Банка с кузнечиками, или Крестный путь в лесу/Всадники на пороге
Пасторальные леса Пенсильвании. Уютный домик, в котором отдыхает семья из двух мужчин и усыновленной 9-летней девочки. Семья, в которой царит любовь и гармония.
Нарушенные вторжением четырех странных людей. Требующих невозможного, утверждающих, что от решения членов семьи зависит ни много ни мало – а судьба всего человечества.
Приближение конца света всегда пугало гомо сапиенсов, и над тем, как спастись при приближении маленького белого песца, думали многие.
Найт дарит зрителю параноидальную, напряженную, полную сомнений и психических вопросов историю, в финале слишком добросовестно отвечая на все вопросы, и убирая любые недомолвки.
А вот на протяжении картины сомнений, что у зрителя, что у героев, будет хоть отбавляй.
Кто наши непрошенные гости? Психи, фанатики-сектанты, камикадзе, мошенники, преступники, предвестники? Что мы видим: воплощенную паранойю, групповой психоз, искренние заблуждения, непонятную аферу, приступ безумия, искреннюю веру? Восприятие происходящего меняется на протяжении всей ленты. Причем, как было сказано, как у нас, так и у пленников.
Интрига с личностями гостей, побудительными мотивами, и главное, их правотой или неправотой, поддерживается недурно. Напряженное общение с четверкой, телевизионные новости, различные теории, которые выдвигает Эндрю – добавляют в блюдо остроты.
Фильм поставлен по роману Пола Г. Тремблея «Хижина на краю света», причем, как говорят, финал фильма кардинально отличается от первоисточника.
Поскольку фильм камерный, дело происходит в замкнутом пространстве (90 процентов событий случаются в одной-единственной хижине), обходясь без костылей спецэффектов (за исключением буквально одной сцены), изрядная нагрузка лежит на актерах.
Они, в целом, не подвели.
Сперва о хозяевах.
Эрик (Грофф). Чувствительный, эмоциональный перестраховщик и зануда. Тонко воспринимающий мир. Эрика можно назвать ведомой стороной в паре, а можно ее совестью и идейной основой (ну или женским началом).
Эндрю (Элдридж). Порывистый, резкий парень с характером. Активно занимающийся боксом и прикупивший в оружейном магазине аккуратный «ствол». Возводящий счастье семьи во главу угла (и кто его обвинит?).
За время фильма мы познакомимся с парой поближе, в том числе и благодаря флеш-бекам. Рассказывающим о родительском восприятии их отношений, появлении идеи приемного ребенка, а затем и его самого, конфликтах с социумом.
Ребята полны страхов, комплексов, настороженно относятся к людям. Было отчего.
Ведь на примере Эрика и Эндрю постановщики решили поговорить со зрителем о восприятии «не таких как все». Если верить Шьямалану со товарищи: несмотря на победную поступь толерантности, не все еще благостно с этим делом на американских просторах.
Пришельцы тоже на уровне, минимум по разу с триумфом выходя на авансцену. Хотя шлейфа роли им откровенно не хватает. Образы намечены грубоватыми мазками, без подробностей, с преобладанием одной черты характера (такой подход в некоторой степени объясняется в финале).
Леонард (Батиста). Татуированный и дружелюбный амбал в трогательных очечках, любящий и умеющий собирать кузнечиков. Учитель младших классов и физкультуры, с нежностью вспоминающий своих воспитанников. Вкладывавший в них душу. Внимательный, заботливый наставник. Способный на выдержанные и нелегкие решения.
Батиста потихоньку расширяет свой актерский репертуар. Маладца.
Сабрина (Амука-Бёрд ). Темнокожая медсестра, не забывающая о своем профессиональном долге.
Адриана (Куинн). Повар, любящая кормить людей. Хрупкая, нервическая, активно эмоционирующая женщина-мать.
Рэймонд (Гринт). Вспыльчивый, полный гнева паренек с трудным детством и отцом-козлом. У него меньше всех времени, и всего одна яркая сцена.
Они отнюдь не лишены сомнений, хотя решительно исполняют свои функциональные обязанности.
Стоит отметить любовь оператора картины к крупным и суперкрупным планам, акцентам на лицах, использовании приема обращения и общения прямиком в камеру, а фактически к каждому из зрителей.
А также странноватые гибриды сельскохозяйственных и строительных инструментов, которыми вооружены гости.
Любопытна моральная основа ленты. М. Найт говорит со зрителем о жертвенности, самопожертвовании, альтруизме и эгоизме, тяжелейшем выборе и о том, что он есть всегда.
И не только. Дорогие товарищи – щурится режиссер – не пора ли оставить далеко позади замшелое, пещерное отношение к иным, не таким как вы? Прекратить ненавидеть хороших людей лишь за то, что они избрали отличный от вашего путь построения семьи? Завязать беситься от того, что те, кто посмел идти против воли большинства — топчут Землю?
И не только потому, что это недостойно Человека. Но и из исключительно меркантильных соображений. Вдруг однажды именно от них будет зависеть ваше спасение.
К сожалению, финал в преимущества ленты на занесешь. Слишком уж он однозначен и нарочит. Похоже, ударные концовки от Шьямалана остались далеко в прошлом.
Эрго. Апокалиптический триллер с неплохой интригой, долгое время играющийся с жанрами и зрительскими ожиданиями. А вот завершение могло быть и поинтереснее.
Режиссер: М. Найт Шьямалан
В ролях: Дэйв Батиста, Руперт Гринт, Джонатан Грофф, Бен Элдридж, Никки Амука-Бёрд, Эбби Куинн, Кристен Куи, Уильям Рэгсдэйл, Кэт Мерфи, Клер Луиз Фрост
14 век. Китай под властью монголов. Но уже не первый год в стране бушует восстание Красных повязок. Похоже, осененное благословением Небес, ведь у восставших появился Сияющий принц, обладающий Небесным мандатом.
10-летняя девочка-крестьянка была максимально далека от вопросов политики и власти. Пережить бы еще один день в умирающей от голода деревне.
Далека до той поры, пока не приняла на себя судьбу брата Чжу Чонба, которому обещано величие.
Однако судьба судьбой, но ее еще нужно воплотить. Благо, девочка оказалась на диво упрямым и умным человеком.
Ее путь лежал в монастырь, а затем в лагерь Красных повязок. Где с помощью сообразительности и доли удачи Чжу сделает первые шаги, ведущие к невообразимым вершинам.
И вот новый роман, обласканный критикой и если цитировать один из рекламных отзывов: «добавляющий нюансов теме гендера». Что да то да, вот вам женщина претворяющаяся мужчиной (прием, правда, отнюдь не новый), а вот евнух в качестве второго главного героя. Причем не обрюзгший колобок, как тот же Варис, а изысканной красоты существо с ярким нежным лицом девушки, но без женственности в чертах. Во как!
Что любопытно, несмотря на модную повестку, подавляющее количество ведущих женских (?) персонажей и то, что поначалу от романа слишком уж веет Мулан, книга читается неплохо.
В первую очередь благодаря элементам историчности и китайскому колориту. Автор привязывается к важным для Китая событиям: освобождению от власти монголов и появлению династии Мин. Перед нами аж никак не исторический роман, но о реальных персонажах и событиях Шелли не забывает. Место будущего императора Чжу Юаньчжана в романе занимает девочка Чжу Чонба, перенявшая на себя ряд элементов из становления настоящего властителя, как-то низкое происхождение или учебу в монастыре.
Мы увидим ГГ начиная с ее 10 лет и пройдем вместе немалый путь. Через нее и вторую героиню/героина знакомясь с жизнью Китая 14 столетия. Глобальным голодом среди крестьянских подворий. Бандитским беспределом. Нелегким бытом послушников в монастыре, обычном, не Шаолине. Монастыре, правда, продвинутом, настоятель которого не только работой и молитвами дни народа заполняет, но и учебой. Противодействием разных партий в лагере Красных повязок. Влиянии избранного Небом властителя на мораль и боевой дух окружающих. Женской половиной особняка. Побываем в Охотничьем лагере Великого хана на его ежегодной Весенней охоте. Увидим высший свет монгольской империи Великая Юань. Поучаствуем в их развлечениях, соревнованиях, пиршествах (ханского двора можно было и поболе).
Имеются в романе мистические элементы, которые почти не влияют на сюжет. Чонба, к примеру, способна видеть призраков, которые никак не взаимодействуют с живыми, только смотрят пристально, гады. А властители, избранные судьбой на царство, обладают Небесным мандатом — божественным светом, излучаемым телом, физической манифестацией права на власть, дарованного Сыну Неба. Причем этот самый Мандат в разных долях может принадлежать нескольким одновременно живущим товарищам.
Во вторую обратим внимание на протагонисток/стов.
Чжу Чонба, а точнее безымянная девочка, волевым решением приявшая судьбу брата вместе с его именем. Отличающаяся лицом, напоминающим голову сверчка или богомола. Упорный ребенок, не жалея сил ринувшийся за мечтой. Отринувшая свой пол, до зубовного скрежета жаждущая величия. Неплохой психолог, тонко чувствующая интриги, умеющая нестандартно мыслить. Пользующаяся всеми возможностями, которые предоставляют ей новые технологии, природные ландшафты, и, конечно же, люди. Говорящая о себе в третьем лице (это не только ее особенность). Ставшая причиной смерти тысяч человек. Нарушившая клятвы буддийского монаха, способная на предательство и убийство невинного, без особых сомнений идущая по головам. Женская сторона личности помогает персонажу без шор видеть подоплеку событий, мужские недостатки и слабости. Играть в мужские игры с чит-кодом, без хлещущего из ушей тестостерона, похоти, гордыни. Плюс мощнейшая интуиция, почти сверхъестественное ощущение того, в каком именно месте нужно оказаться для достижения целей. Вот еще одна мистическая особенность (или бог из машины?), присущая, кстати, и второму герою.
Генерал-евнух Оюан — последний из рода предателей. Некогда раб, сейчас военачальник при наследнике Великого князя провинции Хэнань. Жаждущий отомстить виновникам гибели семьи и предпринимающий для этого целый ряд шагов. Намертво привязавшийся к наследнику, ставший искренним другом Эсэня. Раздираемый противоречиями между жаждой возмездия и нежеланием причинить боль товарищу и покровителю. Частенько терзающийся сомнениями и рефлексиями. Отличный полководец и мечник, воспринимаемый всем миром как противоестественное создание, недостойное своего места. Сопровождаемый целым роем призраков.
Каждому из двух героев выделяется примерно равное количество страниц (с некоторым преобладанием Чжу). Они не раз пересекутся, оказав заметное влияние на судьбы друг друга.
Стоит отметить, что оба протагониста принадлежат к подвиду людей, являющих собой «не мужчину и не женщину, а совершенно другую сущность». Эдакие реплики на тему андрогинов. Любопытный подход. Правда, без людского фетиша по фамилии секс, ребята/девчата все равно не обойдутся. Чжу найдет свое лесбийское счастье. А Оюан будет терзаться влечением к Эсэню. Впрочем, это дело житейское, восприятию книги не сильно мешает.
Из персонажей также можно вспомнить Ван Баосяна – младшего приемного сына Великого князя провинции Хэнань. Еще одного парию. Мужчину, вместо доблестных воинских упражнений, избравшего стезю ученого и счетовода. Расчетливого, неглупого, способного на коварные поступки. Девушку Ма Сюин – пример женской энергии, сопереживания и сочувствия. И Левого министра Красных повязок Чэнь Юляна — прожженного манипулятора и интригана.
Интриги, впрочем, сильной стороной романа не назовешь. Основным приемом здешних макиавелли становится «подстава» оппонента под гнев вышестоящих, создание возможностей для ошибки противника, использование этой самой ошибки в своих интересах. Негусто.
Благо местные воители умом не отличаются, радостно и горделиво бросаясь во все ловушки, которые для них расставляют.
Описаний битв автор также не подгонит, так вскользь, без подробностей. А вот неожиданный поворот после одной из встреч героев имеется – как же без него.
Несколько напрягает китайская специфика речи, большей частью персонажи говорят что называется «не по-людски», слишком уж формализировано, да и частые вскрики и переживания об уважении со стыдом быстро надоедают. Хотя: «восток есть восток…».
Позабавило восприятие сторон друг другом. И для китайцев (точнее наньжэней), и для монголов оппоненты являются «варварами», о чем представители сторон неоднократно заявляют. Люди такие люди.
Язык романа в целом не впечатляющий. Стиль местами тяжеловат и вязок, порой излишне переполнен рефлексиями героинь/героев.
Зато о тяжелой женской судьбе мы узнаем много нового (как и о тех мужчинах, которые сходят со стандартного пути воина). Маленькие ступни, специально бинтуемые с детства. Ступни, фактически не позволяющие даме нормально ходить, и соответственно сбежать «свит за очи».
Четко отведенное место племенной и рабочей кобылы в одном лице. Отсутствие собственных целей и желаний – исключительно долг и забота о муже. Общая сложность бытия в патриархальном, мужском мире. Жить в котором приемлемо можно лишь тем феминам, которые соглашаются на условия, выдвигаемые этим миром. И не дай бог тебе захотеть странного, и вообще задуматься о собственных желаниях.
Взамен автор предлагает строить жизнь, не обращая особого внимания на ограничения, накладываемые полом и социальным положением. Тонко намекая на то, что если человек будет упорно стремиться к своей мечте – возможно все.
При всех описанных нюансах книга, как я уже сказал, читается с интересом, следить за перипетиями романа и судьбами героев — нескучно. Что уже дорогого стоит.
Эрго. Ориентально-андрогинное фентези с альтернативным взглядом на личность и становление первого императора династии Мин.
Не глобальному потеплению, резвой комете, высокотехнологичным пришельцам или смертельному вирусу.
Людей уничтожил грибок. Поселяющийся в мозгу носителя, превращающий его в куклу, заставляющий нести заразу дальше.
Цивилизация уцелела лишь в карантинных зонах, за крепкими стенами, под пятой военной диктатуры.
У жителя бостонской зоны Джоэла Миллера остался лишь один родственник, живущий в далеком поселении. И когда тот не выходит на связь, Джо начинает искать возможности добраться до Томми. Благо подворачивается предложение доставить на дикую территорию, полную зараженных и бандитов, девочку-подростка, чем-то жутко важную для местной организации борцов за свободу.
И, возможно, это путешествие станет определяющим для судеб человечества.
Одной из самых известных игр этого жанра слывет The Last of Us 2013 года.
Которая ровно через десятилетие дошла до голубых экранов.
Перед нами классический постап с элементами антиутопии, созданный в форме излюбленного американцами роад-муви. Многоэтапное путешествие, во время которого мы вплотную знакомимся с миром после апокалипсиса. Квест, длящийся несколько природных сезонов, включая заснеженную зиму. Идущий через величественные природные просторы, не заметившие огромных проблем у своих «царей». Просторы, поражающие безмятежностью и вековечной красотой.
Через просторы природы и трупы городов.
Картинка умершего общества на уровне. Пустые поселения, заполненные битыми автомобилями, полуразрушенными высотками, высохшими телами. Черепа под ногами. Скелеты домов, плотно увитых растениями. Оставленные на обочинах танки, рухнувшие наземь самолеты. Сериал переполнен мелочами «дивного нового мира». Вот заброшенный отель с жабой, прыгающей по клавишам рояля. Вот музей с кучей мумифицированных трупов на лестнице и сухостоем грибных нитей. Вот воронки от бомб, сброшенных в попытках приостановить распространение заразы. Вот яркое платье на месте массового убийства. А вот его еще живой обладатель, которого мы видим в одном из флеш-беков. Вот стада расплодившихся бизонов. А вот река с кучей полузатонувших катеров.
Внушает.
Дополнительной изюминкой становятся флеш-беки из 2003-го. Особенно открывающая сериал получасовая арка мирной жизни Джоэла с дочерью, и впечатляющее завершение этой самой жизни. Жаль, погружений в 2003 откровенно мало, а вот обширные флеши из постаповой жизни персонажей смотрятся затянутыми. Особенно арка Фрэнки и Билла, нежная, добрая и домашняя. Но вызывающая определенную неловкость, несмотря на целомудренность демонстрации отношений двух бородатых мужиков. Да и часовая история Элли в торговом центре не отличается увлекательностью.
За элементы антиутопии отвечают людские анклавы за высокими стенами. Увешанные плакатами, напоминающими о сроках полного инфицирования. С патрулями на улицах и снайперами на крышах. Комендантским часом для борьбы с инфекцией и смутой. Жестоким обращением с населением. Казнью за самовольный выход за стену. Безжалостным убийством инфицированных. Огромными очередями к радиопередатчику. Поденной работой по уборке улиц или сжиганию трупов. Гордыми борцами за свободу.
Если верить постановщикам, военным власть в руки лучше не давать. Диктатура силовиков может быть пострашнее невинных зараженных, жаждущих лишь сделать тебя таким как они. А люди чертовски изобретательны в издевательствах над себе подобными.
Впрочем, разве это касается только военных? В людской природе, получив влияние и силу, выпускать наружу самые темные стороны своей натуры. И те же повстанцы, когда им повезет, в полной мере отыгрываются над ослабевшими оппонентами.
Любопытно: товарищей, идущих на сотрудничество с диктаторским режимом, постановщики не поддерживают. Мол, ничего хорошего вам это не принесет, а судьба все равно отыграется за предательство.
Но и бестрепетные бунтари, устанавливающие у себя железную дисциплину, не моргнув глазом убивающие соседей и неугодных, тоже не выглядят панацеей для социума.
И лишь первобытная демократия, очередная версия коммунизма, с ее храмом всех религий, выборным советом и общей собственностью, принимается создателями сериала с одобрением.
Герои «Одних из нас» хороши.
Джоэл Миллер (Паскаль). Пожилой мужик на грани старости (почти 60 годков все-таки) с пошаливающим сердечком, сбоящими коленями и слабым слухом. Потасканный, но все равно крепкий. Напрочь скрывающий эмоции. Не слишком умный, не особо образованный, эдакий становой хребет кондовой Америки. Хмурый, немногословный тип, знающий «что делать по обе стороны от мушки».
Вот только с меткостью картина противоречивая, в некоторых сценах глаза на месте, а после других (особенно в музее) так и хочется отправить Джоэла постажироваться у бравого Кравцова со товарищи. Забавно – Джо время от времени обвиняют в убийстве людей, мол выживали как могли. Интересно, среди уцелевших после апокалипсиса, остался хоть кто-нибудь с чистыми руками?
Джоэл, после трагедии 2003, живет по инерции, крепко-накрепко закрывшись от окружающего мира. Приоткрыв свою броню лишь для Тесс и младшего брата Томми. Тем сложнее Миллеру привыкнуть к его новой подопечной. Столь похожей и столь непохожей на его кровинушку.
Элли (Рамзи ). 14-летняя матерщинница, не лезущая за словом в карман, отрицающая авторитеты. Умная, жесткая, много читавшая, четко подмечающая нюансы отношений. Мечтающая о небе, фанатеющая от астронавтов, любящая смотреть на звезды.
Сирота. Воспитанница училища, с детства готовящего солдат. В сознательном возрасте не покидавшая стен карантинной зоны. Грубый, бунтующий подросток, пробующий границы. Непосредственный ребенок со спорным чувством юмора. Девочка, с широко открытыми глазами и огромным удивлением воспринимающая внешний мир. Для которой внове все, от поездок на автомобиле до увиденных обезьян. С недоумением читающая дневники инфантильных девчонок умершего мира.
Отношения этой парочки активно развиваются, постепенно превращаясь из вооруженного нейтралитета в фактически семейные. Актерские работы становятся одним из преимуществ проекта.
Теперь о слабых местах.
Тема с иммунитетом чертовски избита. От «одной из самых известных» хотелось бы чуток больше оригинальности. Хотя, учитывая время выхода игры, рассчитывать на это не стоит.
С динамикой откровенно «не сады». Б-м. крупные экшен-сцены можно без труда пересчитать по пальцам одной руки. По классической традиции постапа, отношениям среди людей уделяется гораздо больше времени и внимания, чем противостоянию с зомби. Постановщики покажут несколько вариантов организации выживших, от стандартных антиутопичных карантинных зон, до городов находящихся под контролем повстанцев, коммунистической идиллии и благостной общины, скрывающей жуткие тайны.
Темп сериала вялый. Две серии посвящены прошлому, причем не зарождению эпидемии, на что посмотреть было бы интересно, а раскрытию былого персонажей, и выглядят откровенными филлерами.
Несмотря на попытки постановщиков (а точнее создателей игры) соригинальничать, обвинив в апокалипсисе грибок-кордицепс, зараженные изрядно напоминают до боли привычных зомби (неясно, если грибок стремиться лишь к распространению, зачем инфицированные порой норовят порвать человека на кусочки?). С другой стороны – некоторое количество вариаций и особенностей нам обеспечат. Зараза передается через укус (плотные кожаные куртки и штаны, типа байкерских почему-то героями не используются) и через еду. Грибо-зомби могут обмениваться информацией благодаря нитям грибницы. Кроме обычных, недоразвитых зомбаков имеются слепые, но чутко слышащие щелкуны, использующие эхолокацию. А один раз нам и вовсе покажут откровенного и слабоуязвимого босса уровня (таких зовут «топляк» — правда, жутко важная информация?). Ходят также слухи о суперзараженных, стреляющих спорами.
Бедненько, но чистенько.
Эрго. Классический постап с элементами антиутопии. Неплохие актерские работы и картина погибшей цивилизации, а вот экшена и оригинальности не хватает.
Режиссер: Крэйг Мэйзин, Нил Дракманн, Питер Хор, Джереми Уэбб, Ясмила Жбанич, Лиза Джонсон, Али Аббаси
Бескрайнее море. Война, идущая поколениями, причины которой уже давно позабыты. Корабли из костей морских драконов. Гордые. Завораживающие. Белоснежные.
Но есть и другие – суда, чья команда состоит из приговоренных к смерти.
Именно такому черному кораблю выпадает шанс не только прикоснуться к легенде, отыскав существо, которое никто не видел уже столетиями. Но и сделать первый шаг к прекращению бессмысленной войны.
Или сгинуть в небытие, отправившись в гости к Старухе.
В первую очередь «Корабли» радуют местом действия. Изучать социальные и природные особенности мира Баркера можно долго и со вкусом. Перед нами Архипелаг, забитый как суп клецками островами разного размера и формы. С часто встречающимся мелководьем и невероятным количеством различных хищников, готовых попробовать на зуб все, что окажется в воде. Прям «Прогулки с морскими динозаврами», право слово. А уж фамилии у тварей какие! Ловушки киля, пожиратели корпусов, клювозмеи, длинноцепы, и как вершина здешней пищевой цепи – морские драконы-аракисианы. Неудивительно, что большинство из здешних моряков и жителей островов не умеют плавать. А зачем? Умеешь, не умеешь – все равно сожрут. Что уж говорить о пляжном туризме. Праздник какой-то, а не море!
На воздухе тоже не парадиз. То гигантские птицы, уносящие человека в когтях, то птахи поменьше, готовые выклевать глаза заснувшему. То наземные чудища, с которыми встречи не пожелаешь никому. В здешнем мире явный перебор хищников (что ж они жрут-то, когда «здесь нет хоббитов»?). Или тутошние человеки чем-то явно прогневали здешних богов? Точнее богинь.
Как в воду глядел! Возьмем хотя бы «Проклятие Старухи» – большое количество младенцев рождаются с физическими отклонениями разной сложности, считаются расходным материалом и людьми третьего сорта («слабая кровь»). Но даже если ты родился безупречным – но при этом первенцем — твоя судьба незавидна. Быть принесенным в жертву кораблям Флота, превратившись в дарующий удачу огонек зоресвета. Дети, ложащиеся на алтарь, становятся одной из основной причин продолжения войны, ведь чем больше младенцев ты украдешь у врага – тем меньше нужно будет умертвить своих.
В этом мире кондовый матриархат и откровенный психоз на тему рождения здорового потомства. Родить такого ребенка – верный путь наверх в ряды аристократов-дарнов. Руководит Сотней Островов, к примеру, баба, принесшая на свет 13 здоровых младенцев. Система правления и повышения в чинах нетривиальна. Мужикам остается лишь стремиться к статусу Избранников – племенных жеребцов, обладающих «исключительной фертильностью» (хотя это латинское слово, употребленное автором, в другом мире смотрится не слишком уместно, суть передает верно).
А еще культ Флота. К фермерам, ремесленникам, охотникам, сухопутной страже, даже рыбакам, моряки испытывают натуральное презрение, пренебрежительно обзывая их «Привязанными к камню».
Любопытны игры автора с морскими терминами. Баркер старается максимально подобрать собственные версии вместо привычных нашему уху названий должностей и частей судов. Не капитан — а супруга/супруг корабля. Не якорь — а стоп-камень. Не матросы — а дети палубы. Не мачты – а позвонки. Не паруса – а крылья. И даже не ходить по морю или плавать — а летать. При этом на месте мелочи типа матросских (морских) сундучков или любимых всеми капитанами эпохи парусного флота плеток. Строят здешние суда, как вы уже поняли, не из дерева, с которым, как и с камнем, на островах напряженка, а из костей драконов. Используя также высушенные стебли, стволы некоторых растений и крепчайший клей.
Автор обеспечил нам классическое морское приключение-квест «плавание в далекие края». Что-то вроде «Хозяина» в море Юрского периода. Корабль, полный смертников, не приспособленный ни к боевым действиям, ни к продолжительным путешествиям. Отчаянная капитан/ша, берущая разгильдяев в ежовые рукавицы. Подозрительно удачная спайка команды в одно целое (за рядом исключений). Суровые будни. Подготовка к походу. Изматывающие тренировки. Опасное плавание. Ожидание встречи с кораблем заклятой вражины. Обстрелы из дуголуков, заменяющих тут артиллерию, абордажи, предательство, говорящие и приносящие удачу попугаи (пардон, мертвоптицы) и прочее йо-хо-хо!
Развитие сюжета идет не слишком рьяно, все же в планах у автора трилогия (уже полностью вышедшая на английском), будем честными, повествование можно было бы подстегнуть. А пафоса подубавить (частые вопли «Мы – Флот!», обращенные к смертничкам, начинают раздражать). В первой половине книги действия не слишком много, хотя единственное сражение смотрится вполне бодро. Тут автор скорее разбрасывает многочисленные крючки и развешивает по стенам кают арбалеты на будущее. Ростки измены, ожидание бунта и встреч с личными врагами, незаконченные дела. Все как полагается.
В дальнейшем эти линии получат логичное продолжение. С экшеном после экватора Баркер также исправляется. Показывая нам баталии на море, в частности классическую битву нескольких кораблей, с тактическими ходами, флотским братством, презрением к смерти. И на земле. Масштаб невелик, несколько сотен бойцов максимум, но градус напряжения на высоте.
Заодно Баркер медленно и последовательно погружает нас в свой мир. То познакомив с легендами о его создании. То показав поближе матерей, теряющих первенцев. То открыв некоторые нюансы властных структур и устроения социума. То погрузив в процесс заряжания и стрельбы из большого дуголука. То поставив перед проблемой налаживания отношений с Ветрогоном корабля (Говорящие с ветром – маги, управляющее дыханием Борея, нелюди, произошедшие от птиц). То озаботив союзом с местным криминалом. То позволив восхититься циклопическим хребтом, разделяющим Архипелаг на две части. Вон проплывает под водой невообразимых размеров дракон (голова как судно). А вон аракисиан уже на поверхности, ловит ветер (да они и так могут) обгоняя корабли, поднявшие все паруса (пардон, крылья). А вон уже показались желающие ему смерти – мы же помним, что человек кого угодно со свету сведет, невзирая на размеры — за долгие века появился не один вариант умерщвления аракисианов. А вон пронзающий небеса и поющий ветрошпиль, без которого ветрогоны буквально жить не могут.
Герои напротив, не стали самой сильной стороной книги. Фактически протагонистов у нас двое, все остальные создают массовку той или иной степени вовлеченности в сюжет.
А точнее один, от лица которого в основном и идет повествование.
Джорон Твайнер. 19–летний парень, познавший гибель родителей и несправедливость общества. Убивавший и получавший удары. Приговоренный к смерти и отправленный на Черное судно. Поносивший на голове шляпу супруга корабля (здешние регалии – шляпы да повязки). Слабый боец, не чужд трусости, но способен на решительные действия, когда припрет. На протяжении книги Джорон демонстрирует неплохое развитие образа. Из тряпки, слизняка, желающего лишь чтобы его не трогали, заливающегося алкоголем, не имеющего ни малейшего авторитета у команды, он становится другим человеком. Благодаря второму протагонисту Твайнер постепенно превращается в отличного офицера, а также находит абсолютно неожиданную и невозможную на первый взгляд дружбу.
Второе место по авторскому вниманию принадлежит Удачливой Миас. Первенцу повелительницы Сотни островов. Той кто живет не благодаря, а вопреки. Бесстрашная, харизматичная, жесткая. Одновременно наслаждающаяся битвой и сокрушающаяся по поводу непрекращающихся смертей. Ввязавшаяся в безумную авантюру – попытку остановить бессмысленную войну. Мы не знаем, что именно произошло у Миас с матерью, почему девушка оказалась на Черном корабле. Что добавляет образу изюминки.
По первому роману множество моментов и нюансов мироустройства остается за кадром (кроме Архипелага на карте «не бысть ничего»?), возможно следующие книги трилогии ситуацию исправят.
Эрго. Морское приключенческое фентези в стиле классиков, с любопытным фантдопущением о драконах, как строительном материале для судов, и мире, наводненным хищниками.
Конец пятого столетия. Персия. В державе неспокойно. Голод, набравшие силу соседи, внутренние распри, противостояние среди властной верхушки. Все больше угроз нависает над государством арийцев.
И все больше людей прислушиваются к словам жреца Маздака. Того, кто предлагает неслыханное: «Всем поровну!».
И все больше тех, кому речи жреца не по нутру. А значит, добром дело не кончится.
Морис (французское имя в честь Дня Парижской Коммуны) Давыдович Симашко (по отцу Шамис) в жуткие тоталитарные времена считался одним из лучших авторов, пишущих на историческую тематику. Писателем, не позволяющим себе больших отступлений от истины, по мере сил соблюдающим историческую достоверность. За роман «Семирамида», к примеру, Морис в 1988 году был выдвинут Казахстанским ПЕН-клубом на Нобелевскую премию.
Наиболее Симашко известен своими романами и повестями на тему среднеазиатской истории (он долгое время жил и работал в Казахстане).
Взглянем поближе на один из них.
Книга до чертиков атмосферная, но не всегда дружелюбная к читателю.
Сперва о приятном. Симашко тщательно и скрупулезно выстраивает перед нами картину жизни Персии 5-го столетия.
Зеркальный серебряный царский дворец в черной оправе площади. Громогласные трубы-карнаи. Живые львы у трона. Царь царей в сиянии фарра (имейте в виду: никаких изъянов, уродств у властителя быть не должно, дабы не окривели мысли его). Особенности приема во дворце. Большой Царский Совет, где представлены все три сословия державы. Отношение к неверным. Базары, переполненные нечистотами, лошадьми и рабами. Персидская кухня. Презрение высших к остальному люду (к ним даже не ревнуют). Конфликты между христианами и иудеями. Несторианские церкви без украшений (ведь в пещерах одержало победу слово божье). Обычаи персов, в частности предложение гостю «необходимой на ночь женщины», после чего тот с хозяевами считаются родственниками.
Семилетний голод. Жирующие богатеи. Трупы бедняков, умерших от голода, нетронутые плоды на деревьях, ухающие с заборов совы (персы не понимают воровства, не едят ночных птиц). Места, куда стаскивают тела — пустыри и Башни Молчания, полные птиц-падальщиков. Река Тигр с мутной нечистой водой. Квартал скорняков, который нельзя проехать, не закрыв нос от вони. Юные цыгане-воришки. Веревки с тремя узлами (Добрая Мысль, Доброе Слово, Доброе Дело) на голом теле правоверных огнепоклонников (эдакий вариант четок).
Возникновение бунта, преображающегося в революцию. Ее развитие и вырождение, обращение в свинью, пожирающую своих детей. Пена, выносящая на поверхность маргинальные элементы, получившие возможность грабить и насиловать. Убийства, преследование мыслящих инако, появление местных чекистов, еще более жестоких, чем у нас. Впрочем, все революции изрядно похожи друг на друга.
Колорит того времени зашкаливает. Кроме вступления от лица византийского сенатора, остальной роман написан с точки зрения обычного чиновника-диперана, причем христианина.
Человека, пишущего историю. Неудивительно, что в современность постоянно вклинивается прошлое. Устами героя автор рассказывает о возникновении Страны арийцев,
ее философии, религии огнепоклонников, сказках, песнях, героях, царях и притчах. Абрам регулярно вспоминает легенды, записывает песни, размышляет о преданиях.
А ведь нас еще ждет путешествие в Туран и Византию.
С материалом и антуражем Морис поработал «на ура».
Из персонажей максимум внимания уделяется основному протагонисту.
Авраам, он же Абрам. Оставшийся сиротой после смерти родителей при погроме. Отлично чувствующий языки, способный понять практически любое наречие после недолгого общения с носителем. Способности почти экстрасенсорные. Получивший место чиновника при дворе царя царей. А вслед за этим и поручение составить историю династии Сасанидов. Авраам классический книжный червь, сроду не отнимавший чужой жизни, долгое время не знавший женщины. Он своеобразный наблюдатель, глазами которого читатель воспринимает мир романа. С ним же связана фактически единственная в романе любовная история (не считая Роушан).
О том, чье имя получил роман, мы узнаем гораздо меньше. Маздак — Источающий свет Мазды. Мобед — жрец огня. Один из первых социалистов в истории. Харизматичный, искренне верящий в свои идеи, слова. Говорящий против жадности и своекорыстия. Убежденный в том, что зло исчезнет, когда на земле все будет распределено поровну. А земля вода и огонь, из которых составлен мир, не принадлежат никому. Способный увлечь за собой тысячи. Попавший под гнет жаждущих крови соратников. Осознавший, что все не так просто, как ему казалось. Поздно.
Также охота отметить авторские размышления о торговле как главном деле в мире, натуральном двигателе истории. Обмене плодами рук человеческих как основе всего, сфере деятельности, отвечающей за войну и мир. Да, эти тезисы автор вкладывает в уста еврея, но так ли уж сильно он неправ?
О первобытной гордыне, мешающей проявлять истинно человеческие качества. Об убийстве, которое никогда не приводило людей к счастью. О том, что правда утверждается не мечом, ее сила в чистоте и не терпит крови. А насилие, притягивающее к себе лживых, никогда не станет выходом.
Сколько уж твердят об это миру, и все не впрок.
С заслуженными комплиментами покончили, теперь, о том, что мешает при чтении.
Масса терминов, имен, названий, должностей того времени непривычных западному уху. Один «эрандиперпат» чего стоит! Автор употребляет их с самого начала в огромных количествах. Такой прием, согласитесь, неизбежен, добавляет антуража, к нему потихоньку привыкаешь.
Хуже другое. Временами ровное доселе изложение становится откровенно рваным. Описание будто обрывается на полуслове, действие перескакивает, а размышления и легенды сложновато отличить от происходящего здесь и сейчас. Такой стиль далеко не всем по нутру. Короткие фразы, порой оборванные главы, будто выхваченные из жизни часы, даже не знаю причислить к достоинствам или недостаткам. Решайте сами.
Под конец пара филологических приколов, из серии: кстати, о возникновении слов.
-Гуркаганы – «волчья кровь» — заключенные за грабеж, убийство, роющие под землей водопровод. Теперь понятно, откуда взялись уркаганы или попросту урки.
-Воины-гурганцы – «волкоголовые», прозванные так за волчьи хвосты на башлыках, известные также как гургасары или просто гусары. «Пей, значит, вино из полных чар».
Эрго. До ежиков антуражное путешествие в 5 век. А вот к авторскому стилю есть вопросы.
облако тэгов
