Кукольник, упустивший нити, или Монстры не из-под кровати
Винсент Андерсон был безусловно талантливым, но не самым приятным в общении человеком. Один из создателей популярного, хотя и теряющего рейтинги детского кукольного шоу. Отличный художник. Великолепный кукольник, вдыхающий душу в своих игрушечных персонажей. Острый на язык мизантроп средних лет, больно подкалывающий коллег. Что не прибавляло Винсенту любви с их стороны.
Дома тоже не все гладко. Постоянные ссоры с женой, отцовское давление на ребенка – 10-летнего Эдгара, унаследовавшего папин талант к рисованию, но не перенявшего его склочности.
Эдгара, в один не самый прекрасный день отправившегося в школу и бесследно исчезнувшего.
Полиция принимается за поиск, отрабатывая стандартные схемы педофилов и людей, имевших проблемы с законом.
А Винсента, чувствующего вину, подозревающего, что он сам, его характер и ругань с супругой стали причиной пропажи сына, начинают посещать галлюцинации.
В виде большого и циничного существа по имени Эрик, нарисованного Эдгаром для папиного проекта. И, возможно, если Винсенту удастся убедить начальство в том, что Эрик именно та кукла, которая нужная для их шоу (не сойдя при этом с ума от едких комментариев самого Эрика), это поможет как-то исправить ситуацию.
Проект, совмещающий детектив, психологическое исследование и остросоциальные высказывания. Вызывающий воспоминания о Бобре Гибсона и угарном Хеппи. С Беней нашим Камбербэтчем, вновь надевшим привычную, чертовски удобную домашнюю пижаму мизантропа и социопата. Ну как такое пропустить?
Как расследование Eric лицом в грязь не падает. Исчезновение ребенка, в котором неясно кого винить. Различные подозреваемые, включая самые неожиданные и шокирующие варианты. Ложные версии и следы, сбивающие с толку намеки. Старые дела, закрытые и не очень, оказывающие прямое влияние на настоящее. Разве что ключевой момент «факта наличия малыша», как на меня, можно было бы придержать, а не вываливать на экваторе. Но в целом недурно.
Прилично смотрится сериал и на поле психологических исследований. В первую очередь постановщики решили поговорить со зрителем об отношения в семье. Об эгоизме, ожиданиях от чад, излишнем самомнении. Чрезмерной уверенности в том, что знаешь, как надо. Алкоголе, изменах, ссорах, отдаляющих пару друг от друга. Психологическом насилии, давлении на близких, привычке ломать и перестраивать их под себя, не обращать внимания на особенности характеров родных. То, что нынче называют модным словом «абьюз». Ведь «настоящие монстры живут не под кроватью».
О тонкостях психического здоровья, поведении в стрессовых ситуациях и различных реакциях на них. О мозге, способном выкидывать невообразимые фортеля.
Причем, невзирая на воображаемого друга, который, как правило, олицетворяет внутреннее «Я», озвучивая подсознательные движения личности (скатываясь до банальных мотивационных слоганов). И фразу о том, что «Куклы говорят то, о чем люди молчат», персонажи обходятся почти без помощи кукольных костылей.
Ну, точнее не персонажи, а персонаж. И это, чтоб вы не сомневались, Винсент в исполнении Камбербэтча. Сын богатея-застройщика и эгоистичной мамаши, во многом перенявший их отношение к миру. Резко порвавший с семьей, избравший свой творческий путь, но до сих пор не избавившийся от страха перед грозным батей. Мальчик со слабой психикой, в детстве пичкаемый лекарствами, находящийся под присмотром врачей. Шикарный художник и кукольник, способный создавать волшебные истории с помощью голоса и тряпичной фигурки, обладающий живым и буйным воображением. Эгоистичный ворчун и мизантроп. Злой шутник, пышущий сарказмом. Не любящий людей, отгораживающийся от них иронией и куклой на руке. Плюющий на правила приличия и поведения на дороге. Работающий на алкоголе (и не только) и подрыве. Не умеющий быть отцом, сам во многом нуждающийся в родительской заботе. Оказавшийся в сложнейшей ситуации, все глубже погружающийся в омут отчаяния. Напрочь упустивший из рук нити управления собственной жизнью.
Для Бенедикта такой типаж, как я уже сказал, до боли родной и привычный, создает их он на высочайшем уровне. Жаль лишь, что актерских экспериментов Камбербэтч позволяет себе немного, как бы ни застрять навеки в одном амплуа.
Можно отметить также супругу Винсента Кэсси (Хоффманн), напрочь уставшую от эгоистичного муженька и начавшую ходить налево. Уже и не помнящую, отчего вышла замуж за этого алкаша и абьюзера.
Да его друга и соратника по разработке шоу Ленни (Фоглер), старающегося сгладить углы между Винсентом и высоким начальством. Чаще всего безуспешно. Тайны прошлого прилагаются.
Хватает в «Ерике» и социальных мотивов.
-Излюбленный расизм (благо, на дворе нетолерантная середина 80-х, позволяющая бичевать столь больную для Запада тему без оглядок на современность). Пренебрежительное отношение к чернокожим, двойные стандарты копов («синоним слова расизм – полиция Нью Йорка»), спустя рукава расследующих преступления против негров.
-Проблемы больших городов, как то коррупция среди городских властей и полиции, наркотики на улицах, беды с мусором и бездомными. Богачи, рубящие капусту на бедах обычных людей. Извращенцы, тянущие свои ручонки к «молоденькому мяску». Махровая гомофобия. Причем эти нюансы жизни мегаполисов становятся сюжетообразующими для проекта.
-Непременная повестка: гетеросексуальные семьи выглядят в сериале не лучшим образом. Зато среди геев мы увидим пример настоящего, искреннего чувства.
За социальный бок проекта отвечает чернокожий детектив Майки Ледройт (Белчер), занимающийся розыском Эдгара. Негр-гей, живущий с пожилым партнером, находящемся на последнем издыхании. Скрывающий свою сексуальную ориентацию, вынужденный отбиваться от матримониальных поползновений коллег. Имеющий большой зуб и фанатично поведенный на владельце ночного клуба с криминальным прошлым (или настоящим?). Дотошный профи, неуклонно отрабатывающий все зацепки.
Эрго. Психолого-социальное исследование под детективным соусом. Отличная роль Бени (пускай не открывающая нам новых граней его таланта), вменяемое расследование, многогранная (может даже чересчур) морально-этическая подоплека.
Режиссер: Люси Форбс
В ролях: Бенедикт Камбербэтч, Гэби Хоффманн, МакКинли Белчер III, Дональд Сейдж Маккей, Жозе Пиментан, Джефф Хефнер, Саймон Маньонда, Адам Сильвер, Стефан Рейс, Марк Гиллис, Иоаким Чобану, Фиби Николлс
Физик в суперпозиции, или Джейсон Шредингера/Коридорами Мультивселенной
Жизнь Джейсона Дэссена как-то сложилась. Семья, дом, работа. И пускай Джей оставил позади юношескую тягу к изобретательству, удовлетворившись должностью преподавателя в колледже. И пускай денег за нее платят мизер. И пускай никому из молодых оболтусов его лекции даром не нужны. И пускай покусывает зависть к другу, выигравшему грант на научную деятельность.
Зато любимая супруга рядом, и сын близится к совершеннолетию.
Но однажды утром, когда Джей приходит в себя после нападения незнакомца в маске, он видит, что его жизнь круто изменилась. Его преследуют опасные люди, не узнают в любимом баре, в доме живут другие, а жена утверждает, что они расстались много лет назад.
Джейсона не устраивает новая версия бытия, но как вернуть привычную жизнь, Дэссен не имеет ни малейшего представления.
Dark Matter не вносит сверхоригинальных реплик в эту многоголосицу, но изо всех сил старается обеспечить нам не слишком скучное времяпрепровождение.
Перед нами натуральный актерский бенефис Эдгертона, выступающего тут в двух ипостасях. Соответственно, постановщики дарят зрителю две линии, двух ГГ, два мира: тот и этот.
Сериал основан на романе «Тёмная материя» Блейка Крауча (в частности автор книги, ставшей основой для небезынтересных «Сосен»)
Джейсоны, сыгранные Джоэлом, на первый взгляд кардинально не отличаются. Нет радикальной разницы в профессиях, умениях, психическом состоянии, прочих костылях для лицедейской работы. Несмотря на это, актеру удалось создать двух действительно разных людей.
Джей нашего мира, избравший семью, отказавшийся от известности и карьеры. Меланхоличный, апатичный домосед, чурающийся общения, потухший, разочаровавшийся в преподавании оболтусам-студентам, не обращающим внимания на его предмет. Мягкий, чурающийся насилия, впадающий в ступор при виде агрессии. Эмоциональный, активно и ярко переживающий перипетии, обрушенные на него судьбой. Завидующий успеху друзей, ощущающий недостаток бабла. Зато с родней Джей расцветает. Да, есть привычка и рутина, но видно, что Дэссен искренне любит жену, а та отвечает ему взаимностью. Что сын еще одна его радость и отрада. Что воспоминания о годах, проведенных вместе с Дэниэлой, невзирая на все сложности и буераки, дарят ему настоящую радость, теплоту и готовность жить. Что за них он готов на что угодно, и на пути к своей Пенелопе Дэссен может свернуть горы.
Джей из другого мира пошел по жизни иным путем. Избрав стезю работы. Оставив за бортом семейное счастье. Покинув любимую в сложной ситуации. Вложив силы и умение в изобретательство и труд над делом всей жизни. Бросив вызов физическим законам. Этот Джей на порядок более жесткий и целеустремленный, чем его прототип. Циник и манипулятор, не задумываясь ломающий жизни других, прущий к цели как бронепоезд. В определенный момент начинающий сомневаться над правильностью расстановки приоритетов. Но, даже получив желаемое, не собирающий оставаться без плюшек, которые приносят деньги и связи. А может решивший показать что можно совмещать и богатую жизнь и семейное счастье?
На основе пары протагонистов постановщики выстраивают крепкую морально-этическую основу сериала. Мы погрузимся в размышления о выборе, мысли о том, кем бы ты мог стать при ином раскладе, о недовольстве жизнью, о сомнениях и сожалениях, об упущенных возможностях, непройденных путях. О ключевых решениях, определяющих судьбу, и, возможно, создающих иные миры. О том, что такое личность, и что делает тебя – тобой. О стремлении к совершенству. О соответствии наших ожиданий реальной картине. О том, существует ли идеальный мир.
Размышления интересные, а вот выводы постановщиков шаблонны. Семья – наше все. Никакая работа не может заменить уютное гнездышко. Стоит бросить занятия наукой и искусством, позабыть о развитии, если они мешают заботе о близких и взращиванию следующего поколения гомо сапиенсов. Ну, такое, будем честными.
Остальные артисты (большинство из которых мы также увидим в двух лицах) выступают скорее подтанцовкой для Эдгертона, но делают это качественно.
Дэниэла ( Коннелли). Жена протагониста, оставившая увлечение рисованием после беременности. Его путеводная звезда, главнейший мотиватор и половинка, без которой Джей чувствует себя неполным.
Райан (Симпсон). Друг протагониста, ученый, считающий, что люди науки «не должны прозябать в безвестности, а напротив, затмевать рок-звезд».
Лейтон Вэнс (Окенийи). Однокашник Джея, нынче скучающий буржуин, ищущий свое место на Олимпе. Идущий по жизни с чит-кодом богатства.
Аманда Лукас (Брага). Доктор-психиатр, начинающая играть ключевую роль в жизни Джейсона.
Перчику в блюдо добавляют картины междумирья, с самыми разнообразными вариантами Чикаго, зачастую в виде постапа, от жгучего пекла или снежной пустыни до отсутствия атмосферы (!). Прогулки в них добавляют проекту экшена, которым Dark Matter не особо избалована. А также моральных этюдов героям. Хороша концепция необходимости контроля над собственным разумом (это не только осознанные мысли, подсознание тоже может подсунуть знатную свинью), без которого сложно. И, безусловно, классические клиффхэнгеры, подогревающие интерес с интригой.
Да, как я уже сказал, шаблонных моментов в сериале хватает, общую предсказуемость к достоинствам не отнесешь, многое становится понятно уже к исходу первой серии, вопросы лишь в тактических нюансах и действиях ГГ. Не обойдется без беспринципных богатеев, стремящихся поставить научные открытия на благо себе любимым, считающих, что «они знают как надо». Пусть даже прикрывающих подобные действия благими словами и побуждениями. И затянули постановщики преизрядно, час можно было пустить под нож вообще без проблем.
Зато набирающая популярность квантовая физика становится сюжетообразующим фактором проекта. Мелочь, а приятно.
Эрго. Размышление о выборе, иных путях и возможностях, с качественной двойной ролью Эдгертона. Размышление, интересное по сути, но затянутое, изрядно предсказуемое и шаблонное по форме.
Режиссер: Якоб Вербрюгген, Роксанн Доусон, Логан Джордж
Полифоническая история, или «Роман с камнем»/Под знаком восьмерки
Юноша по имени Кирин за свою недолгую жизнь побывал и удачливым вором, и рабом и лордом-наследником могучего дома. Сейчас, похоже, эта самая жизнь идет к концу. Правда, было еще пророчество…
Перед нашими глазами проходят события, приведшие к ожиданию казни в тюремной камере. Заключению под охраной монстра, способного читать мысли и отбирать воспоминания.
Мы увидим встречи Кирина с аристократами, демоном, жрецами, нелюдьми, драконом-меломаном и богиней, возложившей на парня миссию по спасению мира.
Но какое спасение мира, если на носу смерть? Неужто Она ошиблась в избраннике? Или богиня удачи знала, на кого ставить?
Вот только пророчество…
Фентези с интересной структурой, недурной интригой и вменяемым миром.
Роман позиционируется в виде документа, содержащего отчет императору, и погружающего читателя в три временные линии (из них современность поначалу лишь заявлена). Будем честными, не сильно новый ход, тем паче, что две основных линии «Погибели» расположены с небольшой разницей во времени, лишь во второй части романа расходясь на годы (никто не мешал излагать события в первой книге в строгом хронологическом порядке без прыжков, продолжив историю в следующих томах). Прием не новый, но зрительское внимание на крючок цепляет знатно.
Откровенно порадовала полифония пары рассказчиков: которые, ведая нам о прошлом — пикируются, обращаются один к другому, делятся мыслями с позиций сегодняшнего дня.
История уместно дополняется комментариями, уточнениями и мыслями составителя документа. Знатно добавляющими миру глубины. Упоминающими события, пока остающиеся за кадром. Излагающими свое видение людей, мелькнувших в разговоре. Показывающими, что мы видим лишь малую часть глобальной картины.
Составитель спорит и дополняет рассказчиков, ведает о нюансах политического устройства империи, истории мира, религиозных аспектах бытия, кулинарии, бессмертных расах, искусстве, демонах, драконах. Из под его пера выйдут размышления о давно (и не очень) свершившихся событиях, сплетни, намеки и недосказанности, теории и спорные утверждения, упоминание легендарных героев и злодеев, сражений и прочих пертурбаций, которые приятно добавляют миру романа мяса.
Причем составитель сразу же оговаривает момент, что рассказывать повелителю (и нам с вами) будет, в том числе об общеизвестных для жителей мира вещах («лучше исходить из вашего неведения, чем всезнания»).
Да, листать книгу туда-сюда приходится часто, но оно того стоит.
Шлейф роли мира «Погибели» — недурен. До эталонных образцов типа Профессора, конечно, далековато, но и картонным домиком локация романа аж никак не выглядит.
Плотнее всего мы узнаем империю Куур. Классическое, стремящееся к завоеваниям, рабовладельческое государство, где хозяин по закону полностью и абсолютно властен над своим живым орудием. Где правит император, некогда (а может и до сих пор) владевший мечом, способным убивать богов. Император, самолично изгоняющий самых крутых демонов. Император, который не может умереть естественной смертью или после несчастного случая, лишь убийство несет ему угрозу. Чьи Корона и Скипетр переходят следующему властителю не по праву наследования, а после смертоубийства на Великом турнире, в котором участвуют все желающие. Нынешний повелитель, например, банальный простолюдин.
Государство, чью аристократию составляют 12 семей, некогда правивших империей. Но сейчас напрочь лишенных политической власти. Ее заменила экономическая: каждый из домов управляет определенной гильдией, собирая с ее деятельности максимум плюшек (а что у нас с налогами?). Одни — врачевателями, другие кузнецами, третьи сферой развлечений. А в законодательной деятельности здешней голубой крови приходится участвовать не напрямую, а через незаконнорожденных и непризнанных потомков, направляемых в Совет.
Интриги и прочие непременные действия пауков в банке прилагаются.
Отдельное спасибо за Пасть – колоритную морскую географическую особенность: убийственно быстрое течение меж скалистых островов, создающее смертельно опасный для кораблей водоворот. За такие изюминки мы и ценим миротворчество.
Одними человеками население мира не ограничивается. Некогда были четыре (автор испытывает искреннее влечение к цифрам, кратным четверке, особенно восьмерке) бессмертные расы, из которых мы увидим лишь Ванэ (остальные трансформировались). Некая аллюзия на эльфов, вдобавок умеющих менять облик. Существовало две державы ванэ, одна из которых пала под натиском империи, вторая знатно огрызнулась, сохранив себя. Нынче в империи ванэ в основном попадаются среди рабов. Хотя исключения имеются. Предоставят нам также любопытных и могутных гуманоидов моргаджей. Но в целом, в расоведении Дженн ничего особо интересного не скажет.
Магия в романе по большей части основана на работе с аурами предметов и людей. Волшебник может изменить такую ауру, чем нанесет оппоненту изрядный вред. Для защиты используются талисманы с отпечатком своей ауры, каждый из которых вражине приходится менять, прежде чем добраться до противника.
Для более продвинутых визардов возможно работа с тенье (истинная сущность объекта) материала, после которого тот полностью меняет структуру (железо становится мягким). Создание огненных, магических и других стен. Волшебный арсенал с изучением магии расширяется, короче (что логично).
Случается также вызывание демонов, которое порой заканчивается не лучшим образом для вызывателя. Демонов, с коими давным-давно шла жесткая война насмерть. И, похоже, она еще не закончилась.
Предполагается, что здешняя реальность состоит из мира живых и мира мертвых, разделенных третьим миром – магии. Другие спецы считают магию не миром, а метафизической рекой, разделяющей миры. В общем, вопрос диссертабельный.
Немалую роль играют важные для сюжета колдовские драгоценные камни (чтобы вы не сомневались — их тут восемь штук).
Перерождение здесь не теория, а общеизвестный факт (где-то улыбнулся один Робинсон), случается, что Богиня смерти даже возвращает покойничка в прежнем теле.
Интрига в «Пророчестве» на уровне. С первых страниц мы видим протагониста практически в безнадежной ситуации (выход он, безусловно, найдет, иначе не было бы последующих томов цикла). Затем, постепенно и неторопливо будет литься рассказ о том, как он дошел до жизни такой (прием, использованный в частности у Райан и Сайкс, не говоря уже о Ротфуссе). Тут мы увидим классический роман взросления. Герой – найденыш, воспитанный в борделе, под присмотром бордель-маман и слепого музыканта. Писаный красавчик, ангелочек, упрямый как сто чертей. Имеющий задатки к магии, способный заглядывать за «первую завесу», видя ауры людей и предметов. В полной тьме чующий ауру золота или драгоценных камней, различающий волшебников, умеющий уходить из зоны внимания, буквально растворяясь в пространстве. Хороший парень, с мощным (даже слишком) чувством ответственности. Шагнувший на преступную дорожку, став членом банды Ночных танцоров – элитных воров. Парниша постепенно будет находить ответы, раскрывать кучу секретов, например, историю происхождения и своих настоящих родителей (и это далеко не главная из тайн). К сожалению, Кирин статичен, почти не развивается, долгое время оставаясь глуповатым, упрямым, вспыльчивым подростком, упорно набивающим все шишки, кои возможно. А когда, наконец, по прошествии четырех лет, сдвигается с мертвой точки, заменяет баранье упрямство раздутым самомнением и самоуверенностью.
Одна из временных арок начинается за полгода до его 16-летия, и показывает, как Кирин знакомится со своей настоящей аристократической родней. А заодно с политической и экономической системой империи.
Во второй парень уже в качестве раба, причем за пределами родной державы. Тут читателю (и герою) больше раскрывают магическую и религиозную стороны мира.
Что было между арками, и как Кирин оказался в оковах, долгое время неясно. Такая же лакуна между второй временной линией и современностью. Да еще и пророчество/ва, с которым не все чисто.
Как я уже сказал, интригу Лайонс поддерживает мастерски.
Со временем перед нами появляются новые игроки, проясняются намеки, брошенные ранее, раскрываются ужасные тайны, поднимаются ставки, меняются местами души, прошлое оказывается совсем рядом. В дело вмешиваются боги и те, кто создал богов. Нескучно.
Любопытно, что на фоне ГГ вторая рассказчица выглядит поинтереснее (хотя непосредственно от самой Коготь мы услышим немного, мимик излагает события от лица тех, кем позавтракала, или у кого уперла память). Коготь — натуральный монстр, представитель расы мимиков (возможно эксперимент безумного бога-короля) – существ, пожирающих мозги своих жертв. Идеальный оборотень, вместе с мозгами перенимающий личность и воспоминания. Крайне тяжело убиваемый и никогда не спящий телепат. Способный влиять на намерения, желания, помыслы человека. Поглотивший более 5 тысяч жизней. Вдобавок, ненадежный рассказчик, которого мы увидим в разных ролях и личностях. В чьих словах никогда нельзя быть уверенным до конца.
Я бы не отказался почитать роман, написанный от ее лица.
Также стоит упомянуть Турвишара де Лора – составителя документа и автора комментариев. Маг-книжник, в целом неплохой человек, вынужденный держаться волком в окружении других хищников. Когда вольно, когда невольно активно влияющий на судьбы героев.
В целом герои не сильно запоминаются. При изрядном усилии в памяти всплывают злодей-садист, главзлец-некрос да ванэ – жрица смерти. Пожалуй, все.
Развивается действие неторопливо (порой слишком), после экватора становится больше воды, и путаницы второстепенных «родственных» линий, что не идет на пользу темпу романа.
Не обойдется автор без суперпродвинутых женщин. Неологизмов типа расизма и упоминания республиканских убеждений, не слишком уместно смотрящихся в средневеково-фентезийном мире. Но эти косяки можно простить.
Эрго. Фентези, интересное структурой, интригой и вменяемым миром. А вот темп и герои не дотягивают.
P. S. В цикле 5 романов (последний написан в 2022, возможно финальный? А возможно и нет) из которых три имеются в переводе.
1945 год. Япония. Вторая мировая война подходит к концу. Пилот-камикадзе Коичи Сигисима решает, сымитировав неисправность, избежать неминуемой смерти.
После посадки самолета на небольшом островке, Коичи и персонал ремонтной базы сталкиваются с эпичным монстром, похожим на тироназавра-переростка.
Выживший после встречи Сигисима возвращается в Токио, к руинам дома и могилам родителей. Где случайно берет под свою опеку молодую девушку с грудным ребенком.
Проходит несколько лет, и выясняется, что эпичный монстр по фамилии Годзилла, подкормившийся на ядерных испытаниях и выросший до вовсе невообразимых размеров, направляется в Токио. Сражаться с ним особо некому: американцы заняты противостоянием с союзом, японская армия и флот разоружены. Посему за дело приходится браться ветеранам большой войны и лично бывшему камикадзе, заимевшему на Годзиллу большой и острый зуб.
Фильмов про самого известного кайдзю кинематограф подарил нам немало. Вспомним хотя бы самую дорогую серию с лентами 2021 и 2014 годов.
Прошлогодняя японская версия выделяется на их фоне как минимум наличием Оскара за спецэффекты.
Картинка действительно недурна. Запоминаются в первую очередь не общие планы монстра, крушащего города, такого добра мы видели немало в более дорогом исполнении. А длинная сцена, снятая от лица тех, кто находится на улицах этого самого разрушаемого города. Циклопическая фигура над головой, играючи рушащая высотки. Мощь, на фоне которой человек чувствует себя натуральным муравьем. Паника, бессилие, ожидание неминуемой смерти. И вы в центре этого дурдома. Впечатляет.
Качественно смотрится и поединок с «Такао».
Годзилла в молодости, как я уже сказал, чертовски похожа на разожравшегося тирекса. После испытаний на атолле Бикини, по здешней версии ставших причиной мутации, напоминает тяжеленного, обстоятельного, крайне неторопливого робота, целеустремленно прущего к неведомой никому цели (чем его Токио приманил?). При этом почему-то ведущегося на комариные укусы истребителя (помним: в отличие от комара, способного прокусить людскую кожу, пулеметные выстрелы бронированному чудищу вообще не наносят никакого ущерба). А вот в воде чудище смотрится поживее. Еще нам досконально покажут, как зарождается годзиллин тепловой луч.
Хорошо выглядит хитроумная операция по уничтожению монстра. Не просто сперва долго пулять по нему всем, чем можно, потом лихорадочно бегать в ужасе и искать Конга. А применить разум, смекалку, научные знания. Единственное, в чем человек однозначно превосходит кайдзю. Обратится к помощи океана – это «пять».
Идейно Годжира в фильме исполняет две функции. Первая – классическое олицетворение природы. Неостановимое, бесстрастное, безжалостное, с которым практически бесполезно бороться. Можно лишь бежать, молиться, чтобы пронесло, да минимизировать ущерб. Напоминающее разумным хомякам, что они лишь часть этой самой матушки-природы. А насчет царей, хомки, стремящиеся к разуму откровенно погорячились.
Вторая – психологическая, или скорее психиатрическая. Г. здесь воплощение и символ Войны – бессмысленной и беспощадной, никому не нужной (кроме отдельных уродов) кровавой бойни, несущей смерти и разруху. Воплощение кошмаров, жутких психотравм, не дающих ветеранам нормально жить, сводящих с ума, опрокидывающих в алкогольное и наркотическое марево. Всего наихудшего, что остается от войны, дотягивающейся до своих жертв и в мирное время.
Социальных и психологических тем в фильме, как для ленты о кайдзю, на диво много. Ветеранская, раскрывающая зрителя глубины пресловутого ПТСР, с его комплексом вины выжившего, сомнениями в реальности мирного бытия, невозможностью заснуть, жуткими депрессиями. Старающаяся продемонстрировать, что уцелевшим в войнах есть, зачем жить, и необходимо не поддаваться душевному упадку.
Пацифистская – показывающая безумие военных способов разрешения конфликтов. Ведь эта кровавая сука забирает не только миллионы жертв, но и продолжает убивать изнутри тех, кто выжил. Размышляющая о трусости и о самопожертвовании. Выдвигающая смелые для фатлистов-японцев идеи о том, что о том, что семья достаточный повод послать нахрен требующих от тебя новых подвигов, что «те, кто пережил войну, должны жить, а не сдаваться», что «неучастие в войне это то, чем можно гордится», а жить вопреки всему – значит еще раз победить кровавую тварь-войну.
Пройдутся также постановщики по власть имущим, стремящихся все контролировать, манипулировать подданными, затыкать рты народу. А в кризисной ситуации устраняющихся от решения проблем, взваливая их на плечи того самого неоднократно обманутого и выжатого досуха народа. Все в лучших традициях: власти пинают балду, народ борется.
На тему названия: «Япония пострадала во Второй мировой войне, то есть была низведена до нуля. А с появлением Годзиллы страна ушла в минус, что отражается в японском слогане фильма: «Послевоенная Япония. Из нуля в минус». Учитывая финальные кадры, вполне адекватно выглядит и вариант подзаголовка фильма: «версия 1.0». Далі буде.
Не оставят без классических японских особенностей. Как классических: от домиков, где, как и во времена Сегуна, едят и спят на полу. До традиционной вежливости, обращений на «вы» между работягами и поминальных церемоний. Так и послевоенных, в виде разрушенных бомбардировками городов. Домов, строящихся на руинах «из отходов и палок».
А вот актерская игра достоинством фильма не стала.
Специфика восточной актерской школы с ее нарочитостью (хотя многие их ленты уже обходятся почти без этого, вспомним то же Королевство) вылазит в полный рост. Барышни конкретно переигрывают. Сильный пол выглядит чуть естественнее, но именно что «чуть». А удары ГГ лбом в стол с текстом: «простите меня» и вовсе стали апогеем апофеоза. М-да, «Запад есть Запад, Восток есть Восток».
Эрго. Недурная картинка, сильная идейная база, если б актеры познакомились с системой Станиславского, стало бы еще лучше.
Качели меж тысячелетиями и мирами, или Троянская война Science
Под стенами Илиона уже 10 год кипит кровопролитная война. Сотнями гибнут доблестные мужи. Рыдают жены. Реют над полем битвы олимпийские боги. Наблюдают за сечей внимательные схолиасты – знатоки «Илиады», возвращенные к жизни волей Олимпа. Схолиасты, один из которых решил изменить ход истории, описанный у Гомера.
А на Земле будущего тем временем пустынно. «Поздние элои» — остатки человечества, позабывшие навыки чтения и тягу к творчеству, живут в неге и довольстве под присмотром роботов. Наблюдая за «туринской драмой» под стенами Трои, развлекаясь и сибаритствуя, пока им не минет сто лет, и не придет время отправиться на орбитальные кольца к постлюдям. Однако, один из самых пытливых гомо сапиенсов, которому вот-вот должен стукнуть век, выясняет, что ситуация выглядит несколько иначе.
Моравекам, полуорганическим существам, созданным давным-давно для работы на лунах Юпитера, было чем заняться. И внутренние планеты интересовали их слабо. До той поры, пока было решено отправить корабль к Марсу, откуда начинает исходить угроза самому Космосу. Корабль, на борту которого кроме четырех моравеков находится также таинственный Прибор.
Дэн Симмонс, автор шикарных Гипериона , Эндимиона, Террора, весьма разносторонний писатель. Научная фантастика, мистика, хоррор, детективы, совмещение жанров. Перед ледовым путешествием с Джоном Франклином, Дэн наведался в далекое будущее, крепко накрепко связав его с мифологическим прошлым. Со временами и жанрами писатель в «Илионе» поигрался знатно. Смешивая убойный жанровый коктейль. Перебрасывая читателя из «до нашей эры» в далекое будущее и обратно, играя в салочки с пространством. Будто на циклопических качелях между тысячелетиями, пространствами и иными мирами катаешься, право слово (на самом деле все еще сложнее).
Как вы уже поняли, нас ждет три линии.
Первая – собственно Илион.
Тем, кто интересуется темой, весьма рекомендую дилогии Олди («Одиссей») и Валентинова («Диомед»).
-Показывающая всю мерзость и кровавость этой бойни. Автор (точнее его герой) подробно, с толком, расстановкой и подробностями описывает изничтожение героев, с указанием куда именно вошло острие копья/стрелы, и какие разрушения на своем пути произвело. Одно из лучших антимилитаристских манифестов, что я встречал.
Разве что обилие имен порой несколько напрягает, тем паче подавляющее большинство из них мы услышим ровно один раз – перед смертью его носителя.
-Не забывающая показать взгляд изнутри града Приама (сделав это поинтереснее Падения).
-Демонстрирующая нестандартный взгляд на троянскую войну. Протагонист – человек из иного времени. Профессор, долго и плодотворно изучавший поэмы Гомера, назубок знающий Илиаду. Схолиаст (в древности иак называли авторов схолий — небольших комментариев на полях или между строк античной или средневековой рукописи), тщательно наблюдающий за ходом войны. Он регулярно упоминает, что ждет тех или иных героев (если коротко – «все умерли»). Цинично комментирует их действия и высказывания, которые несколько отличаются от выспренних, культурных речей, описанных Гомером. Что неудивительно, удивительно другое – как на войне, длящийся десятый год у этих ребят сохраняется так много цензурных выражений и некая изысканность слога (античность, что с нее взять). Докладывает божественному начальству.
Здешние боги – ребята непростые. Не просто силы природы или воплощение стихий, а существа, пользующиеся невообразимыми достижениями науки. Обладающие технологиями, неотличимыми от самой могучей магии. Снабжающие схолиастов инструментами для наблюдения и вселения в тела участников событий. По традиции олимпийцев увлеченно играющие судьбами смертных. При этом преследующие свои цели. Вот только со знанием произведений Гомера у этих хлопцев нелады (за исключением самого могучего из них).
-Дарящая читателю крышесрывную версию развития событий под стенами Пергама.
Вторая линия переносит читателя на Землю будущего. Землю, где от привычной нам людской цивилизации не осталось даже воспоминаний. Нынче Тера населена пресловутым золотым миллионом (почти), элоями, полностью утратившими творческое начало. Напрочь позабывшими о навыке чтения, истории, литературе, искусстве. Проводящими свои сто лет в празднествах, телесных удовольствиях и наблюдениями за сражениями под стенами Трои. Под тесным приглядом различных роботов, охраняющих их, удовлетворяющих все потребности, восстанавливающих людские тела в случае преждевременной кончины. В ожидании истечения пятой двадцатки и перемещения к постлюдям. Однако, как несложно догадаться, все окажется не так просто как видится элоям. А еще на Земле больше нет евреев. Кроме одной.
Третья рассказывает о роботах-моравеках, заселивших луны Юпитера. Они, в отличие от нынешних обитателей Земли, уделяют массу внимания литературным гениям прошлого, став преемниками людей в отношении как минимум литературы. Понятно, что первопричина в программе. Понятно, что не в виде творцов, а читателей-потребителей, но потребителей грамотных, увлеченных, изучающих кумиров от и до. Главный наш герой-моравек увлечен творчеством Шекспира, его приятель фанатеет от Пруста. Моравеки вообще вышли ребятами приятными, во всех отношениях, в отличие от агрессивно-милитаристических коллег с астероидного пояса, к примеру. И в работе молодцы, и специалисты преотменные, и в культурном отдохновении задних не пасут. И миссия по спасению солнечной системы, трещащей по швам от квант-телепортационных забав постлюдей, на их плечи легла. Нелегко быть роботом.
Кстати, Маленьким Зеленым Человечком с Марса тоже непросто. Симмонс подтвердит.
Две арки подвязываются достаточно быстро, третья кажется чуток отстраненной (за исключением одной прямой связи с драмой), присоединяясь к товаркам во втором томе.
Дорога к будущему, описанному в «Илионе», оказалась непростой, фантазия у Симмонса на уровне. Разгул художников по РНК, возродивших массу вымершей флоры и фауны, включая хищных динозавров. Вымирание гомо сапиенсов. Появление постлюдей. Их общение с уцелевшими предками. Отправка саморазвивающихся полуорганических роботов для добычи на Юпитер и в пояс астероидов. Самозабвенные забавы постов с вотчиной Хроноса и прочими квантовыми штуками. Создание системы телепортов/факсов. Попытка сыграть на азимовском поле (земная Галя-лайт) приведшая к непредсказуемым последствиям. Уход/бегство с Земли.
Идейная основа романа хороша. Размышления о грядущем человечества. О разных путях развития цивилизаций завтрашнего дня. Об опасности заигрывания с некоторыми научными открытиями. О литературе и преданных читателях. О людях, легко теряющих творческое начало. О механических созданиях, способных его обрести. Об отвратительности войны. О гуманизме и его восприятии древними греками.
Забавно: Дэн исследует гуманизм в его современном понимании, хотя в романе, регулярно совершающем оммаж Шекспиру, стоило бы поговорить о гуманизме эпохи Возрождения. Великий Бард и его современники называли гуманизмом не заботу о людях, их целостности и комфорте, а познание, изучение человека и его природы во всех проявлениях.
Начинается повествование неторопливо, даже вальяжно, однако со временем набирает мощный ход, подбрасывая персонажам регулярные напряженные перипетии, не забывая о передышках, во время которых герои могут поделиться с читателем различными авторскими мыслями.
Персонажи недурны, но такого сопереживания, как досконально проработанные герои Гипериона с Террором не вызывают. Хотя свои фишки у протагонистов Илиона имеются, как без них.
Профессор Томас Хокенберри, или Хок-эн-беа-уиии, как его называла прекраснейшая женщина тех времен (да-да, вы все правильно поняли). Помнящий лишь обрывки прошлой жизни. Ладящий с детьми и женщинами лучше, чем с сильным полом. Единственный из схолиастов (вы же не думали что он там такой один?), видевший троянскую войну с самого начала. Наше увеличительное стекло, через которое мы сморим на события под Троей. Решивший изменить судьбы всех, связанных с этой гигантской бойней.
Даэман — типичный представитель земных «элоев», отличающийся лишь любовью к бабочкам. Дамский угодник, неспособный пропустить ни одной юбки. Вовлеченный в судьбоносные для людей события, и начавший даже находить в них некую прелесть.
Харман — а вот и нетипичный 99-летний землянин. Единственный (почти), умеющий читать, хотя бы на уровне ребенка. Изрядно напоминающий людей 20 века, стремящийся к открытиям и путешествиям.
И, безусловно, Вечная Жидовка, женщина, выступающая для героев этой арки (а заодно и нас с вами) путеводителем по земле будущего, а заодно историческим справочником и побудительным фактором.
Одиссей, которого мы узрим не только под Троей. Яркий представитель людей того времени, когда дамы и ребетня «не в пример беспощаднее и кровожаднее любого из взрослых мужей 20 века» (ух, какие мощными вышли фигуры троянских леди, пытающихся спасти город). Убивающий без малейшего сомнения. Что животных, что людей. Моральные нормы несколько отличаются от современных, что поделать. А ведь этот еще из лучших.
Моравек Манмут со спутника Юпитера. Созданный для управления подлодкой подо льдами Европы. Любитель работ Великого Барда, трепетный исследователь его творчества. Верный друг и хороший челов…, пардон робот.
Пару слов о грустном. Книга вышла насыщенной до предела, возможно даже несколько избыточно. Из-за слишком большого размаха, огромного объема, литературоведческих отступлений и растекания мыслею по древу повествование временами выглядит рваным и затянутым. Гигантский объем дилогии не выглядит достоинством, как в тех случаях, когда хочется, чтобы история подольше не заканчивалась, а скорее чрезмерным велеречием. Есть вопросы к языку (или переводчику?). Он отнюдь не струится полноводной рекой, как ожидаешь после Гипериона и Террора.
Нюансы налицо, но как было некогда сказано в сети, средняя книга Симмонса стала бы удачей всей жизни для 95 процентов коллег по писательскому цеху. Так что предвзято к Илиону относиться не стоит.
В заключительном томе дилогии автор продолжает оборванный на полуслове «Илион», намертво сливает воедино первую и третью арки, устремляя их на встречу со второй. Раскрывает подоплеку происходящего. До небес (а точнее в космос) вздымает ставки, заставляя героев противостоять не каким-нибудь завалящим роботам или даже Олимпийцам, а натуральным, пускай даже сотворенным гениями, демиургам (только, скорее, в варианте не созидателей, а разрушителей миров).
Эрго. Оригинальная дилогия с неординарным взглядом на Троянскую войну, смешанным с фентези, приключениями и научной фантастикой. Есть нюансы, и лучшими книгами Симмонса «Трою» не назовешь, но прочтения романы достойны.
облако тэгов
