Лаборатория Фантастики, предлагает вам широкий спектр книг: от последних новинок книжного рынка, которые впоследствии могут стать мировыми хитами, до проверенных временем шедевров, способных украсить полки любого ценителя фантастики.
Мы ведём три рубрики рекомендаций:
«Книга на все времена» — обращена к начинающему ценителю фантастики и рассказывает о выдающихся произведениях разных жанров, которые стоит прочесть для знакомства с предметом «фантастическая литература».
«Лучшие книжные новинки» — должны привлечь внимание тех, кто следит за новейшими именами и книгами, постоянно возникающими на горизонте ценителя фантастики.
«Ретроспектива» — призвана напоминать о книгах, которые обладая выдающимися достоинствами, по тем или иным причинам, отошли в тень.
Выбор делается из тех книг, которые, по нашему мнению, достойны упоминания в рубриках рекомендаций Фантлаба.
Лучшие книжные новинки снова с вами. В связи с длительным перерывом в работе рубрики, регламент ее работы немного изменился. Теперь в данном разделе мы рекомендуем книги, выбранные администрацией Фантлаба из числа лучших новинок, вышедших за последний год, а не за 6 месяцев, как было ранее. Сделано это для того, чтобы охватить нашими рекомендациями те книги, которые вышли, пока рубрика была неактивна. ---
Господин Иероним Бербелек — бывший стратегос, ныне — один из совладельцев торговой фирмы. Человек, предпочитающий сон активному времяпровождению, подчинение — властвованию. Но во вселенной, в которой мысль первична и в буквальном смысле слова организует материю, есть люди, заинтересованные в возвращении именно стратегоса, не купца... [/p]
Жанр:
Интеллектуальная фантастика.[/p]
Премии:
Премия им. Януша А. Зайделя / Nagroda im. Janusza A. Zajdla, 2003 // Роман Премия SFinks / Nagroda SFinks, 2004 // Польский роман года
Мнения:
primorec: Небольшое лирическое отступление, которое, тем не менее, поможет понять суть происходящего. Любите ли вы песни на иностранных языках? Нет, не на тех, которыми владеете свободно, а на тех, которые знаете едва-едва, несколько десятков слов, не больше, или на тех, слова которых для вас просто набор звуков, мелодичных или режущих слух своей чуждостью? Вы слушаете такие песни без раздражения? Если, да, то продолжим наш разговор. Я люблю все хорошие песни, на каком бы языке не рассказывал певец свои истории. Сначала ты пытаешься уловить хоть какой-то смысл в звучащих словах, ловишь знакомые сочетания звуков. Твой мозг усиленно работает, пытаясь интерпретировать получаемые данные в знакомые слова и символы, но все его попытки напрасны. И вот, когда ты уже сдался, что-то щелкает внутри головы. По давно спящим аксонам и синапсам пробегают электрические волны, вызывающие к жизни давно забытые ассоциации и эмоции, и, неожиданно, из глубин мозга всплывает УЗНАВАНИЕ — этот таинственный левиафан ПОНИМАНИЯ. Звуки полузнакомого или вовсе незнакомого языка сливаются со звучащей мелодией, и становится понятен СМЫСЛ, заключенный в этих Иных песнях. Иногда это глубинное понимание даже невозможно выразить словами. Я знаю, я понимаю, я готов петь эту песню вместе с вами.... Путешествие материалиста в страну Зазеркалья Мир Иных песен — это своеобразное «Зазеркалье» нашего с вами существования. Мы дети мира, где материальное главенствует над духовным. Мы практичны, рациональны, свято верим в нерушимость причинно-следственных связей и всегда знаем, где «черное» и где «белое». Нам исключительно неуютно в мире, где мысль главенствует безраздельно и формирует материальное, лепит материю по своему усмотрению, и творит саму Вселенную. Здесь более сильная мысль и воля творят структуру и наполнение всего мира, а более слабые духовно обитатели просто слепо следуют уготованной им судьбе. /Думаю в этом месте, кто-то сразу скажет: если так посмотреть, то это никакое не Зазеркалье. В нашем мире все то же самое: сильные мира нашего кроят для слабых судьбу, только действуют при этом более грубыми, материальными средствами. Но чтобы попасть в Зазеркалье, надо сначала посмотреть в Зеркало. Не правда ли?/ И вот я, материалист до мозга костей, неожиданно попадаю в такой мир. Мне чуждо все. Я не знаю его законов, поскольку философию Аристотеля изучала тридцать лет назад, да и то ей был уделен маленький абзац. Я почти не знаю этого языка, сформированного господством мысли над материей. Я теряюсь среди незнакомых слов, фраз, событий, пытаюсь уловить их смысл, а мой мозг рационалиста мучительно ищет знакомые вехи, причины, следствия, чтобы втиснуть получаемую информацию в знакомую и устоявшуюся картину мира. Мне неуютно, некомфортно и хочется вернуться к привычному. В этом месте можно бросить все и закрыть книгу. Но я люблю песни на незнакомых языках и знаю рецепт их восприятия. В какой-то момент я отключаю свои рациональные мозги, и начинаю воспринимать текст так, как слушаю Иные песни. И это срабатывает: на помощь приходит память, воскрешающая эмоции и ассоциации. И тогда история жизни господина Иеронима Бербелека с ее взлетом, падением и новым взлетом, с его упорным и одиноким «нет» всем сильным, пытающимся перекроить его судьбу, становится почти личной и глубоко разделяемой. И тогда все, что так раздражало — незнакомые законы, понятия и слова — воспринимается гармонично. Т.е. я хочу сказать, что невозможно вступить в этом мир туристом, который несет с собой шлейф из обыденных забот, устоявшихся понятий и не желания поступиться своими привычками ни на минуту. По этому миру надо путешествовать устремленным исследователем, как по реке или морю, полностью отдаваясь течениям-событиям и воздушным потокам-эмоциям., по волнам узнавания и понимания. Еще одно лирическое отступление: отголоски Иных песен в закостенелой душе материалиста или зачем все это нужно. Я хочу заметить, что сознательно ничего не пишу о построении сюжета, переводе/хотя труд переводчика в этом случае — героический подвиг, не меньше/, развитии образов героев. Потому что в данном случае это абсолютно бессмысленно. Сухие слова ничего не скажут, не подготовят к восприятию и не ответят на вопрос: читать или не читать. Книга или очень понравится или вызовет полное отторжение. Единственное... Вам нравится Джин Вулф и его «Книга Нового Солнца»? Причем даже не первая часть, а последующие, где эмоциональное важнее рационального? Вы смогли дочитать «И явилось новое Солнце»? Если, да, то вы готовы и к восприятию «Иных песен». Теперь же я хочу ответить на свой собственный невысказанный вопрос. Зачем это нужно? Зачем придумывать такой сложный мир, наполнять текст непонятными словами, наслаивать уровни значений и скрытых смыслов. Можно ведь просто, ясно, без затей. Линейный сюжет, однозначные герои, динамичные события. Я отвечаю сама себе, так, как прочувствовала. Все дело в идентификации. В своих и чужих. В нашем сложном мире, где происходит миллионы событий, уже невозможно исходить из крайних определений, деля мир строго на «черный» и «белый». Все усложняется многократно и линейный подход уже не годится. Не достаточно знать всего лишь один язык и утверждать, что он — единственно верно описывает окружающий мир. Без умения слушать, слышать, узнавать и понимать Иные песни уже ничего не получается. Вот такая моя версия зачем и почему нужны нам « Иные песни» Дукая. Оценка: 10
Green_Bear: За тысячи лет истории человеческой цивилизации кладезь ее мудрости неоднократно наполнялся водами многочисленных философских, религиозных и научных течений. По мере взросления науки и общества, часть теорий каменела в мифологии и преданиях, другие осыпались песком, не выдерживая гнета времени и напора конкурентов. Лишь некоторые сохранились до наших дней, давно опровергнутые и ставшие путевыми вехами истории человечества. Один из таких памятников — античная культура, подарившая миру множество смелых теорий и знаменитых мыслителей. Аристотель, Платон, Демокрит, Зенон и Пифагор, список можно длить без конца. Однако научная фантастика чаще обращается к их наследию за политическими и социальными идеями, забывая о иных, не менее любопытных вещах. Созданный Яцеком Дукаем мир «Иных песен» — это попытка изобразить весьма странное и зыбкое пространство, где ничто не постоянно. Здесь действует диктат Формы над Материей, духа над телом, воли над обстоятельствами, а ментальности над традициями. Лидеры — кратистосы — влияют и на людей, и на ландшафт, и на природу. Морфируется все, растения и звери — чтобы создать невиданные сады, диковинных созданий. Отпечаток личности ложится на людей и местность, сохраняясь годами, а то и веками. Вторая же сторона вселенной Дукая — это стройное здание мира, возведенное из пяти первоэлементов. Из кирпичиков земли, воды, воздуха, пламени и эфира можно складывать машины и дворцы, звездные ладьи и замысловатые инструменты. Даже вечный двигатель свершает оборот за оборотом в этом причудливом мире. Однако на деле все гораздо сложнее. Как замечает и сам Дукай, многие любители фантастики сочтут его роман малопригодным для чтения, разве что представители элиты уловят смысл в хитросплетениях авторских мыслей, нарочито изложенных так, чтобы еще больше затруднить понимание. «Иные песни» построены как интеллектуальная игра, пестрое смешение исторических фактов, где за каждым словом может скрываться целая история или неординарная идея, понятная лишь знатокам древних культур. Учитывая, что автор щедро рассыпал по страницам неологизмы, архаизмы и морфированные понятия, которые, к слову, открыто объясняются поздно, вскользь и с явной неохотой, то полное понимание и вовсе становится недосягаемой звездой. А ведь еще Дукай вволю поиграл с построением предложений и лексической поэтикой. Но роман невозможен без героя, судьба которого должна связать главы и части. И так получилось, что шестерни антуража — декораций альтернативной квазиантичности — и идей — рассуждений на тему Формы, ее свойств и влияния на мир — безжалостно измочалили сюжет, надорвав отдельные нити. Поверхностный слой — восхождение великого стратегоса Иеронима Бербелека — прописан детально, но если смотреть на изнанку, то она распадается на фрагменты. Автор то увлекается психологическими этюдами, то вспоминает о пейзажных зарисовсках, то и вовсе обращается к полузабытому жанру дорожных заметок, что особенно бросается в глаза во время путешествия на Луну. Ритм и поэтика слов помогают лучше ощутить душевное состояние Бербелека, понять мысли, уловить чувства. Порой они обрисованы кратко, но все же. Усугубляет трудность восприятия неоднородная композиция, когда в начале имеем психологическую камерность, наибольшая насыщенность разгадками и сведениями достигается в середине, а в концовке преобладает эпический масштаб и космический экшен. Открытый финал подобен пропасти, разверзшейся перед бегуном. Он обрывает сюжет на пике взлета, заставляя перечитывать роман повторно и обнаруживать кольцевые отсылки и разбросанные по всему тексту подсказки. Столкновение Человеческой и Иной Форм, сложная керосополитика кратистосов, поиск и восстановление собственной морфы из обломков прежней личности, искалеченной Чернокнижником, — вот лишь основные мотивы песен. Увы, Дукай не удержался, чтобы не пнуть восточного соседа, изобразив москово-уральского Чернокнижника похожим на Иоанна Грозного. Вы спросите, каков вердикт? Однако ответ зависит от спрашивающего. «Иные песни» — во многом близки пост-сингулярной научной фантастике, с той лишь разницей, что здесь автор играет с античной системой понятий, с идеями Формы, а не квантовыми теориями. Подлинная оценка романа возможна лишь после повторного прочтения, когда можно быть уверенным, что различил значительное количество скрытых смыслов и уловил большую часть мотивов. Тем более что каждый слышит их по-своему. Итог: интеллектуальная головоломка, синтезированная из теорий античности и идей современности. Оценка: 9
Pickman: О не в меру талантливых писателях часто выражаются в духе «у него в одной главе/странице/абзаце больше оригинальных идей, чем у некоторых авторов в целых трилогиях». Обычно это поэтическое преувеличение — говоря языком математики, разница составляет не несколько порядков, а один-два. Но в случае Яцека Дукая старый рецензентский прием попадает в точку. Причем в самой смелой своей вариации — той, что про абзац (до предложений все-таки не доходит). Не в меру, сверх меры, вне меры — «Иные песни» действительно написаны человеком, который мыслит по-иному. Написан, что примечательно, в двадцать восемь лет (к этому факту у меня сложное, очень сложное отношение). Но изобретательных идей и ярких образов в романе и в самом деле хватило бы на двадцать восемь авторов попроще. Если не дважды двадцать восемь. Дальше я хотел написать, что в первую очередь покоряет и поражает мир, описанный в романе, но вовремя сообразил, что был бы не прав. Вселенная «Иных песен» неотделима от того, что в ней происходит, и тех, кто в ней живет. Как правило, автор средней руки заворачивает в фантастический фантик привычную нам действительность. В случае с Дукаем все наоборот: такое впечатление, что земные реалии привязаны к некоему чуждому мирозданию из чистого милосердия — чтобы не оставлять читателя совсем без ориентиров. Но даже и так ему, читателю (и читательнице) придется очень непросто. Нам предлагают нечто большее, чем альтернативную историю, — альтернативную физику, основанную на онтологических идеях Аристотеля (воплотившихся почти буквально). И это не косметический эффект, а космический, в исконном смысле слова. За физикой идет длинная вереница других явлений — иные химия, география, биология, социология, политика, психология, иные механизмы любви и ненависти, лидерства и подчинения. При этом провести некие аналогии с нашей реальностью не составит труда, а ключевая концепция формы, определяющей облик всего сущего, оказывается отличной метафорой, поводом к размышлениям и спорам — о геополитических играх, о взаимном влиянии связанных между собой людей, о творчестве, о природе хаоса. У каждой главы романа своя атмосфера, свое настроение, даже свое место действия — представьте все разнообразие «Песни льда и огня», втиснутое в один том вместо (дай Ктулху) семи и помноженное как минимум на пять. Большую часть пути мы пройдем с бывшим стратегосом Иеронимом Бербелеком — и с каждым шагом он тоже будет немного меняться. Этому персонажу трудно симпатизировать, но оторвать от него взгляд невозможно — а финал будет таков, что прогулку захочется повторить еще раз. «Иные песни» — сложный роман, но его сложность не в изощренных стилистических изысках, а в количестве и качестве заложенных в нем идей. Пролистать книжку наскоро не получится — даже если вы хорошо знакомы с историей античной мысли, несколько сюрпризов наверняка найдется и по вашу душу. Простые смертные будут пробиваться с боем — но заодно и с пылом конкистадора, открывающего новые земли. Безусловно, это очень холодная книга (хотя едва ли холоднее, чем другой дукаевский роман, «Лед») — для автора важнее посылки и выводы, чем люди. Действующие лица выписаны объемно и ярко, и все же каждый из них — не столько фигура, сколько функция. Но персонажей, способных привязать к себе, в литературе предостаточно. А вот настолько насыщенной и неординарной фантастики — считанные примеры. С другой стороны, в динамике недостатка нет — философские диалоги удачно вписаны в сплошной поток событий, приключений и интриг. «Иные песни» заслуживают не этого поверхностного отзыва и даже не обстоятельной рецензии, а полноценной статьи (такой, например, как замечательное послесловие Сергея Легезы в конце русского издания, очень вдумчивое и информативное — спасибо Сергею и за него, и, конечно же, за перевод). Но я, признаюсь, не готов — по крайней мере, после первого прочтения... а роман требует как минимум два. Поэтому вместо анализа — открытка с места событий. Check-in, если угодно. Но я обязательно вернусь в эти места, полюбуюсь танцем стихий и мозаикой переменчивых форм. Добавлю лишь одно: в кои-то веки англосаксы могут нам позавидовать. Мы уже можем читать Дукая на родном языке, а они еще нет. Оценка: 9
Антология «киберпанка», которая до сих пор считается лучшим источником для любого, кто желает познакомиться с литературной стороной движения. «Киберпанк» тогда был еще молодое, только формирующееся движение, с нечеткими еще целями, и с не совсем еще сформировавшимися понятиями. Брюс Стерлинг попытался все это как-то систематизировать и обобщить. Для этого он выбрал 12 рассказов своих друзей, таких же любителей и пропагандистов «киберпанка», как и он сам... [/p]
Жанр:
Киберпанк.[/p]
Премии:
Премия альманаха "Gigamesh" / Premio Gigamesh, 1999 // Научная фантастика — Авторский сборник или антология Премия чешской "Академии НФ, фэнтези и хоррора" / Cena Akademie Science Fiction, Fantasy a Hororu, 2000 // Антология
Мнения:
Фикс: Этот сборник можно назвать своеобразным промежуточным итогом киберпанка. Самые яркие авторы уже ворвались в элиту фантастики, но процесс деградации до набора клише еще не запущен. Технологии реального мира едва-едва ступили на отмеченные авторами извилистые дорожки, настоящее пока еще только пытается нагнать описываемую в произведениях обыденность будущего. Брюс Стреблинг, составитель антологии, обращает свое внимание на основной критерий подбора — новизну и незасвеченность рассказов, но сборник, к сожалению, добирался до нас почти тридцать лет, поэтому для многих читателей лишь часть рассказов будет действительно незнакомой. Эта задержка во времени, пожалуй, самый главный недостаток книги: многие революционные для середины 80-х элементы теперь стали нормой, футурологические прогнозы сбылись или, наоборот утратили актуальность. Открывающий сборник рассказ с мягкой иронией описывает саму сущность фантастики, плодящей невообразимое число никогда не осуществимых вариантов будущего, создающей огромное количество изначально нежизнеспособных миров, и хотя сквозь детали проглядывает извечная едкая киберпанковская насмешка над полной оторванностью старой НФ от реальности, сам рассказчик проникнут ностальгией старомодных образов. Как и само Движение считающее себя плоть от плоти НФ, но никогда не стесняющее критиковать «родителя». Заканчивается антология рассказом о прошлом, или точнее о путешествиях во времени и самых правдоподобных их последствиях, лишенных эпической высоты катастрофы, но ужасающих своей прозаичностью ничуть не меньше знаменитой раздавленной бабочки. Финальная история подчеркивающая, что киберпанк — это в первую очередь все та же старая добрая фантастика просто идущая в ногу со временем. Как Моцарт в зеркальных очках и косухе рвущий струны гитары перед стотысячным стадионом. Между этими двумя произведениями широкая гамма тем и стилей. Помимо традиционного набора High Tech — Low Life (импланты, наркотики, биомодификации и т.д.), есть вещи наглядно иллюстрирующие почему многие писатели-киберпанки в числе своих наставников всегда числили Берроуза (Уильяма, не Эдгара) и авторов «крутых» детективов, есть сбивающие с толку при любых попытках определить жанр как, например, «Камень» Грега Бира (где бесхитростное постапокалиптическое начало переходит в баркеровские фантасмагории и заканчивается чуть ли не библейским апокрифом), есть достаточно близкие к Чаку Паланику или Ирвину Уэлшу (за исключением наличия в них фантастических элементов). Если проводить аналогии с панком как музыкальным жанром, то книгу вряд ли можно посоветовать как аналог жанрового The Best, скорее это традиционный выпущенный на гребне моды сборник, который тем не менее дает более точное представление о сути и разнообразии жанра, качество материала тоже ничуть не уступает антологиям лучшего за год. Оценка: 7
ceh: Если честно, странная книга, странная антология. Хотя, это наверное так кажется с позиции сегодняшнего дня. Так что же это такое — киберпанк? Чем отличалось наше понимание киберпанка тогда и сейчас, когда волна-то, собственно уже сошла. Сам Стерлинг в предисловии признается, что не нужно, дескать, нас как-то «шкатулковать» и заносить в определенные рамки. Кому бы понравилось, если бы его «посчитали» и навесили бы при этом какй-нибудь ярлык. «Киберпанк» тогда был еще молодое, только формирующееся движение, с нечеткими еще целями, и с не совсем еще сформировавшимися понятиями. Стерлинг попытался все это как-то систематизировать и хоть как-то обобщить. Но все равно, какого-нибудь четкого определения, прочитав эту антологию, я не получил. Мы все как-то уже привыкли считать, что «киберпанк» обязательно должен быть неразрывно связан с компьютерами, «хай-тек» технологиями, или виртуальной реальностью. В этой же антологии нет НИ ОДНОГО произведения, где бы с помощью компьютерной тематики или ВР строилось повествование. Надо признать, все рассказы более-менее хорошо написаны. Это уже все-таки 80-ые, здесь не место откровенным графоманам. Так что же это такое — киберпанк? На мой взгляд, это просто такая вторая «Новая Волна». Вторая, потому что на 20 лет старше, чем та, легендарная первая. И за это время наша жизнь сильно модернизировалась, так что и «киберпанк» больше опирается на современных технологиях. И еще, в «киберпанке», может быть, чуточку больше «панка», чем в «Новой Волне», то есть того хорошего анархизма и независимости. В «Новой Волне» эта независимость была более подчеркнутая что-ли (как подросток, впервые получивший ее от родителей), в «киберпанке» независимость уже более зрелая. Просто, думаю, в свое время, вокруг «Новой Волны» было большее литературное болото, от этого и их бунтарство было более заметным и действенным. И, может быть, как раз благодаря ей, такого болота вокруг «киберпанка» уже не было, фантастика к тому времени уже изменилась, повзрослела, стала более раскрепощенной, более свободной, общий уровень стал намного выше. И поэтому, такого взрыва, такого бунта, как в свое время у «Новой Волны» у «киберпанка» не получилось. Как говорится, не взрыв, но всплеск. И символично, что прочитав сразу друг за другом две антологии, ставшие как раз олицетворением своего времени («Опасные видения» и «Киберпанк в зеркальных очках»), ощущения получились такими же. Рядом с «Опасными видениями», «Зеркальные очки» смотрятся просто, не знаю, бедным родственником, что-ли. Более взрослым, да несомненно, более выдержанным, да, но тем не менее, более худым и бедненьким. Хотя, не отрицаю, свою роль здесь сыграла и более харизматическая, чем Стерлинга, фигура Эллисона. Оценка: 8
Вы пробираетесь по захваченной врагами территории в отряде с самой Смертью... Представили себе? Хорошо, тогда идем дальше: допустим, вы родились в стране, где все живут по уголовным законам и после школы поголовно отправляются в зону, как вам такое понравится? А что чувствует мужчина, которому необходимо пересечь земли, где разгуливают полчища зомби, да не одному пересечь, а провести с собой хрупкую, беспомощную девчонку? А каково это — быть частью элитного воинского подразделения, где каждый знает, что думают и чувствуют другие? Или очутиться на месте участника жестокой игры, где победитель получает дополнительные триста лет жизни, а проигравший этой самой жизни лишается? Но в каком бы мире мы ни оказались, читая эту книгу, объединяет их все одно: героям необходимо сделать правильный выбор. Эта книга о том, как в критических, подчас страшных, иногда безнадежных условиях люди умудряются оставаться людьми и находить выход из самых безвыходных ситуаций. Чего бы им это ни стоило. Когда мир висит на волоске, все зависит от нас, и если не мы, то кто? [/p]
Жанр:
Сборник избранных произведений автора (фантастика, мистика, магический реализм).[/p]
Мнения:
Тиань: Сборник можно условно разбить на несколько тематических блоков. Больше всего рассказов относится к теме роботов, которым автор склонен придавать человеческие черты. Роботы пытаются привить своим воспитанникам интерес к классической литературе как оплоту духовности («Свеча горела»), учат преданности и взаимной ответственности («Устаревшая модель, одна штука»), предпринимают опасное путешествия для поиска людей в мире постапокалипсиса («Там, на юго-востоке»), воссоздают и воспитывают детей человеческих, передавая им сохранившиеся кусочки знаний и прививая навыки выживания («Каждый цивилизованный человек»), становятся создателями новых цивилизаций, уступая статус богов мертвым людям («Поговорить ни о чем»). Автор не рассматривает варианты возникновения самостоятельных машинных цивилизаций в безлюдных мирах. Его роботы ориентированы на сохранение и защиту человечества в любых условиях, будь то разрушение цивилизаций или личности. Роботы, действуя на пределах своих программ, до последнего пытаются исправлять то, что творят люди. Это своего рода страховка человечества, гарантия его сохранения. Идеи рассказов этой группы можно счесть спорными, но роботы получились очень симпатичными, им сопереживаешь, за них волнуешься, и они не воспринимаются как машины. Они почти люди, просто другие, в них сконцентрированы фрагменты лучшего в нас. Вторая большая тема сборника: военная. Мы видим рутинный героизм солдат Великой Отечественной, которые со Смертью не о жизни торгуются, а о возможности выполнить боевую задачу («Смерть на шестерых»). Это производит впечатление даже на видавшую виды Смерть. Самопожертвование во имя победы — одна сторона войны. Другая же: абсурдная жестокость, когда солдаты, сами того не ведая, становятся истребителями детей, превращая их во врагов («Под землей и над ней»), когда сломленный утратой семьи человек привозит в свой дом человекоподобных кукол и заставляет себя верить, что его любимые рядом («Однажды в Беэр-Шеве»), когда людей превращают в симбионтов, способных сражаться еще лучше и эффективнее, но не способных жить обычной человеческой жизнью («Ромб»). Во всем этом для людей в целом или народа конкретных стран нет никакого смысла. Это нужно только для войны тем, кто в ней заинтересован. Пожалуй, произведения о войне являются самыми сильными в сборнике, особенно рассказ «Однажды в Беэр-Шеве», в котором собственно войны нет. Есть человек и его погибшая семья. Он отказывается верить, создает замену утраченному, чудовищную, на первый взгляд, замену. Но жить-то надо. И религиозное сообщество (в данном случае просто люди, которым не безразлично горе соседа) поддерживает попытку психического протезирования героя, соглашается разделить его самообман. Ложь во спасение идет в разрез со строгим религиозным каноном, но помогает герою сделать шаг в сторону от безумия. Следующая значительная тема: социальная. Автор рассматривает варианты будущего (или альтернативной реальности), где воровской закон возведен в статус закона официального («Сидеть рожденный»), универсальным платежным средством становится время жизни, а не деньги («Чертовы куклы»), профилактика преступности ведется с использованием тотального аппаратного контроля и манипуляций сознанием («Одна шестьсот двадцать седьмая процента»). Произведения этого блока очень разные. В пером рассказе показан мир упорядоченной преступности, которая заняла место закона. При этом автор воздерживается от модной ныне идеализации воровской субкультуры. На примере героев мы видим, что в основе законов преступного мира пренебрежение достоинством людей. Основанный на праве сильного мир активно вытесняет мир правопорядка, сектор которого сужен до минимума. Но все-таки он сохраняется, поскольку соблюдение законов преступных сообществ тоже требуется обеспечивать. И не все люди готовы принять криминальную субкультуру, не смотря на специфическую систему школьного образования. Встречаются молодые люди, у которых чувство собственного достоинства к моменту выпуска еще не подавлено. Группа эта совсем небольшая, но все-таки она есть. Не сидеть рождается человек, другие цели в нем заложены. Второе произведение социального блока — чисто приключенческое. Герои-смертники, действуя отважно и сообща, противостоят могущественной Организации и побеждают. Цена победы высока, но две куклы вырываются из капкана. Правда, социальный элемент в этой истории всего лишь фон для раскрытия характеров. Он прописан достаточно схематично, выжившие герои в финале просто дистанцируются от агрессивных факторов социума, то есть принимают заданные правила игры. Для социальной фантастики это не очень хорошо, но увлекательность и эмоциональность повествования компенсирует слабость идеи. Повесть захватывает внимание сразу и не отпускает до финальной строки. Третий рассказ — о роли «человеческого фактора» в любом деле. Герой мог и не найти способ предотвращения конкретного преступления. Он не был обязан выходить за очерченные инструкцией границы поиска и, весьма вероятно, не имел права использовать себя в качестве отвлекающего инструмента. Эмоции взяли верх над логикой профессионала. Произведения социальной направленности показались мне самыми увлекательными. Как социальная фантастика они довольно слабые. Но приключенческая составляющая и персонажи хороши. Александр Дюма рассматривал историю как гвоздь для подвешивания своих романов. Майк Гелприн для своих рассказов сделал таким гвоздем социальный фантдоп. Почему бы и нет? Нормально висят. Космическая фантастика тоже представлена блоком из трех рассказов («Интуит», «Человеко-глухарский», «Кругосчет»). В первом рассказе показана необратимость космоса в судьбе человека. Космонавт покидает Землю один раз и окончательно, возвращаться ему по сути уже некуда. Второй рассказ — забавная история взаимного соблазнения и любви, а также оригинального подхода к преодолению языкового барьера. Третья вещь философская: о влиянии детерминизма на развитие социальных структур. Вещи очень разные, но в каждой на первом плане интересный персонаж. Он — главный. Остальные элементы рассказа обеспечивают раскрытие психологического конфликта героя. Вестерны «Миротворец 45-го калибра» и «Придурок» построены на противостоянии характеров: простоватый недалекий герой оказывается вполне себе цельной личностью с собственным взглядом на жизнь. Интересно, что именно один из этих рассказов дал название сборнику. Сравнение книги с пистолетом, в который вселился дух индейца, довольно необычно. С другой стороны, в книге тоже присутствует чуждый читателю дух, влияющий на развитие личности. Книгу, как и оружие, можно отбросить, если дух этот оказывается чрезмерно навязчивым. Рано или поздно мы откладываем книги, из которых выросли. Есть в сборнике также рассказ о зомбоапокалипсисе («Путь Босяка»), весьма оригинально увязывающий появление зомби с религиозными мемами, детектив («Первоапрельская шутка»), ребенок-инвалид с паранормальными способностями («Ангел-Хранитель»), древний вампир («Последний вампир») и несчастная цирковая обезьяна («Канатоходец»). В этой россыпи самый яркий — рассказ о вапмире, который неожиданно оказывается не банальным кровопийцей, а оператором человеческих эмоций, составляющих основу его бесконечной жизни, и античным божеством к тому же. Книга впечатляет разнообразием тем, сюжетов, характеров, оригинальными находками и эмоциональностью. При этом рассказы дополняют друг друга, раскрывают важные для автора вопросы с разных сторон, с разных углов прицела. Каждая вещь сборника охватывает несколько важных проблем, поэтому тематическая систематизация рассказов условна. Она лишь позволяет упорядочить калейдоскоп мыслей и эмоций, возникающих по ходу чтения. Человеческие характеры — сильная сторона большинства произведений. Герои очень хороши: они запоминаются и часто удивляют, их интересно повертеть и разглядеть с разных сторон, благо возможностей таких неоднозначные моменты в сюжетах и мирах предоставляют достаточно. Слабая сторона — в непродуманности социальных конструкций и логических связок сюжета. Динамичное увлекающее действие и переживания героев превалируют над логикой фантастической составляющей. Не миры творит миротворец, а человеческие характеры. Фон многих рассказов скоро забудется, герои — нет. Они как пули 45-го калибра — надежный литературный боезапас. Хороший многоплановый сборник, умный и эмоциональный, о разном и об одном: о людях, которые во все времена и во всех мирах пытаются оставаться людьми. Оценка: 10
vokula: За восемь лет этого суматошного века Майк Гелприн опубликовал чуть ли не сотню разных фантастических рассказов (а написал ещё больше), так что выбирать было из чего. Половина из двадцати двух произведений сборника уже публиковалась неоднократно, новых рассказов два-три, так что это некий «отчёт» о проделанной работе. И выстроен он профессионально — ведь от композиции (последовательности) тоже зависит восприятие читательское. Начинается/заканчивается сборник некими «притчами». Уже в «Смерти на шестерых» автор даёт понять, что книга стандартной не будет – ведь в этой истории диверсионную группу времён ВОВ посещает сама Смерть… И в итоге пертурбаций психологических решает помочь партизанам – ну просто фантастика! Немного о деталях, в большинстве рассказов Гелприн внимателен к ним, в шахматах, покере и блатной фене он разбирается замечательно. Но иногда детали «прилажены с зазором», вот вес пулемёта ДП автор указывает более-менее верно, но «шмайсер» пресловутый – это явно MP 40, да и термина «кинология» не знали в СССР, только «служебное собаководство»… Отчасти «мистических» рассказов в сборнике ещё три-четыре. Свой неукротимый дух «вселяет» в кольт (в знак благодарности) вождь Ревущий Бык в вестерне «”Миротворец” 45-го калибра». Столкновение психологий индейца и янки играет здесь роль более важную. «Законом называют набор правил для глупцов» — есть в этой сентенции сермяжная правда. Ковбои, шерифы, стрельба и смерть фигурируют и в рассказе «Придурок», а также «экстрасенс», говоря современным языком. (Кстати о языке, «выпасают стадо» на пару секунд сбило ритм чтения.) Вот покер для автора – игра «родная», это чувствуется. В конце рассказа читателя поджидает небольшой «концептуальный переворот»… Неким «чудесным» образом спасает из смертоносных ситуаций героев — в отлично выстроенном рассказе «Ангел-хранитель» — урод-инвалид, и тут сопереживание читательское очень вероятно. В нескольких произведениях существенная роль отведена роботам. Даже если, как в рассказе «Свеча горела», речь совсем не о них, а о людях будущего, в котором «литературу отменили». «Литература – это не только о чём написано, это ещё и как написано». Рассказ написан «хорошо», робот ДРГ-439К оценил бы… «Там на юго-востоке» — только о роботах, правда «психология» их, конечно, человеческая. Неплохо написан «еврейский» рассказ о роботах (точнее о еврейских судьбах) «Однажды в Беэр-Шеве», ещё лучше – «Устаревшая модель, одна штука». Добрее робота Пита всё же оказываются люди, хотя бы некоторые. В рассказе «Поговорить ни о чем» роботы Расп и Деф становятся (после катастрофы и гибели людей) основателями иной цивилизации на другой планете. А рассказ всё равно о чувствах-желаниях человеческих – удачно обрисованных. Другие рассказы о будущем можно, наверное, отнести к НФ (а можно и не относить). Пост-апокалиптическая история «Каждый цивилизованный человек», несмотря ни на что, оптимистична. Написанный «с чувством» рассказ/повесть «Под землёй и над ней» о жизни в «зоне», заражённой вирусом Бугрова-Циммера, трагичнее… Зато он показывает, что в чувствах человеческих Гелприн «немножко понимает». Кошмарные картины «пост-апа» — декорации рассказа «Путь Босяка», автор тут пользуется некоторыми штампами, но вполне уверенно. Это такой «Почтальон» по русско-американски, с окончанием неожиданным. Среди рассказов о «некоем будущем» есть криминальные. «Сидеть рождённый» — «Срок авансом» на блатной фене. Как формальный эксперимент с языком – совсем неплохо. Но удачнее детективная «Первоапрельская шутка»: в мире всегда будут преступники, несмотря на всевозможные «ментоскопы/биоресиверы»: шерше ля фам… Преступная «Организация» играет немалую роль в мире будущего, изображённом в самом большом произведении сборника, в повести «Чертовы куклы». Но повесть не о «делишках» по хищению жизненных ресурсов, это рассказ о людях непростой судьбы, осознанно идущих на смерть ради жизни других. Есть счастье в жизни – хотя и не каждому. Не дают покоя автору проблемы преступности, история «Одна шестьсот двадцать седьмая процента» это подтверждает. И вновь главное тут – проблема выбора. Некий институт «Ангехран» из всех вариантов будущего «окольцованных» индикаторами агрессивности преступников даёт возможность осуществиться самому безопасному, да только, чтобы это получалось, надо иногда самому «научнику» идти на смертный бой… Включены в сборник рассказы «космические»: «Интуит» — рассказ серьёзный, героям надо принять решение, и это совсем не легко. «Человеко-глухарский» — рассказ другой, занятный. Два земных мужика спасают двух симпатичных инозвёздных «глухарок» с матриархальной планеты, что в итоге – конечно же, любовь! О любви, земной и внеземной, ещё пара рассказов. «Последний вампир» — воспоминания древнего «вурдалака», оказывающегося на самом деле… совсем иным, ударная концовка у рассказа! Столкновение земной и «сказочной цивилизации гномов» далёкой планеты в 2347 году от Р.Х. рисуется яркими мазками в рассказе «Кругосчет». А любовь-то едина, толкает она и там на ломку традиций… Рассказ научно-фантастический и ненаучно-мистический, и от этого он только лучше/экзотичнее. Разные у Гелприна рассказы, «Ромб» — приключения боевого квартета, объединенного пси-связью, «Канатоходец» — притча на тему «любовь побеждает смерть». Объединяет рассказы (аннотация на этот раз почти не врёт) вот что: их героям надо делать некий выбор, и в критических ситуациях люди у Гелприна остаются людьми (в самом лучшем смысле этого слова). Даже в наши времена тотальной демократии осмелюсь рекомендовать книгу к прочтению как прекрасный пример использования российским гражданином (проживающим в США) марксистского закона перехода количества в качество. Оценка: 8
Очередная рекомендация Фантлаба в рубрике "Книга на все времена" посвящена теме Хоррор/Мистика. Помимо произведения крупной формы, мы рекомендуем три произведения малой формы, заслуживающих по нашему мнению места в данной рубрике рекомендаций. --- Рекомендация "Книга на все времена" служит для выбора популярных, известных фантастических книг различных направлений. Здесь мы стараемся показать признанные шедевры и эталоны фантастической литературы, которые заслуживают прочтения в первую очередь. Рубрика ориентированна преимущественно на начинающего читателя с небольшим "стажем". --- Напоминаем, что все рекомендованные произведения можно увидеть в Сводном списке рекомендаций.
Аннотация: Попавший в кораблекрушение Чарльз Эдвард Прендик, оказывается на острове, где живёт и работает доктор Моро со своим помощником. Он становится нечаянным свидетелем экспериментов учёного, а также их последствий.
Рейтинг Фантлаба (оценка/количество оценивших):
Интересные факты Как и все романы Г. Уэллса, "Остов доктора Моро" не является сугубо фантастическим произведением, где ставка сделана лишь на сюжет и события. Роман затрагивает весь базис человеческой социальности — религию, этику, социологию, психологию, научный прогресс, вопросы назначения разума. Книга оказала настолько мощное воздействие на зарождающуюся фантастику, что образ жестокого творца-вивисектора не сходит с сцены художественных произведений до сих пор. Роман неоднократно экранизирован. Под его прямым влиянием написано немало книг, например, знаменитое "Собачье сердце" М. Булгакова. --- Переводы: Помимо наиболее распространённого в советских изданиях перевода К. Морозовой, который признаётся хорошим, существует несколько дореволюционных переводов романа, ныне малоизвестных. В 1996 году в рамках проекта "Собрание сочинений Г. Уэллса" В. Бабенко сделал улучшенные и расширенные переводы некоторых произведений, в числе которых был и "Остров доктора Моро". Кроме того, в 2001 году был издан ещё один вариант перевода неустановленного качества от М. Зенкевича. Таким образом, знакомства с романом следует рекомендовать надёжный профессиональный перевод Виталия Бабенко.
--- Отзывы экспертов:
Dentyst: Недавно перечитал. Ну и просмотрел по диагонали отзывы на одну из любимых и, по-моему, значимых книг, не только фантастики, но и вообще мировой литературы. Удивился — рецензентами в основном отмечена фантастико-ужасная сторона романа. Мне же кажется, что это как раз не главное в книге, хотя и важная составляющая текста. А вот, что мне видится (послойно): — Слой об ответственности творца перед своими творениями. Моро — творец, Бог, если угодно. Уж, если посмел вмешаться в природу, то не надо бросать на произвол судьбы своих недочеловеков, едва научив их читать, писать и лицемерно повторять строки «закона», своеобразной религии, которая (по мнению Моро) и делает человека человеком. Короче — «Ты навсегда в ответе, за тех, кого сотворил.» Извините за перефразировку другого классика. — Слой сатирический. Общество зверолюдей — картинка-пародия-аллегория на общество человеческое. Живя цивилизованной жизнью и повторяя в разных вариациях заклинание «Разве мы не люди?», мы каждый день проявляем животные черты доставшиеся нам по наследству от предков-зверей. Недаром Прендику, вернувшемуся к цивилизации, в каждом мерещились явные звериные черты. А мерещились ли? Может быть он просто начал видеть суть вещей? — Наверное, можно выделить и слой цивилизаторский. Великобритания в те времена взвалила на себя «бремя белого человека»(как будто кто просил) — окультуривать «отсталые» народы, часто даже против их воли. Вот и получали таких гиено-свиней, свободолюбивых и непокорных(Индия, Афганистан). — Слой критикующий религию: зверолюди при свете дня хором повторяют за Глашатаем Закона заповеди Моро, чтобы ночью благополучно нарушать их — против природы не попрёшь. Что-то такого же рода случалось и в викторианской Англии — почтеннейшие и нравственные на людях граждане превращались за закрытыми дверями в неприятнейших людей. Вот примерно то, что я разглядел в романе, и никаких ужасов, никаких страхов — просто логичное развитие тогдашнего (а быть может и нынешнего) общества, ну разве немного приукрашенное авторской фантазией. Значит и жизнь такая — страшная, когда вступают в конфликт пережитки животного прошлого с наработками цивилизации. Ну и в заключение — история, говорят, повторяется дважды: первый раз, как трагедия; второй раз, как фарс. С этим романом то же самое. Спустя некоторое время наш соотечественник М.А. Булгаков написал свою версию переделки собаки в человека. Оценка 10
Sergo2: ...перечитал книгу, читанную лет десять назад. И восхитился. Сейчас так не умеют. Точнее — не хотят. Без нагромождения трупов и крови, без мистики и откровенных ужасов — создать настолько гармонично-страшную вещь! И не внешне страшную — психологически! Представляешь себе кошмарное общество несчастных зверо-людей, живущих в вечном страхе и в вечных искушениях. Запрет на естесственное — и наказание за следованию голосу природы. Ты создан в мучениях — и либо живешь в мучениях, либо умрешь в мучениях! И все по воле холодного интеллекта Всевышнего... Не жили ли мы 70 лет в подобном обществе? Партия — тот самый Моро, требующий невозможного и наказывающий за невыполнение невозможного. А мировая религия не пытается делать с человеком тоже самое? Но как бы они все не старались — природа возмет свое. И человек будет следовать своему природному предназначению. Оценка 10
redmarie: Несмотря на безоговорочное восхищение романом, все-таки основное возникшее чувство — острая жалость. К Прендику, которому не повезло попасть на остров, где пережив испытания не только физические, но и душевные, пройдя цепочку страх-жалость-отвращение-отчаяние, он уже никогда не станет прежним. К Монтгомери, которому в его молодые годы достался удел одинокого пьяницы, не имевшего другого наставника, кроме Моро, и других друзей, кроме зверо-человека. К Моро, который схож с тем жестоким малышом, что ради интереса отрывает мушке крылышки и отпускает полетать. Доктор играет с живыми существами как с конструктором: а что будет, если я совмещу это и это? И что самое страшное, он Верит в то, что творит благо! Жаль, такому таланту могло быть уготовлено достойное применение. Жалость вызывают и потуги доктора выдать себя за Создателя. Некое извращенное стремление к совершенству, когда в природе и так все гармонично и цельно. И, наконец, к зверо-людям. Этим НЕДОчеловеку/НЕДОживотному. «Раньше они были животными, их инстинкты были приспособлены к окружающим условиям, и они были счастливы, насколько могут быть счастливы живые существа. Теперь же они были скованы узами человеческих условностей, жили в страхе, который никогда не умирал, ограниченные Законом, которого не могли понять...» Вся жизнь — сплошное беспросветное страдание... Финальные события подавляют. А поскольку все описанное — «пародия на человеческую жизнь» и общество, современные реалии узнаются практически в каждом абзаце, становится горько. По моему скромному мнению, если книга способна вызвать настолько сильные эмоциональные переживания, то это несомненно выдающееся произведение. Браво, мистер Уэллс! Оценка 10
--- Критический отзыв
Внятного критического отзыва на данный роман обнаружить не удалось. Приносим свои извинения.
Средняя и малая формы
1. Эдгар По"Падение дома Ашеров" — 1839 Аннотация: Родерик Ашер, последний отпрыск древнего рода, приглашает друга юности навестить его и погостить в фамильном замке на берегу мрачного озера. Леди Мэдилейн, сестра Родерика тяжело и безнадежно больна, дни её сочтены и даже приезд друга не в состоянии рассеять печаль Ашера. После смерти Мэдилейн местом её временного погребения выбирается одно из подземелий замка. В течение нескольких дней Родерик пребывал в смятении, пока ночью не разразилась буря и не выяснилось одно чудовищное обстоятельство...
2. Роберт Стивенсон"Странная история доктора Джекилла и мистера Хайда" — 1886 Аннотация: Странная и загадочная история таинственного Генри Джекила наводит на безотчетный ужас своей необъяснимостью. Каким образом добропорядочный, уважаемый всеми человек, с ровным, спокойным характером, может быть связан с этим порочным человеком Эдвардом Хайдом, совершающим зверские поступки? Почему такие странные условия в завещании доктора? Где обитает этот Хайд и куда он постоянно бесследно исчезает? Запутанные происшествия, в которых роковым образом переплетаются эти два лица, обрываются трагически… И только дневник покойного, изобилующий жуткими подробностями, проясняет картину происходивших событий.
3. Роберт Говард"Голуби ада" — 1938 Аннотация: Двое мужчин на автомобиле скитались в поисках приключений. Они решили заночевать в случайно попавшемся заброшенном доме. Среди ночи один из них ушел на звуки странного свиста, доносившегося с верхнего этажа. А вернулся — мертвец с топором в руках. Оставшийся в живых Грисвелл еле спасся. С помощью местного шерифа он пытается узнать — кто или что обитает в проклятом доме.
Очередная рекомендация Фантлаба в рубрике "Книга на все времена" посвящена теме Зарубежное фэнтези. Помимо произведения крупной формы, мы рекомендуем произведения средней и малой формы, заслуживающих по нашему мнению места в данной рубрике рекомендаций. --- Рекомендация "Книга на все времена" служит для выбора популярных, известных фантастических книг различных направлений. Здесь мы стараемся показать признанные шедевры и эталоны фантастической литературы, которые заслуживают прочтения в первую очередь. Рубрика ориентированна преимущественно на начинающего читателя с небольшим "стажем". --- Напоминаем, что все рекомендованные произведения можно увидеть в Сводном списке рекомендаций.
Аннотация: Появившись, как претензия на лучшую детскую книгу столетия, романы Джоан Роулинг о мальчике-сироте и его борьбе с воплощением зла, лордом Волдемортом, заняли достойное место среди фэнтезийных романов. Полноценный и законченный цикл, а также примыкающие к нему произведения, позволяют приоткрыть тайну над столетиями скрытым миром волшебников и поверить в чудеса не только детям, но и взрослым.
Награды: Книги собрали значительное количество специальных и общих литературных премий самого разного достоинства. Официальных и неофициальных номинаций и премий было ещё больше. Приведём здесь только награды, внесённые в базу нашего сайта и прямо связанные с фантастикой.
1. Премия чешской "Академии НФ, фэнтези и хоррора" / Cena Akademie Science Fiction, Fantasy a Hororu (цикл), 2000 2. Golden Duck Award (Специальная премия), 2000 3. Немецкая фантастическая премия / Deutscher Phantastik Preis (Почетная премия), 2001 4. Мифопоэтическая премия за произведение для детей и подростков / Mythopoeic Awards (цикл), 2008
--- Интересные факты Несмотря на то, что цикл начинается в традициях детской фантастики, его последующие книги рассказывают о постепенном взрослении персонажей. Соответственно меняется и характер затронутых проблем — они становятся всё более "взрослыми". Изначально автору удалось опубликовать первый роман с заметным трудом — издательства отвергали рукопись как "слишком сложную для детской книги". Однако после первого успеха, благодаря умело спланированной и проведённой во многих странах мира рекламной акции и постоянно подогреваемому интересу к истории, романы в короткий срок приобрели огромную популярность среди читателей-подростков. Ажиотаж оказался столь значителен, что новые книги буквально расхватывали с прилавков. "Гарри Поттер" быстро стал лидером продаж и бестселлером. Интерес к романам проявили и взрослые читатели, в связи с чем английские издатели наладили выпуск двух параллельных серий с единым содержимым, но разными обложками — для детей и для взрослых. Естественно, что при такой высокой популярности цикл книг был экранизирован в виде полнометражных фильмов-продолжений. Появились компьютерные игры, основанные на сюжете романов. Вокруг бренда "Гарри Поттер" образовалось фан-сообщество, сравнимое, пожалуй, только с поклонниками творчества Толкиена. Цикл породил множество подражаний, пародий, непрямых продолжений, штампов и фактически сформировал новый канон современной европейской фантастической истории о волшебной школе и её учениках. В англоязычной системе образования романы о Гарри Поттере иногда используются в качестве книг для развития навыков чтения. --- Переводы: Серия книг была обработана разными переводчиками. По оценке читателей все переводы в той или иной мере имеют недостатки. Перевод И. Оранского по общему мнению считается неудачным из-за допущенных вольностей. Слабым местом работы М. Литвиновой считают интерпретацию отдельных фраз, но в целом её вариант признаётся сносным. Перевод М. Спивак получил нелестные отзывы за адаптацию имён персонажей и самоуправство с контекстом. Наиболее удачным принято считать коллективный перевод В. Бабкова, В. Голышева и Л. Мотылева пятой книги цикла. В Интернете можно найти несколько вариантов любительских переводов различной полноты, которые так или иначе подвергаются критике. --- Отзывы экспертов:
kkk72: Итак, многотомная эпопея о Гарри Поттере наконец дочитана. Попытаюсь изложить свои впечатления от нее, благо таких впечатлений предостаточно, ведь Гарри Поттер — явление в современной мировой литературе. И дело тут не только в огромных тиражах и прибылях, ведь деньги — не самое главное. Во-первых, если читать всю эпопею подряд, нельзя не задаться странным вопросом — а для кого она, собственно, написана? Если первые два тома с удовольствием прочтет ребенок 10-12 лет, то для взрослых они написаны слишком уж просто, третий и четвертый тома прекрасно подойдут подростку лет 13-14, а вот начиная с пятого тома перед нами — не детская сказка, а вполне взрослое фентези. Более того, как раз для ребенка лет десяти эти книги наверняка окажутся слишком тяжелыми, а седьмая так и просто слишком жесткой. Видимо, такие изменения в стиле и в развитии сюжета оправданы только в одном случае — если автор расчитывает на читателей, которые растут по мере написания все новых томов. И эта дерзкая ставка действительно сработала! Именно Гарри Поттер стал самой любимой книгой для целого поколения! Именно эти книги стали для миллионов детей воротами в мир взрослой литературы, их волшебной дверью в мир фантастики и фэнтези. Вот только, я думаю, что в отличие от других замечательных сказок — Винни-Пуха, Мэри Поппинс, Питера Пэна, Гарри Поттер едва ли станет книгой на все времена. Пусть и ставит он перед детьми важные и серьезные проблемы, уж очень много в нем сиюминутного. Не могу не сказать о явной пользе, которую принесут эти книги для миллионов своих читателей. Наверное, во всей Британии повысилась успеваемость, ведь еще никогда процесс обучения не был столь необычным и увлекательным. В книге очень много действующих лиц. Многие из них описаны скупыми набросками, некоторые выходят на первый план только один раз во всем цикле. Но главные действующие лица очень хороши. Более того, в последних томах происходит явная переоценка некоторых персонажей. Это ж надо — ввести в детские книги такого неоднозначного персонажа, как Северус Снегг! А ведь поначалу он казался всего лишь плохим учителем. А Альбус Дамблдор из стандартного «мудрого наставника главного героя» тоже оказался живым противоречивым человеком с очень непростой судьбой. А Невилл Долгопупс, наверное самый недооцененный персонаж всей книги! Вот почти уверен, что у Роулинг был в запасе второй вариант окончания книги, в котором Гарри погибал от руки Воландеморта, и именно Невилл должен был покончить с главным врагом! И конечно, среди необычных действующих лиц не могу не назвать Хогвартс. да-да, именно Хогвартс, ведь этот волшебный замок — не просто декорации для волшебного действия, а почти живое существо, удивительное и уникальное. А еще, «Гарри Поттер» для меня — своеобразное отражение современного британского общества. При всем внешнем благополучии, толерантности и прочей политкорректности, в нем так много скрытых страхов, так много внутренних противоречий. В своем отзыве хочется написать еще о многом — об удивительном чудаке Хагриде с его диковинными зверушками, о домовых эльфах- очень необычных существах, о Патронусах, защищавших Гарри, и, кончно, о самом Гарри и его верных друзьях, но, боюсь, мой отзыв будет по размеру приближаться к самой эпопее. Оценка 9
Kalkin: Еще недавно суматоха вокруг Гарри Поттера казалась мне настолько далекой, что я даже не предполагал того, что она когда-нибудь меня затронет. Я с недоумением смотрел на людей, сметающих с прилавков свежую книгу о Гарри, и готов был биться об заклад, что уж меня-то это безумие не коснется. Как оказалось, я был прав только отчасти. Я так и не осмелился прикоснуться к русским переводам книг о Гарри. И ничуть об этом не жалею, ведь в противном случае слишком многое было бы безвозвратно потеряно. Причиной, заставившей меня сломать стереотипы, стал голос Стивена Фрая. «The Hitchhiker's Guide to the Galaxy» Дугласа Адамса в его исполнении был настолько хорош, что я был готов на все ради продолжения. А значит, у меня не было иного выбора, кроме как смириться с мыслью о погружении в мир, на который раньше я смотрел свысока. Никогда прежде аудиокниги на английском языке я не слушал так легко и свободно. Никогда раньше я не слушал аудиокниги всю ночь напролет, с трудом отрываясь от наушников под утро, разбитым, но довольным от того, что дожил до очередного финала. Джоан Роулинг удалось рассказать увлекательную историю на удивление простым, ясным и живым языком, прекрасно понятным даже технарям из России. Не скрою, мне нравится изысканность слога, и я получаю немалое удовольствие от распутывания словесной вязи. Но вязкие произведения нужно читать, а не слушать, для аудиокниги же стиль Роулинг подходит как нельзя лучше. Сага о Гарри Поттере — это упорное восхождение к вершине. Витки временной спирали размечены вехами книг. Путь становится все труднее с каждым шагом, и впору задуматься, что ждет героев впереди — воскресение или смерть? Я далек от того, чтобы искать в книгах о Гарри алхимические смыслы, в таинствах соединения первоэлементов пытаясь отыскать объяснение человеческим поступкам. Толковать имена в соответствии с древним знанием, с головой окунаясь в символизм окружающего бытия. За подобными трюками «исследователей» творчества Роулинг угадывается мнимая серьезность ловушек Борхеса. Увы, чтобы заставить читателя всему этому поверить, Борхесом нужно быть... Символы, реальны они или воображаемы, не так важны. Книги Джоан Роулинг ценны своей человечностью, психологизмом, и в то же время — чередой взлетов и падений, оставляющей впечатление выверенной до мелочей игры. Баланс между отчаянием и надеждой, светом и тьмой, явью и картинкой соблюден до мелочей. Главное богатство этих книг — люди. Harry, Ron и Hermione взрослеют с каждой книгой. Они любят и ненавидят, смеются, испытывают радость и боль. Они живут, а это дорогого стоит! Но гораздо более важно, что живут не только они. Все обитатели Хогвартса, былые и грядущие — личности со своими уникальными черточками. И неважно, что облик некоторых формируется двумя-тремя фразами, брошенными вскользь. Говоря об учениках, нельзя не вспомнить о парне по имени Neville Longbottom, не отдать должное чувству юмора Фреда и Джорджа Уизли, забыть о Дрейко Малфое, казалось бы, вечном антагонисте ранних лет Гарри. Немыслимо представить старшее поколение волшебников без таких людей, как Albus Dambledore, Severus Snape и Rubeus Hagrid. Даже персонажи второго плана вспыхивают как яркие метеоры, и пример тому — Gilderoy Lockhart. А эльф Добби?.. Впрочем, упомянуть всех решительно невозможно. С каждой книгой атмосфера становится все серьезнее и мрачнее. Перед героями встает все больше острых вопросов и проблем, характер которых далек от приключенческих. Здесь всегда слышна тема поиска, уж не из-за философского ли камня?.. По мере приближения к вершине все отчетливее ощущается боль потерь, ровно на середине пути становясь образующим мотивом. Кажется, что каждая глава ставит целью ударить побольнее под дых — мир волшебства оборачивается до боли реальным. Этот мир — не сказка, он так же коррумпирован, жесток и несправедлив, как и та реальность, которую мы знаем. И это отличный ход! Он настолько логичен, что от книг такого рода его не ожидаешь. С каждым годом, проведенным в Хогвартсе, обстановка накаляется все сильнее, пока не достигает высшей точки в шестой книге. Насколько же она отличается от первой! Harry Potter and the Half-Blood Prince — это сильная, мощная вещь, даже по меркам фантастической литературы в целом. Напряжение растет с каждой главой, и сдерживать эмоции становится все труднее. К счастью, финал саги оказался достоин своих корней. Седьмая книга, Deathly Hallows, с трудом, но все-таки выдерживает заданную планку. Вопреки стереотипам, книги о Гарри Поттере — это книги для всех, кто ценит хорошую литературу. Несмотря на все горе, на все чаще застывающий ком в горле, отчаяние никогда не безысходно. Есть надежда, друзья и Любовь, и есть путь, который нужно пройти, как бы ни было это трудно. Книги саги пронизаны отблесками света и любви, что могут пробиться даже сквозь пепел и мрак удушающей власти. Возможно, именно благодаря этому книгу хочется назвать светлой? Несмотря на все усилия человека, однажды назвавшего себя Lord Voldemort, Смерть уступила Любви. Ведь Любовь — главная сила во вселенной. Оценка 10
Karnosaur123: Можно, конечно, до хрипоты спорить, стоит ли цикл о Поттере той истерии, что вокруг него поднялась. Можно спорить о наличии таланта у госпожи Ролинг (у меня на сей счет есть сомнения; вероятней всего, она так и останется автором одной книги, подобно Брэму Стокеру, после ДРАКУЛЫ не создавшему ничего стоящего). Можно спорить о многом — но за каким чертом? ГАРРИ ПОТТЕР — просто хорошее произведение, хорошо написанное, с прекрасно проработанными образами. Особенностью цикла является тот факт, что последняя книга не только отвечает на все вопросы первых, но еще и полностью нивелирует их недостатки. Например, однобокость персонажей оказывается лишь маскировкой, скрывающей до поры ведомые им одним устремления. От книги к книге растет напряжение, обостряются конфликты в обществе и в душах людей. По сути книга написана от первого лица (формально — от третьего), ибо все происходящее, все конфликты и события, всех героев мы видим исключительно глазами Поттера. С одной стороны, это создает некоторую ограниченность восприятия; с другой — играет на руку интриге, так как истинные побуждения героев и злодеев удается скрывать до последнего. К тому же, магический антураж значительно расширяет возможности детективной интриги (большинство книг серии ближе к детективу, нежели к сказке), ибо преступником может оказаться не только КТО, но и ЧТО угодно. Вопросы могут вызвать отношения мира простых людей и мира волшебников. Ролинг вообще не особо заморачивается с этим, в основном воссоздавая для волшебников копию реального общества со всеми его пороками. В этом плане ее цикл значительно уступает знаменитой ТРИЛОГИИ БАРТИМЕУСА Джонатана Страуда, где взаимодействие магов с простыми людьми не менее значительно, чем друг с другом (да и правдивее, увы). Тем не менее, мир волшебников Ролинг тоже получился правдоподобным, вскрывающим множество недостатков в политике и обществе; поскольку циклы Ролинг и Страуда направлены на молодого читателя, еще плохо разбирающегося в окружающей его действительности, полезное значение обоих этих авторов трудно переоценить, как бы там ни выступали церковники-святоши, видящие лишь пропаганду колдовства (впрочем, иные церковники куда хитрее, чем кажутся, и видят в книге не пропаганду чернокнижия, коей там и в помине нет, а обличение тех пороков, которым они подвержены сами, и тех общественных явлений, за счет которых они наживаются. Но — т-с-с!:) Возвращаясь к самому циклу, могу сказать, что это прекрасный образчик детско-юношеской литературы, из тех, что не только хорошо читаются, но и могут сделать лучше и умнее самого читателя — при условии, конечно, что он найдет время подумать над прочитанным. Если вы прочли цикл с огромным интересом, надели футболку с лицом в очках, и обклеили стены постерами, это еще не значит, что вы и есть целевая аудитория... вы просто фэн. А вот если история о Мальчике-Который-Выжил заставила вас задуматься, значит авторский замысел достиг-таки цели, и книги нашли настоящего ЧИТАТЕЛЯ. Читатели более старшего поколения, с уже сформировавшимся мировоззрением, не смогут оценить произведение с этой стороны. Для них останется лишь интригующий сюжет, хорошая психологическая проработка персонажей, и приятный стиль изложения... Оценка 8 --- Критический отзыв
fox_mulder: Книги Роулинг напоминают курсовые работы, написанные студентом-первогодкой. Людям, близким к преподавательским кругам должно быть известно это явление — студент безусловно неглуп, много читал по своей теме и просто жаждет поделиться с народом этим знанием. Но в итоге, работа носит исключительно конспективный характер, целиком состоящая из оборотов типа «Этот автор считает так, а тот считает этак».... В итоге, при проверке абсолютно непонятно, что сам автор пытался этим сказать, ибо где-то к финалу это мультицитирование превращается в самоцель. Так и здесь — цикл Роулинг является чем-то вроде квинтэссенции выбранной ей темы, мультимедийной энциклопедии по жанру подросткового фэнтези. Автора нельзя обвинить в плагиате, наоборот — все авторы: от Толкиена до Тэда Уильямса здесь цитируются с чрезмерным почтением, — но какой во всем этом смысл? Глубокие философские идеи первоисточников уступили место прописным молодежным истинам в духе сериалов об ученичестве, разных «Беверли Хиллс» или «Кадетства»... Феномен популярности ГП во многом схож с аналогичным феноменом «Звездных войн». Известно, что автор «Дюны» Фрэнк Херберт одно время даже подумывал судиться с Лукасом по поводу откровенных заимствований, однако «Дюна», несмотря на свой культовый статус, никогда не пользовалась среди широкой публики таким успехом, как любой из эпизодов ЗВ. Аналогия очевидна: и ЗВ, и ГП, прочно паразитируя на чужих идеях,берут своих читателей-зрителей, какой-то совсем уж запредельной «необыкновенной легкостью бытия», здесь все чрезвычайно упрощено и примитизировано! Эти произведения из той же серии, что и сборники произведений классической литературы в кратком пересказе — последовательность событий уловить можно, но смысл отсутствует. А еще Роулинг стала первым автором за всю историю мировой литературы, произведения которой служили своего рода испытательным полигоном для новейших маркетинговых технологий. Интерес к саге искусственно поддерживался за счет различных слухов и намеков, которые зачастую были прописаны просто мастерски и неизменно справлялись со своей функцией: продажи неуклонно росли. Однако, складывается впечатление, что за продумыванием очередных PRходов у автора уже не хватало сил на собственно сами романы. В результате мы имеем самую раскрученную литературную сагу за последние 10 лет, которая по своим художественным достоинствам, зачастую уступает даже некоторым курсовым работам. Оценка 5
Малая форма
1. Урсула Ле Гуин "Правило имен" Аннотация: Свое настоящее имя никому нельзя говорить, и нельзя никого спрашивать о его подлинном имени. Потому что подлинное имя воплощает самую суть вещи. Назвать имя – значит обрести над этой вещью власть. Настоящая беда приключается, когда на Сатиновый остров приезжает незнакомец и называет подлинным именем местного волшебника, мистера Горовика.
2. Уильям Шекспир"Сон в летнюю ночь" Аннотация: Знаменитая шекспировская комедия об изменчивости любви, в сюжете которой мир древних Афин соседствует с фантастическим миром эльфов, а персонажи английского фольклора и средневековых рыцарских романов — с образами «Метаморфоз» Овидия. Герои пьесы, пребывающие в озаренном луной зачарованном летнем лесу, становятся игрушками фортуны и совершают необычные, причудливые, экстравагантные поступки. Магия волшебного цветка, сок которого внушает человеку безоглядную любовь к первому встречному, становится причиной удивительных превращений и вереницы трагикомических недоразумений; однако власть могущественного короля эльфов Оберона приводит события, как и положено в комедии, к счастливому концу.
3. Джеймс Ганн"Где бы ты ни был" Аннотация: Мэттью Райт был рад, когда его друг Гэй предложил ему дописать диссертацию по теме «Психодинамика колдовства» в своей охотничьей хижине. Но по пути к своему новому пристанищу Мэтт встречает Эби, молодую девушку, которая, похоже, обладает способностью к телекинезу...
Очередная рекомендация Фантлаба в рубрике "Книга на все времена" посвящена теме Пограничных жанров и Магическому реализму. Помимо произведения крупной формы, мы рекомендуем произведения средней и малой формы, заслуживающих по нашему мнению места в данной рубрике рекомендаций. --- Рекомендация "Книга на все времена" служит для выбора популярных, известных фантастических книг различных направлений. Здесь мы стараемся показать признанные шедевры и эталоны фантастической литературы, которые заслуживают прочтения в первую очередь. Рубрика ориентированна преимущественно на начинающего читателя с небольшим "стажем". --- Напоминаем, что все рекомендации общим списком можно посмотреть на следующей странице: Сводный список рекомендаций в данной рубрике
Аннотация: В повести «Улитка на склоне» существуют два мира, два разных общества, каждое из которых живёт по своим законам. Главные герои, чьими глазами мы видим Управление, Деревню и Город подруг, находятся в определённых отношениях с властью и обществом. Кандид и Перец – ученые, люди мысли, они не приемлют насилия и преследований. Оба они «больны тоской по пониманию» и до самого конца будут стремиться к истине, но каждый своим путем. Перец, недавно ещё мечтавший о свободе и радости жизни для каждого, получив власть, боится противопоставить себя государству. Кандид сильнее и счастливее Переца, ему удается понять происходящее и бросить ему вызов. Столкнувшись с ужасами леса и Управления, он, несмотря на своё очевидное бессилие, решает не сдаваться ни при каких обстоятельствах, хочет стать камешком, тормозящим «жернова прогресса» и остается победителем – улиткой на склоне.
Интересные факты: Как и многие произведения Стругацких, "Улитка на склоне" не подходила под советские каноны научной фантастики. В фантасмагорическом свете преломлялись реалии и тенденции общества того времени — в фантастическом потоке смешивалось всё: освоение космоса и бюрократия, контакт с инопланетянами и отупение под действием идеологии, стремление быть честным перед собой и столкновение с системой. Под большим вопросом оказалась идейная "актуальность" и форма повествования. Ведь произведение состояло из чередующихся глав, которые относились к разным сюжетам, почти не связанным между собой и уж тем более подозрительным по части советской цензуры. Авторам пришлось публиковать эту крупную повесть частями — в качестве самостоятельных произведений. Полностью "Улитка" была напечатана лишь спустя двадцать лет после написания, а авторский первоначальный вариант увидел свет уже после распада СССР. Тогда как за рубежом "Улитка на склоне" публиковалась достаточно активно — вместе и по частям. Братья Стругацкие особо выделяли это произведение из своего творчества, придавая ему наибольшее значение. В первоначальном варианте повесть имела связь с циклом рассказов "Полдень, XXII век".
Отзывы экспертов:
Kriptozoy: Одна из самых любимых вещей братьев Стругацких. Даже не могу объяснить почему. Общее впечатление от этой повести складывается из множества факторов. И девяносто процентов из них положительные. Ну, а оставшиеся десять, это скорее всего уровень моего личного восприятия. Дело в том, что своего собственного АБСОЛЮТНО четкого ответа о сверхидее этого произведения у меня нет, братья Стругацкие сами объясняли замысел своего творения достаточно туманно (может оно и к лучшему), а что касается сотен и сотен разборов, литературных статей и рецензий на эту книгу, которые существуют на сей день, то, хотя я многое для себя уяснил из того, чего в тексте просто не заметил, или же не уловил двойного смысла, но со многим из всего об «Улитке» написанного из научных и литературных трудов, я не совсем согласен. Тем более, что эти статьи, хотя во многом и схожие, во многом повторяют друг-друга и сходятся во мнении о сути задумки этой повести, во многом противоречат друг-другу. Из чего я сделал вывод, что восприятие этой великолепной книги должно быть для каждого чисто субъективным и индивидуальным. Каждый читающий обязательно вынесет из всего этого что-то своё, и впечатления и ассоциации будут весьма различными. В принципе, так оно и есть. Поэтому я не буду вдаваться в подробный рассказ о том, как я понял каждую из частей повести и что я для себя вынес после прочтения этого произведения. Скажу лишь об общем впечатлении от каждой из частей. «Кандид» — читается, как страшная сказка, действие которой происходит в паравселенной. «Перец» — весьма жесткая и колкая сатира на чиновничье общество, но очень и очень интересная. Люблю читать эту повесть совсем не за сюжет. Она является одной из самых частоперечитываемых у Стругацких вместе с «Хищными вещами века», «Понедельником» и «Градом Обреченным». Только если их я перечитываю за сюжет, за интересную идею, за приключения героев, за фантазию авторов, то «Улитку на склоне» я люблю и обожаю за текст. За язык, стиль, образы, символичность, высочайший литературный уровень и т.д. Когда я перечитываю всю повесть, или выборочные главы, я испытываю настоящее наслаждение. Прямо-таки упиваюсь каждой фразой. Это великолепный источник афоризмов. Думаю, что не сильно преувеличу, если скажу, что практически половина произведения выписана мною в специальную толстую тетрадь, в которую я собираю понравившиеся цитаты из различных книг. Помнится, что когда я впервые читал роман Б.Стругацкого «Поиск Предназначения», то точно также наслаждался каждым словом, как профессор-филолог. Но «ПП» я перечитываю намного реже, потому что это произведение весьма тяжелое и когда хочется скрасить свой досуг и порадовать сердце и душу предпочтение отдается всё же «Улитке». оценка 9
be_nt_all: Первый роман Стругацких который был полностью и безоговорочно запрещён в СССР. Сами авторы толковали эту вещь как противостояние будущего – «леса» и настоящего – «управления». Читатели толковали её по разному. Если в делах «управления» сложно не узнать знакомые черты, то будущее в «лесе» узнавать как то не хочется. Когда я прочитал «улитку» в 1988 г. лес не вызвал у меня ни приятия, ни отторжения. Просто прикосновение чего-то чуждого, в котором нам нет места и которому нет до нас никакого дела. Самоценный мир, возможность какого-то взаимопонимания с которым крайне сомнительна. Что характерно – мира женщин. Если уж толковать «улитку» (хотя, и.м.х.о., этот роман нужно просто читать) можно рассматривать её как аллегорию банальной семейной жизни. Где лес, разумеется, начало женское, а управление, как это ни грустно, наше – мужское. Толкование ничуть не хуже других. А вообще названием романа недаром стала цитата из хокку Иссы. В частности он чем то близок прозе Кобо Абэ. А ещё он похож на сад камней, в котором нельзя увидеть все камни одновременно, с какой стороны ни смотри. оценка 10
Dark Man: В первый раз читал 2 с половиной года назад, мозги просто вскипели. Казалось полным абсурдом, непонятной белибердой, лишённой какого-то ни было смысла. Всё запутанно, бездумно, вяло... Второй раз прочитал на прошлой неделе. И моё мнение кардинально изменилось. Всё на деле оказалось намного проще: весь абсурд и непонятки — изюминка, сама суть произведения. Я не очень разбираюсь в психологическом воздействии книги на читателя, но меня история Переца и Кандида просто «загипнотизировала», вовлекла и не отпускала на всём своём протяжении. Сильная, знаковая вещь для творчества братьев Стругацких, которую надо понять. Хотя нет, не правильно. Которую надо прочувствовать, пережить, словно сон. Ибо понять это не возможно. как и во сне, здесь не существует каких-то правил и законов, не стоит задаваться вопросами почему? и как? Всё принимается как должное. На протяжении всей повести почти ничего не происходит. Перец пытается выбраться на материк, убежать из чиновничьего «университета». И мы легко узнаём в этом самом сатиру, пародию на злобу тех советских дней. История Кандиди, повторяющая историю Атоса, повествует об обратном стремлении выбраться наконец из леса. Всю книгу персонажи стараются что-то делать, всегда торопятся, но это-бег на одном месте, или по кругу. Ничего ровным счётом не происходит и всё время возвращается на круги своя. Театр абсурда, грандиозная пародия на советскую, да и в какой-то степени на сегодняшнюю действительность поражает воображение. Бессмертное произведение Стругацких наполнено метафорами, аллегориями, читать безумно интересно. Всем почитателям творчества братьев, а также читателям, которых может заинтересовать интеллектуальная проза. оценка 10 --- Критический отзыв:
zohcain77: Начну с того, что очень уважаю писателей Стругацких, даже считаю их лучшими писателями в жанре фантастики за всю историю российской НФ. Но в середине 60-х годов у Стругацких начался творческий кризис. Он вылился в сюрреалистический, абсурдистский, авангардистский уклон, проявившийся в «Улитке на склоне» и «Гадких лебедях». Это, так называемая элитная литература не для всех. Известный литературный критик Е. Брандис так оценил эти повести:«Захотели доказать, что можем написать как Кафка, доказали, могём...». Но эта литература предназначена для очень узкого круга продвинутых читателей, это ,так называемое «авторское кино». Поэтому и оценить эти произведения может только подготовленный читатель. Да, художественная ценность этих произведений высокая, но как же мне жаль тех новых миров, которые создали бы Стругацкие, не впади они в эту авангардистскую ломку, какие прекрасные книги подарили бы они нам, простым читателям! оценка 6
Малая форма
1. Борис Штерн"Дом" Аннотация: Старый Дом, выйдя на пенсию, спустился с небес и отправился доживать свои дни в приморский городок. Он приземлился между зданий, принадлежащих двум заклятым врагам: злостному пенсионеру Сухову и инвалиду Короткевичу, которые тут же решили прибрать к рукам неучтенную жилплощадь, и это было только первое злоключение Дома...
2. Урсула Ле Гуин"Уходящие из Омеласа" Аннотация: Рассказ-размышление на тему цены, которую люди готовы платить за собственное благополучие. В общем, вариации на тему Достоевского о слезе ребёнка.
2. Хорхе Луис Борхес"Лотерея в Вавилоне" Аннотация: Жизнь человека в Вавилоне подчинена Случаю, который входит в нее через лотерею. И уже не отличишь естественную случайность от результата лотерейных жеребьевок…
Цель рекомендации "Ретроспектива" — обратить внимание читателей на интересные, стоящие внимания, но недостаточно известные, редкие книги. В первую очередь рубрика рассчитана на читателя со стажем и широким кругозором, которого интересуют разные направления и авторы фантастики. --- В рубрику попадают книги (романы, крупные повести, авторские сборники и антологии) изданные на языке оригинала не позже 2000 года. При этом средняя оценка должна быть выше 7,5 балла, а число оценивших – от 10 до 100 человек. Сейчас голосование проходит среди администраторов сайта, но, в перспективе, рассматриваются варианты по привлечению обычных пользователей к опросу. ---
Справка об авторе и книге: Виталий Бабенко (1950 года рождения) — редактор, переводчик, куратор литературных семинаров, преподаватель, автор-фантаст, телеведущий. Более всего известен в качестве переводчика, автора статей и составителя сборников фантастики. Профессиональный литературовед и исследователь фантастики. Антологии и сборники, выпущенные В. Бабенко, запоминаются разнообразием и достаточно высоким общим уровнем произведений. --- Антология "Современная фантастика" состоит из двух разделов, включающих соответственно отечественные и зарубежные произведения среднего и малого объёма. Русскоязычная фантастика представлена повестями и рассказами 70-80-ых годов; почти все они принадлежат именитым ныне авторам. Зарубежные произведения написаны американскими и европейскими фантастами в промежутке от 1939 до 1970 года — среди них как признанные корифеи, так и малоизвестные авторы. Книга не имеет чёткой тематики — произведения по большей части относятся к гуманитарной фантастике либо примыкают к ней (сказка, магический реализм, художественная драма, фэнтези). Представленную подборку повестей и рассказов с полным основанием можно считать обзором актуальной фантастики середины и второй половины XX века. Некоторые вещи из состава антологии пользуются широкой известностью по настоящее время. Книга может занять достойное место на полке коллекционера сборников или любителя рассказов. Издание не является редким — при желании его можно найти в букинистических магазинах.
Отзыв:
sikaraska: Отменная антология фантастики. Несколько раз брал у друга и перечитывал. В некотором роде — учебник стилей и направлений, в которых может развиваться фантастика. Оценка 10
Справка об авторе и книгах: Вл. Гаков — совместный псевдоним Владимира Гопмана, Андрея Гаврилова, Михаила Ковальчука (в 1970-ых). С начала 1980-ых — сольный псевдоним М. Ковальчука. М. Ковальчук (1951 года рождения) — редактор, организатор КЛФ, критик-фантастовед (специализация — зарубежная фантастика), библиограф. Известен многочисленными статьями, предисловиями, обзорами, а также в качестве составителя "Энциклопедии фантастики". Меньше известен в качестве редактора сборников фантастических рассказов, которые не только отличались крепким составом произведений, но и выделялись интересными обзорами. --- Антологию составили произведения малой формы зарубежных писателей-фантастов на религиозные темы. Как непосредственно рассказы (научные, юмористические, бытовые, пророческие, фэнтезийные), так и композиция сборника лишены одиозной атмосферы по отношению вере или атеизму, здесь нет идейной критики, которой в советский период было принято подвергать религию. Содержание разбито на 6 условных частей, наиболее крупные уделены отдельным темам (религиозный аспект мировоззрения, фантастическая трансформация религии, обратная сторона веры, столкновение старого и нового в религиозных вопросах). Авторы — известные мастера фантастики самых разных направлений от Рэя Брэдбери до Станислава Лема. Книга получилась достаточно интересной и востребованной, пожалуй, на любой вкус. Ей могут заинтересоваться как рядовые любители, собирающие хорошие сборники рассказов, так и читатели специализирующиеся на околорелигиозной художественной литературе или профильные литературоведы, обратившие внимание на взаимодействие религии и фантастики. Антология вышла крупным тиражом и до сих пор не стала редкостью — её можно встретить в библиотеках, букинистических магазинах.
Отзывы:
kkk72: Впервые я прочел этот сборник лет 15 назад, и тогда он произвел на меня очень сильное впечатление. Мудрый рассказ Брэдбери, цепляющие истории Энтони Бучера, атмосферная «Царица ветров и тьмы» Пола Андерсона, пронзительная «Маска» Лема, ироничные рассказы Шекли, захватывающая воображение «Стена вокруг мира» Когсвелла — сколь много сокровищ оказалось спрятано в этом неказистом сборнике с дурацкой обложкой. Все они заставили меня посмотреть на фантастику с немного другой стороны, задуматься о смысле человеческой жизни. С тех пор прошло уже много времени, по разным причинам моя библиотека дважды обновилась почти полностью, а вот этот сборник до сих пор занимает почетное место на полке. Если он вдруг попадется вам на глаза — не проходите мимо! Оценка 9
Leningradka: Замечательная книга, тем более что она давала представление не только об напечатанных в ней новеллах, но и о других авторах и книгах, которые не вошли в сборник — таких, как «Космическая трилогия» Льюиса или «Гимн Лейбовицу». Сегодня мы имеем возможность прочесть эти книги по-русски, хотя, к сожалению, не все. И Гаков написал свои аннотации очень хорошо! без оценки
an2001: Слишком просто было бы назвать книгу сборником на религиозные темы. Скорее это собрание произведений о человеке верующем (и не обязательно в какую-либо высшую силу). Необычно и построение книги, где она делится на несколько частей, каждая из которых имеет свое предисловие, что в лишний раз говорит о тщательности составления. И неплохо бы смотрелось здесь изречение на латыни: Ad cogitantum et agentum homo natus est (Человек рождён для мысли и действия). Оценка 7
облако тэгов
