В середине июля 1934 года в СССР приехал английский писатель-фантаст Герберт Уэллс (1866…1946 гг.). Это был его третий приезд в нашу страну: в 1914 году, в конце сентября 1920 года и в июле 1934-го. В свой последний визит Уэллс совершил поездку по стране, присутствовал на физкультурном параде на Красной площади в Москве, посетил ЦПКиО им. М. Горького

[30]] , встречался с И.В. Сталиным и М. Горьким, с учеными, писателями, деятелями искусств. В конце июля 1934 года он прибыл в Ленинград.

История второго посещения Уэллсом России довольно известна. Известна и его книга «Россия во мгле» («Russia in the Shadow»), написанная после этого. Английское слово shadow довольно емкое, его можно перевести по-всякому: «мрак», «туман», «тьма», «призрак» — все эти слова, по мнению Уэллса, годились для характеристики РСФСР 20-х годов.

В.И. Ленин между 9 и 14 октября 1920 года принял Уэллса и беседовал с ним. Не очень поверил Герберт Уэллс в дерзновенную мечту Владимира Ильича о превращении старой, отсталой России в Россию социалистическую, электрическую. Приглашение В.И. Ленина — приехать лет через десять — Уэллс принял любезно, но и с изрядной дозой скепсиса: ему, писателю-фантасту, показались чрезмерно фантастичными планы «кремлевского мечтателя». Действительно, правоверному фабианцу Уэллсу трудно было поверить, что сбудутся планы Ленина. В этом отношении Уэллс отличался от своего соотечественника, тоже фабианца Бернарда Шоу, который оказался проницательнее. Известен его автограф на книге, подаренной В.И. Ленину в 1921 году: «Николаю Ленину, единственному европейскому правителю, который обладает талантом, характером и знаниями, соответствующими его ответственному положению». Шоу сразу поверил в жизнеспособность Страны Советов. В 1931 году, посетив Московский электроламповый завод, он сказал, обращаясь к рабочим: «Товарищи, выполняйте пятилетний план в три года, а потом вам будет легче».

Какой предстала перед Уэллсом наша страна в 1920 году? На всем лежала печать разрушения. Первая мировая, гражданская войны, иностранная военная интервенция (одним из активных инициаторов которой был соотечественник Уэллса — Уинстон Черчилль) привели к тому, что в 1920 году объем промышленной продукции был в 7 раз меньше, чем в 1913-м, транспорт находился в катастрофическом состоянии, сельское хозяйство подорвано в корне. Электрической энергии было выработано всего 400 миллионов киловатт-часов (сегодня такое количество производится в СССР за 2,5 часа!). Краем телеги, курной избы, лучины и лаптей — такой виделась Герберту Уэллсу наша страна. Россия во мгле…

Для Владимира Ильича Ленина и Коммунистической партии, для всего советского народа отсталость и разруха были тяжким, очень тяжким наследием прошлого, но преодолимым. И ключ к этому В.И. Ленин видел в сплошной электрификации социалистической России по единому государственному плану ГОЭЛРО, который он назвал «второй программой партии».

Когда в Москву пришла из Англии книга Уэллса, В.И. Ленин весьма внимательно прочитал ее. Экземпляр книги буквально испещрен его пометками, подчеркиваниями, значками «нота бене», восклицательными и вопросительными знаками, надписями.

И вот в 1934 году Уэллс снова увидел нашу страну. В тот год было выработано более 21 миллиарда киловатт-часов электроэнергии (третье место в мире). Мгла рассеялась! СССР предстал перед английским фантастом как громадная новостройка — от Японского моря до Балтийского.

Пребывание Герберта Уэллса в Ленинграде было сравнительно кратким, но весьма насыщенным: он беседовал с академиками И.П. Павловым и Л.А. Орбели, писателем А.Н. Толстым, посетил Петергоф, Детское Село, Эрмитаж.

Но была еще одна встреча, о которой широкому читателю почти ничего не известно, — встреча с группой ленинградских популяризаторов науки. Инициатива исходила от Якова Исидоровича. Утром 29 июля 1934 года он предложил организовать встречу с английским писателем-фантастом. Это оказалось сделать сравнительно легко. При содействии ленинградского отделения Общества культурной связи с заграницей (ВОКС) встреча состоялась 1 августа 1934 года в гостинице «Астория» [31]] *. Было решено преподнести Уэллсу по экземпляру его книг, изданных в СССР после 1917 года, что оказалось непростой задачей — пришлось побывать у многих букинистов, посетить (увы, теперь уже не существующие) книжные развалы, чтобы собрать нужные издания. Перельман и Рынин поступились некоторыми экземплярами книг из своих собраний.

Задолго до назначенного часа в холле гостиницы «Астория» собрались члены «депутации» — профессор Борис Петрович Вейнберг (отлично владея английским языком, он согласился быть переводчиком), Яков Исидорович Перельман, Александр Романович Беляев, Николай Алексеевич Рынин, директор издательства «Молодая гвардия» Матвей Юльевич Гальперин и автор этой книги.

Ровно в шесть вечера мы вошли в номер. Нас встретил высокий человек в сером костюме, с коротким «бобриком» на голове, с глубоко посаженными, внимательными, но усталыми голубовато-серыми глазами. Борис Петрович поочередно представил гостей, и Уэллс, крепко пожимая руку каждому, приговаривал по-русски:

— Очень приятно…

Все уселись у круглого стола, заставленного вазами с фруктами, тарелками с бутербродами, бутылками с прохладительными напитками. Уэллс пододвинул коробку с сигарами, и при помощи Б.П. Вейнберга началась беседа, тон, характер и содержание которой лучше всего передать, если воспроизвести ее «в лицах».

УЭЛЛС:

— Я очень рад представившейся мне возможности встретиться со своими коллегами по перу. Это, кстати, одна из главных целей моей поездки в Советский Союз.

Дело в том, что после смерти Джона Голсуорси я был избран президентом сообщества писателей «Пенклуб». В Москве я виделся с Максимом Горьким, с которым обсуждал вопрос о вступлении Союза советских писателей в «Пенклуб». Но Горький решительно отклонил мое предложение на том основании, что «Пенклуб», не делая никаких политических различий, принял в число своих юридических сочленов корпорации писателей Германии и Италии. Я лично был весьма огорчен, услышав из уст Горького отказ…

БЕЛЯЕВ:

— Это, по-видимому, произошло потому, что некоторые писатели гитлеровской Германии и фашистской Италии, не желая служить делу мира и гуманизма, изменили ему и предпочли поддерживать сумасбродные устремления кровавых диктаторов…

УЭЛЛС:

— Писатель, мой дорогой коллега, должен по возможности быть вне политики. В противном случае его творчество может оказаться не свободным от влияния тенденции, не так ли?

БЕЛЯЕВ:

— Мистер Уэллс, позвольте спросить вас, разве вы как крупный литератор абсолютно свободны от тенденциозности? Например, вот один из ваших романов, я прочитал его недавно. Где-то в середине 60-х годов нашего века, говорится в романе, прокатилась новая мировая война. Бомбами невиданной силы города испепелены, камни расплавлены, люди истреблены… Чудом уцелели только двое — юноша Питер и девушка Джоан. А от всей человеческой цивилизации остался лишь сломанный велосипед. И двое молодых людей, словно Адам и Ева, начинают новый человеческий род на руинах старого мира. Разве в этом романе не проступает явная тенденция и социальный протест против новой войны миров?

УЭЛЛС:

— У нас, любезный коллега, совершенно разные подходы. Я исхожу из всечеловеческого добра, вы видите во всем классовую борьбу…

ПЕРЕЛЬМАН:

— Полагаю, что ваш превосходный роман «Борьба миров» и есть одно из самых лучших воплощений в художественной литературе этой классовой войны. Правда ведь?

УЭЛЛС:

— Возможно, возможно… Простите, не вы ли тот самый Джейкоб Перлман, который столь своеобразно интерпретировал мои некоторые сочинения? Я прочитал вашу «Удивительную физику» и нашел в ней ссылки на мои романы.

ПЕРЕЛЬМАН:

— Тот самый…

УЭЛЛС:

— …и который так ловко разоблачил моего «Человека-невидимку», указав, что он должен быть слеп, как новорожденный щенок… И мистера Кэвора за изобретение вещества, свободного от воздействия силы земного притяжения…

ПЕРЕЛЬМАН:

— Каюсь, мистер Уэллс, это дело моих рук… Но ведь от этого ваши романы не потеряли своей прелести.

УЭЛЛС:

— А я, признаться, так тщательно стремился скрыть от читателей эти уязвимые стороны моих романов. Как вам удалось разгадать их?

ПЕРЕЛЬМАН:

— Я, видите ли, физик, математик и популяризатор науки [32]] .

Когда стих смех, вызванный этим диалогом, Уэллсу были преподнесены три увесистые пачки его книг, изданных в СССР после 1917 года и одновременно вручена справка о том, что их общий тираж превысил два миллиона экземпляров.

УЭЛЛС:

— Благодарю вас за весьма ценный и приятный для меня дар. Два миллиона! Но ведь это гораздо больше, чем издано за то же время в Англии. Весьма, весьма приятный сюрприз!

РЫНИН:

— Как видите, ваши книги охотно читают у нас потому, что любят и знают вас как признанного классика научной фантастики.

БЕЛЯЕВ:

— Читают ли в Англии произведения советских писателей-фантастов?

УЭЛЛС:

— Я по нездоровью не могу, к сожалению, следить за всеми переводными новинками, но знаю, что книги ваших писателей фантастического жанра британская публика читает весьма охотно. Я лично с большим удовольствием прочитал ваши чудесные романы «Голова профессора Доуэля» и «Человек-амфибия». О, они весьма выгодно отличаются от западных книг такого же направления. Я даже немного завидую их огромному успеху…

ГАЛЬПЕРИН:

— Чем именно они отличаются, позвольте узнать? Мы будем вам чрезвычайно признательны, если вы хотя бы кратко охарактеризуете общее состояние научной фантастики за рубежом. Ведь этот род литературы — один из самых массовых, и он очень любим нашей молодежью.

УЭЛЛС:

— Вот вам мой ответ, господин директор. В современной западной научно-фантастической литературе невероятно много беспочвенной фантазии и столь же невероятно мало мысли. Научная фантастика, особенно американская, постепенно становится суррогатом литературы. За внешне острой фабулой кроется низкопробность научной первоосновы, отсутствие всякой социальной перспективы и морали, безответственность издателей. Вот что такое, по-моему, наша фантастическая литература сегодня. Она не поднимается выше избитых сюжетов о полетах к далеким небесным мирам, избегает иных мотивов. Между тем задача всякой литературы, в том числе, а может быть, и особенно, научно-фантастической, — провидеть будущее с его социальными, психологическими и научными сдвигами и прогрессом цивилизации, способствовать усовершенствованию человечества. И, если хотите, предостеречь его от самоуничтожения… Впрочем, быть может, я слишком субъективен? Но в своем профессиональном кругу я могу высказать подобные суждения, не боясь быть понятым превратно, не так ли?

БЕЛЯЕВ:

— Все сказанное вами чрезвычайно интересно и важно. Могу сказать, что мы можем лишь искренне порадоваться тому, что наши мнения по данному вопросу совпадают.

ПЕРЕЛЬМАН:

— Нас очень интересуют ваши личные планы. Над чем сейчас вы работаете?

УЭЛЛС:

— Мне шестьдесят восемь лет. И каждый англичанин в моем возрасте невольно должен размышлять над тем, зажжет ли он шестьдесят девятую свечу на своем именинном пироге… Поэтому меня, Герберта Уэллса, в последнее время все чаще интересует только Герберт Уэллс… И все же, невзирая на годы, продолжаю работать над книгой, в которой стремлюсь отобразить некоторые черты нынешней смутной поры, чреватой новой борьбой миров.

БЕЛЯЕВ:

— Мы знаем вас как убежденного противника фашизма, и нас крайне радует, что вы не остаетесь в стороне от общей борьбы против губителей человеческой культуры и цивилизации. Правильно ли я вас понял, мистер Уэллс [33]] ?

УЭЛЛС:

— Более или менее правильно.

ВЕЙНБЕРГ:

— Мы убеждены, мы верим, что вы окажетесь на той же стороне баррикады, на которой будем и мы, если грянет новая борьба миров.

УЭЛЛС:

— Мой дорогой профессор, боюсь, что из меня выйдет неважный баррикадный боец… Да и кроме того, когда заговорят пушки и начнут падать с неба бомбы, вряд ли люди услышат скрип наших перьев… Да еще писателей-фантастов [34]] *.

РЫНИН:

— Не скажите, не скажите… Иное перо, например перо Владимира Ильича Ленина много сильней пушек!

Уэллс задумчиво оглядел своих гостей, а потом что-то тихо сказал. Вейнберг поднялся и произнес:

— Мистер Уэллс благодарит за визит. Он просит извинения, у него разболелась голова…

Уэллс крепко пожал всем руки и проводил до дверей. Часы в холле «Астории» показывали ровно 21.00

***

30

[30] Здесь в книге почетных посетителей он оставил 25 июля 1934 года любопытную запись, снабженную автошаржем: «Когда я умру для капитализма и снова воскресну в советских небесах, то хотел бы проснуться непосредственно в парке культуры и отдыха».

31

[31] Первую краткую публикацию о ней см.: Мишкевич Г.. Встреча в «Астории». — Уральский следопыт, 1962 г., №7, с. 36…39. Здесь дается впервые полное описание этой встречи.

32

[32] Я.И. Перельман вспоминал об этом эпизоде встречи с Уэллсом: «На этот давно обнаруженный мною недосмотр в рассуждениях Уэллса я имел возможность обратить внимание писателя лишь в 1934 году, при его посещении СССР» (Перельман Я.И. Межпланетные путешествия. Изд. 10-е. М. — Л., 1935 г., с. 26).

33

33] Война застала А.Р. Беляева в Детском Селе. Прикованный болезнью к постели, он не мог передвигаться и вынужден был остаться на месте. Когда город был захвачен гитлеровцами, гестапо усиленно разыскивало Александра Романовича, чтобы покарать его за антифашистские романы. Лишь смерть спасла писателя от неминуемой расправы и пыток…

34

[[34] Тем не менее действительность вынудила Герберта Уэллса занять место на баррикаде — он стал обличать фашизм. Летом 1942 года писатель Л.В. Успенский, находившийся на Ленинградском фронте, написал Уэллсу письмо, призывая его публично осудить фашизм. Английский романист в ответном письме (в августе того же года) писал: «Дорогой командир Успенский, сотоварищ по перу и по нашей общей борьбе за изобильную жизнь всего человечества!.. Мы встали плечом к плечу не для того, чтобы разрушать, но для того, чтобы спасать. Вот почему я подписываюсь тут как братски ваш во имя достигающей своих вершин всечеловеческой революции во всем мире. Герберт Джордж Уэллс» (Вторжение в Персей. Сб. научной фантастики. Л., 1968 г., с. 443…468).

http://www.e-reading.link/chapter.php/145...

http://az.lib.ru/u/uells_g_d/text_1934_tr...

Г. Мишкевич. Встреча в «Астории» ленинградских ученых и писателей с Г. Уэллсом в 1934 г.; Диалог Беляева с Уэллсом // Уральский следопыт, 1962, №7 – с.36-39

Григорий Мишкевич. Три часа у великого фантаста. (статья), стр. 435-442

https://fantlab.ru/edition5851

Мишкевич Г. И. Доктор занимательных наук: Жизнь и творчество Якова Исидоровича Перельмана

М.: Знание, 1986 — 192 с.: ил (из содерж.: Три часа у Герберта Уэллса, с.114-121)

Мишкевич Г. И. «Бациллоноситель острейшего перельманита» (очерк) с. 300-311; АПБ на с. 304 — встреча в "Астории" 1.8.34 / антология «Хочу всё знать! 1969» Л.: Детская литература (Ленинградское отделение)/

https://fantlab.ru/edition178390

Борис Ляпунов. Александр Беляев: Критико-биографический очерк.

М.: Советский писатель, 1967 г. (цитата)

https://fantlab.ru/edition81647

Бритиков А. Ф. Русский советский научно-фантастический роман. Л. Наука. 1970 (с. 103, 378 — Мишкевич Г. Встреча в «Астории». — Уральский следопыт, 1962, № 7, с. 36 — 39 [Встреча ленингр. ученых и писат. с Г. Уэллсом в 1934 г.; диалог Б. с У. — с. 38 — 39])

Зеев Бар-Селла. Александр Беляев. М.: Молодая гвардия. 2013 (с. 329, 425 — упоминания)

Научно-фантастический роман А. Беляева «Прыжок в

ничто» затрагивает увлекательнейшую проблему современ-

ности и мечты о возможности полета человека в космос,

завоевании межпланетного пространства, посещении планет

солнечной системы.

Эта грандиозная задача многим еще и теперь кажется

совершенно утопичной и невыполнимой. Действительно,

неужели возможен штурм «неба», неужели человек когда-

нибудь, разорвав и пробив панцыри земного тяготения и

атмосферы, окружающей нашу землю, унесется в этот таин-

ственный «эфир» мирового пространства и побывает на Луне,

Марсе, Венере и других планетах, заполняющих простран-

ство между Марсом и Юпитером?.. Не следует ли ко всем тем

лицам, которые увлечены этой идеей и стремятся к ее осуще-

ствлению, отнестись как к безумцам, маниакам, или, в

лучшем случае, как к людям несерьезным и гоняющимся

за химерой. Однако так могут думать только те, кто не дал

себе труда углубиться в историю и современное положение

как идеи космического полета вообще, так и успехов науки

и техники в этой области в частности.

И если такие люди расценят занятие вопросом о межпла-

нетных сообщениях как своего рода «прыжок в ничто», .ка-

ковой испытала часть героев романа А. Беляева, то можно

сейчас же привести ряд доводов противоположного харак-

тера, доказывающих читателю, что изучение этого вопроса

равносильно «прыжку во все». Действительно, трудно найти

проблему, более поражающую своей широтой, глубиной,

интересом и грандиозностью, чем вопрос о межпланетных

сообщениях. Трудно найти науку, которая не нашла бы

себе применение при изучении этого вопроса. Астрономия,

физика, химия, механика, медицина, метеорология, аэро-

динамика, физиология, термодинамика, науки, взятые нами

наугад, случайно, и многие другие — все они необходимы,

чтобы поставить задачу и решить «мучительную» проблему

космического полета.

Уже десятки лет и сотни ученых и техников работают над

разрешением этой проблемы, отдавая ей все свои силы и

некоторые даже жизнь. Еще не осуществленные межпланет-

ные сообщения имеют уже свои жертвы: вспомним хотя бы

немецкого ученого Макса Вальера, не так давно безвременно

погибшего в Германии при испытании своего ракетного

двигателя.

На нашей памяти и кончина русского ученого фанатика

идеи космического полета, также безвременно скончав-

шегося в 1932 году.

История научно-технического развития идеи завоевания

человеком космоса и связанной с нею идеи развития и усовер-

шенствования будущего космического ракетного корабля

уже достаточно велика.

Вопрос этот давно изучается в классической и небесной

механиках и связан с теорией движения тела переменной

массы.

В настоящее время почти все ученые и техники, занимаю-

щиеся вопросом о космических полетах, считают, что един-

ственный двигатель, способный унести человека в межпла-

нетное пространство, есть ракета, принцип работы которой

заключается в том, что она со стороны своей кормы извергает

в пространство энергию своего горючего, топлива, т. е.

продукты горения какого-то вещества, а со стороны носа

получает (изнутри) отдачу или реакцию , которая и со-

общает движение ракете. Вот почему ракетные двигатели

называются также двигателями прямой реакции.

1

Итак, «ракета, теряя в полете часть своей массы, и может

бдлть рассматриваема как тело переменной массы». Такая

постановка задачи позволяет искать разрешение ее в смеж-

ных аналогичных случаях механики. Например, лорд Рэн-

лей еще в 1877 году учитывал влияние изменения массы на

продолжительность колебания тела. Аналогичную работу

произвел в 1884 году Рут. Поллар и Дюдебу в 1891 г. при-

меняют эту задачу к изучению качки корабля, с которого

удален какой-нибудь груз.

1

В отличие от двигателей «непрямой» реакции, например, винто-

моторных двигателей на самолетах, в которых энергия горючего сна-

чала заставляет двигаться поршень в цилиндрах, далее вращать вал

и пропеллер, лишь последний является причиной реакции воздуха,

создающей полет аэроплана. Мы не будем перечислять ряда

решенных в разное время

интересных задач о движении тел с переменной массой, вроде

изменения вращения земли под влиянием падающих на нее

метеоритов или подъема воздушного шара при выбрасывании

из него балласта, а перейдем прямо к интересующему нас

прикладному вопросу, именно исследованию движения ра-

кеты.

Насколько нам удалось выяснить, первый, кто составил

и решил уравнение взлета ракеты в атмосфере и в поле зем-

ного тяготения, был русский профессор механики И. В. Ме-

щерский, который в своей диссертации «Динамика точки

переменной массы» (Спб., 1897) опубликовал эту задачу и

решил ее.

Однако он не имел в виду возможности полета ракеты в

космос. Теоретическое же обоснование возможности тако-

вого полета и основные черты устройства ракетного корабля

на жидком топливе первым дал другой русский ученый

К. Э. Циолковский, опубликовав в 1903 году свою работу

«Исследование мировых пространств реактивными прибо-

рами».

На сочинения И. В. Мещерского и К. Э. Циолковского в

«вое время внимания было обращено мало. Работы их вряд

ли были 'известны и заграницей. Также мало замеченной

прошла и работа французского инженера Эсно — Пельтри,

в 1913 г. исследовавшего возможность полета чела века в

ракете на Луну.

И лишь начиная с 1919 года, когда в Америке была опубли-

кована профессором Годдаром теория полета ракеты на

Луну и результаты опытов его с пороховыми ракетами,

идея о возможности космических полетов начинает проникать

в круги техников и ученых. Появляются на ту же тему труды

Оберта (1923 г.), Вальера (1924 г.), Гоманна (1925 г.) в Гер-

мании, Крокко (1926 г.) в Италии, Рынина (1927 — 1932 гг.),

Кондратюка (1929 г.) и Цандера (1932 г.) в СССР и многие

другие.

1

Разные ученые в разных странах и часто независимо друг

от друга в многочисленных своих исследованиях (до 1933 г.

вышло более 1500 названий) пришли к выводу, что полет

человека в ракете в межпланетное пространство вполне воз-

можен. Правда, задача эта колоссальной трудности, еще

1

Подробнее см. в сочинении Н. Рынина «Межпланетные сообще-

ния» (вып. 1 — 9). Прим. ред. много и долго придется над ней

поработать, много затратить

на ее осуществление средств, а может быть и жизней, НО'

пути к разрешению ее уже намечены.

В настоящее время в разных странах, в особенности в воен-

ных кругах капиталистических стран, идет усиленная экс-

периментальная работа над ракетным двигателем, пробле-

мой его топлива, устойчивости ракеты в полете (с целью

применения его в военном деле) и т. п. Есть основание ду-

мать, что рано или поздно соединенные усилия ученых и

техников решат проблему космического полета.

Широкий интерес в массах к проблеме межпланетных

сообщений появлялся, однако, не только под влиянием упо-

мянутых малоизвестных ученых работ. Толчок к этому ин-

тересу дали научно-фантастические романы, авторы кото-

рых, подхватив идеи, высказанные учеными в их специаль-

ных трудах, и положения, доказанные анализом, так сказать,

экстраполировали их во времени и заставили своих героев

строить эти будущие межпланетные корабли, улетать в них

в мировое пространство, посещать Луну, Марс, Венеру и

не только планеты нашей солнечной системы, но даже доле-

тать до отделенных звезд.

Такой научно-фантастический роман о космических по-

летах также имеет свою историю.

Еще за столетие до нашей эры греческий писатель Лукиан

Самосатский заставляет своего героя уноситься на Луну.

На небо «летает» Магомет, туда совершают полеты ангелы,

демоны, святые. Одни пользуются птицами, другие — кры-

латыми конями, третьи просто возносятся туда «чудесной

силою».

Первый, кто своим гениальным умом предвосхитил реаль-

но-возможную идею полета в небеса, был французский пи-

сатель Сирано-де-Бержерак, который в 1649 — 1652 гг. в

своих сочинениях описывает свой фантастический полет в

небеса при помощи ракет. Еще в одном романе, появившем-

ся во Франции в 1866 г., «Путешествие на Венеру» Ахилла

Эйро также описывается ракетный принцип, примененный

для этого путешествия. Упоминаем также и о романе Жюль-

Верна «От Земли до Луны» (1865 г.), где говорится о при-

менении ракет.

Однако этот способ находит вновь себе широкое отражение

в романах лишь тогда, когда возможность полета на небо

при помощи ракеты была доказана трудами вышеупомянутых

ученых. И вот, начиная, примерно, с 1910 года появляется

и у нас и заграницей серия романов на тему о космических

полетах, например: Жулавского, Лассвица, Трена и Вуда,

Бренера, Бюргеля, Лафферта, Гейля, Мираля-Виже, А. Тол-

стого, Палея и многих других.

У нас в СССР большую услугу оказал делу популяриза-

ции идеи межпланетных сообщений Я. Перельман своими

сочинениями на эту темы.

Роман А. Беляева «Прыжок в ничто» является как бы

завершением работы романистов на тему космических по-

летов.

Автор, тщательно изучив все доступные ему сочинения

по теории этого вопроса и обладая широким кругозором в

различных вопросак науки и техники, предлагает читателю-

в популярном и занимательном изложении идею возможного

полета человека в межпланетном пространстве при помощи

ракетного двигателя. Он главным образом основывается

на исследованиях К. Э. Циолковского, но, кроме того, ис-

пользовывает и новейшие данные, приводимые и другими

учеными^например, теорию относительности, условия равно-

весия в мировом пространстве и т. п.

Целый ряд вопросов и проблем невольно заинтересовы-

вают читателя, заставляют его глубже вдуматься в них и,,

может быть, самого принять участие в их решении.

Вопросы же эти самого разнообразного и неожиданного

характера.

Начинает свои научные идеи о полетах автор с проблемы

стратоплана, т. е. проблемы, актуальной уже и теперь,

когда во всех странах идет «штурм стратосферы»

1

страто-

статами и сверхвысотными аэропланами, и, в то время когда

проблема скорости полета мыслится разрешимой именно в

стратосфере, автор, описывая устройство и прекрасные

некоторые качества подобных высотных аэропланов (стр. 16),.

в то же время указывает на ограниченность высоты их по-

лета (стр. 191) и подготовляет читателя к восприятию пред-

ставления о более совершенном двигателе для завоевания

высот — ракетном двигателе.

Попутно указывается и на новое оригинальное приспо-

собление, тормозящее пробег стратоплана при спуске на

Землю, именно на электромагниты (стр., 26).

Подробно автор описывает устройство, управление и полет

1

См. подробнее книжку Н. А. Рынина «Завоевание стратосферы»,,

изданную «Молодой гвардией». Прим. ред. 'Самого ракетного корабля.

\ Задумываясь над проблемой

'горючего, он упоминает о работах русских физиков, работаю-

щих над разложением атома, — Гамова, Капица и других

фтр . 19) и предвидит устройство двигателя, энергию для ко-

торого даст атом (стр. 165).

Его интересует и слой Хивисайда, облегающий 8емлю

(стр. 95) и мешающий радиосвязи корабля с землей.

Старт ракеты происходил на плоскогорьи в центральной

Америке, на экваторе. Автор объясняет причину выбора

этого места (стр. 23) и прибавляет описание возможности

сообщить энергию кораблю в полете с земли (стр. 92, способ

Ямато). Оригинальны и забавны ощущения пассажиров в

корабле при взлете, когда они испытывают увеличенную

тяжесть (стр. 83, 84, 120, 121) и при свободном полете, когда

они лишены веса (стр. 123, 130, 134, 137, 139, 153).

В вопросе о «гидроамортизаторах», т. е. о погружении

людей в ванны при взлете, чтобы ослабить толчок, автор,

/пожалуй, слишком категоричен, приписывая такому способу

/непреложное предохранение людей от вредного влияния

увеличенной тяжести. На наш взгляд, такой прием может

предохранить тело человека лишь от механического повре-

ждения его благодаря равномерному распределению давле-

ния воды на все части тела, а не является средством умень-

шить само давление.

Интересно описаны у автора предварительные опыты с

людьми по определению на них влияния эффекта ускорения

{подковообразная установка, стр. 36 — 37, и кориолисово

ускорение, вращающийся цилиндр, стр. 42). Вращающийся

шар (стр. 42) с помещенным внутри человеком позволяет

изучать обмен веществ и выяснять вопросы питания. Автор

подробно объясняет, как будет отапливаться аппарат за

• счет энергии солнечных лучей (стр. 15 и 174) и как сами

путешественники, в случае их выхода наружу ракеты в спе-

циальных «эфиролазных» костюмах (стр. 76), будут согре-

ваться по радио (стр. 42). Громадная оранжерея (стр. 173),

несущаяся с ракетой, снабжает пассажиров овощами. Вопро-

сы дыхания и других физиологических процессов в ракете

и на планете Венера автор кладет в основу новой науки

«небесной медицины» (стр. 76, 125), анализируя работу груд-

ных мышц при пониженном и повышенном наружных давле-

ниях.

Весьма много (попутно с развитием фабулы романа) чи-

татель найдет в книге сведений по астрономии и астронави-гации,

например, данные о планетах Марс и Венера (стр. 68),

возможные геологические периоды планет (стр. 223), строе-

ние солнечной и галактической систем (стр. 152), приемы

навигации в межпланетном пространстве (стр. 135, 196).

Невольно читатель заинтересовывается явлениями, которые

будет наблюдать межпланетный путешественник, летящий

со скоростями, близкими к скорости света, навстречу или

попутно световому лучу (стр. 166, 20).

Аналогичные же явления происходят и в радиосвязи ра-

кеты с землей (стр. 199).

Оригинально преломляет автор и теорию относительности

в ощущениях и психологии своих героев, кладя в основу

положение: «чем быстрее движется тело, тем медленнее в

нем протекает время» (стр. 21, 74, 142, 231). Он заставляет

свой небесный корабль нестись со скоростью света, замедляя

таким образом течение времени для его пассажиров и до-

пуская нормальное течение его на земле, где успевает про-

изойти ряд политических событий.

Наконец, целый ряд технических подробностей о полете,

спуске корабля на почву Венеры и обратном взлете в романе

переданы возможно правдоподобно, согласно новейшим пред-

положениям техники этого вопроса.

Таким образом, в своем романе автор, на фоне заниматель-

ных приключений и переживаний, дает много интересных

и верных сведений о технике реактивных двигателей (их

работе, возможности применения их в будущих межпла-

нетных сообщениях) и сообщает попутно данные и по дру-

гим наукам— астрономии, физике, механике, медицине и

т. п., развивая у читателя научный кругозор и заставляя

работать его фантазию и делать вместе с автором научно-

технический прогноз открывающихся будущих возможно-

стей в науке, технике и их применении.

Можно только пожелать широкого распространения этого

интересного романа.

Проф. Н. А. Рынин

Ленинград, октябрь 1933 г

http://epizodsspace.no-ip.org/bibl/fant/b....

https://fantlab.ru/work449633