сабж

Эта книга — можно сказать, квинтессенция творчества Памука, очищенного от всех "внешних" примесей вроде сюжета или попыток изобразить характеры каких-то еще персонажей, кроме самого автора. По ней нельзя сказать, где Стамбул, а где Памук, тем более, что все рассказы о городе даны сквозь призму биографии и эмоций автора. Так что это даже скорее мемуары, чем роман о городе — мы не видим Стамбула как такового, мы видим Стамбул, каким его не просто воспринимает автор сейчас — а тот город, каким автор его помнит из детства и юности — составленных и разного рода незначительных, но дорогих сердцу каждого человека воспоминаний. И каждый человек мог бы написать о городе, где он вырос, подобную книгу — для этого не нужно слишком глубоко погружаться в историю или культурологию, достаточно обладать, как Памук, хорошим плавным стилем и любить все это нагромождение мелких деталей.

Сейчас я задумываюсь, что по сути, тот же Стамбул представлен в "Черной книге" — ровно такой же, описанный в тех же тонах и оставляющий то же ощущение каких-то сумерек, одиночества и некоторой разрухи. Но в "Черной книге" помимо этого есть сюжет, здесь же приходится ограничиваться не особо романтизированной и богатой на события биографией Памука. По сути, это хорошо написанный скучный текст ни о чем. Меня захватила история только на тех страницах, когда автор рассказывал про свою первую любовь — вот в этом моменте единственный раз за всю книгу стало интересно, что же дальше. В остальном же — это книга для поклонников автора и поклонников именно памуковского Стамбула — она ничем не будет полезна простому туристу, хотя и кое в чем открывает европейцу глаза на духовный портрет современного турка, особенно ровесника Памука, со всеми этими попытками быть европеизированными, издержками принудительной секуляризации.

Среди прочего Памук уделяет несколько интересных глав тому, каким видели Стамбул знаменитые европейские путешественники в предыдущие века, а также — своим соотечественникам, известным турецким писателям более старшего поколения. Ни одно из этих имен (в смысле, турецких писателей) я никогда раньше не слышала. Главы про восприятие Стамбула европейцами, в общем, ожидаемые: конечно, все ехали на Восток за "экзотикой", и как правильно подмечает Памук, европейцев-то в Турции привлекает как раз национальный колорит и все отличия от Европы — и именно от этого турки после революции так усиленно пытаются избавиться. Про Россию можно сказать то же самое.

Как биография города роман не годится — в лучшем случае это урезанная биография самого автора, романтизированые мемуары, в которых часть акцентов смещена в сторону места, но акценты этом — слишком частного характера, чтобы всерьез заинтересовать посторонних.

Действительно, очень яркий роман. Даже с учетом того, что Памук в принципе неторопливый писатель, склонный на полстраницы перечислять, что было нарисовано на картинках в одной книге или какие ткани были в узле у торговки. Этот текст какой-то неожиданно яркий, живой и агрессивный, как в плане сюжета, так и ритма повествования. В нем много секса, убийств и насилия, много банального страха — за героев, причем Памук так ловко поворачивает текст, что начинаешь бояться за всех участников одного конфликта — как бы они друг друга не...

Сюжетно роман представляет собой развитие трех основных тем, или линий. Первая — проблемы развития искусства исламской книжной миниатюры в 16 веке в Турции. Да, вы не ослышались, именно книжной и именно исламской. И если эта тема заранее кажется занудной до сведенных челюстей, лучше книгу не открывать. С другой стороны, Памук очень изящно и очень близко к жизни подает ее, так что начинаешь не только понимать, а даже несколько проникаться — хотя собственное мнение на этот счет мне так и не удалось составить, из-за отчаянного невежества в предмете. Дело в том, что большая часть персонажей романа — придворные художники, которые потихоньку плетут интриги, с одной стороны пытаясь отстоять старые традиции vs новые веянья, а с другой — упрочить свое положение в сообществе и перед лицом власти. Собственно, с глобальной точки зрения интрига как раз разворачивается вокруг манеры рисования и художественной школы, хотя и не прямо "в лоб".

Другая линия — это уже почти детектив. Роман открывается появлением трупа, и заканчивается наказанием убийцы, что несколько роднит его с "Преступлением и наказанием")) Впрочем, убийца у нас — второстепенный, хотя и важный персонаж. Несмотря на то, что убийца является одним из репортеров, его личность не раскрывается до последнего, и герои всю дорогу гадают, с какой же стороны им ждать подвоха. Детективная сторона — нечто вроде побочной линии, которая придает остроты основным.

И наконец, главная в плане места в романе и движения сюжета — разумеется, любовная линия. Некий юноша, Кара, возвращается после длительного отсутствия, и обнаруживает, что любовь его юности овдовела и наконец ее можно добиваться. Что он и делает весь текст, довольно мучительно и с переменным успехом. С другой стороны, именно переменный успех придает истории реалистичность. В ней нет ничего псевдо-исторического, ничего притчевого. Несмотря на то, что реалии Турции 16 века не имеют с нашими практически ничего общего, точно так же, как нравы и проблемы, они описаны настолько детально и четко, что происходящее совершенно не ощущается как "дела давно минувших дней". Напротив, логика персонажей и их действий полностью ясна, все события прекрасно укладываются в общую картину мира, что создает ощущение не просто очень реалистичного, а еще и очень близкого современности по духу романа. В целом я всегда считала, что это правильный подход. Население других эпох могло вести себя, как угодно, подчиняясь общепринятым социальным нормам. Но думают люди с тех пор, как вышли из пещеры, все-таки одинаково. А поскольку текст подается от лица разных репортеров, мы видим именно то, что они думают, и уже через призму этого — их поведение. При этом ни у одного из персонажей жизнь не стоит на месте, нет репортеров, которые тихо сидели бы в обозе и слышали далекий шум битвы — битва идет вокруг каждого из них. Что придает тексту интерес и *событийность*, каких я не видела в других романах Памука. Увы, живость "любовной" линией несколько портится ее общей скукой — наши влюбленные хоть и не самые плохие люди, но и не Ромео и Джульетта. Особенно когда детективная линия и линия искусства начинают подходить к точке катарсиса, навязчиво топчущаяся на переднем плане любовная линия все больше раздражает.

А впрочем, это не особо портит роман — главное правильный настрой. Возможно, он слегка затянут, но в целом мне понравилось и было интересно. Пойти посмотреть на пресловутую миниатюру, что ли))

Насколько "Черная книга" — волшебный и красивый магический реализм, настолько "Снег" — мучительная и грустная история с социальным и психологическим оттенком. Более ли менее известный (скорее потому, что все его так называют, чем потому, что все читают) турецкий поэт приезжает в провинциальный турецкий городок после многолетей эмиграции в Европе. Приезжает как журналист, ничего особенного не ожидая. И три дня, проведенные в этом городке, переворачивают его жизнь, его *внутреннюю* жизнь, потому что уехав, он возвращается к тому же, что у него было раньше, в тот же Франкфурт, к тому же одиночеству. Только изнутри это теперь совсем другое одиночество, с учетом всего им перенесенного и перечувствованного.

Как я и говорила, у романа есть сторона социальная и сторона психологическая. При этом Памуку удалось сделать их практически равноправными — и по силе воздействия на читателя, и по влиянию на сюжет. Социальная сторона выражается чередой привычных, как я понимаю, турецких мелких драм: противостояние светского и религиозного, противостояние власти и террористической (зачастую) оппозиции, противостояние традиций и ломящейся в окно европейской культуры. Герои разрываются и ломаются на этих противостояниях, кладут жизни и предают друг друга, погибают и возвышаются. Но при этом все это отдает каким-то ужасным местечковым колоритом, легким оттенком детской глупости (в которой герои больше всего боятся быть обвиненными в глазах "просвещенной Европы"). Честно слово, в какой-то части их страдания "о том, что подумают в Европе" очень похожи на наши: ни до них, ни до нас в Европе нет дела.

Очень странный и дико откровенный и для западного, и для русского человека аспект — история вокруг "девушек в платках", которые несмотря на государственные требования к всеобщей секуляризации держатся за свой платок и свою религию, их не пускают на учебу, они выносят от домашних унижения и насмешки. Если честно, я думала, это скорее невозможно, разве что единичные случаи. Потому что да, для меня довольно дико, что женщина может хотеть соблюдать все эти безумные правила. Не сама их вера, за веру и стойкость ими можно только восхищаться, а именно детали, конкретные требования. Между тем вокруг них тоже разворачивается своя локальная драма.

В "Снеге" вообще много таких локальных драм, от мелочных до по-настоящему страшных, с массовыми убийствами и террором. Но при этом они странным образом не очень сильно пугают. Наверное, как раз из-за своего местечкового характера. Такое чувство, что участники драм сами не верят в ценность своей жизни и благополучия, поэтому терпеливо выносят унижения, пытки, крушения. И никакие обстоятельства не воспринимают как окончательное поражение, а поднимаются и через не могу живут дальше. Это вызывает и уважение, и легкую оторопь. В общем, социальная сторона романа прописана превосходно, и действительно становится понятно, почему Памуку угрожают расправой в Турции. Он написал очень честный текст, эмоционально и в деталях честно, без пафоса и без прикрас. Такая Турция выживает одновременно жалость и симпатию.

Это социальный аспект. Что до психологического, то тут — краткая история любви нашего поэта, огромная, немыслимая надежда на счастье. Такая, ради которой можно пожертвовать чем угодно, в том числе кем-то другим. Только вот любимая не смогла принять эту жертву. И психологическая часть входит технически в большой диссонанс с социальной, потому что пока в городке происходят все эти ужасные события, локальные традегии, в которых поэт и его возлюбленная замешаны напрямую — он счастлив. Он счастлив, и из его льются стихи, и полиция, и пытающие его бандиты, и религиозный лидер замолкают и дают ему время, чтобы их записать.

При этом в такую ситуацию вполне верится, и почему-то она не вызывает удивления. Напротив, сочетание такого огромного счастья, ревности, боязни потерять внутри — с тем, что происходит в окружающем мире, только прибавляет тексту достоверности. В тексте нет никакого пафоса и соплевыжимания, скорее, героям начинаешь по-настоящему сопереживать, только когда *задумаешься* об их ситуации. Это эмоции, которые первоначально воспринимаешь рассудком.

Стилистически "Снег" совершенно не похож на "Черную книгу" с ее кружевом слов и нанизыванием метафор и определений, полумистических деталей. Он написан довольно многословно и при этом довольно сухо. Мне это чем-то напомнило Х-Мураками. Впрочем, отчасти неловкость перевода, кажется, можно списать на переводчика. "Книгу" переводила Вера Феонова, "Снег" — Аполлинарий Аврутин, и перевод Феоновой явно лучше, у Аврутина помимо стилистических неловкостей ("выпить алкогольные напитки") встречаются и обычные признаки нестарательности ("лучший человек из сезуана", хотя в России эту пьесу Брехта всегда переводят и ставят как "Добрый человек"). Пожалуй, если буду выбирать, предпочту переводы Феоновой.