Данная рубрика представляет собой «уголок страшного» на сайте FantLab. В первую очередь рубрика ориентируется на соответствующие книги и фильмы, но в поле ее зрения будет попадать все мрачное искусство: живопись, комиксы, игры, музыка и т.д.
Здесь планируются анонсы жанровых новинок, рецензии на мировые бестселлеры и произведения, которые известны лишь в узких кругах любителей ужасов. Вы сможете найти информацию об интересных проектах, конкурсах, новых именах и незаслуженно забытых авторах.
Приглашаем к сотрудничеству:
— писателей, работающих в данных направлениях;
— издательства, выпускающие соответствующие книги и журналы;
— рецензентов и авторов статей и материалов для нашей рубрики.
Обратите внимание на облако тегов: используйте выборку по соответствующему тегу.
Калифорния тот еще ад. И дело тут не только в испепеляющей жаре и иссушающем ветре из Мексики. Это полбеды. Гораздо хуже, что благодатная The Land of Fruits and Nuts, как ее называли на сленге, со времен хипповского бума магнитом притягивала безумцев и сомнительных бунтарей всех мастей. Таков уж был ее неофициальный контркультурный статус в Америке 70-х, 80-х и 90-х. Обманчиво благоприятный климат, очень либеральные (даже по американским меркам) нравы и доступность наркотиков (рядом Мексика) делали штат настоящей Землей Обетованной для психов.
Чего в этом образе страны чокнутых больше – вымысла или реальности — сказать трудно. Первое часто подменяет второе, а второе бездумно копирует первое. Однако, так или иначе, но стереотип сложился и дал Америке один из ее стойких мифов. Калифорния — место опасное и сумасшедших там хоть отбавляй.
Впрочем, нормальных людей всегда и везде больше, даже в Калифорнии. Семья Маркхэмов как раз их числа. Дэн держит книжный магазинчик, его жена Ева — домохозяйка, их сын Эдди увлекается фильмами ужасов. Жизнь Маркхэмов далека от идиллии. Магазин приносит мало денег, а отношения Дэна и Евы переживают не лучшие времена. Добавляет проблем и Эдди с его переходным возрастом. В общем — обычная жизнь обычных людей.
Трудностей хватает, но у кого их нет? Если немного постараться, все можно исправить. Так рассуждает Дэн, когда в один прекрасный жаркий день работает у себя во дворе. И вот тут-то настоящие трудности и начинаются. Ему приходит письмо от девушки по имени Джуд, с которой Дэн расстался много лет назад. Письмо очень его пугает, потому что Джуд вскоре покончила с собой и написать могла разве что с того света. Незадолго до разрыва с Дэном она ушла в сатанистскую секту и пыталась втянуть туда и его. Дэн отказался, и это стало концом их отношений и началом ее безумия. Секта, куда она вступила, планировала серию терактов и об этом узнала полиция. Последовала облава, но Джуд не стала сдаваться, и, облившись бензином, сожгла себя. Да уж, Калифорния — она такая. Магнит для психов. Дэн утирает ледяной пот со лба и решает что это, возможно, сон.
Но сон оказывается явью. Когда Дэн по делам уезжает в магазин, Джуд является к Мархэмам домой и объясняет потрясенной Еве, что хочет его вернуть. А затем ненадолго уходит, чтоб через некоторое время вернуться. А пока, коротая досуг, она заигрывает с сыном Дэна и убивает попадающихся на пути случайных людей.
«Калифорнийская готика» это роман одного дня. Как по продолжительности действия, так и по времени, требующемся на его прочтение. За это краткое время на глазах у потрясенного Дэна оживает то, что он давно похоронил. Оживает буквально, физически. Из звуков улицы, порывов ветра, скрипа догнивающих на автомобильной свалке колымаг рождается неумолимый, лишенный души ревенант. Призрак из плоти и крови, идущий забрать то, что считает своим. Дэн пытается понять, что она такое, однако вместо ответов получает новые вопросы. Так продолжается, пока фантомы из воспоминаний Дэна не обретают телесность в один ошеломительно страшный миг, чтобы в кошмарный, на грани психоделики, момент катарсиса открыть главному герою тайну возвращения Джуд из небытия.
Нарратив романа выполнен в постмодернистской повествовательной технике с подобием сценарных врезок из гипотетических фильмов ужасов, которые могли быть сняты параллельно ему и отчасти на его основе. Будучи не только писателем, но и профессиональным сценаристом, Деннис Этчисон использовал необычные для стандартного литературного текста сценарные и сценографические приемы раскрытия сюжета и характеров персонажей, прививая элементы экспериментального нарратива в тело традиционного романа. Так, многие важные события и сцены читатель видит сквозь объектив любительской кинокамеры, с которой забавляется сын Дэна, пытающийся снимать кино. В мысли и диалоги персонажей неожиданно и метко вплетаются реплики из работающего на фоне телевизора, искажающие смысл слов и придающие происходящему странную и пугающую двусмысленность телеспектакля. До разрушения четвертой стены дело не дошло, но с деконструкцией сюжета автор поигрался вволю.
Отдельного упоминания стоят скриммеры. В том, как они используются в книге, чувствуется рука профессионала. Будьте готовы подскочить от неожиданности не раз и не два. Каждый стук и шорох ветра, каждый скрип сухого дерева раздастся в нужный, идеально подобранный момент.
Результатом стал специфический текст, который читатель воспринимает, а точнее смотрит как кино, потому что это оно, в сущности, и есть. Снятое (на самом деле, конечно, написанное) с использованием отлично знакомых любому заядлому зрителю фильмов ужасов режиссерских и операторских приемов оживления и нагнетания страха. Матерого любителя хоррора не удивишь даже самыми дикими выдумками и сюжетными коллизиями, но фильм ужасов, замаскированный под книгу, это действительно нечто. Пусть и не мифический единорог, но все же, весьма необычный зверь, удача повстречать которого выпадает читателю нечасто.
Вышла из тьмы новая хоррор антология с необычным сюжетным наполнением.
Жуткие монстры? Да! Большие? Да!
Ещё больше! Больше огромных монстров!
Как всегда внутри вас ждёт качественное наполнение. Почитатели жанра будут приятно удивлены. Впрочем, инди-издательство «Хорроскоп» давно зарекомендовало себя, как квалитативное.
Во всём мире жанр «кайдзю» с каждым годом завоёвывает новые просторы на большом экране и на страницах книг. Истории про огромных монстров, терроризирующих мегаполисы и оставляющих за собой пепелище, будят фантазию не только голливудских сценаристов, но и андеграундных писателей вроде Карлтона Меллика III.
Перед вами первая в России антология кайдзю-хоррора. В российской литературе ужасов уже были большие чудовища, но настолько исполинские пробудились ото сна только сейчас!
Эти рассказы от 12 русскоязычных писателей заставят вас поверить, что человек — отнюдь не последнее звено в пищевой цепи.
Сборник посвященный Эдгару Аллану По, появиться на выставке Non-fiction в этом году.
/выставка пройдёт в Москве, комплекс «Гостиный двор», 24 — 28 марта 2021 года/
Большое событие для любого издания, и тем более приятно видеть на самой престижной и грандиозной выставке-ярмарке России сборник, к которому я приложила свою маленькую лапку.
/огромная благодарность Артур Коури за такую возможность/
Сборник «Плоды осени» это в первую очередь качественный хоррор. Его интересно читать, приятно держать в руках, и любопытно рассматривать, внутри хорошие иллюстрации.
/не забудьте заглянуть на стенд Ridero!/
Слова редактора о предстоящем событии:
«Самая престижная и грандиозная международная книжная выставка России — ярмарка интеллектуальной литературы Non-fiction возвращается. Ведущие издательства (лит. агенты, редакторы, поэты, писатели) с более чем двадцати стран всего мира представят лучшие современные издания для тысяч читателей. Среди них, на стенде Ridero появится наш сборник — №8, «Плоды осени», тот, что складывали ещё в октябре. Содержание его частично обновилось, но основой по-прежнему остаются лучшие произведения про Хэллоуин и в духе Эдгара А. По, со всех выпусков серии (кроме "Лепреконов"), а именно 28 рассказов и 12 стихотворений/поэм украшенных 17 иллюстрациями. Кто желает стать участником ярмарки в качестве посетителя — информация о приобретении билетов здесь»
/приходите посмотреть и потрогать, выставка — масштабное событие для любого книголюба, обязательно сходите/
Соблюдая все меры предосторожности.
скрытый текст (кликните по нему, чтобы увидеть)
Продажа билетов на ярмарку non/fictio№22 приостанавливается с 16:00 вторника, 16.03.2021, и возобновится в 16:00 четверга, 18.03.2021 (указано московское время).
В связи с рекомендациями Роспотребнадзора после возобновления продаж билеты будут продаваться по временным слотам продолжительностью 1 час (Вы должны будете войти на ярмарку в течение указанного в билете часа).
В разделе «Программа» Вы сможете ознакомиться с графиком проведения мероприятий на ярмарке non/fictio№22 и спланировать в соответствии с ним Ваше время присутствия на ярмарке.
Продажа билетов по специальным ценам будет продлена до 23.03.2021 включительно. Очень рекомендуем приобрести билеты до начала ярмарки!
Цены на билеты установлены следующие (первая цифра — до 23 марта включительно, вторая — с 24 марта):
обычный билет: 250 / 400 руб.
льготный билет: 150 / 250 руб.
билет х5: 850 / 850 руб.
Билеты, приобретенные до 16.03.2021, действительны!
Огромная просьба: поскольку это моя первая (и надеюсь, не последняя) статья в авторской колонке ФЛ, прошу не судить слишком строго за возможные огрехи, кои всегда неизбежны для дебютанта. Будьте снисходительны. Если что-то не так с оформлением, тэгами или чем-то еще — не бейте. Лучше дайте советов мудрых, как сделать правильно
Собственной персоной
Кто такой Томас Лиготти? Чаще всего его сравнивают с Эдгаром По и Лавкрафтом. Кто такие в таком случае Эдгар По и Лавкрафт? Штука в том, что четкого ответа на этот вопрос никто не даст. Вроде бы, это два таких писателя, чья страшная проза не укладывается в рамки обычного страшного. Однако, оставаясь при этом эталоном ужаса, намного превосходит представление о нем, преподнося страх как феномен и основу человеческого существования. Страх этих авторов есть нечто, что само по себе трудно и крайне приблизительно описуемо словами. Вспомните, как заламывает руки очередной персонаж Лакврафта в ТЩЕТНОЙ попытке передать тот БОГОМЕРЗКИЙ ужас, что захватывает и парализует человеческий разум, не оставляя места надежде. Ужас странной темной прозы это феномен, слабо поддающийся объяснениям, поскольку не нуждается в таковых. Если вам нужны объяснения — вам в другую дверь. Некоторые вещи существуют сами по себе, без причины. Например, странные шорохи под крышей поздно ночью. Или под половицами. Или еще что похуже.
Однако, кто же все-таки такой Томас Лиготти? Сам себя он однажды назвал Grimscribe, что приблизительно переводится на русский как «Мрачнописец». Весьма красноречивая оценка собственного творчества. При всем изобилии авторов ужасов самого разного пошиба от откровенной бульварщины и желтизны до интеллектуалов, либо на таковое звание претендующих, мало кого в этом жанре можно наверно назвать таким же мрачным и мизантропичным, как Томас Лиготти. Писателей со столь же уникальным видением мира и способностью сообщать это видение читателю можно без преувеличения пересчитать по пальцам одной руки.
Первое, что бросается в глаза человеку, берущемуся за Лиготти это нестандартность его прозы, сухая документальная манера которой сразу отсекает множество плохо подготовленных читателей экзистенциальным шоком, неизбежным при знакомстве со столь радикально отличающимся от мейнстримовых клише автором. И это, в общем, закономерно. Осознание уродства и бессмысленности мира процесс крайне болезненный. Он не проходит даром и заставляет серьезно пересмотреть собственные взгляды на жизнь и многое из того, в чем человек доселе был непоколебимо уверен. И, как часто оказывается, напрасно. Рушится мировоззрение, привычное обретает совсем иные, неожиданно странные очертания. Вернее даже будет сказать, что открывается изнанка обыденности, за которой может скрываться нечто крайне зловещее и труднопредставимое. Знание изнанки бытия смертельный враг целостного обывательского мирка, куда не вмещается ничего кроме обычной рутины и редких радостей жизни. Обыватель не хочет рушить знакомую идиллическую картину мира. Обыватель не привык к неприятной правде, она ему не только не нужна, но и вредна, потому что противоречит тому, что принято называть «здравым смыслом».
В этой связи уместно будет вспомнить Лавкрафта. Говард Филлипс в отличие от Лиготти, цеплялся за здравый смысл всю жизнь. Потому как «здравый смысл» был единственной вещью, помогавшей ему мириться с вечным хаосом изменчивой Вселенной. Украдкой, как перепуганный мальчишка в замочную скважину, наблюдал он за беспредельным ужасом, который открывался ему. И столь же боязливо описывал увиденное. В этом отношении рационализм пришелся ему как нельзя кстати. Доводы «науки и разума» не спасали его героя (то есть его самого) от кощунственной реальности, но всякий раз обеспечивали безопасное укрытие после неизбежного поражения в столкновении с ней. Наивное, чопорное дитя выдуманного викторианского века. Однако, не будем слишком к нему строги. В конце концов, за это мы его и любим. Недостатки Лавкрафта и есть его главные достоинства. Не будь их, не было и самого ГФЛ как великого писателя. И то, что он все-таки был, очень хорошо.
Наследует ли Лиготти литературной традиции Лавкрафта? Отчасти это так, и все уподобления Говарду Филлипсу на обложках его книг содержат некоторую долю правды. Однако, родство это не прямое, а скорее по боковой линии, или говоря по-русски двоюродное. Этакий внучатый племянник, если хотите. От дедушки унаследовал нелюдимый чудаковатый нрав и способность заглядывать за тонкую завесу реальности. Правда, пошел в этой фамильной способности гораздо дальше. Ибо мучительный страх дальнего пращура ему совсем не ведом. И свои миры он наблюдает и фиксирует без всякого страха и судорожной рефлексии. Метод передачи ужаса в прозе Лиготти это констатация его, как незыблемого экзистенциального факта. Единственно существующего и наличного, куда его обезличенные герои проваливаются вновь и вновь, и падению этому нет конца. Мертвые гипсовые слепки лиц, личин и масок чередуются с безликими манекенами и насмешливыми марионетками, свисающими на тонких лесках из ниоткуда. Конечности кукол ходульно двигаются, жесты подчеркнуто театральны и гротескны. Лица оторваны от силуэтов, силуэты не отбрасывают теней, а тени меняют очертания, повинуясь сиюсекундным причудам хаоса, беснующегося и ревущего под тонкой поверхностью карнавальных масок. Материалистический ядерный хаос – ну как тут не вспомнить Азатота? – единственное подлинное божество Лиготти и есть его главный оммаж великому Провиденциалисту из Провиденса. Неименуемое с тысячью имен, Безликое с тысячью лиц. Не хотите ли поклониться Азатоту а потом исчезнуть в лунном свете? Нечто странное промелькнуло в окне заброшенной лечебницы, а потом оно превратило в сумасшедшего меня. А может, это и был я, там, в окне? Но кто же тогда меня увидел?
Персонаж Лиготти это человек без свойств. Порой с подчеркнуто казенным, неправдоподобным именем. Иногда комичным, на манер Акакия Акакиевича. Но чаще сухим и беззвучным, как шелест старой газетной бумаги. С фальшивыми эмоциями и воспоминаниями. Которые потом, скорее всего, окажутся чужими или вовсе наведенными. Черты внешности у него отсутствуют. Никакого намека на облик, персонажам Лиготти в этом категорически отказано. Разве у манекена может быть облик? Из скудного бэкграунда, который дается самим писателем, мы лишь понимаем, что перед нами личность крайне усталая и изможденная. И ничего удивительного в этом нет. Побудьте целую вечность манекеном, вам тоже надоест.
Впрочем, своим манекенам Лиготти скучать не дает. Они беспрестанно разыгрывают диковинные представления. Повинуясь абсолютной непостижимой воле, оживляющей их целлулоидные тела, манекены кривляются, шутовски скачут, выплясывают замысловатые коленца, достойные самых гротескных представлений дель арте. Юмор и гротеск неотъемлемая часть фарсов, разыгрываемых Томасом Лиготти, на страницах своих произведений. Этот, на первый взгляд, мрачнейший фаталист при более внимательном рассмотрении предстает настоящим мастером разящей, искрометной сатиры и иронии. Обращена она против жалких людей-манекенов, чьи безрезультатные потуги существовать Лиготти безжалостно высмеивает. Фокус его насмешки само бытие человека, а вернее убежденность человека в своем бытии, которого на самом деле нет, потому что оно невозможно. Нет никаких людей – только манекены. И вот это самое осознание потрясает читателя Лиготти сильнее всего, до самых основ «Я». Но как же так, ведь Я есть? Как выясняется, нет. Нелегко смириться с собственным несуществованием, это мучительно. Тем не менее, поневоле приходится, ибо доказательства убийственно неопровержимы.
Однако, оставим метафизику. Не Хаосом единым жив читатель Лиготти. В его рассказах есть место не только запредельному кошмару, но и интригующему оригинальному сюжету. По этой части он выдающийся мастер. Умение создавать необычные сюжеты, пожалуй, визитная карточка этого писателя, который очень изобретателен и самую простую, типовую фабулу рассказа умеет подать в невероятно ярких и напряженных тонах. При этом не важно, кто или что олицетворяет то самое зло, что совершается само собою – люди или демоны – у Лиготти в избытке представлены и те и другие. Важно мрачное торжественное упоение потусторонним ужасом и страшной подноготной мира, которая оказывается его подлинным лицом, сокрытым до времени в тени.
«Проказник» — традиционная история про маньяка, «Les Fleurs» — о декадентском поклонении цветам, «Последнее приключение Алисы» — о детской писательнице, с которой стали твориться странности. Любителям сновидческих кошмаров придется по душе «Ангел миссис Ринальди», где мир снов соприкасается с реальностью почти как у Лавкрафта, только лучше. Поклонники вампирской тематики оценят по достоинству «Утерянное искусство сумерек». Любителям философии понравится «Чистота». Для Лиготти нет неудобных или трудных сюжетов. Его писательский талант очень разносторонен и нет такой темы, которую он не смог бы раскрыть. При этом ловко уходя от жанровых клише и придавая новизну старым, давно отжившим свое сюжетным приемам и ходам. Его странная насыщенная абсурдом и иррациональным страхом проза настоящий пир для искушенного хоррормана. Здесь вы найдете зло всех форм и обликов, на любой вкус. И никаких вульгарных страшилок, где каждый абзац, да что там абзац – каждая буква до боли предсказуема, у Лиготти такого не встретишь. Он исследователь ночных кошмаров. А они редко бывают предсказуемыми.
Впервые статья была опубликована в онлайн-журнале DARKER 20 ноября 2020 года.
Сегодня на английском языке выходит дебютный роман геймдизайнера и подкастера Джонатана Симса, написанный в жанре хоррора. Мы рады объявить, что приобрели права на издание романа и планируем выпустить его в 2021 году.
Роман состоит из тринадцати историй, которые отличаются по тону и темам, но постепенно складываются в единое мозаичное полотно. Я пока успел прочитать только пару из них, но они произвели очень сильное впечатление — давно я так не зачитывался хорром, кажется с тех пор как читал "Последние дни Джека Спаркса".
О романе:
В шикарном пентхаузе проходит праздничный обед. Никто из гостей не знаком друг с другом, и даже с организатором торжества — миллиардером и владельцем здания. Никто из них не знает, почему именно они получили приглашение. Среди них есть и богатые, и бедные, а единственное, что их объединяет — некогда они все пережили потрясения в стенах этого дома. К концу обеда организатор вечеринки умер, а никто из гостей так и не поведал, что же произошло. Это оставалось тайной. До сих пор...
облако тэгов
