15. В рубрике «Комикс» на стр. 86 размещены две рецензии.

15.1. Рецензия Павла Дептуха/Paweł Deptuch носит название:

Фрэнк Миллер, передав сценарий «Круто сваренных» ДЖЕФУ ДЭРРОУ для дальнейшей работы, не ожидал такого потрясающего финала. Сам комикс был задуман как критика или даже пародия на истории, эпатирующие бессмысленным насилием и вульгаризмами. Однако в нем трудно уловить хотя бы нотку критики, поскольку быстро приходишь к выводу, что этот альбом просто сочится бессмысленным насилием и вульгаризмами. Сценарий, который представляет собой весьма вольную адаптацию «Электрического муравья» Филипа К. Дика, на самом деле не раскрывает никаких реальных проблем, на которые лишь слегка намекает в нескольких моментах.

Короче говоря, “Hard Boiled” — это история об андроиде, который не способен восстать против человеческого правления, и несмотря на неоднократные попытки разобраться, все же не может осознать, кто он такой на самом деле. При этом каждая такая попытка заканчивается гибелью нескольких сотен человек и сокрушительным разрушением общественной собственности. Может сложиться впечатление, что сценарий — всего лишь предлог для показа множества разнообразных образов насилия, а сам Миллер сочинил его, чтобы дать выход своей энергии, не вложенной в умеренно успешные экранизации двух частей «Робокопа», для которых он написал сценарии. К счастью, ситуацию спасает ДЭРРОУ, который приспособил историю под свои нужды, создал ее в эржевской ligne claire и тщательно наполнил кадры ошеломляющим количеством деталей. На ста двадцати восьми страницах размещены целых восемь двухстраничных и двадцать восемь одностраничных панелей, под завязку набитых людьми, мусором, гильзами, пулевыми отверстиями, рекламой, надписями и т. д. Деталей в одном кадре больше, чем диалогов во всем комиксе. Блестящей работой иллюстратора можно любоваться часами, неоднократно и каждый раз с неустанным восхищением.

От Фрэнка Миллера (автора великих «Города грехов» и «Возвращения Тёмного рыцаря») можно было ожидать чего-то более тревожного и склоняющего к раздумьям, но вместо этого мы получили нечто похожее на «Человека-паука»/«Бэтмена». Если бы не огромный вклад и увлеченность делом ДЖЕФА ДЭРРОУ, о «Круто сваренных» сегодня уже все забыли бы. А так вот совершенно случайно был создан графический шедевр – произведение для одноразового чтения, которое можно пересматривать снова и снова.

Frank Miller, Geof Darrow “Hellboy: Hard Boiled”. “Egmont”, 2008 (Фрэнк Миллер, ДЖЕФ ДЭРРОУ «Хеллбой: Круто сваренные». ”Egmont”, 2008)

14. Очередная статья цикла «Из чулана» польских журналистов-исследователей Агнешки Хаски и Ежи Стаховича, напечатанная на стр. 80—81, носит название:

Его звали Ян Карчевский (Jan Karczewski). О нем мало что известно, и многие годы даже считалось, что это литературный псевдоним одного из деятелей мира варшавских кафе. Лишь в 1970-е годы было подтверждено, что Карчевский не вымышленный персонаж, и была реконструирована его биография.

Он родился в 1900 или 1902 году; служил в польской армии (Wojsko Polskie) лейтенантом, после 1926 года -- делегирован в Президиум Совета Министров, затем сотрудник Министерства иностранных дел, в 1932-1933 годах вице-консул в Тулузе, после возвращения в Польшу сотрудник компании по экспорту древесины и основатель Агентства печати «Tempo», в 1939 году оказался во Франции, умер 30 марта 1947 года в Эдинбурге. Написал несколько романов, в том числе два фантастических – "Bakcyl/Бацилла" (1929) и "Rok przestępny/Високосный год" (1931), и, честно говоря, только их и можно еще читать спустя все эти годы.

Кто убил золото?

Быть бактериологом в 1920-е годы было опасной, но прибыльной работой — правда, грипп, получивший название «испанка», сумел таинственным образом исчезнуть, унеся с собой миллионы жертв, но в Китае свирепствовала холера, а Европа и Америка впали в спячку из-за сонной болезни, вызывающей воспаление мозга. Наконец, как мы знаем, по странам прокатилась и экономическая пандемия, породившая волну банкротств, самоубийств и безработицы. Однако, как оказывается, экономические кризисы не всегда вызваны сложными экономическими факторами, иногда достаточно встряхнуть маленькую пробирку.

Главный герой романа «Бацилла» Антоний Скшипчак (34 года), доктор философии и биолог, с бытовой точки зрения полный неудачник — живет с матерью и сестрой в Новом Святе и страдает хронической нехваткой денег. И именно с денег все и начинается; а точнее, с лежащего в запертой на ключ шкатулке золотого дуката, который, к удивлению его владельца, внезапно перестал быть золотым. Благодаря этому Скшипчак открывает бактерию bakcyl Aurozaurus, и он считает, что бактерия излучает нечто, способное лечить людей. Однако ему не дано стать следующей Марией Кюри — когда он излагает свои предположения чиновнику из Департамента изобретений, исследований и открытий в Министерстве образования, тот принимает его за сумасшедшего. Разочарованный Скшипчак и его друг Стефан Липковский разрабатывают новый план. Ибо мир «в то время переживал глубокие внутренние изменения. Как лихорадочный озноб, по нему пробегали все новые и новые волны забастовок и локаутов, безработицы и революций». Бедная Европа впала в зависимость от кредитов богатой Америки, вложившей незадолго до этого изрядные средства в строительство второй Венеции во Флориде; к тому же «спрос на ситцы и европейские гвозди уменьшался с каждым годом». И как будто мало было этого, «по городу шныряли теософы разных обрядов, провозглашавшие скорое пришествие Мессии из Бенареса (...) Пожилым людям нравилось изображение черноглазого пророка, и это направление обзавелось множеством последователей».

План Скшипчака и Липковского прост – стоит уничтожить мировые запасы золота, и люди перестанут «работать ради фиктивных нулей и значимых цифирок перед этими нулями» — они вернется к экономике, основанной на натуральном обмене — и повсюду воцарятся счастье и равенство. Чтобы воплотить в жизнь эти схожие с коммунистическими идеи, Скшипчак даже устраивается на работу в банк; к счастью, прежде чем заразить хранилище бациллой Aurozaurus, он берет консультацию у экономиста, который убеждает его в том, что исчезновение золотых запасов не принесет ничего хорошего. Наша пара заговорщиков, ужаснувшись, отказывается от своих планов, но тут в дело вступает случайность в виде женской сумочки: «тихий, едва слышный, щелчок был лебединой песней пробирки № 37 (…) Остальные три десятка ее сестричек (…) наблюдали за этой сценой, помертвев от ужаса». Разрушительную работу подхватывает книжка Ильи Эренбурга «Любовь Жанны Ней», в обложку которой впитывается бацилла. Скшипчак одалживает книгу коллеге, который, в свою очередь, дает ее почитать Нелли Бжоскувне, сотруднице золотохранилища Банка Польши, которая берет книгу на работу. Испуганный бактериолог пытается выведать у Нелли подробности о сокровищнице -- чтобы претерпел уничтожение не только польский золотой запас, он решает заразить и отдельно хранящееся американское золото. Однако девушка думает, что Скшипчак планирует ограбление банка, поэтому рассказывает об этом своему любовнику, главе столичной тайной полиции. Поэтому, когда Скшипчак отправляется в банк, чтобы заразить остальное золото, его арестовывают; но так как при обыске у него искали лом, а не пробирки, полиции приходится его отпустить. Тем временем зараженное золото попадает сначала в Германию, потом в страну Советов, а потом, в качестве платы за американские тракторы, направляется в США. Результат путешествия по сейфам половины мира легко предсказуем. У всеобщего счастья и бартерной экономики нет ни малейших шансов – сильные мира сего устраивают «шабаш кровавого капитала», в ходе которого решают сделать вид, что золото никуда не делось и ничего не изменилось. Изо всей этой заварухи получили какую-никакую пользу лишь Скшипчак, который отбил у соперника Нелли, да банк Соломона Леви, который два раза в месяц устраивал своим золотым запасам лунные и солнечные ванны, чтобы защитить их от чумы.

Как справедливо отмечает Антоний Смушкевич, основной сюжет о пожирающей золото бактерии мало используется в романе; Карчевский порой теряет его нить в отступлениях и авантюрно-сенсационных приключениях главных героев. Главными достоинствами книги, однако, являются ирония, юмор и элементы политико-социальной сатиры, проявляющейся помимо прочего в описаниях споров в сейме по поводу сокращения представительского фонда министра иностранных дел на 1 злотый или ехидных колкостях, касающихся международного положения. В «Бацилле» также можно найти одну из лучших эротических сцен в довоенных фантастических романах, когда Нелли приказывает своему любовнику-полицейскому выключить свет, потому что горничная подглядывает, а потом «в темноте комнаты послышались тихие причитания и громкие поддакивания Нелли, которая, подобно другим страстным, но малокультурным женщинам, подчеркивала таким образом накал своего экстаза», а еще потом, post coitum, она наносит на губы помаду, а ее любовник за ширмой причесывается.

Современный властитель ничего не делает

Сюжет второй книги Карчевского, «Високосный год», также вращается вокруг мира высокой политики. На этот раз, однако, речь идет не о монетарной политике, а об обычных польских потасовках, которые в 1930 году, когда был написан роман, набирали обороты. Судя по всему, роман был инспирирован Краковским конгрессом защиты народного права и свободы, который постулировал конец авторитарного правления Пилсудского и отстранение президента Мосьцицкого от должности.

В романе «Високосный год» описаны различные варианты политических кризисов, приправленных приключенческо-фантастическим соусом. Книга повествует о судьбе важнейших политических деятелей в Платании -- стране, граничащей с Большевией и Германией. Платания когда-то была конституционной монархией, управляемой деспотичным Мсцивоем XI, но король был свергнут, когда вопреки воли своих подданных начал претендовать на право принимать личное решение о внешнем виде солдатской формы. В демократической Платонии правят две основные политические силы: либеральные республиканцы и консервативно-народные члены аграрной партии. Сивец, лидер этой последней, произносит речи, которые и ныне звучат знакомо: «сегодня мы должны напрячь все силы, чтобы защитить нашу родину, ослабленную властью либералов, от давления соседних стран». Однако в момент очередного политического кризиса изгнанный правитель тихонечко возвращается и предлагает всем политическим партиям новый способ управления. Ключом ко всему является президент. Чтобы он не вызывал ненужной путаницы в структурах власти, Мсцивой предлагает его автоматизировать. «Автоматы продают нам бутерброды, пиво, сортируют письма на почте, охраняют двери от воров (...) почему, говорю я вам, если воля народа требует от своего представителя только и единственно автоматического исполнения законов, почему эту функцию не может выполнять машина?» Президент-робот оказывается выстрелом с попаданием в яблочко. Дистанционно управляемый глава государства будет без промедления делать все то, чего потребует правящая партия, и в то же время правильно запрограммированные «конституционные реестры» гарантируют, что Платанус (таким именем предлагают назвать нового главу государства) не восстанет против соответствующих устоев. Идею поддерживают представители различных политических групп, проблема лишь во внешнем виде. Националисты хотят голубоглазого блондина, аграрии — румяного крестьянина, а социалисты требуют, чтобы у него «вместо лица был щит с символами молота и наковальни». Спорщиков удается, однако, примирить – Платанус будет менять себе лицо в зависимости от того, какая партия победит на парламентских выборах.

С тех пор дела в Платании пошли на лад, правительство возглавлял канцлер Сивец, а граждане Платании «смотрели свысока на граждан других стран, которые имели в своих государствах доисторический институт королей или не менее устаревший... живых представителей воли народа». Однако однажды, в титульном високосном году, происходит ужасная вещь. В ходе подписания законопроекта о бюджете авто-президент зависает подобно компьютеру с Windows. На это накладывается интрига жестокого русского афериста Жулина, который ворует запчасти. Правительство делает хорошую мину при плохой игре и молчит, но слухи делают свое дело. «Поговаривали, что Платануса похитили агенты иностранной державы и что теперь роль верховного властителя в замке исполняет живой человек, притворяющийся машиной... Другая версия, не менее детально разработанная, утверждала, что Платанус отказался подписать некий документ, и канцлер Сивец сломал ему руку в порыве крайнего гнева». Однако от восстания страну спасает сын усопшего тем временем Мсьцивоя, которому достается в награду рука дочери канцлера.

Я ж тебе говорил, что они его в конце концов смастерят

Отсылок к повседневной жизни Второй Жечи Посполитой тут более чем достаточно. В Платанусе каждый и сегодня распознает Мосьцицкого, которого оппозиционеры считали марионеткой Пилсудского. С самим Маршалом ассоциируется Мсьцивой, а с Сивецом – Витос, хотя не исключено, что источником вдохновения мог быть Валерий Славек. Высмеивал ли Карчевский, как утверждают некоторые, под своим именем и не слишком завуалированным образом политику лагеря Санации? Возможно, но хэппи-энд мог навести (по крайней мере, цензоров) на мысль, что это была фантастическая пропаганда.

На последних страницах автор сам подшучивает над читателем, ищущим ключ к роману, учреждая «Великое соревнование с призами». Он предлагает желающим отыскать смысл в романе: «Можно действовать двумя способами (…) Вычеркните все буквы «К» в тексте и вычислите то место, где эта буква повторяется чаще всего (...) Сожгите книгу, страницу за страницей, складывая пепел в пронумерованные облатки, затем проглотите облатки по одной друг за дружкой, желательно запивая их старкой. В какой-то момент скрытый смысл станет ясен».

Одним из призов в указанном соревновании называлась «дюжина яиц Колумба с монограммой Винавера». Даже без этой ироничной цитаты романы Карчевского ассоциируются с творчеством Бруно Винавера из-за его тематики и юмористической направленности, а «Доктор Пшибрам», несомненно был источником вдохновения для писателя, когда он сочинял роман «Бацилла». И хотя Винавер обладал гораздо более легким пером (и большей удачей с редакторами), Карчевский удивляет живым воображением. Жаль, что в его нефантастических книгах нарративные эксперименты взяли верх над сюжетом и остроумием.

13. В рубрике «Из польской фантастики» размещены два длинных и блок коротких текстов.

13.1. Рассказ (скорее, пожалуй, повесть) «Ekumenizm/Экуменизм» написал Якуб Новак/Jakub Nowak (стр. 46—62). Иллюстрации НИКОДЕМА ЦАБАЛЫ/Nikodem Cabała.

«Десять лет назад Святовит проснулся, чтобы вписаться в геном пятисот тщательно отобранных славян и стать одной из двенадцати управляющих Землёй особенностей, искусственных интеллектов нового поколения, одинаково легко оперирующих вычислительными мощностями и наноструктурами. Сегодня Руссту Бабик, один из его носителей, летит вместе с остальными на “Белоголовом Орлане” к Нептуну. Жизнь на “Орлане” устроена непросто. Здесь есть цифранж и биоранж, есть соединяющая их ломбина, есть Аркона и частные среды обитания, гладиаторы и язычники, астромантики и энписы, а сам Святовит общается с экипажем посредством нескольких субличностей (славатар), таких как Ворон или Плачущий Лис. До цели полёта остаётся не так уж далеко, когда начинает происходить что-то странное. Ломбина отказывается функционировать, на Аркону высаживается десант, статуя Святовита горит... Руссту подозревает, что Перун, одна из субличностей Святовита, сошёл с ума или взбунтовался против своего прародителя. Но есть и более страшный вариант. В событиях может быть замешан Номад, гипотетическая тринадцатая особенность...» (zarya, FANTLAB).

Позже рассказ вошел в состав авторского сборника “Amnezjak” (2017).

На русский язык рассказ перевела ЛЮБОВЬ ФИЛИМОНОВА в 2020 году (антология «Воля дракона»).

В карточку рассказа на сайте ФАНТЛАБ-а можно заглянуть ЗДЕСЬ А почитать об авторе можно ТУТ

И это четвертое появление художественного произведения писателя на страницах нашего журнала. Предыдущие рассказы Новака см. “Nowa Fantastyka” №№ 9/2004, 7/2005, 7/2007.

13.2. Небольшой рассказ Томаша Колодзейчака/Tomasz Kołodziejczak “Sprawa rodzinna/Семейное дело” напечатан на стр. 63—67. Иллюстрация ПАВЛА ХЕРНИКА/Paweł Hernik.

У мегазвездного актера и певца Орхидео украли… искусственную матку с развивавшимся внутри нее ребенком. Найти ее поручают детективу Кжесницкому…

Позже рассказ вошел в состав авторского сборника “Skaza na niebie” (2021). На русский язык рассказ не переводился.

В карточку рассказа можно заглянуть ЗДЕСЬ А почитать об авторе можно ТУТ

И это второе появление художественного произведения писателя на страницах нашего журнала. Предыдущий рассказ Колодзейчака см. “Nowa Fantastyka” № 6/1992.

13.3. В этой же рубрике размещена подборка из трех коротких рассказов: “Zima” Софьи Бещиньской/Sofia Beszczyńska (стр. 68—69), “Wróż” Артура Вешховского/Artur Wierzchowski (стр. 70—71) и “Szklana góra” Марцина Подлевского/Marcin Podliewski (стр. 71—72). Иллюстрации РАФАЛА ШЛАПЫ/Rafał Szłapa.

На русский язык эти рассказы не переводились. На сайте ФАНТЛАБ имеется карточка только последнего из них ЗДЕСЬ

А почитать об авторе последнего рассказа можно ТУТ

Давид Збирал/David Zbiral (23 июля 1980) – чешский историк религии, преподаватель высшей школы, автор фантастических рассказов.

Родился и живет в г. Брно, Чехословакия. Изучал религиоведение, французский язык и литературу на факультете искусств Университета имени Масарика. В 2005 году защитил диплом магистра искусств (M.A) по религиоведению, французскому языку и литературе (дипломная работа «Хартия Никвинты и встреча катаров в Сен_Феликсе»), в 2006 получил научную степень PhDr (Advanced State Examination), защитив диссертацию по теме «”Дуализм” в истории научных исследований катаризма», в 2008 – степень Ph.D по специальности «Религиоведение» (диссертация «Qui duo ponunt principa: роль дуализма в истории научных исследованиях катаризма»). Фокусируется на теории и методологии религиоведения, средневековом христианстве, движении катаров, ортодоксии и ереси в Средние века, а также регулировании сексуальности в истории христианства. Работает доцентом кафедры религиоведения факультета искусств Университета им. Масарика в Брно. В 2008—2011 годах, а также 2011—2014 годах был избранным секретарем Чешского общества изучения религий, с 2009 года занимал должность ответственного редактора профессионального религиоведческого журнала “Religio”. В настоящее время руководит проектом «Диссидентские сети (DISSINET)», «в рамках которого команда из пяти иследователей использует вычислительные методы, чтобы пролить новый свет на социальную микроструктуру и пространственность диссидентских религиозных культур в средневековой Европе и, в более широком смысле, на средневековые социальные сети, функционирование скрытых сетей и возникновение религии в результате локальных взаимодействий», является директором Центра цифровых исследований религии – исследовательского подразделения Департамента изучения религий Университета имени Масарика на факультете искусств.

Основная научная публикация: Zbíral, David “Největší hereze: Dualismus, učenecká vyprávění o katarství a budování křesťanské Evropy” [The Greatest Heresy: Dualism, Scholarly Narratives about Catharism and Christian Europe in the Making], Praha: Argo 2007.

Опубликовал также около десятка фантастических (в основном фэнтези) рассказов в журнале “Dech draka” (в 2001—2005 годах)

и антологиях серии “Drakobijci”: II (2000), IV (2002),

VII (2005) и VIII (2006).

На русский язык произведения Давида Збирала не переводились.

Пол Парк/Paul Claiborne Park (род. 1 октября 1954) – американский писатель научной фантастики, преподаватель литературы.

Родился в г. Норт-Адамс, штат Массачусетс. Учился в Хэмпширском колледже в Амхерсте и работал в Нью-Йорке на различных должностях — помощником членов городского совета, строителем, швейцаром, менеджером фитнес-клуба и в рекламном агентстве — и в это же время занимался сочинением произведений художественной литературы.

Затем он провел два года, путешествуя, в основном по Индии, Индонезии и Южным морям, где и написал первый роман «Солдаты рая» (“Soldiers of Paradise”, 1987, финалист премии Кларка),

открывший серию романов «Хроники Звездного моста», в которую также вошли романы «Сахарный дождь» (“Sugar Rain”, 1991; также издан вместе с первым томом под названием “The Sugar Festival”, 1991)

и «Культ любящей доброты» (“The Cult of Loving Kindness”, 1991).

«Действие романов серии разворачивается на умирающей Земле, где история бесконечно повторяется, будучи связанной с возвращением сезонов Великого Года. Как и в большинстве историй об умирающей Земле, металла в этом мире не хватает, сосуществуют технологии радикально разной сложности, люди и человекоподобные виды смешиваются, и ничего нового произойти не может. Цикл «Великий Год» обязан своим существованием влиянию посещающей систему планеты (астрономия Парка, возможно намеренно, расплывчата в отношении ее точной природы), называемой Раем (Paradise), которую религия, господствующая во время страшной Зимы, считает местом обитания тех, кто еще не умер и не был отправлен на Землю. Очерчивание этой веры в «Солдатах рая» – веры, отмеченной кровавостью, эротическими сложностями, тоталитарным контролем над предопределенными жизнями проклятых, безумно интенсивным поклонением богу-собаке Ангхдту, меланхолией и странной правотой – является главным творческим достижением этой серии. В этом первом романе, когда зима начинает заканчиваться, клан Звездного моста, который доминировал в великой провинции, столицей которой является Чарн, начинает паниковать предопределенными способами: Абу Старбридж принимает мученическую смерть и становится воплощением веры Лета; и Танакар Старбридж, врач, кощунственно исцеляющий тех, кто находится на низком социальном уровне, сбегает из Чарна вместе со своей возлюбленной. «Сахарный дождь» весьма неторопливо рассказывает о метеорологических и социальных явлениях, которые сигнализируют о наступлении Весны, а также продолжает историю любви Танакара. «Культ любящей доброты», действие которого происходит Летом, изображает медленное возрождение культа Ангхдта. Созерцательное и токсинное богатство этой последовательности демонстрирует непреходящую силу воображения современной научной фантастики».

Роман «Целестис» (“Coelestis”, в США “Celestis”, финалист премий «Типтри» и «Небьюла»), вышедший в свет в 1993 году, более скупо оценивает отчуждение, вызванное колониализмом, его последователями и жертвами,

а следующий роман, «Евангелие от Коракса» (“The Gospel of Corax”, 1996), предлагает возвышенно-неортодоксальный рассказ о том, как странно немой Христос, возможно, научился преображать мир.

Роман «Три Марии» (“Three Marys”, 2003) ярко исследует то, что случилось после его смерти.

Все эти романы странные, сложные, великолепно сюрреалистические.

Его фэнтезийная серия «Белый тигр» началась с романа-финалиста Всемирной премии фэнтези «Принцесса Румынии» (“A Princess of Roumania”, 2005)

и продолжилась романами ]«Турмалин» (“The Thourmaline”, 2006), «Белый тигр»p/u] (“The White Tiger”, 2007) и «Скрытый мир» (“The Hidden World”, 2008).

Несмотря на то, что изложенная в этих романах космология отличается необычной для фэнтези строгостью и стройностью, в конце концов выясняется, что Земля является онтологически разреженной карманной вселенной, управляемой словами волшебной книги, записанной в реальном мире, которым правит Великая Румыния, вселенной, задуманной и скрепленной магией. Номинированная на премии «Старджон» и «Небьюла» новелла «Призраки, танцующие апельсиновые танцы» (“Ghosts Doing the Orange Dance”, 2010) составила часть книги «Все эти исчезнувшие машины» (“All Those Vanished Engines”, 2014), метафантастического НФ-романа, состоящего из трех связанных между собой новелл.

Под именем Паулина Клейборн/Pauline Claiborne Пол Парк написал роман для межписательской серии «Dungeons & Dragons» -- «Роза Шарифала» (“The Rose of Sarifal”, 2012);

Паулина Клэйборн также появляется в качестве персонажа в романе «Все эти исчезнувшие машины».

Рассказы Пол Парк стал писать уже после того, как его романы обрели некоторую известность. К настоящему времени их насчитывается около четырех десятков, они публиковались в журналах “Strange Plasma”, “Lightspeed”, “Omni”, “Interzone”, “Asimov’s SF”, “The Magazine of Fantasy and Science Fiction” и вошли в состав примерно четырех десятков антологических сборников, в том числе:

“Monochrome” (1990), “Omni Best Science Fiction” (1992), “Future Primitive” (1994),

“Full Spectrum 5” (1995), “The Best of Interzone” (1997), “The New Wave Fabulists” (2002),

“Infinity Plus Two” (2003), “Galileo’s Children: Tales of Science and Superstition” (2005), “Infinity Plus Two: The Anthology” (2007),

“The Year’s Best Fantasy and Horror 2008: 21 Annual Collection” (2008), “Sidewais in Crime” (2008), “Edison’s Frankenstein” (2009),

“The Year’s Best Science Fiction and Fantasy: 2010” (2010), “Digital Domains” (2010), “Year’s Best Science Fiction 16” (2011),

“The Year’s Best Science Fiction and Fantasy: 2011” (2011), “Ghosts and Saslight” (2011), “The Year’s Best Dark Fantasy and Horror: 2012” (2012),

“Exotic Gothic 5: Vol. II” (2013), “Far Voyager” (2014),

“Other Aliens” (2016), “New Worlds” (2022).

Среди известных историй — финалист Всемирной премии фэнтези «Возьми себя в руки» (“Get a Grip”, 1997), номинант на британскую премию SF «Если бы львы могли говорить» (“If Lions Could Speak”, 2002), финалист Всемирной премии фэнтези «Постоянство памяти, или Это пространство на продажу» (“The Persistence of Memory, or This Spce for Sale”, 2009) и номинант на премию Ширли Джексон «Статуя в саду» (“The Statue in the Garden”, 2013). Некоторые из рассказов Пола Парка собраны в авторских сборниках «Если бы львы могли говорить и другие истории» (“If Lions Could Speak and Other Stories”, 2002), «Другие истории» (“Other stories”, 2015) и «Город, сделанный из слов плюс Климатические изменения плюс Сопротивление теории и много чего еще» (“A City Made of Words plus Climate Change plus A Resistance to Theory and Much More”, 2019).

В настоящее время Пол Парк живет в штате Массачусетс, он преподавал литературу и писательское мастерство на кафедре английского языка в Колледже Уильямса (Williams College) и ушел на пенсию с должности старшего преподавателя в 2022 году. Занимался преподаванием также в Clarion West Writing Workshop и Clarion Workshop.

На русский язык переведена лишь статья "Чародеи в бедламе" написанная Парком в соавторстве с Терри Биссоном и опубликованная в журнале "Locus". Перевод этой статьи размещен на страницах журнала "Интеркомъ" № 1 за 1992 год.