В этом году в Твери самый страшный праздник будет непривычно долгим и насыщенным... Вот пара мероприятий

30 октября в 19-00 в клубе "БигБен" моя лекция о фильме Д. Карпентера "Хэллоуин". Видеотрансляция должна быть на https://vk.com/dva_helovina_bb

31 октября в 17-30 в книжной лавке "Абракнигабра" очередные Страшные чтения — переводы и оригинальные тексты. Вероятно, аудиоверсия будет доступна здесь https://vk.com/scary_stories_club

А если будете проходить мимо — добро пожаловать! Вход свободный.

Жизнь Артура Мэйчена / Джон Госворт, Артур Мэйчен; Пер. с англ. А. Сорочана и Е. Беренштейна. Пегана: «оПУС М», 2019. — 600 с., илл. (Книга Чудес).

От составителя

Артур Мэйчен прожил трудную жизнь — возможно, она не богата внешними событиями, но насыщена перипетиями сугубо литературными, да и духовную ее напряженность переоценить нельзя. Свою жизнь Мэйчен описал в нескольких книгах — их переводы вошли в предшествующие тома нашего собрания. И жизнь Мэйчена неизменно привлекала других литераторов: и стремление к изящной словесности, и неуемная жажда совершенства, и борьба с трудностями, и торжество справедливости — все есть в этой жизни. Главное — суметь об этом рассказать.

Еще при жизни Мэйчена, помимо нескольких биографических статей, появилась небольшая книжка Винсента Старретта, но она носила скорее рекламный характер; в автобиографии А.Э. Уэйта Мэйчен — один из героев, но, понятное дело, не главный. А вскоре после смерти писателя, в 1949 году, вышла в свет обстоятельная биография У.Ф. Гекла «Артур Мэйчен, творец фантазий», за ней последовали другие содержательные книги — но первая и самая важная хроника жизни писателя оставалась неопубликованной.

Да, это именно книга о самом главном для Мэйчена, о жизни писателя, книга, написанная человеком, прекрасно понимавшим все трудности и восторги этой жизни, не просто другом, но, так сказать, «сочувственником». Книга, которую написал Джон Госворт, пришла к читателям очень поздно. И трагическая судьба автора во многом объясняет перипетии, связанные с книгой, которая даже теперь труднодоступна. Но если переводить на русский биографию Мэйчена — то именно эту. Думаю, вы поймете и оцените труд Джона Госворта (тем более что некоторые его антологии на русском уже изданы, и истинное значение этого литератора становится все яснее). Мы воспроизвели иллюстрации из первого издания книги — невзирая на качество; перед нами скорее документ эпохи, очень важный и для понимания особенностей литературной профессии в Англии, и для истории литературы, и для культурологии. И конечно, для всех любителей просто хорошей литературы книга будет небезынтересна — на ее страницах вы встретитесь с Оскаром Уайльдом и Фрэнком Харрисом, Стивеном Грэмом и Т.Ф. Поуисом, Ричардом Миддлтоном и Эдгаром Джепсоном, Уильямом Джейкобсом и Джеймсом Б. Кэйбеллом, а также со многими другими писателями, актерами, журналистами, сыгравшими огромную роль в культуре странной и причудливой эпохи рубежа XIX-XX веков. И конечно, по страницам этой книги бродит Артур Мэйчен со своим бульдогом, цитируя Диккенса и рассказывая анекдоты, отвлекаясь, чтобы пропустить рюмочку и выкурить трубку в компании друзей. Аура присутствия в этой книге есть, и это искупает все недостатки работы начинающего тогда сочинителя.

И, конечно, следует напомнить, как о своей жизни писал сам Мэйчен. В книгу вошла реконструкция его последней, несуществующей автобиографической книги. Работая над «Поворотами и изгибами Флит-стрит» (об этом альбоме Госворт подробно пишет), Мэйчен со-брал немало текстов, которые не вошли в его автобиографическую трилогию («Далекие годы», «Далекое и близкое», «Лондонское приключение») и явно не вписывались в книгу о Флит-стрит. Некоторые из этих материалов в 1900-1930-х были опубликованы в виде отдельных статей и эссе. Мы собрали данные тексты и попытались представить их в виде цельного повествования, пусть вынужденно фрагментарного. Возможно, Мэйчен написал бы совсем другую книгу — но история литературы не ведает сослагательного наклонения.

И — на прощание — последняя книга, которую составил Мэйчен незадолго до смерти. В сборник «Поводья и шпоры», вышедший в 1951 году, уже после кончины автора, включены в основном эссе 1930–1940-х годов. Мы подготовили полный перевод этой книги (два эссе публиковались ранее), чтобы читатели могли еще раз вернуться ко всем любимым темам Мэйчена: поиски Грааля, чудесные исчезновения, магия Лондона, творчество Шекспира и Диккенса, средневековье и повседневность…

И мы можем еще раз задуматься о превратностях судьбы. Ведь жизнь Артура Мэйчена была полна трагедий и неудач, он знал и нищету, и одиночество, терял друзей и близких, слышал множество упреков в свой адрес. И все же он занимался любимым делом — и говорил то, что хотел говорить. Он жил и умер писателем; и то же можно сказать о его младшем друге Госворте. И теперь их книги перед нами — для чтения и, надеюсь, перечитывания.

Александр Сорочан

СОДЕРЖАНИЕ

И да, это последний том в собрании Мэйчена (один полный комплект у меня остался, если кому надо), но не прощание с его творчеством — работа над томом Ричарда Миддлтона почти завершена; а в книгу вошли тексты, отредактированные Мэйченом, и его предисловие.

Пока я путешествую, вышла книжка:

Уилкинс (Фримен) М.Э. Нефритовый браслет: Рассказы / М.Э. Уилкинс (Фримен); пер. с англ. С. Тимофеева. — оПУС М, 2019. — 324 с., илл. (Странная классика)

Вниманию читателей предлагаются сочинения известной американской писательницы, посвященные ужасному и сверхъестественному. М.Э. Уилкинс известна реалистическими романами и повестями, но ее страшные истории отличаются редкостной убедительностью; сборник «Ветер в розовом кусте» недаром привлек внимание Лавкрафта. Ужасы Новой Англии откроются отважным читателям этой книги.

Иллюстрации Питера Ньюэлла.

И пара цитат:

Немало воплощений самого настоящего сверхъестественного ужаса можно встретить и в книгах Мэри Э. Уил-кинс, писательницы реалистического направления из Новой Англии, чей сборник новелл «Ветер в розовом кусте» содержит несколько достойных упоминания вещей. Например, в «Тенях на стене» нам предлагается изысканное описание ужасной трагедии, происшедшей в степенном новоанглийском семействе. Вся вещь построена настолько правильно, что мы нисколько не удивляемся, когда в конце концов рядом с появляющейся на стене тенью отравленного брата главной героини отпечатывается и тень его убийцы, покончившего с собой в соседнем городе.

— Г.Ф. Лавкрафт

...Артур Мэйчен успешно пытается оправдать свою собственную формулу экстаза, основываясь на сочинениях мисс Уилкинс. Сначала он определяет меру экстаза – “восторг, красота, обожание, удивление, благоговение, тайна, чувство неведомого, желание неведомого”; “если экстаз присутствует, то я утверждаю, что перед нами превосходная литература”; и, отвергнув в ходе этого испытания Теккерея, Джейн Остин и Стивенсона и поставив на вершину “Пиквика”, “Дон Кихота” и “Пантагрюэля”, он считает мисс Уилкинс почти уникальной среди авторов-современников. Ее истории не просто “восхитительны”… нет никакой несообразности в том, что “экстаз” обнаруживается в этих эпизодах из жизни довольно сдержанных людей, поскольку “страсть действительно прорывается из глубин, и иногда самым вулканическим образом”. Мэйчен также различает отдаленность и изолированность души, ибо каждый человек живет собственной жизнью – полнокровной, напряженной, чувственной, хотя все это проявляется весьма сдержанно; и “литература исходит” из этой одинокой задумчивости и экстаза.

— Г. У. Ланье

СОДЕРЖАНИЕ

С этой радостной новостью опять отбываю до конца августа.

Последнее стихотворение Мэйчена было написано на почтовой открытке — в таверне "Знак Воина".

*

Ветки украшали залу – падуб, лавр и остролист;

Полыхал огонь в камине, был помост до блеска чист.

Тут и грянул гимн весёлый в этих каменных стенах.

Нипочём метель, если льётся эль, – это Воин подал свой Знак.

*

Говорил один: «Зимою вот что было раз со мной.

Заблудился я в сугробах среди пустоши ночной.

Вдруг – окно передо мною, вспыхнул свет незнамо как.

Там был старый эль, там тепло и постель, – это Воин подал свой Знак».

*

«В Аквитании, – заметил тут другой, – я воевал.

Горьким было поле брани, стрелы били наповал.

Смело бился я за лорда – грудь была защищена:

Жестянку я спёр, хоть не крал до тех пор, – это Воин подал свой Знак».

*

«Я скажу про милосердье, – молвил тот, кто всех собрал. –

Как-то раз октябрьской ночью я в дремучий лес попал.

На меня напала банда беспощадная бродяг,

Но мой воинский пыл в бегство их обратил – это Воин подал свой Знак».

*

«Вышло так, – моряк продолжил, – был корабль разбит, а я

Выброшен на голый берег, от несчастья вопия.

Но набрёл на виноградник – так бывает только в снах! –

Раз туда я попал, значит впрямь не пропал, – это Воин подал свой Знак».

*

«Десять лет искал ответ я, – заявил учёный муж, –

Вертится Земля иль нет и круглая ль она, к тому ж.

Книги – чушь, весь труд – впустую, но я не попал впросак.

Вот вам добрая весть: мир вращается весь, – это Воин подал свой Знак».

*

Конечно, стихотворение на случай — и не самое удачное.

Но больше Мэйчен стихов не писал.

А мы с Е.П. Беренштейном закончили перевод 5-го, заключительного тома собрания сочинений замечательного писателя

Теперь сажусь за примечания... Надеюсь, за лето доделаю

Лонг Ф.Б.

Ведьмин огонь: Роман, рассказы, стихотворения / Пер. с англ. Литера-Т, 2016. — 340 с., илл. (Литера-Т. Коллекция).

В очередной том собрания сочинений классика weird fiction включены: готический роман «Ведьмин огонь», книга стихов «В блеске майя» (с иллюстрациями С. Фабиана), а также рассказы о парадоксах теории относительности.

Переводы Е. Абросимовой, Е. Беренштейна, А. Сорочана

Г. Ф. ЛАВКРАФТ

В тебе увидев зеркало, все те

Не устрашатся мрачных наваждений.

Здесь оживают мемфисские тени,

И шествует величье в красоте.

*

В твоих твореньях отблеск дивной искры

На грубые земные берега.

И поступь Духа Светлого легка,

В сиянье этом алчность гибнет быстро.

*

Парят твои бессмертные мечтанья

Превыше горных пиков, ледников;

Ночь расцветает россыпью цветков.

*

Крылаты эти вечные созданья.

У По не столь прекрасно неземное;

У Шелли — только чад в полдневном зное…

*

По всем вопросам можно обращаться к пользователю Космос