14.2. Рецензия Войцеха Мяськевича/Wojciech Miaśkiewicz носит название:
НОЧЬ С ШЕХЕРЕЗАДОЙ
(Noc z Szeherezadą)
И не одна ночь, потому что комикс СЕРДЖО ТОППИ — это нечто, рассчитанное на тысячу и один вечер изучения и восхищения. Не из-за содержания, впрочем. Содержание любителям поп-культуры, по крайней мере в общем, должно быть знакомо. Ну там раздосадованный изменой жены султан Шахрияр отрубает ей голову. А затем – как бы предупреждая измену – укорачивает на голову и каждую следующую избранницу (разумеется, после проведенной с ней ночи). Таким образом он – один из немногих мужчин, которые могут утверждать, что их жены верны им до гроба.
И вот при таких неинтересных обстоятельствах на сцену выходит Шехерезада. Она добровольно стремится в его ложе, чтобы очаровать его там… сказками. Архиопасное задание, но, как говорят, где бес не сможет, туда бабу пошлет. Смекалистая женщина каждое утро незадолго до рассвета прерывает свой рассказ на самом интересном месте, отсрочивая свою казнь на одну ночь. На протяжении почти трех лет она потчует султана более чем тремя сотнями сказок – каноном древних арабских преданий и индийских и персидских легенд.
В сказках все как в жизни человеческой: измены, верность, любовь, жажда власти, ревность, страстные желания, словом все, что было в этой жизни и ныне есть. Сказки рассказываются, султан увлекается ими, а благодаря ТОППИ его чувства передаются каждому из читателей. Художник взял в обработку несколько не самых известных сказок в их классической форме и благодаря своему художественному таланту придал им уникальную форму. Это один из немногих комиксов, для которых определение «альбом» как нельзя более уместно. ТОППИ каждую страницу превращает в отдельную композицию, достойную стен лучших художественных галерей. Хотя панели лишены классических рамок, рассказываемые Шехерезадой сказки гладко плывут по лицам, скальным формациям, складкам одеяний и очертаниям мебели, откуда появляются очередные элементы истории. Богатство деталей и пиетизм, с которым вырезаны (не случайный глагол) лики героев сказок, попросту ошеломляют. Над комиксом витает дух ГУСТАВА КЛИМТА, а со страниц веет сецессией – стилем, который сто лет назад лег в основание искусства комиксов. Читатели, которым знакомо польское комиксное творчество, заметят, сколь многим оно обязано ТОППИ. Будем надеяться, что издание двух оригинальных томов «Шехерезады» станут плацдармом, с которого продолжится публикация очередных альбомов этого почти уже 80-летнего итальянского мастера – прежде всего авторских.
”Opowieści Szeherezady”. Scenariusz I rysunki Sergio Toppi. Tłum. Maria Mosiewicz. „Egmont”, 2009 («Сказки Шехерезады». Сценарий и рисунки СЕРДЖО ТОППИ. Пер. МАРИИ МОСЕВИЧ. “Egmont”, 2009)
14. В рубрике «Рецензии комиксов» размещены два текста.
14.1. Рецензия Павла Матушека/Paweł Matuszek носит название:
АНДРЕАС, КОТОРОГО МЫ НЕ ЗНАЕМ
(Andreas jakiego nie znamy)
АНДРЕАС Мартенс — художник, которого мы, поляки, знаем главным образом по сериалам, в которых полным-полно мистики, несказанного ужаса, недомолвок и головоломных загадок. «Рорк», «Козерог» и «Кромвель Стоун» -- именно этими историями он обеспечил себе признание множества преданных поклонников в нашей стране. И мы давно уже знаем, что АНДРЕАС не боится и даже любит экспериментировать как с сюжетом, так и с рисунком. Примерами могут служить мрачный криминал “Coutoo” и “Arq” – запланированная на 18 томов серия фэнтези, первый шеститомник которой как раз сейчас покоряет наш рынок.
Арк – это мир, в который попали пятеро объединенных случайными связями людей: весьма разновозрастная чета ученых, проститутка, IT-специалист и порочный до костного мозга убийца. Уже в самом начале они оказываются разделенными обитающими в этом мире существами и оказываются вынужденными идти далее разными путями. Завязка истории и реалии представленного мира явно указывают на фэнтезийную условность, но АНДРЕАС не был бы АНДРЕАСОМ, если бы не начал менять в ходе игры ее правила. Обычно в его произведениях мирам отводилась роль равноправного героя, порождавшего события, вынуждавшего поступать так или иначе, создававшего соответствующее настроение, а в «Арке» таковые миры всего лишь повод для представления читателю необычной коллекции персонажей и показа их разрушительного влияния на действительность, в которой они оказались. Параллельное разворачивание аж пяти нитей сюжета, многочисленные ретроспекции и перескоки между мирами поначалу производят впечатление необузданного хаоса. Однако по мере того, как мы углубляемся в последующие альбомы, видимость хаоса исчезает и все укладывается в хорошо продуманное и сложное (даже весьма сложное) целое, наполненное неожиданными поворотами сюжета и очередными загадками.
Альбом красиво, хотя и скупо иллюстрирован. Хотя АНДРЕАС презентует здесь другой, чем в «Рорке» или «Кромвель Стоуне», стиль, он характерен для него и вызывает восхищение. Однако нужно помнить, что графика в этом альбоме лишь иллюстрирует историю. «Арк» -- это еще одно удивительное подтверждение гениальности немецкого художника, которое доказывает, что он сможет в дальнейшем рассказать еще много необыкновенных и невероятно интересных историй.
”Arq”. Scenariusz I rysunki: Andreas. Tłum. Elżbieta Żbik. „Egmont”, 2009 («Арк». Сценарий и рисунки: АНДРЕАС. Пер. ЭЛЬЖБЕТЫ ЖБИК. “Egmont”, 2009)
Хотя «Восстание машин» оказалось кассово успешным, большинство фэнов имело к нему претензии. Формула, очевидно, исчерпала себя и даже близорукие производители это поняли. Однако поскольку они видели в сериале золотую жилу, то решили не отказываться от дальнейшей работы в этом направлении, но модифицировать ее – создать нечто вроде spin-off относительно кинотрилогии. Этот замысел поддержала телестудия “Fox”. Она начала с персональных перестановок и выдвинула на передний план Сару Коннор с ее сложными взаимоотношениями с окружающим миром, мужчинами и подрастающим сыном Джоном. Студия отказалась от развития сюжета, предложенного в «Восстании машин», высказав таким образом свое пренебрежительное отношение к нему. Образ Терминатора был отодвинут на задний план. К написанию сценариев нескольких серий удалось привлечь самого Джеймса Кэмерона, и студия приступила к съемкам. Премьера на телеэкранах сериала «Хроники Сары Коннор» состоялась в начале 2008 года, не возбудив, впрочем, особого энтузиазма среди зрителей.
И это не удивительно, потому что вместо чего-то нового им предложили рутинный пересказ того, что они уже видели в предшествовавших кинофильмах. Сюжет настолько напоминает черствый и затвердевший гамбургер, что зубы сводит от боли. Конечно, как это и положено сериалу, в нем хватает внезапных сюжетных поворотов, персональных рокировок и смены фронтов, но de facto все базируется на уже устоявшихся шаблонах. Давайте попытаемся ответить себе на несколько вопросов. Если хоть раз прозвучит ответ «нет», это будет означать, что сценаристы решились на что-то новое. Пытаются ли герои сериала в большинстве серий расстроить планы неустанно усиливающегося Скайнета. Да, и еще как пытаются! Джон Коннор (Томас Деккер) – это подросток с проблемами? Безусловно да, к тому же его внешний вид стилизован под внешность любимца подростков Зака Эфрона.
А какова Сара Коннор? Ясное дело, твердая как сталь, но вместе с тем очень женственная. И, разумеется, из-за знания об апокалиптическом будущем она не может позволить себе эмоциональную стабилизацию, хоть и очень ее желает.
А найдется ли в сериале некий робот-опекун семьи Конноров, который откроет для себя привлекательность человеческого мира. Есть таковой! Точнее таковая, поскольку играет его (ее?) симпатичная Саммер Глоу. Тем магнитом, которым притянется на этот раз лишенная души машина к миру людей, окажется балет.
А есть ли в сериале злобный Терминатор, который домогается смерти Джона? Даже не спрашивайте!
«Копия копии» -- так можно описать «Хроники Сары Коннор». Копия копии!
Интересным и оригинальным ходом является своеобразная мультипликация сюжетного скелета киношных «Терминаторов». В нашем времени, нашей действительности, побывало немало машин, пришедших из будущего – и у каждой было свое задание, выполнение которого должно было приблизить торжество Скайнета, и убийство Джона Коннора – лишь одно из них. Интересна эротическая напряженность между подростком Джоном и чувственной Кэмерон. Неплохой идеей было выведение на сцену брата Кайла Риза (Брайан Остин Грин), пытающегося заменить Джону отца. Но все это не более чем вишенки на зачерствевшем уже торте.
Все это эффектно и динамично отснято, но высокий уровень кинематографического мастерства -- это сегодня стандарт американской телевизионной продукции. Компенсировать отсутствие оригинального сюжета он не в состоянии. С этой точки зрения «Хроники Сары Коннор» бледно выглядят на фоне конкурентной телевизионной продукции – хотя бы сериала “Lost”. Сериал получился пестрым, но лишенным интеллектуальной и эмоциональной глубины. Это почувствовал массовый зритель. В очередной раз разогретое блюдо пришлось ему не по вкусу, и судьба «Хроник…» оказалась предрешенной: после второго сезона они исчезли с телеэкранов, что равносильно поражению. Творческий паралич, поразивший уже создателей «Восстания машин» все еще продолжается к отчаянию фэнов франшизы.
Спасение?
Создатели фильма «Терминатор: Да придет Спаситель» сделали надлежащие выводы, поскольку весьма радикально, по крайней мере в сюжетном отношении, отсекли себя от предшественников. Действие фильма они разместили в эпохе войны людей со Скайнетом и наняли на роль Джона Коннора харизматичного Кристиана Бейла. Может быть таким образом сериал получит второе дыхание.
Фэны полны надежд, и объективно «Терминатор: Да придет Спаситель» может переломить творческую немощь, преследующую терминаторскую сагу, и вырваться из круга бесплодного рециклинга. Дай ему Боже!
«Терминатор 3: Восстание машин» появился на экранах кинотеатров спустя двенадцать лет после премьеры «Судного дня». В американской публичной жизни изменилось почти что все. Оптимистические прогнозы Фукуямы превратились в пережиток. Лето 2003 года было временем глобальной борьбы с террором и началом вторжения в Ирак. Доминируют ощущение страха и жажда реванша в отношении исламского мира. Столь минорное настроение безусловно отразилось на конечном виде нового «Терминатора». Вдобавок к этому Кэмерон бросил проект, с головой уходя в свое новое увлечение – технику 3D. Остался Шварценеггер, который хотел третьей частью «Терминатора» подремонтировать свою актерскую репутацию, сильно поколебленную несколькими коммерчески неудачными фильмами, в съемках которых он принял участие.
Режиссуру доверили Джонатану Мостоу, начинающему в общем-то постановщику, на счету у которого числились всего лишь две киноленты.
Мостоу, режиссер интеллектуального триллера «Инцидент» и не слишком удачного военного фильма «U-571», поставил прежде всего ошеломляющий спектакль. Не владея кэмероновской виртуозностью в построении сюжета, он сделал ставку на эффектную деструкцию. В его фильме разрушается и взрывается чуть ли не все находящееся в поле зрения героев, что иногда попросту смешит. К сожалению, залихватские экранные фейерверки не в силах затушевать отсутствие саспенса и втягивающего зрителя сюжета.
Вторая путеводная линия «Восстания машин» состоит в передразнивании, нацеленном на снижение образа киборга, созданного в «Судном дне». Почти ритуальную сцену обзаведения одеждой после переноса во времени (переносится только тело, но не одежда) режиссер выстраивает в баре с мужским стриптизом. С той же иронией Мостоу переделывает сцену с фирменным атрибутом Терминатора – темными очками. Забава продолжается. Если в «Судном дне» Джон Коннор «очеловечивал» лишенного души киборга, знакомя его с человеческими эмоциями, то здесь роли меняются местами. И здесь уже Терминатор изливает изрядно истрепанные житейские истины, потому что ему загрузили в мозг какую-то новую программу, составленную по материалам некоего карманного учебника по психологии. Такой ход мог бы позабавить, но тут он настолько очевиден, что вызывает лишь досаду. В художественном отношении это хождение по кругу без малейшего шанса на прогресс.
И в очередной раз подводит представление зрителю образа Джона Коннора. В слабой интерпретации Ника Сталя он всего лишь аутсайдер, в котором невозможно разглядеть будущего спасителя человечества.
Более интересным кажется выведение на сцену Кейт Брюстер, будущей супруги Джона. В грядущем именно она после смерти мужа (Джона убьет Терминатор) возьмет на себя командование людьми. Клэр Дэйнс неплохо справляется с этой ролью, объединяя хрупкость и растерянность, проистекающую из создавшейся ситуации, с природной силой и харизмой.
Наконец, пожалуй, самое важное послание, несомое «Восстанием машин» -- это проблема знаменитого “No fate”, то есть ответа на вопрос: мы сами решаем свою судьбу или она уже предрешена свыше? Канонический сюжет вновь подвергается внезапной верификации, на этот раз в полемическом тоне относительно того, что было представлено в «Судном дне». «Терминатор 3» отбрасывает оптимистический финал этой кинокартины и сближается с версией, показанной в первом «Терминаторе». Будущее заранее определено: смертельная схватка людей и машин должна состояться, и она состоится. Предшествующие деяния Сара и малолетнего Джона лишь задержали на какое-то время восстание Скайнета. Но апокалипсис будет – его начало мы видим в эффектном финале «Восстания машин». Вот только прекословие Мостоу видению Кэмерона не несет в себе ничего серьезного. Это не более чем проявление строптивости щенка в коротких штанишках, который понятия не имеет о том, в какого рода игре – художественной и идейной – ему позволили принять участие.
Фильм Мостоу был досадным доказательством художественного и эмоционального выгорания терминаторской саги. Возможно, если бы за съемки взялся Кэмерон, получилось бы нечто иное. Но имеем мы киноленту, в которой интеллектуальные ограничения и отсутствие интересного замысла маскируется подражанием предшественникам и их передразниванием.
Спустя более чем пять лет после премьеры первой части Джеймс Кэмерон наконец дал себя уговорить снять продолжение.
«Терминатор 2: Судный день» настолько отличается от своего предшественника, что сложно говорить о простом продолжении. Скорее об осмысленной трансформации главных сюжетных линий «единички». «Судный день» снимался в уже другом социальном контексте. «Декадентские настроения» 1980-е годов оказались забытыми, Берлинская стена пала, восточный блок распался, а холодная война близилась к завершению. Летом 1991 года, когда «Терминатор 2» выходил на мировые экраны, господствовало эйфорическое настроение «конца истории», или предсказанного Фрэнсисом Фукуямой окончательного и глобального триумфа либеральной демократии над авторитарными общественными системами. Отсюда и настроение сиквела, далекое от мрачного тона первоисточника. Была еще одна, весьма прозаичная причина. «Терминатор» снимался за пределами больших студий, а его преемник с самого начала задумывался как изрядная инвестиция, способная принести гигантскую прибыль. Отсюда сглаживание минорного настроения в угоду хорошему настроению публики.
В «Судном дне» Кэмерон развернул сюжетные линии и разработал образы персонажей первой части. В центре изложения истории оказался юный Джон Коннор.
К сожалению, совершенно неудавшийся герой. Задуманный как типичный бунтующий подросток с проблемами, Джон получился до боли схематичным. В результате все мессианские параллели, намеченные в первоисточнике, ушли в небытие. Быть может, показывая героя таким образом, режиссер хотел навязать эмоциональный контакт с молодежной аудиторией. Если так, то это был далеко идущий компромисс. Гораздо лучше выглядит Сара Коннор, которая в «Судном дне» превратилась в сильную воительницу. Линда Хэмильтон сумела весьма убедительно показать эту трансформацию.
Существуют по меньшей мере несколько причин, по которым персонаж Терминатора претерпел радикальное изменение. Спустя семь лет после премьеры первого фильма образ киборга-убийцы настолько полюбился зрителям, что отделился от зловещего контекста, гладко перейдя в почетный строй культовых киногероев без сопровождения какими бы то ни было негативными эмоциями. Также актерское реноме Шварценеггера, опиравшееся на роли в нескольких удачных приключенческих фильмах, имело однозначно позитивную коннотацию в памяти зрителей. Используя этот новый контекст, Кэмерон решился на сотворение из Терминатора положительного героя. На этот раз именно он защитит семью Конноров от агрессии Скайнета.
Эта рискованная идея стала Spiritus Movens всей сюжетной конструкции и подобно лавине потащила за собой ряд сюжетных линий, значительно отличавших фильм от его предшественника. Центральным стержнем истории стали взаимоотношения между роботом и человеком, меду Терминатором и Джоном Коннером – от первоначального недоверия или и вовсе враждебности к беззаветной дружбе. Кэмерон, как и положено искушенному профессионалу, с удовольствием обыгрывает эти взаимоотношения. То он моделирует их по классической схеме учитель-ученик (где роль изменяется в зависимости от ситуации), внушая даже, что Терминатор может быть для Джона достойным заместителем никогда не виденного им отца, то вновь строит эти отношения в классическом стиле “buddy movie”.
Однако сутью связи Джона и Терминатора является процесс «очеловечивания» этого последнего. Под влиянием разнузданного подростка лишенный личности киборг обретает некоторые черты индивидуальности, стараясь разобраться в путанице человеческих ощущений и эмоций. Отражением этого процесса является не только знаменитая фраза Hasta la vista, baby!, но прежде всего сцена, в которой Терминатор снимает черные очки. Таким образом он символически открывает лицо, показывает себя миру. Он уже не серийный продукт, сошедший с конвейерной ленты, но существо, одаренное зародышем личности.
В «Терминаторе 2» режиссер развивает сюжетную линию временной петли, столь интересную в предыдущей части и отчетливо подчеркивает его абсурдную логику. Из «Судного дня» мы узнаем, что грозная технология Скайнета могла получить развитие благодаря частицам робота-убийцы, найденным в фабричном цехе, где разыгрался финал первого «Терминатора». То есть на развитие событий влияет не прошлое, а будущее.
Если послание первого «Терминатора» заключалось в показе угроз, связанных с неконтролируемым развитием бездушной технологии, то второй «Терминатор» подвергает сомнению его категоричность и даже тонко оспаривает его. Технология сама по себе не является злом, она может помогать человеку. От людей зависит, какую пользу они извлекут из нее. Успешный воспитательный процесс, которому подвергает Терминатора Джон, лучший пример этого.
Эта животворная вера в человеческую способность преображения мира заключается в другом слогане фильма, знаменитом “No fate”. В «Судном дне» Кэмерон отказывается от фаталистического детерминизма первоисточника. Предназначения не существует, апокалиптическая версия будущего не обязательна к исполнению. Все находится в наших руках и зависит лишь от наших теперешних действий. Оптимистический тон «Судного дня» идеально соответствовал 1990-м годам, в которые вступала Америка. Декаде экономического благоденствия без зловещей советской «империи зла».
«Судный день» был также великолепным зрелищем. Терминатор получил в качестве противника суперсовременного, легко меняющего облик киборга модели Е-1000 (Роберт Патрик), который оказался идеальным объектом приложения сил и умений специалистов по спецэффектам.
Кэмерон пересмотрел и улучшил повествовательную формулу пятилетней давности. По-прежнему краеугольными камнями истории являются очередные столкновения антагонистов, режиссер прекрасно создает и дозирует напряжение, используя соответствующий динамический монтаж. И хотя сценографически финал является почти плагиатом «единички», фильм безупречен с точки зрения кинематографического мастерства.
В «Судебном дне» Кэмерону удалось освежить формулу первоисточника и глянуть с другой стороны на канонические мотивы первоисточника. И хотя временами оптимизм сиквела кажется наивным, массовый зритель принял его с энтузиазмом, доказательством чего является ошеломляющий кассовый успех кинокартины в прокате.
К сожалению, оказалось, что этот фильм был лебединой песней всего киноцикла. Все последующие «терминаторские» фильмы лишь пользовались выработанной Джеймсом Кэмероном формулой, без какого-либо заметного творческого ее развития.
облако тэгов
