«Критики заявляли, что журналистская деятельность сильно повлияла на стиль писателя, сделав его очень реалистичным. Но при этом в его произведениях практически всегда присутствует нечто сверхъестественное и иррациональное.
Как в романах и рассказах, так и в пьесах писателя чувствуется чёткая аура непостижимой угрозы и одиночества. В его рассказах и пьесах герой отягощён непонятными и запутанными обстоятельствами. Во многих случаях герой связан обязанностями, которые что-то ему диктует. В произведениях автора чувствуется ирония, которая связывает его с театром гротеска, что объединяет комичное и ужасное. Героев Буццати можно сопоставить с героями «Процесса» и «Замка» Франца Кафки.
Произведения Буццати очень подходят для сцены, даже его романы и рассказы. Ощущение изоляции и обречённости можно ещё драматичнее передать на сцене. Но его работа в театре была сравнительно недолгой. Почти все его пьесы появились между 1953, когда была написана пьеса «Клинический случай» (“Un caso clinico”), и 1968 годами, когда вышла пьеса «Конец буржуазии» (“La fine del Borghese”).
Писатель знал о своей болезни, и его поиски и отчаяние легли в основу романа «Полк уходит на рассвете» (“Il reggimento parte all’alba”). Роман был опубликован после смерти автора, в 1985 году. В нём также появляется тема преходящего времени. У него очень депрессивная тема: старый военный герой пытается убежать от своей смерти до рассвета и думает о своей жизни, перед тем как уйти.
Первый роман писателя «Барнабо с гор» (“Bàrnabo della montagne”), опубликованный в 1933 году, рассказывает о партизане Барнабо, который воюет во время Первой мировой войны. Тематика ожидания и преходящего времени будет пронизывать все его последующие произведения. Роман был тепло встречен публикой.
В наиболее известной книге Буццати, романе «Татарская пустыня» (“Il deserto dei Tartari”, 1940), повествуется о забытом всеми форте на границе с пустыней, со стороны которой ожидается нашествие. Все, кто находится в форте, живут ожиданием полчищ, с которыми они смогут сразиться, и видят себя спасителями страны. Те, кто оказался в крепости, не могут её покинуть.
По книге был снят одноимённый фильм Валерио Дзурлини (1976).
Ожидание — это аллегория экзистенциалистской обречённости проводить бесцельно свою жизнь, где даже время не указано, так как оно не играет никакой роли. Существование в форте становится все более мистическим, в крепости ничего не происходит, и жизнь главного героя превращается в бесцельную. Время застывает и кажется при этом нескончаемым сегодняшним днём. В этом роман Буццати можно сопоставить с романом «Волшебная гора»Томаса Манна. Но всё же час течёт своим чередом. День за днём время просто убегает от главного героя. Он, как и его товарищи, становятся заложниками времени, которое приближает неотвратимость смерти. Ход времени перестаёт ими ощущаться, и они просто обнаруживают себя в один день стариками. Единственный способ что-то изменить — это достичь славы во время битвы с татарами, которые должны прийти из пустыни, но вопреки ожиданиям уже много лет никто оттуда не приходит.
Герои сборников рассказов «Коломбра»(1966, “Il Сolombre”), «Семь гонцов» (1942, “I sette messaggeri”) — также рабы и жертвы своих идей.
Роман «Любовь» (“Un amore”) вышел в 1963 году. Это последний роман писателя. В нём рассказывается о любви 49-летнего Антонио к проститутке. Эта внезапная любовь становится мучением для него. Конец их отношений причиняет ему боль, и он пытается убежать от своей страсти, которая неотъемлемо связана с его смертью. Сейчас это один из наиболее известных романов писателя.
Книга была экранизирована в 1966 году.
Как художник Дино Буццати иллюстрировал собственные книги и работал в театре. Он написал несколько театральных пьес и сценариев радиопостановок, а также оперные либретто, стихи, множество рассказов. Ещё при жизни Буццати в Милане прошла его персональная выставка» (Википедия).
Дино Буццати (наст. Dino Buzzati Traverso, 16.10.1906 – 28.01.1972) – итальянский писатель, журналист, художник-иллюстратор, художник-сюрреалист.
«Родился в квартале Сан-Пеллегрино коммуны Беллуно (Венеция) в 1906 году. Его семья была богата: отец преподавал международное право в университете Павии; мать, Альба Мантовани, была по происхождению венецианкой и являлась сестрой писателя Дино Мантовани.
Дино Буццати был вторым сыном из четырёх детей в семье. С самого раннего детства он писал, занимался изобразительными искусствами, играл на пианино и скрипке. C детства же он любил горы, и именно горам посвятил свой первый роман «Барнабо с гор».
В 1924 году поступил на юридический факультет. Учился в Милане, получил диплом юриста в 22 года. Но учился он на юридическом факультете без особого желания, только под давлением родителей.
В 1928 году поступил на работу в одну из самых респектабельных газет Италии — миланскую «Коррьере делла Сера». В этой газете он работал на протяжении почти 50 лет, перепробовав почти все журналистские амплуа: репортёр, журналист, специальный корреспондент, редактор отдела культуры.
В начале 1930-х годов появились первые романы Буццати, выдержанные в «кафкианской» манере. Во время Второй мировой войны писатель служил в Африке в качестве журналиста при Королевских ВМС Италии. В сентябре 1943 года он вернулся в Милан, где продолжил работу на посту редактора газеты. В 1964 году женился на Альмерине Антониацци. В 1972 году Дино Буццати скончался в Милане от рака поджелудочной железы» (Википедия).
«Все творчество Буццати пронизывает фантастика, в различных ипостасях — от сказочно-фольклорной (как в ранних произведениях) до "готической" (в духе Э. По, А. Бирса), сюрреалистической (в духе Ф. Кафки ) и научной. Известность писателю принесли роман "Татарская пустыня" [Il Deserto dei Tartari] (1940),
и сборники "Семь гонцов" [I cette messageri] (1942; рус. 1985 — с измененным составом),
14. В рубрике «Иностранная фантастика» размещены три текста.
14.1. Рассказ итальянского писателя Дино Буццати/Dino Buzzati, который называется в оригинале “Il cane che ha visto Dio” (1954, 1984, авт. сб. “Il crollo della Baliverna”; 1958, 1968, 1969, 1971, 1994, 1995, авт. сб. “Sessanta racconti”; 1968, 1994, “Le boutique del mistero”; 1982, “180 racconti”) перевела на польский язык под названием “Pies który widział Boga/Пес, который видел Бога” ИОАННА ВАЙС/Joanna Wajs (стр. 13—24). Иллюстрации МАРЦИНА КУЛАКОВСКОГО/Marcin Kułakowski.
«Рассказ, начинающийся как поучительная сказка о жадности и хитрости, постепенно переходит в спокойно-пасторальный жанр, где обычные жители обычного городка занимаются своими обычными делами, в финальной части становясь философской притчей, поднимающей важные нравственные вопросы» (Из читательского отзыва).
И это первое появление писателя в нашем журнале.
На русский язык рассказ перевела ФРИДЭНГА ДВИН под нейтральным названием «Собака волшебника» в 1985 году (авт. сб. Д. Буццати «Семь гонцов», переиздан 2006). В дальнейшем этот же перевод вошел в состав авторских сборников писателя «Избранное» (1988), “Татарская пустыня” (2004) и “Шестьдесят рассказов” (2011).
Заглянуть в карточку рассказа можно ЗДЕСЬ А биобиблиографии Дино Буццати на сайте ФАНТЛАБ – нет.
14.2. Рассказ чешской писательницы Евы Гаусеровой/Ewa Hauserová, который называется в оригинале “Illuminati” (2002, ант. “2101: Česka odysea”), перевела на русский язык под тем же названием “Illuminati/Иллюминаты” АННА ДОРОТА КАМИНЬСКАЯ/Anna Dorota Kamińska (стр. 23—32). Иллюстрации ДАРИУША АДАМСКОГО/Dariusz Adamski.
Двенадцать иллюминатов, то бишь просвещенных, высочайшей элиты человечества, особ из высочайших, надгосударственных кругов, религий и мистико-оккультных лож, позволили себя усыпить в 2005 году и пробудились в 2095 году в 130 метрах под землей, а точнее, под чешской столицей Прагой, чтобы взять в свои руки абсолютную власть на Земле. Таков план… Странная, однако, команда подобралась для его выполнения: немецкий бизнесмен Гельмут Шрек, американская певица Мадонна, американский же певец Майкл Джексон, тибетский далай-лама, госпожа Гейтс, директор Всемирного банка, Папа Римский, мусульманский духовный лидер Насралла, главарь российской мафии Дядя Ваня, «известный чешский мистик Иво Бедна, прославившийся своими якобы имевшими место контактами с космитами из созвездия Плеяды», американский мультимиллионер Рокфеллер и… чешский певец Карел Готт, случайно, впрочем, оказавшийся в столь пестрой компании…
И это первое появление писательницы в нашем журнале.
На русский язык рассказ не переводился. Его карточки на сайте ФАНТЛАБ нет. Биобиблиографии писательницы на сайте также нет.
14.3. Рассказ канадской писательницы Нины Мунтяну/Nina Munteanu, который называется в оригинале “Virtually Yours” (2002, “Hadrosaur Tales”, vol. 15; 2004, “Neo-Opsis SF Magazine”, Iss. 3; 2021, “Speculative North”, Dec.), перевела на польский язык “Wirtualnie Twoja/Виртуально твоя” СИЛЬВИЯ СОСИНЬСКАЯ/Sylwia Sosińska (стр. 32—36). Иллюстрации ЯРОСЛАВА МАРЦИНЕКА/Jarosław Marcinek.
Рассказ, весьма интересная версия истории о красавице и чудовище, не переводился на русский язык. Его карточки на сайте ФАНТЛАБ нет. Нет на сайте и биобиблиографии писательницы. Однако это уже вторая ее публикация в нашем журнале (см. “Nowa Fantastyka” № 8, 2005), поэтому стоит наведаться за информацией по тэгу «Мунтяну Н.» в этом блоге.
13. На странице 8 напечатана статья Агнешки Хаски/Agnieszka Haska и Ежи Стаховича/Jerzy Stachowicz, которая называется:
КНИГИ СВЯЩЕННЫЕ, КНИГИ ПРОКЛЯТЫЕ
(Xięgi święte, xięgi przeklęte)
Фантастика всегда находилась ближе к списку запрещенных книг, чем к списку книг рекомендованных. Попытки развития темы религии в романах фэнтези и научной фантастики – добавим, темы «интеллектуально плодотворной» по словам Ф. Дика – неизменно порождали разногласия. Что ж, сколько авторов, столько и интерпретаций. Мы попытались, однако, сыграть роли суровых инквизиторов и отделить зерна от плевел.
Священные книги
Примирение догматов католической Церкви с наукой может приносить интересные результаты. Своеобразную экзотеологию (теологию Контакта) практикует, например, Джеймс Блиш в романе «Дело совести» (James Blish “A Case of Conscience”, 1958) – что интересно, эту книгу многие критики считают кощунственной.
Ее главный герой, иезуит-биолог, не видит противоречий между религией и наукой. Он считает, что, исследуя другие планеты и цивилизации, познает Бога и его творение; а когда приходит к выводу, что райский инопланетный мир — это творение Сатаны, решается на радикальные деяния. Подвергнутая экзорцизму планета исчезает; хотя причиной исчезновения является ядерный взрыв, произведенный учеными, для верующих это выглядит лишь подтверждением тезы святого Фомы Аквинского, согласно которой Бог является распорядителем всего сущего и «в каждой вещи действует в соответствии с ее особенностью».
Экзотеологией занимается также Джеймс Уайт в своем цикле о Космическом Госпитале; там сближение разных религий происходит в духе широко понятого экуменизма (James White “Sector General”).
Уолтер М. Миллер в «Кантате для Лейбовица» (Walter M. Miller, Jr “A Canticle for Leibowitz”, 1959), правда, противопоставляет религию несущему гибель сайентизму, но не критикует науку как таковую. Знание – дар Божий, поэтому после гибели цивилизации ученые монахи пытаются их сохранить. Это человек превращает науку в орудие апокалипсиса, будучи грешником по натуре, пытается сравняться с Богом.
Герой романа Блиша напоминает другого иезуита, который отправился на планету Гиперион, чтобы исследовать там племя бикуров – у Дэна Симмонса видение жертвы и воскрешения, христианского Бога, бога машин и Антихриста отправляет читателя, однако, в другом направлении, чем отправляло видение Блиша: к трансформированию веры и приходу очередного мессии (нескольких мессий?) (Dan Simmons “Hyperion”, 1989).
А вообще мессий хватает в фантастике. Достаточно вспомнить Эндера, героя книг Орсона Скотта Карда – усердного мормона как в жизни, так и в творчестве (Orson Scott Card “Ender Wiggin”).
Правда у Толкина в начале была песня, а не слово, но идея искупления через жертву, а также борьбы добра со злом звучит вполне знакомо (John R.R. Tolkien).
Коллега Толкина, Клайв Стейплз Льюис пошел даже дальше – Аслан, сын Императора из-за моря, это в одно и то же время Творец, Искупитель и Судья, а герои романного цикла, познавая Нарнию, учатся лучше познавать свой настоящий мир (C.S. Lewis).
Проклятые книги
Фундаментальная ересь писателей научной фантастики возникает из сайентистского подхода: они полагали, что, двигаясь по пути прогресса, наука решит проблемы, считавшиеся до недавнего теологическими, а homo religious превратится в homo technologicus. В романе «Наши друзья с Фроликс 8»Филипа Дика ученые заявляют, что они уже разобрались с религией и даже нашли труп Божий, который, разумеется, уже ни на что не годен (Philip K. Dick “Our Frends from Frolix 8”).
Другие авторы развивают мотив божественных новых технологий: робот из мира Айзека Азимова наблюдает за развитием человечества на протяжении тысячелетий,
а у Роберта Сильверберга в рассказе «Добрые вести из Ватикана» (Robert Silverberg “Good News from the Vatican”, 1971) робота избирают Папой Римским.
Мир без божественного Творца любит показывать Станислав Лем, предлагая в «Звездных дневникам» нам считать самих себя собственными творцами, к тому же исключительно криворукими; согласно другой его теории, люди появились в результате пренебрежения космитами-головотяпами элементарного правила: нельзя выбрасывать куда попало органический мусор (Stanisław Lem “Dzienniki gwiazdowe”).
Многие писатели глубоко прониклись вольтеровской сентенцией: «Если бы Бога не было, надо было бы Его создать». Иногда, например у Терри Пратчетта и Нила Геймана, результаты получались достаточно интересными.
Теогоническим фактором оказывается вера: это человек выдумывает для себя бога (или бог сваливается ему на голову в тот момент, когда он пропалывает грядки). В «Американских богах»Нила Геймана (Neil Gaiman “American Gods”) появляются, например, боги новых технологий: их могущество зависит от силы веры современников в целительные возможности интернета.
В свою очередь Фрэнк Герберт в своем знаменитом цикле показывает, как можно сделать следующий шаг в теогонии и самому стать богом (а при оказии и стать императором Дюны) (Frank Herbert “Dune”).
Разумеется, возможны различные варианты отношения к проблеме. Некогда подход авторов научной фантастики замыкался в утверждении экс-классика философии, парафразированном Анджеем Сапковским: «Религия – это мандрагора для масс». Авторы фэнтези зачастую исходят из следующего основного положения: там, где есть волшебная палочка, четок нет. Некоторые критики видят в этом возвращение к язычеству – примером являются резкие реакции на книжный и кино- циклы Джоанны Роулинг.
облако тэгов
