозной линией, о которой всплывает упоминание хотя бы пару раз за 45 минут. Выглядит достаточно бюджетно, и позволяет себе сценарные вольности.
С другой — откровенно затягивает (напоминая, как мы часами «залипали» над Иксами, Горцем, Героями, Супернатуралом или Гриммом) благодаря неидеальным, но искренне созданным и сыгранным образам. Шикарному антагонисту, «демонической» интриге и некоторым сюжетным поворотам.
Перед нами классическая команда, только в виде не пары, а троицы (религиозная тематика обязывает), навеянная уже упомянутыми Материалами. Имеется лидер, твердо уверенный, «что истина где-то там», в смысле бог реален, не менее реальны и его оппоненты. Он ставит задачи, подходит к решению с мистической стороны, но при этом готов выслушать соратников, и сокрушенно согласиться с тем, что им опять попался случай, не имеющий никакого отношения к сверхъестественному.
Акоста (Колтер) частенько напоминает огромного медвежонка с обаятельной улыбкой. Исключительно положительный малый с журналистским прошлым, учащийся на священника. Искренне верующий, но по канонам толерантного 21 века. Минимум фанатизма, готовность принять мнение другого, согласиться с тем, что чудо им опять не встретилось, смириться с ироничными ухмылками атеистов. Считает, что церковь права отнюдь не во всем, и косяков у прелатов хватает («Церковь сосредоточена на Зле с большой буквы, а не на бытовых пороках», может это и становится ее самой большой ошибкой – чухают репу зрители?). В наличии также некоторые слабости и спорные действия, но исключительно для приобщения к Господу. Посещаем видениями, в частности одним чрезвычайно назойливым товарищем (который нам вовсе не товарищ). Ну и без тайн прошлого, жутких потерь и роковых ошибок, Дэвида, понятное дело, создатели сериала не оставят.
Следующие двое вкупе исполняют роль неповторимой Скалли.
Второй член Троицы Бен (Мандви) трудится техническим экспертом, рассматривая проблему со стороны воздействия технических/научных «приблуд». Бен – араб, недурно разбирающийся в веяниях прогресса, а если надо сестра-хакер поможет. В мистику не верит от слова «совсем», обнаруживает реальное техническое решение почти любой сверхъестественной, на первый взгляд, проблемы.
Третий – та самая психолог-криминалист Кристен (Херберс). Некогда успешная альпинистка, не чуждая скалолазательным рекордам. После романа с коллегой по хобби умудрилась народить четыре! дитятки (о покорении вершин, понятно, пришлось позабыть). Благо одинокая матушка активно выручает с присмотром за выводком, который наштамповала стрекоза-дочурка. Время от времени переживает по поводу резко изменившейся жизни и безвременно кончине любимого занятия, задумывается на тему «что если бы» и активно обсуждает эти варианты с психоаналитиком.
Крис «думает сердцем, а не разумом», несмотря на долгую работу в судебной системе сохранила сопереживание и эмпатию в промышленных масштабах. Бывшая (?) католичка, также крайне скептически относящаяся к религиозным «загонам». Как видим, Дэвид завел себе двух скептиков по цене одного. Живет в доме, прямо под линией наземного метро (или ж-д, кто их там разберет). Любит отдыхать с консервированной «Маргаритой», в связи с острым недостатком финансов и кредитом за учебу соглашается на авантюры, способные принести поболе пенензов.
Отдельное спасибо за искрящую химию между Крис и Дэвидом. Эта парочка уже ко второй серии готова к бурному многочасовому секс-марафону, но условности и ограничения не дают им слиться воедино. А очень хочется. Какими улыбками Кристин одаривает партнера – сердце тает. И без ссор не обойдется (правда, они выглядят менее убедительными, чем притяжение тел) – лицедеям респект.
Ну и как без того самого антагониста, в очередной раз показывающего, как важен качественный «нажористый» противник героев. Доктор, психолог-криминалист (да, еще один) Лиланд Таунсенд (Эмерсен). Циник, говорящий что думает, не опасаясь обидеть собеседника, называющий доброту лицемерием. Умен, коварен, опасен. «Работает» эдаким темным учителем, искусителем, «психологом от дьявола» (благо есть на кого равняться) для неуверенных в себе и чрезмерно амбициозных типов («Последователями» повеяло). Активно использует соцсети, интеренет и прочие современных приблуды. Строит долгоиграющие коварные планы. При нужде способен показать себя настоящим джентльменом, обаять даму, покорить детишек. Натуральный психопат, лишенный морально-этических противовесов. Или все же падший ангел?
Какая все же убедительная аморальная скотина получилась у Эмерсена, особенно на контрасте с его положительным Финчем из Person.
Неуверенность в происходящем становится еще одной фишкой сериала. Постановщики упорно держат нас в сомнениях, талантливо играются со зрительских восприятием перипетий. Как в шикарном романе Булгакова: «магия с последующим разоблачением». Сперва каждую серию герои (и мы с ними) видят откровенно эзотерическое событие (от одержимости и массовой истерии до пророчеств и воскрешений), однако довольно скоро ему находится рациональное объяснение. Либо со стороны техники, либо медицины. И так постоянно (почти, некоторые непроясненные моменты остаются почти в каждом случае) – магия и ее опровержение. Добавляют перчику в блюдо сны и видение протагонистов, «топящие» как раз за колдовскую версию происходящего. Да и некоторые действия антагониста мистичны до ежиков.
В результате интрига с демонической линией (а слуг преисподней нам обещают немало) растет и крепнет. Мы, в отличие от двух из трех персонажей, охотно верим в сверхъестественные ответы. Но чем закончится противостояние добра и зла (или Добра и Зла?) крайне любопытственно.
Кстати о птичках. Экзорцизм («убийственная скука с мелкими перерывами на секунды страха») нам впервые покажут лишь в пятой серии, что для проекта, во многом построенном на одержимости демонами, прям железная выдержка.
Не забывают постановщики и о побочных линиях, периодически погружая нас то в судебную драму, то в улетный быт странноватых коммун, то в психоделический больничный хоррор. А вот некоторые перспективные арки теряют на продолжительное время (куда подевались явления к молящемуся герою? А что там с опасным красным для героини?). Да и начало сериала несколько напрягло. Первые минут 10-15 пытаешься найти резонанс с манерой постановщиков, бросивших зрителя в омут жизни Кристен. Выходит не сразу.
Эрго. Приятный, хотя далеко небезгрешный привет из прошлого, берущий свое неоднозначностью, интригой и актерской «химией».
Типичное фентези по лекалам мэтров, или Дракончик и его человек
Эфирия. Земля, некогда процветающая под справедливым приглядом Ордена дралейдов с их драконами. Но те благословенные времена остались далеко в прошлом. Пал Орден, поддались искушению многие дралейды, а власть захватил маг Фейн Мортем, создавший могучую Лорнийскую империю. Давным-давно никто не видал вольных всадников драконов, независимых от воли Фейна.
До той поры, пока юный Кейлен Браер с друзьями не отправились по хозяйственным делам из родной деревни в ближайший торговый городок.
Случайная встреча в таверне с троицей суровых мужчин и жизнь Кейлена в корне меняется. Вместо работы в отцовской кузне, посиделок с товарищами и попыток завоевать любовь местной красавицы, Браер оказывается в компании тех, кого преследует вся мощь Империи. А заодно становится надеждой для жаждущих сбросить имперское ярмо.
Давненько я не встречал настолько классического (кто сказал штампованного?) фентези, пожалуй, со времен Древа. На фоне современных тенденций (от дарка до ориентальных, дворцовых, паро и стим вариантов) в Стране Фантазии, ирландец Кейхилл решил создать эпическое фэнтези в ранешнем стиле, написанное по старым лекалам, с изрядным закосом в young adult. Изрядно потоптавшись при этом по плечам гигантов (особенно досталось старине Роберту).
Но беда Райана не только во вторичности, и уж безусловно не в «классичности» его работы: писать романы в духе Профессора и Джордана новым авторам никто запретить не может. А в неторопливости дебюта и недостатке мастерства, чтобы сделать эту плавность завораживающе-увлекательной.
Замысел автора понятен, нас постепенно знакомят с миром, начиная историю в маленькой деревне, имеющей слабые контакты с остальной Эфирией. Затем перемещая в более крупное поселение, увеличивая, раскрывая горизонты происходящего, следом в настоящий город и так далее, включая единственный свободный от империи красочный мегаполис. Не забывая с головой окунать героев в процессе квеста-путешествия в «природную пастораль» (вне конкуренции местный жупел по имени Темнолесье), и снабжать читателя историческими экскурсами, смешанными с политинформацией.
Однако при всем кажущемся многообразии локаций, мир читается слабо, очень уж он шаблонный. Темнолесье невнятное, деревни и городки сливаются в одно целое, разве что вольный город Белдуар чуток выделяется, да место обитания гномов (ну и за Ветроход накинем десяток вистов).
По расам прорывов не ждите. Люди, эльфы, гномы, великаны. Подгорных парней (и не только парней) мы увидим в самом конце (танграровского колориту не густо), эльфы не отличаются от хумансов ничем кроме ушей и долголетия, которое слабо влияет на развитие сюжета (за исключением разве что Тэрина, помнящего времена Ордена). Великаны умеренно большие, вдвое выше среднего гомо сапиенса и легко пользуются магией. Есть еще местные орки по фамилии араки: крупные и с красными глазами. Про них информации негусто: имеют речь, социальные отношения и предводителей-шаманов обладающих вполне реальным чародейством. Зачем бегают? Чего хотят? Сие эльфам неведомо. Нынче регулярно ходят в набеги на людские деревни, а раньше прямо поспособствовали падению пресловутого Ордена.
Из любопытного: убиение человека несет для юных героев некислые моральные терзания. А вот об изничтоженных своей рукой вполне человекообразных араках они как-то не сильно переживают.
Со злодеями ситуация забавная. Все «темность» зловещей Лорнийской империи для обычных граждан заключается не в притеснении свободы, жутких культах или жертвоприношениях. А в поднятии налогов и недоплате за товар. Какое продвинутое злодейское государство, самое святое у народа отбирает -- баблишко. А вот при Ордене, как бают, 400 лет назад все было иначе: королевские мытари сами крестьянам доплачивали. А уж попутавшие берега солдаты и обнаглевшие от безнаказанности представители спецслужб это и вовсе исключительно признаки жутко темной империи. А вот при Ордене…
Треть романа составляет затянувшаяся экспозиция. Самым интересным моментом в дебюте книги служит Испытание для юнцов, достигших 18-летия. Оно явно родом из ранешних, первобытных времен: потусить три дня в лесу с одним луком и ножом и приволочь с этого пикника домой шкуру уконтрапупленного хищника. Остальное время – деревенский быт парнишки, которому нечем заняться.
А вот после встречи с троицей бравых мужчин дело начинает идти чуть живее. Время от времени случаются схватки с участием десятков бойцов, не обходится без применения магии.
С ней, кстати, дело поинтереснее. Здешние волшбари работают с Искрой – клубком смеси всех энергий-стихий (4 классические + дух), вытягивая из клубочка как котята, нужные им нити. Сплетая эти самые нити стихий до получения нужного результата. Коим может служить как огненный шар, земной шип, духомеч (индивидуальное магоружие чародея), так и исцеление.
В наличии и самая натуральная злокозненная тварь – некая Тень, сущность-прислужник Бога-предателя (кстати, местный Пантеон упомянут буквально парой слов) вселяющаяся в колдуна в обмен на могущество. Получается крутейший чародей, вот только от личности рецепиента, похоже, остается пшик. Именно у Тени выходит наиболее эффективным образом вставлять героям палки в колеса (точнее между копыт их коней).
Ну а главной волшебной фишкой романа являются, безусловно, драконы. Точнее дракон, поскольку в первом томе мы увидим одного единственного представителя этого рода. А еще точнее – драконенок, ведь тот самый единственный дракон рождается и растет прямо на наших глазах.
Драконы у Кейхилла не обладают речью (по крайней мере, в молодости), но достаточно умны, а главное крепко-накрепко связаны со своим всадником, коего будущая летучая ящерица начинает искать, еще будучи в яйце. Дралейд и дракон становятся во многом одним целым. Непонятно, что получает от связи дракон, а всадник плюшек отгребает преизрядно. И возможность касаться искры, даже если изначально способностей к магии ноль, и предчувствие ударов во время фехтовального поединка (если зверюга видит бой).
Герои книги сверстаны на среднем, не лучшем, но и не худшем уровне.
Центральный протагонист Кейлен Браер. Обычный парень безо всяких амбиций. Не самый уравновешенный, совершающий ошибки, пугающийся и рефлектирующий. Теряющий близких, набивающий шишки, постепенно взрослеющий. Случайно оказавшийся в эпицентре событий, способных изменить мир. Кейлен – средний во всем. Весьма сложно отыскать хоть какую-то яркую индивидуальную черту. Напрочь не умеет стрелять из лука, зато подает надежды как мечник? Ну разве что.
Его двое лучших друзей, фактически братьев. Данн – балагур и весельчак, неравнодушный к медовухе, явно в будущем проявит умения общения с животными. Рист – любитель книг, потенциальный маг и, вполне возможно, иуда. Скука, разбойники. В наличии также сестра ГГ, которая «приключается» отдельно от остальной компашки.
Эйсон Вирандр с сыновьями Эриком и Даленом. Экс-дралейд, не оставивший идеи отомстить императору и попытаться возродить Орден. Кстати, он же у нас вроде не эльф, а живет «як за батька»?
А вот и эльф — Тэрин Эйлтрис маг и бард-сказитель, возрастом старше империи, у которого к Фейну тоже длинный-предлинный счет.
И антагонист – маг Фарда, исполняющий, по его мнению, волю судьбы и богов, посредством подбрасывания монетки перед принятием решений. Вот о Фарде я бы с удовольствием почитал поболе. Самый живой персонаж.
Язык на троечку, местами с плюсом, местами с минусом.
Любит автор начинать потенциально интересные арки, довольно скоро забывая о них напрочь. К примеру, казалось, что отношения Кейлена с Эриком перерастут в настоящую крепкую дружбу. Ан нет.
Потешна ситуация с названиями живности. Медведь остался медведем. Волк стал волкобразом, причем один раз в начале книги назван волком (может глюк перевода?). Вместо лесных котов – кэты. Высшего уровня лингвистические игры, право слово.
Эрго. До зубовного скрежета классическое эпическое фентези, чрезмерно неторопливое, вторичное и шаблонное. Есть интересные моменты, но их негусто.
Неизлечимая больная Самира тихо доживает последние деньки в хосписе неподалеку Нью-Йорка. Все чего бы ей хотелось, побывать еще разок в гарлемской пиццерии и отведать их свежеприготовленного продукта. Вскоре ей выпадает случай получить желаемое. Несколько пациентов хосписа едут на Манхэттен чтобы развеяться, посмотрев кукольный спектакль.
И надо же было такому случится, что именно в этот день на землю вместе с астероидами обрушиваются полчища неведомых тварей, обладающих недюжинной силой, огромной скоростью и чрезвычайно тонким слухом.
Самира оказывается в самой гуще апокалипсиса, но единственной ее настоящей целью остается вожделенная пиццерия.
Конец прошлого и первая половина этого годов дали старт «приквелам/вбоквелам» двух неординарных хорроров. «Птичьему коробу», который перенесся в «Барселону». И Тихому месту, после прямого продолжения вернувшемуся к истокам.
Day One вышел не самым громким и амбициозным проектом, мало развивающим мир, обращающим массу внимания на психологические аспекты неминуемого расставания с жизнью. Но не забывающим о саспенсе и пришельцах, которые почти как старина Гомер «были слепы», но неплохо слышали.
Постановщики пытаются показать конец света изнутри, из глаз обычного прохожего на улице (момент классно переданный в японской Годжире), время от времени вздымая ввысь и разбавляя камерность редкими панорамами умирающего города (вид на Нью-Йорк через кладбище хорош). Выходит аутентично, но изрядно сумбурно: не понятно, что происходит, вокруг дым и пепел от пожаров, слабая видимость, мелькающие в туманной дымке фигуры, напрочь потерянные и перепуганные люди, давящее на плечи ощущение смертельной опасности.
Скажу сразу: сцен со слабой видимостью в «Дне» выше крыши. Очень напоминает экономию бюджета.
Хватает в фильме стандартных моментов, к сожалению завораживающей оригинальностью предка 2018 года «День первый» похвастать не может. В наличии скримеры, штампованные подходы, условности, моменты, притянутые за уши.
Но дебют пришельцев показан недурно. Экие заводные парнишки, трехмесячных котят напоминают: дружной толпой бросаются на все что слышат (при таком слухе, алиены должны ловить любой звук вплоть до шороха подошв и дыхания. Или они бросаются лишь на резкое бряцание?). Преодолевая для этого немалые расстояния. Благо скорость позволяет, носятся как стероидные тараканы по любой горизонтальной и вертикальной поверхности. Прыгнуть с многометровой высоты, отшвырнуть как перышко автомобиль: вообще без вопросов. Что правда так и не объясняет безвременной кончины человечества (мрут злодеи «на ура»), особенно учитывая момент водобоязни пришельцев и неумения плавать. Ну, с точки зрения логики «Место» никогда не было среди лидеров проката.
Да, и не рассчитывайте узнать что-то о происхождении и целях пришельцев. Эта потаенная информация явно припрятана для следующих частей франшизы (или постановщики еще сами не определились).
Стоит отметить легкое пеняние гомо сапиенсам за чрезмерное шумные города. Без вариантов решения этой проблемы (натравить пришельцев, как рациональный метод рассматривать не будем).
Эпичного кошака с говорящим именем Фродо, играющего роль проводника для героев.
Картины пустого, затаившегося, умирающего города.
И внимание к психологии тех, кому нечего терять. Людей, чуть проще готовых к осознанному самопожертвованию (когда получается преодолеть инстинктивное стремление пожить еще часок-другой,) и красивому уходу на своих условиях, чем остальное народонаселение.
Лупита Нионго смотрится на своем месте. Еж, ощетинившийся иголками во все стороны, пишущий обидные стихи и называющий себя грубым человеком. Понятно отчего: рак в неизлечимой стадии. Одиночка, оставшаяся лицом к лицу против всего мира. Женщина, чьи огромные, испуганные глаза отлично передают творящийся вокруг беспредел. Несмотря на внешнюю колючесть, легко способная на милосердие, сопереживание, помощь, опеку. Легко отпускающая опекаемого на свободу.
Жаль, шлейф роли минимален (квартира, бытность поэтом), о прошлом Сэм можно было рассказать поболе. Хотя тогда надо было увеличивать уместно скромный хронометраж в полтора часа.
Фильм разыгран фактически на двоих (не считая, медбрата и случайно встреченного колоритного негра в исполнении Хонсу), у которых и пятка минут экранного времени не наберется) людей и вышеупомянутого кота.
Вторым главным лицедеем стал Куинн с его британским студентом-юристом Эриком. Еще одно одиночество. Молодой человек, перепуганный практически до ступора и потери сознания. Хватающийся за первое попавшееся на пути существо, доверившийся его выбору. Прячущийся за кажущейся уверенностью Сэм. Получивший благодаря девушке время, необходимое, чтобы прийти в себя. Отплативший за доброту, привязавшийся к напарнице. Сцена в клубе – пять баллов. Отыскавший силы принять предлагаемую жертву.
Хорошая пара получилась.
Эрго. Камерный взгляд «от первого лица» на дебютный день конца света. Хорошая пара протагонистов, напряженная атмосфера. Правда, вторично, а к нелогичностям «Места» уже пора и привыкнуть.
Земля с издевательским именем Спокойствие. Земля, которая много и с удовольствием двигается, обрушивая на головы своих обитателей регулярные землетрясения, цунами, зимы с кислотными дождями, длящиеся десятилетия, и прочие катаклизмы. Земля, полная ненависти, будто жаждущая избавиться от всех, кто населяет ее поверхность. И, похоже, в этот раз у нее получится. Ведь конец света уже начался. Опять.
Большинство аборигенов могут лишь почувствовать приближение землетрясений. Но есть те, кто способен управлять движением земли, и вызывать его. Орогены, они же рогги. Люди, сравнимые по могуществу с богами (в кандалах). Или чудовищными монстрами. Те, кого боятся, ненавидят, убивают, используют, с детства держат под неусыпным контролем.
Рогга, по мере сил скрывающая свои способности, ищет мужа, убившего их сына и похитившего дочь.
Маленькая девочка лишь начинает познавать все сложности обучения в контролирующем орогенов Эпицентре, под пристальным приглядом Стражей.
Женщина, в сопровождении одного из сильнейших коллег, отправляется выполнить на первый взгляд обычное поручение Эпицентра. По дороге открывая неведомые стороны своего проклятия (дара?) и некоторые нюансы обращения с орогенами.
Есть ли связь между этими историями и концом света? Или в нем виновна третья сила?
Любопытное фентези, которое открывает свои прелести далеко не сразу. Попервах в глаза бросаются заимствования у разнообразных мэтров, от стратегического начала и особенностей мира из Буресвета, Колеса , Песен и зимы, которая близко. Но по истечению первой трети оказывается, что Джемисин занимается не только танцами на плечах гигантов. Но и созданием собственных, оригинальных наработок.
Но прежде чем мы до них доберемся, взглянем на место действия. Пускай опять же ушки великих торчат из всех щелей, Спокойствие вышло колоритным. Мир, регулярно «радующий» жителей землетрясениями различной силы, извержениями, ураганами и цунами (японцы по сравнению со Спокойствием живут на абсолютно стабильном и тихом острове). Место, где в океане гуляют настоящие водяные горы, и (по слухам) водятся различные чудища. Соответственно, никаких морских путешествий, максимум каботажка, а острова и вовсе считаются местами непригодными для жизни. Где время от времени наступает зима на годы и десятилетия. Сопровождаемая не только морозами, но выпадением пепла, уничтожающего растительность и кислотными дождями, разъедающими металл. Ходят легенды, рассказывающие о том, что изначально добрый Отец-Земля рассердился на людей, терзающих и загрязняющих его плоть. Эдакое экологическое назидание для потомков.
Социальный строй, понятное дело, ориентируется на особенности природы. Люди живут общинами, некоторые из которых превращаются в города, другие остаются огороженными деревнями. В ожидании Пятого времени года накапливаются запасы, выстраивается стена вокруг поселения, всех людей причисляют к той или иной функционал-касте, показывающей их важность для общины. Полезность индивидуума во главе угла, а ее отсутствие становится причиной изгнания из социума. Если подытожить – общественное на порядки важнее личного.
И даже все эти телодвижения не всегда помогают пережить особо суровые Зимы. Рушатся государства, редко какое из них оказывается целым после долгой зимовки. Оттого на континенте столько артефактов (и обрывков знаний) прошлых, погибших цивилизаций (особенно важную роль в повествовании играют обелиски).
Как я уже сказал, ничего особо оригинального, но антураж для истории недурной.
Самым интересным аспектом романа становится магия, над которой автор поработала с душой. Да, это очень напоминает магию земли, но дьявол, как известно, в деталях. Орогены (так называют местных волшбарей) с младых ногтей, инстинктивно, могут управлять землей. Двигать горы, используя энергию колебаний. Воздействуя на землю — вытягивать тепло, движение и саму жизнь из окружающего мира. А после обучения, овладения контролем своей силы — орогены еще и не такое могут.
Вот только орогенами их обычно не называют. Рогги – ненавидимые, убиваемые, обливаемые презрением. Орудия для власть имущих империи Санзе. Искусные и испуганные. Безэмоционально используемые в хвост и в гриву. С детства собираемые в Эпицентр – школу и место обитания большинства орогенов, где те пребывают затворниками, выбираясь в большой свет лишь для исполнения поручений властей. Разводимые подобно породистому скоту. Живущие под вечным страхом смерти либо от рук толпы, либо от кинжалов Стражей спокойствия – касты, наблюдающей за орогенами, знающей как справляться с их колдовством. Стражей, постоянно оказывающих психологическое давление, безжалостно убивающих рогги в случае малейшей угрозы утраты контроля.
Нам поведают о нюансах магии орогенов, неоднократно покажут ее использование, причем в исполнении разных волшбарей: от ученицы до мастера, продемонстрируют, как с ней борются.
За колдовскую систему автору респект.
Интрига также недурна. Начинается роман с глобальной сцены, повествующей о действии, которое приведет к концу света, причем, оставляя личности ее участников скрытыми. Затем погрузят в быт обычных людей, еще не знающих (хотя догадывающихся) о свершившемся. Точнее не совсем людей, скорее магов: «глухачей», не обладающих орогенией, среди главных героев книги нет.
А вот орогены, напротив, есть.
Дамайя — маленькая девочка, «дичка» (родившаяся в семье глухачей) обнаружившая свои способности в момент опасности (стандартная ситуация). Отданная родителями в Эпицентр во исполнение закона, запрещающего скрывать орогенов. Очень быстро познакомившаяся со Стражем, преподавшим ей болезненный урок (хорошо усвоенный). Через нее мы знакомимся с обучением рогги (автор почти избежала соблазна устроить из глав Дамайи описание стандартной магической школы). Умный ребенок, отличная ученица, не чуждая интригам, активно стремящаяся к получению первого кольца (система рангов орогенов основана на кольцах).
Иссун – женщина изрядно средних лет, с загадочным прошлым, одна из немногих колдунов, вроде как не находящихся на поводке Эпицентра. Предпринимающая путешествие-квест по земле, готовящееся к Зиме. Полная ненависти, познающай лишения, встречающая любопытных попутчиков. В ее главах мы видим, как встречают известие о приближающейся Зиме, как трещит по швам устоявшаяся цивилизация. А также знакомимся с еще некоторым количеством свободных орогенов.
Сиенит – девица-4-х колечница, получающую задание зачать ребенка от единственного среди волшебников мастера, имеющего право на десять колец. Амбициозная женщина, отправившаяся вместе с 10-ти колечником на выполнение стандартного задания по расчистке гавани от кораллов, и по пути открывающая новые неизведанные грани ортогении. Кстати, с неожиданными встречами в этой арке не хуже, чем у Иссун.
А вот и тот самый 10-ти колечник Алебастр (имена орогенов основаны на камнях и прочих минералах). Изрядно двинутый (было из-за чего) и чертовски могущественный товарищ, сумевший избавиться от собственного Стража. Надолго ли?
Отдельное спасибо за новые органы чувств – сэссапины, позволяющие всем жителям чуять приближение трясений.
Самобытные ругательства, основанные на склонении слова «ржавь», заменяющего привычные нам богохульства, чертыхания и упоминания половых органов.
Камнеедов (кремнеорганическая форма жизни?) – загадочную нечеловеческую расу, имеющую свой интерес и оказывающую нехилое влияние на сюжет.
Вольное обращение с вотчиной старины Хроноса. На самом деле повествование далеко не так линейно, как выглядит на первый взгляд. Что несет за собой парочку неожиданных открытий, ретроспективно и качественно раскрывающих ГГ.
Дополняют картину эпиграфы в начале глав, рассказывающие об истории мира, орогенах и орогении, приводящие цитаты из трактатов, учебных пособий и Предания Камня (труда, заменяющего одновременно библию, криминальный кодекс и свод энциклопедий) здешнего мира. Эпиграфы можно было сделать пожирнее.
Эрго. Небезынтересное фентези с несколько вторичным миром, хорошо прописанной и продуманной магической системой. В активе также интрига, персонажи и заигрывания с вотчиной дядюшки Хроноса.
Предчувствие гражданской войны между Таргариенами уже не просто витает в воздухе. Можно сказать, бойня между членами одного Дома на наших глазах становится свершившимся фактом.
Королевская гавань и Драконий замок скалятся друг на друга через просторы Вестероса, идет напряженная борьба за верность знаменоносцев великих и малых Домов. Отправляются в поход бряцающие железом армии, а символ мощи Таргариенов – драконы, вскоре вступят в смертельную схватку.
Схватку, победителя в которой не будет.
Первый сезон House of the Dragon, сериала, должного взять на себя роль одного из флагманов HBO и заполнить лакуну после завершения Игры престолов по романам Мартина, мучительно долго готовил зрителя к одному из самых кровавых событий истории Вестероса – Танцу драконов.
Продолжение стартует так, будто первый сезон и не думал заканчиваться. Герои по-прежнему плавно и неторопливо (на протяжении половины сезона!!!) совершают ритуальные па-де-де, то пытаясь предотвратить великую бойню, то занять накануне наилучшую позицию. Плетутся интриги, накаляется противостояние внутри цветных партий «черных» и «зеленых», где существует несколько взглядов на ведение будущей войны. Юнцы, как и положено, рвутся в бой, старики и женщины норовят придержать коней. Некоторые персонажи выказывают неожиданные стратегические таланты, совмещая подходы «ястребов» и «голубей». Другие, напротив, совершают детские ошибки, усложняя ситуацию для своей стороны. Идет борьба за верность Домов, с использованием всех возможных средств, от пропаганды до прямого насилия. Выплескиваются наружу скрытые (и не очень) конфликты между аристократией Вестероса, доходящие до массового смертоубийства. Нам даже напомнят о первых сезонах ИП, где постановщики максимально экономно избегали показа сражений, сразу переходя к последствиям. Что странно, нынче вроде такой нужды в скупердяйстве нет (или есть?). Любопытно, одна из сторон фактически самоустраняется от нормальной подготовки. А вторая, несмотря на некоторые успехи, и наличие натуральной вундерфавли, тоже выглядит далеко не идеально.
Обращает на себя внимание упоминание простого люда, напрочь отсутствующего в первом сезоне, где героями выступала исключительно аристократия (кроме разве что Мисарии, но она тоже весьма условная «обычная горожанка»). Их признают одним из факторов, всерьез влияющим на события в стране (вестеросский бунт – бессмысленный и бспощадный). Появляется даже умеренно известный сериальный лицедей (Киран Бью), играющий обыкновенного кузнеца с обыкновенными простолюдинскими проблемами. Появляется явно не просто так.
Без непременных упоминаний тяжелой женской доли также не обойдется. Как и размышлений о том, что самцы оглашенные не ценят того, что делают дамы, воспринимая их в лучшем случае как символ. А в худшем – сами знаете.
Все эти пляски продолжаются почти четыре серии, и лишь к экватору сезона постановщики вознаградят наше долгое терпение вяленьким сражением и полноценной драконьей схваткой, затем вновь беря паузу на интриги (интимный вопрос, на сколько сезонов вы собираетесь растягивать несчастную «Пляску»? Она же не резиновая! По слухам, не меньше четырех!!!!).
Персонажей по-прежнему негусто, новых лиц раз-два и обчелся. Нам попеременно показывают обе стороны конфликта, концентрируясь не только на Рейнире с Алисентой. Получат свою минуту (или десять) славы и Дэймон, и Эймонд с Эйгоном. Некоторые фигуры, не самые главные, но примелькавшиеся, в процессе сметут с доски. Причем сделают это весьма эффектно.
Вне конкуренции Рейнира (Д`Арси). Она и в первом сезоне была на высоте, а тут развернулась по полной. Человек, в котором буквально скользит обреченность, высочайшее внутреннее напряжение и внутренняя же борьба. Между осознанием «пирровости» возможной победы и желанием доказать, что отец не зря избрал ее наследницей, и она сможет доказать всему миру, что женщина на троне переплюнет мужика. Человек, готовый бить по мордам тупых мужланов, не признающих ее ума и достоинств. Осознающий свое бессилие, одиночество и слабость, но вынужденный демонстрировать непреклонность. Не желающий драки, но готовый на неконвенционные методы войны. Способный приближать людей, независимо от их родовитости и положения. Исключительно за заслуги. Женщина с добрым сердцем, не избегающая необходимой для властителя безжалостности. Рожавшая, терявшая сыновей, понимающая весь ужас гибели детей в огне войны. Постановщики по ходу сезона начинают все больше болеть за Рейниру, ведь среди обитателей Красного замка адекватных личностей негусто.
Король-консорт Деймон (Смит ). Сперва проявит неуместную горячность, а затем массу времени проведет в галлюциногенно-сексуальной экспедиции, введя в сюжет небезынтересного персонажа. Основное, чем запомнится – растущими как на дрожжах амбициями, чего раньше за ним заметно не было (по крайне мере, в таких количествах).
Вдовствующая королева Алисента (Кук («Первому игроку приготовиться», «Медленные лошади»). И эту прекрасную даму не обошли мнительность и шатания. Неудивительно, хотя трон под задним местом ее первенца, детишки у Алисенты вышли явно так себе. Как говорится, взводом командовать и то много, а тут страной. Плюс любовничек головой рискует направо и налево. Плюс раздумья о том, неужто муженек на смертном одре имел в виду нечто другое. Да и от власти потихоньку отодвигают.
Десницы покойного короля Отто Хайтауэра (Иванс) на диво немного, и с возрастом старичок постепенно теряет хватку.
Зато косолапый хромец лорд Ларис Стронг (Нидэм) развернулся от души, олицетворяя «лучшие» черты и хитроумность одновременно Вариса, Мизинца и Тириона. Натуральный паук, плетущий целые гроздья интриг, настраивающий «черных» один против другого, «проклятие своей семьи», рвущееся на самый верх. Порой даже кажется, что Ларис чрезмерно много на себя берет, но на фоне остальной наивной и прямодушной братии попервой прокатывает.
Эйгон (Глинн-Карни ). Раздолбай и бабник почувствовал вкус власти. И ему понравилось. А поскольку парниша ни к чему не приспособлен, делать толком ничего не умеет, думать тоже – выглядит это упоение властью стыдно, будто недержание у 10-летки.
Эймонд (Митчелл ). А вот младший все больше проявляет звериный оскал, совмещенный с глубокими психотравмами (явная диссертация по психиатрии, как и подавляющее большинство персонажей). Лучший меч страны, владелец монструозного дракона – почему не я царь горы?
Из приятного. Разлет локаций увеличивается. Нас помотает по городам и весям от Стены до Ступеней, от промерзшего Севера до палящего Юга. Кроме непременной Королевской гавани и Драконьего камня мы увидим Орлиное гнездо и прочие небольшие, но важные замки. Поселимся в полуразрушенном Харенхолле, до сих пор находящемся в упадке. Прокрадемся подземными уровнями, тайными ходами и отнорками Красного Замка (скажем сразу, система безопасности в королевском обиталище на нуле). Расширение мира всегда приятно.
Недурны некоторые операторские решения, как то активное использование открытого пламени в виде свечей, факелов, каминов. Особенно запоминается похоронная перекличка. Хороши красивые переходы между героями с симметричными позами. Костюмы, наряды и доспехи также на уровне.
С боевкой ситуация напряженная. Ее откровенно жалеют (неужто с бюджетом нелады? Все деньги на рисование драконов ушли?), будто конфет младенцу, как вариант придерживают для следующих сезонов. Динамики и активного действия мало. Очень. Редкий всплеск на экваторе и опять долгое затишье. Но даже при этом мелькают любопытные кадры, типа обслуги мощного противодраконьего стреломета: внушительная машинка (парням не мешает взять пару уроков у Барда, который и без этой машинерии справлялся).
Эрго. Во втором сезоне зрители все больше напоминают мышей, «которые плакали, кололись, но продолжали жрать кактус». В умении тянуть дракона за яй…, то бишь плавности и нетерпеливости подачи материала постановщикам «Дома» мало равных.
облако тэгов
