облако тэгов
Наиболее полная информация о премии собрана на официальном сайте "Новых горизонтов".
Номинировал Владимир Ларионов:
Русская литература… По поводу её состояния кто только не горевал, кто только не сокрушался. И хоть мы уже перешагнули из Года литературы в Год российского кино, проблемы, связанные с поиском места литературы (да и культуры в целом) в списке человеческих и государственных приоритетов, никуда не исчезли. О поиске этого места –фантасмагорическая, гротесковая, смешная и печальная повесть «ЗК-5».
В стране, которую описывает Прашкевич, объявлен Год Тургенева. Судя по ряду авторских экскурсов в прошлое, это не совсем та Россия, которую мы знаем. В ней образовано пять ЗК («Зон культуры»), предназначенных для «осуществления деятельности по организации особенных мер в создании и распространении мероприятий культуры, организации издательских дел, распространения, подписки, театральной деятельности и других видов указанной продукции». Одна из этих зон «духовной свободы», пятая по счёту, и есть ЗК-5, Алтайский край. Внутри ЗК «все писатели – братья и сестры. АлтЦИК (алтайский центр искусств), выплачивает каждому по расчету Правления – белыми, красными, голубыми жетонами. Пользоваться ими можно только в Зонах культуры, так что, нет соблазнов – перебираться в столицы, прибавлять имущество и влияние. Жизнь по жетонам – по-настоящему свободная жизнь. Никто в Зонах культуры не укажет тебе, на что и как ты их можешь тратить».
В АлтЦИК прибывает некий Салтыков, литературный чиновник высокого ранга. Салтыков приехал для участия в голосовании по Закону о защите прошлого, который он продвигает. Но должно ли прошлое затемнять наши горизонты? Тут, конечно, можно вспомнить Оруэлла и его знаменитое: «Кто управляет прошлым, тот управляет будущим», но Прашкевич, по своему обыкновению, вопросы задаёт, а с простыми и ясными ответами не торопится. Салтыков вспоминает пережитое и прочитанное, размышляет о судьбах больших русских писателей и большой русской литературы, вокруг него вертится хоровод странных персонажей, он участвует в странных мероприятиях. Герой, теряя почву под ногами, сползает в растерянность… А читатель вместе с ним мучительно нащупывает опору в ушедшем времени и пытается узреть новые горизонты, найти понятные и близкие всем скрепы-ответы, которые помогут, наконец, всё объяснить и надёжно соединить прошлое с будущим.
Андрей Василевский:
Актуально, небрежно, аляповато.
Валерий Иванченко:
Произведение Геннадия Мартовича Прашкевича написано вдохновенно. Заковыристым языком, с берущим за душу юмором. С глубоким пониманием всего искусства, литературы тож. Видно, что автору очень нравится его работа. Счастливый человек! Посмотришь – и уже легче жить. Есть ещё в мире гармония. Жаль не про нас она.
Константин Мильчин:
Вальяжная, немного мелахоличная проза, в которой «как писать», уделяется даже больше внимания, чем сюжету. Плести словесные кружева автор умеет, альтернативная вселенная придумана довольно грамотно, герои объемные, но сама проза выходит удивительно бездушной. Возможно потому, что создателю интереснее слова, нежели его персонажи.
Валерия Пустовая:
Профессионально исполненное произведение отталкивает, однако, узостью действующего здесь цехового мира – совсем не хочется вникать в склоки явно карикатурных персонажей-литераторов, – а также слишком прямыми гоголевскими аллюзиями. Тут вообще многовато прямизны, желания двинуть в лоб – текст читается как затянутая басня. Полемика вокруг «прошлого» также огрублена – до противопоставления благоустроенности и воли.
Впрочем, интересно, что эту повесть можно считать ультраретроутопией – редко где сейчас найдешь такую ностальгию по барской России, оставшейся для нас как бы за порогом преемственности. Наверное, только персонаж-литератор и может так тосковать о времени прошлого расцвета – классического, русского, литературного.
Галина Юзефович:
Задумчивая притча об искусстве и реальности. В неком иллюзорном мире будущего, где искусство и культура являются основой жизни, а творчество (преимущественно литературное) – священной обязанностью любого гражданина, высокопоставленный чиновник по прозвищу Кистеперый едет в одну из провинций бывшей России для того, чтобы пролоббировать законопроект «О защите прошлого». По дороге он общается с попутчиками, а по прибытии – с местными жителями и выясняет, что цель его жизни – защита культурных ценностей прежних эпох – не актуальна, похоже, ни для кого, кроме него самого. Это открытие Кистеперого смущает, а еще больше его смущает тотальное торжество противника-антагониста – некого чиновника Овсяникова, желающего революционно переосмыслить классический канон и в очередной раз сбросить Пушкина (в данном случае – скорее Тургенева, год которого как раз отмечается на государственном уровне) с парохода современности. На этом, в сущности, коллизия заканчивается, и в чем состоит авторская идея – не вполне ясно, поскольку динамики, которая позволила бы ее раскрыть, нет.
Наверное, было бы неплохо в жанре романа-трактата, но тогда хотелось бы чуть более определенного месседжа, нежели «хорошо бы подумать над той ролью, которую традиционная культура играет в модерном мире». Ну, да – подумать вообще неплохо. Но на довольно длинную повесть (сколь угодно симпатично написанную – а пишет Прашкевич и в самом деле симпатично и бодро) этой мысли маловато.
