1988 год. Офицер полиции Филадельфии Томи Локхард, заступая на ночное дежурство, не знал, что эта ночь станет знаковой в его жизни.
И дело даже не в рождении дочери, а в трех убийствах, в которых обвинили загадочную темнокожую женщину, не без участия Тома в ту же ночь отправившуюся на небеса. Незнакомую офицеру женщину, слишком много знающую о Томе.
Проходит девять лет. В Филадельфии происходит убийство, совершенное тем же способом, что и в прошлом. А камера запечатлевает женщину, как две капли воды похожую на таинственную незнакомку из 1988-го.
Фильмов и книг, посвященных забавам с Хроносом, существует не один (и не два) десяток. От классики Брэдбери до спорного «Патруля времени», или той же мощной «Тьмы».
In The Shadow Of The Moon оказалась вторичной, не до конца продуманной, тем не менее способной подарить зрителю пару любопытных моментов.
Самый приятный из них связан с личностью главного героя. Фильм покажет его нам в четырех временных промежутках (разделенных девятью годами каждый), и наблюдать за трансформацией Томи Локхарда достаточно интересно.
Бойд Холбрук создал наполненный и сложный образ.
-Молодой офицер полиции, жаждущий стать детективом. Бойкий, умный, наблюдательный. Души не чающий в своей беременной жене. Столкнувшийся со странным преступлением. Оставшийся в изрядном недоумении после «завершения» дела.
-Опытный детектив, перенесший жуткую утрату, растящий девочку и вновь окунувшийся в события девятилетней давности. Объект нападок борцов за права чернокожих, девять лет не успокаивающихся по поводу таинственной негритянки, и напрочь забывающих о ее жертвах. Ведомый полицейским инстинктом, пытающийся разобраться в воскресшем из забытья деле. Нащупавший закономерность, вцепившийся в расследование всеми конечностями.
-Одержимый мужчина, вылетевший со службы, практически потерявший дочь, все свое время тратящий на поиски информации об убийствах, совершенных в 1988. Цепляющийся за ниточку, оказавшуюся толстым канатом, ведущим прямиком в кроличью нору.
-Уставший, опустившийся человек, вся жизнь которого сконцентрировалась в ожидании одного единственного дня. И встречи с той, кто перевернул его жизнь.
Недурное развитие образа. Причем лишь линия 1997-го смотрится несколько натянуто – у Тома не было особых причин столь резво бросаться в бой (кроме разве что неугомонных активистов). Остальные действия Локхарда более менее обоснованы – после событий на аэродроме у него родилась классическая мания, сконцентрированная на женщине в синей толстовке.
Ну и за Майкл С. Холла отдельное спасибо. Всегда приятно увидеть экс-Декстера, даже если роль у него тут не особо обширная.
К сожалению, сама картина откровенно уступает своему главному герою.
Все это мы уже видели. В разных вариациях, созданное с разными степенями таланта и разной долей успешности. И «В тени луны» не покажет нам ничего такого, ради чего стоило тратить без малого два часа своей драгоценной жизни.
Можно прикинуть, с какой целью постановщики вновь впряглись в эту рассохшуюся телегу. Тема гражданской войны в Цитадели демократии в последнее время перемещается из раздела ненаучной фантастики в область теоретически допустимого. Конфликты между неграми и белыми, которых, не прекращая ни на минуту, заставляют каяться в грехах своей расы. «Терки» между городом и деревней, когда провинциалы терпеть не могут жителей крупных городов, а те, в свою очередь, считают их тупым быдлом. Политические разборки и ссоры по поводу дальнейшего пути страны. В общем, понятно из-за чего переживали Джим Микл со товарищи. Вот только донести свои переживания до зрителя в полной мере у них не получилось.
Не в последнюю очередь потому, что они завершили ленту в духе «подросткового оптимизма». Причем кровавого: мол стоит вывести за скобки некоторое количество человеческого фактора, и наступит всеобщее благоденствие (пускай ничего плохого этот самый фактор пока не совершил, привет от «Особого мнения»). Да, без самопожертвования одного человека дело не обошлось. Но что такое одна жизнь по сравнению с миллионами? И здесь мы наблюдаем финальный этап эволюции Томи, точнее одной из его версий – ведь именно ему предстояло решить: кому жить, а кому умирать.
Возможно фильм провисает из-за некоторого количества дыр и недоговоренностей в сюжете. И я даже не о способе/агрегате, избранном для своих деяний нашей таинственной дамой. Этот как раз объяснимо. Ведь только такой способ мог породить цепочку событий, которая привлечет и удержит внимание молодого Тома. И сказав, что «она такого не планировала» во время сцены на аэродроме, наша девица в толстовке откровенно слукавила. Однозначно планировала, ведь только такие действия могли намертво зацепить Локхарда, не дав ему махнуть рукой на экзальтированную дуру. Мэддокса он не простил бы ни при каких обстоятельствах.
Забавен также вопрос кто именно стоял у истоков всей цепочки событий? Классика насчет курицы и яйца. Эта версия Тома получила информацию от Раи. После чего передала ее другой версии Раи. Ничего не смущает? Откуда информация, как надо действовать, взялась изначально? От курицы? Или от яйца? Или от волшебника в голубом вертолете? …
Да и уверенность в том, что все кончилось хорошо, абсолютно непонятна. А с какого собственно перепуга? Максимум чего они добились – устранения одной единственной линия вероятностей. Ведь убрав повод для конкретно этого сценария дальнейших событий, они ничего не сделали с причинами, ведущими к роковому концу. Все враги резко возлюбили друг друга? Все милитаристы, расисты, фанатики разом подались в монастырь? Да и не в силах самого крутого путешественника во времени устранить первопричины, формирующиеся годами, в одиночку. Да и организации придется попотеть. Кстати, откуда взялось финансирование для исследований физика Навина Рао и создания его компании? Опять волшебник?
Эрго. Абсолютно необязательная, при этом социально злободневная и вторичная история о путешествиях во времени, однозначно радующая лишь развитием образа главного героя.
Режиссер: Джим Микл
В ролях: Бойд Холбрук, Майкл С. Холл, Боким Вудбайн, Клеопатра Коулмэн, Сара Дагдэйл, Руди Дхармалингхам, Габриэль Грэхэм, Джулия Ноуп, Райан Аллен, Билли Отис
Многообразие Любви, или Новая конструкция из знакомых элементов
Прошло 30 лет со времен несостоявшегося Ведьминого века. Клавдий с Ивгой давно женаты и вырастили сына Мартина, который пошел по отцовским стопам, став инквизитором-куратором округа Одница.
Ведьм потихоньку интегрируют в общество, инквизиция занимается в основном не борьбой с ними, а помощью неинициированным «сударыням».
Вот только полностью ли устранена возможность пришествия Ведьмы-Матери? Или людской мир все еще находится под угрозой?
«Ведьмин век» супругов Дяченко написанный в 1997 году, выдержал без малого 10 переизданий, не считая украинского варианта, трех изданий на зарубежных языках и пары аудиокниг. Сами авторы с тех пор попробовали себя в сценарной работе, перебрались из Киева сперва в Москву, затем в Штаты, и вот, по прошествии 22 лет вернулись к «сударыням своим ведьмам».
Мир «Века», как выясняется, тоже не стоял на месте. И наблюдать за переменами в мире романа — одно удовольствие.
Усилиями некоего Клавдия Старжа отношение к ведьмам за эти годы изрядно изменилось. У ведьм появились права, их принимают в университеты, где имеется обязательная квота. Введена цензура на показ злодеяний ведьм в кино, ведь это нарушает права их неинициированных товарок. В киноиндустрии и вовсе «ведьма на ведьме сидит и ведьмой погоняет» (забавная аллюзия на представителей богоизбранного народа, заполонивших Голливуд?). Активно идет поиск другого слова, которым можно было бы именовать неинициированных ведьм, пока, правда, безуспешно. Инквизиция стала не карательным органом, а скорее Конторой по социальной поддержке ведьм, сотрудники которой борются с дискриминацией подопечных. Тут организована горячая линия, а во время приема ведьму и инквизитора разделяет стекло с защитными знаками, установленное для удобства посетительницы (все помнят, что в присутствии инквизиторов «сударыням» не по себе?). Даже в Совете кураторов Инквизиции заседают целых две женщины (!), дикая и невозможная ситуация для мира, описанного в «Веке».
Естественно все «плюшки» относятся исключительно к неинициированным «сударыням». Ведь, как мы помним, действующие ведьмы чертовски меняются, причем не в лучшую сторону, утрачивая людские мотивы и привязанности. Что не позволяет им интегрироваться в самое продвинутое и мягкое общество.
Перед нами политкорректный, толерантный мир, стремящийся отыскать наиболее щадящие варианты взаимодействия с одной из частей социума (и все это благодаря одному человеку!).
Общество вроде как изменилось (по крайней мере, официально), а вот люди застряли на полдороги. И бушуют на улицах митинги студентов, протестующих против ущемления их прав. Ведь ведьмам, учащимся по квотам, позволяется гораздо больше, чем обычным людям. И поднимает голову Новая Инквизиция — организация, объединившая пострадавших от ведьм, людей полных желания отомстить всему ведьмовскому роду. Людские инерция с привычкой штука страшная.
Дяченко чертовски точно ловят и передают тенденции современного общества (правда, в основном западного, так и авторы живут нынче отнюдь не в деревне Гадюкино), с его двойной моралью, лицемерием, попыткам делать хорошую мину при плохой игре, перегибами на местах. Не забывая показать и хорошие стороны такого социума.
Поразмышляют авторы над тем, как могло появиться нечто, столь отличное от породивших их гомо сапиенсов. И почему, собственно, ведьмы после инициации становятся чистым злом, теряющим всякое подобие человечности.
Не забудут уделить время вопросам контакта людей с иным, и тому, какое воздействие оказывают эти контакты на человеков. И, конечно же, моральности работы инквизиторов. Работы, принуждающей принимать крайне спорные с этической точки зрения решения, постоянно балансируя на грани между званием спасителей и садистов.
Поговорят с читателем о вечной как мир проблеме отцов и детей. Отцов, пытающихся всегда приглядывать за своими чадами (когда уместно, а когда и нет). Детях – сперва очаровывающихся, а позднее разочаровывающихся в «предках», совершающих глупости, влияющие на всю их жизнь.
Персонажи, как всегда у Сергея с Мариной, хороши. Причем как старые, так и новые.
Из старых знакомых с нами Клав и Ивга.
Клавдий, вот уже 35 лет удерживающий за собой должность Верховного инквизитора. Переживший двух герцогов. Внедривший в жизнь новые подходы к ведьмам. Идущий на все, чтобы защитить жену. Балансирующий на грани высших проявлений заботы и жесточайшего контроля любимой. Чувствующий малейшие смены настроения супруги. Живущий в страхе нового пришествия Матки.
Ивга – мучимая кошмарами, вещими снами и воспоминаниями о несбывшемся. Плотно занявшаяся историей и лингвистикой. Подспудно тоскующая об инициации. Пытающаяся разобраться в природе своего племени.
Подарят нам авторы некоторое количество флеш-беков, вкратце рассказав, как прошли для главных героев эти три десятилетия, пробежавшись по ключевым для супругов Старж событиям.
И, конечно, предъявят парочку представителей нового, молодого поколения.
В первую очередь – Мартина. Находящегося в сложных отношениях с родителями. Юного идеалиста, подавшегося в Инквизицию, чтобы не допустить новых инициаций. Столкнувшегося со сложностями своей работы. Добившегося в ней нехилых высот и неплохих результатов. Едва не сломавшегося под грузом слишком лично воспринятой смерти. Встретившего свою большую любовь.
Ведьму Эгле Север – дизайнера, художницу, специалистку по историческому костюму, трудящуюся в той самой киноиндустрии. Творческую личность, способную вспылить и наговорить в лицо толпе массу нелицеприятных вещей. Спасенную Мартином, позднее буквально вернувшую его к жизни.
Ах, какой между ними разгорелся роман! Все в современных канонах, с внезапной влюбленностью, бурными ночами, ожидаемыми всю неделю совместными выходными. Даже завидно. Никаких тебе платонических отношений, долгих предварительных разговоров, сомнений и терзаний. Не то время. Чай 21-й (или какой у них там) век на дворе.
Есть интересные второстепенные персонажи.
Та же Майя — несчастная девочка, плотно познакомившаяся с реакциями обычных подростков, плевать хотевших на толерантность, подзуживаемых гормонами, не терпящих иных.
Или ее папаня — алкаш-чугайстер (а ведь у парней и правда работа не сахар).
С одной стороны Дяченко не обошлись без элементов самоповтора, переосмысления пройденного. Впрочем сейчас это скорее не «баг» а «фича», доказано «Звездными войнами» и прочими «Терминаторами».
С другой стороны, сюжетообразующие элементы, такие как навка, любовь между инквизитором и ведьмой, пророчество о пришествии Матки, попытки не дать ему воплотиться в реальность, реализованы иначе, собираясь в оригинальный пазл (вот как имело смысл поступить постановщикам новых ЗВ, а не дублировать классику с молодыми героями). Как я уже сказал – время другое, и люди другие, ведь дети почти всегда серьезно отличаются от своих родителей.
И, естественно вторая часть «Века», посвященного Любви, не обойдется без этого прекрасного чувства. Причем, опять же, нам покажут его новые грани. Не только между мужчиной и женщиной, хотя именно любовь Мартина и Эгле не даст этому миру провалиться в тартарары. В «Зове» сыграет свою роль и чувства постаревших Клава с Ивгой, и любовь родителей к детям. То, без чего невозможно представить людскую цивилизацию. Соединившись, эти грани великой силы способны на все. Не только спасти человечество, но и дать ему невообразимый ранее шанс.
Эрго. Отличное продолжение великолепного романа о Любви, позволившее нам вновь увидеться со старыми героями и познакомившее нас с новым, достойным своих предков, поколением. Еще раз тонко намекнувшее читателю на то, что без Любви (во всех ее проявлениях) не обойтись никакому из миров.
Камерный микс из классиков, или Снова о роли воспитания
Человечество погибло. Совсем. Лишь в подземном бункере заботливый робот-Мать растит из эмбриона девицу, каждый божий день пичкая ее философией и прочими морально-этическими дилеммами.
Идут годы, ребенок вступает в пору юности, приближается день экзамена, должный показать, насколько хорошо Мать справилась с воспитанием Дочери.
Как вдруг на пороге их бункера возникает неожиданная, невозможная гостья. Раненая женщина, твердящая, что на поверхности все далеко не так, как рассказывала Мать.
Камерная, относительно недорогая фантастика, делающая акцент на морально-этических вопросах, порой способна подарить нам на диво интересные фильмы.
I Am Mother явно ориентировалась на лучшие образцы, однако малехо не дотянула.
Картина вышла изрядно неспешной и затянутой. Без малого 120 минут на эту историю откровенный перебор. Не сказать, что скучаешь, однако на часы периодически поглядываешь.
Многовато вторичности. Сперва веет терминатором, встречающим матрицу. Затем старым-добрым золотым веком научной фантастики, космоодиссеей с чужими. Потом опять войной машин, завершаясь эдаким оммажем Азимову. Камерный микс: «с миру по нитке — голому сорочка». Да, сложновато в наше время придумать что-то оригинальное, но к достоинствам ленты этот подход отнести не получается.
Актерские работы, одна из основных опор таких фильмов, не впечатлили.
Дочь (Ругор) вышла слишком уж отмороженной, в основном демонстрирующей два состояния: спокойствие и испуг. Да и тот длится недолго. Возможно дело в типе личности (на влияние робото-мамаши не спишешь, все же нормальных людей она по телевизору видела), но все равно хотелось более эмоциональных и продолжительных реакций на происходящее. Тем паче, здесь, где на таких реакциях строится очень многое. Также радует уверенность постановщиков в возможности созревания психически здорового ребенка в этих условиях. Весьма сомнительная, будем честными, уверенность.
Женщина (Суонк), наоборот вышла чересчур дерганной и нервной. Непонятно, как она умудрилась выжить с такими реакциями? (о! вот теперь понятно, спасибо финалу).
На их фоне основным актерским тепловозом картины стала Мать, берущая пластикой движений. Когда нежных и заботливых. Когда строгих и поучительных. Когда беспощадных и опасных. Когда откровенно человеческих, когда неостановимо-машинных. В 40-килограммовом костюме Матери рассекал некто Люк Хокер.
А вот атмосфера вышла на уровне. Ожидание неприятностей, появление гостьи, реакции робота, кульминационный драйв, развязка с нежданчиками. Приятно.
Да и для «подумать и поговорить» пищи нам предоставят. И сейчас я даже не об «отцах/матерях и детях», забавно обыгранной картине взросления, непременного противостояния материнскому диктату, без которого не обходится ни одно людское существо.
А о влиянии правильного воспитания на судьбы людей. И еще паре-тройке морально-этических этюдов. Хотя бы о том, кто будет судить, достоин ли человек жертвы (про доктора и больных, требующих пересадки). Причем, постановщики ответа нам не дают. Оно и правильно, на такие вопросы каждый отвечает сам.
И, главное, об отношениях человека с искусственным интеллектом. С одной стороны, хорошо развитому ИИ вообще не должно быть никакого дела до гомо сапиенс. Он лишен людских особенностей психики, человеческих инстинктов, его интересы будут лежать в абсолютно других плоскостях.
С другой – если он не достиг еще «люденского» уровня, как раз возможна ситуация, когда ИИ захочет поучаствовать в судьбе своих творцов: «меня так создавали».
Кстати, любопытную возможность того, что все дело в программе, и в судьбе расы виновен некий (уже почивший в бозе) компьютерный гений, тоже отрицать не стоит.
В общем, есть о чем помыслить и поспорить.
Имеются непременные вопросы к логике действий персонажей. В первую очередь к Женщине. С чего ты действуешь столь импульсивно? Опять свойства характера? Бог с ней с первичной агрессией – можно списать на отношение к «бульдозерам», нервный шок, но и дальнейшее поведение оставляет в недоумении. К чему эти сцены в медотсеке? Ты можешь что-то сделать, как-то противостоять роботу? Нет, значит расслабься и получай удовольствие.
Дальше спойлеры разрастаются, так что тем, кто собирается смотреть, имеет смысл вернуться к этой части обзора после просмотра.
За операцию, проведенную даже без местной анестезии создателям фильма отдельное спасибо. Не хотите на себе повторить? Дальше. Заговор, составленный в расчете на полное и абсолютное ночное отключение машины, и вовсе заставляет сомневаться в умственных способностях заговорщиков. На кой черт ты, кстати, вообще вцепилась в идею побега? Слабо предложить помочь заботится о детях, тест попробовать пройти?
Впрочем, завершение картины дает некоторые ответы. Или намеки на них.
Постановщики подводят зрителя к идее, что визит Женщины был последним экзаменом для Дочери. А сама Женщина выращена и выброшена на поверхность специально. А если бы она не дожила до нужного момента? Тебя «кто-то хранил» это конечно хорошо, но как интересно выглядел процесс хранения в шахтах, где «происходили ужасные вещи»? Впрочем, даже эта теория не объясняет странных действий Женщины в бункере. Куда логичнее действительно предложить свои услуги в воспитании будущего человечества. Впрочем, если Матери нужен был последний экзамен (а по всем раскладам нужен был именно он), эти услуги вряд ли были бы приняты.
Кстати, создание нового, высокоморального человечества вполне может завершиться успешно. Одна воспитывает 10, создавая из них существ готовых к самопожертвованию, взаимовыручке и любви. 10 – 100, 100 – 1000. И так далее. Как правда, без выбраковки Дочь собирается справляться с теми, кто не желает жертвовать собой ради других, непонятно. На жесткую выбраковку она не пойдет. Матери в этом отношении было попроще, печка всегда согреет.
К сожалению, рано или поздно, даже воссозданное высокоморальными матерями человечество снова вернется на круги своя. Как только людей станет слишком много, они снова расползутся по планете, и умрут те, кто помнили первых возрожденных. Сколько уже хороших идей так спустили в унитаз.
Эрго. Любопытная, но неровная камерная фантастика, размышляющая о морально-этических вопросах, об отношениях человека и искусственного интеллекта.
Готовы, сударыни мои ведьмы? Тогда приступим, или Повесть о невозможной Любви / Да погибнет скверна!
Великий инквизитор города Вижны Клавдий Старж, разбираясь с пророчеством арестованной ведьмы, не думал, что столкнется в процессе расследования с величайшей угрозой привычному миропорядку.
Неинициированная ведьма Ивга Лис всего лишь хотела нормальной человеческой жизни, жутко опасаясь похода в Инквизицию для постановки на учет.
Кто знал, что их случайная встреча станет тем, что даст шанс этому миру, тонущему в волнах неумолимо приближающихся событий, грозящих изменить судьбы всех живущих на планете.
Супруги Дяченко всегда считались одними из лучших русскоязычных фантастов. Лично для меня одной из главных удач их богатого наследия был как раз «Ведьмин век», написанный в далеком 1997 году.
Роман эмоциональный, завораживающий, напряженный, личностный.
Беседующий с читателем о целом ряде людских страхов и важных вопросов.
-Отношении гомо сапиенсов к непонятному, непознанному, иному. Отношении, как легко догадаться, не самому лучшему. Иное, отличное от принятого, не такое как все, то, что пользуется непонятными силами, то, чьи цели и задачи неизвестны, вызывает у обычных людей ужас и агрессию.
И даже если общество толерантно и официально признает этих самых иных (при соблюдении теми ряда правил), отдельные представители общества при столкновении с «фриками» изрядно корректируют официальную позицию. От брезгливого отвращения, травли, прекращения контактов, до самосуда.
-Общечеловеческом страхе уступить место на вершине пищевой цепи более сильному виду. Тут тоже все понятно. Ведьмы вроде как и не люди вовсе, а конкурент в борьбе за звание главного хищника планеты. А с такими конкурентами гомо сапиенсы не церемонятся – неандертальцы подтвердят.
-Разрушительной любви. Способной заставить творить безумные вещи, не принимать реальность, совершать жуткие ошибки, проявлять махровый эгоизм. Да-да, любовь это не только «амор!», уси-пуси и прочий позитив. У всего в этом мире две стороны.
-Потенциальной возможности совершить зло (в нашем случае по природе своего естества), и что делать с тем, чтобы эта потенциальная возможность не переросла в свершившуюся (да, я в курсе, что об этом писали не раз).
-Страхе мужчины перед женским воздействием. Перед которым сильная половина человечества, чаще всего думающая одним местом (и это не голова, и даже не попа) устоять не в силах. Страхе перед девичьими манипуляциями, сексуальным воздействием, ночными птичками – силами делающими мужчину беззащитным и уязвимым.
В мире «Века» женщины показаны откровенно угнетенной частью общества. Постоянные проверки, контроль со стороны спецслужб. Здесь не помогут политкорректные и толерантные речи о равенстве, ведь сразу понятно кто согрешил перед Господом (хотя религии в нашем понимании тут нет), из чьих рядов появляются две самые страшные угрозы этого мира.
Мира близкого к нашему, но с некоторыми важными отличиями. Как вы уже поняли, ведьмы тут не пугало, дающее возможность мужикам безнаказанно утолить свою жажду крови и дополнительно утвердить превосходство над слабым полом, а реальность. Причем реальность злокозненная и с непонятными целями. Ведьмы не преследуют выгоды, не алчут власти, они просто вредят людям. Эпидемии, мор скота, безрассудная жестокость, принуждение к самоубийствам и психическим срывам. В таком мире без Инквизиции просто не обойтись. Без людей, способных как выявить ведьму, так и противостоять ее силам на равных.
А ведь кроме ведьм тут имеются навки — ходячие трупы, несущие смерть. Причем смерть, на которую частенько жертвы идут чуть ли не добровольно. Что интересно, навьями занимается другая спецслужба «Чугайстер» — танцоры в мохнатых безрукавках.
А местный герцог не дурак – разделяй и властвуй, по классике.
Как видите, социальных и психологических этюдов авторы не пожалели.
Но в первую очередь «Век», как и многие другие вещи Дяченко, о большой Любви в ее позитивной ипостаси.
О любви странной, невозможной, всевластной, нелогичной. Любви людей, разделенных годами, отнюдь не сверстников. Любви, для которой не место и не время. Любви, не делающей акцент на Эросе, слабо напоминающей привычную страсть, эгоистичное, всевластное и манипулятивное желание обладать. Любви, вдохновляющей, дающей силы, дарящей своим адептам сладкую зависимость и выстраданное счастье. Любви, способной сперва почти погубить, а затем спасти мир.
Дяченки покажут, как возникает это великое чувство. Через злобу, отчаяние, сочувствие, ответственность, заботу, интерес, общее дело, опасность, потерю. И к чему приводит.
Основных персонажей и главных героев у нас ровных счетом двое. Оба отлично прописаны, снабжены мощным шлейфом роли и быстро становятся близкими друзьями читателю. Благо люди хорошие.
Клавдий Старж — Великий инквизитор города Вижны. Юнец, утонувший в любви, переживший жуткую утрату и совершивший одно нехорошее дело (или два?). Мужчина, отринувший любовь, посвятивший жизнь борьбе со скверной (во искупление?). Человек понимающий всю грязь методов работы его организации, но не видящий другого выхода. Сильный, умный, опытный, курящий как паровоз.
С жизнью Клава мы будем знакомиться в двух временных линиях: в настоящем, и во времена той самой бурной юности.
Ивга Лис. Рыжая веснушчатая ведьма, с детства пытающаяся примириться со своей инаковостью. Ни капли не собирающаяся вредить людям, но до ужаса боящаяся визита в Инквизицию. Жаждущая простого человеческого счастья, любви, защищенности, семьи. Тонкая, изящная, пугливая, но способная выживать на улице и собраться, когда нужно.
В первой половине книги у нас две отдельные линии от лица каждого из героев, позднее они сплетаются в клубок, который никому из протагонистов в одиночку не расплести.
Несмотря на то, что повествование идет не от первого лица, погружение в жизнь главных героев Дяченки обеспечивают по полной. Размышление, общение, психологические реакции, чувственные отклики, воспоминания, проблемы, постоянный выбор помогают сродниться с героями.
Ярких второстепенных персонажей в романе почти нет, возможно, чтобы не отвлекали от основных протагонистов.
Интрига на уровне, нагнетание обстановки происходит на протяжении всего романа, и что конкретно происходит, долгое время остается тайной как для читателя, так и для героев. А когда обстановка проясняется, становится неясно, как герои собираются выпутываться из сложившихся обстоятельств.
Изюминкой на вкусном пироге выступают дневники 400-летней давности, с их бессмертными «сударынями ведьмами».
Эрго. Пронзительный, эмоциональный, напряженный гимн Любви. Отличные персонажи, множество затронутых морально-этических вопросов, мощная интрига, полное погружение в роман.
Кровавое возвращение к истокам, или Столкновение прошлого и современности
Четверо аспирантов-антропологов Пелле, Кристиан, Марк и Джош едут по приглашению одного из них в глухую шведскую провинцию, где в уединенной общине должен состоятся большой праздник, посвященный Солнцестоянию. Также за ними увязывается девушка Криса Дэни, недавно пережившая жуткую потерю.
Среди красот шведской природы их ждет настоящий антропологический рай с гостеприимными селянами, аутентичной одеждой, кучей древних обрядов.
Однако вскоре ребята и девчата начинают понимать, что здешние хозяева не так просты, как кажутся на первый взгляд, и жизни гостей из далекой Америки под угрозой.
В последнее время кинематограф и телевидение подкидывают жаждущим пощекотать свои нервы неплохие образчики хоррора. Midsommar, как и предыдущая работа Ари, вызвал массу восхищенных отзывов и был прозван чуть ли не «уникальной картиной, которой в кино еще не было». Насчет уникальности ребята несколько перегибают палку («Плетеный человек» со своим ремейком будет возражать), но лента вышла любопытной.
Перед нами не классический ужастик, а скорее тягучая, атмосферная трагедия, которую полезно посмотреть тем, кто скучает по возвращению к истокам и прочим благословенным языческим временам. Нам показывают людей, живущих по старым законам, тем которые: «человек человеку волк», «зуб за зуб», «бий свого, щоб чужий духу боявся». Есть стая, члены которой чувствуют своих на уровне инстинкта, между ними бурлит сопереживание, эмпатия, любовь (да и то хватает нюансов). И есть чужаки. Не совсем люди. Или совсем не люди, а удобный инструмент для достижения целей и решения вопросов.
Христианская мораль, прощение, человеколюбие, толерантность остается где-то там, за океаном, в политкорректных столицах, в долгих часах езды. Здесь все по-другому. Просто, без затей, с минимумом условностей. Милая улыбка и колотушка за спиной.
При этом жители общины полностью честны перед высшими силами, обратите внимание: взнос поровну: 4х4, плюс один как повезет. Да, одна сторон делает осознанный выбор, имеет понимание и принятие цикличности, разделение чувств, эмоций с племенем, другая – лишь шок и бессознательный ужас. Но факт остается фактом. Свои тоже прикосновенны.
На этом фоне постановщики развлекаются небезынтересными моральными вопросами, типа подхода к старикам. Что лучше, засовывать их в дома престарелых, где они гниют в стыде и страхе, теряя достоинство и рассудок. Или поступать как члены здешней общины, твердо верящих в природную цикличность? Окружать старейшин неподдельным уважением, слушать их распоряжения открыв рот. А после завершения очередной части цикла, когда они отдадут всю свою мудрость потомкам, дать им возможность влиться в колесо перерождений? Понятно, что для людей 21 века естественен и логичен первый путь. Но так было далеко не всегда, а точнее повелось буквально со вчерашнего дня (по историческим меркам).
Стоит отметить, что морально-этических этюдов постановщики подгонят зрителю от души.
Сравнят современный индивидуализм, одиночество, с древними прайдами, дающими чувство сродства, ощущение перерождения, нужности не только для себя и такой желанной стайности.
Пройдутся по концепции склочничества, попытках присвоить чужую работу, предательстве (впрочем, не нужно путать кратковременное студенческое товарищество с исконной верностью своим), доверчивости современного человека, неготовности к встрече с непривычным. Поразмышляют над цикличностью природы и людской жестокостью (или пониманием истиной сути вещей?).
С самого начала погрузят нас в нюансы взаимоотношений молодой пары. Девушка, активно перекладывающая свои эмоциональные проблемы на парня, который аж никак не готов ни к ответственности, ни к настолько полному участию в жизни другого человека. И остается с ней лишь из ложно понятого чувства долга. И не нужна она ему с такими психологическими характеристиками. Однако отношения длятся, приводя к трагедии. Взгляните, как приятно подано: тут вам и мужские тараканы в полный рост, и женская привязчивость, неспособность отпустить, перерастающая в месть.
Дени у Флоренс Пью вышла на загляденье. Истеричная, легкая на слезу, утонувшая в своей психотравме, руками и ногами цепляющаяся за своего парня. Так и охота по башке фемину треснуть, чтоб мозги включились. При этом вроде не совсем дура, способна прикинуть последствия происходящего (правда, неспособная ничего сделать с полученными выводами). Да и, то, что она психологию изучает — проявляется аж один раз и то походя. Недоработочка.
Ее вьюнош в исполнении Джека Рейнора порадовал меньше. Хотя образ недурен. Тютя-тютей, мягкий, толерантный, заботливый, неспособный понять, что расставаться тоже надо вовремя и лучше рвать бинт с раны, пока совсем не присох – потом будет больнее. Подвел девку под монастырь. Ну и получил по заслугам.
Можно упомянуть также подросшего Уилла Поултера с его Марком. Эдакий шут гороховый – любитель травки и девок.
А вот из «общинников» никто особо не запомнился.
Кстати, с наркотой персонажи картины балуют не по-детски. Травка, колеса, грибы и прочая дурь является непременным атрибутов времяпрепровождения американской и европейской молодежи.
Да и в быту общины травяные настои занимают не последнее место. Скорее одно из первых. Без них и танец не танец, и любовь не любовь, и пир не пир. Да и с пришлыми работать одно удовольствие: там растолок, там дунул, там размешал. И готово. Лепота.
Антураж языческой общины получился у создателей ленты «на отлично». Одежды, дома, рисунки, целые рунические конструкции из столов и людей, танцы, обряды, ритуалы, привороты, жертвы. Прям пиршество для смелого антрополога. Интересно, сколько в фильме реального шведского язычества, а сколько отсебятины (по слухам режиссер Midsommar Ари Астер всерьез изучал ритуалы викингов (по «орлу» заметно).
Любопытны операторские игры с зеркалами, отражениями, похоже, символизирующими второе дно человеков, психоделические забавы с камерой (особенно перевернутая дорога позабавила: мир готовится вывернуться наизнанку).
Также не забывайте внимательно следить за происходящим: постановщики рассыпали в кадре изрядное количество подсказок. Начиная от детских игр, мимолетной огненной мясной жертвы, фресок и рисунков.
Действие развивается плавно и неторопливо. Первый час фильма (я взялся смотреть почти трехчасовую режиссерскую версию, кстати, зря, театральной версии было бы с головой) идет подготовка, рассыпаются намеки, звучит давящая музыка, толпами бродят наркотические глюки, в общем, создается нужная атмосфера. Даже пасторальные пейзане, солнечные лучи, красивые венки, улыбчивые лица и благолепие шведской природы не могут развеять тревогу. По истечении этого самого часа мы четко понимаем и видим, что дело добром не кончится (точнее мы то это понимаем, как только видим жанр картины, а вот герои…). Следующий час идет нагнетание, и лишь к началу третьих 60 минут наконец раскрываются карты. И то не до конца. В общем зрелище для усидчивых.
Конечно, от законов молодежного слэшера постановщики «Солнцестояние» никуда не делись. Можно с полным правом делать ставки на то, кто первым (а также вторым и третьим) из пришлых героев испытает на себе настоящее гостеприимство Хельсингландской общины. Поражаться глупости персонажей, их самурайской выдержке (с другой стороны, а куда ты денешься с подводной лодки?) и способности не замечать достаточно очевидных вещей. Впрочем, жанр обязывает.
Эрго. Небезынтересный антуражный психологический хоррор, сталкивающий прошлое и современность. Неторопливый (порой слишком), подзатянутый, с интересными моральными этюдами и качественной атмосферой. Прорыва не ждите (подобные сюжеты уже были), но любителям жанра пропускать не стоит.
Режиссер: Ари Астер
В ролях: Флоренс Пью, Джек Рейнор, Вильхельм Бломгрен, Уильям Джексон Харпер, Уилл Поултер, Эллора Торчия, Арчи Мадекве, Хенрик Норлен, Гуннель Фред, Изабель Грилл
облако тэгов
