Михаил Савеличев. Проба на излом. – М.: Снежный Ком М, 2021.

Повесть Михаила Савеличева «Проба на излом» можно рассматривать и как приквел к его роману «Крик родившихся завтра», и как самостоятельное произведение, представляющее собой начало истории одного из персонажей романа – Иванны. Атмосфера путаной сюрреалистичности, нагнетаемая автором в первых четырёх частях повести не позволяет мне чётко изложить фабулу этой достаточно бессюжетной вещи. Бывают рассказчики ненадёжные, сообщающие недостоверную информацию, а в данном случае перед нами рассказчик недоговаривающий, морочащий, темнящий. По всему видно, что в голове у Савеличева имеется полная и подробная картина созданного им тревожного мира, но читателю выдаются отдельные, выхваченные из ленты событий фрагменты, на первый взгляд не всегда связанные друг с другом. Выдаются скупо, без разжёвывания и лишних объяснений. Подобную манеру изложения, с постоянными лакунами и недоговорённостями, положительно оцененную далеко не всеми, Савеличев использовал и в романе «Крик родившихся завтра». Кстати, я в своё время этот роман оценил высоко и номинировал его на «Новые горизонты»... Что же касается «Пробы на излом», то ближе к финалу писатель всё-таки частично объяснит «кто на ком стоял» в самых неясных местах повести.

Действие упомянутых выше произведений Савеличева происходит в шестидесятые годы прошлого века в альтернативном Советском Союзе. В кратком предисловии к сборнику «Проба на излом» автор сообщает: «Главное отличие этого мира от нашей реальности в том, что Вторая мировая война в нем продлилась гораздо дольше (до конца 40-х), а изобретение и применение оружия массового поражения (ядерного, биологического и химического) стоило человечеству миллиарда жизней. Сюжет романа «Крик родившихся завтра» строится вокруг появления после войны детей со сверхспособностями, называемых «детьми патронажа», на которых природа «обкатывает» новые формы разумных существ, которые могли бы сменить человечество и совершить очередной эволюционный скачок». Что делать с этой напастью в СССР, пытается решить созданная государством секретная структура – Спецкомитет.

Главные герои повести «Проба на излом» – дитя патронажа, существо «квантового полового состояния» Иванна Сирота, обладающая способностью меняться телами с другими людьми и сотрудник Спецкомитета майор Владимир Семёнович Дятлов. Создавая образ Дятлова, автор беззастенчиво использует факты биографии подлинных личностей – Игоря Дятлова и Владимира Высоцкого, попутно приводя в тексте оригинальное объяснение тайны гибели группы Дятлова в окрестностях горы Холатчахль на севере Свердловской области в феврале 1959 года. Но это лишь микроскопически малая деталь повести в ряду множества других неожиданных и обескураживающих её составляющих. Автор смело берёт факты, цитаты, события и фамилии, известные нам по истории реального СССР, а заодно – сюжеты Шекспира, Стругацких, Евгения Шварца и, трансформируя всё это в традициях махрового постмодернизма, вплетает в свою выдуманную вселенную. Иногда удачно, иногда – не очень.

Кстати, условный «Братский цикл» включает ещё два произведения «Сельгонский континуум» и «Я, Братская ГЭС», они тоже вошли в это издание.

Повесть «Республика Земшара» Михаила Савеличева, опубликованная в 12-м номере журнала "Нева" за 2017 год – ещё один вариант альтернативного развития нашего государства. Пролетарская революция по заветам Маркса в этом произведении случилась не в России, а в Европе. Именно за кордоном образовался Европейский Союз Советских Республик (ЕССР), а у нас после Славной Октябрьской революции сохранилась монархия с Алексеем Николаевичем на троне. Читая самые первые абзацы «Республики Земшара» я немедленно вспомнил великолепную раннюю повесть Василия Щепетнёва «Седьмая часть тьмы» (1998), в которой Россия тоже не стала большевистской, в которой тоже правил император Алексей. Правда, у Щепетнёва муж Надежды Константиновны всего лишь прозябал под началом Льва Троцкого на коминтерновском радио «Свобода» в Берлине, а в повести Савеличева – он скоро станет премьер-министром страны. Если мне не изменяет память, товарища Ленина уже назначал главой российского правительства царь Николай Второй в романе Юрия Арабова «Столкновение с бабочкой» (2014). Ну и правильно, надо же как-то использовать потенциал Ильича, который всегда был мастером неожиданных решений в неожиданных обстоятельствах. К тому же, по расчётам Савеличева и государя Алексея Николаевича только большевики знают, как справиться в тревожном 1929 году с ядерным волдырём всемирной бойни, стремительно набухающим в ЕССР.

Практически каждое предложение в повести блестяще эрудированного Савеличева – это отсылка к конкретному историческому лицу или событию, фантастическому произведению или литературному герою. В глазах рябит… Великая княжна Ольга Николаевна и генштабист Тухачевский, вертолётчик Сикорский и лётчик Чкалов, «Инженер Мэнни» и «Гиперболоид инженера Гарина», трансфузия и тектотон, хронос и кайрос. Сталин, Бухарин, Каменев, Зиновьев, выживший из ума кайзер Тилли-Вилли. Революционер, врач, экономист, философ, талантливый во всём Богданов-Малиновский с кровью, обогащённой живительной субстанцией, полученной от пришельцев. А ещё его сын… Нет, всех персонажей не перечислить… Кстати, Троцкий-то где? :)

Далее читаем на сайте премии "Новые горизонты":
http://newhorizonsf.ru/y2017/tomorrowland/

Погибли не десятки миллионов людей, а миллиарды. И, хотя по итогам войны территория СССР приросла Европой и половиной Японии, ущерб, причинённый мировой бойней не удалось полностью ликвидировать даже к середине шестидесятых. Тем не менее, на развитие науки и техники в Советском Союзе денег не жалеют: снаряжается пилотируемая экспедиция на Марс, развивается общегосударственная компьютерная сеть.

Чудовищные потери в войне изменили не только историю, изменился сам ход эволюции хомо сапиенс. Цивилизация подошла к точке бифуркации, к некоему порогу, на котором самое ничтожное воздействие может направить развитие человечества по новой траектории. Во всем мире начинают рождаться дети с необычайными способностями – «дети патронажа». Они-то и способны осуществить такое воздействие, запустив эволюционный скачок. «Дети патронажа» немедленно становятся объектами исследований и экспериментов, в СССР ими достаточно жёстко занимается Спецкомитет. В романе нет места пресловутой «слезинке ребенка»: и странные дети, и специалисты, их изучающие, беспощадны друг к другу, как могут быть беспощадны в борьбе за выживание два разных биологических вида. Может ли «спусковой крючок эволюции» быть милосердным, умеет ли он любить? Ведь его имя – Надежда и она – «дитя патронажа», которому предстоит сделать выбор: толкнуть человечество на новый виток эволюционной спирали или уничтожить его, как досадную помеху…

Роман «Крик родившихся завтра» довольно сложен для восприятия из-за манеры автора оставлять сюжетные лакуны. Некоторые сцены в книге могут показаться чересчур жестокими или слишком откровенными. Практически на каждой странице Савеличев подкидывает нам загадки, заставляющие додумывать, сопоставлять, ужасаться и, обдирая мозг, протискиваться сквозь нарочитую невнятицу, просчитанную путаницу и эпатажную недосказанность. Пробираться к истине, которая не всегда истинна. Для автора нет табу. Он бесстрашно и бесстыдно балансирует на каких-то жутких лезвиях и гранях. По всем признакам – перед нами произведение, представляющее направление, именуемое издателями «неформатом». Но настоящая фантастика и должна быть такой: неожиданной и неформатной.

http://ic.pics.livejournal.com/lartis/126..." target="_blank">http://ic.pics.livejournal.com/lartis/126..." title="" />

http://ic.pics.livejournal.com/lartis/126..." target="_blank">http://ic.pics.livejournal.com/lartis/126..." title="" /> http://ic.pics.livejournal.com/lartis/126..." title="" />

Для автора нет табу. Ни научных, ни этических, ни сексуальных. Он бесстрашно и бесстыдно балансирует на каких-то жутких лезвиях и гранях. Порой теряет равновесие. Ведь такое провокационное изложение требует филигранного владения словом. Иногда не всё получается…
Да, сумасшедшее воображение.
Да, завидная эрудиция.
Да, литературный дар.
И о девчоночьих трусах писать не стесняется.