"Правда, Гарри, мне кажется, я ненавижу фантастику... Я пытался уйти от этого вывода, но мне будет все равно, если вся операция пойдет прахом, за исключением тебя, Блиша, Балларда, Дика -- но кого еще?"
— Сейчас во всем мире, в том числе и в России, падает интерес к развлекательной функции литературы. Слишком высока конкуренция с другими, более продвинутыми формами развлечения — телесериалами, играми, социальными сетями... Очевидно, что отечественную массовую фантастику, мало что умеющую, кроме как развлекать, ждет коллапс — собственно, процесс уже запущен. Что может придти ей на смену?
— Ну, во-первых, гибель мировой развлекательной литературы по моему мнению предрекать несколько преждевременно. Люди читают — и читают достаточно много, во всяком случае, дамские романы до окончательно гибели точно пройдут еще не одно перерождение.
Литература как формат уходит с передовой — теперь это не первый фланг мировой культуры, не второй, а подчас даже не резерв, призванный в последний момент спасти битву за умы нового поколения или открыть миру глаза на вечное и прекрасное. Но процесс этот длительный, и прежде, чем литература станет закостенелым архаичным видом искусства, пройдет не одна сотня лет.
А насчет фантастики... Фантастика в данный момент испытывает настоящий бум — это может быть странно слышать в связи с падением тиражей и изменениями в системе образования, но посмотрите — какие фильмы самые кассовые в мире? Во что на улице играют дети и подростки? Какие мультфильмы идут с наибольшим успехом? Какие игры самые популярные?
Это фэнтези, это сайенс фикшн, это мистика, это супергерои, это инопланетная механическая жизнь, это фантастические триллеры. Звездные войны конкурируют с трансформерами, а Гарри Поттер — с Человеком-Пауком.
Да, фантастика от уровня «страницы в переплете» постепенно переходит в другие формы — в игры, в сценарии, в идеи. И на мой взгляд, это не убивает ее, а обогащает, давая множество новых вариантов для развития жанра.
Тем, кто пришел из прошлого, это сложно понять — но тем, кто смотрит в будущее, это интересно.
И я считаю, что фантасты — это как раз те, кто умеет с интересом и определенной долей самоиронии заглянуть за горизонт, а не те, кто тревожится по поводу того, что же будет завтра, когда налаженный быт треснет по швам, а книги окончательно перестанут покупать.
— Вопрос, который я задаю писателям, пришедшим в «жанровую» литературу не из фэндома: что, на ваш взгляд, происходит с фантастикой в России и на Украине, в каком направлении она движется, о какой динамике можно говорить? Ну и шире: какой вам видится судьба массовой литературы, написанной на русском языке — с обобщенной, культурологической позиции?
— В «жанровой» литературе я чувствую себя, как перигрин в Римской империи — правами гражданина не обладаю, но зато это обстоятельство освобождает меня от необходимости высказывать экспертную точку зрения. Со своей сугубо частной позиции, которая на полноту представления претендовать не может, скажу, что проза вообще дрейфует от реалистичной к условно-реалистичной. Реализм с фантастическими допущениями, магический реализм — все это попытки описать то, что получается, когда автор начинает расширять и усложнять пространство, в котором движется. Зачем он это делает? Возможно, он таким образом преодолевает линейность и предопределенность реальности. Возможно, оттого, что рефлектирует свою частичность, дифициентность и достраивает себя до целого, создавая мир как собственный дом. Вообще психофизиология автора — как он дышит, когда пишет — это довольно интересная тема, впрочем, и об этом написано немало. Но, думаю, в современном мире авторский эскапизм все чаще становится основным стимулом движения в сторону от реалистичной прозы.
О русскоязычных украинских фантастах. Яна Дубинянская и тандем Дяченко — это те авторы, которые никогда не обманывают моих читательских ожиданий. Олди, Вершинин, Федоров, далеко не всех называю, но есть такое «ядро» списка — так ведь у этих авторов как в России, так и в Украине узнаваемость примерно одинаковая. Вопрос гражданства тут очень условен — эти авторы успешно издаются в России и имеют российско-украинскую читательскую аудиторию. По-моему, не существует какой-то особой специфики или колорита современной украинской фантастики — «жанровая» литература подчеркнуто космополитична, если нет — поправьте меня. Корпус образцов и примеров для подражания, за исключением Лема, Стругацких и Крапивина, живет в англоязычной культуре.
О массовой литературе я не могу говорить квалифицированно, но, благодаря этому вопросу обнаружила для себя интересный предмет для изучения. Мой сын дал мне почитать сначала «Голодные игры», а потом «Сумерки» и спрашивает осторожно: ну как? В чем, спрашивает он, причина такого оглушительного рыночного успеха? И я вынуждена была признать, что в случае с «Голодными играми» я понимаю причину, а в случае с «Сумерками» не понимаю, что бы там мне ни рассказывали о тинейджерской аудитории. В «Голодных играх» есть впечатляющий социальный заряд, и эта революционность, безусловно, взяла за живое.
В понятии «массовая литература» очень размыты границы и критерии. Если руководствоваться только тем, что ее потребитель — это читатель, который не отягощен культурологической рефлексией, «большая литература» поместится на очень скромной книжной полке. Уже сейчас она рождается в той же питательной среде, в которой и потребляется.
Помните, я где-то на форуме говорил пару месяцев назад, что "букридер" -- прошлый век, детство человечества, скоро этот рынок схлопнется нафиг под напором многофункциональных планшеток? Был прав: http://pro-books.ru/sitearticles/11228
Меня тут вчера поставили в тупик вопросом: а кто из писателей, оставивших заметный след в литературе, отлично начинал, потом с головой ушел в поденщину, а потом смог опять вернуться к настоящей литературе? Тех, кто начинал с чепуховин а потом дорос до статуса классика знаю в избытке, от Пушкина до Чехова. Тех, кто одновременно халтурил и ваял нетленки, тоже полно: почитай, все наши "шестидесятники". А вот таких, кто похалтурил-похалтурил, да бросил, не вспомнил ни одного. Голова совсем дырявая. Подскажите, плс, у кого эрудиция богаче.