Ольга Токарчук

Диковинные истории

Olga Nawoja Tokarczuk. Opowiadania bizarne, 2018

[Литературные хиты. Коллекция]

Перевод с польского И. Адельгейм

Художественное оформление и иллюстрация на обложке А. Ивановой

М.: Эксмо, 2019.

288 с. Пер. 84X108/32 3000 экз. 5-04-101961-7

цитата

Лауреат Международного Букера Ольга Токарчук коллекционирует фантазии. В нашу серую повседневность она, словно шприцем, впрыскивает необъяснимое, странное, непривычное. Мороки из прошлого и альтернативное настоящее не поддаются обычной логике. Каждая история — мини-шедевр в духе современной готики.

"Диковинные истории" — собрание причудливых рассказов, где каждая история — окно в потустороннее

— Пассажир 5

— Зеленые дети, или Описание удивительных событий на Волыни, составленное медиком Его Королевского Величества Яна Казимира Уильямом Дэвисоном 11

— Банки с домашними заготовками 47

— Швы 57

— Визит 71

— Правдивая история 91

— Сердце 111

— Transfugium 131

— Гора Всех Святых 161

— Календарь человеческих празднеств 211

-- Зима. Серые дни 213

-- Ранняя весна 227

-- Весна. Явление миру 235

-- Весна 245

-- Летнее солнцестояние. Гармония 251

-- Осеннее равноденствие. Жеребьевка Достойных 259

-- Переход 273

цитата

Пять причин купить:

1. Ольга Токарчук — одна из самых значимых современных польских писательниц, получившая Международного Букера и Нобелевскую премию по литературе.

2. Диковинные истории» – неожиданные и непредсказуемые рассказы о человеческой уязвимости и природе страха.

3. В некоторые рассказы вплетены кафкианские мотивы, а какие-то похожи на серии «Черного зеркала».

4. В сборнике десять параллельных реальностей — десять рассказов, каждый из которых уникален и не похож на другой.

5. Все истории, даже самые фантастические, глубоко психологичны. Не зря Ольга Токарчук по образованию психотерапевт.

Кэролин Ларрингтон

Скандинавские мифы: от Тора и Локи до Толкина и «Игры престолов»

Carolyne Larrington. Norse Myths: A Guide to the Gods and Heroes, 2017

Пер. с англ. Ольги Чумичевой. Научный редактор Игорь Мокин

М.: Манн, Иванов и Фербер, 2019.

240 с. Пер. 5000 экз. 5-00146-331-3

цитата

В своей книге профессор Кэролин Ларрингтон рассказывает о происхождении мифов в дохристианской Скандинавии и о том, как они сохранились в археологических артефактах и письменных источниках: древнескандинавских сагах и стихах, а также в менее одобрительных описаниях средневековых христианских писателей.

Она прослеживает их влияние на творчество Вагнера, Морриса, Толкина и даже Мартина, который полностью описал в «Игре престолов» Великую зиму из скандинавского мифа.

— Немного об именах 6

— От автора 7

— Карты 8

— Введение. Источники и артефакты 11

— Глава 1. Боги и богини 31

— Глава 2. Создание и обустройство мира 59

— Глава 3. Противоборствующие силы 95

— Глава 4. Достойные Вальхаллы: люди-герои 135

— Глава 5. Герои мира викингов 169

— Глава 6. Конец времен — и обновление 195

— Рекомендованная литература 223

— Источники иллюстраций 224

— Указатель 226

Кэролин Ларрингтон (1959) — Ph.D. (древнескандинавская и древнеанглийская поэзия), профессор оксфордского Колледжа святого Иоанна, специалист по средневековой литературе.

Ольга Остроумова

Только хорошее

Художественное оформление Виктории Челядиновой

Три вклейки внутренних иллюстраций (черно-белые фотографии) по 16 страниц каждая

М.: Зебра-Е, 2019.

256 с. Пер. Тираж не указан 5-907164-22-1

цитата

В моем детстве вообще не было никакого насилия. Было — семья, ее традиции, любовь, бережность друг к другу. Все важно. И то, как собирались вместе, как выносился в беседку самовар, и все в свое время. И у дедушки его определенное место — занять которое никому в голову не приходило. И духовой оркестр из сада городского. Пожарные играли на открытой сцене в такой специальной "ракушке". Вот эти звуки до сих пор держат меня на белом свете. Они играли вальсы всякие. Тогда я, наверное, и не обращала внимания, ну, слышала и слышала. А сейчас это мне невероятно дорого. И рифмуется с песней Окуджавы в исполнении Лены Камбуровой: "В городском саду играет духовой оркестр..."

НАЧАЛО 11

— «Лунная дорожка Лены Камбуровой» 11

— Стыдно 13

— «Вдали от шума городского» 15

— «Ничего, деточка, не плачь!» 21

— Лодка и палатка 25

— ГИТИС 28

— Варвара Алексеевна 31

— Поэзия любви 34

РОСТОЦКИЙ 37

— «Он всегда улыбался" 37

— «Три версии» 40

— «Про ногу» 43

— «Смерть Женьки» 45

— «За идею» 46

— «Болото» 48

— «Цензура» 49

ПРО КОСМОНАВТОВ 51

ЛЮБОВЬ 53

— Детство 54

— ГИТИС и любовь 58

— Рита Яковлевна и Курт Воннегут 64

«ЗОРИ». ПУТЕШЕСТВИЯ 67

— Венеция 69

— Африканские страсти 72

«ВЕЛИКАЯ ТРУЖЕНИЦА» 74

«ДВОРЯНСТВО ОТ ИСКУССТВА» 81

«СВЯТОЕ НЕ ТРОЖЬ!» 87

ОЛЯ МАЛЕНЬКАЯ 95

«ВАСИЛИЙ И ВАСИЛИСА» 102

«Споры и открытия» 103

«Слоистость смыслов» 106

«Я ПЕРЕСТАЛА БОЯТЬСЯ ТЕМНОТЫ" 110

ОЛЯ ВЗРОСЛАЯ 116

— Марьяша 117

ИЗ ТЕАТРА В ТЕАТР 123

— Лева Круглый 129

«ЧЕРНЫЕ МАШИНЫ И КАК Я БЫЛА ДЕПУТАТОМ» 136

ПУШКИН. ХУДОЖНИКИ И ПОЭТЫ 140

— Марина Ивановна 144

— Анна Андреевна 148

МАЛЕНЬКИЙ МИША 152

— Чарлик 155

— Женя Трефилов 158

РОДНЫЕ 161

«ВДОВИЙ ПАРОХОД» 165

— Репетиции — любовь моя! 166

— «Она рвет сердце!» 172

«ДОЧКА, ДОЧКА, ГДЕ АРТИСТКА?» 175

НАЗНАЧЕНИЕ 177

ДАВИД И МАРИНА 180

«ВТОРОЕ ДЕЙСТВИЕ» 183

ТАРУССА 192

ЧАРЛИ ЧАПЛИН 196

ЗА РУЛЕМ 199

АТМОСФЕРА ЛЮБВИ 202

ХОР МИНИНА 207

МАРИНА БРУСНИКИНА 215

«МНЕ ВЕЗЕТ НА ХОРОШИХ ЛЮДЕЙ 219

ПЫЛКО ВЛЮБЛЕННЫЙ 223

ЮРИЙ ЕРЕМИН 227

— Юра Тараторкин 229

— Женя Лазарев 231

ДВА СТАРИКА 233

— «Римская комедия» 236

НИКОЛАЙ ЧУДОТВОРЕЦ 239

МАМА ПУТЕШЕСТВУЕТ 241

«ТЕПЕРЬ Я ОЧЕНЬ БОГАТЫЙ ЧЕЛОВЕК!» 243

ПУШКИН 248

ФИНАЛ 251

Малышев В.Б.

Архитектоника воображаемого: Фэнтези-проекции изначальных модальностей европейской культуры

Самара: Самарский научный центр РАН, 2015.

187 с. Обл. 60х84/16 500 экз. 5-93424-766-0

цитата

Рассматриваются фундаментальные характеристики европейской культуры, связанные с историческими проявлениями ее изначальных модальностей. Осуществлено исследование метафизических «химер» европейского воображаемого на материале ряда текстов кино и литературы. Монография прездназначена для всех, кого интересуют проблемы семиотической трансформации современной культуры и ее институтов. Материалы монографии могут быть использованы в качестве инновационной методологической базы для структуризации образовательной деятельности в творческом ключе, формирования семантических образовательных пространств.

Предисловие 5

Глава 1. Пролегомены к архитектонике воображаемого

1.1. Введение. Особенности европейского воображаемого в архитектонике изначальных модальностей культуры 7

1.2. Метафизика ничто как базовая составляющая европейского воображаемого 23

1.3. Архитектоника воображаемого в метафизических текстах 55

Глава 2. Фэнтези-проекции европейской культуры на языке фундаментальных метафор

2.1. Телесная метафора (тексты И. Ефремова, С. Лема, А. Тарковского) 76

2.2. Внечеловеческое как базовая составляющая европейского воображаемого (тексты В. Гюго, Б. Стокера, В. Пелевина) 91

2.3. Машинная метафора (тексты А. Тарковского, Ч. Паланика, Д. Аронофски) 108

2.4. Орбитальная метафора (тексты Р. Желязны, Р. Брэдбери, К. Бое) 127

Заключение 164

Список литературы 166

Малышев Владислав Борисович — доктор философских наук, профессор кафедры философии, Самарский государственный технический университет

Гриченко Г.А. Место космогонических и эсхатологических мифов в современной фэнтези // Научная палитра, 2015, №3(9), с. 8.

цитата

В статье рассматриваются космогонические и эсхатологические мифологические сюжеты с точки зрения их исключительной важности для фэнтези.

Ключевые слова: фантастика, фэнтези, виртуальная реальность, архетип, мифология

с. 8-2:

Мифологические сюжеты, а также архетипы мифического эпоса, то есть символические элементы и образы мифов самых разных народов мира, являются неотъемлемой частью любого произведения в жанре фэнтези. Собственно, сам феномен фэнтези может быть рассмотрен как стремление авторов отыскать в многообразии мифологических и фольклорных сюжетов и мотивов такие архетипы, которые можно спроецировать на современность. Изучение мифологических сюжетов и их места в фантастической литературе может стать источником информации о природе их взаимодействия друг с другом, а также о некоторых свойствах мифических архетипов (к примеру, гибкость и изменчивость). Именно эти обстоятельства определяют актуальность проблемы исследования.

Как уже было отмечено ранее, фэнтези – относительно малоизученный жанр. Отдельного упоминания заслуживает польский писатель-фантаст Анджей Сапковский, не просто исследовавший проявления мифологии в фэнтези, но и обосновавший выдающуюся роль Артурианского мифа в становлении жанра, после чего доказавший несостоятельность фэнтези, построенной на неевропейских мифологических традициях.

Действительно, многие авторы, работающие в жанре фэнтези, используют практически одни и те же давно сложившиеся образы, будь то великаны из Эдды или рыцари из Камелота. Соответствие этих архетипичных образов любому современному произведению глубже, чем кажется: стоит начать подробный разбор и анализ любого фэнтези-текста, и на поверхности окажется тот или иной мифологический канон.

с. 8-3:

Огромное влияние на формирование фэнтези оказал миф о Короле Артуре. Именно он показал миру, как должны выглядеть идеальные рыцари, волшебники, короли и королевы. Польский фантаст Анджей Сапковский в своей работе «Мир Короля Артура» пишет о том, что артурианский архетип, крепко вросший в европейскую культуру, будучи огромным источником материала, послужил причиной доминирования европейцев в фантастике [Сапковский А. Нет золота в Серых Горах. М.: АСТ, 2002, с. 152]. В определенном смысле, легенда о короле Артуре и рыцарях Круглого Стола является прообразом всех произведений в жанре фэнтези. Более того, артурианский миф является хорошим примером той ситуации, когда мифологический архетип позволяет авторам «эксплуатировать» сам миф, вместо того, чтобы реализовывать на его почве собственные замыслы.

Иногда фантастика заимствует у мифологии не просто архетипы единичных образов, а целые мифические нации и расы. Так, например, случилось с германскими преданиями об эльфах и гномах. Причем достаточно часто внешний вид мифических существ в фантастике меняется на более «пристойный»: так, например, низкорослые английские эльфы в фэнтези Толкина чудесным образом трансформировались в высоких, изящных, утонченных, нечеловечески красивых лесных долгожителей.

с. 8-4:

Стоит заметить, что без мифологических образов так или иначе не обходится ни одно произведение в фантастическом жанре. Помимо использования уже «готовых» архетипов, авторы создают оригинальные мифы и легенды данной искусственной вселенной, упрощая, таким образом, взаимодействие персонажей с высшими силами (серия «Первый закон» Джо Аберкромби).

Не стоит забывать, что архетипические образы, способствующие детальному описанию мира вторичной реальности, также помогают составить органичное сочетание проблематики современного реального мира с глубинным мифологическим восприятием. Такой прием использовал Дж. Толкин, активно использовавший в своем Средиземье известные народы германского фольклора – эльфов и гномов. Не случайно общепризнанными классиками фантастики считаются авторы, хорошо знающие европейские мифологические традиции [Елхова О.И. Виртуальный мир фэнтези арт // Вопросы культурологии, 2011, №1, с. 122].

Впрочем, вышеперечисленные архетипы – лишь единичные образы. Для фэнтези едва ли не большее значение имеют мифологические сюжеты. В фэнтези наиболее востребованными являются космогонические и эсхатологические мифы.

Космогонические мифы повествуют о сотворении, создании мира; о его происхождении и формировании. Они призваны дать ответ на следующий вопрос: как реальный мир пришел к своему нынешнему состоянию?

с. 8-5:

Космогония есть модель для подражания в любой области: не только потому, что Космос является идеальным архетипом одновременно для всех творческих ситуаций и для любого творчества, – но также и потому, что Космос создавали высшие существа – боги. Космос – это божественное творение, он освящен в самой своей структуре. В расширительном смысле все, что есть совершенного, наполненного, гармоничного, плодоносного, одним словом: все, что есть «космизированного», все, что похоже на Космос – все священно. Делать что-либо, творить, конструировать, созидать, организовывать, придавать форму, воплощать, формировать – все это значит осуществлять что-нибудь в реальности, придавать жизнь чему-то, и в конечном итоге сделать это нечто подобным самому гармоничному организму – Космосу [Элиаде М. Аспекты мифа. М.: Академический проект, 2014, с. 43].

с. 8-5, 8-6:

В фэнтези космогонические мифы играют не просто важную, но исключительную роль. Фактически, любой автор, работающий в рамках этого жанра, уже в самом начале работы над произведением обращается к космогонии. Как уже было сказано ранее, фэнтези есть моделирование виртуальной реальности, основывающееся на мифологических сюжетах. Когда автор начинает работать над созданием фэнтезийного мира, он задается вопросами: каким образом мир приобрел свой нынешний облик? Какие события предшествовали сюжетной линии произведения? В результате чего в данной моделируемой реальности становится возможным сверхъестественный элемент?

Чтобы ответить на эти вопросы, авторы вынуждены не только давать миру название, но и заниматься его детальной проработкой, в том числе составлением карты мира, объяснением культурных различий между народами, населяющими мир. Особое место занимает составление мифологии мира. Продумывая миф о создании мира – то есть космогонический миф – автор объясняет его нынешнее состояние, в том числе возможность использования магии, жизнь сверхъестественных существ. Джон Толкин, например, в книге «Сильмариллион», являющейся сборником мифов Средьземья, использовал скандинавские и валлийские мифы, а также христианские представления о Боге-творце и его падшем ангеле. Джо Аберкромби использовал греческие мифы о трех поколениях богов. Роберт Джордан использовал идею о цикличной сменяемости эпох и реинкарнации. Космогонические мифы, таким образом, становятся неотъемлемым элементом фэнтези.

с. 8-8, 8-9:

В фэнтези эсхатологические мифы выполняют «дополняющую» к космогоническим мифам роль, что, впрочем, нисколько не уменьшает их значимость. Достаточно часто авторы (М. Муркок, Р. Джордан, А. Сапковский, Б. Сандерсон, Д. Мартин, Н. Перумов) вводят в сюжет произведения миф, согласно которому моделируемой реальности угрожает опасность гибели. Чаще всего такая ситуация обуславливается освобождением разрушительного начала («Темного властелина» и его армии).

Популярность такого мифологического сюжета вызвана несколькими причинами. Во-первых, появление в фэнтези сюжета о конце света логично, ведь если у объекта (в данном случае – мира) есть рождение, то, следовательно, должна быть и гибель. Продумывая миф о создании мира, авторы создают и миф о его разрушении. Во-вторых, пророчество о Конце света может быть удачным и активным сюжетным рычагом, заставляющим героев произведения совершать действия, предотвращающие гибель мира. Такое пророчество использовали Роберт Джордан в серии книг «Колесо Времени», Анджей Сапковский в «Саге о Ведьмаке», Джордж Мартин в «Песне Льда и Пламени», Брендон Сандерсон в «Рожденном туманом». Впрочем, у разных авторов данный сюжет проявляется по-разному. Например, Р. Джордан миф о конце света воплощает так: в заключительной книге его цикла представлена Последняя битва, начало которой было предсказано еще в первой книге. А. Сапковский использует подобный миф лишь в качестве завязки сюжета, а Б. Сандерсон описывает состояние мира уже после предотвращения конца света.

Таким образом, фэнтези является жанром, построенным на использовании многочисленных мифологических образов, сюжетов и архетипов. Особенно выделяются среди них космогонические (призванные объяснить происхождение мира) и эсхатологические (предвещающие разрушение мира) мифы.

Гриченко Георгий Артемович — Краснодарский государственный институт культуры, факультет социального и гуманитарного образования