Грани Золотой Орды // Санкт-Петербургские ведомости, 2019, №36(6389) от 27 февраля, с. 6.

Исследователи спорят, как повлиял на создание российской государственности политический опыт времён татаро-монгольского владычества.

Весь нынешний год в Казани, столице Татарстана, будут торжественно отмечать 750-летие возникновения Золотой Орды. Многие, наверное, удивятся: а что праздновать? Ведь со школьной скамьи мы выросли на представлении о том, что Орда была страшным бедствием (сначала — разорительные набеги, затем монголо-татарское иго) и только после того, как от него удалось избавиться, Русь вздохнула свободно. О том, что все не так однозначно даже в этой, казалось бы, хрестоматийной странице нашей истории, мы беседуем с профессором Санкт-Петербургского госуниверситета доктором исторических наук Александром Филюшкиным.

Другая цивилизация

— Александр Ильич, какое же знаковое событие произошло в 1269 году, позволяющее говорить о 750-летии Золотой Орды?

— Начался отсчет существования Орды как самостоятельной державы. Но, чтобы расставить все по своим местам, для начала напомню более ранние вехи.

В 1206 году на реке Онон в северо-восточной Монголии произошло собрание монгольской знати — курултай. Оно провозгласило создание Великой империи, правителем которой, или великим ханом, был избран вождь по имени Темучин, имевший титул Чингиcхан (от тюркского «тенгиз» — «океан», «море»). В XIII веке в годы своего расцвета эта империя занимала огромные пространства Восточной Европы, Средней и Восточной Азии и Дальнего Востока от Причерноморья до Монголии и Северного Китая.

Еще при жизни Чингиcхана на этой территории были выделены наследственные уделы для сыновей. После же его смерти в 1227 году земли империи оказались разделены на три удела (улуса), названные по именам сыновей: Хулагу (земли восточного Туркестана, Восточной Азии и Иран до Евфрата), Чагадай (области в Центральной Азии — Семиречье и Мавераннахр) и Джучи (южная Сибирь, Средняя Азия, Поволжье, Северный Кавказ и причерноморские степи).

А в 1269 году в долине реки Талас (она протекает по современной территории Киргизии и южного Казахстана) состоялся очередной курултай. На нем правители улусов Джучи и Чагадай решили «дружить против» великого хана Монгольской империи Хубилая. При этом они взаимно признавали свои улусы независимыми государствами, договорились не нападать друг на друга и в случае агрессии Хубилая выступать против него вместе. Это событие и является своего рода днем рождения Золотой Орды.

Однако, строго говоря, название «Золотая Орда» условно: никакое государство так не называлось. Этот весьма эмоциональный термин ввели в оборот древнерусские книжники в XVI веке, когда могущественная когда-то татарская империя (есть такое понятие в историографии) уже канула в Лету. И летописцы рассказывали о том, как Россия ее разгромила. Чем сильнее поверженный враг, тем величественнее одержанная победа. Так под пером русских историков «Орда» стала «Золотой».

Считается, что это название возникло под влиянием яркого образа золотого парадного шатра татарских ханов. Сами ордынцы называли свое государство просто: Улу Улус — «Великое государство». В текстах их соседей можно встретить наименования «Орда» и «Татария» («Великая Татария»).

Слово «орда» в тюркских языках означало «ставка, местопребывание правителя». Что же касается татар, то это тюркский народ Восточной Азии. По мере завоеваний в XII — XIII веках татарами стали называть всех кочевников восточной части Великой степи, от Причерноморья до верховьев Иртыша, а потом — вообще жителей Орды. Хотя реально в ней жили тюрки (татары, кипчаки, волжские булгары, башкиры и др.), славяне (русские), финно-угры (мордва, черемисы, вотяки) и др. Монголы составляли политическую и социальную элиту, но их было мало, и они постепенно растворялись в массе татар.

— Теперь что касается нашествия на русские земли...

— Чингиcиды (потомки Чингиcхана) записали территорию будущей Восточной Европы в улус Джучи еще до ее завоевания, а реально эти земли были присоединены в ходе походов 1237 — 1240 годов. В 1240 — 1241 годах монголо-татары напали на Европу, разбили войска польского и венгерского королей и даже посадили своего ставленника на болгарский престол.

Однако если в военном отношении европейскую кампанию монголы выиграли, в целом она оказалась неудачной: надолго закрепиться в Польше и Венгрии им не удалось.

Зато свою власть монголы смогли распространить на Северо-Восточную и Южную Русь. Юридически их в 1227 — 1480 годах следует считать частью Орды. Говоря современным языком, они были имперскими провинциями. Князья были обложены ежегодной данью и обязанностью нести военную службу в ордынской армии. К этому надо добавить постоянную угрозу террора — нападений, набегов, убийств, увода в плен, разорения домов.

Русь оказалась интегрирована в Орду, границы которой постоянно расширялись. В результате походов 1229 — 1230 и 1235 — 1242 годов в Орду были включены степные территории Башкирии, Дешт-и-Кипчака (Половецкой степи), завоеваны Волжская Булгария, Северо-Восточная и Южная Русь. Закавказье признало свою вассальную зависимость.

Таким образом, Орда раскинулась от Причерноморья, Приазовья, Северного Прикаспия, Кавказа до Приаралья и Восточной Сибири. Правое крыло Джучиева улуса составляли земли от Дуная до Сары-Су. Оно получило название Ак-Орда (Белая Орда). Левое крыло — Кок-Орда (Синяя Орда). Его составила территория современного центрального и южного Казахстана.

Во главе всех чингиcидов в XIII веке выступал каан — «верховный хан», синоним титула «император». За ним в иерархической системе следовали ханы — главы чингиcидских ветвей, потомков Угедея, Хулагу, Джучи, Джагатая. Следующую ступень занимали царевичи-чингиcиды.

Во второй половине XIII века, вскоре после завоевания Руси, улуc Джучи вышел из состава Монгольской империи, превратился в самостоятельную державу и прекратил подчиняться каану-императору. Это произошло в правление внука Батыя, хана Менгу-Тимура. И тогда же до этого языческое население Орды приняло ислам. Это произошло в ходе завоевания Средней Азии и Волжской Булгарии.

Однако стоит подчеркнуть, что Орда изначально отличалась большой религиозной толерантностью, и ислам стал государственной религией только при хане Узбеке, правившем в 1313 — 1342 годах. При этом в Орде, несмотря на преобладание ислама, не преследовали язычников, христиан и представителей других религий завоеванных народов.

Некоторые ученые определяют Орду как особую цивилизацию. Безусловно, представление о ней как о толпе примитивных варваров-завоевателей совершенно не соответствует действительности — это была высокая, хотя и чужая, другая, во многом жестокая культура.

Уроки правления

— В отечественной исторической науке, пожалуй, Лев Гумилев одним из первых поставил под сомнение привычное представление о Золотой Орде, заявив, что иго вовсе не было такой бедой, как обычно считается...

— Парадокс! Монголо-татарское нашествие, без всякого сомнения, стало катастрофой для Руси. Но одновременно под властью ордынцев сформировалась та политическая культура, которая позволила московским князьям победить всех конкурентов и противников, в том числе и своих завоевателей. Выработалась способность к сопротивлению, к жестокой борьбе без оглядки на потери. Именно так Россия потом будет воевать c внешними врагами.

И сам стиль политических отношений в немалой степени был воспринят от татар. Например, по отношению к хану все князья были одинаково зависимыми, без учета их внутренней иерархии — и «князь молодший», и «князь старейший» в ханской ставке одинаково фактически рабы.

Когда ханское иго сбросили, то власть государя всея Руси над русскими князьями и аристократией строилась во многом по тем же схемам. Это ограничивало их права, но создавало сильную монархическую власть. Именно они смогли консолидировать силы, сбросить иго Орды (на тот момент самого сильного государства в Восточной Европе), собрать из осколков под знаменами Москвы огромную державу, будущую Российскую империю.

Возникла бы такая власть, если бы не горький и страшный опыт жизни под Ордой? В домонгольской Руси такие черты политической культуры не просматриваются... Великие князья хорошо усвоили уроки управления, преподанные им ордынскими ханами. Тем более что многие они буквально испытали на себе: ханы были искусными политиками, с самого начала очень грамотно использовали давние противоречия между князьями.

— Что вы имеете в виду?

— С начала XIII века главными претендентами на властвование над всеми русскими землями были великие князья владимирские, но до нашествия монголов их притязаний никто особо не признавал. Орде же на завоеванных территориях нужен был наместник, желательно — достаточно сильный, чтобы управлять покоренными улусами. Великий князь владимирский, получавший ярлык на княжение из рук хана, на эту роль подходил идеально.

Современный историк Антон Горский верно отмечает, что сам по себе военный проигрыш русских Орде в 1237 — 1240 годах еще не влек за собой радикальных последствий. Да, погиб Киев как центр и символ Руси. Но еще ничего не было завоевано. Ведь точно так же потом монголо-татарские армии побеждали в Польше, Венгрии — и в итоге, несмотря на все победы, оттуда ушли. Лесные районы Руси могли организовать сопротивление завоевателям, и в результате на территории бывших русских земель возникло бы несколько — от двух до четырех — государств по образцу средневековых европейских королевств. Возможно, их центрами стали бы Новгород, Владимир-на-Клязьме, Смоленск...

Однако произошло иначе. Разоренная Русь фактически присягнула на верность Орде. Первым туда за ярлыком поехал великий князь владимирский Ярослав Всеволодович в 1242 году. Мог ли он не делать этого? На аркане его не волокли. Поездка была результатом каких-то договоренностей, о которых мы, естественно, за давностью лет и скудостью источников не знаем. Ярослав признал, что Русская земля стала владением «Канови и Батыеви», принял обязательства платить налоги («выход»), участвовать в военных действиях Орды.

Хотя Орда в то же время выдавала и отдельные ярлыки на крупные княжения — Тверское, Нижегородское, Рязанское, Черниговское, Галицкое, тем не менее ханы сохранили и даже укрепили институт великого княжения Владимирского. Именно князь из этого рода получал право на власть (ярлык) из рук хана, то есть выступал своего рода наместником Орды на русских землях. Хан мощью своей армии гарантировал его господство над остальными русскими князьями, и татарские войска не раз участвовали в подавлении выступлений «своевольных» князей, не слушавшихся «брата старейшего». Поскольку владимирский князь обеспечивал бесперебойное поступление дани в Орду, его деятельность поощрялась.

Орда фактически сосредоточила власть над русскими землями в руках великих князей владимирских. С Ивана Калиты, получившего ярлык в 1328 году, центр их владений переместился в Москву. Вплоть до Ивана III ярлык практически беспрерывно находился у представителей династии Калитичей. И когда в 1375 году ярлык отдали Михаилу Тверскому, Дмитрий Московский, будущий Донской, осадил Тверь и отобрал ярлык силой.

Началось возвеличивание Москвы, собирание ею русских земель, подавление — иной раз с помощью татар — антимосковских выступлений. А когда выяснилось, что русские окрепли за XIV век настолько, что начинают бить былых хозяев, оказалось поздно...

— Да и к тому времени Золотая Орда была уже не той, что прежде...

— Действительно, она клонилась к упадку. После смерти в 1357 году хана Джанибека улус Джучи входит в период острого политического кризиса. Русские источники метко назвали его «великая замятня».

Именно тогда русские смогли нанести поражение ордынцам в Куликовской битве. Однако в самой Орде события 1380 года не особенно драматизировали: на Куликовом поле был разгромлен не верховный хан, а Мамай, по современным меркам — сепаратист, отколовший кусок империи. А законному хану Тохтамышу Дмитрий Донской демонстрировал лояльность.

Но сам факт разгрома татарского войска стал на Руси символом будущего освобождения, причем с каждым десятилетием его значение крепло и ширилось.

Тохтамышу удалось объединить под своей властью практически всю бывшую территорию улуса Джучи, но роковой для него оказалась война со среднеазиатским полководцем Тимуром (Тамерланом). В результате двух походов, 1391 и 1395 годов, тот разгромил основные силы ордынцев, разорил их города.

Воспользовавшись поражением Орды, Русь в начале XV века прекратила платить дань. Правда, потом возобновила, но был важен прецедент: «оказывается, так можно было». И во второй половине XV — XVI веке происходит, по выражению философа Вадима Цымбурского, «цивилизационный взрыв»: русские буквально разбросали былых господ по окраинам Евразии. И выступили вместо них новой могучей империей на востоке Европы.

Прошлое как идеал

— Как погибла Золотая Орда?

— После распада улуса Джучи в XV веке на его обломках образовался ряд татарских государств: Казанское, Крымское, Сибирское ханства, а также Большая Орда, несколько позже возникнет еще Астраханское ханство. На роль наследника Золотой Орды претендовали два из них: Большая Орда и Крымское ханство.

Крым заключил союз с государством всея Руси и помог ему окончательно избавиться от ига в 1480 году. Началось с того, что литовский король Казимир вместе с ханом Большой Орды Ахматом пошли на Москву и встретили отпор русских войск и крымских татар. Именно удар последних заставил литовское войско отказаться от нападения: оно просто не дошло до реки Угры, где развернулись основные боевые действия — знаменитое «стояние». Ахмат остался один на один с Иваном III и проиграл сражение, как выяснилось, решающее...

Спустя два десятка лет, в 1502 году, крымский хан Менгли Гирей уничтожил верхушку Большой Орды (арестовал ее, подчинил себе высшую знать) и ликвидировал ее как государство. После чего дружбе Крымского ханства с Россией пришел конец: теперь уже оно стало претендовать на роль наследника власти Орды над Восточной Европой.

В 1507 году крымский хан, дабы подчеркнуть, что именно он преемник Батыя, выдал польскому и литовскому королю ярлык на русские города. Ни к какому практическому результату это не привело: времена были уже не те. А между Россией и Крымом началось военное противостояние, которое завершилось только в 1783 году ликвидацией ханства и присоединением полуострова.

Остатки политических традиций Орды какое-то время сохранялись в XVI веке в самом политически ничтожном и слабом ханстве — Астраханском. Именно на его территории находилось городище былой столицы Орды — города Сарая. Но в 1556 году армия Ивана Грозного взяла Астрахань, и ордынская история окончательно стала только памятью о былом величии.

— Удивительно, но отношение к Золотой Орде у русских, башкир или татар весьма различно...

— В русском фольклоре нет ни одного позитивного сюжета или персонажа, связанного с татарским завоеванием, общением с ордынцами.

Почувствовать место Орды в русской истории можно в старом Рязанском городище. Это огромный холм, под которым лежит некогда великий и богатый, но мертвый город, уничтоженный со всем населением во время монголо-татарского нашествия. Гигантская могила, символ разрушенной домонгольской древнерусской культуры...

Но надо отдавать себе отчет, что Орда оказала большое влияние на жившие в ее составе народы и во многом определила путь их дальнейшего развития. Кто-то погиб, кто-то построил свою государственность благодаря противостоянию с Ордой, кто-то является ее историческим преемником. Как, например, Татарстан, где эпоху Золотой Орды считают историческим идеалом.

В последние годы там открыты крупные музейные экспозиции (в частности, тысячелетия Казани). В Булгаре музеефицирован найденный археологами дворец ордынских времен, в музейном комплексе построены специальные экспозиции — «тропы» поэтов и ученых ордынской эпохи...

Правда, в Татарстане стараются не акцентировать внимание, что Орда уничтожила в ходе нашествия государственность Волжской Булгарии. Наоборот, упор делают на то, что Булгария была настолько развитым исламским государством, что захватчики сами попали под влияние тех, кого завоевали, и создали единое государство.

В институте истории Академии наук Татарстана действует центр исследований Золотой Орды и татарских ханств. В Казани выходит научный журнал «Золотоордынское обозрение», каждые два года проходят международные Золотоордынские форумы, на весну нынешнего года намечен пятый... Принятые сегодня в Татарстане трактовки исторических персонажей весьма отличаются от тех, что привычны нам: так, хана Батыя, завоевателя Руси, внука Чингиcхана, сына Джучи, первого правителя улуса, там считают прежде всего покровителем культуры и искусства, а не завоевателем.

Ученые делают акцент на роли Орды в создании татарской государственности. Походы в Восточную Европу, завоевание Руси оценивают достаточно нейтрально. Отрицается даже сам термин «иго» — как устаревший, политизированный, некорректный по отношению к современным народам. На мой взгляд, это «презентизм» в чистом виде — перенесение на прошлое идеологических требований современности.

Впрочем, в любом случае нашествие Орды на Русь было очень давно. Мы должны не судить, а понимать историю. Какой бы несправедливой и трагической она ни казалась.

(с) Санкт-Петербургские ведомости

Филюшкин Александр Ильич — доктор исторических наук, профессор, зав. кафедрой истории славянских и балканских стран Санкт-Петербургского госуниверситета, автор множества исследований по истории России, Великого княжества Литовского, Речи Посполитой, Ливонского ордена.

Скворцова Елена. О физике без лирики. О чем не смог и не успел сказать Жорес Алферов // Собеседник, 2019, №08, с. 7.

В ночь на 2 марта умер великий советский и российский ученый Жорес Алферов, Нобелевский лауреат по физике. Человек, открытия которого легли в основу всех высокотехнологичных и таких привычных нам сегодня предметов — мобильных телефонов, проигрывателей компакт-дисков, декодеров на кассовых аппаратах в магазинах, компьютерных дисководов...

Сердечная недостаточность

Жорес Иванович не дожил всего двух недель до своего 89-летия. Но что такое возраст для человека из поколения гигантов? Он был настолько живым, активным, полным идей, что, казалось, годы не властны над ним. Достаточно сказать, что на заседания в Госдуму (большой ученый был еще и депутатом ГД от КПРФ) он приезжал из Петербурга, где работал в созданном им национальном исследовательском университете РАН. И вдруг — такие страшные слова: сердечно-легочная недостаточность...

Мне кажется, что не сильно ошибусь, если предположу: не столько годы виновны в том, что он ушел, сколько то, что происходило с российской наукой в последние десятилетия.

Летом прошлого года я попросила Жореса Ивановича дать большое интервью нашей газете. Он легко согласился, но был так сильно занят, что дату встречи пришлось обговаривать чуть не месяц. Зато говорили мы откровенно и долго. Некоторые куски этого разговора Жорес Иванович потом просил не публиковать. Говорил, что похоже, будто он жалуется (хотя это было совсем не так). Что его очень волнует судьба его детища — Университета... А ради его сохранности, ради будущего российской науки он был готов на многое. И никакие мои доводы о том, что закулиса потому так сильна, что вынуждает к молчанию, не помогли.

Интервью мы напечатали без нескольких историй. Думаю, сейчас их уместно рассказать: они наглядно иллюстрируют, за что боролся Жорес Иванович и какие интересы у тех, кому по статусу положено радеть за национальную науку...

Борьба с ветряными мельницами

Ту нашу встречу Жорес Иванович назначил в Госдуме. Кабинет у него был крошечный, там же находились и помощники. Впрочем, теснота, судя по всему, ученого не обременяла. Мне пришлось его немного подождать — шло заседание. Но вот он стремительно входит, и мы начинаем беседу с самого «больного» вопроса: чего он ждет от нового министра высшего образования и науки Михаила Котюкова (за месяц до нашей встречи прошла инаугурация президента и был объявлен состав нового правительства), до этого возглавлявшего Федеральное агентство науки и образования (ФАНО), деятельность которого Алферов резко критиковал.

— Как же можно было назначать Котюкова? — с жаром восклицает Жорес Иванович. — Ведь создание ФАНО добило Академию наук. Между прочим, я предчувствовал это. Знаете, меня просили баллотироваться в президенты РАН и в 2001-м, и в 2006-м. Я отказывался. Но в 2013-м, предчувствуя, что случится пагубное реформирование, дал согласие... Меня провалили, причем с треском. Академик Владимир Фортов получил порядка тысячи с чем-то голосов, а я всего 500… Уверен, было предпринято все, чтобы я не прошел: люди, которые наметили разгром РАН, понимали — если я возглавлю Академию, то не допущу ее развала, выступлю резко против. Причем на любом уровне.

Когда готовился указ по реформе РАН, я написал президенту письмо, что этого нельзя делать. И при встрече с ним говорил об этом же... К сожалению, это не подействовало. И вот вам итог: институты РАН сохранились, а отраслевая наука исчезла, — говорил Алферов.

Видно, что это очень больная тема для ученого. Весь разговор он постоянно к ней возвращался. А я слушала и думала: как же жалко, что такой большой ученый вместо того, чтобы заниматься наукой, вынужден ее оборонять и тратить время на все эти такие далекие от тиши лабораторий вещи...

Алферов тем временем рассказывал, как в 1998-м в Петербургском Политехническом Университете (СПбГПУ) он создал физико-технический факультет и долгие годы был его деканом. Особенно старался заниматься с самыми талантливыми. Это ведь будущее науки... А потом в 2002-м пошел дальше: затеял создание академического Университета (где лекции читают шесть Нобелевских лауреатов, чем Алферов особенно гордился), рассчитывая, что бакалавриат будет на его факультете в Политехе, а магистратура и аспирантура — в Университете.

— Так поначалу и было, — продолжил ученый. — Потом вдруг Политех проводит реформы и ликвидирует все факультеты, создав на их месте институты. Потому что при системе факультетов деканы выбираются, и это не понравилось новому ректору, а директоров институтов он назначает сам. Раз исчезли факультеты, у меня исчез бакалавриат. Я нашел выход: теперь набираю студентов прямо в Университет. Но на это ушло четыре года и масса сил, — грустно подытожил Алферов.

Понимаете? Он ведь не про личные амбиции — он хотел, чтобы страна снова гордилась своими открытиями... А вот чем руководствовался ректор? И как жаль, наверное, было Алферову четырех лет, потраченных на борьбу с ветряными мельницами....

Как Котюков Алферова увольнял

— А что за человек новый министр? — спрашиваю ученого.

В ответ слышу невероятную историю:

— Лично с ним я почти не имел дела. Когда он стал главой ФАНО, а наш Университет оказался под началом агентства, я понял: у Котюкова наш уникальный вуз не выживет, — и перешел под крыло Минобрнауки. Но в тот короткий промежуток, когда я еще не успел перевести вуз в иное подчинение, Котюков предложил мне уходить с поста ректора, так как я уже старый, и, мол, пора бы...

— И что вы ему ответили?

— Даже разговаривать дальше с ним не стал. Только сказал: «Спасибо».

— А сейчас, после его назначения, что будете делать? Университет-то снова под его кураторством...

— Думать, как мне жить дальше. Я ведь действительно старый, это правильно... К величайшему сожалению, у меня нет преемника в Университете. Понимаете, люди очень сильно изменились, в первую очередь думают о деньгах…

В голосе ученого слышались грустные нотки. Можете себе представить такое? Чтобы человек, ничего толком не сделавший ни для страны, ни для науки, имел наглость предложить великому ученому оставить свое детище! Потому что Котюков, видите ли, считает Нобелевского лауреата старым! А сколько еще аналогичных «эффективных менеджерских» решений наверняка пришлось выслушать Жоресу Ивановичу. И ведь каждое оставляло рубец на сердце ученого...

Братья Ковальчуки

— Вы сказали «те, кто наметил развал РАН» — а кто эти люди? И что ими двигало? — я настаивала на ясности. А Алферов смотрел на меня своими необыкновенно живыми проницательными глазами и явно размышлял, стоит ли раскрываться. Видимо, решившись, ответил:

— Просто мы в свое время не выбрали Мишу Ковальчука академиком. Тут такая история. Она произошла в начале 2000-х. Тогда я был вице-президентом АН. Путин инициировал создание в АН отделения нанотехнологий. Мне передали его слова: «Пусть Алферов перейдет в это отделение». Я перешел, и нам сразу дали большое число вакансий (на звание академиков — ред.). И я тогда решил, что мы вполне можем выбрать Мишу академиком — считал, что на это нужно идти. Короче, мы в этом нашем новом отделении выбрали его академиком. Но по уставу РАН нужно, чтобы его кандидатуру утвердило еще и общее собрание. А половина собрания проголосовала против... Вот тогда я понял: это нам — Академии — еще отзовется. И отозвалось.

— Неужели только из-за этого все происходит?

— Думаю, да. Хотя для меня это неоднозначная тема. Понимаете, у меня особые отношения с братьями Ковальчуками... Юрий Валентинович, младший брат Михаила, работал у меня в физико-техническом институте им. Иоффе. Он, безусловно, очень талантлив (но, к сожалению, бросил науку, и сегодня он глава совета директоров банка «Россия»), успешно защитил докторскую и я взял его своим замом.

Думаю, Юра раньше меня понял значение информационных приложений. Потому что стал настойчиво предлагать разделить физтех на институт прикладных исследований и чисто научную структуру. Я не соглашался, сказал ему тогда: «Посмотри на мою лабораторию. Когда мы начинали исследование гетероструктур, это были чисто фундаментальные исследования. А потом из этого родились новые лазеры, новые электронные системы, новые СВЧ-транзисторы, возникла целая отрасль электроники. Мы это передали в промышленность и опять начали исследования — уже квантоворазмерных структур и в первую очередь квантовых точек. И снова позже они дали приложения. Таков процесс в академическом институте. Это чушь собачья — разделять его на прикладной и фундаментальный». Но ему хотелось, как говорится, снимать сливки...

Он мне пять-шесть раз предлагал разделить институт, я все отказывал... Однажды, зная, что я его ценю как прекрасного организатора, он сказал: «Тогда я подаю заявление об уходе». А я ответил: «Где оно?» Такого он не ожидал. Иногда мы с ним и сейчас встречаемся...

— Выходит, реформа РАН выросла из желания снимать сливки с результатов научных изысканий и банальной обиды?

— Так или иначе уничтожение РАН состоялось — в 2013-м ее лишили академических институтов, — уклонился от прямого ответа Жорес Иванович.

Он, кстати, несмотря ни на что, очень рассчитывал на поддержку президента — был воодушевлен словами Путина об эффективности его Университета. В какой-то мере это, кажется, оправдалось — друзья Алферова рассказывали, что во время болезни он по телефону обсуждал вопрос восстановления структурного подразделения РАН в Санкт-Петербурге и возвращения ему исторического здания на Университетской набережной.

Памяти друга

Руслан Гринберг, научный руководитель Института экономики РАН, член-корреспондент РАН:

цитата

Помимо того, что Жорес Иванович был выдающийся ученый, для меня очеь важны две вещи. С самого начала трансформации нашей страны он встал на сторону противников доктрины рыночного фундаментализма. Конечно, Алферов не был экономистом, но он был безусловно умным человеком и был твердо уверен: это большая авантюра (я имею ввиду ельцинскую шокотерапию и все такое прочее). Он постоянно подчеркивал преимущества сочетания рынка и плана... В моем представлении Алферов сильно ушел влево, но он твердо знал: в современную эпоху государство как плеймейкера заменить некем. А для него были важны именно проблемы целеполагания (увы, это большой дефицит страны) и то, что как раз по причине их отсутствия госаппарат не настроен на осуществление долгосрочных проектов. Это первый, очень важный момент, тем более, что сейчас мир начинает переосмысливать неолиберальную догматику. Непонятно, что придет на смену, но так или иначе есть понимание того, что государство возвращается. Другое дело, что оно само может натворить много бед. Но это уже другой вопрос — каким образом его контролировать.

Второе. Он был самоотверженным, последовательным защитником Российской академии наук. Противником реформы РАН, которая, похоже, приходит к своему печальному завершению. Но наша политическая система такова, что не учитывает голоса даже таких заслуженных людей. И понятно, что один Алферов мало что мог тут сделать...

(с) Собеседник

БЕРЕГИТЕ СЕБЯ!

Ваша Лена М.

P.S. Ну и маленько похулиганить:

Крылова М.Н. Боязнь описания будущего в современной фантастической литературе // Stephanos, 2019, №1(33), с. 53-60.

цитата

В статье предпринимается попытка доказать существование в современной фантастической литературе тенденции не изображать ближайшее будущее (время через 10–50 лет). Стремительное развитие технологий в современном обществе создало условия, в которых предсказания относительно нашего времени, сделанные писателями-фантастами в течение последних двух-трех десятилетий, не имели шанса сбыться. Фантастам не удается предугадать практически ничего, что создает для них ситуацию психологического дискомфорта и побуждает их искать выход из данной ситуации. Таких выходов писателями обнаружено два: во-первых, можно описывать миры, отодвинутые от настоящего на несколько столетий, и в этих описаниях давать волю фантазии; во-вторых, можно помещать в фантастические обстоятельства современный мир, и тогда фантазировать насчет технологий будущего вообще нет необходимости. В результате стремительного технологического развития современная фантастика оказалась лишенной такого интересного своего сегмента, как произведения о ближайшем будущем.

Ключевые слова: фантастическая литература, писатель-фантаст, фантастика, будущее, технологии, предсказания

Мария Николаевна Крылова — кандидат филологических наук, доцент, кафедра гуманитарных дисциплин и иностранных языков, Азово-Черноморский инженерный институт, Донской государственный аграрный университет.

Ковтун Е.Н. Социология фантастики: наблюдения в рамках фантастоведческих курсов в МГУ имени М.В. Ломоносова // Stephanos, 2019, №1(33), с. 78-92.

цитата

В статье суммируются и обобщаются статистические данные, собранные автором в процессе чтения в 2013–2017 гг. в МГУ имени М.В. Ломоносова межфакультетских курсов фантастоведческой проблематики. Приводятся результаты опросов слушателей курсов по широкому кругу тем, связанных с восприятием, интерпретацией и оценкой ими отечественной и мировой фантастической литературы. Анализ приведенных сведений позволяет сформулировать ряд выводов относительно читательских ожиданий и предпочтений студентов МГУ в сфере фантастики.

Ключевые слова: литературная фантастика, фантастоведение, межфакультетские курсы МГУ имени М.В. Ломоносова

Елена Николаевна Ковтун — доктор филологических наук, профессор, филологический факультет, директор Института русского языка и культуры, МГУ имени М.В. Ломоносова.